Полное собрание стихотворений
полная версия
Издательство:
Автор
- -
- 100%
- +
«Ах, раздвиньтесь, стены душные...»
Ах, раздвиньтесь, стены душные.Степь нарядная, прихлыньИ мечты свои воздушныеНа меня, как рати, двинь.22 октября 1892
«Туман не редеет...»
Туман не редеет,Молочною мглою закутана даль,И на сердце веетПечаль.С заботой обычной,Суровой нуждою влекомый к труду,Дорогой привычнойИду.Бледна и сурова,Столица гудит под туманною мглой,Как моря седогоПрибой.Из тьмы вырастая,Мелькает и вновь уничтожиться в нейТоропится стаяТеней.6 ноября 1892
«Какая тишина! Какою ленью дышит...»
Какая тишина! Какою ленью дышитДремотный сад!Какою радостью беспечной пышетЕго закат!Мой старый клен, ты прожил много,Но что ты рассказать бы мог?Спокойна и убога,Перед тобою сеть дорог.Поник ты старыми ветвямиНад одинокою скамьей.Весенними ночамиТы слушал речи страсти молодой?Видал ты здесь потайные свиданья?Хранил ты на коре своейСледы ножа – немые начертанья,Понятные лишь ей?Скучающий старик, едва лиВ твоей тениСлова любви звучали,Едва ли пролеталиЛикующие дни.Вот сыплет ночь движением нескорымРой звезд на небе бледно-голубом,И бледная луна над косогоромВзошла серпом.Заснувшая беззвучно деревушкаТак ярко вся луной озарена,Что каждая лачужка,Как на столе красивая игрушка,Мне в ней отчетливо видна.Загадочные силы!Когда взойдет над ними день?Темнее сумрака могилыИх обнимающая тень.20 октября – 24 декабря 1892
Творчество
Темницы жизни покидая,Душа возносится твояК дверям мечтательного рая,В недостижимые края.Встречают вечные виденьяЕе стремительный полет,И ясный холод вдохновеньяИз грез кристаллы создает.Когда ж, на землю возвращаясь,Непостижимое тая,Она проснется, погружаясьВ туманный воздух бытия, —Небесный луч воспоминанийВнезапно вспыхивает в нейИ злобный мрак людских страданийПрорежет молнией своей.3 февраля 1893
«Сердцем овладевая злоба застарелая...»
Сердцем овладевая злоба застарелаяШепчет речи знойные, горько-справедливые,И скликает в бешенстве воля моя смелаяЗамыслы безумные, грезы горделивые.А над вьюгой замыслов, над огнем восстанияРеет тень зловещая, облачко летучее.Что-то непонятное за дверьми сознанияЧутко притаилося – лихо неминучее.Знаю: гость непрошеный с холодом презренияГлянет неожиданно в душу многодумную,И погасит хохотом веру неразумную,И погубит замыслы сладостного мщения.30 января – 21 февраля 1893
«Холодный ветерок осеннего рассвета...»
Холодный ветерок осеннего рассветаПовеял на меня щемящею тоской.Я в ранний час один на улице пустой.В уме смятение, вопросы без ответа.О, если бы душа была во мне согретаНадеждой на ответ, могучей жаждой света!Нет и желанья знать загадки роковойУгрюмый смысл, почти разгаданный судьбой.Текут события без цели и без смысла, —Давно я так решил в озлобленном уме, —Разъединенья ночь над весями повисла,Бредем невесть куда, в немой и злобной тьме,И тьмы не озарят науки строгой числа,Ни звучные хвалы в торжественном псалме.21 февраля 1893
«Устав брести житейскою пустыней...»
Устав брести житейскою пустыней,Но жизнь любя,Смотри на мир, как на непрочный иней,Не верь в себя.Разлей отраву дерзких отрицанийНа ткань души,И чувство тождества своих сознанийРазбить спеши.Не верь, что тот же самый был ты прежде,Что и теперь,Не доверяйся радостной надежде,Не верь, не верь.Живи и знай, что ты живешь мгновеньем,Всегда иной,Грядущим тайнам, прежним откровеньямРавно чужой.И думы знойные о тайной целиВсебытияУмрут, как звон расколотой свирелиНа дне ручья.28 марта 1898
Лихо
Кто это возле меня засмеялся так тихо?Лихо мое, одноглазое, дикое Лихо!Лихо ко мне привязалось давно, с колыбели,Лихо стояло и возле крестильной купели,Лихо за мною идет неотступною тенью,Лихо уложит меня и в могилу.Лихо ужасное, враг и любви и забвенью,Кто тебе дал эту силу?Лихо ко мне прижимается, шепчет мне тихо:«Я – бесталанное, всеми гонимое Лихо!В чьем бы дому для себя уголок ни нашло я,Всяк меня гонит, не зная минуты покоя.Только тебе побороться со мной недосужно, —Странно мечтая, стремишься ты к мукам.Вот почему я с твоею душою так дружно,Как отголосок со звуком».30 декабря I891, 26 января 1892, 2 апреля 1898
В мае
Майские песни!Нежные звуки!Страсть их слагала, поет их весна.Радость, воскресни!Злоба и муки —Призраки страшные зимнего сна.Злые виденьяРаненой жизни,Спите до срока в мятежной груди!Ключ вдохновенья,На душу брызни,Чувства заснувшие вновь разбуди!13 апреля 1893
«Я слагал эти мерные звуки...»
Я слагал эти мерные звуки,Чтобы голод души заглушить,Чтоб сердечные вечные мукиВ серебристых струях утопить,Чтоб звучал, как напев соловьиный,Твой чарующий голос, мечта,Чтоб, спаленные долгой кручиной,Улыбнулись хоть песней уста.2 июля 1893
«Как высокая тонкая арка...»
Как высокая тонкая арка,Семицветная радуга яркоНад омытой землею висит.Многодумное сердце трепещет,И тревожными песнями плещет,И неведомой грустью горит.Обещанье старинное сноваС умилением встретить готоваИзнуренная жизнью душа.Побледнеют небесные краски,И она обманувшие сказкиПозабудет, к печали спеша.Растворяется радуга, – сноваБесконечная даль голубого,Бесконечной тоски пустота.Снова злобою сердце трепещет,Снова темными песнями плещет,Снова ужасом жизнь повита.19 июля 1893
«Тень решетки прочной...»
Тень решетки прочнойРезким переплетомНа моем полу.Свет луны полночнойБеспокойным летомПадает во мглу.Тучки серебристойВижу я движенья,Вижу грусть луны.Резок холод мглистый.Страшно заточенье.Неподвижны сны.В голове склоненнойСозданы мечтоюВольные пути,Труд освобожденный,Жизнь не за стеною...Как же мне уйти?Долетают звуки,Льется воздух влажный,Мысли, как и там, —Я тюремной мукиПлач и вопль протяжныйВетру передам.22 июля 1893
«Прильнул он к решетке железной...»
Прильнул он к решетке железнойЛицом исхудалым и злым.Блистающей, грозною безднойРаскинулось небо над ним.Струилася сырость ночная,О берег плескалась река.Решетку тоскливо сжимая,Горела, дрожала рука.Рвануться вперед – невозможно,В темнице – и ужас, и мгла...Мечта трепетала тревожно,Но злобы зажечь не могла.26 июля 1898
«Наш кот сегодня видел...»
Наш кот сегодня виделУжасно скверный сон,И с болью головноюПроснулся рано он.Ему сегодня снилсяАмбар такой большой, —Там прежде были мыши,Но он стоял пустой.Голодные крестьянеМуки не привезли,И мыши с голодухиКуда-то все ушли, —И нет коту поживы.Какой противный сон!Расстроил чрезвычайноКота сегодня он.7 сентября 1893
«Люди такие презренные...»
Люди такие презренные,Дело такое ничтожное,Мысли – всегда переменные,Счастье – всегда невозможное...Сердце тревожноеРобко болит, —Чуждое, ложноеВ жизни томит.18 сентября 1893
«Вновь неудачи...»
Вновь неудачи,Снова ошибки.Жить ли иначе,Ждать ли улыбкиНравной кручины,Стоя на месте?Злые картины,Злобные вести, —Трудны дороги,Ветер навстречу.Голые ль ногиЯ изувечу,Или приникнуК злому кумиру,К лжи попривыкну,Буду льстить мируПесней наемной,Песней лукавой?Нет, хоть и темный,Путь мой – будь правым.1 декабря I898
«Мне была понятна жизнь природы дивной...»
Мне была понятна жизнь природы дивнойВ дни моей весны.Охраняла вера, рдел восторг наивный,Ясны были сны,И в сияньи веры был чудес чудеснейБлеск живого дня.Мне певала мама и будила песнейСонного меня:«Если мы не встанем, так заря не вспыхнет,Солнце не взойдет,Петушок крикливый загрустит, затихнет,Сивка не заржет,Птичка не проснется, не прольются песни,Дней убавит лень.Встань же, позови же: «Солнышко, воскресни!Подари нам день!»Так мне пела мама и будила песнейСонного меня, —И в сияньи веры был чудес чудеснейБлеск живого дня!Верил я, что жизни не напрасна силаУ меня в груди.Что-то дорогое, светлое сулилаЖизнь мне впереди.Так была понятна жизнь природы дивнойВ дни моей весны!О, святая вера! о, восторг наивный!О, былые сны!5 декабря 1893
«В пути безрадостном, среди немой пустыни...»
В пути безрадостном, среди немой пустыниПредстала предо мнойМечта порочная, принявши вид богиниПрекрасной и нагой.Рукою нежной разливалаИз тонкого фиалаКуренья дымные она,И серебристо обвивалаЕе туманная волна.И где она ногою голойКасалася сухой земли,Там грешные цветы толпой веселойБесстыдные, пахучие цвели.И предо мной склонившись, как рабыня,Она меня к греху таинственно звала, —И скучной стала мне житейская пустыня,И жажда дел великих умерла.5 декабря 1893
«Нет, не любовь меня влекла...»
Нет, не любовь меня влекла,Не жажда подвига томила, —Мне запрещенный рай сулилаЦарица радостного зла.Окружена зловещей дымкойПорочных снов и злых страстей,Она сошла к душе моейОжесточенной нелюдимкой.И научила презиратьЛюдские скучные забавы,И чары тайные вкушать,Благоуханные отравы.Восторгов тщетных, грез ночныхСтруи кипучие так сладки, —Но в сердце копятся от нихПротивно-горькие осадки.22 декабря 1898
«Грустная светит луна...»
Грустная светит луна,Плещется тихо волна,И над рекою туман.Тяжко задумался лес.Хочется сердцу чудес,Грезится милый обман.Чутко иду над рекой, —Шатки мостки подо мной,Вижу я мелкое дно,Тень утонула в реке,Город за мной вдалеке,Возле – молчанье одно.23 декабря I898
«Иду я влажным лугом...»
Иду я влажным лугом,Томят меня печали.Широким полукругомРазвернутые дали,Безмолвие ночноеС пленительными снамиИ небо голубоеС зелеными краями, —Во всем покой и нега,Лишь на сердце тревога.Далеко до ночлега.Жестокая дорога!27 января 1894
«Что вчера пробегало во мне...»
Что вчера пробегало во мне,Что вчера называл я собою,Вот оно в голубой вышинеЗабелелося тучкой сквозною.Тот порыв, что призывной тоскойВ этом сердце вчера отозвался,Это он перед близкой грозойНад шумящею нивой промчался.Та мечта, что в безрадостной мглеДаровала вчера мне забвенье,На иной и далекой землеСнова ищет себе воплощенья.24 апреля 1894
«О смерть! я твой. Повсюду вижу...»
О смерть! я твой. Повсюду вижуОдну тебя, – и ненавижуОчарования земли.Людские чужды мне восторги,Сраженья, праздники и торги,Весь этот шум в земной пыли.Твоей сестры несправедливой,Ничтожной жизни, робкой, лживой,Отринул я издавна власть.Не мне, обвеянному тайнойТвоей красы необычайной,Не мне к ногам ее упасть.Не мне идти на пир блестящий,Огнем надменным тяготящийМои дремотные глаза,Когда на них уже упала,Прозрачней чистого кристалла,Твоя холодная слеза.12 июня 1894
«Истомный зной, но мне отрадна...»
Истомный зной, но мне отраднаЛесная глушь и тишина.Дыханье хвой впиваю жадно,Как ток багряного вина.Лесная тишь поет со мноюИ краски жизни огневойСмягчает лиловатой тьмою,Как тучею перед грозой.Но не люблю я возвращеньяВ простор полей и в гомон сел,Где волны тщетного волненьяЖизнь рассекает, тучный вол.О, тишина, о, мир без звука!Парю высоко над землей, —А там, в полях, земная скукаВлачится хитрою змеей.Зарница на небе проблещет,Не расцвечая пыльный путь,Где травка хилая трепещетИ где в канавках дремлет жуть.Хоть час еще идти тропамиТвоими, лес, где сладок вздох,Где мягко гнется под ногамиТакой пахучий, нежный мох!Никто не встретится, не спросит,Куда иду, зачем босой,И цвет мечты моей не скоситНикто стремительной косой.14 июня 1894
Костер
Забыт костер в лесной поляне:Трещат иссохшие сучки,По ним в сереющем туманеПеребегают огоньки.Скользят, дрожат, траву лобзают,В нее ползут и здесь, и тамИ скоро пламя сообщаютЕще могучим деревам...И я, томясь в немой кручине,Изнемогая в тишине,В моей безвыходной пустынеГорю на медленном огне.О, если б яростным желаньямБыла действительность дана,Каким бы тягостным страданьямЗемля была обречена!8 июля 1894
Качели
В истоме тихого закатаГрустило жаркое светило.Под кровлей ветхой гнулась хатаИ тенью сад приосенила.Березы в нем угомонилисьИ неподвижно пламенели.То в тень, то в свет переносилисьСо скрипом зыбкие качели.Печали ветхой злою теньюМоя душа полуодета,И то стремится жадно к тленью,То ищет радостей и света.И покоряясь вдохновенноМоей судьбы предначертаньям,Переношусь попеременноОт безнадежности к желаньям.9 июля 1894
«Терцинами писать как будто очень трудно...»
Терцинами писать как будто очень трудно?Какие пустяки! Не думаю, что так, —Мне кажется притом, что очень безрассудноТакой размер избрать: звучит как лай собакЕго тягучий звон, и скучный, и неровный, —А справиться-то с ним, конечно, может всяк, —Тройных ли рифм не даст язык наш многословныТо ль дело ритмы те, к которым он привык,Четырехстопный ямб, то строгий, то альковный, —Как хочешь поверни, все стерпит наш язык.А наш хорей, а те трехсложные размеры,В которых так легко вложить и страстный крик,И вопли горести, и строгий символ веры?А стансы легкие, а музыка октав,А белого стиха глубокие пещеры?Сравненье смелое, а все-таки я прав:Стих с рифмами звучит, блестит, благоухаетИ пышной розою, и скромной влагой трав,Но темен стих без рифм и скуку навевает.10 июля 1894
«Блажен, кто пьет напиток трезвый...»
Блажен, кто пьет напиток трезвый,Холодный дар спокойных рек,Кто виноградной влагой резвойНе веселил себя вовек.Но кто узнал живую радостьШипучих и колючих струй,Того влечет к себе их сладость,Их нежной пены поцелуй.Блаженно всё, что в тьме природы,Не зная жизни, мирно спит, —Блаженны воздух, тучи, воды,Блаженны мрамор и гранит.Но где горят огни сознанья,Там злая жажда разлита,Томят бескрылые желаньяИ невозможная мечта.13 июля 1894
«О, если б сил бездушных злоба...»
О, если б сил бездушных злобаСмягчиться хоть на миг могла,И ты, о мать, ко мне из гробаХотя б на миг один пришла!Чтоб мог сказать тебе я слово,Одно лишь слово, – в нем бы слилЯ всё, что сердце жжет сурово,Всё, что таить нет больше сил,Всё, чем я пред тобой виновен,Чем я б тебя утешить мог, —Нетороплив, немногословен,Я б у твоих склонился ног.Приди, – я в слово то вольюМою тоску, мои страданья,И стон горячий раскаянья,И грусть всегдашнюю мою,16 июля 1894
«Мечтатель, странный миру...»
Мечтатель, странный миру,Всегда для всех чужой,Царящему кумируНе служит он хвалой.Кому-то дымный ладанОн жжет, угрюм и строг,Но миром не разгаданЕго суровый бог.Он тайною завесилСтрастей своих игру, —Порой у гроба веселИ мрачен на пиру.Сиянье на вершине,Садов цветущих рядВ прославленной долинеЕго не веселят.Поляну он находит,Лишенную красы,И там в мечтах проводитБезмолвные часы.19 июля 1894
«Дождь неугомонный...»
Дождь неугомонныйШумно в стекла бьет,Точно враг бессонный,Воя, слезы льет.Ветер, как бродяга,Стонет под окном,И шуршит бумагаПод моим пером.Как всегда случаенВот и этот день,Кое-как промаенИ отброшен в тень.Но не надо злостиВкладывать в игру,Как ложатся кости,Так их и беру.19 июля 1894
Звездная даль
Очи темные подъемлетДева к небу голубомуИ, на звезды глядя, внемлетЧутко голосу ночному.Под мерцаньем звезд далеких,Под блистающей их тайнойВся равнина в снах глубокихИ в печали не случайной.Тихо, робко над рекоюПоднимаются туманыИ ползучею толпоюПробираются в поляны.У опушки тени гуще,Леc и влажный и дремотный.Смотрит страх из темной кущи,Нелюдимый, безотчетный.К старику отцу подходитДева с грустною мечтоюИ про небо речь заводит:«Беспредельность предо мною.Где-нибудь в раздольях света,За безмерным отдаленьем,Eсть такая же планета,И с таким же населеньем.Есть там зори и зарницы,Реки, горы и долины,Счастье, чары, чаровницы,Грозы, слезы и кручины.Не оттуда ль в сердце плещетГреза сладостным приветом?Вот звезда над нами блещетПереливным дивным светом:Это – солнце, и с землею,И на той земле мечтаетКто-то близкий мне душою.К нам он взоры подымает,Нескончаемые далиМерит черными очами.И томления печалиОтвеваются мечтами.Он иную землю видит,Где так ярко счастье блещет,Где могучий не обидит,Где бессильный не трепещет,Где завистливой решеткойПир богатых не охвачен,Где клеймом недоли кроткийНавсегда не обозначен».Скоро звезды гаснуть станут,Расточатся чары ночи,И с тоской пугливой глянутРазмечтавшиеся очи.26 июня – 22 июля 1894
«Невольный труд...»
Невольный труд,Зачем тобой я долго занят?Мечты цветут, —Но скоро сад их яркий вянет.И прежде чем успелВдохнуть я теплое дыханье,Их цвет багряный облетелВ печальной муке увяданья.23 июля 1894
«Каждый день, в час урочный...»
Каждый день, в час урочный,Я сюда прихожу,Молчаливый и точный,И угрюмо гляжу,Не видны ли в потокеНенавистных тенейЭти бледные щеки,Это пламя очей,Эти губы сухие,Эта строгость чела,Где проносятся злыеНаваждения зла.И сегодня я встретилТу, кого я так ждал,Ту же гордость заметил,Ту же томность узнал.Но за нею стремитьсяЯ в толпе не посмел —Мне скорей удалитьсяТайный голос велел.31 июля 1894
Кремлев
Рассказ в стихах
1
Унылой бедности невольник терпеливый,Сидел он у окна, склонясь в немой тоске.Пред ним раскинулся пустынный и ленивыйУездный городок. На дремлющей рекеПовисли с берега картиной прихотливой,Вниз крышами, дома. Яснели вдалеке,В просветы крыш седых, за крайней бедной хатой,Зеленые поля и лес голубоватый.2
Когда бы посмотрел он влево из окна,Упал бы взор его на домик деревянный,Где школа ютилась, Увы! теперь онаВсегда будила в нем порывы злости странной,Хотя была ему по-прежнему нужна,Как поприще его работы неустанной.Короче говоря, учителем он был.Сначала он любил свой труд, потом остыл.3
Первоначальный пыл наивных увлечений,Увяли юные горячие мечты —Цветы в чужой земле тоскующих растений.Увидел он себя в объятьях нищеты,В цепях ненужных мук, печалей и лишений.Без яркой грезы дни томительно-пусты.Желаньем умереть он тайно зачарован,Но цепью прочною к земле пока прикован —4
Любовью... У него племянница жила,Девица в тех летах, когда давно другиеНашли себе мужей. Что ж! Настенька мила,Hо не красавица, хоть волосы густые,И глазки темные, как яркая смола,И губы алые, как розы полевые,Могли понравиться, – да главная вина,Непоправимая, – совсем она бедна...5
А он... В его груди тоска воспоминаний.Один и на людях, он грустен, одинок.Из детства в жизнь вошли невзгоды испытанийИ преждевременный, сжигающий порок.Когда же с юностью зардел огонь желаний,Ему не вспыхивал ответный огонек:Застенчивый чудак несчастливо влюблялся —Семейственный удел ему не доставался.6
Бывало, влюбится, томится долго, ждетОт милой девушки ласкающего взгляда,Но, полная своих мечтаний и забот,Она с ним холодна, она ему не рада.Набравшись храбрости, всю страсть он изольетПред нею наконец. Какая же награда?Красавица бежит, словечка одного,Ни даже да иль нет, не бросив для него.7
Вновь за тетради он присаживался рьяно,На школьные дела переносил он пыл,Но здесь – увы! – еще одна для сердца рана —Его служебный путь угрюм и труден был.И горе и тоску топить на дне стаканаИ пить угар хмельной он скоро полюбил,И тратил дни свои в бессмысленном разврате,В угарных кутежах, не плача об утрате.8
И так бы Прожил oн... Но, к счастью или нет,Поток унылых дней, отравленных и смрадных,Струею резвою внезапно был согрет...Кремлев имел сестру. Подруга дней отрадных,Когда и в бедности являлся милым свет,Теперь она была рабою бед злорадных.В далеком и чужом краю она жилаИ с мужем-пьяницей терпела много зла.9
Прибрал детей господь, – их мать жалеть не стал;Что жить им в нищете! они счастливей «там».Осталась только дочь, – не чахла, не хворала,А трудно было жить. В работе мать, а «сам»Что ни достанет, все пропьет. Не раз искалаЕго в глухую ночь жена по кабакам.Он часто бил жену. Порою доставалосьИ бедной девочке, как мять ни заступалась.10
В лачуге нищенской, в предместьи городскомКуда как тяжело суровою зимою!Завоет вьюга вкруг – и зыблется весь дом,И горница полна вся стужею сырою.Вот летний вечерок, – Настасья босикомБежит, согнувшися, на речку за водою,И глазки детские на дорогой нарядПрохожих барышень завистливо глядят.11
Так детство Настино печально проходило.А в восемнадцать лет осталась вдруг онаОдна: перед отцом открылася могила,За ним и мать ушла, как верная жена.Взял Настеньку Кремлев. Она сперва грустила,Была застенчива, пуглива и смирна.С ресниц ее порой потоки слез катились, —А щеки девичьи румянцем золотились.12
Целило время скорбь, – и Настя обжилась,Почуяла себя довольной и свободной,Хозяйством дядиным прилежно занялась,Не чувствуя тоски, ни зависти бесплодной,И сытой бедности, конечно, не боясь.Ей, выросшей в избе понурой и холодной,Привыкшей голодать, и скромный дядин домКазался, может быть, чуть-чуть что не дворцом.13
И вот они живут несходною четою,Но одинаково наивные; с тех порНемало лет прошло докучной чередою,И жизни будничной томительный узорНи разу не разбит ни счастьем, ни бедою,Как будто бы судьба поставила забор,Ревниво их от всех напастей охраняя,Но вольные пути пред ними закрывал.14
Как эту изгородь досадную сломать?Как выйти на простор, исполненный движенья,И воздухом живым стремительно дышать,Дышать не так, как те ленивые растенья,Которых злой удел – в ограде прозябать,Где света нет и где не слышно птичья пенья?Где прочный тот рычаг, то крепкое бревно,Которым раздробить ограду суждено?15
Он сам ли разгадал, узнал ли он из книжек,Прочел ли он в ее застенчивых глазах,Что взрослой девушке не медовых коврижек,А жизни хочется, – но только смутный страхВ тоскующей душе неизгладимо выжегСознанье горькое, что в сереньких годах,Которые чредой над ними пролетали,Отрады не было, хоть не было печали.16
И жизни не было: крикливою семьейЯвлялись темные, ничтожные заботы,Тревоги бедности и доли трудовой,Приливы быстрые томительной работыИ сплетни зависти да пошлости пустой, —То им, а то о них слагались анекдоты...Не жизнь, а скучный бред, больной и дикий сон,Где тени мрачные плывут со всех сторон.17
Года бегут, бегут, – бледнеет Настя, вянет,Как сломанный цветок полуденной порой, —И скоро, думал он, так жить она устанет,В душе почувствует прилив кручины злой,Оглянется вокруг – и больше не обманетЕе больная жизнь своею тишиной.Постылым станет все, и будет ей в отрадуСрывать на ком-нибудь, тяжелую досаду.18
И жалость в нем росла. Отсюда далека,Казалось бы, любовь. Но мы народ особый,И русская любовь, как наша степь, дика:У нас любовь смешать нетрудно и со злобой.Века минувшие, безумные векаВсе чувства русского особенною пробойОтметили... И вот заметил раз Кремлев,Что грешная любовь вошла под мирный кров.19
Томился долго он, смиренно отвергаяБезумную любовь. Но как ее разбить?Улыбку ясную приветливого маяОт взора жаркого кто б мог загородить?И каждый день словам возлюбленной внимая,Как можно запретить душе ее любить?Пожар любви растет, в огне сомненья топитИ волю робкую пугает и торопит.20
Мечты горят, зовут. Бежать бы в чуждый край,В далекий чуждый край, где их никто не знает,Где будет им открыт незапрещенный рай,Где ясная весна любовь их увенчает,Где жизнь подарит им цветущий, долгий май...Мечты кипят, а жизнь их злобно отвергает.Какими жертвами любовь завоевать?Как счастье новое бестрепетно создать?21
Судьба дает ответ и горестный и странный:Тот обеспечил жизнь и лучше и вернейИ тот придет скорей к обители желанной,Кто смог достать себе поболее рублей —Бумаг ли биржевых, монеты ли чеканной,Земель, полей, лесов иль всяческих вещей —Всего, что может быть оценено рублями,Хотя досталося и темными путями.22
Посмотришь ли вокруг на гордых богачей —Богатство им далось постыдною ценою:Иной обманывал доверчивых людей,Другой умел вести хитро дела с казною,Тот опекаемых обкрадывал детей,Тот был ростовщиком, людей пускал с сумою,Пускает и теперь, коль случай подойдет, —Зато от всякого им ласка и почет.