Возвращение Повелителя. Моя первая волшебница
- -
- 100%
- +
– Твой враг и так тебе известен.
– Анна? Которая теперь Анна Ротшильд? О да, я навела о ней некоторые справки – оказывается, это весьма непростая особа. Анна – внучка печально известного диктатора Гаити, пожизненного президента дока Дювалье. Дедушка в свое время изрядно начудил, превратив свою страну в натуральный концлагерь, в котором надзиратели, кстати говоря, те самые тонтон-макуты, исповедовали культ вуду. Между прочим, их жрецы вполне реально владели некромантией. Что само по себе неудивительно, ведь на Гаити находится действующий магический Алтарь.
– Видимо, дедушкины секреты достались внучке по наследству, а ману она сама от Алтаря насосала. Это более чем достойный противник для тебя.
– О, нет, не противник, – загадочно улыбаясь, покачала головой Эрида. – Поначалу я спать не могла, строя планы расправы со змеюкой, что едва не убила меня. Однако, переосмыслив ситуацию, я кардинально поменяла свою точку зрения. Джеффри и его отпрыски под разными предлогами не отправились в тот роковой круиз на «Глории», хотя они и были туда приглашены. Именно они, марионетки первого уровня, кровно были заинтересованы в сокрытии информации о расследовании Джеймса, и позволили Анне расправиться со своим родственником. Как это ни удивительно, но теперь Анна – змея в их постели, и это мое тайное оружие! Это человек с невероятными амбициями, который, дорвавшись до власти, просто органически не сможет играть второстепенную роль и не остановится на достигнутом! Рано или поздно, Анна устранит всех, кто стоит на пути между ней и богатством семьи Ротшильдов. А это, между прочим, два старших сына Джеффри, Ричард и Уильям, а также их четверо детей. Младший сын Джефри, Рамсей – вполне состоявшийся наркоман и сам уверенно роет себе могилу. Если он однажды отбросит копыта от передозировки – никто этому особо не удивится. А потом настанет очередь и главы семейства. И вот, когда все участники спектакля будут мертвы – на сцену выйду я и нанесу один точный, роковой удар! И тогда единственная дочь Анжелы, Лилия, станет единственной владелицей миллиардного состояния дома Ротшильдов! А у Лилии, между прочим, такое же дуальное сознание, как и у ее безвозвратно свихнувшейся матушки. И эта резервная база уже подготовлена для меня! Как тебе такой расклад?
– О, женщины, вам имя – вероломство! На фоне интриг в доме Ротшильдов принц Гамлет нервно курит в стороне! Я не удивлюсь, если вдруг выяснится, что и твоя предшественница тоже не вполне добровольно свое место в постели сэра Джеффри освободила. А как же главная цель твоей миссии на Земле? Ты не слишком увлеклась вашими семейными разборками?
– Увы, контроль над «Годсхендом» утерян мною безвозвратно – Джеймс, наравне с тремя сыновьями Джеффри, был всего лишь миноритарным акционером компании. Теперь там исподволь распоряжается Анна, а меня не то что на совет директоров, а даже и в головной офис не допускают. Но самое главное, я потеряла доступ к серверам «Годсхенда». А мне он сейчас очень нужен. Где-то там, в дебрях корпоративной базы данных, находится скрытая папка с результатами тайного расследования Джеймса. В ней содержатся имена моих настоящих врагов. Это и твои враги, между прочим.
– Я могу тебе чем-то помочь? – обтекаемо спросил я. – Я все же имею доступ к некоторым компьютерам «Годсхенда».
Несмотря на всю ту информацию, которую я сейчас получил от Эриды, я вовсе не собирался раскрывать госпоже Ротшильд свои шпионские цели в компании. Кто его знает, на кого эта особа на самом деле работает и сколько еще личностей скрыто в ее дуально-неуравновешенном сознании? Это лишь бессмертные могут менять тела как перчатки. А я, даже при наличии дуального сознания и необычном содержании внутримозговой начинки, во всем остальном все же обычный человек. И у меня, как у всех обычных людей, жизнь только одна. Потому рисковать собой я права не имею.
– Возможно… – задумчиво произнесла Анжела, просчитывая в уме возможные комбинации. – На сервера «Годсхенда» тебе не попасть – они хорошо защищены, а доступ к ним имеет лишь ограниченный круг лиц. Однако кое в чем ты все же можешь мне помочь. Твое возвращение натолкнуло меня на очень перспективную мысль, для реализации которой мне нужно заполучить одну старую компьютерную программу. На рубеже девяностых, когда широкое распространение получили персональные компьютеры – «Годсхенд» начал разработки по созданию биокомпьютера, совместимого с человеческим мозгом. Для его корректной работы Джеймс совместно со Странником разработали базовые программы в количестве двенадцати штук. А, поскольку сами по себе эти программы сопрягаться с человеческим мозгом не могли – была создана еще одна, дополнительная программа с несчастливым номером 13, предназначенная для принудительной стимуляции подсознания.
– Так вот откуда у моего нейрокомпьютера ноги растут… – задумчиво изрек я, сопоставляя известные мне факты и дополняя картину почти завершенного паззла. – Начало девяностых действительно считается началом эпохи персональных компьютеров. И операционная система «Линукс», с которой успешно сопрягается нейроинтерфейс, между прочим, появилась тогда же. За сорок лет компьютерные технологии изменились кардинально, а принципы работы остались все те же – двенадцать базовых программ, соединенных друг с другом в единое кольцо, подобное небесному кругу Зодиака. Тринадцатая программа в этой идеальной модели просто не нужна – как созвездие Змееносца, которое в итоге выпало из Колеса Вечности на обочину истории. А чем у вас в итоге дело кончилось?
– Ничем. Проект биокомпьютера давно закрыли за его полной бесперспективностью – даже непогрешимый отец-основатель иногда допускал ошибки в своих планах. Однако единой базы данных в компании тогда еще не было. А персональные базы при обновлении компьютеров обычно не удаляются, а перекидываются в полном объеме и потом застревают в архивах на веки вечные. Так что тринадцатый номер должен был сохраниться на рабочих машинах многих сотрудников «Годсхенда». Если сможешь раздобыть мне эту программу – я тебя награжу.
– Как именно?
– Я скажу тебе большое, просто огромное спасибо! – ответила ангелесса, расплывшись в широкой обезоруживающей улыбке.
– Да что ты говоришь? – в той же тональности елейно произнес я. – «Спасибо» в карман не положишь, на хлеб не намажешь, в стакан не нальешь и в постель, гм, не затащишь. Кстати, а зачем тебе эта программа?
– Будешь много знать – будешь плохо спать! – уклонилась от прямого ответа ангелесса. – А спать нужно хорошо! И с тем, кого хочешь, а не с тем, с кем приходится. Так что намек насчет постели понят и принят.
– Вон оно как… Уж не себя ли ты мне предлагаешь в качестве награды?
– А что?! – взвилась Эрида. – Ночь, проведенная с ангелом, это награда, достойная любого героя!
– Подобная награда только в придуманном мире и может иметь ценность! – многозначительно усмехнулся я. – А здесь мне бы хотелось чего-то более реального. Чего-то, что можно посчитать и оставить себе. Ну, кроме приятных воспоминаний, конечно.
– До чего ж ты, Игорь, меркантильная личность! – наморщив носик, возмущенно фыркнула Эрида. – Впрочем, ты и в прошлой жизни таким же был – узнаю «родимое пятно» Странника! Хочешь чего-то более реального? Нет, денег я тебе не дам, если ты на это намекаешь! Деньги в этом мире сильнее магии, и их надо честным трудом зарабатывать! Но то, что можно посчитать – ты получишь! Даже в качестве предоплаты, если уж на то пошло!
С этими словами Эрида резко накрыла мою правую ладонь своей, и от ее ладони пошел нестерпимо сильный жар. Не понимая, что происходит, я попытался отдернуть руку. Но ангелесса не отпускала меня, а ее тонкие пальчики вцепились в меня, как кузнечные клещи! А глаза Эриды, внезапно расширившись, на миг поймали мой взгляд. И потом как-то сразу все прекратилось.
– Это что еще такое?! – болезненно прошипел я, рассматривая свою ладонь, на которой стремительно тускнел красный шестиугольник. – Ты на меня магическую метку поставила? Зачем? Чтобы следить за мной?!
– Глупец! Я же тебе половину своей маны отдала! – оскорбленно произнесла Эрида, демонстративно отвернувшись, но все же следя за мной краешком глаза. – Целый гекс! На Земле ты полжизни потратил бы, чтобы его получить! А тут вот оно – все и сразу! Как говорится, бери и пользуйся! Ты хоть бы спасибо своему ангелу-хранителю сказал! За то, что накопила она для тебя такое бесценное сокровище!
– Спасибо, наверное… – недоуменно произнес я, поглядывая на затухающее свечение гекса. – То есть, в каком смысле «пользуйся»? Я могу использовать заклинания, которые у меня имеются в магической книге Созвездия? Я могу быть настоящим магом, как в Альтернативе?
– Ну, каким-то магом, ты без сомнения, будешь, – раздраженно ответила ангелесса, все еще злясь на меня. – Наши заклинания на Земле работают не совсем так, как в Созвездии, и далеко не так эффективно. Но все же они работают – разберешься как-нибудь опытным путем. Итак – сделка?
– Сделка. – вздохнул я, пожимая все еще горячую и сухую ладонь Эриды.
– Замечательно! – воскликнула дама в черном и поспешно произнесла заученные фразы. – Вы заключили договор с падшим ангелом! Договор подлежит расторжению лишь по обоюдному согласию сторон. Договор имеет срок действия до его исполнения. В случае одностороннего отказа от исполнения условий договора не исполнившая его сторона поступает в полное распоряжение другой стороны. Я свои обязательства исполнила в полном объеме!
– И что дальше? – спросил я, вопросительно выгнув бровь. – Мне-то что теперь делать?
– А вот теперь, мой дорогой, крутись, как хочешь, но принеси мне то, что я попросила! – совершенно иным, театрально-зловещим голосом произнесла ангелесса, сильно изменившись в лице. – Потому что выбора у тебя теперь нет! И кстати да, ты правильно догадался – переданная мною тебе заемная мана действительно позволяет мне с высокой точностью установить твое местонахождение! А заклинание магического зрения у меня таки имеется!
– Заемная мана… – озадаченно почесал я в затылке. И только сейчас до меня дошло, в какую кабалу я попал благодаря собственной самоуверенности. – Это не та ли мана, через которую на меня можно проклятие наложить?
– Можно и проклятие наложить, и вообще все что угодно, – вдохновленно проворковала ангелесса, артистично скрестив руки и внезапно сменив гнев на милость. – Но только зачем? Ведь мы же союзники, не так ли?
– Союзники, куда деваться, – вздохнул я. – Теперь-то… Всю жизнь мечтал, чтобы меня захомутали. Но не таким же способом!
– Это золотая клеточка, мой дорогой! – прощебетала Эрида, помахав мне пальчиками. – Ты потом еще мне спасибо скажешь за то, что я тебе опору в этой жизни дала! Вот тебе мой телефончик – звони, если вдруг понадобится моя помощь! Но даже если и не понадобится – все равно звони, я буду рада тебя слышать! А теперь – счастливо оставаться! Увидимся на завтрашнем мероприятии!
– Все же пребывание в разуме сумасшедшего человека и последующее нахождение в клинике для душевнобольных не могло не сказаться на психике этой особы, – вздохнул я, провожая взглядом стремительно удаляющуюся и на ходу пританцовывавшую фигуру в черном. – Хотя… Наверное, Эрида всегда была такой… экстраординарной. Ох, и свезло же мне с персональным хранителем! Хотя… Я же сам ее выбрал и назначил на эту роль. А уж роли-то эта талантливая стерва умеет играть замечательно – я прямо-таки задницей чую, что меня ждут изощренные моральные истязания. В общем, поживем – посмотрим. А вдруг мне таки понравится быть мазохистом?
Глава 3. НОВОГОДНИЙ КОРПОРАТИВ
На часах уже двенадцать без пяти – Новый год сейчас, наверное, в пути! Помните эту веселую, незатейливую песенку из «Карнавальной ночи»? А помните ту неповторимую карнавальную атмосферу, которую удалось создать авторам фильма?
Так вот, в «Годсхенде» в новогоднюю ночь тоже происходило нечто подобное, только с поправкой на местные культурные особенности – как традиционные британские, так и современные, масс-культурные. Не зря же корпоратив проходил в здании бывшего театра и частично использовал театральные декорации. Миллениум соответствовал стилю «хайтек», а под него можно было приспособить все блестящее, остроугольное и плосковыгнутое, что могло бы найтись в подсобках. А то, чего не нашлось – заказали на стороне и завезли полным грузовиком.
Театральный реквизит тоже использовался на полную катушку. Далеко не все сотрудники «Годсхенда» имели желания и возможности изготовления собственного костюма, поэтому бывшие театральные гримерки были изрядно опустошены. С вешалок сметалось все подряд – лишь бы подходило по фигуре и не разваливалось от ветхости.
В результате джентльмены в костюмах викторианской эпохи сидели за одними столами с классическими вампирами в черных плащах с красным подбоем. Дамы в кринолинах участвовали в конкурсах вместе с бэтменами и суперменами. Королевские гвардейцы флиртовали с… другими королевскими гвардейцами. А женщины-кошки в обтягивающей коже, в количестве аж пяти штук, составили целый мяу-ансамбль, который зажигал так слаженно, что предварительная подготовка была видна невооруженным глазом.
Юные арлекины-трансвеститы и молодящиеся офисные ковбои, наглые викинги из службы безопасности и развязные феи-юристки в купальниках под полупрозрачными пелеринками, пьяные картонные роботы из техподдержки и безумные профессора, успешно игравшие самих себя – кого только тут не было! Как говорится, и стар, и млад – в один хит-парад!
И все это разнопестрое сборище беспрестанно трещало языками, неистовствовало в танце, развлекалось в меру своей испорченности и пило, пило, пило! Кстати говоря, на столиках не выставляли штабелем бутылки, да и горячее тоже не разносили – здесь это не было принято. Однако кухня «Оранжа» выставила вполне достойный фуршет, а в баре алкоголь просто лился рекой – там всегда была очередь из желающих припасть к бесплатному источнику наслаждения.
Но самая главная и ключевая особенность корпоратива заключалась в том, что все поголовно, не исключая привлеченный обслуживающий персонал, были в масках. Именно маска позволяла рядовому сотруднику компании расслабиться в присутствии высокого руководства и собственного начальства. Которое всегда бдит – не выпил ли их подчиненный сверх меры, не сболтнул ли чего лишнего и не дай бог, чтобы не обратился к большим боссам с вопросом личного карьерного роста!
В роли незабвенной Леночки Крыловой здесь выступала неудержимая Сьюзен Холливелл – главный секретарь компании и по совместительству главный организатор любого праздничного мероприятия. Сьюзен, щуплая и не в меру шустрая девица с фиолетовыми волосами, одетая в костюм чудо-женщины в полумаске, поверх которой непонятно на чем держались крупные роговые очки, неутомимо носилась по залу, вполне правдоподобно изображая свою героиню.
Сьюзен организовывала какие-то конкурсы, раздавала награды за наиболее удачные костюмы и даже принимала шуточные пари – кто сколько сегодня выпьет и кто с кем сегодня переспит. А все остальные делали ставки на то, с кем сегодня переспит сама чудо-женщина, о вольных нравах которой сочинялись песни и слагались легенды. Да, собственно, кому какая разница – лишь бы не в ущерб работе.
Ну а в роли всем известного товарища Огурцова вполне достойно освоился президент «Годсхенда» сэр Джеффри Ротшильд – круглолицый и жизнерадостный толстячок в клоунском костюме с традиционным красным носом. И хотя глава компании был уже навеселе, но все равно уверенно вышел на сцену с микрофоном в руках и сделал краткий, но вполне серьезный доклад о годовых итогах деятельности компании.
Отрешенно потягивая «Маргариту» через трубочку, я вполуха слушал, как Глафира переводит для меня содержание доклада. Мне это было неинтересно – до той поры, пока зал не взорвался овациями и восторженными пьяными воплями. Оказалось, что в конце своей речи Ротшильд-старший торжественно заявил, что «Годсхенд» находится на пороге величайшего научного открытия! И что грядущий год, без сомнения, станет определяющим для деятельности компании, страны, а может быть, и всего человечества! Про суть этого открытия сэр Джеффри не упомянул, но я-то понял – что именно он имел в виду.
После таких заявлений президента спустили со сцены едва ли не на руках, и он тут же утонул в разгоряченной ликующей толпе – да так, что пришлось вмешаться охране. Было заметно, что сэра Джеффри здесь любили и очень уважали. Ведь они вместе с братом создавали компанию с нуля и практически без денег. А теперь, спустя полвека, «Годсхенд» превратилась в одну из ведущих медицинских корпораций Великобритании.
Вот только про третьего отца-основателя компании здесь никто не знал. Не значился Странник ни в реестре акционеров, ни в штатном расписании сотрудников, ни даже в качестве советника, нанятого по контракту. И лишь дама в черном костюме классической ведьмы, не принимавшая участия в общих торжествах, знала истину. Но благоразумно молчала, тихо сидела в своем уголке и задумчиво смотрела на всеобщее веселье сквозь призму полупустого стакана виски с колой.
С Анжелой обходились уважительно, но свое общество ей никто не навязывал. Еще бы, репутация человека, прошедшего через застенки психбольницы, весьма и весьма специфична. Тем более, когда в том же самом зале находится ее антагонистка и центр притяжения всеобщего внимания – блистательная Анна Ротшильд в пернатом и переливающемся всеми цветами радуги костюме порнозвезды, то есть практически в своей собственной коже. Ее упругая попка, выставленная на всеобщее обозрение, затмила всех и вся – вот он, воплощенный шедевр современной пластической хирургии! Теперь понятно, на что западали все мужчины, попадавшие под чары этой невысокой, умеренно привлекательной и уже немолодой, но о-очень сексуальной мулатки.
Поначалу мы с Глафирой сидели с краешка и не участвовали во всеобщем перформансе – мы особо никого здесь не знали, да и нас никто не знал. Глафира, одетая в привезенный специально для карнавала костюм русской красавицы с кокошником, напряженно улыбалась и изредка приветствовала коллег, которых смогла опознать в незнакомой одежде и маске.
А мне, изображавшему из себя гламурного пирата на манер Джека Воробья, даже и помахать было некому. Все мои коллеги-программисты, с которыми я общался в процессе тестирования самого себя, были для меня лишь строками в чате корпоративного мессенджера, а фотографии на их аватарках не имели ничего общего с человеческим обликом. Я их и без масок вряд ли опознал бы при встрече, а тут-то уж и подавно.
Разве что Арефьева я уверенно узнал бы в любом костюме. Но, увы (а может, наоборот – к счастью), Арсений Петрович на корпоративе не присутствовал – уехал на Мальту по рабочим делам и ухитрился подхватить там грипп. Так что теперь Арефьев слал нам с Глафирой поздравления через вайбер и заверял нас, что майские праздники мы обязательно встретим на солнечном мальтийском пляже.
В конце концов, фиолетоволосая чудо-женщина добралась и до нас. Сьюзен потрещала о чем-то с Глафирой, попросила представить ей меня и попыталась со мной пообщаться. Но, поскольку говорить по-английски я не большой мастак – достаточно скоро Сьюзен стало скучно и она, извинившись, утащила мою супругу знакомиться с новыми подружайками.
И тут Глафиру понесло… Я не видел, сколько и с кем моя жена надринкалась за знакомство. Но уже через четверть часа «миссис Элексэйва» вернулась к нашему столику с характерным румянцем, в кокошнике набекрень и с жестяным кубком в руках – наградой за самый необычный женский костюм. А спустя еще полчаса «русская красавица» уже лихо отплясывала в центре зала – на пару с «порнозвездой», которая, как мы знаем, вполне сносно говорила по-русски. Судя по тому, как они там с Анной зажигали – знакомство вполне удалось.
В общем, Глафире было очень весело, а мне – не очень. Посидев в гордом одиночестве еще какое-то время, я услышал в отдалении спасительную русскую речь. Наши парни, будучи воспитанными на правильных традициях встреч Нового года, сдвинули диваны в углу вокруг стола, заставили его алкоголем и закусками и квасили там весь вечер, общаясь в своем узком кругу и никому не мешая. Начали они отмечать, когда Новый год наступил в Екатеринбурге, чем сильно удивили окружавший их англоязычный народ, который даже не подозревал о существовании такого города на планете Земля!
Когда Новый год уже находился на ближних подступах к моему родному Владимиру, я присоединился к родственной братии со своим тостом – за бойцов, героически жертвующих собой в неравной битве с алкоголем. Тост был оценен, и меня благосклонно приняли в приватный круг.
Единственным, кого я тут знал, и с кем мне частенько приходилось общаться, был мой коллега-программист Жора Фидлерсон – почему-то в костюме медведя. Ладно бы медведя бурого или, на край, белого. Но этот медведь был голубым с головы до пят! Поверьте мне, я ничего не хочу сказать об ориентации того, кто находился внутри медведя. Возможно, это был такой тонкий английский юмор. А, возможно, ностальгия по самым ярким годам жизни, проведенным в рядах российских воздушно-десантных войск, где Жора отслужил срочку.
Итак, голубой медведь по имени Жора был уже изрядно навеселе, но еще в состоянии представить меня остальным участникам «Рашен пати». Двое из них оказались коллегами Фидлерсона из департамента технологических исследований.
Мелкого прыщавого парнишку в костюме индейца, с обильным татуажем на руках и знатным ирокезом на голове звали Тарас, а родом он был из Киева. Родители у Тараса были состоятельными и в свое время успешно отмазали его от мобилизации, отправив парнишку от греха подальше – учиться в Лондон. Вдохнув пряного запаха свободы и получив хорошо оплачиваемую работу, возвращаться назад Тарас уже не захотел.
В сети Тараса звали «Бойцовый Цыпа», а на его аватарке в мессенджере был изображен грозный цыпленок в ковбойской шляпе и сапогах, опоясанный патронташем и с двумя дымящимися револьверами наперевес. В «Годсхенде» Цыпа считался одним из ведущих специалистов по нанотехнологиям – именно его отдел занимался разработкой нанопроцессоров для компьютеров нового поколения.
А другого нашего соотечественника, вышедшего на неравный бой с алкоголем в форме лихого гусара русской лейб-гвардии, звали… Чамба Аллахвердиевич! А для друзей и коллег – просто Чамба. При том, что худощавый, орлинноносый и смуглокожий Чамба был англоязычным программистом, а также при том, что папа у него был московским азербайджанцем, а мама приехала учиться в далекую заснеженную Россию то ли из Гвинеи, то ли из Сенегала, и, наконец, при том, что сам Чамба в России не был вообще никогда – вот при всем при этом Чамба все же считал себя стопроцентно русским человеком!
Вы спросите – почему? А потому, что человек, на каких бы языках он не говорил, духовно все же принадлежит к тому этносу, на языке которого он изъясняется матом! А в этой части Чамба был профессионалом такого высокого уровня, что любой российский прапорщик прослезился бы от восторга! А затем немедленно подписался бы на интернет-блог Чамбы «Expletive blogger» («Ругающийся блогер»), посвященный нюансам и тонкостям использования нелитературного русского языка. Корпоративный ник Чамбы «E-blogger» наглядно показывал, что русский язык не только сам по себе широк, могуч и многогранен, но еще и с легкостью может заимствовать слова из других языков, придавая им совершенно иное, подчас более глубокое и более меткое значение.
Еще одним из участников битвы с алкоголем был парнишка в круглых очках и в костюме мага, скрещенного со звездочетом – он представился Шуриком. Шурик как раз и был родом из Екатеринбурга. Еще будучи студентом, он участвовал в несанкционированных протестах, влип в нехорошую историю и был вынужден эмигрировать, чтобы не загреметь на нары. А с туманного Альбиона в далекую Россию, как известно, выдачи нет.
С тех пор Шурик изрядно поумнел и совершенно охладел к политике. Зато он качественно прокачал свои лингвистические навыки и теперь работал в «Годсхенде» переводчиком с английского на русский. А также – на китайский, турецкий и арабский. Во многом благодаря ему компания успешно осваивала азиатские рынки – парень не вылезал из служебных командировок. Впрочем, Шурик не жаловался, поскольку платили ему очень неплохо. Настолько, что к своим двадцати пяти он сумел заработать на квартиру в Лондоне.
Впрочем, это невероятное достижение для парня из российской провинции вызвало лишь снисходительную усмешку его соседа. Модный кент возрастом чуть помладше меня, с зализанными назад волосами, с дорогущими часами «Брегет» на запястье и в обтягивающем черном костюмчике с золотыми вставками, явно шитом на заказ где-нибудь в Италии, небрежно представился:
– Вадим. Да вы знаете, наверно. Тут все меня знают – про «Интерком» и все такое прочее. Только не надо соболезнований, участия и всего такого прочего – надоело уже. Просто отмечаем Новый год.
Вадим из «Интеркома»? Всем известный Вадим? Соболезнования, участия и все такое прочее? Я был еще не настолько пьян, чтобы не сопоставить некоторые известные мне факты. И, сопоставив их, я чуть не выпал в осадок. Судьба каким-то невероятным фортелем вывела меня на бывшего владельца моей бывшей компании, Вадима Шапиро! Его отец, опальный олигарх Генрих Самохвалов, покончил жизнь самоубийством здесь, в Лондоне, четыре месяца назад. И случилось это именно в тот самый день, когда я навернулся с дуба на Московском шоссе и в первый раз попал в Альтернативу. А потом Вадик по-крупному проигрался в казино в Монте-Карло и, чтобы расквитаться с долгами, выставил «Интерком» на продажу.