- -
- 100%
- +
© Татьяна Танилина, 2016
© Лера Капитонова, дизайн обложки, 2016
ISBN 978-5-4483-1802-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Глава 1
Туман сгущался наперегонки с темнотой. Лорд Адамс ехал медленно: отчасти из-за тумана; отчасти потому, что опасался пропустить дорожный указатель. Серебристый Lexus уже третий час кружил по загородным шоссе. Поиски местечка под названием Риэлиэн1 изрядно затянулись. Пейзаж, типичный для любого графства Англии, расплывался в сумерках, смешанных с туманом. Надвигающаяся тьма поглощала краски природы, как разразившийся экономический кризис пожирает достаток, уверенность в завтрашнем дне и душевное спокойствие. Скользящее перед машиной электрическое облачко становилось всё ярче, и всё явственней проступал контраст между светом и тьмой – столь же чёткий и неумолимый, словно контраст между бедностью и богатством, отчаянием и надеждой, верой в лучшее и безысходностью.
Лорд Адамс включил автомагнитолу. Очередной выпуск новостей 19 июня 2009 года выпал из эфира бронебойным градом:
– На этой неделе количество безработных в Соединённом Королевстве впервые за много лет пересекло двухмиллионный барьер…
– Отрасли традиционного производства и тяжёлой промышленности столкнулись с наибольшим количеством увольнений…
– Наибольшее число безработных пришлось на крупные британские города…
– По мнению экономистов из Банка Англии, напряжение финансовой системы Великобритании скоро достигнет своего максимума…
Лорд выключил магнитолу. В последнее время новости действовали на него удручающе. Нет, участь безработного, равно как и бездомного, ему не грозила. А то, что лорд считал падением в бездну, большинство его соотечественников, британцев, сочли бы просто смехотворным и охотно поменялись бы с ним местами. У каждого своё представление о бездне – всё в мире относительно, даже катастрофы.
Итак, на взгляд рядового британского обывателя, лорду Адамсу не пристало жаловаться на жизнь. Пятикомнатная квартира в престижном районе Лондона. Стабильный доход, обеспечивающий довольно высокий уровень жизни. Место в палате лордов, перешедшее по наследству. И даже акт о палате лордов 1999 года, отменивший это право наследования, ничего не изменил для лорда Адамса. Он оказался в числе тех наследных пэров, которые были избраны всеми пэрами, и таким образом сохранил своё место в палате лордов. В общем, обеспеченная, комфортная жизнь. И он ещё сетует! Возвёл в ранг трагедии продажу фамильного поместья, которое разразившийся экономический кризис превратил в слишком тяжёлый балласт. Надо сбросить его – и проблема решена.
Фамильный особняк с великолепным парком был гордостью семьи Адамс. Трёхэтажный дом был возведён ещё довикторианскую эпоху. Вот уже несколько веков эта фамильная гордость шествовала сквозь поколения Адамсов. И хотя хлопот с этой реликвией было предостаточно – особняк ветшал, а расходы по его обслуживанию возрастали, – Адамсы даже в трудные времена не продавали его. Но грянувший экономический кризис поставил перед лордом жестокую дилемму. Содержать особняк дальше нет возможности, иначе этот «балласт» утянет на дно всё состояние. Продать – значит предать своих предков и быть опозоренным в глазах современной британской аристократии. Нет, люди, конечно, поймут, что лорд Адамс вынужден был так поступить под давлением кризиса, и даже посочувствуют. Но за внешним сочувствием и пониманием в глубине амбициозных аристократических душ наверняка появится тень презрения. Что поделаешь, такова природа человека. Понижение уровня жизни автоматически влечет за собой презрительный статус неудачника. Даже простые британцы, которые с радостью поменялись бы местами с лордом Адамсом, в своём кругу испытывают схожие чувства. Взять хотя бы муниципальные дома. Для многих британцев это самый подходящий вариант, а всё-таки муниципальное жильё непопулярно, точнее, непрестижно. Само слово «муниципальный» часто употребляется с уничижительным оттенком. Законы, правящие самолюбием, одинаковы на всех уровнях жизни. Когда человек определённого круга перемещается вниз по лестнице материального достатка, туда же катится и его самооценка. А соответственно, меняется, и не в лучшую сторону, отношение окружающих. И хотя внешне это не всегда заметно, самолюбие, балансирующее на грани шестого чувства, улавливает эти оценочные нюансы с беспощадным мазохизмом.
Летящий, как пьяный лихач по встречной полосе, статус неудачника-предателя нагонял неописуемый ужас на лорда Адамса. Чопорный сноб, живущий в глубине души лорда, уже заламывал руки и готовился выть на луну. Лорд пытался успокоить этого сноба прагматичными рассуждениями, но, вопреки необходимости, всё оттягивал принятие рокового решения, подсознательно ожидая какого-то чуда.
Но чем дольше он тянул, тем тревожней становились отчёты управляющего, мистера Уолкера. Данные о платежах за обслуживание особняка были настолько неутешительны, что с каждым отчётом всё мрачней становилось лицо даже невозмутимого мистера Уолкера. Что касается лорда Адамса, трудно подыскать эпитет, определяющий его душевное состояние. Ему хотелось превратиться в мышку и спрятаться в норке – только бы не думать, не мучиться и ничего не решать.
Последний отчёт мистера Уолкера был завершён сдержанно-угрожающим: «Вы хотите стать нищим?» Разумеется, мистер Уолкер не имел в виду классическую нищету – бездомный, вечно голодный и всеми презираемый попрошайка. Здесь подразумевалась аристократическая нищета. Бродяжничать и побираться Вы, конечно, не будете, но нижняя ступенька в кругу вашего уровня жизни Вам, уважаемый лорд, обеспечена.
Вот тогда-то лорд Адамс испугался по-настоящему. И хотя простой британский обыватель охотно обменял бы своё «благополучие» на эту «нищету», для лорда это была катастрофа. Всё в мире относительно, даже нищета.
Угроза нищеты возымела действие. Решение о продаже фамильного особняка было принято. Риелтор быстро нашёл покупателя. Теперь появилась новая проблема: куда вложить полученные деньги? Банки трясутся, как в лихорадке. Выгодные акции падают в цене. Выход один – покупка недвижимости. Можно приобрести небольшое загородное поместье где-нибудь вблизи Лондона.
Едва лорд сказал об этом риелтору, тот сразу предложил несколько вариантов. Правда, все поместья находились далековато от Лондона. Все, за исключением одного. Его-то лорд и посмотрел сегодня утром. Милый викторианский особнячок. Двухэтажный, с десятью комнатами. И небольшой земельный участок. В общем, типичный особняк сельского джентльмена.
Практичный обыватель, живущий в душе лорда Адамса, уверенно резюмировал: «То, что надо». Но чопорный сноб ужаснулся. Этот скромный домишко – замена величественной семейной реликвии? Какой позор! Что подумают люди! Сюда стыдно приглашать гостей. И никакие увещевания практичного обывателя не могли заглушить стенанья чопорного сноба. Он мрачно поздравил лорда Адамса с падением в бездну и посоветовал не приглашать гостей в эту «хижину». Лучше прослыть отшельником, чем предъявить своему кругу такой особняк. И ради чего, скажите на милость, бедные (не в смысле финансов) предки строили, холили и лелеяли фамильное поместье? Чтобы однажды жалкий предатель из рода Адамсов… Измученный душевными терзаниями, лорд мысленно приказал этому снобу заткнуться, а риелтору ответил, что подумает.
В тот же день лорд увидел в газете рекламу агентства недвижимости, которое специализировалось на загородных поместьях, и позвонил туда. Один из предложенных вариантов оказался настолько выгодным, что у лорда перехватило дыхание. В ста двадцати километрах от Лондона, в местечке под названием Риэлиэн графства Рэдшир2 срочно продавался особняк. Тоже викторианский. Трёхэтажный, в хорошем состоянии, с большим парком. И цена за него почти такая же, как за двухэтажную «хижину» с крохотным участком земли. Владелец поместья в Риэлиэн очень нуждается в деньгах, поэтому и цену назначил такую, чтобы скорей продать его.
Поскольку дело происходило в пятницу вечером, накануне выходных, сотрудник агентства попросил лорда Адамса перезвонить в понедельник. И добавил: если клиент хочет, он может на уик-энд сам посмотреть это поместье. Владелец ещё не съехал, и он с удовольствием покажет дом покупателю. Если лорд Адамс решит его приобрести, можно будет уже в понедельник утром приступить к оформлению документов.
Лорд не стал ждать уик-энда и немедленно отправился в путь. Такую выгодную сделку упускать нельзя. Хорошо, что дом только вчера выставили на продажу и его не успели перехватить.
Лорд рассчитывал вернуться в Лондон до наступления сумерек. Но случилось непредвиденное: он заблудился. А тут ещё появился туман. Несколько раз останавливаясь, чтобы свериться с картой, лорд Адамс упорно продолжал поиски. Выгодное поместье манило его, как магнит. Не пугали даже туман и надвигающаяся темнота.
И словно медаль в награду за упорство, с краю обочины в свете фар высветился дорожный указатель с надписью «Риэлиэн». Лорд свернул в нужную сторону. И вскоре увидел тусклые огни, расплывающиеся в туманной мгле.
Радость вскоре сменилась недоумением. Оно росло тем сильней, чем ближе лорд подъезжал к зданию. Фасад с квадратами светящихся окон нисколько не напоминал фасад викторианского особняка. Строгая шестиэтажная прямоугольная коробка, а наверху – огромная вывеска с красной подсветкой: «Отель „Две дороги“».
Припарковав Lexus около здания, лорд посмотрел на карту. Странно! Здесь не должно быть никакого отеля. Может, его построили недавно, поэтому и нет на картах? Но ещё более странной казалась идея – построить в безлюдном месте такой отель. Для кого? Вероятно, здесь будут строить город-спутник. И первым почему-то возвели отель.
Лорд посмотрел на ручные часы. Без пяти одиннадцать. Если он сейчас поедет обратно, то вернётся в Лондон за полночь – и это в лучшем случае, если снова не заблудится…
Зазвонил мобильный телефон. Достав его, лорд услышал взволнованный голос жены.
– Всё в порядке, Мэри, не волнуйся, – бодро произнёс лорд. – Я искал одно поместье и заблудился. Я переночую в отеле. Домой вернусь завтра.
Отключив связь, он взял кейс, вышел из машины и направился ко входу отеля.
* * *
В просторном холле, отделанном зеркальным тёмно-серым пластиком, не было никого, кроме пожилого портье за стойкой ресепшн.
– Добрый вечер, сэр, – сказал он, посмотрев на лорда взглядом, которым в совершенстве владеют вышколенные портье. Взглядом, что вмещает в себя почтительность и желание услужить.
– Добрый вечер, – ответил лорд Адамс. – Я хотел бы здесь переночевать.
Портье записал данные о постояльце в регистрационную книгу и протянул ключ с брелком-номером «63».
– Пожалуйста, сэр. Третий этаж. Номер напротив лифта.
Отделанный серым зеркальным пластиком лифт поднялся на третий этаж. Лорд вышел из кабины и оторопел…
Такое впечатление, что это лестничная площадка старого дома вроде заброшенной муниципальной многоэтажки. Серо-зелёная краска стен во многих местах облупилась. Цементные плиты площадки и ступенек – мышиного цвета и в грязных пятнах. Три двери, обитые дешёвым дерматином, больше подошли бы для сарая. Удручающей убогостью веяло от этого интерьера.
Лорда охватило негодование. Проходимцы! Наверняка решили сэкономить. Такой шикарный холл, и даже лифт отделан зеркальным пластиком, а коридоры – хуже сараев. Если здесь такие коридоры, страшно представить, какие же здесь номера!
Возмущённый лорд, которому не терпелось обрушить гнев на портье, повернулся к лифту, но не успел нажать кнопку. Двери лифта открылись, и на площадку вышла женщина лет пятидесяти. Даже самый галантный джентльмен не смог бы назвать эту даму изящной. Коренастая фигура, крутые бёдра, выпирающий бюст; короткая стрижка, волосы ржавого цвета завиты под барашка; лицо нахальной простушки – классический образчик полуграмотной глуповатой служанки.
«Может, это горничная? – подумал лорд Адамс. – Но почему она одета неподобающе?»
На женщине была светло-коричневая кримпленовая юбка и ситцевая, в мелкий цветочек, блузка. На униформу горничной это совсем не походило. В руке особа держала матерчатую хозяйственную сумку.
Увидев лорда Адамса, женщина бесцеремонно выпалила:
– Привет, Адамыч! Куда ты лыжи навострил на ночь глядя?
И тут словно молния пронеслась по извилинам аристократического мозга! Лорд осознал, что женщина обращается к нему не по-английски, а… по-русски. И что самое удивительное, он эту русскую речь понимает!
Изумлённый лорд смотрел, как женщина отпирает своим ключом дверь с номером «63» – ту самую дверь, ключ от которой дал ему портье. Лорд поднял руку – посмотреть на брелок: тот ли это номер? Но оказалось, что брелок превратился в ключ! Теперь на металлическом колечке было два ключа. Лорд попятился на ватных ногах и прислонился спиной к стене. Вдруг до него дошло: что-то не так с его одеждой. Оглядев себя, он обнаружил, что сшитый на заказ деловой костюм из дорогой ткани исчез! Его заменил дешёвый, изрядно поношенный пиджачишко и такие же старые брюки. Взгляд лорда уткнулся в туфли. Чёрт побери! У него сменилась даже обувь. Из какого сэконд-хэнда это барахло?
Тем временем женщина с причёской «ржавый барашек» уже вошла в 63-й номер и, повернувшись, крикнула из коридора, обращаясь к лорду:
– Адамыч! Ты чего там стоишь? Тебе плохо, что ли?
В этот момент лорд обнаружил, что его другая рука держит потёртый старомодный портфель из дешёвой искусственной кожи. Кейс – а в нём документы, деньги, банковские карточки и водительские права – исчез! Пропал и мобильный телефон.
Бредовые метаморфозы настолько потрясли лорда, что он частично отключился от парадоксальной реальности. Умница мозг, поняв, что не в силах это осознать, осмыслить, объяснить, просто включил защитный тупой ступор.
Лорд Адамс чувствовал, что его куда-то волокут, и сквозь шум в ушах, словно издалека, слышал голос женщины с причёской «ржавый барашек»: «Стёпка! Ды помоги же! Я одна не могу его дотащить!».
Когда сознание прояснилось, лорд обнаружил, что лежит на полу в другом коридоре. Из желтого тумана выплыли встревоженные лица: одно – всё той же, похожей на служанку, особы; другое – мужчины лет 53-х, такое же простецкое, подбородок и щёки в мыльной пене; третья физиономия принадлежала непонятно кому – всё лицо в красных разводьях, на голове целлофановый тюрбан; четвёртое лицо было самым молодым и симпатичным – типичный британский студент лет двадцати.
– Очухался! – глядя на лорда, заявила женщина с причёской «ржавый барашек». – Может, всёй-таки вызвать врача?
– Да я лучше любого врача! – заявило размалеванное создание в целлофановом тюрбане. – Сейчас сама всё померяю.
Лорд Адамс приподнял голову и затравленным взглядом обвёл разноликую компанию. «Всё ясно: у меня проблемы с психикой. А это сумасшедший дом», – подумал он и, теряя сознание, стукнулся головой о деревянную половицу.
Следующее возвращение в парадоксальную реальность произошло в другом помещении, освещённом гораздо ярче. Перед лордом возникли те же лица. Создание в целлофановом тюрбане оказалось женщиной лет семидесяти. На её лице уже не было красных разводьев, но теперь из её ушей торчали загнутые вниз блестящие металлические трубки. Лицо мужчины было без мыльной пены. В облике «студента» и дамы с причёской «ржавый барашек» ничего не изменилось.
Лорд понял, что лежит на кровати. Ближе всех к нему находилась пожилая женщина в целлофановом тюрбане, с трубками в ушах. Она сидела на краю кровати и смотрела на какой-то предмет возле руки лорда. Услышав рядом шипение, лорд хотел спросить, что это? Но женщина рявкнула: «Цыц!», а через несколько секунд заявила:
– Почти нормальное. Немного только выше.
Почувствовав, что с его предплечья снимают манжету на липучке, лорд понял, что ему мерили давление. А женщина в целлофановом тюрбане вытащила из ушей металлические трубки и, взяв руку лорда, прижала свои пальцы к его запястью.
– Пульс тоже почти в норме, – сказала она. – Поспать ему надо. И меньше пить.
– И правда, Адамыч! – Причёска «ржавый барашек» укоризненно закачалась. – Ты этим делом не злоупотребляй. Мы все не святые, но мы же покрепче, а ты у нас хлипкий… интеллигент.
Лорд уже не удивлялся, что они говорят по-русски и что он без труда их понимает. В кошмарных снах происходит самое невероятное. Интересно, где он заснул: в отеле или на обочине дороги, прямо в машине? Может, отель ему тоже приснился?
Эти странные люди из нелепого сна дико раздражали лорда. Ему очень хотелось спать. Бывает же так, что во сне хочется спать. «Подите все прочь!» – слабым голосом приказал он. Компания исчезла. Свет погас.
Лорд смежил тяжёлые веки и отключился.
Глава 2
Ещё во сне, сквозь тонкое покрывало утренней дрёмы, лорд услышал тихую мелодию и обрадовался: он дома! Это Мэри включила магнитофон. Она такая меломанка. Особенно любит классическую и народную музыку. Это какая-то народная песня…
Музыка стихла, и зазвучал тихий женский голос: «Мы передавали английскую народную мелодию „Разбитое утро“. На этом, уважаемые радиослушатели, мы завершаем передачу „Музыка народов мира“. До следующей встречи». Приятный женский голос говорил по-русски, и значит…
Лорд с опаской открыл глаза и обомлел – затрапезная конура всё из той же парадоксальной реальности.
Словно пушечное ядро обрушилось на несчастного лорда. От ужаса он закричал. И немедленно за стеной раздался возмущённый вопль: «Адамыч! Ты чего орёшь, как пьяный медведь в берлоге?! Людям поспать не даёшь в выходной! Ты что, совсем сбрендил?!»
Лорд сел на кровати – точней, это был раскладной диван – и безумным взглядом обвёл комнату, которая была обставлена мебелью, сделанной, очевидно, ещё во времена правления Вильгельма, герцога Нормандии3. К тому же веку выпуска можно было отнести и телевизор, если бы их вообще делали в ту суровую эпоху.
Внимание переключилось на косо обнимающий спинку стула пиджак – тот самый, сэкондхэндовский. Кто-то снял его с лорда и повесил на стул. Остальная одежда – мешковатые брюки и поношенная рубашка – были на лорде. Неказистые туфли стояли у порога, носками к выходу, словно приглашали запрыгнуть в них и поскорей удрать из этой конуры.
У лорда мелькнула мысль: «А что, если моё сознание переселилось в другое тело?»
Подойдя к зеркалу на дверце старого шифоньера, лорд посмотрел на своё отражение. Никаких сомнений, тело его собственное. Что же тогда, чёрт возьми, происходит?!
Внезапно от окна донеслось тихое: «Пип, пип, пип…» И мужской баритон, тоже по-русски, чётким дикторским голосом произнёс: «Московское время девять часов». Лорд обомлел. Московское?! С какой это стати в Британии перешли на московское время? И почему здесь радиовещание на русском языке?
Внезапно сверкнула догадка – это отель для экстремалов, любителей острых ощущений. В последнее время стали модными турфирмы, специализирующиеся на экстремальном отдыхе. Посылают клиентов то на Дикий Север, то в джунгли, то в пустыню. Минимум комфорта, максимум естественной среды обитания. Обычно подобные фирмы забрасывают клиентов в заповедники дикой природы. Но вполне вероятно, что в угоду всяким психологическим ноу-хау турфирмы переключились на житейский экстрим.
Еле сдерживая рвущееся наружу возмущение – чёртов портье! Надо же предупреждать клиентов! – лорд Адамс подлетел к двери, запрыгнул в туфли и выбежал из комнаты.
В коридоре он налетел на идущую с кружкой даму, на голове у которой красовался «ржавый барашек». Дама устояла на ногах, но белая жидкость из кружки выплеснулась на стену. Лорд не стал дослушивать обращённую к нему речь, которая начиналась со слов: «Адамыч, ну ты скотина!». Он трясущимися руками отпер замок на входной двери и рванулся к лифту, совсем не похожему на тот, отделанный зеркальным пластиком. Однако лорд был так взвинчен, что не обратил на это внимания. Главное, вырваться из этого ужасного отеля. Сейчас… ещё секунда… ещё мгновенье… и этот кошмар закончится…
Створки лифта разъехались. Лорд выскочил из него… и превратился в Стоунхендж – окаменела каждая частичка аристократической плоти, окаменел даже воздух в лёгких. Никакого холла в зеркальном пластике не было. Первый этаж не отличался от третьего – та же унылая обшарпанность. К интерьеру добавились только два ряда почтовых ящиков, что висели над лестничным маршем, ведущим к двери подъезда.
Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем лорд очнулся и вышел на улицу. В первый миг он зажмурился от яркого солнечного света. Потом открыл глаза и с опаской огляделся. Обычный двор старого шестиэтажного дома в виде буквы «П». Деревья, лавочки, песочница, качели. А дальше, за дорогой, серые панельные многоэтажки. Район явно не для элиты. Что-то вроде рабочего квартала в Лондоне. Абсолютно ничего похожего на загородный пейзаж английского графства.
Лорд вышел со двора на улицу и по-английски обратился к прохожему:
– Excuse me! Could you tell me where I am, please?
Мужчина остановился и повернул к нему удивлённое лицо. Похоже, он не знал английского. И лорд повторил вопрос уже по-русски:
– Извините. Скажите, пожалуйста, где я?
– На улице Дружбы народов, – ответил мужчина, тоже по-русски.
– А как называется город?
Одна бровь мужчины выразительно изогнулась. Он с ухмылкой произнёс:
– Перехо́динск4.
– А страна какая?
– Советский Союз! – отчеканил мужчина.
В смятенном аристократическом мозгу пронеслось: «Но сейчас нет такой страны. Советский Союз распался ещё в начале девяностых прошлого века».
– А какой сейчас год? – спросил потрясённый лорд Адамс.
– Тысяча девятьсот семьдесят шестой! – ответил мужчина и, в свою очередь, спросил: – Дядя, ты что, с Луны свалился?
«Нет, я свалился с Британских островов», – мысленно уточнил лорд. И снова превратился в Стоунхендж.
Мужчина смерил его понимающим взглядом («Всё ясно – чокнутый!») и пошёл дальше.
Неизвестно, сколь долго стоял окаменевший лорд перед этим, отнюдь не викторианским, «особняком». Душевное смятение было так велико, что лорд не мог даже думать. Умница ангел-хранитель, защищая психику, балансирующую на грани сумасшествия, временно обесточил нейронную электростанцию. Перед взором ошеломлённого лорда клубились рваные свинцовые куски тумана. Они постепенно сливались в гигантскую тучу. Бедная аристократическая плоть, не в силах вынести безумный парадокс, уже приготовилась грохнуться в обморок.
И вдруг знакомый женский голос произнёс по-английски: «John Adams, pull yourself together»5.
Лорд Адамс послушно взял себя в руки и шагнул в гущу тумана.
Глава 3
Очнувшись, лорд обнаружил, что стоит на лестничной площадке у двери с номером «63». Очевидно, инстинкт самосохранения боялся покидать странный дом, рассудив, что это пусть призрачный, но всё же мостик в Британию.
Рядом с кнопкой звонка на стене была прикреплена фанерная дощечка с надписью: «Кузнецовы – 1 зв., Михалины – 2 зв., Британцев – 3 зв.».
Лорд нажал кнопку звонка один раз. Дверь открыла дама с причёской «ржавый барашек».
– Опять ключи забыл? – сердито спросила она. – И чего ты носишься, как малахольный? Я из-за тебя разлила тарато́р.
Лорд молча прошёл мимо неё и, зайдя в комнату, откуда недавно выскочил, растерянно осмотрелся. Какой убогий интерьер! Мебель старая, неказистая, лак местами облуплен, потёртости, царапины. У одной стены – книжный шкаф, сервант, а между ними – тумбочка с телевизором. Возле другой стены – двустворчатый шифоньер с зеркалом на дверце и рядом – буфет с застеклёнными дверками на верхнем шкафчике. Около двери – вешалка с полкой для головных уборов и тумбочка для обуви. Напротив двери, у окна – стол с двумя стульями. У четвёртой стены – раскладной диван и тумбочка с настольной лампой.
Подойдя к окну, лорд отвёл рукой тюлевую занавеску и посмотрел на улицу. Тот самый двор. Лорд перевёл взгляд на стоящий в углу подоконника старый радиоприёмник, из которого тихо лилась русская речь, и с отчаянием подумал: «Да что же, чёрт возьми, творится? Неужели этот бред происходит наяву?».
И вдруг у лорда возникло странное ощущение. Чем-то родным, хорошо знакомым повеяло на него и от этой допотопной мебели, и от радиоприёмника с телевизором, и от старого пиджака на спинке стула, и от потёртого портфеля, что лежал на сидении этого стула.
Открыв портфель, лорд высыпал содержимое на стол. Потёртый кошелёк из искусственной кожи, какие-то квитанции, пенсионное удостоверение и новенькая тёмно-красная книжечка с надписями по-русски. Лорд взял её в руки и обомлел. На обложке золотистыми буквами было начертано: вверху – СССР, внизу – ПАСПОРТ. А в середине – золотистый герб: серп и молот на фоне земного шара, вокруг – пшеничные колосья, обвитые лентой, и в верхней точке этой пшеничной окружности – пятиконечная звезда.