© Тынибеков Абай, 2024
© ТОО «Издательство «Фолиант», 2024
Пролог
Царем Персии фараоном Египта Дарием I, сменившим царя Камбиса II, основателя XXVII династии фараонов, престолонаследника персидского царя Кира II Великого, после глубочайших размышлений было высказано веление о походе в верхнее течение священного Нила с началом прихода Пахона, первого месяца Времени Засухи согласно солнечному египетскому календарю, соответствовавшему месяцу Адуканиш лунно-солнечного календаря персов и совпадавшему с периодом наступления работ по очистке всех оросительных каналов.
Тревожные сведения и раньше поступали из земель, расположенных на юге, в непосредственной близости от границ его сатрапии Египта, и были известны ему, но до сих пор не так настораживали его и, по обыкновению, относились им к мелким стычкам с дикими племенами. Из-за великого множества важных и неотложных государственных дел властителю поначалу было попросту не до них.
Впервые же они по-настоящему приковали высочайшее внимание после тайных неоднократных настойчивых сообщений нового наместника в Египте.
Всё творящееся с недавних пор у юго-западных рубежей империи в сравнении с прежними временами действительно было странным и не поддавалось никакому объяснению.
В последнем донесении сатрапа излагалось, что в течение шестидесяти дней в приграничном округе бесследно исчезли почти две тысячи человек, большей частью охотников и скотоводов, простых жителей этого нома, причём сатрап особо отмечал, что на данном направлении военных действий не происходило.
Предпринятые силами небольших отрядов походы с целью выяснения истинных причин происходящего там какой-либо ясности не внесли и были тщетны.
Более того, те немногие воины, что приняли участие в них и остались живы, возвратились странным образом изменённые как в разуме, так и в поведении. Они уединялись и держались друг друга, при этом пугливо и невнятно о чём-то переговариваясь между собой. Со временем расспросы, учиняемые им с определённой периодичностью, стали вызывать лишь их угрюмое молчание, и ни угрозы, ни различные посулы никакого результата так и не дали.
Люди упорно не делились увиденным, и вскоре все скончались.
Часть первая I. «…И сходились однажды миры»
2815 год до н. э.
Глава первая
«Я впервые вхожу в другой мир».
«Ты избранный. Помни об этом. Нас осталось мало. Если вернёмся, то можем никого не застать. Там, куда мы входим, живут другие. Лишь в этом месте есть проход к ним. О нём знали только трое: Она, Великая мать, и они, Оба Отца. Теперь Их Пары нет. Она же сама выберет какую-то новую Пару из нас».
«Как там всё? Какие они?»
«Там жарко и поначалу очень ярко, но потом бывает как у нас. Всё это чередуется. Вот ходить и дышать у них легче. Я видел их издали. Они почти похожи на нас, но гораздо меньше. Их много. Имея внешний слух, они, наверное, сообщаются звуками, и от этого сказанное одним из них известно многим. Трудно представить такое. У них столько всего, но они ленивы».
«Мы будем биться с ними?»
«Нет. Мы будем трудиться. Нам нужно завершить начатое. Иначе нельзя. Это завещание Обоих Отцов».
«Они не должны видеть нас?»
«Да. Такого допустить нельзя. Главное, старайся не пораниться».
«Почему?»
«Там всё устроено иначе, и даже самая маленькая рана для нас смертельна. Мой Второй от этого и погиб. Меня вернули за заменой. Им оказался ты. За этим проходом другой мир, опасный мир. Ни одного увечного обратно не поведут. Поэтому вход в него держится в большой тайне. Это и есть основное испытание».
«Они не знают о нас?»
«Нет».
«Что будет, если такое произойдёт?»
«Увидевших нас мы должны будем уничтожить».
«Чем же будем питаться там? С собой нам взять нечего».
«Ими».
* * *
Два великана стояли напротив друг друга, каждый устремив взор в глаза другому, и мысленно беседовали.
Стоило одному из них лишь на миг отвести взгляд, и они уже не могли общаться и воспринимать обращения. Они были похожи настолько, что не обнаруживалось даже малейшей отличительной черты. Кожа их могучих тел была серо-синего цвета. Чёрный густой короткий волос, напоминая собой округлый, плотно прилегающий шлем, покрывал большую голову, оставляя открытым лишь скуластое лицо. От самого темени до срединного уровня лопаток ровным узким гребнем, топорщась, тянулась жёсткая длинная щетина. Более курчавый волос рос на шее и плечах, сужаясь клином вниз по спине и груди, доходя до пояса и вновь разрастаясь вокруг бёдер. Гладкий, выпуклый, шарообразный лоб тяжело нависал над мощными костисто-выступавшими надбровными дугами, из-под которых из глубины смотрели слегка выпученные большие красные глаза с кошачьими зрачками. Широкий плоский нос в такт с дыханием часто раздувался огромными ноздрями. Тонкая безгубая линия рта больше напоминала почти заживший, но ещё припухший морщинистый рубец, по уголкам которого вверх торчали два желтоватых клыка. Массивный раздвоенный подбородок очень сильно выступал вперёд, выпячивая нижнюю челюсть. На несоразмерно крупных пятипалых кистях и ступнях имелись острые крючковатые ногти. Голени и предплечья были покрыты лишь клочками волос, подобными пучкам мха, налипшим на древесную кору, из-за чего конечности оголялись.
Их было пять пар.
«Проходим. Всем вдохнуть», – Первый из передовой пары повернулся к Первым из других пар и взглянул каждому из них в глаза, повторяя команду.
Эти двое были последними.
Несколько шагов вверх, сквозь прозрачную воду в грот – и тут же всех ослепил яркий свет. Он падал откуда-то сверху, заполняя собой узкую пещеру.
«Всё, мы вошли», – Первый из замыкающей Пары, часто моргая, смотрел на Второго.
«Я понял. Что дальше? У меня болят глаза».
«Закрой их и через каждые два шага приоткрывай. Будет легче».
«Хорошо».
Прошло некоторое время, и они оказались на вершине горной гряды. Внизу простиралось глубокое и широкое ущелье, в котором находились ещё двадцать Пар их сородичей. Вскоре вместе с ними и они занялись работой.
* * *
Здесь всё было строго распределено.
Каждая Пара и готовила подземную часть своего будущего сооружения, выдалбливая её острыми большими кусками камня, и расшатывала скальные выступы, сбрасывая вниз огромные глыбы известняка, и высекала из них нужные по размерам блоки, доставляя их волоком и устанавливая в нужные места, занимаясь к тому же всеми внешними и внутренними подгонками и обработками.
В соответствии с установленным порядком все Пары трудились только на своих постройках, при этом соблюдая очерёдность при уходе либо на охоту, либо на охрану входа в ущелье.
«Мало еды здесь. Мы скоро умрём от голода», – Второй явно изнемогал.
«То, что мы делаем сейчас, очень тяжело. Ты знаешь, оно имеет для нас большое значение. Поверь и потерпи. Смотри на наше творение. Его ещё не видно, но скоро всё изменится. С каждым разом мы продвигаемся только вперёд. Не забывай, для чего мы здесь находимся. От этого зависит наше с тобой будущее. Мы должны стараться быть лучшими. Наше строение может превзойти все остальные. Если что-то случится с одним из нас, другой такой возможности для второго уже не будет. Дважды одну и ту же пару не дополняют», – Первый отвёл уставший взгляд, и тут же всё для обоих погрузилось в тишину.
Строительство будущих пирамидальных сооружений у подножья гор велось на разных уровнях и ещё находилось на самом начальном этапе.
Пятьдесят синетелых великанов упорно пытались возвести двадцать пять строений из известняковых блоков огромной величины.
Впереди оставался ещё долгий и тяжёлый путь.
Уходя навсегда, так повелели Оба Отца.
* * *
Право на продолжение рода имела лишь одна Пара, та, что избиралась Ею, Великой Матерью.
Разным испытаниям подвергались претенденты.
Проход в параллельный мир был открыт последними Двумя Отцами. Они и оставили Ей своё требование для отбора самых сильных Пар. Согласно ему, только треть из всех зрелых Пар по Её личному велению могла войти в тот мир, где каждой из них следовало построить по одной пирамиде, точной копии их жилищ, во все времена символизирующей своей формой единое верховенство в правлении племенем и всеобщее стремление к вечности. Вошедшие в параллельный мир должны были исполнить данное условие и стараться вернуться вместе. Только после этого туда входила Она и оценивала их творения.
Затем состоялся Её выбор. Живя не дольше Их, Она уничтожала сама всех нарождённых, подобных себе, кроме одной, которую забирало соседнее племя. Оставлялись лишь подобные Им.
Когда подступал срок Её кончины, Она сама приводила одну молодую уроженку соседнего племени. Для Неё и готовилась эта Пара. Именно так с давних пор существовали синетелые. Вот только числом почему-то их не становилось больше.
* * *
«Сегодня наша с тобой очередь добывать пищу. Иди за мной», – Первый отвернулся и поднялся с валуна.
Огромный оранжево-красный солнечный диск, подрагивая в жарком мареве, наполовину скрылся за острыми выступами гор.
Наступало время охоты.
С выходом из ущелья опустилась ночь.
«Вот теперь всё стало почти как у нас, и от этого нам легче видеть», – уже в который раз с приходом темноты размышлял Второй, следуя за своим напарником.
Они шли по направлению течения воды вдоль правого берега реки, что убегала от гор по равнине по всё более расширяющемуся руслу. С каждым днём в поисках пропитания приходилось уходить всё дальше и дальше.
* * *
Семейство крокодилов, по своему обыкновению, находилось в реке. Главный самец, плавая чуть в стороне, высунув длинную узкую морду на поверхность воды, внимательно следил за всеми остальными, ревностно оберегая самок от молодых соперников.
Взошедшая на небе луна отбрасывала тусклый свет на густо поросшие берега, мутной рябью отражаясь в чёрной водной глади размеренного потока реки, слегка усиленного в середине русла и почти неподвижного по краям. Вверх по течению, в небольшом отдалении, бурлил порог с множеством огромных валунов, выступавших над водой своими гладкими и влажными боками. Туда подступала звериная тропа, столь нужная крокодилам.
Многочисленные стада разных копытных животных, ведомых древними инстинктами, из года в год перебирались на другой берег именно в этом месте, давая обильное пропитание ненасытным хищникам, властителям этих вод и их извечным врагам. Жертвуя старыми, слабыми и немощными собратьями, но при этом сохраняя жизни остальным, вожаки первыми вступали в страшную прохладу реки, настороженно оглядывая её, нервно пофыркивая, ощущая всем своим существом присутствие ужасающего хозяина переправы.
Такие периоды для одних сулили пиршество, для других же – спасение, несмотря на неизбежные потери, восполняемые большим числом потомства.
Не пройти на другой берег, где имелись огромные пастбища с сочными кормами, для животных означало лишь одно – голодную погибель. Обратной дороги не было. Жертвы были оправданы.
До очередного появления живности на этом пороге оставалось совсем недолго, всего несколько дней.
* * *
Первый из Пары вошёл в воду и, сделав несколько шагов, погрузился в неё с головой. Второй последовал за ним.
Дно было твёрдым. Русло в середине заметно углублялось. Видимость была хорошей. Идти стало ещё легче, так как река своим попутным течением помогала продвижению.
Изредка высовывая головы, Оба вбирали побольше воздуха. К полуночи они добрались до места, где следовало выйти на берег. Впереди река мелела и разливалась вширь, разбиваясь о преграждавшие её камни, средь которых она дробилась и, убегая дальше, вновь возвращалась в русло.
В отличие от левого, почти пустынного берега правый сплошь утопал в зарослях кустарников. Под ногами стелился мягкий травяной покров. Лишь в одном месте полностью отсутствовала вся растительность, и побережье широким чистым проходом подступало прямо к воде.
Первый присел, взял горсть земли, покрошил её пальцами и поднёс к лицу, принюхиваясь. Весь изрытый и вытоптанный кем-то песок, перемешанный с небольшими затвердевшими массами, хрупкими и рассыпчатыми на ощупь, имел весьма странный запах.
Отбросив его в сторону, он повернулся ко Второму: «Здесь должна быть еда».
Оба двинулись вперёд, оставляя глубокие огромные следы. Первый, пройдя небольшое расстояние, вошёл в кустарник, достававший своими верхушками ему до колен, остановился в нём, мощно втянул воздух раздутыми ноздрями, слегка поводил головой и повернул к реке. Всего в нескольких шагах от воды, очень внимательно осматриваясь по сторонам, они замерли.
* * *
Увидев появившихся на берегу странных существ, явно означавших для него обильную пищу, крокодил, главный самец, бесшумно вильнув мощным гребенчатым хвостом, развернул своё громадное тело и, плавно подгребая задними перепончатыми лапами, поплыл в их сторону, по мере приближения к ним полностью погружаясь под воду.
* * *
«Я ничего не заметил», – зрачки Второго в темноте были округлены и увеличены.
Атака крокодила была внезапной и оттого неожиданной. Второй, слишком близко стоявший спиной к воде, ещё ничего не понял, когда захваченный сильной рукой Первого был рывком отброшен к кустам. Едва не упав, он тут же быстро развернулся и увидел широко раскрытую зубастую пасть, торчавшую из воды. Первый был сбоку от неё. Он сильно склонился и что-то делал. Пасть не закрывалась и не исчезала. Она рывками дёргалась в его сторону. Метнувшись к Первому, Второй увидел, что тот навалился на спину этого страшного существа и всем телом придавливал его к земле, не давая ему возможности развернуться. Огромный ребристый хвост животного извивался из стороны в сторону, взметая неимоверное количество брызг.
Больше не выжидая, Второй, в прыжке бросившись с другой стороны, всем телом рухнул на голову зверя, своей тяжестью сомкнув его челюсти. Обхватив руками его голову, подогнув под него сильнее ноги, он резким движением опрокинул животное на бок, продолжая держать его в захвате и всё сильнее сжимая в своих объятиях. Первый, упав на колени, мгновенно нанёс несколько сокрушительных ударов в живот напавшего зверя, затем, замахнувшись обеими руками, что есть сил вонзил в него острые ногти, разрывая полосами мягкую брюшную кожу. Животное несколько раз судорожно дёрнулось, беспомощно шевеля большими лапами, но, так и не сумев освободиться от этих очень сильных противников, стало заметно ослабевать, всё ещё продолжая извиваться. Первый, весь забрызганный кровью, уже разрывал его внутренности.
Вскоре они оба, тяжело переводя дыхание, стояли над повергнутым громадным существом, впоследствии названным ими зуботелым. Немного отдохнув, они оттащили тушу подальше от воды. По весу оно одно было почти равно им обоим. Придя в себя, успокоившись, они присели на землю и стали с жадностью насыщаться свежим мясом.
Теперь большую часть обратного пути Пара старалась пройти по воде. Так было легче перемещать тяжёлый груз.
Ближе к рассвету оба охотника, с трудом поднимая столь много пищи, вернулись к своим.
Глава вторая
С момента появления в чужом мире прошло очень много времени. Оставалось завершить обработку строений, выбить на боковых входных блоках свои изображения, свидетельствующие о принадлежности каждого из них именно им, и только после этого всем вместе возвращаться обратно.
«Для кого мы всё это делаем?» – Второй, прислонясь к камням, отдыхал в их тени.
«Никто не знает. Может быть, когда-то мы навсегда перейдём сюда. А может, лишь для устрашения живущих здесь, чтобы они не прошли к нам», – Первый отвернулся и стал осматривать подступы к ущелью.
Сегодня они вдвоём охраняли вход в него, находясь почти на самом краю горного выступа, на небольшой высоте среди скал.
Наступал жаркий полдень. Река, блестя на солнце своими чистыми водами, почти ровной линией устремлялась вдаль. Отсюда, с возвышенности, сквозь её синеватую прозрачность отчётливо проглядывалось дно русла. Левый берег на всём протяжении оставался песчаным. Правое же побережье чуть поодаль сменяло свой пустынный покров на густые заросли тёмно-зелёного кустарника, от которых, отступая в стороны, светлел ровный травяной покров. По обоим краям плавно скользящей живительной влаги простирались необъятные равнинные дали, из которых изредка чёрными телами выступали одинокие островерхие скалы.
Первый спокойно оглядывал их. В какой-то миг он встрепенулся и подался вперёд, не сводя глаз с чего-то увиденного. Заметив это, Второй, быстро поднявшись, приблизился к нему. Тот указал рукой вдаль, по направлению к реке. То, что предстало их взорам, потрясло обоих.
По ближнему к ним берегу, пока ещё довольно далеко от них, но прямо в их сторону, сюда, к горам, четырьмя потоками продвигалось множество краснокожих существ, внешне схожих с ними.
«Вот они, властелины этого мира. Они идут к нам», – Первый смотрел в глаза напарнику.
Больше не задерживаясь, ловко перепрыгивая по выступам склона, они стали спускаться вниз, спеша предупредить остальных.
* * *
Четыре отряда египтян численностью по сорок воинов каждый, а также пятьдесят рабов-носильщиков следовали вдоль северного берега к горному подножью. Полководец Хнумхотеп, назначенный над ними общим командующим, исполняя высочайшую волю номарха южного нома государства, вёл их в верховье реки, дабы обнаружить её истоки и, завладев ими, укрепиться там.
Незадолго до подхода к этой местности, почти в однодневном переходе до неё, вниз по течению им предусмотрительно были оставлены по одному отряду копейщиков и лучников с частью рабов. Приблизившись к вечеру к песчаной границе, но не подступая к входу в горное ущелье, войска остановились на ночлег на травянистой прибрежной равнине.
Багровый закат окутал окрестности розовой дымкой, придавая и без того коричнево-красным телам воинов ещё более зловещую кровавую окраску.
Вскоре опустилась ночь. Запылали костры. Воздух у воды заметно посвежел, но наполнился запахом дыма. Теперь возле огней едва виднелись лишь светлые набедренные повязки людей. Всё остальное обрело серо-чёрные оттенки.
Лично выставив охрану, Хнумхотеп присел у одного из костров, где находились четыре начальника отрядов: Нианкхнум, Инхерхаа, Нахтамен и Пашет.
Приступили к еде.
– Нианкхнум, ты со своим отрядом и рабами останешься здесь. Будешь дожидаться нашего возвращения в этом месте, – Хнумхотеп обратился к сидевшему напротив высокому мужчине, начальнику головного отряда.
– Хорошо, Хнумхотеп, – тот кивнул.
– На рассвете я с Инхерхаа, Нахтаменом и Пашетом войду в ущелье, – полководец обвёл взглядом остальных троих военачальников. – Недолго нам осталось идти. Река берёт своё начало где-то рядом, в горах. Не думаю, что там кто-то есть. Хотя всё может быть. Странно, почему в этих водах нет священных крокодилов, ведь река здесь чиста и пригодна для них? К тому же непонятно, кем оставлены те следы. Уверен, что уже к полудню всё прояснится.
* * *
Синетелые весь вечер издали наблюдали за пришедшими краснокожими, затаившись в ближайших скальных расщелинах. Большинство из них впервые увидели главных обитателей этого мира. Они были потрясены их количеством, но одновременно и удивлены их размерами, так как те в росте едва доходили им до середины бёдер.
С наступлением полной темноты Первые из двух первых Пар, оставив охрану, вместе с другими вернулись к своему стану, собрали вокруг себя Первых из каждой Пары и стали решать, как им быть дальше. Одно было ясно им всем: обратный проход к себе без окончательного завершения работ запрещён.
Оставалось определиться, что делать: напасть на пришельцев или скрыться в горах и дождаться их ухода. В первом случае никто из них не мог предсказать исход столкновения, и это настораживало их всех, так как главное дело, почти доведённое до своей последней стадии, ради чего они и находились здесь, становилось вдруг недостижимым. В другом же случае краснокожие обнаружат плоды их деятельности, и как они поведут себя при этом, было также неизвестно. Однако второй путь многим объяснял, что, помимо основной цели – выделиться перед Ней, Великой Матерью, – пирамиды должны служить устрашением для обитателей этого мира, и они, синетелые, обязаны пропустить их сюда.
Стоя попарно плотным двойным кольцом, все в ожидании взирали на Первых из первых Пар. Решение было принято. Синетелые отступали и уходили в горы.
* * *
С рассветом Хнумхотеп с тремя отрядами вступил в широкую горную расщелину, по правой стороне которой у подножья отвесной каменной стены навстречу им текла река. Он выслал вперёд десять дозорных воинов и, наслаждаясь царящей здесь, в межгорье, прохладой, вскоре подошёл к единственному повороту на юг. О том, что находится сразу за ним, а тем более дальше него, в полудневном переходе, пока ни он, ни его люди не могли знать. Пройдя ещё какое-то расстояние, он вдруг услышал крики, доносящиеся спереди, поднял руку и остановил движение.
Все замерли в ожидании, с тревогой вглядываясь вдаль. Вскоре их взорам предстали бегущие дозорные. Часто оглядываясь и размахивая щитами и копьями, они летели со всех ног, поднимая клубы пыли. Было видно, как кто-то из них, споткнувшись, упал, но тут же, вскочив на ноги, не обращая внимания на обронённое им оружие, уже быстро догонял остальных. Что-то явно произошло.
По команде начальников двух отрядов лучников их воины мгновенно заложили стрелы, изготовились к стрельбе и, выставив перед собой огромные щиты, охватили кругом остальных. Третий же отряд, ощетинившись копьями и также прикрывшись щитами, образовал внутренний квадрат. Все стали оглядывать окрестные скалы.
Четверо ближних к полководцу рослых воинов в одно движение плотно обступили его, прикрывая своими телами.
Пропущенные сквозь ряды заграждений и добежавшие до Хнумхотепа дозорные, тяжело дыша, молча попадали перед ним на землю, касаясь её вспотевшими лбами. Их тела также сильно лоснились от пота, а у двоих из них слетели чёрные длинные парики, оголяя бритые синеватые затылки.
– Встань и говори, – повелел командующий, коснувшись копьём одного из них.
– Властитель, там недалеко мы обнаружили чьё-то поселение, – высокий жилистый воин, ловко вскочив на ноги, жутко тараща глаза, указывал рукой в обратном направлении.
– Ты что, прежде не видел такого? К чему такой шум? – гневно произнёс Хнумхотеп.
– Да, властитель, не видел. Там никого нет, но… – тот запнулся.
– Говори же, наконец, как подобает воину, – командующий был в ярости от поведения дозорного.
– Властитель, там повсюду такие следы и… – дозорный вновь запнулся, – и много костей священных крокодилов, – на одном дыхании он всё же сумел завершить доклад.
– Что ты тут лопочешь мне со страха? Какие там ещё следы? Кто это мог посметь посягнуть на самых божественных на земле животных? – вскричал Хнумхотеп, тут же замахнувшись копьём, готовый убить этого ничтожного умалишённого.
Тот вновь рухнул под ноги командующего.
– Кто ещё видел всё это?
Остальные, быстро поднявшись, молча склонили головы.
– Что, все? – не веря в происходящее, он удивлённо смотрел на них.
В знак согласия, не поднимая глаз, те часто закивали. Растерянно оглянувшись по сторонам, командующий, оттолкнув охрану, брезгливо обошёл лежащего воина и устремился вперёд. Едва не сбитые им дозорные мгновенно расступились. Войска двинулись за ним. Шли быстро, нарушая строй, не обращая внимания на острые камни под мозолистыми ступнями. Несмотря на то что командующий не должен был идти первым, никто не осмелился обойти его и выступить передовым заслоном.
* * *
Гораздо раньше намеченного срока Хнумхотеп достиг того места, где действительно находилось поселение или что-то подобное ему.
Ущелье здесь имело округлую, чашеобразную форму, больше напоминая собой горную долину, и уже дальше оно вновь заметно сжималось скалами, превращаясь в неглубокую расщелину, откуда шумно сбегала река. Увиденное поразило всех.
Слева от этого водного потока, в отдалении, в небольшой низине, в тени высоких гор в два ряда на равном расстоянии друг от друга располагались двадцать пять сооружений странного вида. Они были схожи между собой и совершенно отличались от людских творений своими непривычными формами. Каждое из них у основания было квадратным и по мере набора высоты сужалось гранями от углов к центру, к почти острой верхушке. Повсюду между ними белели разбросанные кости.
Оставив один отряд, Хнумхотеп стал осторожно спускаться к строениям. Лишь теперь внизу на известковом крошеве возле крайней постройки он увидел множество огромных следов. Присев у одного из них, он стал внимательно осматривать его. След был похож на человеческий, но гораздо больших размеров. Его глубина явно свидетельствовала о громадной массе обладателя. К тому же, как заметил он, все следы были парными, и ширина между ними указывала на исполинский рост неизвестного существа. Было ли оно одно или же их было несколько, разобраться при таком количестве следов не представлялось возможным. Ничего подобного командующий не видел никогда. Он поднялся и взглянул вверх по ребристой откосной боковой стене строения, высота которого была невообразимой. Отсюда, снизу, трудно было определить её, но в том, что она почти в пятнадцать раз превышала самого рослого из его воинов, он не сомневался. Каменные блоки, из которых были выложены основания стен, доходили ему до пояса и имели в длину десять локтей. Всего же их по каждой стороне постройки было одиннадцать.
Сделав несколько шагов, Хнумхотеп вышел из-за угла в широкий просторный проход, разделявший надвое этот странный комплекс и ведший до дальнего его края, и замер. Во всех строениях строго посередине в сторону этого прохода чернели огромные входные проёмы, однообразно обрамлённые по бокам и сверху такими же громадными блоками, на каждом из которых лежало множество белёсых крокодильих черепов. Ужас мгновенно охватил его душу, сковав всё тело, жутким холодком разливаясь по всему нутру и стремительно охватывая сознание. Неимоверным усилием воли всё же сумев превозмочь навалившееся на него оцепенение, Хнумхотеп оглянулся. Стоявшие за его спиной люди медленно опускались на колени, словно какая-то невидимая сила придавливала их тела. Отвернувшись от них и вновь увидев свидетельства чьего-то до невероятности зловещего действа – кощунственного по отношению к самым священным животным, он вздрогнул и, больше не пытаясь удержаться на ногах, тоже припал устами к пыльной земле.
* * *
Синетелые великаны очень внимательно следили за пришельцами, скрытно расположившись на северных высотах. Поведение тех было странным и непонятным для них.
«Что они делают?» – Второй взглянул в лицо напарника.
«Нам неведомы их поступки», – Первый отвёл глаза.
Внизу краснокожие уже поднялись на ноги и разбрелись среди пирамид, бережно собирая черепа зуботелых и складывая их у дальней окраины на большой настил, сложенный ими из собранных в округе палок и кольев. Вскоре в том месте яркое свечение охватило своими красными языками нагромождение костей, распространяя по округе тошнотворный запах. Краснокожие вновь припали к земле. Когда на месте исчезнувших останков зуботелых развеялся густой дым и остался лишь небольшой бугорок чёрной рыхлой массы, шевелящейся от каждого дуновения ветерка, пришельцы встали и, тщательно собрав её в ладони, понесли к реке, где коленопреклонённо опустили в воду, после чего вернулись и приступили к осмотру сооружений, но не сразу вошли в них.
«Если они теперь не покинут ущелье, то нам придётся вступить с ними в схватку иначе мы не продержимся долго без пищи и воды», – Первый устало посмотрел в глаза Второго и прикрыл тяжёлые веки.
* * *
Хнумхотеп в нерешительности остановился у входа в одно из строений. Стоявший ближе других начальник отряда Инхерхаа, понявший его по-своему, тут же поднёс факел. Более не сомневаясь, командующий, решительно схватив факел, вошёл в огромный чернеющий проём. Уже через несколько шагов всё погрузилось в полумрак. Тусклый дрожащий огонь выхватывал из темноты шероховатые своды прохода, уходящего куда-то вниз большими ступенями, по высоте доходящими ему до пояса и имевшими такую же ширину.
Постоянно вглядываясь вглубь, очень осторожно спускаясь с каждой ступени на следующую, после двенадцатой по счёту Хнумхотеп оказался на самом дне подземелья, сразу ощутив под ногами холодный каменный пол. Четверо телохранителей, высоко подняв факелы, следовали за ним. Здесь, в самой толще известняка, было высечено всего лишь одно, но довольно просторное помещение, до потолка которого, превышающего в несколько раз его рост, едва доходило свечение факела. Звуки шагов и тихое потрескивание огня гулко отдавались в пустоте. Пройдя до середины пещеры, полководец остановился. Сильно прищуриваясь, он стал озираться по сторонам. Видимость была слабой. Вопреки его ожиданию, воздух тут был сухой и свежий.
Недолго постояв, он пошёл дальше. Пламя заиграло и склонилось влево. Хнумхотеп повернул туда. Прямо перед ним, почти в самом углу, в стене, имелся другой проход, в сторону которого со спины потянуло лёгким сквозняком. Наклонясь и выставив вперёд факел, он всмотрелся в этот проём и увидел такие же ступени, ведущие вверх. Помогая себе свободной рукой, Хнумхотеп стал медленно взбираться по ним, всё время задирая голову и чутко прислушиваясь. После пятой ступени открылась большая площадка, от которой лестница поворачивала строго направо. Ещё через семь ступеней, словно выбравшись из огромного колодца, он оказался в другом помещении, гораздо большем по размерам. Тонкий луч света, проникая откуда-то сверху, падал прямо на середину пола, рассеивался по нему и неожиданно ослеплял вошедших. Заслонившись рукой, Хнумхотеп оглянулся назад, успокаиваясь, и осмотрелся. Ребристые стены из блоков, выступавших гранями один над другим, уходили всё выше и выше, постепенно сужаясь и уже на самой высоте сходясь в маленький квадрат, посреди которого имелось отверстие. Оттуда и проникал свет. Здесь также было пусто. Других помещений не было.
Выйдя наружу из этого странного строения, полководец расслабился, несколько раз глубоко вдохнув и оглядев яркое синее небо. Подошедший к нему Нахтамен сообщил, что у подножья гор имеется расщелина, наполовину засыпанная рыхлой каменистой породой, вероятнее всего, по его мнению, извлечённой кем-то при строительстве подземелий. Там же им было обнаружено и множество сброшенных сильно истёртых крокодильих шкур, вместе с которыми находилось и огромное количество обрывков от изготовленных из них ремней.
«Наверняка, всё это служило приспособлением для волочения и подъёма грузов», – первое, что пришло в голову полководца.
Отчасти становилось понятным, каким образом велись работы. Других находок в этот день не было. На ночь рабы разбили лагерь в стороне от этих строений на небольшой возвышенности.