Петрозаводск

Жюри литературного конкурса

«Петрозаводск. Это моя земля»

Оксана Абрамова – кандидат филологических наук, директор Института филологии, доцент кафедры германской филологии и скандинавистики Института филологии ПетрГУ.

Ирина Добродей – главный редактор информационного агентства «Республика».

Ксения Донскова – радиоведущая RADIO ENERGY. Петрозаводск, педагог по речи.

Любовь Кулакова – Председатель Общественной палаты Республики Карелия, кандидат экономических наук, Институт экономики КарНЦ РАН.

Анастасия Подорожная – писатель, поэт, редактор, соискатель литературных премий «Золотая роза», «Заветная мечта», «Золотая строфа»; призер международного конкурса Imagine 2200: Climate fiction for future ancestors contest, официальный автор текстов для конкурса «Евровидение», финалист Антологии русской поэзии 2021. Автор и продюсер проектов #киберпутеводитель «Это моя земля». Преподаватель аналитики больших данных социальных медиа.

Леонид Прокофьев – режиссер-педагог, актер театра и кино, ведущий и продюсер театральных проектов.

Андрей Сулейков – член Союза писателей России, руководитель направления аналитики и развития программы «Больше, чем путешествие» АНО «Россия – страна возможностей», эксперт Общества «Знание», АСИ, Росмолодежи, Российского движения школьников, Ростуризма, Общенационального Союза Индустрии Гостеприимства. Член Экспертного совета Комитета Государственной Думы РФ по туризму.

Благодарности

Проект «Петрозаводск. Это моя земля» реализуется Фондом территориального развития «Карьяла» при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.

Оргкомитет «Петрозаводск. Это моя земля», выражает сердечную признательность партнерам проекта.

• Президентский фонд культурных инициатив

• Креативное сообщество «CreatePtz»

• Администрация Петрозаводского городского округа

• Проектный офис развития Арктики (ПОРА)

• Издательство «Литературная газета»

• Президентская платформа «Россия – страна возможностей»

• Программа «Больше, чем путешествие»

• Программа «Другое дело»

• Программа «Мастера гостеприимства»

• Агентство стратегических инициатив

• Вести Туризм – информационное агентство

• Международная выставка «Интурмаркет»

Благодарим Главу Петрозаводска – Владимира Константиновича Любарского, а также коллектив Петрозаводского государственного университета.

Вступительное слово Главы Петрозаводского городского округа

Дорогие друзья! Петрозаводск всегда был читающим городом. Встретить на улице человека с книгой в моем детстве было обычным делом. Книжные магазины были популярнее магической лавки Олливандера. А слава о Петрозаводской типографии имени Анохина гремела далеко за пределами Карелии. Где еще можно было купить самые интересные романы Жюля Верна? Конечно в Петрозаводске!

Наш город всегда был городом пишущим. Тайсто Сумманен, Яакко Ругоев, Александр Линевский и много других славных имен. И это все тоже наш с вами Петрозаводск. А еще наш любимый город – современник и детище Петра Великого – город безусловно исторический. Что такое история города? Это история его домов, улиц, памятников и, конечно, людей, горожан.

Вот такие истории и представлены в этом сборнике. Интересные, необычные, захватывающие. Рассказанные людьми, которые знают Петрозаводск, любят его.

Читайте и наслаждайтесь!

Владимир Константинович Любарский,

глава Петрозаводского городского округа

Вступительное слово Натальи Шиловой

Петрозаводск – столица Карелии, город на берегу Онежского озера. Это единственный город в России, названный именем императора Петра Великого.

Петрозаводск был почти новостройкой, когда на него из окна смотрел в 1875 году олонецкий губернатор и большой русский поэт Гаврила Романович Державин. Позже – провинциальным городком, когда в первой половине XX века здесь побывали Михаил Пришвин и Константин Паустовский. Наконец – встающим из руин Второй мировой войны городом с туристами на улицах, когда сюда приезжал Юрий Казаков и когда молодой поэт Роберт Рождественский выпустил здесь свою первую книгу стихов.

Все это уже стало классикой русской литературы. А классики сами стали персонажами новых текстов о Петрозаводске. Город живет, живут его истории, строятся новые улицы, рождаются новые поколения. Эта книга будет интересна туристам, тем, кто здесь жил и тем, кто продолжает в Петрозаводске творить своей жизнью новые сюжеты и новые легенды города.

Шилова Наталья Леонидовна, доцент кафедры классической филологии, русской литературы и журналистики Института филологии ПетрГУ

Предисловие Богдана Кондратова

В родном городе Петрозаводске я проводил форумы и собирал проектировщиков пространств. Креативные личности содействуют развитию города. Карелия становится все более привлекательной не только для местных жителей и путешественников, но и для представителей индустрии гостеприимства. Работая в АНО «Россия – страна возможностей», я вижу ежегодный рост количества участников конкурса «Мастера гостеприимства», в том числе из Карелии.

«Такое могло произойти только здесь» – девиз авторов легенд литературного конкурса «Петрозаводск. Это моя земля». В сюжетах победителей достопримечательности Петрозаводска сыграли существенную роль. Участники конкурса легенд о Петрозаводске получили бонусы от программы «Другое дело», чтобы отправиться в тур по программе «Больше, чем путешествие».

Уверен, что легенды придутся по душе моим землякам – жителям Петрозаводска и привлекут туристов в этот гостеприимный край.

Богдан Кондратов,

руководитель проекта «Мастера гостеприимства»

АНО «Россия – страна возможностей»

Ненастоящий Киров

Ксения Хотина

А знаете ли вы, что на Кирова в Петрозаводске стоит не настоящий Киров, а его двойник? Не знаете? Тогда слушайте…

Одним зеленым, по-карельски холодным июнем стряслось омраченное голосом Левитана, угрюмое, покрытое испариной утро. Еще по-студенчески весенняя Асина шея вытянулась, чтобы между помех, что разливаются дрожью по запястьям, а после и по всему девчачьему существу, расслышать слова диктора. Кто-то слушал, трепыхался и нервно ерзал, как и Ася, а кто-то лишь поскрипывал и ухмылялся, думая, что это чья-то злая шутка.

Хрупкую Асину фигурку понесло к привычному месту встречи, в голове мелькали мысли о маме, братишке и Лёне. Сбившееся дыхание. Слипшиеся волосы. Она торопилась, потому что преследовала одну цель – найти его. Она завидела его через дорогу, застыла на грани улыбки, махнула, оправила юбку и через несколько секунд оказалась рядом.

Он крепко сжал ее руку, бледно-солнечная кожа тут же озарилась розовым тоном.

– Я должен… По-другому никак… Если сие на роду написано, того не миновать. Дай-то все уладится.

Ее губы тряслись от продувавшего насквозь ветра.

– Пообещай, что вернешься, что мы встретимся здесь. У памятника, – вопросительно она смотрела на возлюбленного. – Никуда не уходи, – погрозила Ася Кирову.

Лёня прижал девушку к груди, вся тяжесть сошла с ее плеч:

– Обещаю.

Ася не видела, как пришли финны в город, как бросали на воздух сухо и отрывисто tulenopeasti1, ее семью эвакуировали в первых рядах. Она только и успела что вздохнуть, прошевелить губами:

– А как же Лёня…

Тем временем город скуднел. Сосед-захватчик не стеснялся собирать нажитое горожанами имущество. Война войной. То, что произошло дальше, – из рамок вон выходящее.

Ася не видела, что возле того самого памятника, где они с Лёней держались за руки и он так нежно, по-доброму смотрел на нее, что кровь бурлила, и венка пульсировала, и девичья грудь вздымалась прерывисто, сейчас стояли финны и перебрасывались идеями: как бронзового революционера повалить да погрузить на поезд.

Ася, потускневшая и серая, как и сам листопадом заплаканный город, вернулась в освобожденный Петрозаводск. Письма не приходили, никаких известий. Ни дома, ни улицы – все разрушено. С теплящейся искоркой надежды, она, озираясь по сторонам, словно за ней мог кто-то гнаться, устремилась к памятнику. За ней бежали сотни жен, матерей, детей, точно памятник был их спасением, символом веры и любви, единения с семьей и надеждой на светлое будущее.

Вдруг Ася встала как вкопанная. Грудь ее стеснило. Зажало в тиски. Она не могла закрыть рот, но и никаких звуков не издавала, война научила бесшумию. Ася зажмурилась, закрыла лицо руками, чтобы забыть увиденное. Кирова на площади не оказалось.

– Не сдержал ты слова, не сдержал, – ее голос терялся в завываниях ветра. – Тебя нет, и его нет…

Город оживал и расправлял свои легкие. А тем временем архитектор Петрозаводска разрывал телефонные линии соседа-захватчика, чтобы вернуть вывезенные из карельской столицы памятники.

А ему со всей милостью отвечали.

– Вы простите, сердечный вы наш, но никак не можем выполнить вашу просьбу.

– Отчего же не мочь?

– Ленина мы вам хоть сегодня отправим. А вот с Кировым как есть беда приключилась, пропал без вести, никак не найдем.

Делать нечего, пришлось кланяться Манизеру2 и заказывать новый памятник. Тот возьми да и прими заказ, да нового Кирова и отлей в Ленинграде. Тем же годом памятник возвели на прежнем месте.

Прошло ни много ни мало времени, как раздался звонок и по всем кабинетам стали разыскивать архитектора. Шорох, шепот, искаженные гримасы.

– Слушаю, – приложил он трубку к уху.

– Мы отыскали вашего Кирова. Памятник. Как слышно?

Архитектор округлился и уставился на работников.

– Слышно-то хорошо. Что же, раз нашли, отправляйте!

– Только вот что еще, многоуважаемый вы наш, как бы сказать… Головы-то у вашего Кирова нет.

Сердце Аси начинало биться, когда она проходила мимо новенького памятника. Правда оно тут же замирало, ведь Лёни возле него не было. Только запах черемухи и несданных экзаменов да гул завода поднимались в голубое свободное небо.

– Когда ты угомонишься? Нашла бы кого, – вздыхала мать.

– Он жив, – упрямо твердила Ася, – Кирова вернули и Лёню моего вернут, вот увидишь.

Солдаты возвращались, их встречали цветами, ликованием. Однако Лёни среди ликующей толпы не было.

– Куда же деть его? – не мог спать архитектор.

– Коли Киров, поставьте на главную площадь, что ли, только в другом городе, – отвечала жена.

– Какая же ты у меня умница!

– Умница, то-то же, а то все баба-баба…

Ася тяжелой поступью пересекала площадь. Она уже перестала с надеждой вглядываться в лица людей. Ненароком бросила взгляд на памятник. Лёня стоял там, непохожий на мальчонку, которого она проводила на войну. Это был совсем взрослый, другой мужчина.

– Лёня!

Пронзительно раздался крик и растаял в воздухе. Он схватил ее и кружил, пока они не упали в ноги бронзовому приятелю.

Местные все знают эту историю, ну а приезжие и не ведают, что не Киров на площади стоит, а его близнец. А «настоящий» Киров с новой головой в городе Медвежьегорск, куда туристам тоже полезно съездить.

Справка об объекте

Памятник Кирову на площади Кирова

Памятник С. М. Кирову был установлен в 1936 году на одной из центральных площадей Петрозаводска – площади Свободы, которая после этого получила его имя. Бронзовая скульптура действительно была отлита в двух экземплярах (вторая на данный момент установлена в городе Медвежьегорске). С. М. Киров изображен стоящим, в гимнастерке, подпоясанной «офицерским» ремнем, брюках-галифе и высоких сапогах. Указательным пальцем правой руки С. М. Киров символически показывает на землю Карелии, богатства Севера, в освоении которых он принимал деятельное участие.

Во время оккупации Петрозаводска финскими войсками в период Великой Отечественной войны памятник был демонтирован. Восстановлен в 1945 году.

Памятник

Анна Зуева

Тихой летней, хотя может и зимней морозной, ночью Сергей Миронович переминался с ноги на ногу и еле сдерживался, чтобы не опустить руку. Как ему все осточертело. Этот город, люди, дурацкие насмешливые статуи с соседнего фронтона, хихикающие туристы, фотографирующие его в непристойном ракурсе из-за третьей колонны.

Но больше всего раздражал Петр Лексеич на набережной. Сергею Мироновичу всегда казалось, что хозяин и основатель города как-то по особому надменно косит на него одним глазом, словно сердится на Сергея Мироновича за неизвестные тому прегрешения. «Больно надо», – думал уязвленный Сергей Миронович в минуты острого одиночества. В глубине души он считал Петра Лексеича вполне правильным товарищем, с которым ему было что обсудить. И не этот хилый городишко, а целый Ленинград. Но Петр Лексеич всегда молча смотрел на озеро, отгородившись от остального монументального сообщества. Вот и сегодня, с трудом сдерживая то ли тоску по хорошей компании, то ли глухое раздражение, Сергей Миронович зыркнул на его недобитое императорское величество и предался невеселым думам о судьбах памятников.

Нет, была у Сергея Мироновича и своя замечательная, он бы даже сказал, замечательнейшая компания. Долгие годы они поддерживали в городе здоровый рабочий дух. Но сейчас товарищи Маркс и Энгельс весьма заняты меж собой дискуссией на тему развития человечества и своего места в этом новом, меняющемся мире. А дорогой Владимир Ильич увлечен мелкой партийной склокой с недавно поселившимся по соседству Гаврилой Романовичем Державиным, первым тутошним губернатором и устроителем как сада, в котором обитал, так и Круглой площади, занимаемой ныне Владимиром Ильичом. Гаврила Романович, росту небольшого и виду субтильного, оказался тем еще прохиндеем, продолжателем дела Петрова. Впрочем, Владимиру Ильичу, похоже, нравилась перепалка с новым соседом. Общаться с Сергеем Мироновичем, старым другом и однопартийцем, Владимир Ильич предпочитал все реже. Вот и получалось, что кроме спесивого императора и поговорить было не с кем.

Правда, недалеко от него стоял Александр Сергеевич, солнце русской поэзии, очень занятой памятник. У Александра Сергеевича всегда то любовные свидания, то библиотекарские посиделки, то архивные работницы на солнышке отогреваются, а раз в год ему вообще чествование устраивают.

Сергей Миронович в который раз оглядел свою главную площадь и подумал, что есть, есть преимущества установки в маленьком скверике.

Площадь Сергею Мироновичу была не мила. Слишком просторно, слишком голо. Стоял он на чужом, неудобном постаменте и глядел сверху, как разрушается некогда знаменитый Онежский тракторный завод. А ведь были времена, когда ехидные плясуны с Музыкально-драматического театра, только поставленные на фронтон, с восторгом неофитов и неподдельным уважением спрашивали у Сергея Мироновича: «Что нам делать? Куда идти?» И строгий Сергей Миронович уверенным жестом указывал: «На завод ступайте, товарищи. Ваши руки нужны заводу!»

Это все от того пошло, что театр выстроили на месте церкви. Там внизу, говорят, целый подземный этаж сохранился, как у ранних христиан. Там и попы местные захороненные попрятались. Вот они честный рабочий народ и смущают, с пути истинного сбивают.

Слава богу, слухи эти подтвердить нельзя. Начнешь подкоп делать, театр обвалится. Но не за театр волновался Сергей Миронович. У него была своя тайна, которую доверили ему в сложные для Родины годы. Сергей Миронович – только тссссс! – охранял подземный комплекс государственного значения. Местные шептались, конечно, понастроили, мол, под площадью бункера для советского руководства на случай то ли атомной, то ли просто войны и захвата города недружественными войсками. Но Сергей Миронович, большевик старой закалки, сплетням не верил. Если что и построили там, то наверняка оборонного значения, городу неблагодарному в помощь. Но эти разве поблагодарят.

Сергей Миронович вздохнул могучей бронзовой грудью и застыл в привычной позе. Чужим ему был этот город, чужой он городу был. Даром столько лет стоит, и снимать его никто не собирается. А все равно чужой.

Справка об объекте

Памятник Кирову на площади Кирова

От автора: придумала я эту историю темной ноябрьской ночью довольно давно, но мне все же кажется, у нее летнее настроение. Именно белые ночи рождают во мне что-то такое. Иронично-мистическое, романтическое, жизненное. Пора идти гулять!

Бабушкины маршруты

Александра Сухова

Прогуливаясь с гостями города по Губернаторскому парку, рассказываю его историю, показываю сохранившиеся артефакты: двухсотлетние лиственницы, брусчатку из шокшинского малинового кварцита, памятник губернатору Державину, пожилые яблони. Переносимся в век 19-й: тогда происходит зарождение губернаторского сада, высаживаются первые деревья и оформляются клумбы, строятся беседки. Именно тогда создается первое общественное пространство для досуга горожан.

Отправляемся в век 20-й и представляем, что нас окружают уже просторные деревянные павильоны для просмотра фильмов и мультфильмов, гипсовые скульптуры, повсюду слышится детский смех, а для безопасности советских граждан и их детей ежедневно в парке работает фельдшерский пункт. Там дежурила тогда фельдшер Любовь Ивановна Смирнова, моя бабушка, – об этом упоминаю и горжусь. А иногда, когда гуляю по парку одна, фантазирую, представляю, как медпункт выглядел, как бабушка забинтовывала порезанный о ветку палец Юре Соколову или смазывала зеленкой укус пчелы Марине Курочкиной. Скрупулезно, аккуратно, в накрахмаленном белом халате, размеренно задавая вопрос непоседливым детям: «Что случилось, малыш?» Гуляю по этому бабушкину маршруту и будто переношусь в прошлое – теплое и родное. Я его не застала, тогда еще даже не родилась. Но так хочется оживить, озвучить ретроснимки из прошлого, наполнить их смыслом и энергией.

Уже когда бабушки не стало, я узнала еще об одном географическом сюжете из жизни медицинского работника. Онежский тракторный завод находился недалеко от Губернаторского парка, на месте бывшего Александровского завода. Большая территория, десятки цехов. Разгар рабочего дня, бабушкина смена в фельдшерском пункте при ОТЗ. Один из работников не уходит на обеденный перерыв и остается работать у станка. Визг, шум, крик, – крановщица еще не спустилась со своей высоты и видит сверху, что этому работнику отрезало обе руки.

Что испытал бы каждый? Ужас и оцепенение. Моя хрупкая и смелая бабушка реагирует молниеносно, находит возможность быстро охладить конечности, – тем самым она их спасла. На вертолете пациента доставили в столичную клинику, провели сложнейшую хирургическую операцию, и спустя годы мужчина мог даже пуговицы на рубашке пальчиками рук застегнуть. И теперь когда прохожу рядом с бывшим ОТЗ, проигрываю эту ситуацию, будто включаю остросюжетный фильм в голове, где главная супервуман кино моя бабушка.

Пульс города – это собрание историй из его жизни, не всегда парадной и спокойной, но определенно настоящей и связанной с людьми. И я уверена, что у каждого из нас в Петрозаводске есть бабушкины, дедушкины, мамины или папины маршруты.

Справка об объекте

Губернаторский парк

Жители с теплотой отзываются о парках в черте города, которых в Петрозаводске много. Губернаторский парк для петрозаводчан – уголок тишины и размышлений.

Свое название место получило благодаря первому петрозаводскому губернатору Гавриле Романовичу Державину. Бронзовый памятник известному поэту и прославленному вельможе расположен в самом центре Губернаторского парка.

Молчаливый диалог с городом

Ирина Рынкевич

Терпеть не могу, когда Матвей надолго уезжает из города. А месяц – это очень долго, летом – это почти вечность. Единственный способ хоть как-то смягчить наказание – тоже уехать. Но в этот раз судьба беспощадна. Мне предстоит месяц перекладывать бумажки в серьезном учреждении, а Матвей с однокурсниками отправится на север Карелии в экспедицию по заброшенным деревням. И то и другое называется студенческой практикой. Для меня это двойная пытка. Без Матвея город становится пустым.

Мы учились с ним в одной школе в параллельных классах, а познакомились только в универе. Точнее, я знала, как его зовут, но мы никогда не разговаривали и даже не встречались взглядами. В нашей параллели пять классов и все переполнены. К тому же я пришла в лицей только в 8-м классе, когда переехала на Кукковку.

В первый же учебный день мы столкнулись в главном корпусе в фойе у входа. Я так обрадовалась, увидев знакомое лицо, что, не задумываясь, поздоровалась, назвав Матвея по имени, и спросила, куда он поступил. И мы поделились информацией об общих знакомых из параллели. Собственно и все.

А потом оказались утром в переполненном троллейбусе по пути на учебу. Матвей поставил меня у заднего стекла, а сам уперся в поручень и сдерживал натиск близстоящих. И мне казалось, что вокруг меня образовалось теплое облако.

Иногда в хорошую погоду, если у нас пары заканчивались одновременно, мы шли домой пешком, меняя маршрут, если не целиком, то хотя бы на небольшом участке. Это у меня топографический кретинизм, а Матвей может занырнуть в любой двор, покружить между домами и выйти в нужной точке, словно в его мозг вживлен навигатор.

И не то чтобы разговоры у нас были какие-то особенные, хотя порой пробивало, конечно, на интересные темы. Просто я привыкла ощущать теплое облако, которое он создавал, хотя бы два-три раза в неделю. А теперь вот…

Я даже пошла на вокзал проводить Матвея, настолько меня напряг его отъезд.

– Оставляю тебе город, – Матвей пытался меня утешить.

– И что с того? – хныкала я, – с ним не поговоришь.

– Это ты зря. С городом очень даже можно разговаривать. Просто нужно научиться.

– Сама я не справлюсь.

– Хорошо, буду твоим наставником. Со связью там, правда, говорят, проблемы, но хотя бы эсэмэски, надеюсь, будут доходить. Короче, ты задаешь тему, а я тебе даю ссылку на место, куда нужно пойти. Ты честно идешь в это место и сосредотачиваешься на своих мыслях и ощущениях, а потом пишешь, что получилось. Договорились?