Эзотерика творчества, или Сумма очевидного
- -
- 100%
- +
Но теперь обратим внимание вот на что: современное техническое устройство может быть настолько конструктивно сложным, что его функции или параметры неудобно описывать в виде несистематизированного описания. Разумно эти функции и параметры сгруппировать, систематизировать. Такое систематизированное описание само по себе уже является некоторой системой. И как система она имеет свою структуру. Но что же это за структура? Это ведь не структура элементов конструкции, это структура описания свойств и параметров, которые определяют соответствие конструкции этого модуля другим узлам и космической станции в целом. Это описание системы как субстанции, её модельная сущность.
Такая структура – это субстанциальная структура или параструктура (сращение двух слов: ПАРАметр и СТРУКТУРА).
Это как бы некая структура, или некий механизм, но механизм не «внутри», а «снаружи» чёрного ящика. Такая структура – это механизм наизнанку.
С учётом изложенного символическую формулу, которая была приведена выше, «Система = Субстанция + Структура», можно теперь записать в таком виде:
СИСТЕМА = ПАРАСТРУКТУРА + СТРУКТУРА.
А для динамических систем:
ДИНАМИЧЕСКАЯ СИСТЕМА = МЕХАНИЗМ НАИЗНАНКУ + МЕХАНИЗМ.
Также можно наглядно дать следующие определения в таком условном виде:
СУБСТАНЦИЯ = СИСТЕМНАЯ СУЩНОСТЬ = СУБСТАНЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА = ЧЁРНЫЙ ЯЩИК = ПАРАСТРУКТУРА= КВАЗИСТРУКТУРА = СТРУКТУРА НАИЗАНКУ
Последняя запись означает, что эти термины и метафоры – синонимы.
Практика не ограничивается только проектированием модульных инженерных конструкций. Впрочем, и простые конструкции зачастую не так просты, как может показаться.
Всегда ли исследователь, к примеру, физик-ядерщик, биолог, психолог или программист, мечтающий создать интеллект, наделённый антропоподобным сознанием, понимает, что он исследует? Что является предметом исследования его научной дисциплины, или объектом его персонального исследования, – структура или параструктура каких-либо систем или объектов? А всегда ли исследуемую систему можно чётко разделить на параструктуру и структуру? Да и вообще выделить и определить объекты и системы своего исследования?
Если вы умозрительно представляете некий чёрный ящик, возникает образ стенок ящика, – некоей непроницаемой мембраны, какой-то резкой границы между тем «что внутри» и тем «что снаружи». На самом деле, во многих сложных системах, – в частности, в таких, которые можно назвать живыми, и в таких, которые можно считать интеллектуальными, такую чёткую границу провести невозможно. Разделение системы на структуру и параструктуру провести очень сложно.
И, приведённую выше формулу, для таких сложных или труднодоступных для изучения систем правильнее было бы записать так:
СИСТЕМА = ПАРА? СТРУКТУРА + ПАРА? СТРУКТУРА +…
Слова «внутри» и «снаружи» даны здесь в кавычках. Дело в том, что поскольку речь идёт о «системах вообще», а не только о системах, имеющих пространственные параметры, понятия «внутри» и «снаружи» в общем случае не имеют пространственного значения, и поэтому являются метафорами, – квазипространственными метафорами.
Но есть и вторая причина, почему эти слова заключены в кавычки. Граница между «внутри» и «снаружи» может быть относительной и явно не определимой: размытой метасистемной границей. (Почувствуйте различие между понятиями метасистемный и системный, метасистемная граница и системная граница.)
Хотелось бы ещё пояснить, для чего нужен термин ПАРАСТРУКТУРА, хотя есть почти эквивалентные термины «субстанция» или «функции, параметры и свойства системы».
Представление о субстанции, или иначе сущности, несёт в себе обобщающее упрощение. В философии она рассматривается как философская категория, а это означает, что оно играет роль компонента метафизической космологической схемы. В этом термине, в его обычном философском понимании, есть несколько призвуков, то есть неявных утверждений, подразумеваемых деклараций.
Определение «субстанция» навязывает представление о всеобщности причинности. Кроме того, это слово маскирует возможность структурирования субстанции, хотя как будто бы это и не отрицается. Субстанция – это как бы одна сторона системы, а другая сторона – это её структура.
Термин «параструктура», возможность структурирования субстанции не маскирует, и этим он, безусловно, выигрывает. В нём явно подчёркивается возможность такой детализации, и более того, даже если такая параструктура наипростейшая, предположим из одного элемента, она всё равно представляется именно как «структура снаружи».
Что касается устойчивого словосочетания «функции, параметры и свойства», особенно широко распространённые в технических текстах, то в нём также есть скрытая декларация: декларация всеобщности (категориальности) времени. Слово «функция» связывается с представлением о функционировании как процессе. При исследовании нединамических систем такое представление – потенциальный источник заблуждений, замаскированный капкан для творческой мысли.
Любой элемент системы может параллельно относиться к различным субструктурам. Это в частности хорошо всем известна многофункциональность узлов и деталей в машиностроительных конструкциях. То же самое можно сказать о функциях человека на производстве.
Элементы параструктуры могут быть параллельны составляющим её параструктурам, как бы областью наложения различных параллельных параструктур. Чёрный ящик можно воспринимать или исследовать с разных сторон. Параструктура, исследуемая в каждом аспекте, является субмодулем параструктуры, а элемент параструктуры параллельно относиться к разным её модулям.
Глава 3. Династия Динозавров
Лягушки, крокодилы, динозавры и прочие пресмыкающиеся не видят неподвижные предметы. Так устроено их зрение. Их можно было бы считать в сравнении с человеком гораздо менее совершенными существами, – да они даже и не животные.
Динозавры и прочие древнейшие пресмыкающиеся были крупными существами, но, видимо, в силу некоторого, скажем так, несовершенства и других, до конца ещё не изученных наукой причин, – вымерли. И вот, спустя миллионы лет, человек исследует своих вымерших предшественников по эволюции в биосфере планеты Земля. Он может гордиться своим преимуществом перед ними, ведь он – победитель. Его видение мира принципиально отличается от восприятия динозавра: он видит всё, – как движущиеся, так и неподвижные предметы. Как строение организма человека достигло такого совершенства? И вот тут, если рассмотреть физиологические подробности, можно отметить интересное.
Эволюция шла постепенно. Не было никакой революционной смены одной системы зрения другой, принципиально отличной и поэтому более совершенной. Зрительный аппарат человека конструктивно можно считать усовершенствованием, модификацией системы зрения динозавров, сохраняющей определённую преемственность. Глаз человека не способен воспринимать неподвижное изображение на сетчатке. (см. В. Ф. Турчин «Эволюция науки. Кибернетический подход к эволюции», глава «Мир глазами лягушки». )
Конструктивное решение природы отличается последовательностью и остроумием. Глаза человека находятся в постоянном движении. Пусть, например, человек сидит или стоит неподвижно, и, неподвижно держа голову, смотрит в одну точку, но даже в этом случае его глаза находятся в постоянном движении, совершая десятки микродвижений в секунду. Эти микродвижения не воспринимаются самим человеком и незаметны со стороны невооружённым глазом. Они не контролируются сознанием. Они незаметны как дыхание. Их нельзя по своей воле остановить, так же как биение сердца. Способ видения человека не менее удивителен, чем особенности зрения лягушки!
Вы – потомок динозавров!
Не правда ли любопытно? Но какое отношение этот общеизвестный научный факт может иметь к проблемам мировоззрения, или методикам развития и повышения творческого потенциала, или методам решения эвристических задач?
Зрение даёт человеку около 80% всей чувственной информации. А как же остальные 20%? Они тоже связаны с движением или изменением.
Зрение – функция мозга. Часто глаза называют частью мозга, вынесенной на периферию. Теперь, может быть, вы уже догадываетесь, что особенности зрения не могут не быть связаны с высшей функцией мозга – мышлением. И это нетрудно обнаружить. Достаточно чуть-чуть наблюдательности и даже не потребуются дорогостоящее оборудование и изощрённые эксперименты.
У меня на столе сейчас лежит математический справочник. Автор этого замечательного справочника – Марк Яковлевич Выгодский, а называется он – «Справочник по элементарной математике».
Если, например, открыть в этом справочнике раздел В, параграф 8 «Конус», то можно прочесть такое определение конической поверхности:
называется поверхность, образуемая движением прямой (АВ на фиг. …), проходящей всё время через неподвижную точку (S) и пересекающую данную линию (MN). «Конической поверхностью
Линия MN называется ; прямые лини, соответствующие различным положения АВ, называются конической поверхности; точка S – её вершиной…» направляющей образующими
Описание конической поверхности даётся как описание мысленного процесса её построения. Это описание можно назвать алгоритмом, или квазиалгоритмом, такого мысленного процесса. Но геометрические тела и системы существуют вне времени: они не имеют параметров, которые можно было бы выразить в единицах времени. Они не темпоральны, понятие время к ним не применимо. Эти объекты и системы – нединамические. В тексте же присутствуют глаголы и отглагольные слова, связанные с представлением о времени и движением: образуемая, движением, проходящей, неподвижную, пересекающую, направляющей, образующими.
Более того, в середине первого предложения, как эмфаза (логический акцент) есть слова «всё время». Обратите на это внимание. (
В рассматриваемом примере геометрические нетемпоральные системы и объекты представлены путём описания динамического процесса их построения.
Можно найти аналогию между особенностью зрения и особенностью мышления человека: подобно тому, как глаз совершает микродвижения, чтобы рассмотреть не движущиеся объекты, мышление использует квазиалгоритмические модели для исследования нединамических объектов и систем.
Человек – царь планеты Земля, этот царь – из династии Динозавров.
Эта особенность мышления человека здесь названа динамическим (квазидинамическим) мышлением. В мышлении характерен параллелизм вербально-логических и идеомоторных форм моделирования, поименования и трансляции. «Динамическое» мышление – это создание динамических моделей, описание динамических процессов.
Чтобы проиллюстрировать динамическое мышление как характерную особенность мышления можно даже не углубляться в исследование математических трактатов. Динамическое мышление всегда присутствует в мышлении человека. Собственно сам язык как средство мышления и общения, тот язык, которым человек пользуется ежедневно, и даже не замечает его так же, как не замечает он своего собственного дыхания, этот самый язык – основной инструмент динамического мышления. Ведь любой не динамический объект любой человек опишет на своём языке, представляющим собой, – если иметь в виду сам процесс речи, письма или чтения, – последовательность семантических объектов: существительных, глаголов и т. д.
Структура любого описания представляет собой алгоритм или мысленный процесс. Да ведь сама речь – динамический процесс! Не правда ли удивительное наблюдение самой тривиальной вещи?
Но вот что может показаться ещё более удивительным: хотя речь, чтение и письмо и являются динамическими процессами, информация, передаваемая в речи на самом деле совсем не тождественна этому процессу. Информация параллельна процессу передачи или восприятия описания и не является динамической (темпоральной) системой.
Если рассмотреть подробнее описания, с которыми обычно оперирует интеллект уровня человека, то следует уточнить, что они очень редко являются строго алгоритмическими. Их правильнее назвать квазиалгоритмическими, потому что они не описывают алгоритмическую последовательность подробно и точно, они содержат, так сказать, купюры: пробелы, которые дополняет сам интеллект во время операций с ними. Кроме того, описания не обязательны для исполнения, как компьютерные исходные тексты. Высокоразвитый интеллект, в отличие от компьютера, никогда не зависает. Природа квазиалгоритмов такова, что интеллект может выйти из них, даже если в них не предусмотрена алгоритмическая точка выхода.
Человек оперирует квазидинамическими моделями, под которыми здесь понимаются интеллектуальные статические (информационные) модели-описания или схемы динамических систем как целостные интеллектуальные модули.
Квазидинамическая модель может быть любой (вариантной) схемой любой динамической системы, даже упрощённой схемой изменения и эволюции динамических моделей, и даже моделью самой себя! Но квазидинамическая модель не может быть адекватной моделью неиерархических, сложных систем, она всегда – простая система.
Описание не может содержать в себе полное описание самого себя.
Потому что такое описание рекурсивно, но число рекурсий имеет предел, – «метасистемный барьер». (См. гл. «Я оглянулся посмотреть»)
Динамическая модель не может полностью описать свою собственную эволюцию или эволюцию других динамических моделей. Динамическая модель не может быть алгоритмом, следуя которому можно найти творческое решение.
Из этого утверждения следует вывод, соответствующий всем известному факту: творческое озарение не может быть эпизодом, однозначно предусмотренным каким-либо сценарием.
Глава 4. Относительность восприятия
Всё в мире относительно, так как всё может быть исследовано только путём сравнения.
При том, что минимальная модель исследования – триада, возможно исследовать и «неминимальные» иерархии подобия. Но и в том и в другом случаях в моделях все его элементы – не абсолютны: среди них не может быть элемента, который бы присутствовал в каждом исследовании.
При метасистемном подходе любая система рассматривается как система в общем смысле, система вообще. А это означает, что система в общем случае рассматривается, в том числе, и как система не динамическая, существующая не во времени, потому что динамические, развёртывающиеся во времени системы – только частный случай. То же самое можно сказать и о других частных особенностях систем: случайности или детерминированности, развитии или окостенении, материальности или неощутимости, причинности и т. д.
Понятие относительности в естественнонаучном познании появилось в квантовой механике и в теории относительности Альберта Эйнштейна. Но в широком смысле представление об относительности носит неограниченный характер.
Пожалуй, наиболее интересным обсуждение относительности становится при исследовании воплощений систем. Объекты являются воплощением систем (или, другими словами, экземплярами, реализациями системы – такая терминология ближе к языку, на котором говорят программисты). Под объектом понимается не только камень и т.п., но и явление и процесс – динамический объект.
Если рассмотреть любую иерархию подобия, то выясняется, что каждая система, в сущности, является воплощением системы более высокого уровня в этой иерархии. Здесь под системой более высокого уровня иерархии понимается система обобщённая, иерархия образно представляется как пирамида, а её вершина – система самого общего уровня в иерархии. Если же образно, схематично представлять иерархию в виде дерева, то систему обобщённого уровня, наоборот, следовало бы считать системой иерархически более низкого уровня (она ближе к корням такого дерева). Практически распространены оба вида условных метафорических описаний иерархических уровней, поэтому может возникать путаница.
Система воплощена или в системы более низкого уровня или в объект. И логически напрашивается вывод, что объект – особый уровень в реализации системы в системах более низкого уровня. Но чем особенным может отличаться такой уровень от других уровней?
Особенность уровня объекта определяется присутствием наблюдателя. То есть то, что воспринимается как объект – определяется относительностью восприятия одного из уровней многих параллельных иерархий подобия, которые в связи с этим можно назвать иерархиями воплощения или иерархиями реализации.
Такое понимание объекта соответствует современным идеям кибернетики и моделирования интеллекта (см. у Марвина Мински). И так же можно вспомнить известное эзотерическое понятие Майа. Е. П. Блаватская, автор эзотерического труда «Разоблачённая Изида» и многотомной работы «Тайная доктрина» в рамках своей Эзотерической Философии, истоки которой, в том числе, можно обнаружить в буддизме и браманизме, определяет каждую конечную вещь как Майю, или как Иллюзию Неведения. Нетрудно провести параллель между понятиями «конечной вещи», Майи и понятием «объект» у Марвина Мински.
То, что можно назвать объектом – относительно. Восприятие объектов определяется относительностью восприятия . Вы можете видеть только то, что можете воспринимать со своей точки зрения; вы можете видеть только то, что вы различаете. наблюдателя
Вы, наверное, видели кадры, снятые методом так называемой цейтраферной киносъёмки: в течение нескольких секунд зрители видят на экране как солнце встаёт и проходит по небосклону и заходит, или как вырастает на глазах растение, или распускается цветок – процессы, в обычных условиях не видимые. Даже такой элементарный технический приём сильно изменяет восприятие, и такие кинокадры всегда приковывают внимание зрителей. Но такие технические приёмы показывают только маленький, крошечный кусочек неявного и необозримого. А что могли бы увидеть инопланетяне, физиология которых может принципиально отличаться от физиологии человека?
Объекты являются экземплярами определённой системы. Они имеют полное подобие, или сходство до степени полного подобия. Но такое представление условно, относительно. Дело в том, что даже полностью идентичные объекты имеют различия, но мы считаем эти различиями несущественными, внесистемными. Это могут быть индивидуальные отличия, или различные неструктурные или внеструктурные элементы в системе.
Если рассмотреть, например, два одинаковых автомобиля, выпущенные одним и тем же заводом, то можно обнаружить такие индивидуальные отличия: разные серийные номера, выбитые на кузове и двигателе; разный цвет кузова; разные «примочки» установленные их владельцами. Так же каждый автомобиль будет иметь множество неструктурных элементов: царапины, вмятины, прилипшую грязь, различной степени износ различных деталей и т. п.
Эта относительность объектов очень хорошо заметна в психологических исследованиях: ведь объектом исследования психолога может являться: человек «вообще», мужчина или женщина, ребёнок или взрослый, представитель какой-либо национальности, возрастной группы, человек как персона или как индивидуум, и т. д.
В патентоведении и патентном праве используют понятие «существенные отличия». При рассмотрении заявки на изобретение эксперты должны принять решение: можно ли заявляемое техническое решение (то есть техническую систему) считать новой, уникальной, оригинальной технической системой, – и соответственно документально оформить права автора. Уровень технического решения может не позволить принять решение о регистрации изобретении, то есть в этом случае эксперт приходит к выводу, что отличия заявляемого решения от известных «несущественны». Другими словами, эти отличия нельзя считать системными, и такая система не может считаться уникальной (на языке патентоведов, – она не обладает «мировой новизной»). В этом случае, в сущности, эксперт считает заявляемое решение только лишь ещё одним экземпляром одной из известных систем. Решение принимает человек, эксперт может ошибаться. К тому же граница между существенными и несущественными отличиями не всегда чётко определима, поэтому многие заявки становятся предметом споров и разбирательств. Это также иллюстрация относительности восприятия и относительности систем и объектов.
Наблюдатель, он же исследователь, далеко не всегда может воспринимать объект или систему полностью. Те системы и объекты, которые не воспринимаются полностью можно назвать неявными или необозримыми, или фоновыми.
Вот пример такой системы. Любой язык является неявной системой. Он не имеет воплощений, в которых он был бы представлен полностью. Нельзя указать на какой-нибудь объект и сказать, что это и есть язык. Можно держать в руках книгу, написанную на каком-то языке. Можно издать словарь, который никогда не будет полным и исчерпывающим; можно изучать грамматику и синтаксис языка, которые никогда не бывают без исключений. Можно говорить, читать, писать, думать на каком-то языке, но это будут только фрагменты его воплощения. Сам язык существует везде и нигде, он не имеет полных воплощений, его экземпляр нельзя изготовить и продать покупателю, желающему его приобрести.
Но самыми загадочными и таинственными неявными системами следует признать огромный класс систем, которые называют динамическими. Это системы, которые связаны с понятием время. Тайна времени – одна из тем, над которой ломают голову многие философы, физики и психологи.
Может быть, вам покажется каким-то преувеличением точка зрения, что любая динамическая система – система неявная. Кто-нибудь мог бы сказать, – я думаю, что это уже не вы:
«А как же все те тысячи всем известных действий, процессов, процедур, историй, последовательностей, которые окружают человека везде и всюду, с утра до вечера? А как же те процессы, которые окружают человека на работе и дома; те планы, которые человек постоянно просчитывает, и в мире которых он живёт; его мечты, к осуществлению которых он стремится? Да ведь человек, можно сказать, живёт в мире динамических систем. Это его стихия, он в ней как рыба в воде. И что же, он не воспринимает тот самый мир, в котором живёт? Он живёт в собственном мире как потусторонний гость? Разве можно представить человека, бредущего во тьме неизвестно куда?»
Кто-нибудь может также сказать:
«Что может быть неявного у яблока, падающего в дерева? Любой человек в состоянии проследить его падение от начала до конца. А человек мало-мальски знакомый со школьным курсом физики может дать простой и точный расчёт всего процесса его падения, каждой точки его траектории, и каждого момента движения по этой траектории. Всё явно и ясно, как на ладони!»
А кто-то может добавить:
«Человек всегда старается представить каждый процесс, последовательность событий как можно чётче и подробнее. Он составляет планы. Он должен предвидеть последствия своих действий. В любом производственном процессе или деятельности есть своя технология, то есть вполне определённая и конкретная последовательность действий и операций. Как это можно всё считать неявным?»
В действительности же человек живёт в неуловимом моменте. У этого момента нет никакой продолжительности. Гипотеза о том, что длится 9 секунд (согласно другим версиям этой гипотезы – 6 секунд или 3 секунды) очень сомнительна. В далеко не бесспорное представление о настоящем, однажды появившееся в ходе исследований периода некоторых физиологических процессов пытаются вложить всеобщий метафизический смысл. На самом деле «момент настоящего» – понятие вне времени, он – воплощение некоторой вневременной субстанции. И динамический процесс – система неявная, она никогда не воплощается полностью. Она – фрагментирована в моменты. У человека есть иллюзия того, что он воспринимает процессы целиком, как систему или объект. Но его представление о динамическом процессе – это его интеллектуальная, алгоритмическая модель процесса. Физиологически он способен воспринимать только фрагменты. настоящее
Человек пользуется своим родным (или иностранным языком), который является неявной системой. Также он составляет планы, модели, образы неявных динамических процессов. Из того, что язык неявен, совсем не следует, что человек не может ясно и конкретно говорить, писать, думать или слушать, читать. Аналогично из неявности динамических процессов не следует, что человек не может составлять и претворять в жизнь точные и реальные планы, или разрабатывать эффективные технологии.
Фактически непонимание неявности динамического процесса – представление метафизическое, которое основано на исключении наблюдателем себя самого из картины мира, а в частном случае это исключение имеет особую форму: наблюдатель исключает часть своего интеллектуального мира, а именно алгоритмические модели процессов, из картины мира. Такое исключение обладает интересной особенностью. Оно может использоваться как инструмент исследования не только любого объекта, в том числе алгоритма или процесса, но и космологических слоёв, в том числе иллюзорного вселенского времени. Мышление исключёнными алгоритмами образно можно назвать маленьким ежемоментным самоубийством. Не случайно мудрые люди учат жить одним моментом, одним днём. Этот психологический метод имеет очень глубокое основание.