- -
- 100%
- +
© Терентiй Травнiкъ, 2022
ISBN 978-5-0055-9671-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Шмель и синичка
Всего лишь раз времён поток
Себе затихнуть позволяет,
Когда в свои объятья Бог
Навечно душу принимает…
Мой отец, Аркадий Павлович Алексеев, человек во всех отношениях мирный и терпеливый, отошёл ко Господу апрельским полднем в понедельник Светлой седмицы. Хоронили его, как и положено, на третий день. Было солнечно и не по-весеннему тепло. Завершив чин отпевания в храме, процессия не спеша тронулась в сторону кладбища. Несмотря на пробки, до места доехали на удивление быстро, нигде ни разу не задержавшись, словно в патрульном облачении стояли вдоль дороги сами ангелы и всё улаживали. Попрощались и, предав тело земле, оставили на новоявленном холмике множество зажжённых красных пасхальных свечей. Расходиться не спешили, а стояли и молились об упокоении новопреставленного раба Божия Аркадия. Свечи горели ровно, и в воздухе чувствовался очень приятный аромат захваченных с собою пасхи и кулича. А ещё у нас были блины, кутья и компот, и мы поминали водворившегося во благих.
Тишину нарушил голос маминой подруги. «Смотрите, шмель!» – воскликнула она. И все мы увидели большого, точнее, огромного шмеля: он ловко, будто слаломист, маневрировал между горящими свечами. Мохнатый трёхцветный красавец вызвал невольную радость, и кто-то вдруг воскликнул: «А ведь это не шмель, это Аркашина душа! Смотрите, какой красивый!» Понятно, что в такие минуты каждый человек ищет поддержку, а потому такие вот ассоциации вызывают естественное согласие и благодарность. Мне же подумалось, что апрельского красавца, скорее всего, привлёк аромат пасхи, потому он и появился. Но рассуждать подобным образом в окружении скорбящих людей и близких было бы неправильно.
Возможно, это бы забылось, если бы не случай… Какое-то время спустя я решил начать сорокодневную молитву об отце, но не нашёл у себя дома «Канон за единоумершего». Я пошёл в библиотеку своего храма. Подходя к дому причта, застал буквально в дверях уже уходящую с работы заведующую библиотекой, Татьяну Ивановну, кстати, по фамилии Алексееву, как и мой отец. Любезно согласившись выполнить просьбу, она попросила немного подождать, а сама зашла внутрь. Ждать пришлось минут пятнадцать: оказывается, она никак не могла найти нужную мне книгу. И мне была рассказана весьма необыкновенная история, случившаяся только что. Татьяна Ивановна, к своему удивлению, не обнаружила книгу на месте. Искала и в шкафу, и на столе, и даже в подсобке. Совершенно неожиданно через форточку влетел огромный шмель и, немного покружив, присел на тумбочку. Она подошла ближе, чтобы спугнуть гостя и дать ему возможность вылететь на свободу. Каково же было её изумление, когда она увидела, что шмель сидит на той самой книге, которая была мне нужна! Татьяна Ивановна, заметив, что её рассказ меня удивил, хотела, видимо, о чём-то спросить, но, взглянув на часы, все-таки поспешила домой. Я же пошёл к могилке схимонахини Серафимы, затеплил лампадку и начал молиться об отце. В какой-то момент я вдруг вспомнил кладбищенского шмеля и то, как разумно объяснил для себя его появление… И в очередной раз удивился собственному маловерию.
Через десять лет после смерти отца ушла из жизни моя мама, Людмила Георгиевна. Ушла она скоропостижно. Помню, когда её взяли в больницу, я, ни о чём не помышляя, стал собирать вещи, дабы, дождавшись звонка врача, отвезти их ей. Неожиданно на край оконного проёма села синичка, замерла, а потом стала вращать головкой, как бы всматриваясь в комнату через стекло. Удивило то, что улетать она не собиралась, хотя и сидела в не совсем удобной позе. За окном дул ветер и моросил мелкий дождь. Вскоре она все-таки улетела, а примерно через час мне позвонил врач и сказал (этот голос я запомнил на всю жизнь), что они сделали все возможное, но спасти её не удалось. Оказалась, у мамы была редкая форма безболевого обширного инфаркта… Месяц спустя я написал стихотворение:
Синичка
Казалось, выцвели рассветы,Недолог день стал, хворым – час.Неузнаваемого цветаВода в реке… И тон у фразНо вода в котле остыла:Время варки истекло…Произносимых поменялсяНа отстранённый, став скудней.Но я жить так, как жил, старалсяВ квартирке маленькой своей.Не то чтоб по привычке старой,Но по согласию с собой,Минуя строгие уставы,Я вымерял шаги и строй.Но только время оставалосьНевозмутимым, как конвой,И к прошлому склоняло кройТого, что с юности досталось.Исчезли верные приметы,В забавах не сошлись пути…«Всё позади, – шепнуло лето, —Всё позади, всё позади».Ещё чуток, и травы скосят —Дорог обратных не найти.«Всё позади, – вздохнула осень, —Всё позади, всё позади».Не получается сначалаНачать! Задор игривый сник…«Всё позади, – зима сказала, —Всё позади, всё позади».И вдруг, на удивленье смело,Как только может новизна,Ко мне, как словно бы из сна,В окно синичка залетела.«Всё позади, – она пропела, —Но только… не твоя весна!»Летом следующего года, находясь на даче, я сидел в беседке и, по обыкновению писал. На этот раз статью для одного искусствоведческого журнала. И вдруг под крышу залетела… синичка и, сев на край столика, что-то сказала. «Фьюить, фить-фить» – запомнилось мне. Какое-то мгновение мы сидели вдвоём и смотрели друг на друга. В тот раз мне удалось внимательно рассмотреть гостью, и с тех пор для меня эта лимонно-черно-серо-белое созданьице – самая красивая из всех пернатых Божиих тварей.
Моё изумление усилилось ещё больше, когда на цветок обвивающего беседку клематиса сел шмель. Помню, как перекрестился, и синичка, видимо от неожиданности, вспорхнула и улетела. На душе наступила прозрачная и лёгкая тишина: отложив работу над статьёй, я тихо сидел и слушал, как шмель, мягко и проникновенно, совсем как церковный певчий протодиакон, брал, выводя обертона, низкие басовые ноты. «Миром Господу помо-о-олимся…» – услышалось мне. «А ведь всё так оно и есть,» – подумал я и еще раз перекрестился.
На годовщину смерти отца я издал книгу стихов, и, назвав её «Апреллиадой», нарисовал на обложке шмеля. Бог даст, будет издана и книга в память о маме… С названием я ещё не определился, но в том, что на обложку я приглашу фотографировать синичку, нет никакого сомнения.
За окном моим синичка,Словно жёлтое яичко.Посмотри сюда, сестричка,Я пшена тебе принёс…Несмотря на то, что стужа,Со вчерашнего – простужен,Знаю, что тебе я нужен,И меня ты очень ждёшь…И нелюбовь, и непогода
Менялась погода, менялось в душе:Готовилось сложное жизни клише,И дождь многомерно весь день моросил…И не было планов, и не было силЗа что-нибудь браться, тянуть и тащитьЗа найденный кончик толстенную нить,На что-то решаться и пробовать вновьСил не было тоже – пришла Нелюбовь!Она отрицала, она не бралаС собою оставшихся без попеченья,Ей не подошло б закусить удила,Она не владела ключами к спасенью.Погода менялась, как детский каприз,Как всякий запрос избалованной дуры.А дождь знай старался – так,словно б на бисЕго вызывали – и без фурнитуры,Без кем-то приложенных к делу бумаг,Без фактов, без стойких улик надрывался,Как будто не дождь был, а уличный маг,Что до волшебства не дошёл, а дорвалсяИ понял, что чудо ему по плечу,Что всё удаётся, как по мановенью,И крепко – так,словно б кирпич к кирпичу —На свет пролезало с ним Невдохновенье!А что же поэт? А поэт ничегоНе мог изменить в этом акте суровом:Пришла Непогода, а с ней для негоПредстали иными и тема, и слово,И что-то ещё из того, что потомОткроется, как номерная потеря…И всё же поэты не верят в облом,Как, впрочем, и в чудо поэты не верят.12 октября 2020Так и бывает
И дождь, и сырость, и туман,И наша новая невстреча…Октябрьских облаков кафтанСечён осеннею картечью.И кажется, что не пройдётЖеланье не желать иного,А дождь крадётся, дождь идёт:Чуть остановится и снова…К такому мне не привыкатьДождю – как есть обыкновенный:То высохнет моя тетрадь,То мокнет с ним попеременно.Всё происходит у меняСогласно осени, и правоМоё отныне у дождя:Иду, сворачиваю вправо —Вот детский сквер, а вот и дом,И никогда не забываю:Здесь та, в которую влюблён,Живёт и ничего не знает…О том, что в этот самый век,Что в этот год и день с ней рядом —Без уточнений, без оглядок —Живёт влюблённый человек!13 октября 2020Во время Трисвятого
Был день осенний – просто деньС его обычными делами.Не грело солнце, в синий теньОкрашивалась… ВременамиДождливей и сырей былаИ холодней, чем прежде, осень:То ветер налетит и коситЛиству с дерев, а то метлаМетёт опавшую, да так,Что понимаешь: до скончаньяОсенних дней всё за пятак —И содержанье, и названье —Я раздаю, друзья, и вновьК трудам оседлым приступаю.Нет, ты не девка крепостная,Душа моя! В тебе – любовь,Любовь такая, что не можетНичто на свете помешатьДыханью твоему слагать:Святый, Бессмертный, Крепкий БожеВо всякий день, во всякий час,Помилуй нас, помилуй нас…14 октября 2020Пока ходячий
Даст Бог, и останется в силеТо время, когда в поездахЯ исколесил всю Россию,От счастья купаясь в слезах.С печалью и тихою грустьюЯ мерил родные концыИ ставил зарубки искусством!Как на спор идут сорванцы,Я лез от села до деревни,От сенника до куреня,Влача поэтический требникДа искру простого огня,Того, что скитальца под вечер,В полях, где туман холодил,Огарочком ставленной свечкиОт бед пустоликих хранил.Нехитрое дело – отвага,Куда посложней не сойти,В присест подзаправившись брагой,С этапа большого пути.Даст Бог, и останусь, как прежде,Пройдя перевалочный путь,Бродягой в истёртой одежде,Сумевшим любовь не спугнуть.Она ведь, что птица – не станетСчитаться с тобой, коль боднёшь:Взлетит только так и растает,А ты, дуралей, не поймёшь.15 октября 2020Данила
Оставив дома сон полночный,Привычку – вечно не спешить,Я тороплюсь к осенним рощамС надеждой тайной: перешить,Перекроить остатки летаИ непременно доноситьКостюмчик травяного цвета,Где ручейкова всяка нить.Играет солнце на суслонахТак живо, словно бы гармонь,И тянут молодые клёныКо мне червлёную ладонь.Смолою гретой дышат сосны,Засухостоил бугорок,Нездешний, явно папиросный,Ноздрями ловится дымок.Соляркой тянет и мазутом,Гляжу, к обочине приникВ резину старую обутыйЗилка̀ сородич – грузовик.Иду, заметив: без излишка,Улыбкой, полной жемчугов,Мне улыбается парнишкаНеполных двадцати годков.И столько неподдельной силыВ наивном этом ездоке,Что возраст свой наполовинуДелю я – снова налегкеИду бродить, а мне водилаВдогонку весело кричит:«Мужик, меня зовут Данила!»И ближе подойти велит.Коль откровенно – намоталсяЯ по округе за денёк.Разговорились: оказалсяМоим соседом паренёк.Подбросил аж-таки до домаИ объяснил, где разыскатьЕго на случай, если сноваПридётся пёхом мне шагать.13 октября 2020Яблочный трам-тарарам
Почти что с полного разбегаЗатормозил – и сразу в садКо мне не листьев и не снега,Не звёзд, а яблок спелых пад!Яблокопад: пора прощанийС распаха летнего теплом,А потому – не обещай мне!Ни с навыком, ни с ремесломПрироды ход не перестроить:Она в мильёны раз умней,А потому давай-ка зорить,Давай рассветить вместе с ней.Давай осенним наслаждатьсяПаденьем яблок и ловитьОсобо крупные стараться,И доверять, а значит – жить!Стучат, стучат шары о землю,С отскоком падают они —Простые яблоки – приемлюЯ тарарам все эти дни.А иногда мне удаётсяВ неброском танце распознатьТо, что стихами назовётсяИ примется в мою тетрадь.14 октября 2020От советского информбюро
Живу давно, а непривычноСледить, как третий день подрядНа землю ягодой черничнойДождинки-капельки летят.И небо сизо-серо-сине,И ветер тот, что валит с ног:Сдаёт экзамены Россия —Пришёл отчитываться срок.Не знаю, то ли перед Богом,То ль пред собою ей стоятьИ каяться: ошибок много —И сразу все не распознать.Но время выставило требыТакие, что нельзя списать.Тот, кто в России часом не был,Тому, быть может, наплевать,А тем, кто на Руси родился,Кто смог невежество разжать —Придётся много повозиться,Пожать, потыркать, потрудиться,Чтоб слово данное сдержать.Печёнкой чувствую: приходятСовсем иные времена…Наворошённое – на взводе,И честь, и совесть – на подходе:Крепись, великая страна!25 октября 2020Я рос, как все
Я рос, как все: то локоть, то коленкуСдирал я об асфальтовый наждак.Терпеть не мог в молочной каше пенки —Их пальцем выковыривал, чудак.Я рос, как все: играл, не замечаяНа улице прихода темноты,Ел с донца сахарок в остывшем чаеИ с клумб девчонкам приносил цветы.Я рос, как все, и ночью спал со светом —Боялся темноты и каждый разСледил, как дед в торшер пихал газету,Чтоб свет не раздражал покоя глаз.Я школу не любил, но я старался:Как мог, учился – значит, хорошо!По свалкам знаний десять лет скитался,Где много нужного и дельного нашёл.Я рос, как все: дружил и свято верилДрузьям своим, и дружбой дорожил.Я рос, как все: шагами счастье мерилДо самых звёзд, а значит, просто жил!14 октября 2020Зелёный стих
Кому в подмогу и метели,Кому – дождей по лужам пляс,А мне, признаюсь честно, зелень:Когда весенний мир щелястЯ ворожусь тем, как приходитНа Божий свет зелёный лист.С ума меня лист этот сводит,Как запредельный финалист.Я пью зелёное, как пьётсяВлюблённым крымское вино,Как содержимое колодца,Где остудёнисто темно.Быть может, потому и летомРодиться маму упросил,Что без зелёного поэту —Ни жил, ни выделки, ни силНе хватит – нужно то, что в почкахНаходится до майских дней,Чтоб превращал поэт листочки —В листы с поэзией своей!14 октября 2020Под Покров
Зимой – особая природа,И далеко не по зубам,Когда лёд сковывает воду,А холод жизнь гнёт в пополам,Зима – особая порода:Не каждому она в обхват,И не спеши тягать на пробуЕё трескучий самосад.Зима по-русски – это многоКусачих завываний вьюг,По самый не балуй – сугробов,И быстро стынущий утюг —Он тоже из зимы по-русски,Как и дубак тот, что в сенцах.А коли так, то для отгрузкиИщите крепче молодца.Когда в деревне ты, то слышишь,Как выкрутасничает снег,Как с крёхтом снег ползёт по крыше,Так, словно б это человек.И хочется зарыться носом,И с тёплой печки не слезать.Что, бедолага, смотришь косо?Пора бы о зиме и знать.Еще зимой особый привкусКвашений чувствуешь во всём,А потому не важен прикупК тому, чего отведал днём.Ещё узор в стекле оконца,Карниз с сосулечной тесьмой,И то белье, что пахнет солнцем,Морозцем крепким и зимой —Всё есть! Чего ещё желаешьИметь здесь, парень удалой? —Купель! Теперь ты это знаешь:Крещенская – она зимой!13 октября 2020Старосветская хандра
Среди ненастного молчания,Его омшелистых кустов,Я тихо нёс свои печали,Став с осенью в один росток.Всё дальше, дальше уводилаМеня придачная хандра,И пахло вырытой могилойОт леса, тленом – от костра.И ничего не нарушалоПоры забвений и утрат:Природа, что едва дышала,От жизни отводила взглядИ больше к небу обращалась,Туда, где стая журавлей,Как и она, со мной прощаласьДо отведённых счастью дней.Дождь, мимо проходя, к полуднюВсё ж заглянул на огонёк:Его во всём уставший путникБыл от меня совсем далёк.Лил дождь, и я в саду – в беседке —Пережидал, пока уйдётОн, наконец, к моей соседке,А тот как лил, так всё и льёт.Поэту много и не надо,Чтобы с хандрой войдя во вкус,Перебирать с потухшим взглядомРябины ягоды для бус,Иглой нанизывать на нитку —Занятье впору для тоски:Сидеть, подсчитывать убыткиИ доверять волкам пастиСвоих овец, и свято верить,Что златорунным повезло,И отворять с надеждой двериГрядущим горечам назло —Всё это, право, от безделья!И скукоту, и маету,И кабинет, а с ним и келью,И неупавшая звезду,И чай, разбавленный компотом,И в прихалапчике бардак,И блажь, и квёлость, и зевоту,И придурь – всё за просто так —Отдать могу! Ан не берут же —У всех довольно своего.Поэту… что! Поэту – нуженМотивчик, только и всего.20 октября 2020Что-то необыкновенное
Соловьёвой Ирине Михайловне посвящается…
Ещё не полночь, но темно,Ещё не спит одно окно,Ещё в окне том виден свет,Идущий в сердце тыщу лет.То свет надежды, свет любвиТвоей… Ты знаешь, мне известно,Что ранним утром снегириКраснели: всюду повсеместноОни пылали, как твоиПылают губы – влажно алым,А здесь – простые снегириРумянились! Душа летала,Бескрылая ещё вчера,Сегодня ангелоподобнойОна вдруг стала: у пераПереливался цвет и томно,Как переспелый сок айвы,Он от возможностей лоснился.И доходя до синевыОн дальше в синеву стремился,А вместе с ним душа моя —К тебе, к твоей душе навстречу.Открой окно! Для октябряНа редкость ночь тепла, и вечерТакой же тёплый, как и ты,Как губ твоих прикосновенье:Неподражаемо мгновенье,Когда сбываются мечты!12 ноября 2020Жизненный опыт
Как-то стало всё неважно,Будто выпала бумажкаТа, в которую писалВсё, чем жил, о чём мечтал.Та, в которой были карты,Были контуры, штрихи,Навыки со школьной партыИ наброски схем с доскиТоже школьной – всё исчезло,Всё неважно стало вдруг,Вырос я, уселся в кресло,Очертил поярче круг,Чтобы нечисть не проникла,Чтобы главное решить,Чтобы не успела в тыквуФея планы превратить.Впрочем, будет всё, как будет,Память тем и хороша:Если надо – всё забудет,Как и детская душа.Если что, то память вспомнитЖизнь до самых мелочей.Без отмычек и ключейОтопрёт да и наполнит…А пока я без бумажкиИ пишу, и говорю,И ни чуточку не страшно,Что не к месту натворю,Что не в тему выдам ноту,И не выдержит струна:Настоящая работаБез бумажек быть должна!Бюрократия не можетДвигать массу, как домкрат!Пропадёт бумажка: что жеСтанет делать бюрократ?Поволнуется и сядетНо не в кресло, а на стул.Что поделаешь, приятель,Вызывай-ка караул!И начнётся волокита,И начнётся суета,Потому как карта бита,А пронырливость не та.21 октября 2020Во попал!
В этих стихах нет ни капли стихов,В них препинания знаки и буквы.Эти стихи мне напомнили куклу,Сляпанную кое-как. ЛоскутковПонасшивали и выдали в номерПередовицы: читай – не хочу!Знаю: один начитался и помер,А продолжателя сдали врачу.В этих стихах нет ни грамма живого —Закомпанованный в форму эрзац:Ферментативное, чуждое слово,Жалкий пробел и подвисший абзац.В этих! – стихами назвать не посмею —Как никогда дал я маху, друзья.Невосполнимая словопотеря —Будто бы в гамме прищучили «ля».Что же мне делать? Как перелопатитьТо, что в поэзии наворотил.Тыркнулся – не получается: хватит!Нет ни силёнок, ни силищ, ни сил!22 октября 2020Жизненная школа
Дмитрию Валерьевичу Соловьёву
посвящается…
Ждать, догонять, терять – всё больно,Невыносимы совесть, стыд:И жить, и умирать достойноТебе учиться предстоит.Дружище, знаю, сам из этих,Кого раскатывала жизнь,Кого дозорный пальцем метил,А ты твердил себе: держись!У человека есть задача —Всё переделать в «хорошо».Упал когда-то в речку мячик,А он поплакал, и прошло.У человека есть работа —Хлеб сеять и рожать детей;У человека есть забота —Чураться дьявольских сетей.Перековать меч на орало,Перетопить всё, что не так:Не забывай, что мать сказала,Отцовский доставай верстакИ продолжай дорогу эту,Вноси поправки, коли в тонОни, и пользуйся советом,Когда он с честью в унисонЗвучит и нет ни грамма фальшиВ душе советчика, в мечтах:Бей в барабан свой, барабанщик,Поэт, ставь пробу на листах!Художник, не слыви невеждой,Давая повод для тоски.Ну что, студент, алмаз не режетГранит науки – на куски?Дроби его своею волей,Не поддавайся камню, нет!Купи по случаю пуд соли,Солдат, и съешь за пару лет.А ты, чумазая девчонка,Тебе – особая здесь роль:Поставить на ноги телёнкаИ врачевать мальчишек боль:Ждать, догонять, терять – всё больно,Невыносимы совесть, стыд:И жить, и умирать достойноНам всем учиться предстоит.6 ноября 2020«Подумать только: человечек…»
Подумать только: человечек,На сотни сотен лет вперёд,Одной лишь храмовою свечкойВзломал постыдных нравов лёд,Одной свечою растопил онИ отчужденье, и запрет.Возвёл к мечте своей стропилаНа сотни сотен новых лет.Подумать только: человечек,Не четырёх – на двух ногах,Смог русло правде обеспечитьИ потекла – течёт река!Лёд взломан, в обнажённых водахСмеётся неба синева,И в небе плещется свобода —Жива! Такие, брат, дела!Подумать только: тот, кто смертен,Кто больше зверя уязвим,Из рук несчастий вырвал вертел,И счистил с беззаконий грим.С одною храмовою свечкойВо тьму он адскую шагнул —Неисправимый человечек —Собою беды разомкнул!Прости, Господь, венцу твореньяОшибки грешные его,Как чаду, чьё не к месту рвенье,Когда делами правит Бог.Но даже в этом малом шагеПрими заблудшее дитя!Весна! В полях алеют маки,И не заметить их нельзя,Как не увидеть, как со свечкойИ верил он, и умирал —Твоя надежда – человечек!Господь, и Ты об этом знал.Тогда прости же неумехеЕго нелепые грехи…Не в этом, так в грядущем веке —Любовью разожми тиски!27 октября 2020Лириканство
Сплошные повторы, сплошные отписки:Стихи прилипают к зубам, как ириски.Читать невозможно восторги души:Тяп-ляписто, наспех костюмчик пошит!И вроде высокая нота взята,И вроде запрос, и замах на святое,Но как ни крути, но тональность не та —Не тою прошита строфа запятою.Искусственное – как киношный парик:В своей, предначертанной к жизни основе,Написанное не слагается в стих —Не дышит, не светит, не греет любовью!Неужто не видит того поэтесса,Как криво обмётана чувством строка:Так, словно бы часть католической мессыДо времени сунута в плоскость стиха.Так, словно бы найденный часом брильянтикСпособен счастливчика обогатитьИ дать, наконец, завершающий бантикК камзолу досужего франта пришить.21 октября 2020Жемчужина
Когда заканчивалось лето —Я был в пути, я был в пути…Когда менялся цвет в рассветах —Я был в пути, я был в пути…И время будто бы простилоМою печаль на этот разИ никуда не торопило:Был лёгок день, был светел час.Была дорога: вдоль обочинДрожал от ветра краснотал,И в тихом поле, что ни кочка,Туман вечерний обнимал.Я шёл к тебе, моя родная,Шёл, как положено идти,Когда любовь к любви взывает:Я был в пути, я был в пути…И сотни вёрст пройдя, я верил,Что обо мне горит маяк,Что в этот раз сойду на берегЯ твой, любимая моя!Ведомый сызмальства обетом —Свою желанную найти,Когда заканчивалось лето —Я был в пути, я был в пути…25 октября 2020Пора понять
Уже не будет никогдаМинут, уложенных в недели,Что, проходя, пройти сумелиИ отзвонили, и отпели,И отстучали навсегда.Не будет юных лет, и с ними —Привычных планов наперёд.И боль, и жалость – всё пройдёт:Жизнь новую картину снимет,И новый зритель подойдёт.Уже не будет никогдаНаивных детства устремлений,Тех, где ведёт тебя мечтаИ дух твой полон озарений.Не будет первых неудач,Когда идёшь на мировую;Не будет первых поцелуев,Как и наивных сверхзадач.Уже не будет никогда,С кем жизнь навеки разлучила:Неподражаемость чуждаОстатку лет с остатком силы.Ни знаков верных, ни следа —И только тёмная вода,И только свежие могилы…26 октября 2020Откровение дождя
Этот дождь был из обычных —Самых дождевых дождей,Чей наклонный ход привычнымОстаётся для людей,Тех дождей, что начинаютПостепенно и идутЗдесь, не нарушая правил,Уважая всякий труд.Дождь накрапывал сначала,А потом ускорил ход:Словно рыночный менялаПредлагал то вплавь, то вброд,То снижал курс, то наценкуНеожиданно вводил,То делил сюжет на сценки,То, забыв про скромность, лил.Этот дождь был из обычных —Самых дождевых дождей,Вёл себя вполне прилично,Как с дипломом чародей,Вёл, как подобает в мире:От него любой поэтТянется к заветной лире,И художник лезет в цвет.От него скрипач рыдает,Жалко ноет саксофон…И тогда вдруг замирает,Нет – прислуживает онЭтим чудакам подвальным,Эти франтам из игрыДождик индивидуальноРаздаёт свои дары.Не проспи свой час, искусник:Очиняй карандаши,Из зарёванной душиИзвлекай остатки грустиИ играй, рисуй, пиши!Коли согрешишь, то кайся,Потому как под дождём:Удивляй и удивляйся,Не спеши, мы – подождём!28 октября 2020Не уточняя, о ком
Когда засохший стерженьВ стараниях проткнёт —Бумага перетерпит,Бумага – всё поймёт.Дабы не шёл беднягаС природою вразрез,Ему дана – бумага!Чтоб в петлю он не лез,А выплакал на беломЛисте печаль своюИ не расстался б с теломУ смерти на краю.Какая там икорка,Какие кренделя! —Стакан и хлеба коркаНужны поэту для…Для выживанья в этомОгромном мире и…Ещё, чтоб быть поэтом,Душа должна любить.Душа должна поверить,Что грош ей – не цена,Что есть тот самый берег,Где ей нальют винаИ выслушают спьянуИз уст потёкший бред,Тот, что несёт упрямоНе дурень, а поэт.И в этой несусветнойЕго галиматье,Такой же неприметной,Как галочка в графеСемейных положений,Не кто-то, а душаДошла до откровений,Сбежав от дележа.От пайки отказаласьЗаконной и теперьНадеется на малость,И ты не разуверь…Просящего и следомДай чистый лист ему,И, может быть, поэтаТы отвратишь от мук.И, может быть, ты станешьОдним из тех, кто смогБольного не оставить,Как не оставил Бог.29 октября 2020