Клятвы самозванцев

Будущая королева в детстве слыла сорванцом, предпочитала искусство владения мечом женским занятиям, вроде вышивки, обожала летать с отцом на величественной драконице Обсидиановой и дружила исключительно с двоюродным братом. Матушка сетовала, что девочке не престало корчить из себя мальчишку, но совладать с бурным нравом дочери не могла. Ей и Байгалю только и оставалось, что с любовью качать головами при виде очередного синяка, сбитой коленки или мозолей от меча на ладонях.

Халиун закончила с расчесыванием, расстелила постель королевы и, поклонившись, тихонько вышла. Цэрэн взглянула в зеркало, подмечая, что выглядит вполне свежо для позднего вечера, и опустилась в любимое кресло. Время текло медленно, до полуночи оставалось больше получаса. Унур придет вовремя. Он никогда не приходил раньше назначенного времени, тем самым подчеркивая их разницу в статусе. Цэрэн знала, что так правильно, но раздражалась все больше с каждым днем. Если Наран – ее брат и единственный друг – безукоризненно строил из себя подданного лишь на людях, то Унур не смел переступить черту даже наедине.

Время до встречи тянулось медленно, но наконец ожидание прервалось тихим стуком в дверь. Стражники у покоев никому ничего не расскажут. Унур подобрал их особенно тщательно, повысил жалование, и их молчание стало зароком дальнейшей успешной службы. Он всегда отличался талантом отбирать толковых и преданных людей.

Цэрэн поднялась с кресла и босиком направилась к дверям. Унуру она всегда открывала сама, стремясь показать, что наедине с ним королева Цэрэн – прежде всего женщина, которая с нетерпением ждала встречи со своим мужчиной.

Унур даже в полночь выглядел безукоризненно, будто и не осталось за плечами длинного дня. Черное одеяние без единого следа пыли, искусно повязанный пояс, портупея и серебряная маска на мужественном лице. Идеальный пучок на макушке, без единого выбившегося волоска. И блестящие черные глаза, неизменно глядящие на Цэрэн с любовью и восхищением. Глава дворцовой стражи и ее самый преданный подданный.

Будучи одним из стражников молодой принцессы Цэрэн, Унур без раздумий встал на сторону законной наследницы во время восстания принца, своими руками вырезал нескольких предателей и защитил ее, едва не погибнув сам. Напоминанием о кровавом восстании остался шрам, тянущийся через плечо к груди, и искреннее восхищение принцессы, а затем и королевы Цэрэн.

Унур кивнул стражникам и вошел в королевские покои, не забыв запереть дверь за засов. И лишь тогда стянул маску.

– Ваше Величество, я так скучал, – выдохнул он с восхищением и припал поцелуем к ладони Цэрэн.

Сначала нежно коснулся губами тыльной стороны, затем одарил поцелуем каждую костяшку и лишь тогда нежно притянул королеву к себе. Она не сопротивлялась, ощущая себя с этим мужчиной действительно дома. Даже гроза, бушующая за окнами, не могла уничтожить теплое чувство уюта и защищенности.

– Ты не приходил ко мне так давно, – попеняла Цэрэн и прижалась к крепкой груди Унура. – Я едва выношу нападки советников и министров. По ночам мне нужен рядом кто-то родной, иначе так недолго и с ума сойти.

– Я верю в Ваше Величество и знаю, что вы заткнете за пояс любого из этих старых интриганов, – хмыкнул Унур и тепло улыбнулся. Нежность Цэрэн всегда безошибочно пробивала его броню строгости.

– Только ты знаешь, как мне страшно. Я не делюсь этим даже с Нараном. Что, если династия Бай все же нападет на нас вместе с Нерой? Они так давно втайне воюют против нас. Если бы не шпионы, я бы никогда не узнала, кто убил Обсидиановую и покушался на отца, а династия Бай продолжила бы тихонько подтачивать мир на западе. Предчувствие вопит внутри, что побег главы – лишь первая ласточка будущего краха.

– Аман Наран – выдающийся командир, он сумеет исправить свою оплошность. Не говоря уж о том, что ему на помощь пришел Сансар Арат. Вместе они уничтожат гнездо предателей. Если бы вы только велели, я бы немедленно присоединился к ним.

– Нет, ни за что не отпущу тебя, иначе попросту сойду с ума, – отрезала Цэрэн, крепче прижавшись к напряженному телу любимого. Ее сердце и без того тревожилось за Нарана. Не хватало только прибавить к этому гложущему чувству еще и страх за Унура. – Почему ты так напряжен?

– Вам показалось, Ваше Величество. Просто сложный день.

Цэрэн отстранилась и пытливо заглянула в лицо Унура. Сегодня он слишком серьезен, ни разу не назвал ее по имени, отгораживаясь этим извечным «Ваше Величество».

– Не обманывай меня.

Унур вздохнул, но сдался.

– Простите меня, Ваше Величество, у меня никак не выходит смириться с тем, что вскоре наши встречи придется прекратить.

Цэрэн едва не подавилась воздухом на вдохе и совсем не по-королевски вытаращилась на Унура.

– Как это прекратить? Это из-за моей скорой свадьбы?

– Я не смогу позволить себе бросать тень на вашу честь. Вскоре вы станете замужней женщиной. Разве сможете вы позволить себе любовные связи на стороне?

– Но все эти годы позволяла, – напомнила Цэрэн. – Раньше тебя не волновала моя поруганная честь.

– Всегда волновала, Ваше Величество. Если бы я только мог сопротивляться чувствам к вам, никогда не посмел бы даже коснуться. Однако после вашей свадьбы все станет еще сложнее. У Шанъяра появится король, а у меня – соперник, против которого не выстоять простому солдату.

– Я помню Сансар Арата как наглеца и грубияна. У меня и Нарана он не вызывает ничего, кроме отторжения, но ты сам знаешь, что для укрепления моего положения брак с ним – лучший выход. Только это совсем не значит, что я когда-нибудь позволю ему войти ко мне в спальню.

– Вам необходимы наследники, – покачал головой Унур, будто разговаривал не со взрослой королевой Цэрэн, а с девчонкой-сорванцом, которая в десять лет заявила, что взойдет на трон, дарует ему титул и выйдет за него замуж.

– Думаю, ради трона Сансар Арат закроет глаза на то, что наследник будет не таким уж родным ему по крови, – упрямо заявила Цэрэн.

На самом деле она не раз думала об этом. Цэрэн мечтала родить ребенка от Унура, но не желала ему жизни бастарда. Если же Сансар Арат примет его как собственного сына, то проблема разрешится сама собой. Пусть этот избалованный король возродит традицию гаремов и заведет себе хоть сотню наложниц, Цэрэн не станет возражать. Лишь бы не отпускать от себя Унура. Он – ее безопасность и родная гавань в бушующем море политических интриг.

Все эти условия она непременно обсудит с Сансар Аратом, когда встретится с будущим муженьком лично. Пусть же сначала он докажет, что достоин стать королем, и поможет Нарану наказать предателей из династии Бай.

– Вы всегда поражали меня бесстрашием, Ваше Величество, – выпалил Унур.

– Разве ты не хочешь сына? Не хочешь, чтобы он стал королем Шанъяра?

– Я даже мечтать не смею об общем ребенке, но буду безмерно счастлив, если он появится.

С этими словами Унур восхищенно припал поцелуем к губам Цэрэн, и все мысли улетучились из ее уставшей головы. Остались лишь нежность и разгорающаяся страсть. Она обвила руками шею Унура и с удовольствием ответила на столь желанный поцелуй.

Его губы заставляли забыть обо всех невзгодах, что ждали за дверью. Любимые руки держали сильно, но трепетно. Покрывая поцелуями шею и ключицы Цэрэн, Унур нежно спустил с ее плеч шелковое ночное одеяние. Королева осталась совершенно нагой перед тем, кого мечтала видеть на троне рядом с собой, но могла лишь урывками получать его любовь за закрытыми дверьми покоев.

Ловкие пальцы Цэрэн распустили пучок на макушке Унура и растрепали послушные, но жесткие волосы, которые тот с такой гордостью растил. Унур любил, когда она перебирала его пряди, и Цэрэн пользовалась этим без зазрения совести.

Вот и сейчас любимый издал едва слышный стон в изгиб ее шеи, и, подхватив королеву на руки, мягко опустил на заботливо расстеленную постель. Эта кровать помнила десятки их ночей любви, проведенных украдкой, под покровом темных ночей. В копилку воспоминаний сегодня добавилась еще одна – ночь, подсвеченная молниями, разрывающими небеса. Но Цэрэн не замечала даже грома. В приглушенном свете свечей она видела только черные глаза любимого, ощущала лишь его тело, принадлежала ему, но все еще оставалась королевой в его душе. Королевой, но не женой.

* * *

Гроза давно стихла, уступив место ночной свежести и умиротворенной тишине. Время близилось к рассвету. Уже вскоре Унур, наученный десятками ночей, тайком проведенных с королевой, выскользнет тенью из ее покоев и уйдет к себе. Однако в эти минуты он мирно спал, обнимая Цэрэн, и она, чувствуя во сне присутствие любимого, доверчиво свернулась у него под боком.

Ночной покой нарушили голоса снаружи и громкий, требовательный стук в покои королевы. Правом так бесцеремонно будить Ее Величество обладали лишь Наран, Унур и Байгаль. Никто другой не сносил бы головы за подобную дерзость.

Любовники встрепенулись и вскочили на постели.

– Ваше Величество, я прошу прощения, что беспокою, но дело невероятно срочное! – донесся из-за двери взволнованный голос Байгаля.

– Что этот евнух себе позволяет? Как он смеет врываться к вам посреди ночи? – рыкнул Унур, но отчитать наглого Байгаля сейчас не смог бы, как бы ни хотелось.

– Я дала ему такое право, – обеспокоенно оправдывалась Цэрэн, торопливо одеваясь. Если Байгаль позволил себе врываться к ней ночью, значит, и вправду случилось нечто невероятно важное.

Неужели Нера напала? Что с Нараном? Жив ли ее дорогой брат? Целы ли драконы?

– Спрячься немедленно, – велела она Унуру, но тот лишь ошеломленно вытаращился в ответ. – Нельзя, чтобы Байгаль тебя видел.

– Думаете, он еще не догадался о нашей связи?

– Осторожность не помешает. Прячься сейчас же.

Унуру ничего не оставалось, кроме как накинуть на себя нательное белье, схватить амуницию и нырнуть под кровать. Благо, одеяло свешивалось достаточно низко, чтобы скрыть его от чужих глаз.

Цэрэн окинула взглядом комнату, убеждаясь, что нигде не осталось следов присутствия Унура, и распахнула дверь. Евнух тут же склонился в поклоне и заговорил:

– Ваше Величество, простите верного слугу, но я не посмел ждать утра. У меня потрясающие новости из драконьего подземелья.

Цэрэн замерла, не смея поверить своим ушам. Не война.

– Это то, о чем я думаю? – выдохнула она.

– Именно, Ваше Величество.

И без того толстый Байгаль, казалось, надулся от гордости, что первым доставил королеве прекрасную новость. Цэрэн посторонилась, кивком приказывая евнуху войти, и плотно закрыла за ним дверь.

– Неужели, вылупился? – с нетерпением спросила она.

– Вылупился, Ваше Величество. Похоже, сегодняшняя гроза пророчила не беду, а радость. Детеныш пошел в отца, он золотого цвета. Драконьи лекари уверены, что это девочка.

Цэрэн рухнула в кресло, не в силах удержаться на ногах. Яйцо, которое так старательно оберегали вот уже два года, наконец созрело. Дочь Разящего и Жемчужной. После смерти своей пары Разящий долго горевал, но два года назад чудо свершилось – он обратил внимание на красивую драконицу.

Яйца драконов не нуждались в том, чтобы их высиживали все время, что они зреют. Жемчужная сидела в гнезде лишь три месяца, потом по приказу королевы яйцо поместили в охраняемое подземелье, где держали в тепле и безопасности. Сегодняшняя гроза и вправду принесла счастье.

– Я сейчас же хочу ее увидеть.

– Ваше Величество, – остановил ее Байгаль, – вам бы одеться сначала. Негоже бежать в подземелье в исподнем.

Цэрэн несдержанно хлопнула себя по лбу, как в детстве, и выпроводила евнуха за дверь. Ради ночной вылазки она не собиралась облачаться в тяжелые одеяния. Цэрэн натянула штаны из плотной черной ткани и, заправляя их в сапоги, едва не взвизгнула, услышав шевеление за спиной. Боги, она совершенно забыла об Унуре!

Он тем временем выбрался из-под кровати с униженным видом и принялся одеваться.

– Сегодняшняя ночь полна открытий, – проворчал он. – У вас вылупился долгожданный дракон, а мне впервые пришлось поступиться честью настолько, чтобы прятаться под кроватью женщины.

– Твоя честь так крепка и нерушима, что даже в отхожей яме ее не получилось бы запятнать, – нежно улыбнувшись и чмокнув Унура в щеку, успокоила его Цэрэн.

Она накинула верхнее одеяние и велела любимому:

– Уходи после меня. Еще успеешь немного поспать до утра. Мне же спать не придется довольно долго.

Охваченная небывалым счастьем, Цэрэн выскочила за дверь, даже не одарив Унура прощальным поцелуем. Она вновь ощущала себя пятнадцатилетней девчонкой, которая с замиранием сердца спешила вслед за Нараном, который обещал, что они оба смогут полетать на Разящем. Сегодня Цэрэн обрела свою золотую драконицу. Боги сжалились, послав награду той, что лишилась Обсидиановой, которую по традиции Крылатого войска должна была оседлать после смерти отца. Теперь Цэрэн мечтала лишь о том, что они с малышкой станут так же близки, как чужеземец с Вороным.