Отчим. Мой. Грозный
- -
- 100%
- +
Его тёмные волосы, чуть тронутые сединой на висках, были аккуратно подстрижены, что говорило о внимании к своему внешнему виду. Взгляд тяжёлый, пронизывающий, но не злой – скорее изучающий, словно он пытался понять, разгадать что-то важное. Когда его глаза встречались с маминым взглядом, в них появлялось что-то особенное – мягкое, почти нежное выражение, которого я раньше никогда не видела. А вот когда он смотрел на меня, казалось, будто оценивает, прикидывает, что представляет собой эта взбалмошная девчонка, вторгшаяся в его личное пространство.
Лицо с резкими, словно высеченными из камня чертами хранило следы прожитых лет. Глубокие морщины у рта и между бровями рассказывали истории о тяжёлой работе и пережитых испытаниях. Крупный прямой нос с чуть вздрагивающими ноздрями выдавал его эмоции – особенно когда до его обоняния доносился аромат маминой стряпни, и тогда в его глазах появлялось что-то почти детское, предвкушающее.
В его внешности было что-то такое, что одновременно притягивало и отталкивало меня. Что-то, что заставляло моё сердце биться чаще, хотя я изо всех сил пыталась сохранить презрение и неприязнь. И это противоречие сводило меня с ума.
Его стиль одежды казался простым, но в нём чувствовался определённый вкус и характер. Джинсы, которые сидели на нём идеально, рубашка, подчёркивающая его статную фигуру, кожаная куртка, придающая образу нотку брутальности. От него всегда исходил особый аромат – смесь табачного дыма и терпкого одеколона, который странным образом создавал ощущение надёжности и защищённости.
Когда он был в нашей с мамой квартире, всё вокруг словно поменяло свои очертания. Появлялось какое-то особенное спокойствие, будто сам воздух становился плотнее и надёжнее. Но вместе с этим ощущением безопасности приходило и другое чувство – тесноты, как будто пространство сжималось, не желая принимать нового человека.
Его манера держаться была особенной – немногословной, но наполненной внутренней силой. Он не кричал и не пытался давить авторитетом, но одно его присутствие заставляло прислушиваться к каждому слову. Когда он говорил, каждое его слово весило как гиря, наполненное смыслом и значением.
Вчера я действительно побаивалась его. Он был настолько не похож на тех мужчин, которых я знала раньше. В нём чувствовалась какая-то особая стать, внутренняя сила, которая одновременно притягивала и отталкивала меня. Но теперь, наблюдая за ним, я начала замечать, как он заботится о маме. И, возможно, даже обо мне, хотя я долго не хотела этого признавать.
Теперь я начинаю понимать, что за этой суровой внешностью скрывается человек, который знает истинную цену словам и поступкам. Он не разбрасывается обещаниями и не говорит пустых фраз. Каждое его действие продумано и взвешено. И пусть я всё ещё не готова полностью принять его в нашу семью, но уважение к нему уже появилось – это факт, с которым я не могу не считаться.
В его присутствии я чувствую странное противоречие: с одной стороны, он пугает меня своей уверенностью и силой, с другой – притягивает своей заботой и вниманием. И это противоречие заставляет меня переосмысливать своё отношение к нему, искать новые грани в нашем общении и постепенно открывать для себя человека, который оказался совсем не таким, каким я его представляла.
Я медленно опустилась на кровать, обхватив себя руками, словно пытаясь защититься от собственных мыслей. В голове крутились обрывки фраз, его глубокий голос, изучающий взгляд, терпкий запах табака, смешанный с ароматом его одеколона. Неужели и правда он может стать частью нашей семьи?
Это было странно – осознавать, что в моей жизни появился мужчина, к которому я испытываю… уважение? Раньше все мамины мимолётные ухажёры, которые провожали её до дома, казались мне какими-то ненастоящими, фальшивыми. Они пытались казаться лучше, чем есть, лезли в душу без спроса, когда мы вместе где-то ужинали. А Дима… он просто был собой. Был таким, какой он есть, без притворства и наигранности.
Я долго сидела, погружённая в свои мысли, пока наконец не решилась. Взяла в руки телефон и набрала номер Ленки, моей лучшей подруги. Мне нужно было с кем-то поделиться этими противоречивыми чувствами, получить поддержку и совет.
– Представляешь, – выпалила я в трубку, не в силах сдержать эмоции, – у мамы появился мужчина. И знаешь что? Он, кажется, мне даже нравится! Ну, не в том смысле, конечно… Хотя чёрт его знает… Просто… он какой-то настоящий, мужественный. Не знаю, как объяснить. В нём есть что-то такое, чего я никогда не видела в других мужчинах.
На том конце провода Ленка, как всегда, внимательно выслушала меня, не перебивая. Она умела слушать, за что я её особенно ценила.
– Не кипишуй, – спокойно ответила подруга, – дай ему и маме шанс. Не суди поспешно и постарайся их обоих понять. Может быть, это именно тот человек, который сделает вашу семью счастливой.
Её слова заставили меня задуматься. Может быть, она права? Может быть, я слишком поспешно осудила Диму поначалу? В конце концов, мама, на самом деле, заслуживает счастья, а он действительно кажется человеком, который знает, чего хочет от жизни и от отношений.
Я ещё долго лежала на кровати, глядя в потолок и размышляя о том, как быстро может измениться жизнь. О том, как важно иногда отбросить предвзятость и дать людям шанс быть собой. И о том, что, возможно, моё отношение к Диме ещё изменится, станет более тёплым и доверительным.
Разговор с Ленкой действительно помог мне немного прийти в себя, взглянуть на ситуацию более трезво. Я решила, что должна попытаться быть более открытой и дружелюбной. В конце концов, всё это ради мамы. И если Дима действительно способен сделать её счастливой, я должна найти в себе силы принять его.
С этими мыслями я глубоко вздохнула и направилась на кухню. Там за столом сидели мама и Дима, пили чай и о чём-то тихо беседовали. Их непринуждённая беседа, теплота в их общении заставили меня на мгновение остановиться в дверях.
– Привет, – произнесла я немного неуверенно, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно и дружелюбно. Мама тут же улыбнулась, её лицо озарилось радостью от моего появления. Дима лишь слегка кивнул, но в его взгляде я уловила что-то новое – может быть, одобрение или, возможно, даже уважение.
– Я хотела извиниться за своё поведение, – продолжила я, чувствуя, как внутри всё сжимается от неловкости. – Наверное, я была слишком резкой и несдержанной.
– Всё хорошо, я понимаю, – ответил Дима спокойным, ровным голосом. В его словах не было ни тени упрёка, только искреннее понимание, но его взгляд, встретившись с моим, говорил совсем о другом. В его глазах читалась какая-то невысказанная глубина, словно он видел меня насквозь, понимал все мои страхи и сомнения.
Мама, заметив моё напряжение, поспешила разрядить обстановку:
– Дочка, садись к нам, попей чаю. Я как раз испекла твои любимые пирожки с яблоками.
Я медленно подошла к столу, чувствуя, как постепенно отступает внутреннее сопротивление. Может быть, всё не так уж плохо? Может быть, мы действительно сможем найти общий язык?
Пока я наливала себе чай, краем глаза заметила, как Дима чуть заметно улыбнулся, глядя на маму. И в этот момент я вдруг поняла, что, возможно, они действительно счастливы вместе. А значит, у меня есть все основания дать их отношениям шанс.
Глава 3
Я осторожно присела за стол рядом с мамой, чувствуя, как напряжение витает в воздухе, словно невидимая пелена. Атмосфера была натянутой, но не враждебной – скорее, пропитанной ожиданием и неуверенностью. Дима, словно уловив моё состояние, молчал, не встревая пока со своими наставлениями. Я сделала осторожный глоток чая, избегая встречаться с ним взглядом, чувствуя, как дрожат пальцы.
Мама, заметив моё смятение, нежно взяла меня за руку и слегка сжала её, даря молчаливую поддержку.
– Мы рады, что ты нас понимаешь, – произнесла она мягко, глядя мне прямо в глаза. – Я очень тебя люблю, и ничего не изменится в наших с тобой отношениях. Ты всегда будешь для меня самым важным человеком.
Я попыталась улыбнуться ей в ответ, но улыбка вышла немного натянутой. В этот момент Дима неожиданно встал из-за стола.
– Пойду, пожалуй, прогуляюсь, – сказал он, его голос звучал спокойно и уверенно. – Вам, девочки, нужно поговорить без лишних свидетелей.
Он вышел из кухни, оставив нас с мамой наедине. Я посмотрела на неё и увидела в её глазах искреннюю благодарность – благодарность за то, что я делаю первый шаг, за то, что пытаюсь принять ситуацию, за то, что стараюсь ради неё.
– Спасибо, что даёшь нам шанс, – прошептала она, и в её голосе прозвучала такая нежность и теплота, что моё сердце дрогнуло.
Несколько мгновений мы сидели молча, просто держась за руки. Я чувствовала, как постепенно отступает внутреннее сопротивление, как тает лёд недоверия. Может быть, всё не так уж плохо? Может быть, мы действительно сможем построить новые, здоровые отношения?
В этот момент я поняла, что мама права – её женское счастье на самом деле не должно идти в ущерб нашим отношениям. И, возможно, Дима действительно может стать частью нашей семьи, не разрушая, а дополняя её.
– Мам, – начала я, наконец обретя голос, – я постараюсь. Правда постараюсь.
Она улыбнулась, и в этой улыбке было столько любви и понимания, что я почувствовала, как последние барьеры рушатся внутри меня.
Мы ещё долго сидели на кухне, погружённые в разговор. Темы сменяли одна другую: мои планы на будущее, мамина работа, история знакомства с Димой. Мама с теплотой рассказывала о том, как они встретились, как он поддерживал её в трудные минуты, как умел находить нужные слова.
Слушая её рассказ, я всё больше убеждалась в том, что она действительно счастлива рядом с ним. И если для её радости нужен Дима, я должна найти в себе силы принять его в нашу семью. Но внутри меня разгорался всё больше и больше странный протест. Какой-то необъяснимый бунт против сложившейся ситуации нарастал с каждой минутой. Я хотела противоречить всему и всем, хотя где-то в глубине души понимала – нужно смириться и принять происходящее.
Когда мы с мамой закончили уборку на кухне, я отправилась в свою комнату. Предстояло подготовиться к последнему школьному экзамену. На дворе стояла поздняя весна – время подводить итоги и строить планы на будущее. Совсем скоро я получу школьный аттестат, и совсем скоро мне исполнится восемнадцать лет.
Я уже вовсю планировала празднование совершеннолетия и поделилась с мамой своими идеями. Главное, чего я хотела, – избежать традиционного домашнего застолья. Мне казалось, что день рождения в таком значимом возрасте должен быть особенным, запоминающимся.
В моей голове рождались разные варианты: может быть, устроить вечеринку в стиле любимого фильма, или организовать пикник на природе с близкими друзьями, или даже арендовать небольшой лофт с панорамными окнами. Главное – чтобы этот день отражал мой характер и стал символом начала новой, взрослой жизни.
Я представляла, как буду выглядеть, кого приглашу, какую программу подготовлю. Хотелось чего-то необычного, но в то же время тёплого и душевного. Чтобы этот день запомнился не только мне, но и всем, кто придёт разделить мою радость.
В глубине души я понимала, что это будет не просто праздник – это будет начало моей новой жизни, и я хотела, чтобы она открылась именно так, как я мечтаю.
– Вот только не говори, что даже без взрослых будешь это делать? – съязвила мама, приподняв бровь с привычной для неё ироничной улыбкой.
– Почему же? Ты со своим Димой приглашена, – ответила я, стараясь, чтобы голос звучал легко и непринуждённо, хотя внутри всё сжималось от странной, почти болезненной ревности. Мне, именно мне, хотелось быть рядом с этим мужчиной, чувствовать его внимание, его взгляд. Но между нами стояла мама – не подруга, а самый близкий человек, и это осознание причиняло почти физическую боль.
Мама удивлённо вскинула брови, а потом рассмеялась – её искренний, заразительный смех всегда действовал на меня успокаивающе.
– Ну, посмотрим, посмотрим, что ты там надумаешь, – сказала она, подмигнув мне. В её глазах читалось явное одобрение и гордость. И главное, что мне нравилось, – так это то, что мама полностью отдала власть в организации моего праздника мне самой.
Я знала, что она будет рада, если я сама организую вечеринку. Домашние посиделки, конечно, уютны и по-семейному тепло, но в восемнадцать лет хочется чего-то более запоминающегося, чего-то, что отразит всю яркость и энергию юности.
– Ты у меня такая взрослая, – прошептала она, и в её голосе звучала гордость. – Я так рада, что ты становишься самостоятельной и можешь самостоятельно что-то сделать для себя без чьей-либо помощи.
Эти слова немного успокоили бурю эмоций внутри меня. Возможно, пришло время отпустить старые обиды и открыть сердце навстречу новому.
У себя в комнате я открыла школьный учебник, но буквы расплывались перед глазами – мысли были далеко от экзаменационных билетов. В голове крутились бесконечные планы насчёт дня рождения, словно калейдоскоп ярких картинок.
Тут же мне начало представляться уютное кафе с гирляндами огоньков, развешанных по стенам, мягкие диваны, украшенные воздушными шарами, и огромная праздничная фотозона. Представляла, как друзья веселятся, танцуют под любимую музыку, смеются и поздравляют меня. И, конечно же, маму с Димой, которые тоже участвуют в общем веселье, улыбаются и наслаждаются моментом.
Мне так хотелось, чтобы этот день стал особенным, чтобы он остался в памяти всех присутствующих как что-то волшебное, незабываемое. Но внезапно эти светлые мечты начали переплетаться с другими, более смущающими образами. В воображении возникали картины, где Дима обнимает меня, нежно касается руки, смотрит так, как никто никогда не смотрел.
«Что со мной происходит?» – думала я, пытаясь прогнать эти мысли прочь. Но они возвращались снова и снова, мешая сосредоточиться на подготовке к экзамену. Я понимала, что это неправильно, что эти чувства неуместны, но сердце отказывалось подчиняться разуму.
С усилием отогнав непрошеные фантазии, я заставила себя вернуться к учебнику. Нужно было сконцентрироваться на учёбе, ведь впереди важный экзамен, а я всё ещё не готова.
Чуть позже, когда Дима зашёл на поздний ужин, атмосфера на кухне заметно изменилась. Мы непринуждённо болтали о моём предстоящем экзамене, обсуждали планы на выпускной вечер, делились воспоминаниями о школьных годах. Удивительно, но тема взаимоотношений мамы и Димы больше не возникала – словно само собой разумеющееся, это стало частью нашей новой реальности.
Я заметила, как мама, сидящая рядом, украдкой наблюдает за нами, и в её глазах читается облегчение. Она счастлива, что напряжение между нами постепенно тает, что мы находим общий язык. И хотя внутри меня всё ещё бушевала буря противоречивых чувств, я понимала, что должна двигаться дальше, должна научиться жить с этими изменениями, принимая их как неизбежную часть взросления.
Перед сном мама тихо вошла в мою комнату, неся с собой тепло и уют. Она остановилась у моей кровати, глядя на меня с такой нежностью, что у меня защемило сердце.
– Спасибо, что ты такая понимающая, – начала она, присаживаясь рядом и обнимая меня. Её объятия были такими родными, такими знакомыми с детства. – Дима правда хороший человек. Он помог мне выбраться из той тьмы, в которой я жила после расставания с папой. Он вытянул меня из депрессии, вернул желание жить и радоваться каждому дню.
Я почувствовала, как её слова проникают в самое сердце, заставляя меня переосмыслить всё, что происходило между нами в последнее время.
– Я знаю, как тебе было сложно после расставания с папой, – произнесла я, обнимая маму в ответ. – Ты прошла через такой тяжёлый период, но ты справилась. Ты оказалась сильнее, чем я думала.
В её глазах блеснули слёзы, но она улыбнулась, смахнув их рукой.
– Спасибо, что ты это видишь, – прошептала она. – Твоя поддержка значит для меня больше, чем ты можешь себе представить.
– Поэтому я больше не буду противостоять твоим отношениям с другим мужчиной, – сказала я, чувствуя, как внутри что-то сжимается от этих слов. Они звучали так правильно, так по-взрослому, но в глубине души я понимала: это только начало чего-то нового, неизведанного.
Тогда я ещё не подозревала, какие испытания готовит для меня будущее, какие открытия и переживания ждут впереди. Но в тот момент, обнимая маму, я чувствовала только тепло и уверенность в правильности принятого решения.
Мы просидели так ещё некоторое время – молча, просто наслаждаясь обществом друг друга. В этот момент я поняла, что, возможно, мы обе выросли – и я, и мама. И что наша семья, пусть и изменившаяся, но ставшая крепче, готова встретить любые испытания вместе.
Когда мама наконец встала, чтобы уйти, я почувствовала, как что-то изменилось между нами. Словно невидимая стена, существовавшая всё это время, наконец рухнула, освобождая место для новых, более глубоких отношений.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.