- -
- 100%
- +
УПРАВДОМ-1
Назад в девяностые
Пролог, апрель 1994-го
В дверь забарабанили громко и отчаянно, одновременно с лестницы раздалось примерно следующее «Открывай, сука, тебе же хуже будет, если не откроешь! Открывай, ты поал?».
Реагировать на эти слова я, конечно, не поспешил, а вместо этого открыл окно кухни, от которого до откоса, поднимающегося к монастырю, было ровно два метра, взял досочку-сороковку из маленькой комнаты, они там с момента ввода в эксплуатацию лежали, ровно две штуки, и начал выдвигать ее через окно с целью построить подобие мостика из западни.
– Ты чо, не поал? – раздалось по-новой из-за входной двери, – у нас лом есть, щас вскроем твою коробку! Даю пять секунд.
Я правильно воспринял слова неизвестного лица из-за двери в том смысле, что уже пора рвать когти, быстро побросал в рюкзак теплую одежду, еду, что оставалась в холодильнике, подумал и еще взял ножик, открывалку, ну и мобильник, конечно, тяжеленную, как кирпич, Моторолу. И зарядник для нее, хотя заряжать, наверно, в ближайшее время мне ее негде будет. А неизвестное лицо оказалось человеком своего слова – пацан сказал, пацан сделал, с лестничной клетки раздался явственный скрежет железа по железу. Явно дверную коробку собрались вскрывать с помощью подручных инструментов типа лома или фомки.
Все, я последний раз окинул взглядом интерьер кухни, быстро прикинул и решил, что вроде ничего не забыл, потом залез на подоконник, отставив в сторонку фикус, идея-фикс Ирочки, она этими растениями все готова была заставить. Так, а теперь аккуратно-аккуратно по досочке-сороковке, и вниз лучше не глядеть… сказал я так себе, но удержаться-таки не сумел, глянул вниз – там было метров 10-12 до земли, а земля представляла собой голую бетонную стяжку, если навернешься, то считай себя покойником.
Голова слегка закружилась, но я взял себя в руки и сделал три точных и больших шага вперед… а вот и склон под монастырем, последний шаг я произвел прыжком и оказался кругом прав, досочка подо мной жалобно скрипнула и соскользнула во внутренний дворик, прямиком на бетон. Но я уцепился за ствол американского клена, они тут в изобилии выросли за последние годы, и не последовал вниз за доской. Живой, подумалось мне, а больше пока ничего и не надо. Встал, отряхнулся и пополз по склону вверх к коммуникационной амбразуре, кою я обследовал еще в начале мая. А сзади раздались громкие крики, видимо это мои преследователи одолели-таки железный вход в квартиру и теперь ищут меня внутри.
Найти они меня, конечно, не нашли, но чтобы понять, куда я делся, им хватило десятка секунд, невзирая на полную тупоголовость. Из окна кухни даже раздалась пара выстрелов, травматы, наверно, подумал я, не снижая скорости передвижения по склону.
– Вернись, козел! – расслышал я то, что они там орали сзади, – тебе ж хуже будет!
Сами вы козлы, подумал я, забираясь в подземный ход, и мозги у вас козлиные…
Полгода назад, в холодном декабре 1993-го
Это было решающее собрание нашего сообщества, предыдущие два результатов никаких не дали, но, как говорится, бог не фраер и троицу любит. Нам, десяти оставшимся членам отряда МЖК, следовало определиться, каким образом будет управляться наш свежепостроенный домик, и кто в нем будет руководителем. В роли приглашенных гостей имел место районный комиссар, курирующий многострадальное движение МЖК, звали его Женя Зайцев, а еще наш генеральный застройщик, директор ООО «Универсал-Плюс» Костик Кривоусов. Проходило действо на первом этаже в пустой трехкомнатной квартире, которая по разнарядке отошла застройщику.
– Ну что, гаврики-кролики, – начал дискуссию комиссар Женя, – долго еще будем упираться рогами и копытами?
Комиссар этот умел иногда говорить образно, этого не отнять, а отвечать ему взялась Наташа Шадрина, одна из трех представителей женского пола в нашем коллективе.
– Еще раз огласите весь список, пожалуйста, – не полезла она за словом в карман.
– Хорошо, – вздохнул Женя, – будем считать, что вы этот список забыли с прошлого собрания. Вариантов всего три – отдать все под управление какой-нибудь жилконторе, как уж они там сейчас называются-то… ДУК или УК или ЖЭУ, это раз. Создать собственную управляющую организацию, товарищество домовладельцев, другое название у него кондоминимум, два.
– Хорошо, что не кондом, – попробовал пошутить Коля Усов, самый старший среди нас, но его никто не поддержал.
– Хорошо, – не стал спорить комиссар, – но тут придется сделать устав, зарегистрироваться в администрации и выбрать председателя… и еще двух членов правления надо, если по-хорошему, но это не так обязательно, а председатель строго должен иметь место. И наконец, третий вариант – непосредственное управление, когда руководителя нет, все имеют равные права и выполняют разные поручения. Сразу скажу, что этот третий номер непроходной, у нас, например, в районе никого с такой формой собственности нет.
– То есть выбираем или ДУК или товарищество, – уточнил Миша Шувалов, высокий и кряжистый товарищ с бородой.
– Точно, – кивнул Женя, – но сразу хочу предупредить – есть мнение, что если вы отдадите дом под внешнее управление, город может потребовать одну, а то и две квартиры для своих нужд. Надо вам такое?
Тут уже все пайщики-концессионеры взволновались не на шутку – квартиры у нас давным-давно были считаны-пересчитаны и распределены, 10 бойцам МЖК, 6 строителю Косте.
– Если только Костя из своего фонда отдаст, – закинул удочку Ваня Грубин, маленький и шустрый блондин с крысиным каким-то оскалом лица.
– Ага, щас, – огрызнулся Костик, – разбежался и отдал. Сами и отдавайте, если что, а меня не впутывайте.
– Тогда вроде бы выход у нас только один, – после некоторой паузы резюмировала Наташа, – делать этот самый кондом и управляться самим.
– Это, в общем и целом, понятно, – поморщившись, ответил ей Толик Босов, сантехник и большой любитель выпить, – а вот кто начальником будет, это большой вопрос.
Все дружно потупили очи долу, рассматривая свои ботинки, но Ваня уставился прямо на меня и после некоторой задержки выдал:
– Че молчишь-то, Сергуня? Ты один сюда заехал, тебе и карты в руки. А мы уж все поможем, чем сможем…
Да, меня зовут Сергей Новак, и да, я единственный, кто переехал в этот еще не до конца сданный дом из всех присутствующих. Ну, строителя Костю не считаем, у него тут просто контора его Универсала. И мне вообще-то 58 лет… ну было в 2023-м, когда я волею судеб или хрен знает кого там еще взял вот, и очутился в своем же теле, но 30 лет назад, в холодном постперестроечном 1993-м.
– Окей, Ванек, – тоже смело посмотрел я ему в глаза, – делайте меня председателем. Только забесплатно я работать не буду, платите хоть сколько-то… и помогать мне не надо, сам справлюсь, лучше не мешайте.
– Стоп-стоп, – взволновался Ваня, – какая еще оплата?
– Обычная, – пожал плечами я (ты, сука, еще вспомнишь этот 93 год, подумал я, когда начнешь на меня доносы строчить в нулевых), – любой труд должен быть оплачен, разве не так? Или я, по-твоему, на голом комсомольском энтузиазме должен трудиться? Так комсомола уже два года, как нету.
– Я, например, против, – немедленно вылетело из Ивана.
– Тогда иди сам в председатели, и никто тебе ничего платить не будет… все в соответствии с твоими соображениями, – усмехнулся я, – правильно?
На это Иван совсем уже не нашелся, что ответить, а только надулся, как мышь на крупу и замолк в своем углу.
– А сколько ты хочешь? – перешла, наконец, на деловые рельсы Наташа.
– Ну я не знаю… – сделал я вид, что прикидываю кое-что к носу, – давайте по десять тысяч с одного пайщика что ли.
Для справки – в конце 93 года один доллар стоил 1230 рублей, на это можно было купить 4 шоколадки Альпен-Гольд, полкило Пошехонского сыра, два банана или пачку сигарет ЛМ. Или заплатить квартплату за месяц, тогда коммуналка дешево стоила. За 10 тыс рублей соответственно в восемь раз больше всего этого.
– Это че, я треть зарплаты что ли тебе буду отдавать? – вскинулся из дальнего угла Коля Усов, – а жить тогда на что?
Опять для справки – зарплаты в 93 году колебались где-то у отметки 40-50к, лично я получал в своем НИИ тридцатник плюс разные подработки, но это уж как повезет, бывало, что и совсем не везло.
– А сколько ты предлагаешь? – начал конструктивный торг я.
– Ну три, ну четыре тыщи это еще куда не шло, – немного сбавил тон Коля, – но червонец это слишком.
– У собрания какие еще мнения будут? – обвел я глазами всех остальных, они уже не тупили очами долу, а смотрели прямо, и в глазах этих явственно крутились циферки, как на циферблатах одноруких бандитах.
– Давай на пяти тысячах остановимся, – угрюмо сказал Миша, но тут что-то затренькало в левом углу у входа.
Это оказался пейджер, принадлежащий нашему застройщику Косте. Он выудил его с пояса с очень важным видом, прочитал, что там значилось, и сказал с таким же важным видом:
– Мне идти надо, на стрелку вызывают.
– Ух ты, – вырвался вздох коллективного восхищения, – пейджер!
А продолжил один Ванек:
– Покажи… это Вессо-Линк или Радуга-Поиск?
– Смотри, – отстегнул аппарат от пояса Костя, – Радуга.
Все по очереди покрутили в руках 4-хстрочный пейджер, а вернул его Косте я.
– Почем эта игрушка стоит? – задал я этот тупой вопрос, хотя в принципе ответ знал.
– Стольник в месяц, – просто ответил Костя, все прониклись моментом, но я не стал сдерживать свое любопытство.
– А что входит в этот стольник?
– Неограниченное число сообщений, – ответил он, – плюс сервисное обслуживание, если вдруг понадобится.
– Круто! – это был коллективный выдох зависти, а завершил общение по теме я.
– Девочка-тинейджер, позвони на пейджер.
– Ты о чем это? – подозрительно воззрился на меня Костя.
– Да песню такую недавно слышал, – поспешил оправдаться я, хотя точно не помнил, вышло это творение в массы или еще нет (вообще-то ее спела группа Валдай через 7 или 8 лет).
– А дальше там что? – продолжил интересоваться Костик, – в этой песне.
– Позвони на пейджер, сбоку на ремне, позвони на пейджер, вспомни обо мне… – на автомате выдал я полузабытые строки.
– Не слышал… – наш застройщик основательно завис, пришлось его перезагружать.
– А что за стрелка-то?
– Много будешь знать, быстро помрешь, – вылетело из Костика, – ну пока, народ – если что, то я за Сергуню, пусть поработает… и свою долю вносить согласен.
И он испарился из комнаты, где сидели незадачливые пайщики-концессионеры.
– Слышали, что старший приказал? – обвел я глазами всех оставшихся, – старший не против. Какие еще будут мнения?
– Я думаю, – разрядил сгустившуюся тишину Женя-комиссар, – надо прислушаться к Сергею и Константину. Давайте для начала установим плату по пять тысяч с квартиры и дадим поработать новому председателю. А дальше видно будет… отдавать пару квартир городу ведь вы не хотите, так?
С этими аргументами спорить уже никто не захотел, поэтому собрание быстро свернулось, все, кроме Жени и меня, разошлись по домам, а между нами произошел такой диалог.
– Ну я рад, что ты согласился, – сказал мне Женек, – теперь придется немного поработать.
– Поработаю, – ответил я ему, – куда ж я денусь. Что в первую очередь надо сделать?
И Женек мне подробно объяснил, что нужно сделать в первую, а равно во вторую и все прочие очереди.
Про пейджеры
И не надо сокрушенно качать головами и приговаривать «ты бы еще ламповые калькуляторы вспомнил». Все 90-е и немного в нулевых это была реально крутая тема, пейджер на ремне считался признаком богатства и респектабельности. Рулили тут три организации, Вессо-Линк, Информ-Экском и Радио-Пейдж, филиалом которой в некоторых регионах и была эта упомянутая Радуга-поиск.
Стоило это счастье 20 долларов единовременно и 100 потом каждый месяц, за что абонент имел право получить неограниченное количество голосовых сообщений через оператора пейджинговой связи. И организовано было даже что-то вроде обратной связи – носитель пейджера мог набрать тот же телефон оператора и высказать что-то отправителю сообщения, но это воспринималось уже в голосовом варианте.
На вид эти устройства выглядели так, если кто-то забыл или вообще никогда не знал
Просуществовала пейджинговая связь где-то до 2004-2005 года, после чего стала окончательно нерентабельной и закрылась к чертям собачьим… была даже такая шутка в КВН примерно 2008 года, Федоры Двинятины, если не ошибаюсь, хохмили так – ты когда свой пейджер сдашь, мы без тебя закрыться никак не можем!
Вспоминаю, как в ноябре того же 93-го мой коллега из НИИ Вова Крупнидзе объяснял и показывал в лицах, что такое пейджеры и с чем их едят…
– Это такая пластмассовая хреновинка с экраничиком, – разводил он руки в стороны, – и с зажимом сзади, цепляешь его на поясной ремень, ну или куда там удобно, и ждешь, пока на него не придет сообщение… вот на этот экран оно и придет, – демонстрировал он 4-хстрочный дисплей своего Вессо-Линка.
И как раз в этот момент туда и пришло очередное сообщение, а гласило оно следующее «ты когда бабло занесешь, козел?».
– Хм… это не то, что вы подумали, – отвечал нам Вова, судорожно нажимая на кнопку сброса, – тут в принципе и полезное что-то присылают…
Вову взорвали вместе с его Мерседесом где-то в середине следующего года, так что не успел он в полной мере насладиться новейшим пейджинговым сервисом. А лично мне такой вот Вессо-линк выдали где-то в 95 году, а через 3 года я сменил его на мобилку Сони, привязанную к сотовому оператору НСС… да, тогда были и такие, не из большой четверки, СМАРТС еще и МТТ какие-то на ум приходят. Стоимость минуты разговора там в долларах исчислялась, что-то вроде 1-1,5 баксов… и еще интересный способ зачисления этих баксов на счет существовал – надо было купить карточку, стереть защитный слой (ну да, скретч-карты они, кажется, назывались) и передать код по горячему телефону оператора. Можно, конечно, и в салоне было заплатить наликом, но салонов было мало и там всегда очереди стояли, так что народ предпочитал такие скретчи.
Но это уже следующий, так сказать, этап большого и длинного пути, а пока даже пейджеры считаются признаком дикого морального и физического превосходства над окружающим социумом.
Продолжение диалога с комиссаром Женей
– Так вот, – продолжил Женя свои пояснения, – первым делом тебе лежит дорога в районную администрацию на Пескова, пойдешь туда с двумя протоколами, номер раз это об учреждении кондоминимума, номер два – об избрании тебя председателем. Оба с подписями всех пайщиков…
– Так у нас одного пайщика не было, – вспомнил я, – Лены Козловой.
– Сгоняй к ней – предложил он, – знаешь, где живет?
– Где-то на Воробьевке в старом фонде, – вытащил я эти данные из долговременной памяти.
– Правильно, там и возьмешь у нее подпись…
– А если не найду?
– Тоже не беда, достаточно две трети пайщиков… визит в администрацию надо это сделать завтра. Крайний срок послезавтра.
– А то что? – поинтересовался я, – если не сделаю?
– А то разное может случиться… – туманно покрутил руками вокруг воображаемой оси Женя, – лучше сделай.
– Ну окей, у матросов нет вопросов… вообще-то я еще и работаю иногда, но постараюсь.
– А где ты работаешь, напомни? – зачем-то уточнил Евгений.
– В НИИ… – ответил я, – в академическом, на Ульянова.
– Это напротив психушки который?
– Самый он.
– Там лояльно к сотрудникам относятся, тем более по новым временам – так что я бы на твоем месте не особо тревожился по поводу работы.
– А дальше что надо будет делать? – поинтересовался я, – ну после админов с Пескова.
– Они тебе все расскажут, но если интересно, могу начать и я… потом надо будет сочинить устав кондоминимума, раз, зафиксировать его у нотариуса, два, ближайший нотариус сидит на Воробьевке, напротив Лены. Еще надо получить коды в статистике – ИНН там, ОКВЭД, ОКПО, еще какие-то, не помню уже… это в Госстате на Ошаре. И сделать печать – заготовку можешь сам купить в любом книжном, можешь стандартную взять в мастерской, это тоже на Воробьевке. Стоить печать будет порядка пяти тысяч. В этой мастерской надо будет предъявить решение администрации и заверенный устав.
– А нотариус сколько возьмет?
– Да в этих же пределах… пять, ну может десять тыщ, цены сейчас быстро растут.
– Тааак… – почесал я затылок, – ну сделаю я все это, а дальше что?
– Дальше будешь жить и радоваться, – с волчьей улыбкой сообщил мне Женя, – если сумеешь, конечно. На ближайший квартал тебе и этого хватит, а потом еще поговорим.
– Стоп-стоп, – притормозил я его, – ты же ведь из предыдущей очереди нашего МЖК, значит проходил все эти процедуры, верно?
– Ну, допустим, верно…
– То есть кондом этот у вас уже есть, так?
– Ну, допустим, так…
– И как оно живется, с кондомом? Поделись опытом с младшим товарищем по партии.
– Зашибись живется, – все с той же волчьей ухмылкой отвечал мне он, и не скажешь, что у него фамилия Зайцев, после чего встал, – живем и не нарадуемся… извини, у меня другие дела есть.
– Ну, дела это святое, – согласился я, – телефончик-то свой напиши.
– У меня тоже пейджер есть, как у Костика, – сообщил он мне неожиданную новость, – так что записывай номерок…
Тоже что ли такую штуку приобрести, думал я, поднимаясь в свою квартиру на четвертом этаже. Мы там вдвоем с супругой Ирой обитали… наша супружеская жизнь, как говорил один классик, взяла и разбилась о быт, поэтому отношения у нас были, мягко говоря, далекими от идеальных. А если честно, то собачились мы поминутно, не сказать, что посекундно, и от окончательного разбега в стороны нас удерживала только это вот несчастная жилплощадь в МЖК.
Нехорошая квартира и экскурс в прошлое
Ира сидела на кухне и перебирала этикетки от жвачки Лав Ю, был у нее такой пунктик в собственном распорядке дня.
– Явился? – подняла она на меня взгляд, когда я нарисовался в проеме кухонной двери, – ну чего там у вас, рассказывай…
– Все хорошо, прекрасная маркиза, дела идут и жизнь легка… – попытался перевести я разговор в несерьезный формат, но просчитался.
– Какая я тебе нахрен маркиза? – она отложила свои наклейки в сторону и расширила глаза до последних возможных пределов, – ты говори, да не заговаривайся, все маркизы в Париже живут. Выкладывай, что там у тебя на собрании было.
– Поесть бы сначала дала, дорогая супруга, – ответил я.
– Вон на плите возьми, что осталось, – сказала она самым стервозным голосом, на который только была способна.
Я посмотрел, что там осталось на плите и есть это не стал, а вместо того ответил так:
– Достала ты меня, Ирочка, просто нет слов, как достала, – после чего ушел в маленькую комнату.
Так-то их у нас целых две штуки было, этих комнат – большой зал, выходящий на набережную, и комната поменьше, смотрящая на соседнее здание Теплоэнерго… ну еще между нами три дерева имелось, береза, рябина и яблоня с меленькими китайскими яблочками. Но сейчас по причине холодного времени года деревья можно было не считать.
Настало время, наверно, когда нужно рассказать, кто я, что я и как я оказался в такой патовой ситуации… пат, если кто-то не знает, это такая позиция в шахматах, когда ни одного хода сделать нельзя – по шахматным правилам тут объявляется ничья. Ну а мне никто никаких правил пока не зачитывал, поэтому ходов нет, и ничья хоть и прочитается, но радости от нее немного. Так что слушайте и не говорите потом, что не слышали.
Что произошло и как произошло, я точно не могу сказать… да я бы и рад, но сам не знаю – заснул у себя в 2023-м, а проснулся уже тут, на улице Черняховского, заслуженного полководца Великой Отечественной, в 1993-м, тридцать лет назад. Надо, наверно, еще уточнить, что все эти 30 лет… ну не так уж все, но 25 точно… я и был председателем этого несчастного кондоминимума, которое потом переименовалось в ТСЖ… причем трудился совершенно на халяву, то есть на голом энтузиазме работал, без единой копейки за свой непосильный труд. А добрые члены ТСЖ только что не садились мне на голову и не погоняли словами типа «Че так медленно бегаешь? А ну давай быстрее, а ну давай выше! И мух от нас отгоняй». Но сейчас-то во второй раз я таким дураком не буду, верно?
Начало положено, хоть небольшие деньги я со своих добрых компаньонов, но стрясу. А копейка, как хорошо известно из народного творчества, рубль бережет… по нынешним временам ближе аналогия с центом и долларом, конечно… евро-то еще не придумали, а юань пока никому не нужен.
Вы, наверно, спросите, что там у тебя с супругой Ирой? Что за странные отношения такие? И я вам отвечу – дураком был пять лет назад, женился на этой Ире. Детей не завели, что-то не сложилось у нас в генах и хромосомах, а надоела она мне за эту пятилетку хуже горькой редьки. Чеж не разведешься, продолжите вы свои расспросы. Да вот эта вот квартира в МЖК мешала – ее давали только на двоих, на одного никак не выходило по райкомовской разнарядке… так что пришлось потерпеть три года. Но теперь-то, когда квартира получена и все документы выправлены, семейный вопрос надо решать кардинально…
– Сережа, – поскреблась Ирочка в дверь, – ну че ты в самом деле… расскажи уже, что вы там нарешали на этом собрании.
– Да без проблем, Ируся, – впустил я ее в эту комнатушку, – слушай. Постановили организовать товарищество домовладельцев в нашем многострадальном домике, а меня выбрали председателем этого товарищества… завтра побегу оформлять организацию и оформляться сам.
– Забесплатно? – сразу же вычленила она главный вопрос современности.
– За платно, – ответил ей я, – по пять кусков с квартиры.
– То есть 80 тыщ с дома?
– 75, – поправил ее я, – себя же считать не стоит, так?
– Половина моя, – уперла она руки в бока, – договорились?
– Если ты сама будешь собирать эти деньги с квартир, тогда да…
– А что, и соберу, – гордо вздернула она голову к потолку, который, кстати, был побелен очень неровно, но и на этом спасибо – у других-то пайщиков вообще никакой побелки не значилось.
– Я тебя за язык не тянул, – ответил я, – вот прямо с завтрашнего дня и начинай собирать, список пайщиков и телефоны я тебе выдам.
Ируня гордо вздернула голову и удалилась с оскорбленной миной на лице… а я подумал, ну когда ж наши отношения стремительно пошли под откос, первый же год после свадьбы все окей было. И я не смог дать себе ответ на этот вопрос ни в положительном, ни в отрицательном смысле.
А вместо этого погрузился в воспоминания об этом периоде своей жизни из моего же будущего… из послезнания, так сказать. В прошлой моей несчастной жизни я тоже стал председателем этого кондоминимума, но на чистом энтузиазме. Денег то есть ни с кого не брал, удовлетворился обещаниями своих коллег помогать, если что. Помощь была, конечно, но на первых порах, это раз, и в очень ограниченных объемах, два. На все просьбы помочь ответа было ровно два – «А че я-то? Других припахивай», это первый. И «я уж тебе запомогался, ищи других дураков», это второй. Но теперь-то все будет по-другому, братцы-кролики или гаврики-лелики, как выразился наш комиссар. Как уж там Владимир Семеныч выразился по этому поводу… «со мною нож, решил я, что ж, держитесь гады, держитесь, гады»… а потом еще и добавил «к чему задаром пропадать, ударил первым я тогда, так было надо, так было надо».
Вот и я пропадать в своем втором, так сказать, пришествии в этот лучший из миров пропадать не собираюсь и буду ударять первым. А гады пусть держатся, если сумеют удержаться, конечно… аллюр, короче говоря, три креста, шашки наголо, противогазы навыпуск, горнисты, трубите общий сбор, да погромче. Ездить на себе я больше никому не позволю, хватит с меня и одной попытки, верно? Теперь уж я буду на вас кататься, ребята, не обессудьте.
На комиссаре Жене покатаюсь, который успешно проинвестировал раз пять-шесть бабло, внесенное за каждого пайщика его предприятием. А там ведь по меркам вполне себе советского года 90-го была весьма серьезная сумма, по 25 тысяч с носа. Можно было тупо купить каждому мжк-вцу квартиру в этом же 90-м, но, увы, советская система этого не позволяла… а вот купить в Польше ай-би-эм пис-си-эй-ти и продать их тут вдесятеро дороже, это запросто.
Застройщика, суку, Костика не забуду ни разу – столько крови он у нас выпил в процессе строительства, что на зависть любому вампиру из голливудского ужастика. Попрыгаешь ты у меня теперь, Костик, уж не обессудь, и кровь свою сдашь для анализов.
Да и своих любезных партнеров по МЖК я обслужу по полной программе, вспомню абсолютно все по датам и алфавиту, как помыкали мной, как подгоняли и обещали засудить, улыбаясь и говоря за спиной «уууу, сука, наворовал наши деньги и новую тачку купил»… было бы что там воровать, друзья, всех сборов с нашего дома в 90-е было тысяч 20-30 в месяц, в доденоминированных единицах, в год, значит, 350 тыщ максимум, на эти деньги мотоцикл разве что купить подержанный, без коляски.