Осторожно – подростки! Инструкция по применению

И снова утро добрым не бывает

Если в школу подростка отправляет мама, то она уже привыкла не реагировать приблизительно ни на что.

– Где расческа? Где резинка? Где учебник? – кричит с утра подросток.

Кстати, телефоны, в отличие от родителей, они никогда не теряют и не забывают. Я вот могу оставить телефон на беззвучном режиме и долго бродить по квартире в его поисках. Подросток никогда так телефон не потеряет и без него из дома не выйдет. Он скорее голову дома забудет, чем телефон.

Но когда вдруг утро проходит по другому сценарию, скандал неизбежен.

Моя подруга Катя рассказала, что ее муж, отец троих детей, никак не может оправиться после того, как случайно провел утро со старшей дочерью, тринадцатилетней Алисой. Обычно он не вставал в это время, но вдруг пришлось по работе.

– Доброе утро, доченька, – ласково пропел отец семейства и попытался поцеловать дочь, понуро шедшую в ванную. Отец, собственно, направлялся туда же.

– Привет, – рявкнула Алиса, захлопнув дверь перед носом отца.

– Алиса, можно побыстрее! Мне нужно на работу! – спустя минут десять постучался в дверь отец.

– Можно оставить меня в покое? – крикнула Алиса и просидела в ванной еще минут десять.

Когда она наконец вышла, у отца накопилось много вопросов.

– Почему ты разговариваешь со мной в таком тоне? Я тебе сказал «доброе утро», попросил побыстрее освободить ванную, у меня срочное совещание, а ты мне нагрубила.

– Ааааа! – проорала Алиса.

– Что это значит? – повысил голос отец. – Я хочу с тобой поговорить!

– Аааааа! – снова, на два тона выше, прокричала Алиса.

– Так нельзя себя вести, нельзя так разговаривать, нельзя занимать ванную, когда тебя просят ее освободить, – принялся объяснять отец.

– Почему от меня не могут все отвалить? – Алиса сорвалась на мощные децибелы.

– Началось в колхозе утро, – тихо прошептала Катя и сделала вид, что сладко спит.

Позже отец семейства допытывался, почему Алиса ужасно себя ведет, почему Катя, ее мать, ничего с этим не делает?

– Бесполезно, – отмахнулась Катя. – Просто не реагируй.

– Я не могу не реагировать! – воскликнул отец семейства.

– Тогда начинай реагировать, когда она вернется из школы и поест. Потом выжди еще полчаса и после этого можешь начинать реагировать. Лучше, если принесешь Алисе чай и шоколадку и дождешься, когда она выпьет хотя бы половину чашки и съест половину шоколадки. Вот тогда можешь обсуждать с ней все что захочешь.

Да, утро вечера, конечно, мудренее, но точно не в случае с подростками. С ними выяснять отношения по утрам однозначно плохая затея. И бессмысленная. Поругаетесь в ста процентах случаев из ста. Лучше оставить все на послеобеденное время, заложив время на чай и шоколад. Тогда ребенок может стать более или менее милым. Хотя бы орать не будет. Если не уснет, конечно. Подростки имеют обыкновение засыпать внезапно, как щенки: вроде шел и вдруг упал и уснул. Впрочем, я бы тоже устроила скандал, если бы мне утром сообщили, что я не тем тоном пожелала доброго утра. Вот это все Катя и пыталась объяснить мужу. Он не понимал.

– Но Полина и Ева не такие! – воскликнул он.

Катя застонала и закатила глаза не хуже Алисы. Катя тоже мастерски умела закатывать глаза до затылка.

Средняя, еще не подросток, Полина по утрам была занята исключительно тем, как нарядиться. Она каждый день желала ходить в школу в блестках, нарядных платьях, перьях и пайетках. Впрочем, при всей любви к ярким появлениям, Полина могла забыть дома и голову, и телефон, и рюкзак целиком. Крошечную сумочку, в которую помещался только блеск для губ, она бы не забыла ни за что на свете. Катя без конца доносила в школу что-нибудь из забытого Полиной. Поэтому старалась не планировать важные дела раньше чем на одиннадцать утра. Обычно к этому времени она переставала работать курьером, курсирующим от дома до школы.

А младшая, пятилетняя Ева, пока оставалась самой ласковой. Только она прибегала к родителям в кровать, ложилась и обнималась. Только она говорила маме и папе, что их любит, и только она целовала папу в щеку, а потом еще раз, пока папа не оказывался в слюнях по пояс. Очень ласковая девочка росла. Так что мужа Кати я могла понять. Из ласковых котеночков они вдруг превращаются в рычащих львиц.

По утрам от них действительно лучше держаться подальше. Другого совета нет и ни у кого не будет.

Подростки и младшие братья и сестры в стиле хоррор

Ну, я считаю, что моему сыну Васе еще очень повезло. Разница в восемь лет не критичная. Когда он стал подростком, Сима была уже во вполне сознательном возрасте. Скорее она от него страдала, а не он от нее. Во-первых, он забирал ее краски, пластилин, потому что они требовались для его физических экспериментов. Причем забирал самую любимую и нужную краску или самый нужный цвет пластилина. Сима безутешно рыдала. Брат использовал и саму сестру для опытов. Заставлял возить арбуз в хозяйственной сумке-авоське по ванной, чтобы рассчитать скорость движения не помню уже чего по морю. Эта сумка была, на минуточку, дизайнерской и стоила как натуральная кожаная. При этом Вася давал младшей сестре в руки фен, чтобы она им дула и создавала морской бриз. Когда я это увидела, мне поплохело. Я долго объясняла сыну, будущему физику, что электричество и вода вроде как несовместимы. И не хватало еще, чтобы Симу шарахнуло током. Вася кивал, кажется собираясь переключиться с арбузов в воде на эксперименты с электричеством. Я молилась всем богам, чтобы сын не додумался раскрутить розетку и засунуть туда пальцы младшей сестры, чтобы посмотреть, что будет. В моем детстве розетки, штепсельные, ну, те самые, в которые нужно воткнуть вилку, считались лишней тратой денег. Зачем, если можно воткнуть прямо в основание, во все эти провода и ничем не прикрытые контакты. Такая штука располагалась над моей кроватью. Напомню, детской. И однажды я, конечно же, засунула туда пальцы, хотя бабушка сто раз говорила этого не делать. Так что я прекрасно знала, что случается при таких опытах. На себе испытала. Решила не рассказывать сыну. Он тогда увлекся хоррором – Стивеном Кингом, Эдгаром Алланом По. Я была счастлива, что сын предпочитает своего рода классику, но все же не хотела поддерживать его увлечение жанром. А я с розеткой вполне в него вписывалась. Попросила не привлекать младшую сестру к опытам с водой, электричеством, опасными веществами, а лучше вообще ни к каким опытам. Я не готова была пожертвовать дочерью ради науки. Сыну пришлось смириться, что его мать гуманитарий и не хочет приумножать естественнонаучные знания.

Позже Василий никому не разрешал заходить в его комнату. Кроме Симы, конечно же. И та исполняла роль домашней феи – собирала его грязные носки, футболки, бурчала, уносила в стирку, приносила уже чистое и поглаженное.

Однажды на кофе заехала Катя. У нее, как всегда, были новости. Старшая, четырнадцатилетняя, та самая рычавшая утром на папу Алиса, уехала на спортивные сборы. Младшая, теперь уже шестилетняя Ева быстренько перетащила свои вещи в освободившуюся комнату. До этого она делила спальню со средней сестрой. Катя и не заметила переезда. Не до того было. Многодетные матери не всегда замечают передвижения детей даже по собственной квартире. Она только помнила, что все стало неожиданно тихо, никто по вечерам не кричал, не спорил, ничего не делил. Как многодетная мать, Катя воспользовалась возникшей ситуацией и тоже спала спокойно, не вникая в причины случившегося вдруг затишья.

Когда со сборов вернулась Алиса, она не узнала свою комнату. Та была завалена игрушками младшей сестры. Ева уже спала в позе медузы на кровати Алисы. Поскольку был поздний вечер, Катя решила оставить разбирательства на утро. Алиса провела ночь в детской кроватке Евы в комнате средней сестры. То есть попала в свой самый страшный детский кошмар. Она ведь так мечтала о собственной комнате. Утром, конечно же, случился скандал.

– Ева, ты не можешь спать в моей кровати. Это моя кровать! – кричала Алиса.

– Ты же уехала, – ответила спокойно Ева.

– Но я же вернулась! – возмутилась Алиса.

– Жаль, – пожала плечами Ева.

– Я старшая и могу жить в отдельной комнате. Когда ты будешь старшей, тоже будешь жить отдельно! – объявила Алиса.

– Надеюсь, ты быстро выйдешь замуж, – заявила Ева.

– Мам, кто ее этому научил? – ахнула Алиса. – Ева, я не собираюсь быстро замуж, если что! Так что придется потерпеть!

– Да, Полина замуж точно быстро не выйдет. Она странная, – заметила Ева, глядя на среднюю сестру. Полина, прирожденная актриса, кажется, репетировала в тот момент стихотворение Хармса «Удивительная кошка», которое должна была читать на школьном концерте. То самое, где «Несчастная кошка порезала лапу. Сидит и ни шагу не может ступить. Скорей, чтобы вылечить кошкину лапу, воздушные шарики надо купить…

Полина пыталась изобразить кошку с больной лапой. Похоже было так себе. Алиса закатила глаза, она считала, что ей досталась не очень умная средняя сестра.

– Ладно, тогда я первая выйду замуж, – объявила Ева.

– Успехов, – кивнула Алиса. – Можешь уже сейчас собирать свои вещи и готовиться к переезду к будущему мужу.

Ева подумала, кивнула и пошла собирать вещи.

Она выставила в коридор корзину с игрушками и еще одну, с вещами. Поскольку будущий муж на пороге не появился, Ева вернула все назад.

– Ева, почему ты опять в моей комнате? – ахнула Алиса.

– Муж не пришел, – ответила спокойно Ева.

Пришлось перетаскивать кровать Евы из комнаты Полины в комнату Алисы. Алиса возмущалась, она не хочет опять жить с кем-то еще в одной комнате. И ей обещали свою собственную! Личное пространство!

Но все быстро уладилось. У Евы с Алисой оказались общие графики. Полина рано засыпала, могла проснуться ночью, пойти попить воды, перебудив весь дом. Потому что обязательно роняла то стакан, то бутылку с водой, то себя, врезаясь в стул. А Алиса ложилась поздно, как и Ева. Обе сидели в наушниках. Катя решила, что ее сон тоже имеет значение, поэтому снова наслаждалась тишиной и не выясняла, из-за чего вдруг это случилось. Алиса подписала Еву на какие-то мультики и игры. Иногда они смотрели их вместе. Подростки и дети-дошкольники очень похожи, если что. И обе страдали, когда Катя будила их утром одну в школу, другую в детский сад. Обе долго собирались и опаздывали. В общем, у них обнаружилось полное взаимопонимание.

– Может, неправильно, что Ева живет с Алисой? – уточнил муж Кати. – Ей нужен другой режим.

– Ты хочешь спать или правильно воспитывать детей? – спросила грозно Катя.

– Спать, конечно, спать, – ответил муж.

Опять же благодаря Еве Катя узнала, что существуют на свете маленькие дети, которые не желают нажимать кнопку вызова лифта или домофона. И эти кнопки не для всех детей являются привлекательными до такой степени, что никто, кроме них, не имеет права трогать первым. Да, если взрослый стоит в подъезде и заходит ребенок и взрослый отскакивает от лифта, будто увидел там монстра, значит, он точно родитель. Ведь известно: только ребенок может нажать на кнопку и первым войти в лифт. Иначе не считается. Или все долго будут стоять и ждать, пока лифт уедет, чтобы снова его вызвать. Но терпения у малышей не хватает, поэтому они жмут на кнопку до того, как лифт успел доехать до второго этажа. Поэтому никто никуда не едет. Ни соседка, которая по недоумию уже вызвала лифт, ни мать с ребенком, который ждет, когда эта тетя уже уедет, чтобы нажать кнопку лифта. Лифт тоже уже готов обрести искусственный интеллект, чтобы справиться с вызовами. Но пока только дергается и хлопает дверьми. Очень глупый лифт. Это не мое мнение, а так считает очередная малышка.

Катя думала, что Ева такая же. Алиса и Полина были зависимы от кнопки, как и все нормальные дети. А с Евой Катя никак не могла понять, почему лифт не едет. Сломался? Жаловалась консьержке, звонила в службы. Лифт не срабатывает. Не вызывается. Приходится подолгу ждать. А они опаздывают. Когда Алиса с Евой в очередной раз проспали и Катя развозила их вместе, выяснилась правда. Алиса нажала на кнопку лифта. Катя ахнула от ужаса, ожидая скандала.

– Спасибо, – вежливо сказала Ева.

– Угу, – ответила Алиса и надела наушники.

– Разве ты не хотела нажать сама на кнопку? – уточнила Катя у Евы.

– Мам, надоело. Почему ты не можешь вызвать лифт? Не умеешь? Только Алиса умеет? – удивилась Ева.

– Но разве тебе не важно нажать самой на кнопку? – Катя все еще была в ступоре.

– Что в этом важного? – не поняла Ева. – Ты попроси Алису, она тебя научит лифт вызывать.

– Алиса, почему ты мне не сказала, что у Евы другой взгляд на лифт и кнопки? – чуть не закричала Катя. – Мы тут по пятнадцать минут торчим по утрам, я уже все службы вызвала, думая, что лифт сломался, а оказывается, его никто и не вызывал!

Алиса отодвинула один наушник с уха:

– Ты что-то сказала?

Катя застонала.

Наушник, сдвинутый с уха

Да, это дико раздражает. Вот честно. Даже меня. Даже после пустырника и валерьянки. Даже в сочетании. Даже больше, чем закатывание глаз до позвоночника – подростки это умеют. У них иногда белки вместо глаз, как у зомби. Страшное зрелище, если что. Они все время в наушниках – проводных, беспроводных. Доораться можно, но приходится прилагать усилия. Я с детьми договаривалась, что хотя бы один наушник будет сдвинут с уха. Я тоже смотрю сериалы с одним наушником, чтобы слышать, когда они придут домой, и открыть им дверь. Просто проявить уважение. Если я захожу в комнату, значит, нужно снять оба наушника. Вдруг я скажу что-то важное? Я тоже снимаю наушники, когда мой муж заходит на кухню и растерянно спрашивает, включил он чайник или нет. Для меня это не важно, а для него очень даже. Можно же проявить уважение! Я же не закатываю глаза и не превращаюсь в зомби! Спокойно снимаю наушники и включаю чайник. Так что и дети могут потерпеть.

С сыном однажды было еще веселее. Когда я собиралась прочитать ему лекцию о правильном поведении подростка в разговоре с матерью, оказалось, что он задремал. Вася умел засыпать в любое время, в любом месте. Чуть ли не с открытыми глазами. Я тоже иногда делаю вид, что сплю, хотя в это время смотрю соцсети или новости. Но официально я сплю, дверь закрыта, свет в комнате выключен. Мне кажется, любому человеку нужны эти минуты для новостей, музыки, фильмов, не важно чего. Минуты, во время которых его точно никто не побеспокоит. Железобетонно. Никто не войдет в комнату… Но наушники, боже, как же это раздражает. Я не могу орать, у меня несмыкание связок, официальный диагноз. Из-за этого и голос с хрипотцой. Я несколько раз выступала на больном горле, и все, сначала онемела, а потом начала говорить на четыре тона ниже моего прежнего голоса. Поэтому музыку в наушнике точно не переору. Убью молча, чтобы сохранить голосовые связки. Мои дети это быстро поняли, поэтому научились сдвигать наушники на шею еще до того, как я стучалась в дверь. Они не слышали, как я иду, но чувствовали мое приближение. Очень понятливые дети оказались.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.