Нельзя убивать людей. Как перестать нуждаться и участвовать в убийстве и калечении людей

На всякий случай напомним себе, что людей убивают не только преступники и силовики. Но также самые обычные люди, содержащие этих силовиков своими налогами и/или состоящие в каком-либо гражданстве – а значит, вольно или невольно участвующие в «игре по правилам»: власть, армия-полиция, президент-главнокомандующий и т. д. Убийство человека как мера обеспечения безопасности вполне официально закреплено даже в таком «гуманном» документе эпохи, как «Европейская конвенция по правам человека» (по состоянию на 1 августа 2021 года):

РАЗДЕЛ I. ПРАВА И СВОБОДЫ

Статья 2. Право на жизнь

1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. […]

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

(a) для защиты любого лица от противоправного насилия;

(b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

(с) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа.

Вопрос в том, почему почти никто не может (или не хочет?) одуматься и остановиться. Признать, что силовая защита путем убийства и калечения людей – это страшный позор, который нужно немедленно искоренять – из умов и из жизни. Искать и находить бескровные и нелетальные способы защиты, активно строить культуру неприятия насилия и т. д.

Конечно, нельзя не отметить тех, кто действительно обеспокоен и активно занят этим (см. «Как перестать нуждаться и участвовать в убийстве и калечении людей»). Но это совершенно несопоставимо с объемом поддержки узаконенного насилия.

«Я никого не убиваю!»

Начнем с простого – с неведения. Или, скорее, с глубокого заблуждения. Которое у многих людей выглядит буквально так: если я видимым образом не соприкасаюсь с насилием – значит, я не участвую в нем.

На самом деле, существует как минимум 5 ключевых связей, социальных ролей, которыми мы вовлечены в узаконенное насилие. И можно без особого труда разглядеть их в своей жизни, поскольку мы начинаем исполнять эти роли ежедневно и непрерывно как только перестаем быть детьми. Давайте от первого лица:

1. Созерцатель – когда при моем молчаливом согласии и бездействии силовики готовят и применяют угрозы, заключение, калечения и убийства людей;

2. Соучастник и соуправитель – когда своим подчинением законам, дозволяющим насилие, а также своим гражданством (назначенным властями, но тем не менее), я разделяю ответственность за преступления государства и гражданского общества и принуждаю к соучастию в этих преступлениях других людей, своих соседей;

3. Спонсор – когда я обеспечиваю содержание аппарата насилия из своего кармана (налогами и сборами), включая жилье, питание, вооружение и обмундирование силовиков, а главное – их обучение и кровавую службу;

4. Жертва – когда при этом я в любой момент могу столкнуться с их неизбирательной профессиональной агрессией и неготовностью к извинениям и компенсациям;

5. Соблазнитель – когда я демонстрирую допустимость и приемлемость длительного пребывания внутри общества насилия всем, кто меня окружает, включая детей.

Что с нами не так?

Но это неведение, хотя и встречается довольно часто, – скорее исключение из правил. Попробуем понять причины более серьезные.

И вот здесь становится по-настоящему страшно. Мы ведь привыкли, что вокруг «вполне неплохие люди». Умные, порядочные, доброжелательные. Способные проявить кротость, смирение, милосердие. Чтящие Евангелие и обращающиеся ко Христу. В определенных обстоятельствах могущие выбрать «духовных лидеров» и «совесть нации»…

Однако почему же нас не беспокоят кровавые средства, которые мы используем для своей безопасности? Почему нас не выворачивает наизнанку от убийства и калечения себе подобных? Почему мы присосались к этим убийствам как пчелы к матке, и никак не можем протереть глаза, посмотреть на свои кровавые руки и спешно начать искать, обсуждать и воплощать в жизнь альтернативы?

Причины и предположения

Ниже – возможные причины. Какая из них главная – решайте сами. Иногда кажется, что страх (быть убитыми или искалеченными, оказаться в нищете, голоде, болезни, рабстве). Иногда – внутреннее безбожие. А может просто нет учителей, способных показать нам, кто мы есть на самом деле.

1. Некогда. Люди решают ближний круг задач, почти не выходя за его пределы. Когда ты все время занят насущным или ненужным, дело просто не доходит до того, чтобы остановиться и ужаснуться той цене, которая имеет твоя безопасность.

2. Покорность. Встать и молча выйти – на это способны единицы. Встать и выступить против – практически никто. Сложно признать позором то, что все вокруг считают почетом или, по крайней мере, делом незазорным. Если даже самые приличные молчат, к чему мне сомневаться?

3. Не стреляные. В прямом смысле слова. Не испытывали огнестрельных и ножевых ранений, тюремных заключений и издевательств, страшнейших последствий в виде болей, лечения, реабилитации, дисфункций. Все это где-то далеко: война, обстрелы, убийства… А то, что рядом – спецслужбы и полиция с оружием – слишком рядом. Привыкли с детства.

4. Психологическая защита. Все убивают? Я, ты, наши друзья, соседи? Кровь, оторванные конечности, развороченные и обожженные тела?! Не может быть. Мозг защищается от ужаса. Включается преуменьшение: «Мы ведь не убиваем, а так… пугаем только». Действительно, не столько убиваем, сколько угрожаем убийством. Что, впрочем, равносильно самому убийству. Но мозг отталкивает и это: человек не хочет отвечать за то, во что ввязался или оказался втянут.

5. Страх перемен. Чувствуют: неприятие убийства приведет к работе над собой. И столь серьезной, что вполне перевернет весь образ жизни. А также: «Что мы можем изменить?» Предчувствуют сопротивление, отсутствие простых решений. Придется идти против всех (или ото всех), безо всякой надежды на успех, под угрозой агрессии и расправы.

6. Нет учителей. Нет настоящих учителей ненасилия. Живых примеров, практиков, современников. Пособий, сборников, путеводителей. Даже специально ориентированное «мирное образование» допускает убийство и калечение людей как крайнюю меру защиты. А значит, кроме учителей, отсутствуют самостоятельность и мотивация к поиску решений.

7. Безбожие. Не признавая божественную природу каждого человека, от рождения до старости обеспечивая угрозы, калечения и убийства людей, – о каком Боге, кроме бога равнодушия, мы можем говорить?

В нашей жизни существует преступление, которое моментально обесценивает все наши благие дела и начинания. Это – содержание армии, полиции и прочих силовых служб, обеспечивающих нашу безопасность за счет угроз, заключения, калечения и убийства людей.

Вместе с тем, не желая нуждаться и участвовать в убийствах для сохранения жизней, территорий и порядков, люди ищут и находят альтернативные средства и способы защиты. Ниже собраны некоторые из них.

Смирение и доброта

Под «смирением» здесь и далее понимается, очевидно, не примирение со злом, а способность относиться к каждому человеку с миром (с-мирение), независимо от его собственных слов и действий. Смирение останавливает распространение зла, не позволяя ему передаваться от одного человека к другому. Является навыком, т.е. может быть выработано при правильном подходе и должном усердии. Однако чаще выглядит не как сформировавшееся свойство личности, а как процесс становления, со своими подъемами и спадами.

1. Смирение в христианском понимании. Результат образа жизни, в основу которого положена любовь к Богу через Христа и заботу о ближних. Смиренный христианин верит в вечную жизнь (из чего и происходят его слова и поступки) и не ожидает наград в земной жизни. Теория постигается Евангелием; практика – молитвой, аскезой и трудом. Более глубокая вера, по всей видимости, способствует большему смирению – однако, принести добрые плоды могут даже первые шаги ко Христу:

• принимать Его как учителя

• надеяться на Него как на пророка

• верить Ему как Сыну Божьему и Спасителю

2. Смирение в бытовом понимании. Встречать людей с миром, не отвечать злом на зло, не раздражаться/не озлобляться, предупреждать одностороннюю доброту (направленную только на членов семьи/рода/коллектива). Такое смирение, если не является выраженным природным свойством личности, может быть достигнуто различными способами или их сочетанием:

• психологическими приемами и практиками (управление эмоциями, самообладание, бесконфликтное общение)

• изменением круга общения, ограничением или увеличением числа контактов (в зависимости от типа личности и конкретной ситуации)

• независимостью и автономностью образа жизни, см. «Образ жизни»

• неврологической терапией, психотерапией, психокоррекцией

К дополнительным приемам, вырабатывающим состояние покоя, можно отнести некоторые практики религий Юго-Восточной Азии (буддизма, джайнизма, индуизма): медитацию, йогу и др. Для снятия избыточной агрессии могут успешно применяться всевозможные виды неконкурентной физической активности (от тренировки и укрепления здоровья до любого созидательного физического труда).

Средства защиты

Образование и воспитание

Внимание! Важнейшей составляющей любого мирного образовательного процесса является, помимо прочего, формирование у учащихся чувства отторжения и неприемлемости официально используемых силовых средств и способов защиты. «Мирное образование», допускающее применение узаконенного насилия, фактически обманывает и дезориентирует своих учеников – вместо того, чтобы формировать у них устойчивое ненасильственное мировоззрение.

Педагогическую деятельность (включая методологию, подготовку и сам процесс), направленую на воспитание мирного сосуществования, можно условно отнести к двум крупным возрастным группам, а также отдельной группе лиц с девиантным поведением:

1. Дети. Формы обучения:

• наименее эффективные – разовые занятия (уроки доброты, прощения, толерантности, благодарности)

• эффективные – регулярные практические занятия с педагогом-психологом (развивать эмпатию, справляться с раздражением, вырабатывать навыки мирного разрешения спорных ситуаций)