Месть Клитемнестры

– Победитель женится на царице и усиливает свои притязания на территорию. Мы, женщины, обладаем столь малым, но можем дать очень многое.

Гармония ждала, что я скажу что-нибудь еще, о чем она, несомненно, собиралась доложить своему хозяину. Так пусть услышит то, что нужно.

– Женщины дают царства и царей, – произнесла я, – отвергнет ли мое лоно семя Агамемнона или даст ему жизнь, он хочет быть уверен, что никакой мой сын не свергнет его с трона Тантала. Но для некоторых людей кровные узы не препятствие, и скипетры могут вырываться из алчных рук теми, у кого кулаки посильней.

Гармония изучала меня взглядом. Больше я ничего не сказала, и тогда она открыла дверь. За ней ждал стражник.

– День идет своим чередом, – сказала она. – Мне распорядиться, чтобы на ужин приготовили что-нибудь особенное, пока буду внизу?

Я снова уставилась в окно.

Складывалось такое впечатление, что Гармонии поручили развязать мне язык, уговорить принимать пищу и не дать себе навредить. Достичь успеха в этой роли ей мешал недостаток харизмы, но ее глаза и уши мало что упускали, а память никогда не изменяла. Она была глиняной табличкой, готовой для письма палочкой, а я, признаюсь, получала некоторое удовольствие от игры в писца. Едва уловимые признаки послушания с моей стороны побуждали ее дольше оставлять меня одну, давая мне возможность обдумать план побега. Стражник всегда оставался у двери.

В одно утро Гармония неслышно вернулась в мои покои, и ее голос вырвал меня из задумчивости. Я расхаживала вокруг стола, в центре которого стояла ваза из горного хрусталя. В состоянии легкого шока я осознала, что размышляла над тем, расколет ли эта ваза человеческий череп, если ударить с силой.

– Конечно же, с охраной, – говорила она. – Госпожа, вы ведь хотите пойти сегодня на улицу?

На улицу. Сегодня. В мгновенье ока все мои планы побега показались мне глупым способом отвлечься от своего горя. У меня было видение: я, как птица, устроилась на суку дуба под стенами дворца и увидела нас с Танталом. Мы сидели на траве под сенью дуба, укрывавшего нас от солнца. Он протянул мне инжир, и я впилась в него зубами. Мы засмеялись, как дети, какими мы и были еще совсем недавно. Я снова увидела нас обоих уже в образе гордых богов: опоясывающего Землю морями Посейдона и Матери Тейи – владычицы Черной Земли. Мы танцевали под воротами Святых Львиц, направляясь к Священной горе.

Как я могла пойти по нашим следам и позволить стражникам Агамемнона осквернить те дорогие мне места и те воспоминания?

– Вам нужно двигаться, – сказала Гармония. – Сила вам понадобится.

Моя ладонь сомкнулась, заключив в себе кольцо с печатью, свернувшуюся над алтарем змею. Поколебавшись всего миг, я прошла через покои и открыла дверь.

Сначала я мучительно ощущала присутствие Гармонии и двоих шедших по пятам охранников. Заметны ли им мои неуверенные шаги и то, как я ослабла от недостатка пищи и физической нагрузки? Но вскоре воспоминания унесли меня обратно в те безмятежные дни, когда я была еще невестой Тантала. Еще так недавно я шла по этим самым коридорам под руку с Танталом, стараясь идти уверенно, а в моем большом животе рос малыш. Лодыжки отекли и стали большими, а сердце и того больше. Оно было полно надежд.

Я чуть замешкалась в переднем дворике, примыкавшем к главному дворцовому входу с двойной колоннадой, и обратила лицо к Зевсову ясному небу. Воздух был кристально чист, как прозрачные воды источника Персеи, что бил поблизости, к востоку от цитадели. Но после первого же глотка вернулась горечь. Со мной рядом должен был идти мой юный муж, в моих руках должен был лежать ребенок. Может, боги наказывали меня за гордыню и честолюбие? По воздуху пронесся воробей – маленький посланник нашего небесного отца Зевса. Он сел на алтарь Зевса, склонил головку набок и глядел на меня, моргая своими умными черными глазками. Какое послание принес он мне, было непонятно. Я пошла дальше.

Примечания