Все ради нее

Часть Первая. Слеза Афродиты

Глава: Рождение легенды

1855 год, Париж. В мастерской на rue de la Paix (фр. rue de la Paix – «улица Мира», одна из самых дорогих и престижных улиц Парижа, известная своими ювелирными бутиками), за плотными бархатными портьерами, царил особый мир, пахнущий древесным лаком, раскалённым металлом и пылью от абразивных кож, которой шлифовали сапфиры. Здесь, в святилище великого Поля-Альфреда Бапста, ювелира императорского двора, рождались не просто украшения – здесь творили мифы в золоте и драгоценных камнях.

Заказ поступил лично от Наполеона III. Император, желая затмить блеск всех европейских дворов, пожелал подарить супруге, Евгении, нечто беспрецедентное. Испанская графиня, ставшая императрицей Франции, была женщиной набожной, меланхоличной и обладающей безупречным вкусом. Удовлетворить её было сложнейшей задачей.

Бапст сжёг десятки эскизов. Помпезность ампира была ей чужда, вычурность рококо – неприемлема. И тогда, в бессонную ночь, его осенило. Он вспомнил о жемчужине.

Она хранилась в секретном сейфе Банка Франции под стражей и инвентарным номером. Её имя – «Слеза Афродиты». Ни один морской жемчуг не мог сравниться с ней. Размером с ноготь мизинца младенца, совершенной каплевидной формы, она обладала уникальным свойством: её перламутр не был просто белым. В глубине, под слоями наносного времени, таилось сияние – серебристо-голубое, как отблеск луны на воде в предрассветный час. Легенды, которые Бапст собирал по крупицам, гласили, что её выловили персидские ныряльщики в водах Ормузского пролива ещё при Шахе Аббасе. Она украшала тюрбан Великого Могола, была тайной страстью польской принцессы и, наконец, в смутные времена Французской революции, тайным грузом прибыла в Париж, выкупленная агентом Короны за состояние, сравнимое с годовым доходом небольшого герцогства.

Бапст понял – это должна быть брошь-реликварий. Личный, сокровенный талисман, в котором красота служила бы вере, а вера – защищала красоту. Три месяца он не выходил из мастерской. Он создал оправу не из тяжёлого золота, а из кружева, сплетённого из него. Казалось, золотые нити, повторяющие изгибы морских водорослей, сами выросли вокруг жемчужины, чтобы удержать её. Девяносто четыре бриллианта, от крошечных, словно брызги шампанского, до солидных камней в несколько карат, он расположил по спирали, ведущей взгляд к центру – к «Слезе». Они не слепили, а лишь мягко подсвечивали её, как звёзды подсвечивают луну.

Венчали же композицию два исторических гиганта – Семнадцатый и Восемнадцатый бриллианты Мазарини. Кардинал Мазарини завещал их «Королю-Солнцу» Людовику XIV, дабы укрепить блеск монархии. Бапст вправил их зеркально друг напротив друга по бокам от жемчужины, создав эффект бесконечного отражения, уходящего вглубь веков.

Но его главный шедевр был скрыт от посторонних глаз. На оборотной стороне, под идеально подогнанной золотой пластинкой на миниатюрных шарнирах, лежала крошечная полость – реликварий. Туда императрица могла бы вложить частицу мощей, засушенный цветок или сложенную в несколько раз записку с сокровенной молитвой. Бапст выгравировал на внутренней стороне пластинки изящный побег папоротника – символ искренности, магии и одиночества, зная о ностальгической меланхолии Евгении.

Когда работа была завершена, и он вставил «Слезу Афродиты» в готовую оправу, случилось необъяснимое. Мерцающий блеск жемчуга и холодное сияние бриллиантов слились в единый, живой поток света. Бапст, человек науки и ремесла, почувствовал суеверный трепет. Ему показалось, что жемчуг не просто занял своё место, а обрёл, наконец, покой, будто странствующий дух вернулся в предназначенную ему обитель. Он и представить себе не мог, какую долгую и причудливую судьбу он сковал в золоте.

Он и представить себе не мог, что вкладывает в руки императрицы не просто украшение, а вексель. Первоначальный взнос в тайный договор, который будет связывать её семью с невидимыми кредиторами на долгие поколения.

КАРТОЧКА ПЕРСОНАЖА

БРОШЬ «СЛЕЗА АФРОДИТЫ»

Статус: Главная героиня, молчаливая свидетельница.

Внешность: Идеальная каплевидная жемчужина с серебристо-голубым отливом, похожим на лунный свет на воде. Обрамлена ажурным золотым «кружевом» и 94 бриллиантами, которые не затмевают, а лишь подчеркивают ее красоту. По бокам – два легендарных бриллианта Мазарини.

Характер: Загадочная, прекрасная и пассивно-влиятельная. Не говорит ни слова, но ее красота сводит с ума, порождает одержимость, толкает на преступления и заставляет сыщиков проявлять свои лучшие качества. Символизирует роковую власть искусства над человеческими душами.

Талант: пробуждать в людях самые сильные страсти – любовь, тоску, тщеславие, манию обладания. Объединять судьбы разных эпох.

Слабость: Беспомощна перед грубой силой и невежеством. Ее судьба всегда зависит от тех, кто ею владеет.

Биография: Рождение: Создана гением ювелира Поля-Альфреда Бапста в 1855 году для императрицы Евгении.

Секрет: имеет скрытый реликварий на обратной стороне, где императрица хранила лепесток апельсинового цвета из садов своего детства в Испании.

Путешествие: от балов Второй империи – к изгнанию, а затем в витрину Лувра как музейный экспонат под номером OA 11040.

Настоящее время: Объект желания для эстета Алена Делакруа.

Лучшая «реплика»: Ее молчаливое, холодное сияние, говорящее: «Я – совершенство. И я стою любого безумия».

Глава: Владычица моды

Императрица Евгения, увидев брошь, замерла. Это была не та восторженная реакция, которой ждал двор. Она молча рассматривала её несколько долгих минут, и по её идеально бледному, как фарфор, лицу пробежала тень – то ли грусти, то ли странного узнавания. В её пальцах, тонких и холодных, золото и жемчуг казались не безделушкой, а живой, дышащей вещью.

– Месье Бапст, – наконец произнесла она тихо, – вы подарили мне не украшение. Вы подарили мне молчаливого исповедника.

С этого дня «Слеза Афродиты» стала её неизменной спутницей. Она сияла на вышитом корсаже Евгении во время балов в Тюильри, когда вальсы Штрауса уносили аристократию в вихрь удовольствий. Она сопровождала её в Опере Гарнье, холодное сияние бриллиантов словно вторило хрустальным канделябрам. На официальных приёмах, когда решались судьбы империи, пальцы императрицы невольно тянулись к ней, находя в гладкой прохладе жемчуга необъяснимое утешение.

Ходили слухи, что в тайник-реликварий она вложила не мощи святого, а крошечный, пожелтевший лепесток от апельсинового цвета, сорванного в саду её детства в Гранаде. Частицу той Испании, которую ей почти не удавалось видеть. Брошь стала её личным оберегом, мостом между блестящим настоящим и тоскующей душой.

Евгения де Монтихо, икона стиля, диктовавшая моду всей Европе, невольно сделала «Слезу» объектом всеобщей, почти болезненной зависти. Ювелиры Парижа и Лондона пытались повторить творение Бапста, но их копии были мертвы. В них не было тайны персидского залива, не было тоски испанской графини, не было гения, сумевшего заключить душу в металл.

В 1870 году грянула гроза. Франко-прусская война, Седан, падение Империи. Дворец Тюильри опустел за несколько часов. В бегстве, среди сундуков с фамильным серебром и государственными бумагами, Евгения собственноручно, с почти материнской нежностью, упаковала свою брошь в стёганый футляр. Она была одним из немногих якорей, связывавших её с тем, что навсегда стало прошлым – с властью, с Парижем, с иллюзией счастья.

Глава: Возвращение в клетку

Сокровища низложенной императорской семьи долгие годы скитались по пыльным запасникам и анонимным сейфам, словно призраки, не находившие себе покоя. Они стали неудобным напоминанием о режиме, который новая республика старательно пыталась предать забвению. Пока в 1887 году Третья Французская Республика, желая раз и навсегда порвать с монархическим прошлым и, что немаловажно, пополнить казну, не выставила их на грандиозный аукцион. Это была своеобразная ритуальная расправа над наследием Империи, растянувшаяся на несколько дней.

Лувр, превращённый из королевского дворца в музей для народа, приобрёл «Слезу Афродиты» у некоего швейцарского банкира, чьё имя было благоразумно скрыто за ширмой юридических лиц. Сделка прошла тихо, без лишнего шума, как подобает при заключении сделки с призраком.

И вот брошь-реликварий императрицы Евгении заняла своё новое, вечное пристанище в Галерее Аполлона, в витрине №7, затесавшись между диадемой Марии-Антуанетты и чересчур пышным ожерельем Анны Австрийской. Теперь у неё был новый, казённый титул – инвентарный номер: OA 11040. Она лежала на потёртом, некогда роскошном бордовом бархате, под толстым, неумолимым стеклом, в котором с унылой регулярностью отражались безликие лица тысяч туристов. Лекторы, обречённые на ежедневный монотонный ритуал, водили к витрине экскурсии и рассказывали заученным, лишённым всяких эмоций голосом о весе в каратах, о технике огранки, о стиле необарокко. Они пересказывали биографию без биографии, историю без души.

Для самой броши это превращение стало позолоченной гробницей. Её душа, её история, её сокровенное предназначение быть исповедником и хранителем – всё это было предано забвению, тщательно вытравлено из официального описания. Она превратилась в мёртвый, хоть и прекрасный, предмет, в «произведение ювелирного искусства конца Второй Империи» – сухую, академическую формулировку, выхолащивающую всю её магию. Сотрудники отдела охраны, проходя мимо во время ночных обходов, уже не видели в ней былого величия. Для них, вечно невыспавшихся и озабоченных графиками, это была просто точка на плане, объект, который нужно было механически проверить. Гасился свет, и в тишине зала «Слеза» оставалась одна в своём прозрачном саркофаге, всего лишь ценный актив, чья рыночная стоимость была куда важнее его тысячелетней истории.

Именно здесь, в этой музейной тишине, пропитанной пылью веков и равнодушием толпы, её и увидел искусствовед Ален Делакруа. И для неё, заточённой в стекле и безразличии, это знакомство стало началом конца её спокойного, хоть и безрадостного, существования.

Глава: Одержимость эстета

Это была не просто любовь с первого взгляда. Это было узнавание. Потрясенный, Ален простоял перед витриной целый час, чувствуя, как его сердце сжимается от странной тоски. Он, перфекционист до кончиков пальцев, видел в броши то, что было невидимо для других – не набор драгоценностей, а совершенное произведение искусства, где каждая деталь служила единой гармонии.

Но за этой гармонией скрывалась тайна, не дававшая ему покоя все эти годы. Теория, за которую его вышвырнули из Музея Орсе.

Вернувшись в свою квартиру-библиотеку, Ален в ярости швырнул папку с официальным отказом на стол. Бумаги разлетелись по полу. Письмо из журнала "Revue de l'Art" лежало наверху: "После тщательного рассмотрения ваша статья о так называемом 'шифре Бапста' не может быть принята к публикации ввиду отсутствия доказательной базы и спекулятивного характера изложенных гипотез…"

«Спекулятивный характер!» – выкрикнул он в пустоту. – «Дураки! Слепцы!»

Он подошел к стене, сплошь завешанной фотографиями «Слезы Афродиты». Все снимки – идеальная лицевая сторона. Ни одного – оборотной. Он знал о скрытом реликварии с гравировкой папоротника из архивных чертежей Бапста, но в музее ему наотрез отказали: «Инвентарный номер OA 11040 не подлежит изъятию из витрины для частных исследований. Реликвия слишком хрупка».

«Слишком хрупка для истины! – мысленно кричал он. – Они держат ключ к величайшей тайне под стеклом, как безделушку!»

Его одержимость, вспыхнувшая в тот миг у витрины, быстро переросла в систематическое, дотошное исследование. Он знал про Бапста, про Евгению, про бриллианты Мазарини. Но его, как заноза, глодала одна неразрешенная загадка: разгадка кроется на обратной стороне броши. И легального доступа к ней нет.

Именно тогда его осенило. Если система не позволяет открыть истину, он будет действовать вне ее. Он не только докажет свою правоту – он возьмет то, что по праву должно принадлежать тому, кто способен это оценить. «Слеза» была для него не реликвией веры, как для меланхоличной императрицы, а ключом к «Сердцу Мазарини». Второй жемчужине, легенду о которой он собирал по крупицам.

«Они уволили гения? – Его губы растянулись в улыбке, глядя на фотографию броши. – Пусть так. Но этот гений совершит открытие века. А они… они будут ползать у моих ног.»

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.