Врачи смерти. Нацистские и японские программы экспериментов над живыми и мертвыми

Я хотел бы выразить признательность и благодарность Стейси Скаффелл, бакалавру наук (по биологии с отличием), которая помогала в подготовке этой книги.

Серия «Темные архивы. Книги о жутких экспериментах и практиках над людьми»

Tim Heath

The Nazi and Japanese Human Experimentation Programmes: Biological War Crimes during WW2

Copyright © Tim Heath 2024

Published by arrangement with Pen and Sword Books (UK) via Igor Korzhenevskiy of Alexander Korzhenevski Agency (Russia)

© Иван Чорный, перевод на русский язык, 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Введение

Одними из самых ужасающих жестокостей, совершенных в ходе Второй мировой войны, были, без сомнения, медицинские и военные эксперименты, проводимые как над живыми, так и над мертвыми людьми. Различные нацистские программы изначально проводились не столько в целях развития какой-либо конкретной научной или медицинской дисциплины, сколько в результате одержимости Третьего рейха расовой теорией и евгеникой. Между тем многие врачи и их помощники, участвовавшие в этих экспериментах, оправдывали чудовищные последствия этого преступного увлечения извращенными расовыми идеологиями, считая их не более чем побочным ущербом.

Союзник Германии по «оси», Японская империя, известная своей жестокостью и садизмом еще до начала Второй мировой войны, проводила собственные независимые программы экспериментов над людьми. Наиболее печальную известность получила программа под названием «Отряд 731», где люди не только подвергались самым ужасным надругательствам, но и получали инъекции коктейлей из ядов и/или заражались болезнями. В ряде случаев им проводили вскрытие людей в полном сознании, без предварительной анестезии. Можно сказать, что и Третий рейх, и Японская империя имели более или менее неиссякаемый запас человеческих подопытных на протяжении всей Второй мировой войны для «обслуживания» ужасного предприятия – медицинских экспериментов на людях. Эти несчастные были, в основном, из узников концентрационных лагерей или, в случае японцев, коренных народов завоеванных ими земель, а также военнопленных.

И ко всему происходившему остаются вопросы. Какова была истинная цель этих, так называемых, экспериментов? Чего они добивались? Есть ли доказательства, свидетельствующие об обмене нацистской Германии и Японской империи результатами «исследований»? В этой книге рассматриваются данные вопросы, а также исследуется, почему японские врачи, принимавшие участие в экспериментах над людьми и медицинских пытках, избежали обвинений в военных преступлениях, несмотря на наличие неопровержимых обличающих доказательств. Кроме того, имеется ли доля правды в предположении, что страны антигитлеровской коалиции извлекли выгоду из материалов, полученных в результате допросов участников экспериментов, проведенных в конце Второй мировой войны? Необходимо рассмотреть и вопрос причастности как немецких, так и японских фармацевтических компаний, поскольку многие добровольно сотрудничали с военными, получая значительные прибыли и продолжая это делать еще долгое время после окончания Второй мировой войны.

Эта работа – попытка ответить на все вопросы, опираясь на свидетельства самих преступников и их жертв, найденные во многих новых первоисточниках и архивных материалах. Она также служит ужасающим и отрезвляющим напоминанием о способности человека к бесчеловечному обращению с другими людьми в контексте двух жестоких военных режимов ХХ века.

«В большинстве своем они безымянные мертвецы. Для своих убийц эти несчастные люди вовсе не были личностями. Они поступали оптом, и с ними обращались хуже, чем с животными, ожидающими забоя».

Бригадный генерал Телфорд Тейлор, главный прокурор, Нюрнбергский процесс над врачами, 1945 год.

1

Деньги за трупы

Использование людей в качестве ресурса для медицинских экспериментов – явление отнюдь не новое, хотя во многих аспектах сильно отличается от того, что творилось в течение Второй мировой войны силами «оси». Стоит кратко рассмотреть историю медицинских экспериментов на людях, чтобы получить общее представление.

С самых ранних времен, когда появились первые данные о медицине и примитивные хирургические практики, о которых имеется множество свидетельств, были люди, становившиеся по тем или иным причинам подопытными кроликами для не иначе как шарлатанских методов лечения разного рода либо, еще хуже, грубых хирургических процедур. Как и в случае со следами трепанации, обнаруженными в черепах давно умерших людей Древнего мира, в ранней медицине появлялись добровольцы, которые, по-видимому, охотно соглашались принимать участие в экстремальных процедурах. Возможно, думая, что, как это происходит и в наши дни, их целенаправленные усилия принесут пользу и поспособствуют спасению других жизней в будущем, либо в отчаянной надежде на избавление от болезни, которую тогда еще не умели лечить. Кроме того, были люди, считавшиеся недостаточно дееспособными и практически не имевшие выбора в отношении собственной судьбы.

В 1752 году британский парламент принял Закон об убийствах, разрешавший передавать тела казненных преступников Лондонскому обществу хирургов, где их вскрывали для медицинских и хирургических исследований и в учебных целях. На самом деле, проводились семинары, где только что снятых с виселицы преступников вскрывали в аудитории перед студентами-медиками.

К концу XVIII века рос спрос на трупы людей для проведения медицинских вскрытий.

Из-за нехватки тел, доступных на законных основаниях, появилась подпольная индустрия похищения тел. Преступные банды «воскресителей» были особенно активны в крупных городах, таких как Лондон. Они стали настоящими мастерами в эксгумации тел с кладбищ и из склепов. Были случаи, когда врачи и их ученики участвовали в краже тел умерших, что считалось «порочной» практикой.

Такие известные личности, как Берк и Хэр, были своего рода предпринимателями, поставлявшими трупы в такие учреждения, как Эдинбургский медицинский колледж. Деятельность этой пары вполне могла послужить источником вдохновения для Мэри Шелли при написании «Франкенштейна», однако Берк и Хэр были более чем реальными людьми. Печально известная парочка не являлась «похитителями тел» в истинном смысле слова – они специально убивали людей, чтобы удовлетворить спрос на трупы для медицинских целей. На этом можно было заработать довольно неплохие деньги, и преступники действовали без особых колебаний, зная, что при предоставлении тела им не зададут никаких вопросов. До введения в 1832 году в Великобритании Закона об анатомии, кража трупов не считалась чем-то формально незаконным, поскольку у трупа отсутствовал юридический статус и он никому не принадлежал. Между тем, после кражи незаконно было вскрывать тело или снимать с него какие-либо предметы – золотые обручальные кольца или ожерелья.

Может показаться удивительным, однако первая попытка принять в Великобритании законодательные меры, ограничивающие практику кражи трупов, провалилась, хотя инициатором выступил комитет Палаты общин. Многим членам комитета было ясно, что они столкнулись с широко распространенной проблемой. Королевский колледж (ранее Общество) хирургов в Лондоне был недоволен предложением о внесении изменений или потере каких-либо привилегий. Предложили даже, чтобы для вскрытия и/или анатомического исследования использовались тела неимущих и одиноких людей, а не только осужденных преступников, что вызвало резкое противодействие со стороны Церкви, назвавшей эту инициативу «предосудительной как с моральной, так и с религиозной точек зрения». Тем не менее Закон об анатомии предоставил хирургам законный доступ к останкам умерших из работных домов, больничных и тюремных моргов, при условии, что тела не востребованы ближайшими родственниками в течение 48 часов. Еще возможно было пожертвовать тело ближайшего родственника для медицинских исследований.

В современном обществе люди по-прежнему могут передать свои тела науке после смерти и дать разрешение на использование органов для трансплантации.

Бич разграбления могил в Великобритании продолжился и в XIX веке, несмотря на введение законов, направленных на пресечение этой практики, а также суровые наказания для тех, кто был пойман или оказывался иным образом связан с преступными деяниями. Постепенно практика ушла в прошлое. Между тем с началом Второй мировой войны в 1939 году и нацистской одержимостью идеей превосходства арийской расы и евгеникой эксперименты над людьми приняли гораздо более ужасающий и зловещий оборот.

Нацисты, а также ставшая впоследствии их союзником Японская империя вывели медицинские эксперименты над людьми на новый уровень ужаса и жестокости. Проводимые исследования не ограничивались расчленением трупов тех, кто погиб в бою или в плену, – использовались и живые люди. Перечень ужасов, которые совершались во имя нацистских и японских расовых теорий, не имеет равных в истории человечества. В то время как нацисты преследовали идеалы расовой и арийской науки, у японцев, по всей видимости, не было общего направления в их садистских и зачастую смертельных экспериментах над несчастными живыми жертвами. Похоже, оба режима совершали преступные деяния с высочайшим энтузиазмом, садизмом и удовольствием, совершенно не заботясь о физическом и психологическом благополучии несчастных людей.

2

Божественный апокалипсис

Поскольку нацисты полагали, что победят союзников по антигитлеровской коалиции и положат конец Второй мировой войне, Гиммлер обсудил предложение о создании своего рода нацистского музея расовой и биологической истории, где образцы органов, кости, человеческие эмбрионы, черепа и другие ужасающие экспонаты таксидермии украшали бы огромные мраморные залы в честь победы арийцев над низшими расами, или Untermenschen (недолюдьми). Получение подобных материалов якобы в интересах науки и биологических исследований было средством демонстрации завоевания порабощенных народов. Одержимость идеей высшей арийской расы развивалась вокруг идеологии расового и биологического превосходства, разделявшейся не только самим Адольфом Гитлером, но и поддерживавшейся многими врачами и генетиками в рамках немецкого медицинского сообщества в целом. И это несмотря на то, что люди, которых называли арийцами в древней истории человечества, с этно-культурной точки зрения являются самопровозглашенной группой индоиранцев, включающей народы Индии, не связанные с немцами ни географически, ни культурно, ни генетически, ни в древности, ни в современности.

Нацистские физические и биологические стереотипы поддерживали собственный, полностью ложный набор арийских идеалов, которые, конечно же, соответствовали их расовой и политической идеологии. Кроме того, многие врачи и ученые поддерживали теории расовой гигиены задолго до прихода нацистов к власти в 1930-х годах. С 1933 года они приняли нацистскую точку зрения на биологию и наследственность. Это не только обеспечило их признание режимом, но и открыло новые карьерные возможности с дополнительным финансированием для исследований. Философия арийской расы, столь любимая Гитлером и другими ведущими нацистами, в том числе представителями медицинского сообщества, была, конечно же, чистой фантазией, поскольку в ходе эволюции человечества никакой арийской расы не существовало. Их интерпретация этой теории строилась на идеях о чистокровных немцах со светлыми волосами и голубыми глазами, с развитым телосложением и физической силой у мужчин. У женщин должны были быть светлые волосы и голубые глаза, и для поддержания оптимального здоровья – прежде всего для выполнения детородных функций – они должны были воспитываться под строгим контролем.

Стоит отметить: народы, в составе которых было много людей со светлыми волосами и голубыми глазами, проживали в определенных географических районах Европы, включая Северную Францию, Северную Германию, Скандинавию, Данию, Норвегию и Швецию.

Нацисты считали, что эти люди несут в себе арийское наследие, и рассматривали их как ценных с расовой и биологической точки зрения.

Гитлер даже считал англичан своими собратьямианглосаксами и, следовательно, частью эксклюзивного арийского клуба. Эволюционные данные свидетельствуют, что эти физические черты распространились в северных обществах во время последнего ледникового периода в результате «полового отбора». Термин «половой отбор» описывает принцип социальной эволюции, согласно которому особи одного пола предпочитают определенные черты у другого. Это, в свою очередь, приводит к половому отбору, поскольку один пол стимулирует эволюцию определенных черт у противоположного.

Разумеется, данная теория спровоцировала множество исследований и споров, поскольку может показаться немного надуманной. Однако она вполне правдоподобна, если принять во внимание сексуальные предпочтения, проявляемые как мужчинами, так и женщинами в современном обществе. Сколько современников заявили бы, что предпочитают красивых мужчин или женщин со светлыми волосами и голубыми глазами?

Гитлер и нацисты считали, что евреи, цыгане и негры, а также жители России и Восточной Европы относятся к категории Untermenschen, или недолюдей, и являются гораздо менее желательными элементами человечества, существующими лишь для того, чтобы служить рабами для высших рас. Между тем во время немецкого вторжения в Польшу и другие территории Восточной Европы всех детей, считавшихся подходящими для германизации, то есть имевших светлые волосы и голубые глаза, отбирали у семей и передавали на воспитание немецким семьям, чтобы вырастить их как немцев. Дети подвергались тщательному медицинскому обследованию: изучались и измерялись черты лица, такие как нос, подбородок, лоб, уши и расстояние между глазами. Если они не соответствовали доктринам физической эстетики – то есть были слишком большими или выраженными, – ребенка могли отвергнуть, что означало почти неминуемую гибель в одном из лагерей.

Одержимость физиологическими характеристиками разных рас в Европе сильно напоминает увлечение френологией, разработанной немецким врачом Францем Йозефом Галлом в 1796 году. Это псевдонаука, предлагавшая судить об умственных характеристиках человека по результатам измерений отдельных выпуклостей черепа. Несмотря на популярность, к 1840-м годам френология была встречена многими профессиональными врачами с презрением и вскоре стала считаться не более чем шарлатанством. В начале XX века френология пережила кратковременный всплеск популярности, отчасти благодаря росту числа медицинских исследований в области эволюции человека, криминологии и антропологии. Хотя нет убедительных доказательств, что френология оказала влияние на нацистскую расовую науку, существуют сходства, которые нельзя полностью игнорировать. Совсем недавно в Аргентине среди сокровищ нацистов времен Второй мировой войны обнаружили деревянный ящик с медицинскими инструментами, в том числе прибором для измерения головы, который использовался в френологии.

Когда отбирали детей, пригодных для германизации, исключением являлись те, у кого, как считалось, присутствовала «зараженная кровь еврейского происхождения». Еврейские дети, какой бы арийской ни была их внешность, исключались из процесса и отправлялись в лагеря смерти вместе с другими евреями. Нацисты настолько серьезно воспринимали угрозу, исходящую от этой нации, что настаивали, чтобы ни один еврей не остался в живых в Третьем рейхе. В собственном извращенном мышлении Гитлер считал себя своего рода самопровозглашенным мессией, чья обязанность заключалась в том, чтобы стереть с лица земли нежелательные расы, физически и умственно неполноценных людей, а также тех, кого он называл «межрасовыми», посредством некого божественного апокалипсиса. Пугает, что подобная мерзкая философия оказалась так легко принята высокоразвитым и интеллектуальным современным обществом, каким было общество Германии тех времен, или как политическая воля одного человека могла убедить общество, что оно является воплощением арийской господствующей расы, чей божественный долг – завоевать мир путем уничтожения других.

Несмотря на всё безумие риторики, многие охотно следовали ей. Если взрослые могли бы отнестись к ней более критично, то молодежь с ранних лет подвергалась промыванию мозгов, чтобы следовать политическим и социальным принципам нацистской партии. Некоторое понимание всей этой концепции помогает объяснить отношение преданных нацистов, чья задача заключалась в уничтожении человеческих жизней без сострадания и совести, а также то, почему так мало ценились жизни людей, считавшихся низшими с расовой или биологической точки зрения.

Когда Третий рейх приступил к завоевательной миссии, в процессе вторжения на восточные территории были схвачены тысячи евреев, цыган и представителей других рас. Их либо казнили по прибытии в многочисленные лагеря смерти оккупированной нацистами Европы, либо заставляли работать до смерти. Многие погибали в результате сочетания суровых жизненных условий, жестокого обращения и недостатка пищи, воды и медицинской помощи. Некоторые несчастные души выбрали в качестве подопытных кроликов для всевозможных экспериментов, проводимых во имя нацистской медицинской науки. Эксперименты были многочисленны и разнообразны. Мы рассмотрим некоторые из них, а также людей, которые их проводили.

Это кажется почти немыслимым, однако многие из тех, кто участвовал в нацистских медицинских экспериментах, прониклись сильной привязанностью к некоторым из беспомощных подопытных.

Хорошим примером может служить Йозеф Менгеле со своими опытами на близнецах. В некоторых из этих случаев судьба жертв, пользовавшихся подобным покровительством, сложилась намного лучше, чем у других, и им даже удавалось дожить до освобождения. Тем не менее, тонкая грань между тем, что можно считать добросовестными медицинскими исследованиями, и тем, что можно описать только как медицинские/хирургические пытки, становилась все более размытой, поскольку представители высшей иерархии стран «оси» пытались играть в богов со своими беспомощными жертвами.

Эльза Ланнебергер была молодой студенткой-медиком в то время, когда бурные события охватили Германию и общество:

«Вся сфера немецкой медицины начала постепенно меняться, особенно после краха Уолл-стрит в 1929 году (начало Мирового экономического кризиса – Великой депрессии). Многие развитые страны сильно пострадали, а Германия – еще больше, поскольку ей по-прежнему приходилось выплачивать огромные суммы в качестве репараций по итогам Первой мировой войны. Я смогла и дальше продолжить учебу, хотя медицина в то время пострадала не меньше других отраслей. Когда Гитлер пришел к власти в 1933 году, еврейские врачи и хирурги были немедленно проинформированы, что больше не смогут заниматься медицинской практикой. Невыполнение требования означало арест и тюремное заключение. Между тем, поначалу эта прискорбная, если не морально неправильная, позиция, пожалуй, не вызывала особого беспокойства у многих немецких студентов. Мы думали, что сможем продолжить учебу, однако подобные утопические представления оказались несколько преждевременными.

Мне сказали, что, согласно новым предложениям правительства для немецких медиков, все женщины, изучающие медицину, чтобы стать врачами и/или хирургами в больницах, должны немедленно прекратить обучение. Да, это совершенно нелепо и могло иметь пагубные последствия для всей немецкой медицины. Новый закон на самом деле не был чем-то радикально новым, поскольку дискриминационные законы вводились ежедневно, после того как Гитлер пришел к власти. Некоторые из них затрагивали не только евреев, но и многих немцев. Мои родители были в ярости, когда узнали об этом. Особенно отец: “Кто такой Гитлер, чтобы говорить, что моя дочь, которая годами училась, не может больше продолжать учебу, чтобы стать врачом? Этот человек сошел с ума?” Мать попросила его успокоиться и напомнила, что, если кто-нибудь услышит его, нас всех могут арестовать и что тогда с нами будет? Мы сели и попытались найти способ, как я могла бы продолжить учебу. Мне было восемнадцать лет, шел 1938 год, и оставался год до начала Второй мировой войны в Европе. Одно из предложений отца заключалось в том, чтобы я уехала из Германии во Францию, Англию или Америку. Я никогда не выезжала из Германии, и эта мысль меня пугала, однако данный вариант стоило серьезно рассмотреть. Я достаточно хорошо говорила по-английски и по-французски, так что языковой барьер не был проблемой.

Поскольку я больше не могла учиться профессии, я продолжала заниматься дома как могла, перечитывая все учебные эссе и, конечно, просматривая книги. Где-то через две недели после того, как мне сообщили, что я больше не могу учиться медицине, представители власти пришли к нам домой и попросили меня сдать все печатные учебники, которые я использовала или на которые ссылалась в своей работе и учебе. Я не хотела спорить, так как они не были настроены шутить, поэтому сделала как просили: сдала книги и руководства. На этом все закончилось, они просто ушли. В тот момент мне не пришло в голову, что некоторые из медицинских текстов, которые я использовала для учебы, были подготовлены врачами еврейского происхождения. По-видимому, у многих студентов-медиков, в том числе и у мужчин, конфисковали материалы. Мужчинам сказали, что новые будут выданы в установленном порядке, как только все тексты пройдут проверку со стороны государства. Позже я узнала, что все, написанное еврейскими авторами, сожгли.

Именно в этот момент мой отец снова поднял вопрос о моем отъезде из Германии для обучения за границей. Это было трудное решение, поскольку я хотела остаться там, где находились родные и друзья, однако для достижения карьерных целей оказалось невозможным остаться в стране, которую я до того момента всячески любила. Отец организовал мою поездку в Америку, где у него жило много знакомых, а также два кузена в Нью-Йорке. Он сказал, что там я буду в порядке и смогу писать им, рассказывая, как у меня дела. Мы не особо задумывались о том, что война приближается, хотя это было очевидно во многих отношениях, и о возможных последствиях для нашей семьи и для меня как гражданки Германии во “вражеской стране”. Я последовала совету отца: в июле 1938 года собрала вещи и через две недели прибыла в Америку на океанском лайнере. Родственники ждали меня, и я помню, как они держали таблички с моим именем, написанным большими буквами: “Привет, Эльза, добро пожаловать в Америку!” В тот момент я и представить не могла, что шесть лет спустя вернусь в Германию с американской мобильной медицинской бригадой, где буду лечить раненых американских и немецких солдат после провального немецкого наступления в Арденнах, или “Битве за Выступ”, как эту операцию еще называли. Именно в свете чудовищной войны, которую Германия вела на европейском континенте, я узнала, как представители медицинских и хирургических отделений в Германии участвовали в ужасных злодеяниях над невинными людьми во имя экспериментов. Я сама встречала и лечила некоторых из этих несчастных замученных душ, и мне становилось физически плохо, когда я называла себя немкой».

Поскольку в годы после прихода Гитлера к власти в 1933 году многих немецких женщин лишили возможности сделать карьеру в медицине, в этой профессии стали еще больше преобладать мужчины. Некоторые женщины, в том числе те, которые позже присоединились к СС и работали с людьми вроде Йозефа Менгеле в таких адских местах, как Освенцим, продолжили так называемую медицинскую карьеру, однако их число было намного меньше, чем до прихода Гитлера к власти. Большинство молодых немецких студентов, стремившихся стать военными или гражданскими врачами или хирургами, должны были быть членами обязательного движения гитлерюгенд [1]. Любого студента, избегавшего членства в гитлерюгенде или по какой-либо причине выбывшего оттуда, власти могли лишить права поступления в университет. Нацисты через новую систему образования, гитлерюгенд и Союз немецких девушек [2] пересмотрели медицинскую этику, которая ранее прежде всего учитывала интересы нуждающихся. Новый режим не только изгнал еврейских врачей, медсестер и хирургов из различных клинических профессий, но и постарался лишить евреев и других, считавшихся принадлежащими к низшей расе, даже самой элементарной повседневной медицинской помощи. Таким образом, сфера образования оказалась пропитана расизмом и гонениями в сознательном стремлении закалить немецкое сознание, чтобы подготовить его к предстоящим ужасам.