Бумажный театр. Непроза
- -
- 100%
- +
– А что же? Это хороший мужской подарок, не правда ли? – улыбнулся Серж.
Мальчик молчал.
– Выбирай: какое больше нравится? – Серж подвинул к нему оба.
Женя взял в руки сначала одно, потом другое.
– Это. – Он указал на второе.
– Твое, – сказал Серж.
– Правда? – вспыхнул Женя.
Серж махнул рукой.
– Нет проблем. У меня есть охотничий билет, куплю лицензию на кабана… Я раньше хорошую охоту знал в предгорьях Кавказа… Егерь приятель был… Давно, правда, – медленно произнес Серж, искоса поглядывая на Женю, который всё глаза́ не отрывал от ружья.
Раздались истерические трели звонка – Серж вышел. Собака залаяла.
В прихожей – совершенно обезумевшая Вера.
– Серж! Серж!
– В чем дело? Ты не уехала? – Серж загораживает вход в комнату. Из-за портьеры выскакивает Женина собака, лает. – После девяти я не принимаю, – резко говорит ей Серж.
– Серж! Серж! Там Люба… она его убьет… Ужас что такое, Серж, Серж! – лепечет Вера.
– Я занят. Я занят сейчас. Немедленно уходи, – резко говорит Серж.
Вера прислонилась к двери.
– Занят? Занят, да? – Она указывает пальцем на собаку. – Я знаю, знаю, кем ты занят… У тебя игрушка новая… игрушка новая… – Руки Веры трясутся. – Да сделай что-нибудь, ты же можешь…
– Вон отсюда. Немедленно. Вон. – Серж выпихивает Веру плечом, запирает за ней дверь.
За дверью Вера прижимается к стене и бьет кулаками по кирпичной кладке. Потом поворачивается и бежит в подъезд напротив. Бегом поднимается по лестнице, минует последний этаж и останавливается возле окна в последнем пролете, ведущем на чердак. Она садится на широкий подоконник и прижимается к стеклу.
– Всё. Всё. Конец. Всё.
…Открывается парадная дверь Сержа: Выходит Женя с ружьем, собакой на поводке. Его провожает Серж. Держит руку на худом плече.
– Ступай, мальчик.
Улыбается. Рвется из раскрытой двери соло из “Хоти блюз” Чарли Паркера.
Счастливый мальчик переходит дорогу и входит в свой подъезд. Поднимается по лестнице на последний этаж, останавливается у двери, ищет ключи.
– Женя! – слышит голос сверху. – Женя!
Поднимает голову. Цепляет конец поводка за перила и поднимается. На широком подоконнике, подобрав под себя ноги, сидит Вера, кусает ноготь.
– Ты? – удивился Женя. – Я думал, ты уехала… – растерянно говорит Женя.
– Иди сюда, – зовет его Вера. Она пододвигается, освобождая место рядом. Вера обнимает его за шею. Мальчик ставит ружье в угол. Он растерян. Он рад.
Легкая блузка распахивается.
– Ну, иди сюда, иди же. Я тебя так долго ждала.
Скулит собака. Мальчик на подоконнике. Вера целует его, тянет к себе. Запускает руку ему в волосы. Второй рукой поднимает щеколду. Нажимает спиной на стекло. Тянет мальчика к себе. Окно медленно раскрывается.
…Блюз еще не кончился, когда раздался звон разбитого стекла и звук, как будто на землю выплеснули сразу много воды…
Серж отодвигает занавеску, бросается на темную ночную улицу.
На середине неширокого переулка, на проезжей части лежат Вера и Женя… Лает наверху собака. Серж отворачивается от лежащих на земле. Прислоняется к двери…
…Квартира Гвидо в Риме. Балконная дверь открыта. На балконе – Гвидо и его молодая жена. Мерцают цветные стекла в карнизе балкона. Прелестная девушка.
– Вера, как удивительно, радость моя. Ты всегда новая. Всегда другая. Как будто не одна женщина, а много…
Входит служанка, вносит телеграмму.
– Для синьоры…
Синьора берет телеграмму и читает. Латинскими буквами написан текст: “Люба покончила самоубийством. Тетя Лида”.
Синьора комкает телеграмму, прикусывает знакомым жестом большой палец правой руки. Смотрит на Гвидо. Улыбается.
– Поздравление… Нет, нет, Гвидо. Я одна. Я одна…
Они счастливы. Они молоды. Они красивы. Они сидят на балкончике, а перед ними – прекраснейший город мира…
Семья сегодня
Википедия определяет понятие “семья” как социальный институт, базовую ячейку общества. То есть союз мужчины и женщины, добровольно вступивших в брак, связанных общностью быта, стремлением к рождению и воспитанию детей.
Сегодня, кажется, в живых осталась только добровольность вступления в брак. Все остальное сильно покосилось. Мы наблюдаем огромное число семей, где один из супругов уезжает на работу в другой город или в другую страну для того, чтобы содержать оставшуюся на родине семью. Будем ли мы считать семьей те пары, которые не хотят заводить детей? Как относиться к гомосексуальным бракам? Они существуют, нравится это нам или не нравится.
Мир стремительно меняется, с ним меняется и семья.
Прекрасная модель христианского брака: юноша и девушка, не имеющие добрачного опыта, с благословения родителей венчаются в церкви, выполняют все оговоренные в процессе венчания условия – “да убоится жена…” и прочее. Лично я ни одной такой пары, прожившей супружескую жизнь в хрустальном христианском браке, не встречала! Собственно говоря, это вполне соответствует моей давней догадке: христианство – концепция великая, но нереализуемая.
Но как решать проблемы семейной жизни людям, недотягивающим до совершенства, которые нарушают и святость брака, и даже прочие заповеди: то солгут, то украдут… Что делать нам, беднягам… Ответов как минимум два: первый – взять на себя лично труд самосовершенствования и терпения, и второй – разводиться. Немедленно разводиться, потому что ничего разрушительнее, чем плохой брак, на свете нет. Если получилось пройти по первому пути, это и есть семейное счастье. Если вам удалось развестись, не травмировав детей, не оскорбив и не унизив бывшего партнера, – это победа. Я знаю пару, где один ребенок приемный, второй внебрачный, а потом уже в браке были рождены еще двое детишек. Все в порядке, все друг друга любят, правда, родителям тяжеловато приходится. Дети еще маленькие. Но ничего, вытягивают… Я вовсе не посягаю на “традиционные ценности”. Желаю счастья всем, кто видит семейное устройство незыблемым, непоколебимым, даже не возражаю против использования в быту написанного в XVI веке протопопом Сильвестром прославленного труда “Домострой”. Там есть указания и рекомендации на все случаи жизни. А жизнь тем временем идет со страшной скоростью, и никто сегодня не может сказать, сохранится ли семья в ее сегодняшней форме через сто лет… Но любовь-то сохранится! На это и будем надеяться. В это и будем верить.
Юбилей. Дубль два
Пьеса в двух действиях
Действующие лица
нина викторовна, актриса, 80 лет
георгий, ее сын, 40 лет
маша, жена сына, 40 лет
вадим, сын Георгия, 19 лет
нонна, дочь Георгия, 16 лет
лидия викторовна, сестра Н.В.
вера, дочь Лидии, 42 года
ксюша, дочь Веры, внучка Лидии, 22 года
кирилл александрович, актер, 80 лет
Призраки
николай георгиевич, муж Нины Викторовны
виктор, отец Нины Викторовны
алевтина, мать Нины Викторовны
федор, ее дед
Время действия – 2018 год
первое действиеБольшая столовая в прекрасной квартире советских времен. На стенах портреты хозяйки в разных ролях и старые афиши. Стол, на котором стопки тарелок и стая рюмок и фужеров. Видна часть прихожей. Нина Викторовна провожает свою помощницу Марину. Слышны их голоса.
нина викторовна: Спасибо, Мариночка! Замечательно все сделала. Умница.
марина: Водка и холодец в холодильнике, не забудьте на стол поставить, когда придут.
нина викторовна: Не забуду, не забуду.
марина: И посуду прямо на столе оставьте, ничего не относите, не мойте. Я завтра утречком приду, всё перемою, перечищу.
нина викторовна: Спасибо, деточка. Палочка-выручалочка моя. И сумку большую завтра захвати, все остатки из дому вынести.
марина: Да съедят всё! Вкуснотища-то какая! Хорошо вам погулять, Нина Викторовна! (Идет к двери, возвращается.) Может, я все же приборы расставлю?
нина викторовна: Спасибо, деточка, не надо! Ничего не расставляем. Фуршет! Чтоб не засиживались… Что за старомодная манера за столом сидеть! Не в ресторане же!
Хлопает дверь. Нина Викторовна входит в комнату и оглядывает стол.
Звонок домашнего телефона.
нина викторовна (берет трубку): Алло!
женский голос: Поздравляю, Ниночка! Ты живая, я живая! Кто мог подумать, что мы столько протянем.
нина викторовна: Наташка, я уж думала, ты забыла.
наташа: Как это я могу твой день рождения забыть? Это как свою собственную жизнь забыть. А у меня склероза нет. Я всё помню.
нина викторовна: Да, нам есть чего вспомнить.
наташа: Да… Кой-чего можно и не вспоминать…
нина викторовна: Да-да, а кой-чего можно и забыть. Даже хочется забыть…
наташа: Ладно, Нинка! Здоровья тебе… Долгих лет.
нина викторовна: Спасибо, Наташенька. Будь здорова.
наташа: Да подожди. Ты скажи, как в театре-то? Организовали? Поздравили? Ну, вообще? Шестьдесят лет в строю?
нина викторовна: Я три года почти не играю. Почетный покойник. Тень… отца Гамлета, приблизительно… Ну, прислали корзину цветов. Наверное, после вчерашней премьеры оставалась.
наташа: Да ты что?
нина викторовна: Ну, Наташа, они собирались устроить какое-то чествование, но я этого ничего не хочу. Знаешь, это новое начальство… да я видеть их не хочу. Отказалась категорически. Театра нет, нет больше театра! Только домашний праздник, никого кроме семьи не жду. В самом узком кругу… Да. Спасибо, что поздравила, Наташка. Целую, дорогая… (Кладет трубку. Сразу же раздается новый звонок.) Алло!
мужской голос: Нина Викторовна! Михаил Алексеевич беспокоит. Звоню вас поздравить с юбилеем. От имени коллектива театра и от себя лично… Мы все огорчены, что не можем вас чествовать в театре, поздравить лично. Вся труппа хотела лично… Сегодня пришло от Министерства культуры поздравление на адрес театра. Завтра пришлем вам с курьером. Ну, еще раз поздравляю вас. Любим, любим, любим.
нина викторовна: Благодарю вас, Михаил Алексеевич. Очень ценю ваше внимание, очень.
михаил алексеевич: Не бросайте нас, дорогая Нина Викторовна! Вы… наш золотой фонд, наша гордость… всегда… всегда… наш дом… ваш дом…
Нина Викторовна кладет трубку, сидит, подперев рукой щеку. Звонок в дверь, она открывает. Входят сын Георгий, невестка Маша и двое внуков, Вадим и Нонна, с цветами и подарками.
все (поют, шумно приветствуют): Хеппи бёрсдэй ту ю… Мамочка, поздравляю! Ба Нина, поздравляем! Ты наша классная Ба Нина! Самая лучшая Ба Нина! Это же охренеть: тебе восемьдесят лет!
нина викторовна: Ну куда, куда вы столько всего нанесли?! Я же говорила, все у меня есть. А чего нет, того мне уже никто не подарит.
нонна: Я вот тоже им говорю: какие подарки! Брюлики у Ба Нины самые лучшие, одета тоже лучше всех… для своего возраста… Машину уже поздно…
нина викторовна: Да-да, машину поздно, а в гроб рано.
георгий: Ну, мать, ты всегда так, палец в рот не клади. Да ты только слово скажи, куплю тебе машину. А что, действительно? Всю жизнь с водителем ездила, а теперь сдашь на права, сама рулить будешь…
нина викторовна: При чем тут водитель? Это у твоего отца был водитель, а у меня он сам был водителем.
нонна: Пап, пап! А правда, надо Ба Нине машинку купить. Как у Вадима. Как у тети Веры. “Мини Купер”.
вадим: Да, классная машинка. Ба Нина, давай! Ты за рулем будешь прикольно выглядеть. Ты лучше проси у папы не “Мини Купер”, а какой-нибудь кабриолет. Представляешь: ты сидишь седая, в красном костюме, в белом кабриолете, за рулем!
георгий: Это точно! Мать, ты бы шикарно выглядела. А что? В кабриолете! (Смеется.) Моя мать за рулем в кабриолете! И все движение будет останавливаться. А я помню, как отец тебя всегда на дачу возил. На “Москвиче”. А когда стал директором института, у него была служебная “Волга”. Он уже к рулю и не прикасался. Водитель был дядя Гриша Коваленко. И как отец с ним общался гениально! Всегда на “вы”, почтительно: Григорий Иваныч, доброе утро! За руку здоровался. Утром машина приходила, а я как раз в школу шел. Отец меня в школу ни разу не подвез, считал, недемократично.
нонна: У тебя, пап, школа во дворе была, а мне через весь город в лицей тащиться. Чего же не отвезти. Если б твой шофер меня не возил, я бы только к третьему уроку успевала.
нина викторовна: Да, Николай всю жизнь себя вел исключительно скромно. Как аристократ…
георгий: Да ты что, мам! Аристократом отец ни разу не был. В нем было такое здоровое народное начало. Он же из крестьян. Из простой крестьянской семьи.
нина викторовна: Ну, это я слышала. Николай рассказывал. Обычная крестьянская семья, из Тверской губернии. Раскулаченная. Но отец твой, Гоша, был человеком благородного поведения…
георгий: Это сейчас модно стало – искать благородные корни… Вот у Машки действительно корни были…
маша: Корешки, я бы сказала. Только вырвали…
нина викторовна: Ну вот, открыли вечер воспоминаний. Давайте к столу… Берите тарелки, приборы…
георгий: Э-э-э… Я бы присел…
нина викторовна: Кто ж мешает? Вот кресло, диван есть… У нас сегодня фуршет.
Ставят цветы в вазы, берут тарелки, кладут еду. Бродят с тарелками по комнате несколько растерянно. Нина Викторовна открывает коробку с подарком.
нина викторовна: Всё же интересно. Я как раз думала, что такое мне теперь можно подарить, чтобы я обрадовалась… Боже мой, компьютер! Ребята, вы с ума сошли! Зачем мне это?
георгий: Мать, это не компьютер, это планшет. Ребята тебя научат, будешь музыку слушать, читать что захочешь, старые пьесы слушать по радио “Культура”.
нина викторовна: Спасибо, сынок. Но пьесы я иногда по телевизору смотрю, по радио слушаю, у ме-ня есть эти… аудио… Вставляю в эту штуку, как ее… Не могу сказать, что обрадовал… Озадачил. Удивил. Это что же, я теперь должна новую технику осваивать? Я еле с мобильным телефоном справляюсь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Ирина Павловна Уварова (род. 1932) – уникальный человек, филолог и искусствовед, автор нескольких книг, в том числе – об искусстве керамики и о культуре (театр, литература, живопись) Серебряного века. Редактор, театральный художник, постановщик спектаклей. Вдова Юлия Марковича Даниэля.
2
Разговор идёт то по-русски, то по-французски.
3
Разговор по-итальянски, субтитры.