Безымянный горизонт. Книга 1

Что-то хрустнуло внизу и Дарс вжался спиной в ствол дерева. К дьяволу все эти фантазии! Ему больше не хотелось мечтать. Пусть все это остается там, в далекой юности. Ему хотелось домой. Туда, где он сможет дальше влачить свое унылое существование, слившись со всей этой серой массой, от которой, всю свою сознательную жизнь старательно пытался откреститься. К людям, которые никогда особо не были ему интересны, которых он старался избегать, считая себя лучше них. Но сейчас он расцеловал бы каждого как родного! Сделал бы все что угодно, лишь бы покинуть это жуткое место.

Мысли двигались очень вяло, словно в киселе, перемешивались друг с другом, сталкивались и порождали какие-то причудливые формы и образы. Он несколько раз погружался в дремоту, но, буквально, через считанные секунды просыпался, вздрагивая, протирал глаза и неуверенно сжимал в руке шокер, висящий на поясе.

Уснуть ему удалось лишь только под утро, когда шум леса понемногу стих и усталость взяла, наконец, верх над его воспаленным сознанием. Сон был ожидаемо беспокойный, полный жутких образов и видений – психика Дарса тяжело адаптировалась к новым для себя условиям, что было совершенно естественно.

Открыв глаза, Дарс часто заморгал, осматриваясь и приходя в себя. Вокруг ничего не изменилось – это был все тот же мрачный, погруженный в туман лес. За тем исключением, что ночь уже отступила. Стало значительно светлее, хотя лес по-прежнему был угрюмым и недружелюбным. И, к сожалению, все случившееся не оказалось кошмаром, а недавние события быстро всплыли в его голове, погрузив измученный разум Дарса в непродолжительное оцепенение.

Он не чувствовал себя выспавшимся. Он был разбит, подавлен и растерян. Ночь отступила, но новый день не принес с собой ясности, или понимания того, что ему делать дальше. «Выжить» и «покинуть лес» – цели понятные и, в общем-то, логичные, но в данных обстоятельствах казавшиеся весьма тяжело реализуемыми.

Дарс перегнулся через ветку вбок и увидел слизкую, уже подсохшую дорожку, проходящую по сплетенной из корней неровной поверхности внизу. Перед глазами сразу вспыли события ночной трапезы. Он резко мотнул головой, пытаясь избавиться от этой картины.

Какое-то местное насекомое село на бедро Дарсу. Голубая стрекоза или скорее мотылек, размером с ладонь. На ее спине красовался сложный желтый узор, напоминающий пятно Роршаха. Огромные полупрозрачные крылья, с тонкими прожилками розоватых капилляров, элегантно двигались, пока она изучала непонятный для нее материал комбинезона.

Дарс в ужасе вскочил, едва не свалившись с дерева. Потревоженное насекомое, сделав несколько кульбитов, выравняла свое положение в воздухе и лениво полетела прочь, недовольно жужжа.

Нигде, абсолютно нигде в этом лесу Дарс не мог чувствовать себя в безопасности.

А раз так, то пора бы и честь знать. Свесившись с ветки, он осторожно спрыгнул вниз.

Приземлившись на массивный корень, по которому он и забирался наверх, Дарс поскользнулся. Опорная нога резко ушла вперед, и он больно приземлился на пятую точку, проехавшись на ней до самой поверхности. Еда, ощутив опору под ногами Дарс тут же вскочил, испуганно озираясь, не привлек ли он к себе лишнего внимания. Но вокруг было тихо. Потирая копчик, Дарс закинул на плечи рюкзак и не особо раздумывая просто пошел вперед, прыгая с корня на корень, да затравленно озираясь.

Шел он долго, наверное, несколько часов, пока не заметил, что туман стал становиться гуще, а окружающие звуки, неожиданно, и вовсе стихли. Если раньше шум листьев в вышине, да редкие голоса его обитателей изредка разбавляли гнетущую тишину, то сейчас эта самая тишина стала абсолютной. Деревья сжимались в плотную чащу и выглядели мрачнее, чем прежде. При этом они окончательно утратили любую стройность. Стволы их росли невпопад, иногда под такими невообразимыми углами, что невольно врезались друг в друга. Словно борцы-исполины, они сплетались своими руками-ветками, застыв в этих агрессивных, воинствующих позах. Туман стал значительно плотнее, а еще – как будто бы ярче. Из-за резко возрозшей влажности Дарсу стало тяжело дышать, а на коже появилось странное ощущение покалывания, что с каждым новым шагом, только усиливалось.

Со временем видимость стала практически нулевой. Нет, здесь не было темно. Скорее наоборот. Этот туман, хоть и светился, но сам по себе был практически непроницаемым, плотным и входя в его скопления разобрать что-либо дальше вытянутой руки становилось совершенно невозможно. Дарс чувствовал, что это не просто водяной пар. Он был чем-то большим. Настоящий туман не висит в воздухе рваными лоскутами – то густыми, то разреженными. И тем более не светится изнутри! Ну и подобные ощущения на коже тоже не вызывает.

Устроив короткий привал, Бардин немного подкрепился. Залив в себя тюбик с борщом и закинув пару котлет с рисом, он заметно приободрился и, с новыми силами, двинулся дальше.

Практически вслепую он продирался сквозь белёсую пелену, мимо тёмных силуэтов гигантских деревьев, карабкался по скользким, покрытым мхом корням. Мысль повернуть обратно посещала его не раз, но он упрямо отгонял её прочь. Только вперед!

Остановившись перевести дыхание, Дарс неожиданно заметил впереди знакомый слизкий след. К счастью, выглядел тот довольно застарелым и давно впитавшимся в древесину и мох. Скорее всего, слизень оставил его здесь порядочное время назад. Это обнадеживало, но Дарс все равно весь сжался, вспоминая их предыдущую встречу. И лишь внимательно изучив каждый сантиметр пространсва вокруг, с удвоенной осторожностью, он продолжил движение, пока вскоре впереди не замаячило какое-то огромное темное пятно. Дарс застыл, всматриваясь в туман. Знакомый силуэт был странно неподвижен и это, пожалуй, было единственной причиной, почему Бардин сразу же не бросился наутек.

От монстра не исходило не единого звука. Ни малейшего движения. Да и вообще, присмотревшись к очертаниям, Дарс нахумурился. Что-то явно было не так. Впереди определенно была раковина слизня, но лежала она как будто на боку. Может быть, хозяин просто заполз внутрь и… спал? Но что-то подсказывало Дарсу: дело было совсем не в этом…

Здравый смысл твердил ему: «Уходи! Это совершеннейшее безрассудство!». Но любопытство было сильнее. Вместо того чтобы обойти опасность, Дарс зачем-то поплелся в сторону раковины.

Как не странно, догадка его оказалась верна. Раковина лежала, перевернутая навзничь, в засохшей луже слизи и ошметков потрохов. Ее достаточно острые края, обрамляющие широкий вход во внутреннее пространство раковины, были полны сколов, глубоких повреждений, словно что-то, орудуя зубами или когтями, пыталось забраться внутрь, либо же вытащить наружу содержимое. В луже застывшей слизи вокруг были разбросаны чьи-то не переварившиеся останки, диковинные скелеты разных форм и размеров.

Сдерживая позывы к рвоте, Дарс поспешно ретировался. Мозг его вновь погрузился в пучину страха. Что за сила была способна сотворить подобное?.. Какие еще твари водятся в этом лесу, для которых этот слизень не более чем закуска…

Бардин шел, спотыкаясь, остекленевшим взглядом взирая перед собой. Глубоко в душе, он надеялся сейчас лишь о том, что в этом мире чудовищ, он слишком мал и ничтожен, чтобы представлять для кого-то серьезный интерес. Какая-то часть внутри него по-прежнему отказывалась верить в то, что происходящее реально. Он не терял надежды, что это не более чем продолжительный сон и он сейчас лежит в гибернационной капсуле, в своем грузовом шаттле, спокойно летящим к Солнечной системе. И нужно всего лишь набраться терпения и дождаться, когда же сон этот, наконец, закончится. А затем он проснется, свяжется с Землей и вернется домой…

Но чем дальше, тем тусклее горел этот огонек надежды. Ведь совершенно ясно, что ни один, даже самый длинный кошмар не мог длиться так долго. Теперь слово «дом» для него стало обретать несколько иной смысл. Потому что он, похоже, нашел то место, где по-настоящему может чувствовать себя чужим.

5

Дарс мчался по длинному шоссе, уходящему далеко вперед, к самому горизонту, туда, где застыли величественные небоскребы Главного города. Они были очень далеко, но он несся на своем болиде выжав педаль газа на полную, вдавив ее в пол так, что ступня ныла от напряжения. Он смотрел на город вдалеке застывшим взглядом, полным решимости добраться, наконец, до него, вырваться из объятий этой бесконечной пустыни, сквозь которую пролегало это шоссе.

Бардин метнул взгляд в зеркало заднего вида. И похолодел. За машиной, из песка и потрескавшейся земли, а кое-где прямо из асфальта, вырывались уродливые растения. Они взмывали к небу, разрастались, превращались в толстенные лианы. Увеличиваясь в размерах прямо на глазах, они тянули свои щупальца прямо за его болидом.

Не смотря на полную абсурдность происходящего Дарса увиденное почему-то совсем не удивляет. Он боится, в ужасе сжимает руль, но как будто понимает неизбежность происходящего. И вот уже со всех сторон за ним, разбрасывая во все стороны песок и куски асфальта, ввысь вздымаются гигантские джунгли. А он все несется, стараясь обогнать их стремительное нашествие, спастись от этих отростков, тянущихся к нему, желающих схватить его, удержать в своих объятиях. Он уже чувствует удары в днище болида, слышит скрежет лиан по корпусу.

Страх усиливается. Дарс впивается в руль так, что костяшки пальцев белеют и ему кажется, что еще чуть-чуть и он вырвет его к чертям. Лианы уже начинают обвивать его машину, длинные щупальца проходят спереди по капоту, перекрывают ему обзор, проползая по лобовому стеклу, и вот он уже практически полностью окружен ими. Скрежет со всех сторон нарастает, по стеклам расползается паутина трещин. Дарс чувствует, что его ногу, вдавившую педаль газа до упора что-то касается.

Его машина уже давно прекратила свое движение – она в воздухе, поднятая этой неведомой силой и никакого смысла жать педаль газа теперь нет. Дарс пытается отдернуть ногу, но она слово приклеена к педали, он не может ею управлять, ему остается только чувствовать, как что-то обвивает ее и медленно поднимается по ступне к голени, а затем к бедру. Дарс кричит, он мечется в кабине, пытается открыть дверь, но у него ничего не получается – машина полностью обвита длинными отростками, а он словно прирос к водительскому креслу.

Вдруг острая, нестерпимая боль! Что-то впилось ему в ногу и тянет в темноту, вниз прямо под руль, в который он вцепился как в спасательный круг!

В это самое мгновение Дарс с криком просыпается. Невероятное облегчение, что это всего лишь кошмар, на долю секунды, посещает его мозг. Но затем слабо мерцающий туман вокруг и исполинские, кривые стволы деревьев в полумраке над головой возвращают его в реальность. Которая на деле оказывается ненамного лучше этого жуткого кошмара.

Поначалу он лихорадочно пытался вспомнить как очутился здесь, почему уснул среди корней под деревом, а не вскарабкался наверх, на относительно безопасную высоту. Ответ очевиден. Страстное желание скорее выбраться из этого леса, сыграло с ним злую шутку. Дарс просто устал. Настолько, что под конец дня, присев отдохнуть – уснул. Глупо, глупо! Устраивать ночлег здесь слишком опасно! И еще эта боль в ноге… она почему-то никуда не делась… не растворилась вместе с кошмаром. Бардин опустил голову, пытаясь обнаружить ее источник. Но снова что-то сильно дернуло его за бедро, и на этот раз в реальности! И тут же очередная вспышка боли. Ошеломенный Дарс резко сел, но все повторилось, да с такой силой, что он снова завалился на спину.

– Твою мать! Боже! – заорал он, начав лихорадочно шарить руками по бедру в поисках шокера.

Невыносимая боль заставляла его стонать и беспомощно извиваться, пока что-то дергало его за ногу и пыталось оттащить от места ночлега. Огромная метровая тварь, похожая на гигантскую сколопендру, извиваясь и перебирая десятками конечностей, впилась в него острыми клешнями! Ей было тяжело, маленькие ножки проскальзывали по корням, и она рывками старалась тащить свою тяжелую ношу с упорством безжалостного хищника. Ее множественные, маленькие черные глазки, беспорядочно и несимметрично рассыпанные по круглому мохнатому лицу, смотрели, не мигая на свою жертву. Не раздумывая ни секунды Дарс с криком ткнул шокером в уродливую морду. Пять острых игл выскочили из рукояти и впрыснули несколько миллилитров вещества под кожу гигантского насекомого. Тварь зашипела, резко отпустив Дарса. Отлетев в сторону, она стала извиваться, скрутившись в кольцо. Ее десятки ножек беспорядочно подергивались, стуча по корням и по-своему же туловищу. Непропорционально огромные челюсти с шипением то расжимались, то сжимались обратно. Дарс не поскупился на дозу, впрыснув в морду твари, наверное, половину баллончика.

Пока существо извивалось в агонии, Дарс отполз обратно к дереву и попытался подняться. Опустив голову, он увидел, как большое кровавое пятно медленно расползалось под тканью комбинезона. Боль была поистине невыносимой.

В этот момент тварь неожиданно затихла. Дарс поднял глаза, продолжая держать шокер на вытянутой руке.

– Давай, сука, давай, еще хочешь? – закричал он, угрожающе тряся перед собой оружием.

Адреналин бурлил в нем – он совершенно не чувствовал страха. Лишь злость и гнев, подпитываемые изнутри высвободившимся гормоном надпочечников.

Но тварь не двигалась. Ее уродливая отекшая морда, усеянная сонмом немигающих глаз, была направлена прямо на него. Казалось, она чего-то ждала – и буквально через мгновение из щелей между корнями стали выползать десятки таких же тварей. Извиваясь своими змеевидными телами, противно постукивая по дереву множеством тонких конечностей, они двигались очень быстро и убежать от них Дарс не смог бы даже со здоровой ногой.

Кажется, это был конец.

Продолжая держать шокер в вытянутой руке, Бардин прижался к шершавому стволу дерева и стал ждать.

Первая добравшаяся до него многоножка получила свой заряд бодрости и, зашипев, отлетела в сторону. Следующую атаку Дарс так же успешно отбил, но затем, очередная тварь таки впилась челюстями в его уже и так пострадавшую ногу. Бардин закричал и со всего маху ударил шокером. Многоножка разжала челюсти, отскочив назад, но нападавших было слишком много. Бардин размахивал шокером изо всех сил, бил в это переплетение извивающихся, шипящих тел, облепивших его ноги. Баллончик давно уже опустел, но он продолжал бить уже чисто на инстинктах.

Его повалили на землю и потащили прочь от дерева. Стащив с корней, на которых он стоял, суетящиеся, мешающие друг другу твари стали затаскивать его вниз, в темные отверстия в поверхности. Выронив бесполезный теперь шокер, Дарс пытался лихорадочно хвататься за все что только можно, отчаянно сопротивляясь. Он уже практически смирился со своей смертью и лишь инстинкты не давали ему погибнуть просто так, без борьбы. Твари полностью облепили его тело, ползали по нему, вгрызались в его плоть, силы быстро покидали его, а сознание утекало как вода из треснувшего кувшина.

И в тот самый момент, когда мрак практически поглотил его, а пальцы рук, наконец разжались, прекращая сопротивление и повинуясь той животной силе, что тащила его вниз, что-то схватило его и потянуло обратно. И, прежде чем сознание покинуло Дарса, он успел поднять голову и с удивлением уставиться на странную антропоморфную фигуру над собой.

6

Дарс то приходил в себя, то снова погружался в небытие. Он видел проплывающие перед глазами деревья, уносящиеся ввысь, длинные кривые ветви, кое-где вылавливаемые светом мерцающего тумана. Видел нечетко, сквозь размытую пелену пребывающего в агонии сознания. Он чувствовал, как кто-то тащит его по поверхности, слышал непонятные звуки, похожие на голоса, чье-то странное неразборчивое бормотание.

Попытавшись оглядеться, Дарс на мгновение поднял голову и увидел две фигуры, что несли его на импровизированных носилках. В белоснежной пелене тумана он не мог разобрать ничего кроме серых, покрытых шерстью сгорбленных силуэтов. Он поднимал голову, буквально на мгновение, и тут же ронял ее обратно. Любое движение требовало от него неимоверных усилий, а боль нарастала так что хотелось кричать. Но сил не было даже на это.

В следующий раз Дарс очнулся уже на земле. Он открыл глаза и уставился на фигуры, что сидели у его ног. Прямо сейчас его спасители о чем-то негромко переговаривались, но, к сожалению, Бардин не мог разобрать слов, они сливались в его мозгу в какие-то бессмысленные звуки.

Выглядели эти двое странно. Невысокие, ниже среднего человека, похожие отдаленно на некую помесь обезьяны и ленивца. Шерсть практически полностью покрывала их тела, за исключением ладоней и лиц, а на головах… на головах у них росли волосы, густые, длинные, сплетенные в множество кос, доходившие им почти до пояса. Шерсть на телах была плотная, жесткая, а волосы, наоборот, совершенно другой структуры, больше похожие на человеческие. А еще Дарс сразу подметил, что они, вероятно, разного пола. У фигуры, сидевшей слева, на груди были отчетливо заметны утолщения молочных желез. Да и черты лица выглядели мягче и «женственнее». Ну и в длинные косы этой особи были вплетены тонкие зеленые ленточки.

На плече у второго существа Дарс заметил большой рубец: шерсть там не росла, обнажая светло-коричневую кожу. У обоих на вытянутых толстых шеях висели какие-то побрякушки. У самки их было заметно больше: разноцветные камни и пожелтевшие от времени клыки. На спинах в кожаных лямках были закреплены небольшие арбалеты, а на поясах – короткие кривые мечи. К тому же оба уже давно были не молоды: глубокие морщины избороздили их плоские, чуть грустные и даже глуповатые лица.

Одежды особой у них не было, кроме разве что коротких кожаных юбок.

Заметив, наконец, что Дарс наблюдает за ними, эти двое резко замолчали, повернувшись в его сторону.

– Тлари ввала, – произнес тот, что сидел правее.

Его напарница едва заметно кивнула.

В этот самый момент, Дарс, изнывающий от непрекращающейся боли, застонал и, запрокинув голову, снова провалился в небытие.

Сознание вернулось к нему уже в дороге. Существа продолжали нести его сквозь туманный лес, но сейчас тот уже не был так темен. Ночь, наконец, отступила.

Дарс не чувствовал страха. Для этого он был слишком слаб. Он ничего не понимал, не знал куда его несут и зачем, но он не боялся. Сейчас он хотел только одного – чтобы эта боль закончилась. Любым из возможных способов. И смерть казалась ему в тот миг избавлением. Слезы струились у него по щекам, все тело жгло как в огне, кости ломило, Дарс понимал, что у него жар и что он умирает. И ему хотелось лишь поскорее прекратить мучения.

Он снова застонал, пытаясь хоть как-то привлечь к себе внимание. И это неожиданно сработало. Его носильщики остановились. Дарс с трудом приподнял голову и с удивлением увидел впереди, в тумане, яркий свет. Бардин не был религиозным, но в момент мучительной агонии узнаваемый и в чем-то даже притягательный образ охотно возник в его мозгу. Нет он не оказался вдруг в «тоннеле», это по-прежнему был гигантский инопланетный лес, но этот свет как будто правда манил его к себе.

Присмотревшись повнимательнее, Дарс понял, что никакой потусторонней мистикой здесь и не пахло. Свет исходил от большого и очень яркого объекта, находившегося прямо в центре плотного скопления тумана впереди.

Существа неожиданно заговорили друг с другом и в их голосах Дарс уловил волнение. Женщина говорила уверенно, постоянно указывая рукой в сторону свечения, а мужчина, наоборот, казалось пребывал в нерешительности. Он то и дело поворачивал голову и бросал на Дарса настороженные взгляды. Но его спутница была тверда и решительна и вскоре ее напарник замолчал, явно согласившись с озвученными доводами.

Вдвоем они снова понесли его, медленно, осторожно продвигаясь к источнику света впереди. Но уже через десяток метров, остановились и опустили носилки на землю. Мужчина повернулся к Дарсу, и, наклонившись над ним, взволнованно забормотал:

–Глас тури мала. Оларт блила длас. Мвали!

Бардин, разумеется, ничего не понял. Он смотрел растерянно в немигающих глаза существа. Большой, широкий рот с тонкими губами снова приоткрылся и Дарс увидел белую линию мелких желтоватых зубов. Их было явно больше, чем тридцать два.

– Мвали! Аталди ваава! – говоривший указал рукой вперед, в светящуюся стену тумана.

Другой рукой он схватил Дарса за плечо и сильно, но, не сказать, чтобы грубо, потянул в ту сторону.

– Я не могу… – умоляюще выдавил из себя Дарс.

–Мвали! – снова раздались непонятные слова. – Мвали!

– Да что тебе надо?.. – Дарсу даже говорить было тяжело, не то, что двигаться. – Что там? Зачем мне туда? Я не понимаю…

На помощь пришла женщина. Вдвоем они схватили Дарса под мышки и потащили вперед. Но, пройдя всего несколько шагов, снова остановились и положили его на землю лицом вниз.

– Мвали! – на этот раз заговорила женщина.

– Да вы издеваетесь? – застонал Дарс, выплевывая изо рта грязь и траву. – Хотите, чтобы я туда пошел, тащите уже до конца…

Но делать этого явно никто не собирался. Не двигаясь с места существа продолжали повторять одни и те же слова.

Дарс поднял голову и посмотрел вперед. Туман светился очень ярко. За этой белой стеной света ничего невозможно было разглядеть. Но он чувствовал, что оттуда исходит какая-то сила, что-то мощное жгучее, какая-то энергия, предназначения которой Дарс не знал.

– Мвали! – снова раздалось знакомое требование.

– Да вашу же мать… – застонал Бардин, – хорошо, хорошо…

В конце концов он решил подчиниться. Да и какая разница? Что ему терять, кроме последних оставшихся у него сил… Сдохнуть здесь, в траве, или там в этом таинственном свете?

Каждое движение давалось с невероятным трудом, слезы лились у него из глаз, он не понимал зачем делает это, куда ползет, но почему-то совершенно иррационально был уверен, что так надо. «Мвали!» – продолжали звучать в его голове голоса этих непонятных антропоморфных существ. – «Мвали!». И он полз дальше. Эти двое остались позади и Дарс даже не пытался оглянуться – у него просто не было на это сил. В конце концов они спасли его от тех тварей. Так почему бы не довериться им?

Источник этого свечения предстал перед Дарсом неожиданно. Только что перед ним была непроницаемая стена тумана, но буквально пару метров, ценой неимоверных усилий, и голова Дарса, оказалась по ту сторону. Белая пелена резко исчезла, и перед ним возникла большая круглая поляна, совершенно свободная от тумана. А в центре нее возвышалось удивительное образование, похожее на массивный конгломерат кристаллов разного размера и формы. Три-четыре массивных, размером с человека каждый, слившихся в единое образование, и несколько поменьше, облепивших их у самой поверхности. Кристаллы были белого цвета, с небольшим голубоватым отливом. Именно из их центра исходило то самое ослепительно-белое свечение.

Вся эта странная массивная структура располагалась в небольшом углублении в земле, из которого, переваливая через невысокий гребень, клубясь, собственно, и вытекал туман. Он струился по самой поверхности, растекаясь во все стороны от кристаллов, доходил до туманной границы, из которой только что появился Дарс, и вливался в нее, поднимаясь вертикально вверх. На высоте нескольких метров туман постепенно рассеивался в разные стороны, смешиваясь с окружающей атмосферой.

Дарс лежал, подняв голову над стелющейся по земле туманной пеленой, погруженный в нее на уровне подбородка. Позади же его голова словно отрезалась вертикальной непроницаемой стеной, оставляя остальную часть тела снаружи, вне этого удивительного живого купола.

Внутри было очень тихо. Как будто это самое кристаллическое образование источало тишину и безмолвие. Дарс слышал биение своего сердца, слышал, как воздух с шумом заходит в ноздри, как кровь течет по сосудам. Но при этом, почему-то у него было странное чувство, что тишина эта была обманчивой, фальшивой, пытающейся скрыть что-то в себе. Тишина бетонных стен, сквозь которые не мог пробиться ни единый звук.

Но самое удивительное, что сознание Дарса, едва он преодолел эту дымчатую, туманную границу, практически мгновенно прояснилось. Исчезла размытая пелена перед глазами, боль, столько времени мучившая и терзающая его, притупилась. Он лежал и не понимал, что происходит, что это за место. Все что он сейчас мог, это ползти дальше. Ему казалось это единственно верным решением.

И он пополз. И чем ближе к этому странному камню, тем легче и легче ему давалось каждое новое движение. В какой-то момент Дарс даже предпринял попытку подняться. И, на удивление, у него это получилось! Тяжело, болезненно, но он встал на колени и осмотрел свое тело. Материал комбинезона насквозь пропитался кровью. Сквозь разорванные участки одежды виднелись рваные раны. Но боль ушла. Буквально только что он умирал, двигаясь из последних сил и вдруг, очутившись по эту сторону тумана все изменилось. Это было невероятно!