Последняя Капля Дождя

Как поняла Дарья, счастья эта женщина и не видела. Муж вечно пил и руки прикладывал, сын стал жестоким и она не знает, что от него ждать, но ведь сын всё же, как не крути, больно за него. Ей стало искренне жаль женщину.

– Может образуется всё, тётя Мария? Вы уж так не отчаивайтесь, всё будет хорошо, вот увидите, – ответила Дарья, с сожалением глядя на тётку Марию.

– Конечно, дочка, у меня ж кроме сына и нет никого на белом свете. Всё боюсь, умру, а его рядом не будет, похоронить будет некому, – вдруг заплакав, задумчиво и с грустью произнесла женщина.

– Ну что Вы такое говорите, тётя Мария? Вы ж ещё молодая! Куда Вам умирать-то? Живите долго, ради Бога! – воскликнула Дарья, испугавшись её слов.

– Да, это я так… сказала и сказала. Поздно уже, спать ложитесь, вон, дочка засыпает уже. Имя у дочки твоей необычное, Кира… в честь кого назвали? – вытирая мокрые щёки от слёз, улыбнувшись, спросила тётка Мария.

– Это муж её так назвал, говорит, в армии с ним служил друг, нелепо погиб, от чего не знаю, спрашивать не стала, так его звали Кирилл, а мне понравилось имя Кира, а муж-то её ласково и называл, Кирюша, – ответила Дарья.

– Да… совсем ничего непонятно стало. Сколько молодых парней гибнет. Я всё за Дмитрия боялась, думала, в Чечню его заберут… пронесло. А сколько мальчиков погибло в Афганистане? Я вот так и не поняла… что там за война была? Почему гибли наши ребята… непонятно… – произнесла тётка Мария.

– Шут их разберёт, зачем воюют? Про войну сорок первого, я книжки читала, как наши свою землю от фашистов защищали, Родину, значит, а в Чечне и в Афганистане… даже и не знаю… – ответила Дарья.

– Ну да, мой отец тоже воевал, без ноги вернулся, сейчас и люди не такие, как раньше, а про молодёжь и говорить нечего, срам один. Ладно, ложитесь, мне с утра на работу идти, спрошу там, может и нужна санитарка на третий этаж. Иди ложись, дочка, – вставая с кровати, куда присела, сказала тётка Мария.

Дарья сидела на стуле у стены, обняв дочь и когда тётка Мария встала, тоже поднялась.

– Спасибо Вам, тётя Мария, за всё спасибо, – сказала Дарья.

Махнув рукой, тётка Мария вышла и прикрыла за собой дверь. Уложив дочь, Дарья вышла на террасу, чтобы занести чемоданы и сумку, жалея, что набрала столько вещей, среди которых были и вещи Семёна.

– На кой они мне понадобились? А, может продам, если нужда заставит, – подумала Дарья, поднимая тяжёлые чемоданы.

Она знала, что не хотела оставлять вещи мужа его брату, назло забрала, только думать об этом ей было неприятно и стыдно. Распаковывать вещи, она не стала, подумав, будет брать что надо при необходимости. Сняв кофту и платье, она надела ночную рубашку, с кружевами на глубоком вырезе и легла, наконец, спать.

Утром, Дарья проснулась рано, шёл мелкий дождь, надев халат, она вышла из дома и умывшись во дворе, прошла в свою уже комнату, пожалев, что заранее не вытащила из чемодана полотенце. Кира крепко спала, Дарья не знала, можно ли ей выйти на кухню и помочь с завтраком, так как тётка Мария ещё не выходила из своей комнаты. Немного посидев в ожидании, что женщина всё же выйдет, Дарья не выдержала, да и время было почти восемь утра, а ведь тётка Мария собиралась на работу. Дарья вышла из комнаты, подошла к двери комнаты тётки Марии и тихонько постучала, но ответа не услышала.

– Тётя Мария? Можно? Вы ещё спите? – приоткрыв дверь, спросила Дарья.

Опять тишина.

– Может она уже давно ушла на работу? – сама себе прошептала молодая женщина, на цыпочках подходя к кровати.

В полутёмной комнате, с занавешенными плотными занавесками окнами, лежала Мария, укрывшись покрывалом. Дарье показалось, что она даже и не дышит. Подойдя ещё ближе, дрожащей рукой она приоткрыла покрывало и тут же отпрянула, зажав рот рукой, чтобы не закричать. Тётка Мария лежала с открытыми глазами, женщина была мертва. Дарья в панике выскочила из дома и побежала на автовокзал. Кроме дяди Миши, она в городе никого не знала, как добежала в халате до автовокзала, Дарья не помнила, на неё никто не обращал внимания, а она лихорадочно смотрела по сторонам, в надежде увидеть дядю Мишу.

– Не подскажете, где мне участкового найти? – обратилась она к женщине, которая убирала зал ожидания, орудуя шваброй, вытирая тряпкой пол, выложенный мраморной крошкой.

– Так он ещё не приходил, а тебе зачем? – спросила женщина, с платком на голове и в рабочем халате из синего сатина.

Дарья, не ответив, выбежала из здания и побежала к улице, где остановилась. Она вспомнила, как дядя Миша говорил, что живёт на параллельной улице и прошла к параллельной от дома тётки Марии улице. Увидев мужчину возле одного из домов, Дарья подбежала к нему. Она переживала, что дочь проснётся, пока её нет и может испугаться.

– Здравствуйте! Не подскажете, где дом участкового дяди Миши? – спросила Дарья.

– Вон, зелёная калитка, видишь? Там живёт дядя Миша, – ответил мужчина.

Дарья удивилась, что мужчина вроде старше дяди Миши, а называет его дядей, не зная, что его здесь все так и называют, но промолчала, побежала к зелёной калитке и дрожащей рукой нажала на звонок. Видимо, дядя Миша как раз выходил на работу, так как калитка тут же открылась и он сам вышел к ней навстречу.

– Дарья, вроде? Что случилось? На тебе лица нет… – спросил дядя Миша, почему-то взглянув на пышную грудь Дарьи, да ещё верхняя пуговица халата оторвалась, оголяя верхнюю часть её груди, с нежной, светлой кожей.

Дарья не заметила его взгляда, да ей и было не до того.

– Дядя Миша, кажется, тётка Мария умерла! – запыхавшись, воскликнула Дарья.

Дядя Миша оторопел от её слов.

– Что значит "кажется умерла"? Ты в своём уме, девка? С чего ей умирать- то? Вчера была совершенно здоровая… а ну, пошли! – закрывая калитку и уходя по улице, сказал дядя Миша.

Он был в шоке от услышанного и с подозрением посмотрел на Дарью. В голову пришла шальная мысль.

– Сейчас никому нельзя верить, кто его знает, может она и убила её, – подумал дядя Миша, вбегая во двор дома тётки Марии, а оттуда в дом.

Комнату тётки Марии он, видимо, хорошо знал, так как сразу направился туда, а Дарья зашла в свою комнату и взглянула на Киру, которая ещё спала, сложив ручки под щёчку. Накрыв её одеялом, она вышла и прошла в комнату тётки Марии. Дядя Миша прощупывал ей пульс на шее, хотя открытые и застывшие глаза говорили, что женщина мертва.

– Я скорую вызову и… милицию, стой и жди здесь, – сказал дядя Миша, выходя из комнаты.

– Дядя Миша, она умерла, да? Ведь вечером хорошо себя чувствовала, всё о сыне говорила, плакала… – заплакав и сама, сказала Дарья.

– Да нет, непохоже, чтобы она её, того… – тяжело вздохнув, подумал дядя Миша.

– Видимо, сердце остановилось. Намаялась она со своим сыном, бес его побери! А в начале девяностых, все её сбережения сгорели, тогда ей было очень плохо, следом муж умер, тот ещё ирод был, пил и бил её часто. Ладно, я скоро вернусь, – сказал дядя Миша и тут же вышел из дома.

– Господи! Неужели и так бывает? Вчера только говорила с ней… а сегодня её уже нет… как же так? – простонала Дарья, выйдя из комнаты тётки Марии.

Она вдруг подумала, что теперь ей придётся уйти из её дома, но куда она пойдёт? Её мысли прервал голос дочери.

– Мама, я пИсать хочу, – произнесла девочка.

Проснувшись, Кира зашла в комнату тётки Марии.

– Пошли, ты раздета, на улице дождик идёт, одену тебя и во двор выйдем, – сказала Дарья, взяв ребёнка за руку и уводя обратно в комнату.

Она быстро одела дочь и вывела во двор, забыв, что и сама ещё не ходила в туалет и не умылась. Дарья сначала помогла дочери, затем и сама сходила по нужде. Быстро умывшись, они вернулись в дом. От мысли, что в доме покойник, ей становилось жутко, но о том, что могут подумать на неё, ей и в голову не приходило. Она прошла с Кирой на кухню, нужно было покормить дочь.

– А тётя Мария где? Она на работу ушла? – сев за стол, спросила Кира.

– На работу. На вот, поешь хлебушек с маслом. Завтра молока принесу, кашу тебе сварю, – пообещала Дарья.

Но открыв холодильник, она увидела в кастрюле немного молока, просто согрев его, Дарья налила Кире в бокал. Вскоре вернулся дядя Миша, Дарья посмотрела на него, она была в растерянности.

– Послушай, девка, может статься, что милиция с тебя спросит о смерти тётки Марии. Понимаешь? – спросил мужчина, с сожалением глядя на Дарью.

– Как это? За что с меня-то? Дядя Миша, а при чём тут я? Мы вечером поговорили и разошлись по комнатам, я тут же с дочерью и уснула, – испугавшись, ответила Дарья.

– Так-то оно так… но вчера она была жива, ты пришла, утром нашла её мёртвой, что могут подумать? – спросил дядя Миша.

Дарья, которая стояла рядом с дочерью, плюхнулась на стул.

– Дядя Миша, я бы не смогла, Вы с тёткой Марией по-доброму ко мне отнеслись, я бы не смогла… – пробормотала Дарья, испуганно глядя на мужчину.

– Приехали? Проходите, она в комнате, – увидев двух парней в милицейской форме, сказал дядя Миша.

Дарья с испугом и недоумением посмотрела на них, но с места не встала. Дядя Миша сам провёл парней в комнату, следом приехала и машина скорой помощи. Женщина-врач, лет под пятьдесят, полная, с короткой стрижкой покрашенных, светлых волос, в белом халате, зашла в дом, с медицинской сумкой в руках.

– Куда? – коротко спросила она.

Дарья указала ей в сторону комнаты тётки Марии, куда медленно, проплыла врач. Два парня, капитан и лейтенант, вышли вместе с дядей Мишей и подошли к Дарье, она испуганно сжалась, не зная, чего от них ожидать.

– Можете рассказать, что произошло? – спросил капитан, присев на старенький диван, положив ногу на ногу и посмотрев на Дарью снизу вверх.

– Я не знаю, что рассказывать… дядя Миша? Я же Вам рассказала, – начала говорить Дарья.

– Ничего, теперь и нам расскажите, – попросил капитан, с нескрываемым любопытством разглядывая Дарью с ног до головы.

Она стыдливо прикрыла место оторванной пуговицы на халате.

– Вы садитесь и подробно расскажите, что произошло, – сказал капитан, молодой мужчина лет тридцати пяти, крепкого телосложения, высокого роста, с пристальным взглядом карих глаз.

– Но я и правда не знаю, что говорить… вчера мы с тётей Марией поговорили, она всё на сына жаловалась, про мужа рассказала, как он пил и бил её и всё, она зашла к себе в комнату и я с дочкой ушла в свою. А утром я встала, чтобы помочь приготовить завтрак, время было около восьми, тётя Мария говорила, утром на работу пойдёт, но всё из своей комнаты не выходила. Ну я и зашла к ней, подумала, может разбудить её надо, а она лежит с открытыми глазами. Я очень испугалась и побежала за дядей Мишей, вот и всё, – ответила Дарья, присев на край стула.

Кира, с любопытством ребёнка, смотрела то на мужчин, то на мать, ничего не понимая.

– Ты поела, доча? Иди в комнату, я скоро приду, – спустив дочь со стула, сказала Дарья.

Капитан разглядывал Дарью не так, как милиционер, Дарья знала этот взгляд, она отвела глаза.

– Насильственной смерти нет, у женщины случился обширный инфаркт, ещё ночью, видимо, сердце было больное. Сами тело забираете, или в морг везти на вскрытие? – выйдя из комнаты тётки Марии, спросила женщина-врач.

Капитан поднялся с дивана и повернулся к ней.

– Напишите причину смерти и можете ехать, дальше мы сами, – сказал он.

– Уже, держите, – отдавая бумагу капитану, сказала женщина-врач и вышла из дома.

– Видимо, натерпелась Мария, сначала от мужа, затем от сына, деньги потеряла, вот сердце и не выдержало. Эх, жаль её, хорошая она была женщина, добрая. А ты можешь в больницу устроиться, вместо Марии, санитаркой, место то освободилось, хотя… ладно, пойду я, мне на работу пора, – сказал дядя Миша, быстро направляясь к выходу.

На улице стоял милицейский УАЗ, во дворе двое ребят курили и тихо разговаривали, видимо, приехав с капитаном. Капитан позвал их и велел грузить тело в труповоз.

– Так машина ещё не подъехала, товарищ капитан, – сказал молодой сержант.

– На подходе уже, я вызвал. Выносите тело, – сказал капитан.

Двое ребят, упаковали тело женщины в чёрный, плотный целлофановый пакет и вынесли во двор, тут подъехал труповоз и парни вынесли тело на улицу.

– Лейтенант, проследи! – сказал капитан, обернувшись к своему помощнику.

Тот тут же вышел во двор, капитан подошёл к Дарье.

– Ты ведь приезжая? Зайди в участок, зарегистрируйся, без временной прописки никак нельзя, пока оставайся тут. Вернётся Дмитрий, сам пусть дальше решает, может тебе съехать придётся. А будешь послушной, я во всём тебе помогу, – вплотную подойдя к Дарье и не спуская глаз с её пышной груди, сказал капитан.

– Как это? Что значит, послушной? Я Вас не понимаю, – испуганно глядя на капитана, ответила Дарья.

– А я вечером загляну к тебе, мы и поговорим с тобой обо всём, всё тебе разъясню, – сказал капитан, проведя рукой по руке Дарьи, выше локтя.

Капитан ушёл, а Дарья села на диван и застонала, закрыв лицо руками. Что её ждёт, она не знала.

– Мам, не плачь. А где баба Мария? – услышала над собой голос дочери Дарья и подняв голову, посмотрела на неё.

– Иди ко мне, доченька… всё будет хорошо… – обняв Киру, произнесла она.

Женщина не осознавала, что происходит, но понимала, происходит не очень хорошее. Она может остаться на улице и ей нужно найти квартиру или маленький домик. Хотя понимала, быстро такие вопросы не решить. Поднявшись, она прошла на кухню и села за стол, в горле стоял ком, есть не хотелось.

– Эй? Есть кто дома? – услышав громкий женский голос, Дарья вздрогнула и вскочила со стула.

На кухню зашла женщина, довольная полная, с круглым лицом и любопытными глазами.

– А ты кто такая? Я возле дома милицию видела и машину скорой помощи. Мария где? – спросила женщина, подойдя ближе и бесцеремонно сев за стол.

– А тётя Мария умерла, её только что увезли… – испуганно ответила Дарья.

Женщина, услышав такие слова, изменилась в лице и приподнялась.

– Как умерла? Почему умерла? Вчерась только здоровая была! Ты кто такая? – сверля глазами Дарью, спрашивала женщина, затем взглянула на Киру, та с любопытством ребёнка, смотрела на неё.

– Никто… в смысле, меня дядя Миша привёл к тёте Марие, я у неё комнату снимаю. Докторша сказала, у неё обширный инфаркт случился, – ответила Дарья, не смея сесть.

– Господи! Да на кого ж ты нас оставила-то? Ох, сердешная наша! Бедная Мария! – вдруг громко запричитала женщина.

Кира, испугавшись, прижалась к ноге матери, Дарья, обняв её, ждала, что будет дальше. Женщина так же резко перестала причитать и села на стул. Взяв кусочек хлеба, она спокойно намазала на него масло и стала есть, как ни в чём не бывало.

– Чаю налей, – сказала она, взглянув на Дарью.

– Молоко только… может чайник поставить? – нерешительно спросила Дарья.

– Не надо, молока налей. Что ж теперь с живностью-то будет? Коза у неё, куры, утки и кабанчик… куда теперь это всё? – спросила женщина, словно сама с собой говорила.

Дарья пожала плечами, хотя женщина и не смотрела на неё, а с аппетитом ела и запивала молоком, который не допила Кира.

– Да сядь ты, чего встала? Я соседка Марии, её близкая подруга. На сердце она вроде и не жаловалась… в общем, доконал её Дмитрий, ирод бессовестный. Только что руку на мать не поднимал, а кричал так, что до нас слышно было. Лишь бы не возвернулся он, а то и тебя в покое не оставит, – сказала женщина, с сожалением взглянув, наконец, на Дарью.

– А я то тут при чём? Я ж только вчера и пришла с дочкой… мне идти некуда, но я поищу другое жильё, – испуганно ответила Дарья.

– Меня Сима зовут, Серафима, значит. Живность я могу забрать, а когда Дмитрий вернётся, мы с ним договоримся, может заплачУ ему и все дела. Не пропадать же добру, верно? – словно ожидая одобрения от Дарьи, спросила Сима, женщина лет пятидесяти, довольно упитанная, краснощёкая, словно только из бани, а глаза у неё были неспокойные, ищущие, а чего, непонятно.

– Может козу пока оставите? У меня дочка, ей бы молока… – неуверенно спросила Дарья.

– Ещё чего! Я тебя знать не знаю! Вдруг ты воровка, а? – спросила Сима, доедая хлеб с маслом и допивая молоко.

– Что Вы! Какая же я воровка? Вечером этот милиционер придёт, вот Вы у него и спросите, пожалуйста. А так, я ничего не знаю, хотите, всё забирайте, – осмелев и обидевшись, ответила Дарья.

– А зачем он придёт? До тебя, что ли? – хихикнув, спросила Сима.

– Говорит, с пропиской поможет, без неё вроде, не полагается, – ответила Дарья.

– Хм… конечно, кто б сомневался. А ты девка аппетитная, далеко пойдёшь, если уступчивая будешь, – оглядывая Дарью с ног до головы, ответила Сима.

– Что Вы такое говорите? Я не такая! Я мужа недавно похоронила, дочь у меня… – заплакав, ответила Дарья.

– А ты не серчай, девка! Жизнь сейчас нелёгкая, а жить всем хочется и ещё безбедно. Думаю, Марию похоронить надо, по-человечески… всё ж мы с ней столько лет соседи, а Дмитрий когдаа ещё возвернётся, неизвестно. Ладно, пойду я, скажу Гришке своему, пусть за телом поедет. Не знаешь, куда тело Марии увезли? – спросила Сима, направляясь к двери.

– Её это… милиционеры забрали, сказали, на экспертизу и вскрытие, – ответила Дарья.

– Поняла я… а ты скотину покорми, воды им налей, кур и уток не забудь, весь корм в хлеву должен быть, пошли, покажу тебе. После похорон, я всё и заберу, – сказала Сима, выходя во двор.

– Кирюша, ты посиди, ладно? Вот, мультики посмотри, я с тётей во двор выйду, – включив небольшой телевизор на кухне, сказала Дарья.

Экран засветился, Дарья переключила и поставила на мультфильм, Кира удобнее села на диван и стала смотреть. Дарья вышла во двор, но Сима сама уже побросала зёрен птицам и перемешивала корм козе и отруби кабанчику.

– Ещё часа в четыре немного бросишь. Ну я пошла, Гришку за телом Марии отправлю. Да… наверное у Марии были деньги, отложенные на похороны… нужно посмотреть… – вдруг обернувшись на дом, сказала Сима и быстро вошла на террасу.

Женщина прошла в комнату Марии, там стоял сундук, накрытый старой, но чистой, плотной занавеской, кажется, сундук остался ещё от бабушки, но был в хорошем состоянии. Убрав занавеску, Сима открыла его, но стоять ей было тяжело, взяв низкий стул, женщина села и нагнулась над содержимом сундука.

– Бедная Мария… словно знала, что рано уйдёт. Вот, всё и приготовила для похорон. А денег вроде нет… а, вот они… – у Симы жадно заблестели глаза, она обернулась на Дарью.

– Чего встала? К дочери иди! – бросила она и Дарья тут же вышла.

– И что я тут делаю… нужно выезжать отсюда, – прошептала она и выйдя на кухню, открыла ящик шкафа, куда только вчера тётка Мария положила её две тысячи рублей.

Взяв их, Дарья сунула в лифчик и села рядом с дочерью. Сима долго не выходила, но Дарье было всё равно. Наконец она появилась и с довольным лицом села на стул.

– Ты прибери тут, Гриша тело привезёт, я сына на кладбище отправлю, он у меня грузовик водит, на складе работает, продукты по магазинам развозит, а жена его, невестка моя значит, продавщица в продуктовом магазине, за внуком я смотрю, сын на обед приезжает, вот пусть гроб и венки привезёт. А на похоронах и тело Марии на кладбище отвезёт, хорошо, никого просить не нужно будет. На всё это деньги нужны, поняла? Ты же сама понимаешь, поминки тоже не за бесплатно делаются, надеюсь, этих денег хватит, а нет, добавлю от себя. Для Марии не жалко, – говорила Сима, наконец выходя из дома.

Дарья пошла за ней, она не понимала, зачем Сима всё это ей говорит, но молча слушая, вышла за ней, чтобы проводить её до калитки.

– Тётя Сима, мне работу найти нужно, дядя Миша сказал, что место санитарки в больнице, где работала тётя Мария, теперь свободно. Да и жильё поискать надо, может моя дочка посидит у Вас? Она смирная, тихая, хлопот не доставит. Я бы на пару часиков всего, а? А я бы Вам заплатила! – видя недовольное лицо женщины, добавила Дарья.

– Ну конечно… свято место пусто не бывает… ладно, сама понимаешь, сейчас, за бесплатно, кот на улицу не выйдет. Пару часов присмотрю. А сколько заплатишь? – спросила Сима.

– Так… сколько надо… двести рублей дам, – ответила Дарья.

– Ну и ладно, двести рублей тоже деньги. Приводи дочку, вон мой дом, через двор, – сказала Сима, показывая рукой на бордового цвета калитку, через дом от дома тёти Марии.

– Спасибо Вам! Я только переоденусь и сразу к Вам, – ответила Дарья.