Пролог
Мерный ход стрелки старинных деревянных часов слегка разбавлял угнетающую тишину мрачного помещения гостевого зала. Такого же темного, бездушного и холодного как и все вокруг.
Странно, никогда раньше не обращал внимания на звук движения стрелки в часах. Может быть это потому, что раньше я никогда не сидел вот так в тишине и одиночестве? А сейчас это стало моим неизменным ежедневным ритуалом.
Мягкое кресло-качалка из коричневой кожи, рокс, наполненный терпкой янтарной жидкостью, пачка крепких сигарет и полная тишина, рассекаемая лишь звучным тиканьем. Такой теперь стала моя повседневность.
Отпив большой глоток из стакана, я даже не поморщился. Потому что не почувствовал.
Я вообще больше ничего не чувствовал.
Видимо те эмоции, которые непрерывным потоком выходили из меня на протяжении последних дней, тупо закончились. Исчерпался весь запас. Все внутренние системы, отвечающие за их генерированиее – перегорели, обуглились и рассыпались в пыль. А на их месте осталась лишь свистящая пустота.
– Джейк, почему ты все еще здесь?
В гостиную входит Джемма, отстукивая каблуками туфель удручающий неторопливый ритм. Подняв на нее замыленный от четвертой порции виски взгляд, я в очередной раз подмечаю, что сестра за последние дни сильно сдала и стала не похожа на саму себя.
Произошедшие события повлияли на нее ничуть не меньше моего, и отразилось это как на внутреннем состоянии, так и на внешнем облике. На всегда счастливом, светлом лице – ни намека на улыбку. Длинные светлые волосы заплетены в небрежную косу, полное отсутствие макияжа, впалые щеки, черные круги под глазами, и веки, опухшие от непрекращающихся слез.
Ее мрачное черное платье, лаковые туфли и повязка того же цвета на голове полностью отражают угнетающую атмосферу сегодняшнего дня. Да впрочем, и всей моей жизни. Потому что теперь она представляет собой одну сплошную кромешную тьму.
Я отворачиваюсь и, отпив очередной безвкусный глоток обжигающий горло, продолжаю беспечно рассматривать потрескивающие в камине поленья. Закуриваю сигарету, и, втянув яд глубоко в легкие, выдыхаю густую струю белого дыма.
– Вставай, нам уже пора, – лепечет Джем, подходя ближе.
– Мне никуда не нужно, так что с твоего позволения я останусь здесь, ̶ отвечаю, даже не взглянув на сестру, и продолжаю тянуть удушливый смрад губами.
– Джейк! Сегодня ее похороны! Ты должен быть там со мной! А не сидеть тут, заливая горе алкоголем!
Она стремительно приближается ко мне и, выхватив сигарету, бросает ее прямиком в бокал с недопитым шотландским виски, покоившимся в другой моей руке. Тяжело выдохнув, я ставлю испорченный напиток на стол и, подняв с пола полную бутылку, откупориваю деревянную крышку, отпивая смачный глоток прямо из горла.
– Прекрати так себя вести! Нам всем тяжело, но мы…̶ ее голос обрывается, ̶ Мы должны попрощаться с ней…
От ее слов на моем лице клиник каждую гребаную мышцу и его перекашивает, толи от злости, толи от боли, черт его знает. Я с грохотом роняю бутылку на пол и подрываюсь с места, врезаясь яростным взглядом, в перепуганные глаза сестры.
– Сколько раз тебе повторять: Я. НЕ. ПОЙДУ. ТУДА! ЕЕтам нет! А хоронить хер пойми кого, я не собираюсь!
– Джейк… ̶ лепечет сестра, и я вижу, как ее подбородок начинает подрагивать от подступающих слез. А их я точно не выдержу сейчас.
– Я все сказал! – обрываю этот бесполезный диалог и достаю из пачки новую сигарету.
Джемма прикрывает глаза, обхватывая себя руками. А затем разворачивается и наконец-то уходит прочь, оставив меня наедине с моими мыслями.
А мои мысли на протяжении последних дней остаются неизменными…
Я цепляюсь за них, как за последнюю нить, связывающую меня с реальность. Только они не позволяют мне отключиться окончательно и сдохнуть через пару дней как собака в какой-нибудь канаве, только ради них я стараюсь оставаться в здравом уме и не сойти с ума от горя.
Чтобы не происходило сейчас вокруг, чтобы не говорили другие люди, полиция, СМИ, друзья, родственники, да кто угодно, блять! Я буду стоять на своем.
Потому что, я абсолютно уверен – Она жива!
Я знаю это. Чувствую всеми фибрами души. Если бы Аврора действительно умерла, если бы ее больше не было на этом свете, мое сердце перестало бы биться в то же мгновение.
Я знаю, что я прав.
И я найду ее, во что бы то ни стало.
Глава 1
Джейк
1 год спустя
Январь в Майами – ничем не примечательный месяц для всех живущих здесь людей. Такой же теплый, солнечный и яркий, иногда дождливый, но от этого не менее прекрасный. Если бы мне предложили самому выбрать идеальное место для жизни. Абсолютно любое на этой планете. Мой выбор однозначно пал бы на этот волшебный город, ведь столько живости, драйва, красок и настроения больше нигде не встретишь.
И моя маленькая принцесса обязательно разделила бы мой выбор со мной, ведь она любила Майами ничуть не меньше меня.
Но вся проблема в том.
Что ее больше нет…
Я ее потерял. И с того самого дня, из моей души и сердца ушла вся жизнь. Оставив только пустую, бездушную оболочку, бесполезно снующую по этому миру в поисках чего-то недосягаемого.
Год назад я потерял самое дорогое, прекрасное и ценное, что было в моей жизни. И в этом только моя вина. Потому что я ее не заслуживал.
А когда мы хотим забрать то, что нам не принадлежит. За это приходится очень дорого платить.
И я заплатил самую высокую цену.
Я ОТДАЛ ВСЕ…
***
Я сижу на втором этаже нового фешенебельного итальянского ресторана под названием «Eclipse» и нетерпеливо постукиваю пальцами по подлокотнику в ожидании моей спутницы.
– Привет, братишка, – слышу голос Джем над ухом и ощущаю мягкое прикосновение ладони к своему плечу.
– Доброе утро, красотка, – встаю со своего места и крепко обнимаю сестру, оставляя легкий поцелуй на ее виске.
Некоторое время назад мы с сестрой решили изменить наши взаимоотношения в лучшую сторону. Точнее не то, чтобы мы внезапно захотели это сделать. Просто так случилось.
Обстоятельства складывались, таким образом, что мы с ней стали единственными близкими людьми друг у друга. Поддерживали и помогали, утишали и выслушивали, в общем, стали по-настоящему родными не только по крови, но и по состоянию души. И в этот год я по настоящему осознал, какой я счастливец, что в моей жизни есть сестра. Без нее я бы не справился. Сломался под тяжестью всех свалившихся на меня событий.
– Так, я очень голодная! Давай мне скорее меню, я хочу заказать себе минимум три блюда! Что тут у нас…
– Джем, я уже заказал тебе теплый салат с говядиной, стейк с гарниром, сырные палочки и лимонный чизкейк с малиновым чаем.
Вижу, как с каждым моим словом, в глазах сестры все ярче загорается искреннее обожание вперемешку с лютым голодом. И от этого зрелища мышцы лица начинает щекотать, словно от подступающей улыбки, которой все же не случается.
– Ты что претендуешь на получение золота в премии « Самый заботливый брат года»? – иронично изогнув бровь, спрашивает она.
– Конечно. Кубки за звание самого красивого и сексуального брата уже заполонили мой дом. Пора внести немного разнообразия.
Джем откидывает голову назад и начинает заливисто смеяться. Так громко, легко и искренне. Хотел бы и я суметь также.
Когда нам приносят всю заказанную еду: 4 блюда для Джеммы и кофе для меня, сестра сходу налетает на закуску, параллельно начиная свой стандартный допрос.
– Ну что, как дела? Как работа? Как Том с Чарли? Нашел себе кого-нибудь?
Последний вопрос она произносит настолько быстро, тихо и неразборчиво, что любой другой человек просто не расслышал бы его. Но я слишком хорошо знаю свою сестру и смогу прочитать его по одному пытливому взгляду наглых голубых глаз. И, как всегда, ответ на него остается неизменным.
– Дела неплохо. Работа хорошо. Парни отлично. Нет.
Джем поджимает губы и, откладывая приборы, нервным движением откидывается на спинку кресла.
– Джейк… Может уже хватит так себя вести? – она стреляет в меня гневным взглядом, который мог бы проделать дыру через кору головного мозга у любого живущего на земле человека. Но только не у меня. Потому как, во мне он вызывает, только легкое раздражение.
Устало выдохнув, я беру в руки чашку с кофе.
– Джем, мы уже много раз обсуждали это. И для меня по-прежнему ничего не изменилось,– отвечаю с абсолютно непроницаемым лицом и отпиваю маленький глоток крепкого напитка.
– Да я помню. Но брат! Год! Прошел уже целый гребаный год! Может пора прекратить ждать того, чего ты уже никогда не дождешься?
Чувствую, как на висках начинает учащенно пульсировать вена.
– Она не вернется!
Слышу треск. Не внешний конечно. Он только у меня в голове. Это мое засохшее и превратившееся в обугленный камень сердце дергается, пытаясь возродить во мне хоть какие-то эмоции. Но их нет.
– Джемма, давай не будем сейчас снова начинать этот бессмысленный разговор. Со мной все в порядке. Я живу прекрасной насыщенной жизнью, много работаю и занимаюсь более важными делами. В моем графике пока нет места и времени для женщины. Но как только оно появится, я тебе сообщу.
Конечно же, я лгу. Никаких других женщин рядом со мной не будет. Это попросту невозможно. Но говорить об этом сестре я не хочу, дабы не нервировать ее лишний раз.
– Но это же не нормально! Ты молодой, здоровый мужчина. У тебя впереди еще целая жизнь! Ты не можешь закапывать ее и топтать, словно что-то незначительное и бесполезное! Если ты не справляешься, давай я найду психолога? Хочешь, даже сходим вместе? А, братик? – с надеждой во взгляде, тараторит она.
Вижу, как на глазах сестры проступает влажный блеск. Этого еще не хватало. Придвигаюсь ближе к ней, и беру холодную ладошку в свою руку.
– Хорошо я подумаю об этом. Обещаю. Но только чуть позже. Пока у меня слишком много работы и других дел,– собрав все волевые в кучу, выдавливаю из себя мимолетную ухмылку в надежде, что это сможет хоть немного придать веса моим словам и ослабить напор гиперзаботы сестры. И, хвала богам, это срабатывает
Она неуверенно кивает и, неторопливо продолжает свою трапезу. А я едва заметно выдыхаю и перевожу тему подальше от своей персоны.
– Расскажи лучше как у тебя дела? Как здоровье?
Джем слегка смаргивает с глаз тревогу и принимается воодушевленно рассказывать о последних новостях в своей жизни. Именно на такой результат я и рассчитывал, ведь если дать волю моей сестре, заткнуть ее будет попросту невозможно. Чему я, конечно же, очень рад. Ведь, чем больше говорит она, тем меньше болтовни требуется от меня.
Когда мы заканчиваем с ужином и подзываем официанта, я оплачиваю счет и провожаю Джем до машины. На полпути к парковке она вдруг оборачивается и мечет в меня неуверенный взгляд, слегка покусывая щеку изнутри.
– Что такое? – подталкиваю ее к разговору.
– Джейк, я хотела лишь напомнить тебе, что через неделю…– она замолкает, а я сжимаю челюсти до хруста костей в ожидании продолжения,– через неделю будет годовщина. Год со дня ее…
– Я помню! – перебиваю чуть резче, чем следовало бы, но ничего не могу с собой поделать.
– Я знаю, что помнишь. Но я не только это хотела сказать.
– Что еще? – напрягаюсь, заранее зная, к чему ведет этот разговор.
– Ты ни разу за год не пришел на ее могилу. Может быть, сейчас уже пришло время для этого? – сестра неуверенно заглядывает в мое лицо и, видимо, столкнувшись с моим озлобленным взором, начинает пыхтеть от возмущения, – Год прошел, брат! Если бы ее можно было найти и вернуть, ты бы это уже сделал!
Зажимаю уставшие глаза двумя пальцами, стараясь справиться, с накатившим приступом тихой ярости. А затем вскидываю на сестру непроницаемый взгляд.
– Нет, это исключено. Мое мнение на этот счет не изменилось. И приходить в это место я не собираюсь. Давай закончим разговор на этом, мне уже пора, да и тебя наверняка тоже ждут.
Джем тяжело вздыхает и, кивнув, приникает к моей груди.
– Я люблю тебя, брат.
– И я тебя люблю, сестренка.
***
Дорога до дома занимает у меня немного времени. После ухода из особняка родителей, я снял себе просторную квартиру в центре города. Недалеко от набережной Оушен- Драйв, которая в последние месяцы стала для меня самым посещаемым местом после работы.
Не успеваю я закрыть за собой входную дверь, как на меня с разбегу бросается моя любвеобильная девочка – Чарли.
– Ну все, все! Ты меня уже всего расцеловала, достаточно! Я же в костюме, дай хоть раздеться!
Проговариваю, строго глядя в карие глаза наглой морды. А она шутливо скалится, как бы давая понять, что «плевать она хотела на мои приказы».
Из-за ее спины неторопливой походкой выплывает, старина Том, лениво потягивая на ходу спинку, и всем своим безразличным видом демонстрируя полное равнодушие к появлению моей персоны. Бросив на меня отстраненный взгляд, он облизывается громко мяукнув. Намекая на то, что пора бы уже организовать трапезу для господина.
Типа, для чего я еще прихожу в этот дом, как не для того, чтобы за его высочеством поухаживать?!
– Иду я, иду, бродяги.
Прохожу на кухню и насыпаю корм в две кормушки.
Одну для Тома. Того самого комка шерсти, которого я однажды чуть не переехал на дороге. И видимо он до сих пор таит в себе обиду на меня за тот случай, ведь кроме как драть мои вещи и сбрасывать шерсть на мою подушку он больше никак со мной не взаимодействует.
Тома я нашел через несколько дней после пожара в доме Эвансов. Он прятался в лесу неподалеку от моего дома. Я его сразу узнал и решил забрать к себе.
А вторая миска корма – для Чарли. Золотистого лабрадор –ретривера, которую я завел полгода назад. Эта девочка не дает мне заскучать, и каждый день выплескивает на меня тонну любви и нежности за них с Томом двоих. Поэтому я не жалуюсь. Принимаю с благодарностью и радуюсь такой компании.
Накормив друзей, я скидываю с себя деловую одежду, надеваю спортивный костюм и отправляюсь в спортзал на первом этаже своего пентхауса.
Программа тренировок у меня всегда стандартная: час силовой нагрузки, и 1.5-2 часа кардио. Кто-то со стороны, мог бы подумать, что я пиздец какой замотивированный и целеустремленный спортсмен. Но отнюдь, это совсем не так.
Это не целеустремленность, а скорее безысходность. Ведь только выматываясь физически до предела, я могу отключить свой мозг, расслабить тело, обнулится и уснуть следующей ночью. Это мой ежедневный ритуал на протяжении полугода, к которому я привык. И он действительно работает. Ведь после тяжелой, убийственной тренировки я вырубаюсь моментально. Иногда, правда, на диване в гостиной, не добравшись до спальни, а иногда прямо на тренировочных матах, даже не заглянув в душ.
Такой нагрузки вполне хватает на несколько часов крепкого сна. А потом наступает рассвет. И я снова надеваю кроссовки и выхожу на пробежку вместе с Чарли, чтобы уже с утра начать выматывать свой организм.
Слишком большие и неоправданные нагрузки, скажете вы? Но я вынужден с вами не согласится. Этот режим гораздо более здоровый, чем тот, который был у меня полгода назад.
Тогда единственным, что я брал в руки, были бутылки с виски. Ну не только с виски конечно. Еще был скотч, джин, даже водка. Я упивался в хлам каждый божий день и забывался тревожным сном. Потому что, если я находился в трезвом уме – меня преследовали кошмары.
Стоило только закрыть глаза, и я видел ее. Принцессу. Аврору. Мою красивую, хрупкую малышку.
И каждый гребаный раз я видел, как она умирает. А я стоял и смотрел на все это, не в силах пошевелится.
Она горела. Она кричала. Истекала кровью. Молила о помощи. Она звала меня. Она тянула ко мне свои руки. Она смотрела на меня своими большими зелеными глазами и излучала такой душераздирающий страх…
Каждый раз я приходил в себя и ощущал эту агонию. Я горел заживо вместе с ней, пропуская всю ту боль, ужас и отчаяние через себя снова и снова. Я выжег все, что было внутри меня. Все эмоции, чувства, страхи, они исчезли. Я буквально превратился в эмоционального импотента не способного на проявление хоть каких-то реакций.
Хотя, иногда во мне все же пробиваются легкие отголоски чувств. Обычно это ярость, злость или ненависть. Но даже они такие слабые и тихие, что зацепится за них, дабы выйти из затянувшегося анабиоза, не представляется возможным…
После нескольких месяцев непроглядного запоя, моя заботливая сестра испугалась, что такими темпами я в скором времени сдохну, и поместила меня в «оздоровительную» клинику на несколько долгих мучительных недель, которые стали для меня сущим адом на Земле. Ведь я не знал, как справляться со всем этим грузом вины и боли без погружения в алкогольное беспамятство.
И я стал видеть Аврору везде. Во сне и наяву. Ломка от отсутствия алкоголя усиливала ощущения стократно, и все те эмоции, которые я гасил в себе несколько месяцев, вырвались наружу, заполняя меня яростью, ненавистью, страхом, чувством вины и безысходности до краев. Я сходил с ума, и ни один врач и специалист был не в силах мне помочь выбраться из адского котла, в котором я уже давно варился заживо.
Вернуть меня в адекватное состояние смогла только Джемма. Выбравшись из этой тюрьмы, я дал сестре слово, что больше не прикоснусь к алкоголю. И, наверное, даже не мое обещание в большей степени повлияло на мое решение, а плачевное состояние Джем в тот момент. Взглянув на нее трезвыми глазами, я понял, каким чертовым эгоистом был все это время.
Я ведь оставил ее совсем одну разбираться со всем дерьмом, которое вывалилось на ниши жизни. И ей, также как и мне, было очень тяжело, но она справлялась. Намного лучше меня! И умудрялась еще, заботится о своем непутевом старшем брате!
Осознав все это, я принял решение взять себя в руки, перестать убивать себя и мучить сестру. Я не мог подвести и ее тоже. И с тех пор я начал вести нормальную жизнь, насколько это возможно: перестал пить, занялся работой и стал для Джеммы настоящим ответственным старшим братом, поддержкой и опорой, а не угнетающей непосильной ношей.
И по сей день, я держу себя в руках ради сестры. И ради Нее.
Ведь я до сих пор не могу принять и поверить в то, что ее больше нет…
Глава 2
Утро субботы, как всегда начинается с пробежки по набережной в компании Чарли. Раньше, когда я жил в доме своего семейства, также бегал каждое утро по лесу, только делал я это в абсолютной тишине. Даже не слушал музыку в наушниках, как привыкло большинство людей. Я наслаждался уединением и возможностью погрузится в свои мысли.
Но сейчас, моя жизнь и предпочтения, претерпели ощутимые изменения.
Отныне я бегаю только по людным местам, вдоль берега океана, по тротуарам набережной и улицам с высоким трафиком, где никогда не бывает пусто. Музыка в ушах гремит на полную, не давая даже мимолетной мысли влететь в голову и задержаться там.
Спустя примерно час, мы возвращаемся домой и, покормив мою компаньонку, я направляюсь в душ. Наливаю крепкий черный кофе и готовлю белковый омлет. Жую почти не чувствуя вкуса, параллельно просматривая сообщения на электронной почте и сверяю с ежедневником все ближайшие встречи. А затем, закончив со всеми утренними делами, направляюсь на работу.
После событий произошедших в прошлом году, у меня не было никакого желания хоть как-то участвовать в жизни компании родителей. И мое похуистическое отношение в итоге привело к грандиозному скандалу. В результате которого, мы с сестрой съехали, оставив мать, варится в своем дерьме в одиночестве.
Оставшись один на один со своей жизнью, я поначалу застопорился. Не знал с чего начать и чем мне заняться. Всю сознательную жизнь меня готовили к тому, чтобы я возглавил многомиллиардную компанию, и я достиг определенных успехов в сфере управления, бизнеса и финансов. Но с недавних пор я больше не имею отношения к этой чертовой империи и волен самостоятельно решать, чего я хочу от жизни.
Звучало бы прекрасно и многообещающе для того, у кого в жизни есть хоть какие-то цели и стремления. А вот мне тогда, честно говоря, не хотелось делать абсолютно ничего. Но я понимал, что для нормального существования мне нужны какие-то ресурсы. И этими ресурсами для меня стала – музыка.
В сфере шоу-бизнеса у меня было достаточно знакомых, и открыть свой лейбл не составило большого труда. Но вся соль данной задумки заключалась в том, что я хотел работать не с готовыми исполнителями. Я хотел дать шанс на успех начинающим, молодым талантам у которых еще не было имени и известности. Работать с такими ребятами стократ труднее и ответственнее, ведь у них нет ни опыта, ни имени, а значит: все задачи по их становлению лягут на плечи моей команды.
Но я был готов к этому, полностью осознавая правильность принятого мной решения. Я хотел помочь им развить свои таланты, дать веру в себя и возможность стать в этой жизни кем-то значительным. И на сегодняшний день мое предприятие имеет нехилый успех.
На базе лейбла «Flame of hope»* числится 6 музыкальных групп и 8 сольных молодых исполнителей. Конечно, желающих попасть к нам в компанию было гораздо больше, но я принципиально беру только тех людей, которые действительно что-то из себя представляют, и готовы стараться, стремится и добиваться успеха, а не только пускают пыль в глаза или хотят, чтобы их богатые предки ими восхитились. Я отбираю самых талантливых, старательных, трудолюбивых и амбициозных ребят. И пока я ни разу не ошибался в своем выборе.
Подъехав к зданию бизнес центра на улице Даунтон, я парную машину и поднимаюсь на 26 этаж. Для своей компании я снял 4 верхних этажа, и разместил звукозаписывающую студию так, чтобы это не мешало работе офисных сотрудников, потому как шум в нашей работе просто неизбежен.
– Здорово, бродягам! – орет из-за моей спины знакомый голос.
– Здоровее видали, – пожимаю руку широко улыбающемуся парню, которого могу с уверенностью назвать своим компаньоном, приятелем и даже другом.
Марк Лейстер – 28 летний мужик с мега позитивным отношением к жизни, к которому я в свое время обратился за помощью и советом в новой для меня сфере, а в результате получил прекрасного верного друга и соратника. Марк в течении 3-х лет продюссировал молодые таланты по всей Америке и заимел много полезных контактов и солидного опыта в этом бизнесе. А потом на какое-то время отошел от дел, но как говорят, некоторые люди не забываются. И Марк яркий представитель таких персон.
С его помощью я смог запустить успешный проект в самые короткие сроки и Марк любезно согласился стать моим полноправным партнером, за что я ему очень благодарен. Ведь в этом бизнесе присутствует много подводных камней и спорных моментов, с которыми без помощи друга я, скорее всего не справился бы так легко и играючи. Марк идеально владеет навыками маркетинга, общения со СМИ, и моральной поддержкой начинающих звезд, которые являются весьма тревожными особами.
– Ну что, у нас на сегодня большие планы, ̶ протягивает он, трижды подергивая бровями.
– Не припомню, ты это о чем.
– Ну, кошки в матрешке! Что с твоей памятью? Пойдем!
Парень устремляется в мой кабинет с видом царя Посейдона, рассекающего волны океана одним лишь взглядом и отшвыривая стеклянную дверь, подлетает к моему рабочему столу, тыча пальцем в настенный календарь.
– Вот! Прочти, что тут написано!
Я подхожу ближе и, проследив за его движением, внимательно рассматриваю обведенным красным маркером кружок и подписью: «Улетная попойка на открытии нового стриптиз – клуба»
– И что это? – спрашиваю усмехаясь.
– Это планы на наш сегодняшний вечер! О которых, я говорил тебе месяц назад! И даже оставил пометку в календаре, мать твою! Так что ты не отмажешься!
– Марк, блять… – устало потираю лицо рукой, пытаясь остановить этот словесный поток.
– НЕТ! Я задолбался выслушивать о том, что тебе это не интересно! Если ты гей, проблем нет, организуем тебе приват с мужиком. Если ты импотент, тоже не беда ̶ полюбуешься красотками, и выпьешь со мной хороший виски за компанию. Но других причин для отказа я не вижу! Так что, выбора у тебя, считай, НЕТ!
– Нихрена себе. Да ты подготовился ко всему!
– Конечно, – самодовольно ухмыляется, – Джейк это не только хорошая вечеринка, но и заключение полезных связей с нужными нам людьми. Ты что же, принимаешь меня за какого-то отвязного гуляку? – я молча вскидываю брови, а парень на это лишь возмущенно закатывает глаза. – Вообще-то я также опытный бизнесмен, и знаю, как быть в нужное время в нужном месте, не забывай об этом, – строго проговаривает он, поправляя воротник белой рубашки.
– Естественно, сэр, – укладывая руку на его плечо, уверенно киваю.
– В общем все. В 20:00 жду тебя на месте в полной боевой готовности. Адрес скину в смс. Оставляю тебя, чтобы ты успел, морально подготовится к предстоящему вечеру.
Он разворачивается, чтобы, наконец, покинуть мой кабинет, но уже в самом проходе снова бросает на меня решительный взгляд.
– И имей в виду, я знаю, где ты живешь…
– Да понял я, понял.
Марк захлопывает за собой дверь, а я оседаю на черное кожаное кресло с одной единственной мыслью:
«Что мне, блять, теперь с этим делать?»
***
Отработав до самого вечера, я в буквальном смысле отдираю себя от кресла, собирая все моральные силы на то, чтобы доехать до гребаного клуба и не развернутся на полпути. Заставляю себя ехать, держа в голове лишь одну мысль: я просто решу вопросы, требующие моего участия, и свалю.
Приехав по адресу, ставлю машину на парковку и выдвигаюсь в сторону входа. Снаружи бар выглядит как хороший, дорогой ресторан: массивные черные двери с кованными золотыми ручками, бордовая ковровая дорожка по центру, массивная, подсвеченная красными светодиодами надпись с названием: «Soho club», и двухметровые секьюрити на входе.
В общем-то, все оформлено по стандарту, но выделяет данный клуб из прочих подобных заведений один момент: полное отсутствие окон. Все отверстия для них заложены кирпичом и покрыты черной краской, создавая впечатление, будто зайдя внутрь, ты останешься там навечно.
Пройдя фейс-контроль, я практически сразу же погружаюсь в непроглядную тьму. Минимальное освещение, которое представляет собой в основном красно-розовые лампы на стенах и тусклые прожекторы на потолке, в большей степени предназначены для создания определенного развязно – сексуального настроения, а не для улучшения видимости. По центру заведения располагается просторная сцена, на которой, видимо, проходят танцевальные шоу, а вокруг нее в форме полумесяца расставлены небольшие круглые столики для гостей.
Народу в этом месте, просто тьма. Я контролирую буквально каждый шаг, чтобы не наткнутся на чью-то потную руку или голую задницу, которую эта рука лапает. Пробираясь через эту вакханалию, стараюсь абстрагироваться от всего происходящего, но витающий повсюду тяжелый смрад, в котором смешивались пары алкоголя, дым сигарет, шлейф пота и грязного секса не представляли это возможным.
С трудом нахожу коридор, внутри которого располагаются двери в Vip залы. Я настоял на том, чтобы организовать именно такую «деловую встречу», потому как торчать в зале посреди этого столпотворения неудовлетворенных самцов и продажных шлюх нет никакого желания. И Марк поддержал мою идею, ведь обсуждать дела в тишине будет намного комфортнее.
– А вот и он! Ты все-таки пришел! – орет Марк, как только я пересекаю порог небольшого помещения, внутри которого располагается стол, несколько диванов и панорамное стекло во всю стену с видом на сцену.
– Как видишь, – отбиваю я и прохожу ближе к компании незнакомых мне мужчин.
– Так мужики, это – Джейк Левон, мой друг и партнер лейбла. А это, – он указывает на высокого темноволосого парня с густой бородой и круглыми поросячьими глазками, который мусолит во рту что-то вроде соломинки ̶ Дэвид Харстон, хозяин заведения и его заместитель – Лари Брукс, – указывает на низкого, худощавого блондина в массивных очках.
Мы усаживаемся за стол и Марк, как обычно, принимается рассказывать юмористические и порой захватывающие истории из своей жизни, разливая виски, и орать душераздирающие поздравительные тосты для ребят. А я, веду себя максимально отстраненно, прикидывая когда я уже смогу изложить свои идеи и свалить.
– У нас есть несколько ребят, которые хотят попробовать запустить свои треки на площадках вроде вашей, я могу скинуть всю информацию завтра же. Посмотрите, послушаете и примете решение.
В перерыве между прочей болтовней, когда Марк, как он сам сказал, уже прогрел их для делового разговора и воцарилась дружелюбная атмосфера, мне все же удается мимолетно коснуться темы, ради которой я вообще сюда пришел и, обсудить основные детали.
– Да, говно вопрос братан. Кинь мне инфу, я гляну и там побазарим. Если музло годное – проблем нет, запустим, раскрутим, мы же свои люди, – бородач расплывается в скользкой улыбке, обнажая ряды ровных унитазных зубов.
Надо же, вроде такой опасный чел из разряда «я на вас всех клал», а за собой-то следит. Утреся все насущные вопросы, я возвращаюсь к своему телефону, продолжая отвечать на рабочие письма.
Как вдруг на сцене гасят свет, томная мелодия растягивается из колонок и начинается шоу – программа, а вместе с тем в нашу ложу заходит группа девушек, видимо для индивидуального представления. Я лишь мельком бросаю взгляд в их сторону, а после возвращаюсь к своему занятию, пока…
Прямо перед моими глазами не мелькает густая копна светлых, кудрявых волос. И мое, вмиг потяжелевшее сердце, отрывается, с грохотом разбиваясь о черный гранитный кафель гребаного стриптиз-клуба.
* «Flame of hope» – «Огонь надежды»