Отец подруги. Ты моя

Глава 6

Мила

Замираем на пороге и раскрываем рты от удивления.

Шикарно. Дорого-богато.

Не верится, что мы реально будем тут жить!

Это же как картинка, сошедшая с обложки глянцевого журнала.

– Я конечно представляла что будет круто, – делюсь с Яной своим впечатлением, – но не настолько!

Мне правда нравится, хотя и чувствую я себя будто в музее, где можно только смотреть, а не трогать.

– Согласна! – коротко отзывается Яна.

Мы сбрасываем обувь и, оставляя вещи у входа, отправляемся изучать наше новое место жительства.

– Теперь я еще больше его ненавижу! – заявляет подруга.

– Ян… – вздыхаю я.

Она слишком категорична.

– Сам жил в такой роскоши, а мне даже долбанную куклу не купил!

– Может, у твоего отца были какие-то весомые причины, – спешу предположить. В жизни ведь всякое может случиться.

– Какие, например? Шлюхи?

Решаю больше не спорить на эту тему. Общение подруги с отцом – это вообще не мое дело, и я не хочу туда лезть. Хотя мне и кажется, что Яна совсем не права.

Квартира оказывается огромной и хорошо обставленной. Здесь нет вычурности, но видно, что все дорого. Явно поработал дизайнер.

Тут даже есть второй этаж, где находятся несколько спален, очень похожих друг на друга.

А еще не обнаруживается присутствия женщины и, тем более, детей.

– Ну, по крайней мере, под ногами не будут путаться его спиногрызы, – заключаю я.

– А шлюхи есть наверняка, – язвит подруга.

– Ян, прекрати! Ты ведь его толком не знаешь, – снова завожу я, хотя и собиралась молчать.

– Не оправдывай его! Сам вон где живет, а мы? Так что я знаю об этом человеке то, чего мне вполне достаточно, чтобы сделать выводы.

Вижу, как слезы появляются в глазах подруги. Она обнимает себя руками, будто пытается защититься от несправедливости этого мира, и я тоже подхожу к ней, чтобы обнять.

Кроме Яны у меня никого. И дружим мы с первого класса. Поэтому моя обязанность – поддерживать ее сейчас, в такой сложный момент.

Но я сама, если честно, испытываю странные чувства. Будто нам не стоило сюда приезжать. Нехорошее предчувствие ни раз уже не подводило меня, а сейчас разум почему-то буквально вопит: «Беги!». Но я очень надеюсь, что в этот раз мое шестое чувство просто дало сбой.

– Он даже сам не встретил нас, – жалуется Яна. – Потому что ему до сих пор плевать.

– Может… – пытаюсь снова предположить, но подруга не позволяет.

– Нет, слышишь?! Я не хочу придумывать ему оправдания! Я и так делала это всю свою сознательную жизнь. Я сейчас хватит!

Остаток дня мы проводим в квартире. Каждая выбираем себе по спальне и уже за полночь укладываемся спать.

Странно, но отец Яны так и не появился, хотя я была уверена, что он придет. Может, подруга права? И он тот еще ублюдок и заслуживает ненависти дочери?

Весь следующий день мы таскаемся по магазинам. Обновляемся к новому учебному сезону. Мы поступили на один факультет, и это невозможно круто!

Домой возвращаемы уже к вечеру. Яна предлагает заказать что-нибудь из ресторана на ужин, но я настаиваю на том, чтобы приготовить. Сегодня мы и так прилично потратились, не думаю, что нам стоит быть такими транжирами, тем более, что отец Яны пока так и не появился.

Это только усиливает ненависть подруги. А я хочу надеяться на то, что этому есть какое-то логичное объяснение. Но все же в глубине души готовлюсь к самому худшему.

Ужин удается состряпать из того, что нашлось в холодильнике.

– Мда, – тянет Янка, – яичница с овощами – это вовсе не то, чем я хотела питаться на папочкином попечении.

– Ну, вкусно же получилось, – уточню я, погружая в рот еще одну вилку с невероятно воздушным и очень вкусным омлетом.

Подруга не успевает ничего ответить, потому что вдруг раздается громкий шум из прихожей. Стальная дверь хлопает, а за этим звуком слышится глухой мужской рык и женский смех.

– Ох, Тамерлан, что прямо здесь? – с придыханием произносит незнакомка.

– Здесь, – звучит следом, а дальше вновь слышится возня.

– Слышала? – недовольно шепотом произносит подруга.

Я не успеваю ничего ответить, как она выскальзывает в кухни в прихожую. Мне приходится последовать за ней.

Кажется, мы обе уже представляем, какую картину там увидим.

– Яна?!

Я оказываюсь в коридоре на мгновение позже.

Но именно в этот момент забываю, что такое дышать.

Два горящих темных глаза мужчины смотрят прямо на меня.

Теперь я знаю, как зовут незнакомца из сауны. Его зовут Тамерлан.

А еще… Еще он отец моей лучшей подруги.

Глава 7

Мила

Я понимаю, как должна поступить дальше. Должна, нет, просто обязана отвести взгляд!

Но у меня не получается этого сделать.

Я все пытаюсь представить, в чем так провинилась по жизни, что судьба выкидывает передо мной такие вот финты.

А еще у меня не получается даже моргнуть, пошевелить пальцами или… хотя бы совершить вдох.

Так и стою, приняв позу каменного изваяния.

– Тамерлан?! – девица в коротком серебристом платье удивленно пялится на своего спутника.

– Вот и познакомились поближе, да, пап?! – язвит Яна, а дальше я просто перестаю слышать.

Все чудится, что вот сейчас я закрою глаза, и реальность изменится. Ведь такое невозможно. НЕВОЗМОЖНО!

Сердце так дубасит в грудной клетке, точно собирается выпрыгнуть наружу.

Ремень на темных джинсах мужчины расстегнут, и не остается никаких сомнений, чем он собирался заниматься с девушкой. И это еще сильнее будоражит воспоминания внутри.

Они для меня оживают. Становятся осязаемыми. Будто руки Тамерлана лезут ко мне в трусики и нащупывают там самое сокровенное.

И я понимаю, как мерзко и отвратительно все выглядит со стороны. Он – отец Яны. «Донор», как она называет, но это, ровным счетом, ничего не меняет. Тамерлан – папа Яны. Так было с самого начала и так останется.

Уже не знаю, как буду оправдывать его в глазах подруги, зная, как этот человек поступил со мной.

И я не могу избавиться от его образа в полотенце, что так и стоит перед глазами. Как уходит под белую махровую ткань дорожка темных пустых волос. И как охватывает все плечо чернеющая татуировка.

Черт возьми!

Я знаю, какое идеальное тело прячется под футболкой у этого мужчины и каким обжигающе горчим оно может быть!

И я снова не могу понять это чувство. Почему вместо ненависти и презрения воспринимаю все иначе, будто была даже не против тогда.

В сауне.

Там трахают только шлюх.

И я так гадко сейчас себя чувствую, что ком к горлу подкатывает.

Тамерлан же больше не смотрит на меня, и я в глубине души надеюсь, что не узнал. Сколько у него было таких девочек, попробуй упомни каждую.

Даже сейчас он с другой. С высокой грудастой блондинкой.

– Может, нам уйти, папуль?! Позвонишь, как развлечешься! Мы понятливые, да Мил?! – продолжает дерзить и плеваться ядом моя подруга.

– Послушай, Яна… – вздыхает Тамерлан. Он явно был не готов увидеть в своей квартире такое. Мужчина, наконец, застегивает ремень. – Я совсем забыл, что ты приезжаешь сегодня.

– Мы приехали вчера. Наверное, нам еще повезло, что твой водитель оказался не таким забывчивым?

– Ты хочешь, чтобы я извинился?

Извинился? Удивительно. Уверена, если услышу сейчас извинение из уст этого мужчины, мой мир больше никогда не будет прежним.

– Для начала я бы хотела, чтобы эта шкура свалила.

На секунду воспринимаю слова подруги на себя. Кажется, будто она знает все с самого начала, и все это представление – такая вот своеобразная, но очень болезненная форма мести.

Как будто сейчас Яна повернется в мою сторону и скажет: «Ты что не слышала, шкура? Вали давай! Будешь знать, как с чужими отцами спать!».

Но Тамерлан поворачивается к блондинке и холодно бросает:

– На выход.

– Ты правда пойдешь на поводу у каких-то сучек малолетних? – взвизгивает та.

– Когда досчитаю до трех, чтобы тебя тут не было. Раз…

Девица фыркает, но все же обращается в сторону двери. А я наблюдаю за Тамерланом и понимаю, ему непросто дается такое вот поведение. Вряд ли он позволяет людям так с собой разговаривать. И, по-моему, Яна ходит по очень тонкому льду.

– А вы вернулись в кухню.

Голос Тамерлана все еще звучит жестко.

– Обе.

Когда он переводит взгляд в мою сторону, у меня снова останавливается сердце.

Глава 8

Мила

Не передать словами то, что я сейчас чувствую. Все тело сковано от напряжения, и я даже ощущаю ломоту в мышцах.

Не зря шестое чувство вопило. Не зря.

Но я снова не послушала. Действительно, зачем?

Конечно, я стараюсь никому не показывать то, что сидит внутри. Смотрю в пол и тупо выполняю команду отца Яны.

Подруга тоже выполняет, только предварительно закатив глаза.

В кухне оказываемся первыми.

Яна моего состояния не замечает. Вижу, как горят ее глаза, и как она взвинчена. Для нее сейчас тоже происходит волнительный момент, и я молю Бога, чтобы подруга не узнала о моей случайной связи с ее отцом. Надеюсь, он не настолько глуп, чтобы вывалить сейчас все это.

Подсознание все равно стремится зацепиться за что-то хорошее.

Но чего хорошего может быть в моей ситуации?

– Видела? – выпаливает Яна, когда мы ненадолго остаемся наедине. – Шлюхи все-таки есть! Я бы каждую такую суку придушила!

Сникаю.

Боже… это ужасно.

Тамерлан тоже заходит в кухню. Сразу же заполняет все своей аурой.

Усаживается напротив нас за стол, и от этой близости становится дурно.

Совершаю глубокий вдох. Нужно как-то перебороть страх. Только бы пережить этот вечер, а потом… потом мне придется уехать. Не смогу так.

Возникает пауза. Тамерлан рассматривает нас с Яной. О чем-то задумывается.

Подруга складывает руки за груди в замок, всем своим видом транслируя недовольство.

Только сейчас замечаю, что они похожи. И как сразу не заметила?!

Хотя, когда мне было замечать?

Все произошло так быстро. Тамерлан набросился на меня, словно дикий голодный хищник.

Фух… становится жарко от воспоминаний и очень стыдно. Краска приливает к лицу.

Я хочу не думать, не вспоминать, но люди не умеют контролировать воспоминания. Не в силах просто взять и вырвать что-то из своего сознания. Но я бы, честно, сделала это с огромным удовольствием.

Тамерлан поджимает губы. И я невольно вспоминаю, как они двигались на моих. Как все нутро переворачивалось в этот момент. Как хрипло этот мужчина стонал, раз за разом погружаясь меня.

Чувствую себя грязной. Испорченной. И теперь уже точно никогда себя не прощу.

– Прошу прощения, что не встретил. У меня были дела, – признается мужчина.

Гляжу на него с удивлением. Странно видеть извинения от такого медведя, у которого от человеческого только облик.

– Да мы видим, какие дела у тебя были, – язвительно хмыкает Яна.

Моя подруга, определенно, решает проверить отца на прочность и готова ради этого на все.

– Хватит! – рявкает «медведь». Его раскрытая ладонь с грохотом падает на стол.

Мы обе подскакиваем на месте от этого удара, и Тамерлан понимает, что переборщил.

– Я правда был занят, – смягчается он.

– Знаешь, папуль, – на последнем слове Яна делает язвительный упор, – чтобы такого не повторялось, нам нужно обозначить границы. Правила, знаешь?! Деньги на карманные расходы, личный водитель и никаких женщин. Это мерзко. Ах, да, и, самое главное: моя подруга Мила будет жить с нами.

– Я… я могу и в другом месте, – подскакиваю.

– Села, – короткий, емкий приказ.

Ничего больше не остается, как повиноваться.

До сих пор искренне надеюсь, что Тамерлан не помнит меня. Да с чего ему помнить? Сколько таких девочек он в месяц поиметь может?

Вот только взгляд его говорит об обратном. По пляшущим там огонькам чувствую – узнал.

Только бы Яне не рассказал. Вот же позор будет!

Глава 9

Мила

– Мила, правда, мы ведь договорились, что будем жить тут вместе, – напоминает Яна. – Чего исполняешь сейчас? Папа не против, правда, пап?

– Правда, – взгляд мужчины словно сканирует меня насквозь.

У меня от его слов на сердце почему-то появляется тяжесть.

Я вообще чувствую себя лишней здесь.

И не только потому, что переспала с отцом подруги. Им, наверное, нужно поговорить, а я просто-напросто мешаю.

Сижу и не дышу. Буквально.

Боюсь сделать или сказать что-то лишнее.

Спасает меня мой телефон, что оживает на столе любимой песней и фотографией брата на экране.

Хватаюсь за эту возможность, как за спасительную соломинку, хотя говорить с Даней сейчас нет никакого желания. Но сидеть за одним столом с Тамерланом и его дочерью я хочу гораздо меньше.

– Извините, – снова подрываюсь с места. – Мне нужно ответить.

Быстро забегаю по лестнице и закрываюсь в «своей» спальне. Я пока еще не распаковала все вещи, чему теперь очень рада. Не придется долго собираться.

– Привет, Дань, – перезваниваю брату, потому что не успела принять входящий вызов.

Падаю на кровати и устало закрываю глаза.

Вот бы сейчас открыть их – и все исчезло. Будто и не было.

– Ты чего трубку не берешь?! – ругается Даня. – Я тебе третий раз звоню.

– Ой, – не нахожусь что ответить.

– Мы ведь договорились, Мила! Я беспокоюсь за тебя.

– Да мы с Яной все время вместе, что с нами может случиться? – отмахиваюсь от его слов.

Хотя, мне кажется, самое страшное уже случилось. То, чего никак не могла ожидать. Даже в самых смелых своих фантазиях.

– Да что угодно! – повышает интонацию Даня. – Я пять лет в столице жил, знаю, что это за город.

Вздыхаю. Не люблю эти разговоры и нотации.

– Просто будь осторожна, – брат сменяет гнев на милость. – Ладно?! Не хочу, чтобы ту куда-нибудь вляпалась.

А я уже вляпалась.

Уже вляпалась.

– Конечно, – грустно улыбаюсь. Но, жаль, не могу рассказать всего. Мне жизненно важно с кем-то поделиться, чтобы не разорвало изнутри. Пережить Тамерлана в первый раз мне, кажется, было гораздо проще.

А сейчас я в растерянности. Не знаю, что делать.

В кухню решаю больше не возвращаться. Даже после разговора с Даней остаюсь лежать на кровати, раскинув по сторонам руки и ноги. Но дергаюсь от каждого шороха, беспокоясь, что Тамерлан зайдет в мою спальню.

Может, вообще не стоило оставлять их наедине? Вдруг он уже растрепал все?

Когда дверь в комнату распахивается, у меня чуть сердце из груди не выскакивает. Сгребаю себя с кровати, быстро принимая горизонтальное положение. На пороге появляется все еще заведенная Яна.

– Все в порядке? – спрашиваю, а голос чуть срывается от волнения.

– Конечно же нет! – вскидывает руки подруга. Она уже не такая дерзкая и язвительная. Просто обиженный ребенок, которого нужно пожалеть.

Наконец, из нее выползло то, что подруга так отчаянно и старательно прятала внутри. В своем сердце.

– Иди сюда, – раскрываю объятья, приглашая Яну присесть рядом со мной на кровати. Подруга падает возле меня и принимает ласку. Обнимаю ее и глажу по голове.

– Он домой какую-то шалаву привел, Мил. Понимаешь?! А меня не встретил из-за каких-то мифических дел. Так хотел наладить со мной отношения, а сам… сам даже не вспомнил, что я приезжаю!

Мне горько слушать слова подруги. Ком скапливается в горле. Но я все же считаю, Яна должна дать отцу шанс.

– Вы поговорили? Спросила, где он шлялся восемнадцать лет?

Мотает головой.

– Думаешь, есть хоть одна уважительная причина?

– Думаю, раз уж ты приехала сюда, чтобы с ним познакомиться, то нужно идти до конца.

Поджимаю губы. Не верю, что говорю это. Мне самой ужасно больно, что имя Тамерлана теперь навечно запечется на линии моей жизни. Хотелось бы вырезать его из себя, как и те воспоминания, если честно, но я не могу поступить так с подругой – из-за личных хотелок сломать ей жизнь выгодными для меня советами.

Мы еще какое-то время болтаем, а потом Яна спрашивает:

– Можно я сегодня у тебя посплю?

– Конечно, – сразу же соглашаюсь.

Мне и самой на руку, что мы останемся в комнате вдвоем. Так безопаснее.

Господи, о чем я думаю вообще?! Тамерлан ведь не маньяк какой-то, чтобы врываться ко мне в комнату посреди ночи!

Или все-таки может?

Ох…

Яна быстро засыпает, но продолжает вздрагивать во сне. Мне же не спится. Иногда в таких случаях помогает горячий душ. Распаренное тело расслабляется, и уснуть получается гораздо легче.

Но я не иду в ванную сразу. Выжидаю. Нужно убедиться, что Тамерлан тоже спит. Паранойя внутри меня не дремлет, подбрасывает картинки, как отец подруги ждет меня под дверью прямо сейчас.

Поэтому, только спустя пару часов, я позволяю себе выйти из спальни. Перемещаюсь по этажу бесшумно, озираюсь, как какой-то воришка.

Дверь закрываю на защелку. И выдыхаю, только когда получается это сделать.

– Ну, ты и сумасшедшая, – проговариваю сама себе.

Забираюсь в душевую кабинку и настраиваю воду погорячее. Небольшое пространство тут же заполняется паром.

Вода ласкает тело, и я еще чуть увеличиваю напор. Направляю струи на голову, чтобы немного очистить мысли.

От шума воды не сразу понимаю, что кто-то открывает дверь кабины. Да и как такое возможно, когда я четко помню, как поворачивала задвижку?

Мне даже смотреть не надо, чтобы понять, кто именно забрался ко мне. Его аура, тут же забирает у меня весь воздух.

И пикнуть не успеваю, как теряю из рук лейку и оказываюсь прижатой животом к запотевшему стеклу крепким горячим мужским телом.

О, Господи…

– Скучала по мне, малышка? – хриплый голос Тамерлана будто возвращает меня в прошлое. – Я скучал.

Глава 10

Мила

Ох…

Широкая ладонь жадно ползет по моему обнаженному бедру, и тело тут же реагирует. Киска порочно сжимается, концентрируя в себе пик возбуждения. Мгновенного. Которого я никак не хотела бы испытывать.

Наглая ладонь ползет выше и, протиснувшись вдоль стекла, сжимает мой сосок.

Я хочу закричать, но голоса нет. Как во сне. Вместо крика лишь бесшумно раскрываю рот.

Все происходит за секунды.

Чувствую его крепкий член. Он горячий и возбужденный.

Ныряет между моих ножек и скользит по складочкам, вызывая в теле крупную дрожь.

А потом этот разгоряченный гигант врывается в меня. Без предупреждения.

Буквально пара секунд проходит от того момента, как Тамерлан припечатывает меня к стене, и как оказывается внутри. Я просто-напросто не успеваю ничего с этим сделать.

А дальше готовлюсь испытать сильнейшую боль, как в прошлый раз, сжимаюсь вся, но вместо этого по теле прокатывается горячая волна возбуждения.

Издаю стон, о котором тут же жалею.

– Скучала… – убеждается в ответе мужчина.

Он сжимает пальцами мои бедра и лишь сильнее наталкивает на себя.

Я понимаю, что должна сделать сейчас. Понимаю. Даже отдаю себе в этом отчет, но ничего не делаю. Уверяю себя, что буду жалеть потом, когда все прекратится. Но сейчас… сейчас лишь колени подгибаются от волн кайфа, что усиливаются с каждым озверевшим толчком.

– Все такая же узенькая… – его голос севший от возбуждения.

– Тамерлан… – произношу его имя.

Не знаю, чего хочу попросить.

– Сучка… Нравится на моем члене?

– Нет… – отвечаю неправду. Но следом слышится предательский стон.

– Да… – шепчет Тамерлан. – Моей девочке нравится…

Он ныряет пальцами между моих ног. Они чуть разведены, попка отведена назад, и я не понимаю, когда успела принять такую позу. Но в миг забываю про это, стоит только влажным пальцам пробежаться между складочек. Надавить на клитор и потереть его.

Даже разум перестает сражаться в этот момент. Бросает неудавшуюся затею. Тело идет на поводу у этого ублюдка и пропитывается желанием полностью.

Пульсирующая киска не успевает сжаться, как крупный член вновь растягивает ее под свой размер. Раздвигает узкие стеночки, вынуждая чувствовать то, чего я не испытывала ни разу в жизни.

И эти ощущения они даже сильнее и ярче, чем те, что удалось заполучить два месяца назад.

Я думала, что будет отвратительно и мерзко. Старалась воспитать в себе именно такое чувство после произошедшего в сауне, но в итоге хотела повторить все. Очень хотела повторить.

Только сейчас это понимаю и признаюсь себе.

Внутри задействованы все чувствительные точки. Как и снаружи. Там до сих пор работают пальцы Тамерлана, но действуют уже более жестко. Он будто сам становится нетерпеливым. Я слышу его сбившееся тяжелое дыхание и хриплые глухие стоны, от которых самой хочется застонать.

Не думала, что может быть так хорошо. До одури. До неконтролируемого желания громко орать. Только на это не хватает сил.

Тамерлан выбивает их из меня, жестко трахая сзади.

Это какое-то не поддающееся контрой безумие.

Даже сексом не назвать. Животное сношение, не иначе.

С каждым новым движением твердой плоти внутри, меня все сильнее скручивает. Стеночки сжимаются вокруг вздувшегося от похоти ствола. Где-то в глубине натягивается струна и тут же рвется.

Мой крик утопает в гулком шуме воды.

Блаженство захватывает с головой, пока перед глазами мелькают яркие искры, подобные салюту. Пока киска жадно сжимается от кайфа, вынуждая мужчину грязно ругнуться.

А потом все прекращается. Остается лишь чернота. Болезненное саднящее чувство в груди. И я совершаю над собой невероятное усилие, чтобы не заплакать.

Не понимаю, как так происходит? Что за магия такая? Я ведь ни шлюха ни разу. Более того, осуждаю беспорядочные половые связи и секс вне отношений. Тогда почему веду себя противоположным образом? Почему не могу противостоять этой силе влечения?

Тамерлан оставляет меня в покое, покидая все еще подрагивающее отголосками наслаждения лоно. И остается лишь отвращение к себе.

Не хочу поворачиваться к нему и видеть его лицо. Но у меня не остается выбора, когда отец моей Яны сам дергает меня на себя.

– А теперь поговорим, сучка. О том, как ты здесь оказалась.

Глава 11

Мила

– А теперь поговорим, сучка. О том, как ты здесь оказалась.

Тамерлан смотрит на меня. Пристально вглядывается в глаза. Его взгляд темный и пугающий. Там пляшет блестящий огонь с чернеющими языками пламени.

А еще он прижимает мое хрупкое, ослабевшее после близости с ним тело, к своему горячему и твердому. Большому, как скала.

И я не понимаю, что должна ответить в этот момент. Да у меня все слова в горле застревают. А обжигающая близость вообще дурманом обволакивает сознание.

– Отвечай! – в голосе мужчины больше нет той притягательной хрипотцы, от которой тяжестью наливались складочки между моих ног.

Сейчас Тамерлан произносит свои слова жестко и даже зло.

А я понять не могу сути вопроса. Просто гляжу на него и глупо моргаю, боясь пошевелиться.

– За баблом пришла? Так я сразу предлагал! Чего не взяла?

Господи…

Вдруг нахожу в себе силы на то, чтобы оттолкнуть мужчину. Упираюсь в него ладонями со всех своих сил.

– Отвалите! Вы мне противны!

Отступает.

Слава небесам!

Мне нужна хоть толика пространства, чтобы начать дышать.

Но он все равно близко, и я не могу избавиться от сильной ауры его присутствия. Она буквально окутывает меня и держит крепко в своих стальных тисках.

Меня воспитывали правильно, да я и сама придерживаюсь таких канонов, но почему-то рядом с Тамерланом все мое воспитание летит в пропасть. Ту самую, что виднеется сейчас в глубине его темных глаз.

Будто рядом с ним вступает в игру совсем другая я. Девушка, что живет у меня внутри, но о которой я ничего не знаю.

И не хочу знать, если честно… Я не хочу ничего о ней знать…

– Так противен, что у тебя дырка хлюпает? – зло цедит Тамерлан. – Скажи еще, что не мечтала на моем члене снова оказаться!

Тогда я не выдерживаю и звонко ударяю его по щеке.

Повисает пауза.

– Я вообще вас видеть не хотела! – тоже приобретаю враждебный вид.