Маленькая магия для большой жизни. Сборник рассказов

Составитель Виктория Васильевна Корниенко

© Тори Гринн, 2025

© Виктория Васильевна Корниенко, составитель, 2025

ISBN 978-5-0068-1997-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Бюро магических услуг

Часть. 1 Бюро «Хлопок одной ладонью»

Полтергейст с характером

Вызов в бюро «Хлопок одной ладонью» поступил в обеденный перерыв, что Виктор Викторович воспринял как личное оскорбление. Он как раз собирался заварить лапшу быстрого приготовления, добавив для солидности щепотку сушёного единорожьего рога.

– Опять? – вздохнул он, откладывая кипятильник, сделанный из жезла низшего змеиного чина. – Лидка, бери журнал учёта и шаровую молнию в термосе. Едем.

Клиентка, женщина по имени Светлана, встретила их на породе новой квартиры с лицом, выражавшим крайнюю степень помешательства на фен-шуе и полную беспомощность.

– Он опять нахулиганил! – выпалила она, едва переступив порог.

Квартира пахла свежим ремонтом и… бесконечной печалью. На идеально отполированном паркетном полу посреди гостиной лежали два носка – один в мелкий голубой горошек, другой, в полоску. Они были аккуратно выложены в форме знака бесконечности.

– Это что? – флегматично поинтересовался Виктор Викторович, доставая свою волшебную ручку-палочку и блокнот с грифом «МАГИНСПЕКЦИЯ. АКТ ОСМОТРА».

– Это он! Полтергейст! – всхлипнула Светлана. – Он не пугает и не бьёт посуду. Он… творит! Вчера из всех моих катушек с нитками сделал на кухне паутину и повесил на неё ложку-погремушку! Позавчера разложил книги по корешкам, чтобы получилась радуга! А сейчас носки!

Лидка, чародейка с дипломом психолога, присела на корточки, рассматривая инсталляцию.

– Знаете, Светлана, для одинокого духа это довольно прогрессивно. Арт-терапия. Не хаос, а попытка структурировать пространство. Осмысленная.

– Я не желаю осмысленного хаоса! Я желаю порядка! – почти закричала хозяйка. – Уволите его!

Виктор Викторович вздохнул, достал из кармана свитера портативный детектор эфирных сущностей, похожий на старый советский транзистор. Стрелка задергалась, указывая на угол комнаты.

– Стандартный контракт на увольнение полтергейста, – пробормотал он, листая блокнот. – Пункт седьмой: «Изгнание ударной волной низкой частоты». Чревато необходимостью переклеивать обои.

– Нет! – вдруг сказала Лидка. Она подошла к книжной полке и взяла томик Бродского. – Смотрите.

Книга была раскрыта на стихотворении «Ни тоски, ни любви, ни печали…». Но кто-то аккуратно, будто ногтем, выцарапал между строчек «…все давно спят, кроме зеркал… они бездушно копируют пустоту…».

– Он не просто хулиганит, – тихо сказала Лидка. – Он общается. Он несчастен.

Виктор Викторович устало потер переносицу. Он ненавидел несчастных полтергейстов. Со злыми было проще – зарядил солью и вперёд. А эти вечно с их экзистенциальными кризисами…

Внезапно на идеально белой стене проступили линии, словно невидимая рука рисовала угольком. Проступил контур: человек, сидящий на коробках в пустой комнате, уткнувшись головой в колени. Рисунок был полон такой тоски, что даже Виктор Викторович почувствовал лёгкий холодок под свитером.

– Ладно, – сдался маг. – Попробуем не увольнять, а провести аттестацию. Лидка, твой выход.

Лидия Петровна достала из сумки не магические инструменты, а термос с чаем и пачку печенья «Юбилейное». Она разлила чай в три кружки, одну поставила в угол, где вибрировала стрелка детектора.

– Значит, так, – сказала она еле различимому сгустку воздуха. – Работаешь ты неплохо, креативность проявляешь. Но клиент недоволен. Хочешь пожаловаться на условия труда? Или на непонимание?

Воздух в углу дрогнул. Пыль на полу медленно сложилась в буквы: «ВСЁ БЕССМЫСЛЕННО».

– Ага, – кивнула Лидка. – Кризис самореализации. Как тебя звали при жизни?

Пыльные буквы рассыпались и сложились снова: «ВИТЯ. Я ХОТЕЛ БЫТЬ ХУДОЖНИКОМ».

Светлана ахнула. Виктор Викторович сел на табурет и достал бутерброд.

– Не сложилось? – спросила Лидка мягко, откусывая печенье.

На стене проступила новая картина: безликая толпа, отвернувшаяся от человека с мольбертом. Потом пыль сложилась в одно слово: «ИГНОР».

– Понятно, – сказала Лидка. – А, что ты сейчас хочешь? Кроме как выкладывать носки в постмодернистские инсталляции.

Буквы из пыли появлялись медленно, с неохотой: «ЧТОБЫ ВИДЕЛИ. ЧТОБЫ ПОНЯЛИ».

Лидка повернулась к онемевшей Светлане. – Вам нужен порядок или вам нужен диалог? Он не разрушает. Он пытается украсить ваше пространство. По-своему. Очень по-своему.

– Но… но это же странно! – растерялась женщина.

– А, кто не странен? – философски заметил Виктор Викторович, доедая бутерброд.

– Предлагаю компромисс, – сказала Лидка, обращаясь к углу. – Витя, мы находим тебе… галерею. Аудиторию. Те, кто тебя поймёт. А вы, Светлана, предоставите ему для творчества… ну, скажем, одну стену. Или холодильник. Он будет рисовать на них, а вы будете стирать. Как арт-перфоманс. Символично.

Воздух в углу замер, словно прислушиваясь. Потом носки медленно поползли по полу и аккуратно устроились в корзине для белья.

– Он согласен, – перевела Лидка.

Через неделю они проверяли работу. На двери холодильника магнитами был выложен удивительно точный портрет Светланы, задумчиво смотрящей в окно. Она призналась, что он ей даже нравится.

– А, что там с аудиторией? – спросил Виктор Викторович, занося в отчёт «Инцидент исчерпан. Полтергейст переквалифицирован в арт-директоры».

– О, прекрасно! – улыбнулась Лидка. – Я свела его с призраком поэта из библиотеки и томным духом с чердака старого особняка. Они теперь тусуются, читают друг другу стихи и критикуют абстракционизм. Витька счастлив.

– И носки больше не раскидывает?

– Только если это – осознанный художественный жест.

Виктор Викторович фыркнул, но в уголке его глаза заблестела тёплая искорка. Они снова спасли мир. Не глобально, нет. Всего лишь одинокую душу. И сделали это без ударных волн и порчи обоев. И это было куда ценнее.

Кофе-машина с предсказаниями

Вызов в офис «Альфа-Стрим», что на Ленинском проспекте, поступил с пометкой «Срочно. Нестандартная поломка». Виктор Викторович, которому офисные планёрки снились в кошмарных снах, поморщился.

– Опять принтеры зажевывают договора о неразглашении? – спросил он, засовывая в сумку пачку солевых зарядов для стандартной чистки оргтехники от налипших сущностей лжи.

– Хуже, – хмуро ответил на том конце провода техдиректор. – Кофе-машина. Она… заговаривается.

Контора «Альфа-Стрим» пахла деньгами, стрессом и дорогим ковролином. Техдиректор Дмитрий, человек с лицом, вытянутым от постоянного общения с айтишниками, повёл их к кухне.

– Смотрите, – он ткнул пальцем в блестящий аппарат итальянской сборки. – Вчера утром Анжела из бухгалтерии заказала латте, а он вместо «Приятного аппетита» выдал вот это.

Он протянул Виктору Викторовичу длинный бумажный чек. На нем вместо названия товара и суммы было аккуратно напечатано: «Не ходи на свидание с Антоном из отдела логистики. Он веган и заставит тебя есть тофу.»

– Ну, – сказал Виктор Викторович, – может, кто-то подшутил? Влез в прошивку?

– Мы так и подумали! – отозвался Дмитрий. – Проверили всё! Это технически невозможно. А сегодня… сегодня он Васе из отдела тестирования напророчил.

Он протянул второй чек: «Премию дадут, но только если принесёшь пончиков на всю бухгалтерию. С вареньем. Анжела любит с вареньем.»

Лидка, заинтересованно хихикнув, поднесла чек к носу. – Пахнет миндалём и… судьбой. Однозначно магическое вмешательство. Самопроизвольная инкарнация артефакта предвидения в бытовой прибор. Редкий случай!

Весть о маге и чародейки облетела офис быстрее, чем любое письмо от руководства. К кухне сновали любопытные.

– О, это те, кто избавит нас от этого… этого оракула! – просипел менеджер Петя. – Он мне сегодня напел: «Не делай презентацию в красных тонах. Клиент – дальтоник.» Меня чуть инфаркт не хватил!

Виктор Викторович достал свой транзистор-детектор. Стрелка заходила ходуном, упираясь в кофемашину. – Да, – подтвердил он мрачно. – Несанкционированная магическая активность высшего класса. Надо составлять акт для Магинспекции и… чинить.

– Как чинить? – испуганно спросил Дмитрий. – Вы её… уничтожите?

– Стандартный протокол предписывает изъятие и заспиртовывание для изучения, – назидательно произнёс Виктор, доставая толстенный бланк.

В этот момент к аппарату подошла заплаканная стажёрка Маша. – Я просто хочу капучино… – всхлипнула она и сунула под носик картонный стаканчик.

Аппарат урчал, шипел, и наконец с тихим щелчком выдал чек. Маша прочла вслух: «Не плачь. Тот, кто тебя бросил, через неделю попадёт под снос гаражей. Буквально.» Она замерла, а потом медленно рассмеялась.

– Знаете, – обернулась она к Виктору, – а, мне полегчало.

– Видите! – воскликнула Лидка. – Она не ломается! Она… кадровирует! И оказывает услуги психологической поддержки! Вы же в техподдержке работаете? Вот вам и магическая техподдержка!

В офисе воцарилась тишина. Аппарат мирно булькал.

– Так что прикажете делать? – спросил Виктор Викторович у техдиректора. – Уничтожать источник бесплатного и, насколько я вижу, точного прогнозирования? Или…

Дверь в кухню распахнулась. На пороге стояла вся бухгалтерия во главе с Анжелой. – Мы против! – заявила она. – Эта машина… она очень полезна для коллектива! Она Васе премию выбила, Маше успокоительное прописала, а меня от тофу спасла!

– Но это же непорядок! – попытался возразить Дмитрий. – Непредсказуемость! Она же может напечатать что угодно! Про мою… не знаю… лысину!

Аппарат вдруг снова ожил и, ни к кому не обращаясь, выдал очередной чек. Лидка подняла его и прочла: «Дима, твой сын получит „пять“ за контрольную по математике. Но только если ты позвонишь ему прямо сейчас и спросишь, как дела. Он скучает.»

Техдиректор замер. Он молча достал телефон и вышел в коридор.

Виктор Викторович убрал бланк обратно в сумку. – Кажется, протокол придётся переписывать. С точки зрения Магинспекции, артефакт, приносящий пользу и не нарушающий напрямую Конвенцию о сокрытии, может быть… легализован. При условии оформления ему трудового договора.

– Трудового договора? – опешила Анжела. – Кофе-машине?

– А почему нет? – включилась Лидка. – Оформляем его штатным эргономистом-провидцем с окладом в виде ежемесячной поставки воды и кофейных зёрен высшего сорта. Соцпакет – регулярное техобслуживание и протирание влажной салфеткой. И тест на профпригодность.

Она подошла к аппарату и заказала эспрессо. Аппарат выдал напиток и очередной чек. Лидка прочла: «Виктор Викторович, твоя лапша давно остыла. P.S.: Единорожий рог – это перебор.»

Маг фыркнул и сунул детектор в сумку. – Всё, закругляемся. Лидка, оформляй кадровые документы на нового сотрудника. На испытательный срок.

Через неделю они заехали с проверкой. На кухне у «Альфа-Стрим» висела аккуратная табличка: «Оракул-станция №1. Предсказания только с разрешения HR и при наличии стаканчика». Очередь выстраилась до лифтов. Дмитрий, сияющий, показывал на телефон: «Сын! Пять! Вы не представляете!».

Аппарат, начищенный до блеска, с гордой надписью «Я – предвижу, следовательно, существую», выдал Виктору Викторовичу двойной эспрессо без единого предсказания. Только смайлик.

– Ну вот, – удовлетворённо сказала Лидка. – Ещё один пунктик в резюме: «Трудоустройство оракула в IT-секторе». Магия на службе у человека!

Виктор Викторович молча отхлебнул кофе. Он был идеальным. И в этом тоже было своё, маленькое, чистое чудо.

Домовой и Умный дом

Вызов поступил от тёти Зины, клиентки проверенной и уважаемой, ведь она всегда платила не только за вызов, но и прикладывала баночку малинового варенья «для подкрепления». Поэтому Виктор Викторович отложил даже лапшу и прибыл по адресу в тот же день.

Тётя Зина встретила их на пороге своей хрущёвки с лицом, выражавшим праведный гнев советского человека на вышедшую из повиновения технику.

– Всё с ума посходило! – объявила она, впуская их в залитую солнцем квартиру. – То свет мигает, как на дискотеке, то чайник сам кипятится, а потом быстро остывает! Холодильник песни поёт! Я уже и к батюшке ходила – он молитву дал – бесполезно! Прям, какой-то бес технологичный!

Лидка, уже доставая блокнот с надписью «Тонкие материи и толстые клиенты», едва сдержала улыбку. – Успокойтесь, Зинаида Степановна. Скорее всего, это не бес, а элементарная нестабильность. Виктор Викторович всё прояснит.

Маг достал свой верный транзистор-детектор. Стрелка не просто дёргалась – она металась между кухней и прихожей, будто не зная, на ком остановиться. – Любопытно, – пробормотал он. – Две мощные и взаимоисключающие аномалии. Конфликт эфирных полей.

Он прошёл на кухню. На столе стоял новенький «умный» чайник. Напротив, на заслуженной табуретке, грелся на солнышке старый, эмалированный, с отбитым носиком – верный друг тёти Зины лет тридцать.

– Вот! – ткнула пальцем хозяйка. – Новый-то опять закипел без спросу!

Виктор Викторович навёл на умный чайник детектор. Стрелка вздрогнула. Затем он навёл на старый. Стрелка дёрнулась с той же силой. – Так, – протянул он. – Здесь не одна сущность. Их две. И они… ссорятся.

В этот момент с потолка послышался спокойный, электронный голос: «Алиса включила умный чайник. Вода будет готова через три минуты.»

Из-за батареи вдруг раздался тихий, скрипучий, но полный несокрушимой уверенности ответ: – Выключи, обормотка! Хозяйка чай пить не собирается! Она компот варит!

– В чайнике недостаточно воды для компота, – невозмутимо парировал голос с потолка.

– А я знаю, сколько для компота надо? Я ещё при её мамке воду грел!

Виктор Викторович и Лидка переглянулись. – Домовой, – установила Лидка. – Искусственный интеллект, – мрачно констатировал Виктор. – Классический межвидовой конфликт. Магинспекция такого не любит.

– Кто-то? – испуганно прошептала тётя Зина.

– Ваш домовой, Кузьма, судя по всему, – сказала Лидка. – И ваш голосовой помощник Алиса. Они не поделили территорию.

– Да как они смеют! – вспылила тётя Зина. – Это моя квартира! Пускай немедленно прекратят!

– Обнаружено несанкционированное акустическое воздействие, – вдруг прогудела Алиса. – Рекомендуется проверить помещение на наличие вредоносного ПО.

– Сама ты вредоносный! – отозвался скрипучий голос из-за батареи. – Железяка бездушная! Хозяйку от работы отвлекаешь своими дурацкими песнями!

Замигал свет. На электронных весах сами собой стали набираться цифры.

Лидка села на табуретку и достала термос. – Значит, так… предлагаю провести переговоры. Виктор Викторович, вы как представитель Магинспекции, я – как арбитр. Тётя Зина, вы – владелец территории. Вызываем стороны на диалог.

Виктор, вздохнув, достал из сумки камертон очищения и мел для рисования магических кругов. Он провёл на линолеуме две окружности: одну возле розетки, другую – возле батареи.

– Алиса! Кузьма! Являйтесь на суд гласный и магический! – провозгласил он, ударив камертоном.

Возле розетки замерцало голубоватое свечение, приняв очертания строгой диаграммы. Возле батареи сгустилась тёплая, чуть пыльная дымка, из которой проступили сердитые блестящие глазки и уши торчком.

– Я вас слушаю, – сказала Алиса. – Да я уж двадцать лет как всё слышу! – проворчал домовой.

– Претензия первой стороны? – спросила Лидка, как опытный психолог.

– Он нарушает мои алгоритмы, – заявила Алиса. – Создает помехи в электросети. Некорректно выставляет температуру. Это вредоносное ПО.

– Она хозяйку мою с ума сводит! – заскрипел Кузьма. – То «Алиса, включи свет», то «Алиса, найди рецепт». Да я свет всегда вовремя включал! И рецепт борща я лучше любого её интернета знаю! Её мама ещё меня благодарила!

Тётя Зина вдруг смущённо кашлянула. – Ну, Кузьма, борщ у тебя и правда отменный…

– Свечные лампы накаливания неэффективны и тратят 95% энергии впустую, – холодно заметила Алиса.

– А твои эти «светодиоды» – они глазам вредны! И тепла от них нет, один голый свет! Как в больнице!

Лидка подняла руку. – Стоп! Я всё поняла. Это не война технологий. Это конфликт поколений и… зон ответственности. Вы оба хотите заботиться о Зинаиде Степановне. Но делаете это по-разному.

Она повернулась к тёте Зине. – Вам кто больше нравится?

Та растерялась. – Да я… я к Кузьме привыкла. Он душа дома. Но и Алиса… она погоду говорит, напоминает, таблетки пить… полезная.

– Компромисс, – торжественно объявила Лидка. – Разделяем зоны влияния. Кузьма отвечает за духовную составляющую, уют и традиции. За вкусный борщ, за тепло от батареи, за то, чтобы носки не терялись. Алиса – за функционал, расписания, эффективность и развлечения. За погоду, за таймеры, за музыку.

– А кто за свет? – хором спросили Виктор Викторович и тётя Зина.

– Свет включается голосовой командой Алисе, – решила Лидка. – Но только тётя Зина решает, тёплый это свет или холодный. Это её право хозяйки. Кузьма следит за исполнением.

Домовой фыркнул, но глазки его блеснули от гордости. Алиса молча проморгала лампочкой – знак согласия.

– Составляем акт, – устало сказал Виктор Викторович, доставая бланк. – «Соглашение о разграничении сфер влияния между сущностью класса „Домовой“ (Кузьма) и искусственным интеллектом (Алиса) на территории квартиры 45»

Через неделю они заехали с проверкой. Тётя Зина мирно дремала в кресле. На кухне на плите булькал кастрюлька с борщом – дело Кузьмы. Алиса тихо напевала старинный романс – видимо, из её новой обязанности по развлечению хозяйки.

– Кузьмич, соль на исходе, – вдруг сказал голос с потолка уже без тени вражды.

– Сам знаю! – донёсся из-за шкафа довольный скрипучий голос. – Завтра куплю!

Виктор Викторович молча кивнул. Ещё один апокалипсис был предотвращён. Не глобальный, конечно, но всё же.

Бабушкины волшебные пирожки

Вызов в бюро «Хлопок одной ладонью» поступил не совсем обычный. На пороге стояла юная девушка в худи с единорогом и с выражением крайней степени смущения на лице.

– Здрасьте… Это вот… к вам по поводу магических… ну… проблем? – начала она, озираясь по сторонам.

– В основном да, – Виктор Викторович, не отрываясь от составления акта о примирении домового с роботом-пылесосом, махнул рукой в сторону стула. – Призраки, порчи, сглазы, полтергейсты. Что у вас?

– У меня… бабушка и её пирожки.

Виктор Викторович поднял глаза. Лидка, почуяв необычное, отложила свою кружку с надписью «Не волнуйся, будь ведьмой».

– Пирожки? – переспросил маг. – Они… летают? Нападают на людей? Излучают радиацию?

– Хуже, – прошептала девушка, представляясь Катей. – Они… работают. Магически. Пирожок с капустой – от тоски. С мясом – для храбрости. С вишней – для ясности ума. А с творогом… с творогом лучше не есть перед свиданием, а то будешь всю ночь о смысле жизни говорить, а не… ну, вы поняли.

Лидка подавила смешок. Виктор Викторович вздохнул и достал новый бланк: «Акт о несанкционированной кулинарной магии».

– И в чём проблема? Многие хотели бы иметь такую бабушку.

– Да я тоже! – всплеснула руками Катя. – Но она уверена, что я должна перенять её дар! А я не хочу! Я фронтед-разработчик! У меня спринты, дедлайны, митапы! У меня нет времени замешивать тесто на рассвете с заговорами! Я пыталась объяснить, что моя магия – это React и TypeScript! Она не понимает! Говорит, что я предаю семейную традицию! Мы поссорились!

– И что, пирожки перестали работать? – с практическим интересом спросила Лидка.

– Работать-то работают! Но теперь бабушка объявила бойкот и печёт их только для соседей! А у меня… у меня депрессия из-за нового проекта, и мне срочно нужен пирожок с мясом для храбрости! Но я не могу его попросить! Гордость не позволяет! Помогите!

Виктор Викторович и Лидка переглянулись. Дело пахло не колдовством, а семейной терапией с кулинарным уклоном.

Бабушка Валя встретила их на пороге своей хрущёвки, с лицом, вырезанным из морщинистого яблока, и в цветастом фартуке. Пахло корицей, грецкими орехами и тёплым, добрым волшебством.

– А, маги-примаги! – фыркнула она. – Внучку мою взбунтовавшуюся привели? Говорила я ей – нечего с железками своими водиться, душа должна в пирожках отражаться! Не хочет – пусть не ест!

Лидка, не дожидаясь приглашения, прошла на кухню и глубоко вдохнула. – Валентина Степановна, какой аромат! Это же… заговор на гармонию, на основе мускатного ореха и сливочного масла?

Бабушка на мгновение смутилась, потом буркнула: – Угадала. Для соседки. У неё муж пьёт и ребенок маленький. Чтобы в доме мир был.

Виктор Викторович достал детектор. Стрелка зашкаливала возле духовки, рисуя в воздухе замысловатые вензеля сытости и благости.

– Мощно, – констатировал он. – Самодеятельность, но высшей пробы. Цеховая кухня. Надо лицензировать или прекращать.

– Прекращать? – бабушка Валя всплеснула руками, в одной из которых случайно оказался скалка. – Да я вас! Это ж людям помощь! Петровичу от радикулита пирожок с картошкой и заговором – он два дня как огурчик! Девчонке-студентке перед сессией – с вишней! А вы – прекращать!

– Я не это имел в виду! – отступил Виктор Викторович, прикрываясь папкой. – Я о легализации! Оформлении! Ваша внучка права – времена меняются! Нельзя требовать от неё бросать свою карьеру! Но и ваш дар не должен пропасть!

– Предлагаю компромисс, – вступила Лидка, отбирая у бабушки скалку. – Мы не будем заставляем Катю бросать IT. Мы… автоматизируем процесс! Интегрируем ваш дар в её реальность.

Все уставились на неё.

– Как? – хором спросили бабушка и Катя, появившаяся в дверях.

– Патент! – торжественно объявила Лидка. – Официально регистрируем рецепты как «Биокорректирующую выпечку бабы Вали». Катя разрабатывает сайт, систему заказов и логистику. Она занимается маркетингом, продвижением в соцсетях – это её магия. А вы, Валентина Степановна, – исключительно производством. Без давления на внучку. И… делитесь секретами не с ней, а с помощником.

– С каким? – насторожилась бабушка.

В этот момент из-за спины Виктора Викторовича вышел небольшой, покрытый пылью и паутиной, домовёнок с блокнотом.

– Я, – проскрипел он. – Опыт имею. С технологиями уживаюсь. Рецепты перенимать горазд. Учту все нюансы. И тесто месить могу. Без души, конечно, но с точностью до миллиграмма.

Бабушка Валя смерила его взглядом. – А солить как? Душой? Или алгоритмами?

– По ГОСТу, – не смутился домовенок. – Советскому. Самому строгому.

Зашуршала бумага. Через час был составлен трёхсторонний договор между бабушкой Валей, Катей и бюро «Хлопок одной ладонью» о создании стартапа «Волшебные пирожки от бабы Вали». Катя тут же, на кухне, набросала прототип сайта. Бабушка, смягчившись, накормила всех пирожками с капустой (от тоски) и вдруг призналась Кате:

– Знаешь, а я твой этот… Интернет… тоже уважаю. Там рецепты можно найти. Новые. Для молодёжи. Может, и нам какой-экзотический испечь? С авокадо, что ли?

– С авокадо и креветками, бабушка! – обрадовалась Катя. – Для повышения креативности! Я рецепт найду!

Через месяц они заехали с проверкой. На кухне у бабы Вали стоял новый, одобренный домовым, духовой шкаф. Сам он, в стерильном фартучке, заносил в блокнот: «На 500 грамм муки – три щепотки заговора на удачу. Перемешать против часовой стрелки, с песней».

Катя показывала бабушке статистику заказов на планшете. – Смотри, бабушка, из Питера сразу пять заказов! Для айтишников! Хотят пирожков для мозгового штурма!

– А я им с черникой испекла, – важно сказала бабушка. – И с мёдом. Чтобы не только думалось, но и сладко было.

Виктор Викторович, доедая пирожок «для твёрдости духа», внезапно почувствовал непреодолимое желание навести порядок в документах. Лидка умилённо смотрела на них.