Геката спасет Прометея. Античные хроники

- -
- 100%
- +
– Ты кто и по какому праву врываешься, – рявкнул тот.
Но больше он ничего сказать не успел, Зевс так в него вцепился, так тряхнул, что небеса и земля под ногами зашевелились, завыли ветры, тучи сошлись и разразились дождем, из утробы его стали выпадать дети, они чувствовали, что там что-то случается важное, и больше не хотели там задерживаться. Сколько они ждали этого часа, но неужели он все-таки наступил так неожиданно. Как шишки с елки падали они на землю, и только страшный стук мог оглушить и сокрушить все, кто оказался рядом.
Отец держись, ведь твой явился сын.Не ждал меня? Да я пришел нежданно,Из всех высот, из всех иных глубинИ был я суровым и желанным?А впрочем, что о том теперь гадать,Все было до меня, и после будет.Но после ты не сможешь нас прогнать.Мы на свободе, и пошли мы к людям.Твой кончен век, и это знаешь ты,Твои титаны скверные бессильныДа, я пришел и с этой высоты,Ты слышишь рев и шепот замогильныйОни со мной, песочные часыТебе теперь и часа не оставят.И зря на милость понадеюсь, тыПроститься должен, нас навек оставить.О милости не стоит нас молить,Не жди напрасно жалость или милость,Я Зевс, и я пришел тебя убить.Так поздно, но так славно все случилось.Так писала позднее Геката о том вторжении, и никто из бывших там никогда не сможет забыть тех часов вторжения Зевса
№№№№№
Первым появился Посейдон, самый крупный, самый мощный, за ним на свет вышла Деметра, потом Гера, еще кто-то и наконец, вышел на белый свет и Аид. Он был почти слеп и, наверное, все еще решал, стоит или не стоит ему появляться в том самом мире. Может быть, оставаться там, где он и провел все это время? Но когда он понял, что там никого больше не осталось, то решил все-таки выбраться на белый свет. Затеряться в мире ему совсем не хотелось, да и разделять участь вероломного отца он не желал.
Кронос бросился к матушке
– Это кто, и почему он распоряжается в моем дворце, говори, старая, кого и откуда вы взяли. Такого дерзкого и наглого я не встречал никогда прежде, неужели вы спрятали от меня кого-то из моих сыновей, предатели.
– Это не мы взяли, это ты не видел, кого жрешь, женушка твоя подсунула тебе камень, а ты решил, что это Зевс. Вот и промахнулся, дубина тупая, – стала возмущаться и ругаться Гея.
Перед ней был сын, тот, которого породил ненавистный Уран, она больше не собиралась молчать, хотя о спасении Зевса до сих пор ничего не знала, Рее как-то удалось скрыть все это, плутовке. Но она на нее не сердилась даже. Должно же это было кончиться рано или поздно.
– Ты знала, что так было? – двинулся он к ней
– Не знала, но вряд ли что-то бы изменилось, надоел ты всем страшно, вот и не нашлось у тебя защитников. А я ведь просила тебя отцу не уподобляться, быть внимательнее, только слушать меня ты не собирался, постылый, вот и дожил до краха своего, да как быстро дожил, а теперь получай все, что сам натворил.
– Надоел, а что такого я вам всем сделал, – не отступал и не сдавался Кронос.
– Так в том-то и беда, что ничего ты не сделал, даже ради собственного спасения. Звезды твоего отца хоть какую-то добрую службу нам сослужат, а ты что? Что вообще от тебя ждать стоит? Я могу их остановить и сейчас, но делать этого не стану, потому что и сама тайно ждала этого часа. Н5е так быстро, но все-таки ждала.
Он не стал ничего больше говорить, покачнулся, и решил все-таки на прощание подраться хотя бы с Зевсом. Нельзя же уходить просто так, надо как-то ответить вероломному сыну. Как смеет он на отца руку понимать?
Глава 4 Здравствуй и прощай, отец
Кронос остановился на миг перед вероломным сыном, своей вины он ни в чем не ощущал. Наоборот, весь мир был виноват в том, что он лишился небес и власти. Если о чем-то и жалел поверженный, только о том, что не сможет жене и тем, кто ей помогал прятать Зевса, отомстить. Ему хотелось узнать, кто был в курсе, кто оставался с ними заодно.
– Зевс, значит, он все-таки пришел в мир, чтобы со мной расправиться, – раскачивался в разные стороны Кронос, понимая, что у него не только дней, но даже часов не оставалось, а ведь так хорошо все было еще и не так давно, и что могло твориться теперь?
Но Зевс подогнал его к краю небосклона и спихнул вниз. Даже сцепиться и подраться от всей души поверженному не пришлось, хотя так хотелось.
Вот в тот самый миг его и застали Титаны, понимая, что они немного опоздали и Зевс их опередил.
– Сколько шума из-за этого мальчишки, но жизнь продолжается, – говорил Атлант Прометею. Но тот вовсе не разделял спокойствие своего брата.
– Жизнь изменилась, перевернулась с ног на голову, и остается только гадать, что там будет впереди. Я не понимаю, почему ты так спокоен.
– Теперь тебе придется с младшими считаться, – говорил Атлант, – а у меня как было все, так и будет дальше. Они далеко, руки коротки, чтобы до моего конца света дотянуться. Он в тот момент как раз определился с местом, где ему жить придется, и не собирался возвращаться в свой старый замок.
Они помолчали немного, Прометей так и не находил пока слов, но Атлант неожиданно заявил:
– Я был у оракула, он не сомневается, что мы проиграем. Вот потому даже не зови меня с ними сражаться, не бывать этому.
– Ты и оракул, кто бы мог подумать, – усмехнулся Прометей, – но когда делать нечего, то только по оракулам и ходить остается. А мы еще поборемся, где наша не пропадала. Война так война, пусть будет так, как они того хотят.
– Мы проиграем, – повторил Атлант.
Его начало злить то, что Прометей совсем не хочет его слушать.
– Вот когда проиграем, тогда и будем думать, что делать дальше, а с таким настроем, как у тебя, мы точно проиграем, даже не вступая в битву. Так ты с нами или против нас?\
Прометей ждал ответа, пристально взирая на старшего брата.
– Я с вами, конечно, но ждет нас беда, большая беда, к оракулу ходить не надо.
– А мне эти молодые нравятся, так противно смотреть на равнодушие Кроноса, ведь в мире столько веков ничего не происходит. А он только и способен детей жрать, напиваться до беспамятства жаловаться на весь остальной мир, и хвататься за свою никчемную жизнь. Все к этому и катилось, вот и докатилось.
– Гея помнится говорила, что будет с ним лучше, чем с Ураном, а я и тогда и теперь уверен, что с каждым новым Верховным богом будет только хуже, от добра добра не ищут. Но теперь уже поздно хвататься за соломинку, не удержит она нас с тобой. Если бы мы даже захотели его вернуть, то ничего хорошего из этого не выйдет, он станет еще хуже, чем был прежде.
Но в тот момент Кронос появился на морском берегу. Он протрезвел окончательно и наконец врубился, что в этом мире творилось. Вспомнил о Титанах и пошел к ним.
Глава 5 Кронос поверженный
Кронос стоял перед Титанами, и таким трезвым и несчастным они не видели его никогда прежде. Все перевернулось в жизни его с ног на голову, и это испугало многих.
– Что там случилось? – первым не выдержал Атлант.
– Ну вот и все, у вас теперь новый верховный бог, или как он там себя называет, мне там больше делать нечего. Меня вышвырнули из моего замка, из моего мира собственные дети.
Но сочувствия у титанов он не вызвал, что казалось странным и совсем непонятным Голос Прометея был резок, даже казался издевательским.
– А вот и братец наш, из-за которого все беды на нас посыпались, может, расскажешь, что же такое у вас там случилось, что Атлант места себе не находит. Признаться, я не знал ничего о том, что там творится.
– А то и случилось, что бабам никак нельзя верить. Подсунула мне камень вместо младенца, так мало того, его не только в тот момент, но и потом удалось спрятать и вырастить. Вот и получилось. Полный крах и ничего больше.
– Так тебя предали самые близкие, – услышали они голос Атланта.
– А кто же еще, только самые близкие и могут камень в тряпке вместо младенца подсунуть. Жалко им Зевса стало, такой он славный оказался, ну как можно было его не сохранить, вот и сохранили, а то, что мир рухнул, так этого же они не знали.
Но, кажется, Титаны не собирались оставлять его в покое.
– А ты и понять не мог, младенец там или камень, что ж с тобой такое случилось. И почему у тебя всегда другие виноваты, своей вины никакой признать не хочешь.
– А в чем вина моя, в том, что устал я со всеми с ними бороться? Слишком доверял близким людям, вот и получил.
Тут уж не выдержал Прометей.
– Отчего же ты так устал, если ничего не происходит столько веков. Я вон и то не устал, а тебе с чего уставать было?
Наверное, в первый раз Атлант готов был его поддержать:
– От безделья он и устал, детишек жрать умаялся. Вот когда у нас такие верховные боги, только и жди беды, вот и дождались. Тебя они за дело скинули, а нам страдать за что?
– А вы тоже могли бы мне помочь, видя, что сам я не справляюсь, – стал упрекать братьев Кронос, – ни на кого положиться нельзя. А потом кричите, что мир рушится, еще бы ему не рушиться.
– А чем мы еще занимались, только и помогали тебе, кто как мог, так и помогали, наверное, надо было Зевсу и богиням помогать, больше бы толку было, и не остались бы мы все у разбитой чаши.
– Плохо помогали, раз крах такой случился
Они помолчали немного, все трое хорошо понимали, что поздно после драки махать кулаками, ничего хорошего из этого не выйдет, да и ясно, что в чем-то была и их вина тоже.
№№№№№
И чтобы как-то смягчить все, что творилось вокруг, Атлант, он был добрее своего брата, спросил:
– И куда ты теперь путь держишь?
Кронос взглянул на него, хотел понять, говорил ли он серьезно или только шутил, кто знает. Но потом все-таки ответил:
– А куда глаза глядят, никого я видеть не хочу и не желаю. Пусть без меня управляются. Но если все развалится, то горевать сильно не стану.
Титаны молча смотрели ему вслед, разом подумали о том, что видят его, скорее всего, в последний раз. Вряд ли он вернется и станет одним из них, лучше в каком-то новом мире начинать все сначала. Да и никто его тут не ждет, забудут еще до того, как он исчезнет. А вот в другом мире, где никто его не знает, там можно учесть все прошлые ошибки, все изменить и доказать миру, что он тоже на что-то годится.
Но сможет ли он, хватит силы и воли. Ведь такое только для сильных, очень сильных подходит. Говорят, что люди не меняются, а могут ли измениться со временем боги? Титаны посмотрели вслед уходящему, решили, что они о том никогда не узнают.
Атлант уже, кажется, забыл о Кроносе, но стал думать о себе и брате:
– Да ладно, он сам во всем виноват, а нам – то, что делать, мы же ничего так и не решили.
– А что тут решать, повоюем немного, и с ними придется жить, если проиграем, хоть что-то новенькое.
– Нет, не стану я ни с ними, ни против них воевать, я отправлюсь на край света, чтобы глаза мои всего этого не видели, и дня тут не останусь, – запротестовал Атлант.
– Проще всего убежать и затеряться, чем ты от Кроноса отличаешься, а если сам сбежал, так не велика важность.
Если прощание с Кроносом было неизбежно, то с Атлантом оно показалось Прометею неожиданным, и почему только тот был таким упрямым, ведь можно было все решить иначе. Но Прометей не сомневался, что уговаривать его не стоит, можно только надеяться, что он одумается и позднее вернется назад. А пока пусть идет куда собрался.
Глава 6 Геката и Прометей
Легко ли было прощаться и отпускать тех, с кем рядом ты трудился, да и просто провел столько времени, сам же Прометей никуда уходить не собирался, это был его мир и при любом раскладе он собирался тут оставаться. Надо было познакомиться с Зевсом и остальными и понять, что и как он тут делать станет. У него оказалась своя дорога и другой никакой все равно не будет. А значит, придется настраиваться на новый мир.
Но прежде чем Прометей собрался отправиться в бывшие чертоги Кроноса, перед ним внезапно появилась Геката. Они не виделись целую вечность, и вот опять она тут. Прометей постарался не показывать вида, что ему это не так и приятно. Надо было с ней поговорить, потому что она ему точно пригодится.
Геката все знала об изгнании Кроноса и теперь решила посмотреть на преображенного Прометея.
– Ты добился своего, хотя не думаю, что с Зевсом тебе будет проще, чем с Кроносом, ведь он чужак, и ты для него ближе не станешь. Да и опасен ты для молодых.
– Это мой мир, рано или поздно мальчишке придется смириться и принять меня, – заявил Прометей.
Влюбленная богиня затрагивала самые болезненные струны в его душе, но он был даже рад, что есть с кем поговорить, с Атлантом много не наговоришь, а больше никого тут и не было поблизости.
– Твоя жизнь в опасности, не дури. Атлант поступает разумно.
– Это сильнее меня, я останусь с ними, и буду делать свое дело, как и прежде.
№№№№
Эрида со стороны наблюдала за тем, как общались эти двое, более странную пару трудно было представить.
– Я знаю, как ты ко мне относишься, – услышала Геката голос Прометея, – но я не люблю тьму, и буду с ней всегда бороться.
Эриде надоело прятаться, и она решила проявиться:
– Ты зря отталкиваешь ту, единственную, которая любит, еще не ведомо, что
будет с теми, кто тебе так дорог.
Прометей взглянул на нее с вызовом, он не знал, кто его больше бесит, – кроткая Геката или яростная Эрида, хотя к ней его неизменно тянуло, и отталкивало одновременно.
Но тут заговорила Геката, ей просто надоело молчать.
– Может за это я его и люблю, страсть – это лучшее, что у нас есть, и я ему рано или поздно пригожусь, мы оба о том ведаем.
– Ой, не знаю. Ты совсем не знаешь его, а кроме бед и лишений, он ничего тебе не пронесет. Прометей никого и никогда не сможет сделать счастливой, в этом его главная беда.
– Не всем же быть счастливыми. Да и не в счастье дело, оно усыпляет и заставляет забыть о главном.
– Из-за какого-то там Титана, даже не Урана, ты согласишься в вечности быть несчастной? – Эрида фыркнула.
Богини и сами не заметили, что они ушли от Титана, и тот давно оставался позади, ему не хотелось слышать всего, что они говорить станут, мало ему всего, что уже случилось и пришлось пережить.
Глава 7 Геката в храме Афродиты
И все-таки после разговора с Эридой Геката почувствовала в душе тревогу, та всегда умела выбить ее из колеи. И Геката уже не была так уверена в том, что поступает правильно. Но она не понимала, как ей следует поступать, в этом и была главная трудность.
Страшное слово вечность потрясло ее, заставило содрогнуться и как-то отступить. Но оно и успокоило, если не придется покинуть мир, то будет время для того, чтобы все исправить.
И так как в тот момент они походили мимо храма Афродиты, то, не говоря ни слова, она туда и свернула. Эрида просто последовала за ней, словно они договорились туда пойти. Но нет, все получилось само собой, да и кто кроме богини любви сможет им помочь.
Афродита насмешливо взирала со своей высоты на богинь тьмы. Не часто она могла их тут видеть, но ведь все в этом мире меняется, вот и они тут оказались, к ней пришли, а могла и не дождаться.
Говорить пришлось самой Гекате, тут и Эрида потеряла дар речи. Надо признать, что никогда прежде такого с ней не случалось, и вот снова.
– Зачем ты наградила меня такой любовью? – невольно вырвалось у богини ночи, – ведь это испытание какое-то. Ладно человек умрет и забудет про все, но с нами – то такого не случится, это точно.
В храме висела странная тишина, словно бы не только они, но и все вокруг оглохли. Ждать пришлось долго, мучительно долго. Наконец они услышали голос богини:
– Даже безответная любовь лучше, чем никакой. И тем более смерть вам
обеим не страшна, как и нам всем, – тут же прибавила она деловито. – А бедняге Прометею твоя помощь еще понадобится, это он пока нос задирает, но скоро все переменится.
– Это так, – Гекате только осталось убедиться в своей правоте. – Вот мне так всю жизнь и придется за ним бегать, ведь я никого любить не смогу.
– Но ты станешь оправданием, для тех, кто перебирает всех и никого не
любит, им останется только завидовать тебе. Потому что ко всем Нарциссам у меня совсем другое отношение.
Как-то трудно было возражать богине. Но еще труднее с ней согласиться, потому что Геката не сомневалась, что проще и легче жить, когда вообще никого не любишь, а не вот так, как она теперь.
№№№№№№
И снова они шли по бескрайнему берегу, молчала Эрида. Вот только не очень понятно, о чем же она молчала. Это было так на нее не похоже. И снова, как в храме Афродиты, пришлось говорить Гекате:
– Ты странно молчалива, может, все же скажешь, а что мне делать.
– Не встречайся с ним, даже случайно, пусть он за тобой побегает, вспомнит о тебе, удивится. Ничего страшного, у вас все равно впереди вечность, всякое может происходить в бесконечности нашей.
– Ты, конечно же, права, я так и сделаю. Да я ведь и так за ним совсем не бегала, вроде бы.
– Конечно, это он сам все время появлялся на твоем пути, – Эрида усмехнулась зловеще.
В том, что она так и поступит, богиня не сомневалась, Геката редко что-то обещала, но если обещала, то значит так и будет.
Как трудно забыть и оставить,Того в кого вечно влюблен,Но проще спешить и лукавить,И видеть отчаянный сон.Он снова во мгле повторится,Там ты убегаешь в туман,И только в глазах отразится,Неверье, печаль и обман.Но выдержит это Геката,Она не собьется с пути,Пусть будет во всем виновата,Но сможет по углям пройтиНе зная, не видя, не веря,Опять погружаясь во тьму,Забудет она Прометея,Свободу подарит ему.И он в этот миг встрепенется,Потом возмутится опять,И в небе погасшее солнцеОстанется в душах сиять.Он сам ее где-то отыщет,Позволит себя полюбить,Взлетая все выше и выше,Он сможет в капкан угодить.Глава 8 Гнев Прометея
Геката перестала встречаться с Прометеем совсем, даже когда он появлялся где-то поблизости, ее верные псы тут же ее о том предупреждали.
Они так начинали выть, что любой бы вздрогнул, даже мертвый бы воскрес от такого воя. И научила их всему, конечно сама Геката.
Сначала Титану казалось, что это просто совпадение, что в реальности такого быть не может. Но вой повторялся с завидным постоянством, и он понял, что это какой-то заговор богинь. Но подумать о том, что это все сотворила не Эрида из ревности, а сама Геката он никак не мог. Но вой этот страшный преследовал и мучал его, он решил выяснить, что это могло быть. Вот тебе и любовь, какая-то странно больная.
Титан шагнул в храм Афродиты, потому что хотел выяснить, что там творится.
– Говорят, богини были у тебя, скажи, что они затевают? Откуда этот жуткий вой?
– Смотря о ком ты говоришь, – усмехнулась Афродита, – богинь у нас не так и мало, как хотелось бы, в будет еще больше очень скоро.
– Меня по твоему велению и хотению любит Геката, а я должен любить Эриду, но ни той, ни другой и близко не видно, так что же в этом мире творится. Они разлюбили или ты решила вести другую игру?
– А, вот ты о ком, ну не все и не всегда бывает так гладко, как хотелось бы, и когда ты нос воротишь, то они слишком горды, чтобы тебя уговаривать и умолять. И правильно делают, потом еще пожалеешь обо всем, да только поздно будет. Мы начинаем ценить только то, что успели потерять.
– Ты что-то против меня имеешь? – не выдержал Прометей.
Он не испытывал священного трепета перед богиней любви. Может потому что сам не умел и не хотел любить, и чувствовал, насколько это ему мешает.
Афродита это сразу же почувствовала, и стала совсем иной.
– Могу сказать тебе только одно, ты жив и невредим лишь потому, что я заставила Гекату полюбить тебя, а так бы стал ты давно бледным огоньком и мерцал бы где-нибудь на болоте. Я не шучу, не надейся, в мире не нужны те, кто не способен любить, какие бы иные подвиги они не совершали.
Прометей вспыхнул, как она вообще смеет так с ним говорить? Да кто она такая?
Он выскочил из храма, словно стрела, выпущенная из лука. В глубине души он понял, что лучше с ней не ссориться, бледным цветком на болоте ему становиться совсем не хотелось, пусть он остается собой. Ведь только так он сможет много чего сделать и помочь людям, а то и спасти их от гибели. Ведь бессмертия они не получили. И, наверное, не случайно никто не хотел ссориться с Афродитой. Она не шутила, она точно не шутила.
№№№№
Но если Геката так и не попадалась ему на глаза, то Эриду он порой видел, хотя она делала вид, что в упор его не знает, не понимает, кто он такой.
Наступил тот день, когда отложив свои дела, Прометей ввалился в ее замок, огляделся и повернулся резко к ней.
– Ты говорила, что любишь меня и будешь любить всегда. Так что же такое вдруг случилось?
Геката смотрела на него молча. Таким взъерошенным и рассерженным она не видела его никогда прежде. Пришлось что-то отвечать. Хотя говорить не хотелось, но мало чего ей не хотелось.
– Это так и есть, но я не собиралась тебе навязываться, буду нужна, сам
найдешь, сам придешь. А если не сможешь прийти, так птичку какую за мной отправь, ну или сатира, кто под рукой окажется. Негоже девам за мужами носиться, ты доказал, что ничего хорошего из этого не получается. Я и успокоилась, а если не успокоилась, то переживу как-то.
Вот значит, как все повернулось, без Афродиты тут не обошлось, но станет ли он носиться за Гекатой, будет ли посмешищем для всех остальных?
Прометей был в замешательстве и снова направился в храм Афродиты. Вернее, ноги сами его туда повели, словно богиня должна была все за него решить и все ответить.
Я не стану бегать за тобой,Навсегда я от тебя отстану,Что моя великая любовь,Только бегать за тобой не стану.Странно ждать мужей и догонять,Если им так хочется покоя,Все равно вам сути не понять,Так зачем тебя мне беспокоить.Эта вся мышиная возня.Не по нраву горестной Гекате,Если ты отстанешь от меня,То и мне любви великой хватит.Небо в звездах, словно бы в огнях,Ждут нас где-то тени уходящихНе зови, и не ищи меня,Я хочу родных и настоящих.Я хочу своих, а не чужих,Мне с чужими холодно и жутко,Ты ушел, и даже ветер стих,Кажется мне скверной эта шутка.Что моя великая любовь,Только бегать за тобой не стану.Я не стану бегать за тобой,Навсегда я от тебя отстану.Глава 9 Снова у Афродиты
Прометей понял, что не может он особо надеяться на Гекату, и потому должен был как-то прояснить все у богини Любви. Никуда больше он идти не хотел, да и кто кроме нее может просветить его в случае с Гекатой. Почему она сказала, что если бы не Геката, то его возможно и на свете бы уже не было? Неужели любить людей и помогать им не так важно, как любить одну только девицу или богиню? Почему он обязательно должен кого-то любить, страдать, печалиться, метаться? Только по ее велению и хотению?
Афродита на этот раз кажется, совсем не собиралась с ним говорить, но Прометея это не остановило. Он шел сюда, он полон был решимости все выяснить. А для чего еще она нужна?
– Позволь мне спросить о самом главном, – начал он свою напористую беседу
– Как будто у меня есть выбор, – усмехнулась богиня, – я слушаю тебя, неугомонный ты наш.
На эти слова Прометей не отреагировал, а снова заговорил о своем.
– Вот и вся любовь, я не успел к ней привыкнуть, а ее уже и нет, словно и вовсе не было. А ты грозилась меня со свету сжить, если я ее любить не стану. Но от нее ни слуху и ни духу.
– Если бы она тебя не полюбила, ты – то не станешь точно, и тут я бессильна, увы.
– И все-таки верни все, что было, мне так казалось легче и проще жить на свете, чем теперь.
– Но ты ее не любишь, зачем тебе знать, что она тебя любит? Власть не
дает тебе покоя. Только это не любовь, хотя власть страшнее и притягательнее, чем любовь, но любящие отдают, а властные забирают и ничего отдавать не собираются. Хотя вряд ли ты это сможешь понять. Ну может быть только там в горах.
– Мне бы эта ее любовь не помешала, но всегда я буду убегать от нее, это
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.