Небо без туч

Предисловие

Друзья, не читайте это предисловие, если планируете далее путешествовать без карты. Это не литература, а описание путешествия Духа – главного героя внутри самого себя, при том, что внешне он не подвижен. Эта его статичность – особо выражена для подчеркивания слов Гегеля, цитируемых далее в эпиграфе. Повествователь перед началом своего рассказа заявляет, что мысли в голове главного героя – не претендуют на роль абсолютной истины, их нужно перепроверять на практике, соглашаясь или опровергая каждому читающему по мере того опыта, который доступен ему в настоящий момент. Нет никакого смысла красоваться знанием, если это знание не пережито и не освоено лично. Лучше щепоть соли, чем пуд земли.

Саморазвитие и проявление Духа происходит незаметно для окружающих, наблюдающих за ним. Кажется, что нет никакого развития, потому что нет внешних проявлений до того момента, как маленькие изменения приводят к качественным, существенным переменам. Начавшееся спонтанно, проявление Духа – есть «материализация» потенции, присущей Духу изначально. Эта потенция акцидентальна и непредсказуема заранее.

Другие герои присутствуют в повествовании для зацепок рефлексирующего сознания. Они ориентиры, которые сознание выхватывает из действительности и теряет в закоулках памяти, пережив момент самоосознания, благодаря им. Путешествие духа героя происходит не в пустоте, но обусловлено его способностью к рефлексии и открытости окружающего мира для взаимодействия с главным героем.

Данила Светлояров

…Мокрые волосы взмахом ладони – назад,

Закрыв свою дверь, ты должен выбросить ключ.

И так каждый день, так будет каждый день,

Пока не увидишь однажды небо без туч… (В.Р. Цой)

…Необходимый процесс саморазвития совершается

в абсолютной идее (чистом разуме)… (Г.В.Ф. Гегель)

***

– Ты в норме?

– Абсолютно. Просто вынули сердце.

– И что думаешь? Не вернут?

– Какая разница, что я думаю. Меня же не спросили.

– Тогда у меня есть верное средство от пустоты в груди.

– Не… Заливать глаза я не собираюсь. Лучше уж такая пустота, чем иллюзия кайфа.

– Отчего иллюзия? Вполне себе реальное средство.

– О какой реальности речь? О той, в которую люди верят, или о той, которую для них создают манипуляторы и мозгоправы, ежеминутно вызывая в их головах рефлексы, или о той реальности, что происходит с ними, пока они фантазируют? Покажи мне кого-нибудь, кто живет здесь и сейчас. Все строят планы, гонятся за призрачным будущим, или утонули в воспоминаниях о прошлом и не хотят всплывать.

– Все верно. Это потому что люди боятся. Их с детства приучают к страху, чтобы легче было ими управлять. Но раз ты понимаешь основу сценографии этого спектакля под названием жизнь, добро пожаловать в нашу игру…

Он проснулся от щелчка на смартфоне, где высветилась отметка о получении нового письма на имя Радлова Эрнеста Львовича.

Читать что-то, едва проснувшись и не обретя внутреннего равновесия, по его мнению, было «мимо кассы». Поэтому сперва он пошел в туалет, пробормотав Насте (так он называл в пику Яндексу свою умную колонку), чтобы та запустила его плейлист.

Настя включила Сканк Энэнси.

«…Ты притворяешься, что волшебство исчезло,

Хотя оно изначально было несовершенным.

Без жалости я обличаю твое сердце.

Теперь я могу забыть тебя, потому что переболел любовью.

Карма разберется, потому что мне не до веселья.

Мне нужен был стыд, нужна была боль,

Чтоб перестать чувствовать что-либо к тебе.

Теперь я могу забыть тебя – я готов…»

К моменту, когда зазвучали слова о праве на кровопролитие и дождь, он открыл кран в душевой кабине, пропев вместе со Скин: «пусть льется… Все это не важно!»

И пока вода согревала его тело, разгоняя кровь по венам, он пытался успокоить себя мыслью, что сон и полученное на электронный ящик письмо с заголовком в теме: Приглашение к участию в Игре – просто совпадение, подобное множеству случайных совпадений в жизни.

Принимать любое решение только в состоянии покоя – таким было его кредо. Иначе жизненные случайности могут привести к неблагоприятным последствиям, если не разглядеть вовремя их вектор.

Выйдя из душа, Эрнест прошел на кухню, старательно обойдя стороной свой смартфон, и не торопясь заварил в старой гейзерной кофеварке эспрессо.

Ритуалы для того и существуют, чтобы привести свой дух в порядок в момент их выполнения. Наконец, когда чашка из-под кофе была вымыта и убрана в посудный шкаф, он взял в руки смартфон.

В теме к письму было написано: Приглашение к участию в Игре…

Обычно почтовый браузер автоматически отправлял подобные письма от незнакомых отправителей в корзину с пометкой спам, поскольку тратить время на их прочтение было бесполезно в ста случаях из ста. Наверно это понимали и те, кто рассылал подобные приглашения. Но сейчас настройка почтового ящика дала сбой, и письмо попало во «входящие».

Эрнест выключил музыку и, задумчиво щелкнув на сообщение, прочел:

Вы удостоены чести принять участие в Игре «Искусственный отбор». Цель игры – построение сообщества в виртуальной реальности. С вами в игре также будут принимать участие живые люди и боты с искусственным интеллектом. До окончания игры вы не будете знать, кто реальный человек, а кто «программа», созданная нашими специалистами.

Оценивать победителей будет специальная комиссия по следующим критериям:

Устойчивость объединения игроков (команды) к переменам в окружающем мире (лояльность).

Динамика эмпатии и взаимопомощи участников команды (прогресс).

Интеллектуальное развитие всех участников команды (обучение).

Экстенсивное развитие – рост численности группы как аргумент в защиту привлекательности стратегии ее развития.

Для того чтобы присоединиться к Игре, вам необходимо скачать приложение на одно из электронных устройств – смартфон или персональный компьютер с вэб-камерой для идентификации участника игры членами нашей оценочной комиссии в процессе игры.

«Ну, все ясно, – подумал Эрнест. – Могли бы и не заморачиваться с таким длинным вступлением, чтобы закинуть мне в трубку троянского коня».

Он щелкнул на вкладке «удалить письмо» и свернул браузер.

Если бы не карантин с этой бессмысленной самоизоляцией, то через пятнадцать минут он бы уже ехал в офис информационного агентства, чтобы погрузиться в привычную рутину своего рабочего дня: взять задание у шеф-редактора, подготовить информационный сюжет, отснять для нарезки видеоряд, смонтировать его и записать звуковую подложку в монтажной, предварительно согласовав текст с информационным редактором.

Но нужно было оставаться дома, поскольку график выхода на работу был основательно искалечен, чтобы без особой надобности сотрудники агентства носа не высовывали на улицу.

Раз в две недели заботливые сотрудники администрации компании рассылали своим работникам, которые продолжали ездить в офис по причудливо сверстанному графику с непересекающимися между собой рабочими бригадами, тесты на антитела к «вирусу» с требованием присылать фотоотчет с результатами тестирования на почтовый сервер информационного агентства.

С точки зрения здравого смысла Эрнесту это казалось бредом, потому что за две недели между регулярными отправками результатов теста могло произойти заражение какого-либо сотрудника и распространение заразы среди коллег в его бригаде. Да и кто ручался за верификацию проведенного теста? Скорее тестирование проводилось, чтобы укрепить мнение сотрудников агентства, что они значимы для фирмы, чтобы создать хотя бы иллюзию того, что в бушующем океане есть спасительный островок, на котором по счастливым стечениям обстоятельств они оказались. Ведь в момент всеобщей истерии, к которой, кстати, их информационное агентство «приложило свою руку и всевидящее око», нужна была точка опоры, чтобы вопреки нагнетаемому страху делать привычную работу. И делать ее хорошо.

Эрнест вспомнил фразу из сна, что людей с детства приучают к страху, чтобы легче было ими управлять.

Все верно. И он являлся элементом этой системы погружения населения в транс, чтобы в дальнейшем внушать мысли о том: что хорошо, а что плохо; к чему направить свои желания, а какие потребности позабыть, словно они не важны. На что потратить очередную зарплату, чтобы на следующее утро не было даже мысли в затуманенных головах: тем ли я занимаюсь, могу ли начать жить так, чтобы трудиться, получая радость от процесса, а не только ради «чечевичной похлебки».

Все эти мысли давно не давали Эрнесту душевного покоя, и, чтобы как-то освободиться от этого давления, он полностью погружался в свою работу, делая информационные репортажи шедеврами, как по подаче материала, так и по умению зацепить фокус внимания зрителя до конца сюжета.

Возможно, этот явный его перфекционизм и привлек внимание тех, кто отправил ему на почту приглашение к участию в Игре.

Пока Эрнест готовил завтрак на кухне, его смартфон снова издал щелчок полученного сообщения. На этот раз ему пришло не письмо, а пара строк в смс:

– Нам понятны твои сомнения. Проверь дистрибутив в письме на вирус и прими вызов судьбы …

Подмигивающий смайлик в конце текста показался неуместным. Кому нам? Какой такой вызов? Что за пафос?

Эрнест обратил внимание на внутреннюю ритмическую рифму вирус/вызов и подумал, что можно будет ее использовать для репортажа о вирусной эпидемии.

Раз он так сильно кому-то понадобился, значит нужно понять – кому? А для этого придется ознакомиться с содержимым вложения в письме. Так он решил, пока относил посуду со стола в мойку.

Письмо лежало в почтовой корзине. Хорошо, что в почтовом клиенте нет шредера, и всегда есть шанс, изменив свое решение, исправить настоящее, восстановив прошлое. В жизни не так.

Эрнест скачал вложенный в письмо дистрибутив и запустил его сканирование антивирусом, который меньше чем через минуту сообщил, что файл чист. Удовлетворенно хмыкнув, он уже собирался закрыть браузер, когда в почту пришло новое письмо с темой: Радлову Эрнесту Львовичу – радоваться!

Письмо было подписано внизу: Совет директоров античной этики. Звучало это как минимум странно – как у этики может существовать управляющий орган? Тем более античная этика осталась в прошлом и каким-то образом управлять ею невозможно!

Как будто предвидя этот вопрос в голове адресата, автор письма извещал:

– Принимая участие в нашей Игре, вы должны осознавать, что физически влиять на виртуальный объект – вашу общину – вы не можете, поэтому единственный способ воздействия – изменение способа восприятия вашего объекта участниками, зрителями и судьями, точки зрения или ракурса обзора с фокусировкой/расфокусировкой на его деталях. Это означает, что для продолжительного участия в Игре и возникновения вероятности в ней победить, вам необходимо сначала влюбиться в свою «невесту» (которую вы еще не открыли для себя), а после постепенно познавать ее, принимая все особенности, и научившись развивать их в соответствии с вашими идеалами.

Вот уж действительно человек – мера вещей. Хотя, разве не так в сказке про Золушку? Ведь принцу случайно досталась идеальная туфелька на балу от той, в которую он влюбился с первого взгляда, а затем он половину своего королевства призвал в примерочную в попытке отыскать истину.

Эрнест еще раз пробежался глазами по тексту письма, сопоставив его с предыдущим: значит я имею дело не с одним чудаком, а с организацией, если слова в письме – правда. Для подтверждения данного аргумента нужно разобраться, как их игра работает.

Вспомнив слова Гэри Гилмора, произнесшего на прощание перед своей казнью «let’s do it», Эрнест улыбнулся и нажал на иконку самораспаковывающегося установочного файла, полученного с первым письмом, так и не восстановленным из почтовой корзины.

***

На экране смартфона загрузилось предупреждение:

«Соглашаясь на участие в этой Игре, вы автоматически принимаете на себя ответственность за все, что произойдет в вашей жизни в дальнейшем. Компания-разработчик не несет обязательств за стабильность вашего физического и психологического здоровья, вашего финансового благополучия и ваших способностей, раскрытых вами в себе в процессе участия в игре».

В общем-то, стандартный дисклеймер завершался странной фразой о возможных переменах в жизни.

В воображении Эрнеста возникла руна uruz, словно кто-то щелкнул рубильником в его голове, через мгновение отключив изображение.

Перемены… Нет смысла цепляться за стабильное прошлое, которого уже нет. Буду жить здесь и сейчас – подумал он, ставя галочку возле надписи «я согласен» под дисклеймером.

Затем Эрнест попросил электронную Настю включить в доме музыку. Тишину разрезал электронный бит с хрипящей гитарой:

«…Просыпаюсь от кровавых снов,

Смываю со своих колен вину.

Мягко и так незаметно поднимаюсь,

Чтобы не разбудить спящего малыша.

Одинокий брат, одинокая сестра…»

Скин пела о том, под чем могли бы подписаться тысячи девушек, столкнувшихся с тысячами парней, воспитанных такими тысячами девушек в этом бесконечном круге смен поколений матерей-одиночек. И это колесо кармы никто не мог остановить, потому что вместо того, чтобы отдавать и делиться, радуясь чувству свободы в сердцах, все вокруг твердили – учись брать! Поэтому-то в попытке схватить то, что схватить невозможно, вырастали «цветы» страха, отчаяния и гнева.

Эта мысль уже несколько лет назад поселилась в голове Эрнеста, но, не зная, как можно изменить ситуацию, он просто отгораживался от нее забором из повседневной суеты. И вот сегодня у него выпал шанс – если он будет создавать свою «церковь», то обязательно поможет загнавшим себя в эту ловушку безысходности обрести внутренний покой и начать жить не для своего эго, раздавая себя своим родным, не из чувства долга или ожиданий окружающих, а из любви, которая единственно и может переломить ход войны за следующее поколение.

Мысленно отправив Скин воздушный поцелуй, он шепнул: «У меня получится!»

На экране смартфона появилась оболочка игры с выбором аватара своего персонажа, эмблемы, названия, краткой истории религиозной общины. Была предусмотрена возможность заполнить эту информацию самостоятельно, отказавшись от предлагаемых вариантов.

С одной стороны, относиться чрезвычайно серьезно к этой процедуре, было бы неуместно, поскольку это всего лишь игра. Но с другой стороны, если что-то делаешь, то выкладывайся полностью, иначе зачем начинать то, что для тебя не имеет значения? Поскольку, слова капитана Врунгеля – как яхту назовешь, так она и поплывет – с детства стали его любимым афоризмом, Эрнест вписал название Филадельфия и выбрал эмблему – восьмиконечную звезду.

В голове возникла ассоциация названия с Филадельфийским экспериментом, проведенным более полувека назад в Северной Америке. Быть одновременно в привычной реальности и реальности виртуальной, проживая пусть и короткий срок одновременно две жизни – разве это не идеальное приключение в период тоскливой «самоизоляции»?

Заполнив необходимые для запуска игрового сюжета данные, Эрнест открыл чат с игроками. Ему не давало покоя любопытство – кто из них реальный человек, а кто бот-программа?

В игре было семь церковных общин, помимо той, которую только что зарегистрировал Эрнест.

Значит никакой мистики и прямой апелляции к христианству с его Откровением Иоанна Богослова из Нового Завета в этой игре не будет, хотя бы потому, что уже сейчас количество зарегистрированных церковных общин не соответствовало перечисленным в этом Откровении.

Эрнест не был атеистом в том понимании, что используют современные нигилисты, высмеивая «Божественный порядок». Скорее он мог отнести себя к гностикам, считающим, что есть смысл и закономерность у происходящего, а не только слепая случайность, диктующая рамки развития или деградации социума в каждый конкретный момент времени.

Более того, он предполагал, что времени как такового нет, и развитие или деградация – всего лишь стохастическая флуктуация относительно точки покоя. Из этого относительно устойчивого равновесия социум может вырваться только благодаря «внешнему воздействию» – «волшебному пинку», который переведет социум в состояние неустойчивого равновесия, и из этой точки бифуркации в дальнейшем социум обретет возможность перейти на следующую ступень развития, изменив как внутренние отношения, так и силу взаимодействия между членами общества.

На данный момент, оголтелый капитализм, с возведенным в примат принципом крайнего индивидуализма, выносил на обочину людей слабых или попавших в неудачные стечения обстоятельств, – своеобразный «естественный отбор» сильнейших.

Следующим шагом развития общества, при неизменном его курсе, стала бы популяризация социал-дарвинизма, идеи которого уже сейчас незаметно внедрялись в общество через идеологии фашиствующих групп националистов, феминистов, религиозных фанатиков, которых, как пешки в большой шахматной игре, сталкивали между собой «невидимые зрячие», не позволяя им разглядеть истинную картину в целом, как в застывшем моменте из фильма «Люди Х», где Ртуть спасает учеников школы Ксавьера.

Про «волшебный пинок» он читал во время учебы в университете, изучая синергетику, перед тем как ушел в армию десять лет назад. Тогда ему попалась статья про «кванты творчества» – кирпичики, из которых, как из конструктора Лего, собирается «здание социума».

После ознакомления с действующими игроками, возглавившими церковные общины, и краткой беседы в общем чате Эрнест получил, как и все главы церквей, персональное задание. Для наполнения каждой общины прихожанами, руководителям общины необходимо было подготовить проповедь-прокламацию на свободную тему.

Соответственно множество живых игроков, а также бот-программы исходя из своих предпочтений и мировоззрения, либо необходимого и достаточного соответствия заложенной в Искусственный Интеллект предпосылки должны были определиться – членами какой общины они станут.

Это задание было конкурсным и оценивалось в итоге по четвертому параметру – для определения точки отсчета и дальнейшего выяснения динамики экстенсивного развития общины.

В результате короткой беседы в чате, Эрнест предположил, что все руководители семи церквей не являются бот-программами с Искусственным Интеллектом. Для этой проверки он использовал свои любимые шутки (чувством юмора, по оценке коллег по работе в агентстве, он отличался отменным). В итоге все главы церквей на шутки реагировали адекватно, подхватывая тему и развивая ее своими смешными репликами.

Для подготовки к конкурсному заданию оставалось чуть больше двадцати часов, поэтому Эрнест решил пораньше лечь спать, и с утра приступить к работе.

Чтобы проповедовать на тему верности выбранному пути для подбора в команду надежных соратников в свою общину, Эрнест решил использовать слова Христа, которые он слышал когда-то в детстве, а теперь, начав перечитывать Новый завет для понимания христианской морали и этики, в евангелии от Матфея, наткнулся на них снова.

В конце шестнадцатой главы было написано, что Христос призвал взять свой крест и следовать за Ним, вопреки страхам и не ища своей выгоды. Именно эти мысли – освобождение от страхов, навязанных окружающим миром, и отказ жить ради выгоды по «ростовщическим принципам» волновали Эрнеста больше всего. Именно в них видел он возможность изменения настоящей реальности, в которой человек может обрести свое счастье.

Перед тем, как уснуть, Эрнест представил себе древнего воина Пересвета, который был по историческим хроникам монахом, не имевшим право убивать кого-либо. На поединок с могучим Челубеем, считавшимся непобедимым воином, перед Куликовской битвой его благословил Сергий Радонежский. Оба воина в том поединке погибли, но Пересвета конь смог довезти до войска русичей, в то время как Челубей упал замертво на землю там, где столкнулся с Пересветом.

Еще во время учебы в школе Эрнест запомнил строчки из стихотворения Симонова:

«…Ничто нас в жизни не может вышибить из седла!»

Сейчас эти строчки перекликались с тем образом, который возник у него в голове. Из летописей он знал, что Пересвет перед битвой готовился умереть, понимая, что одолеть Челубея в поединке не удастся, поскольку копье того воина было длиннее обычного и противник Челубея попросту не успевал дотянуться острием своего копья до него, будучи выбит из седла копьем Челубея. Зная это, Пересвет вместо доспехов надел монашескую схиму, чтобы от удара копья Челубея не выпасть из седла, а дать пронзить свое тело насквозь и дотянуться своим копьем до соперника. Эта готовность Пересвета выполнить свое предназначение была самым ярким примером слов Христа о преодолении страха и несении своего креста. Другой человек мог бы отказаться от своей участи, и никто бы его не заставил участвовать в поединке, но у Пересвета этот выбор был сделан гораздо раньше, еще когда он принял решение стать монахом. И потом ему оставалось только подтверждать верность своего выбора.

Эрнест твердо решил:

– Завтра я буду читать этот отрывок из евангелия от Матфея и говорить о том, в чем искренне убежден.

***

Проснувшись утром, Эрнест по привычке попросил Настю включить музыку, пока он выполнял свои утренние ритуалы на кухне, заваривая крепкий кофе.

Скин пела о горечи пьянящей похоти:

«…И вот теперь ты страстно желаешь меня.

Ты возбуждена и растеряна…

Ты хочешь добиться кого-то еще.

Поэтому тебе лучше быть одной,

Вместо того, чтобы быть здесь со мной,

В тайне от всех…

Униженная оттого, что тебя бросили,

Ты чувствуешь себя использованной.

Ты пытаешься добиться кого-то еще.

Но тебе нужно быть одной,

А не наедине вместе со мной,

В тайне от всех…»

Он вспомнил прошлый разговор о роли случайности в жизни людей. Кроме них есть вполне резонные закономерности со своими причинно-следственными связями. Естественно, большинство людей пытаются как дети вернуть то, что у них отобрали, заполнить внезапно возникшую внутри пустоту, накидав в нее все, что попадается под руку. Это вполне обычная реакция. И если в продолжение своих размышлений о брошенных девушках, оставшихся наедине со своей болью и рожденным ребенком, который был зачат в страсти, а рожден в безысходности, еще вчера он планировал изложить свои идеи членам общины когда-нибудь потом, сегодня Эрнест решил в своем выступлении сразу затронуть эту тему.

Выпив сваренный кофе возле кухонной плиты, он сел за стол и начал записывать на листе бумаги свои мысли:

Существует много поводов и извинений, чтобы не брать на себя ответственность за поступки. Только в итоге, человек все равно останется у разбитого корыта, если живет так, как диктует этот мир, как от него требуют окружающие, как ждут его близкие, ищущие собственную выгоду. Даже живя ради своих детей, он все равно столкнется с выбором – отпустить ребенка во взрослую жизнь и потерять отраду своих очей или закабалить любимое чадо, превратив в безвольного раба.

То, что может человек – быть совершенным здесь и сейчас, понимая, что второй попытки не будет, выбирая и совершая интуитивно те поступки, за которые он ответит по совести, не ища оправданий перед самим собой.

Так о чем же эти слова – возьми крест свой и следуй за Мною? Только ли о том речь, чтобы свои эгоистичные заботы, разрывающие человека на части в течение двадцати четырех часов в сутки выкинуть за спину, не переживая о них? Только ли о том, что «нельзя служить двум господам», одновременно пытаясь думать две противоположные мысли? Только ли о том, что если ум занят жалостью к себе из-за случившегося или страхом перед тем, что должно случиться, невозможно сфокусироваться на поиске решения проблемы? И если человек затягивается в эту воронку депрессии, то для выкарабкивания из нее необходима иная внешняя сила, которая через определенное время запустит обратный процесс, аннигилируя вакуум внутри воронки.

Так ведь в жизни действительно нет одинаковых судеб. Даже близнецы, родившиеся в одном и том же городе или деревне с традиционным укладом жизни, воспитанные одними и теми же родителями, получившие одинаковое образование в школе, выбирают разные пути взросления – у каждого свой крест. Невозможно «подогнать всех под одну гребенку». И нет никакого смысла смотреть на соседа или кумира, пытаясь скопировать его жизнь. Поэтому все тренинги личностного роста с универсальными рецептами обретения счастья – всего лишь костыли – психологические трюки по созданию ресурсного состояния и формированию рефлекса на удержание этого состояния.

Для коренных перемен в жизни человеку требуется мужество взглянуть в глаза своим страхам и надеждам, мечтам и пережитой боли; когда торнадо судьбы вертит тебя, как хочет, без жалости и сострадания.