Книга Пророка Даниила: Господь – Царь навеки

Ronald S. Wallace

The Message of Daniel

На английском языке книга впервые была издана издательством Inter-Varsity Press, Leicester, United Kingdom, которое является подразделением Международного сообщества студентов-христиан (IFES), объединяющего группы верующих студентов более чем из ста стран мира.

© Ronald S. Wallace

© Издание на русском языке, перевод на русский язык. МРОЕХ «ХЦ «Мирт», 2005

Общее предисловие

«Библия говорит сегодня» представляет нам серию книг, посвященных Ветхому и Новому Заветам. Авторы этих книг ставят перед собой три задачи: дать точное изложение и разъяснение библейского текста, связать его с современной жизнью и сделать это так, чтобы читателю было интересно.

Эти книги, следовательно, не являются комментариями, ибо цель комментариев – скорее прояснить текст, чем способствовать его применению. Они больше похожи на справочники, чем на литературные произведения. С другой стороны, нет здесь и чего-то вроде «проповедей», когда пытаются говорить интересно и в духе времени, но без достаточно серьезного отношения к Писанию.

Все, работавшие над серией, едины в убеждении, что Бог по-прежнему говорит с нами через Библию, и нет ничего более необходимого для жизни, здоровья и духовного роста христиан, чем умение чутко внимать тому, что говорит им Дух через Свое древнее – и вечно юное – Слово.

Предисловие автора

На заре моего пасторского служения я часто использовал Книгу Пророка Даниила на занятиях по Библии и молитвенных встречах. Поскольку как приходской пастор я был очень занят, я учил тому, что просто приходило мне в голову, когда я читал эту книгу и размышлял о том, как она связана с нами – людьми, которые пытаются узнать и исполнить Божью волю в наши дни. Впоследствии я уже стал использовать многочисленные комментарии и проповедовал главу за главой из этой замечательной книги во время церковных служб. Еще позже, став уже преподавателем теологической семинарии, я читал лекции по этой книге, преимущественно для студентов первого курса. Конечно, к тому времени у меня была собрана хорошая библиотека по данной теме и я мог использовать обширные научные материалы.

Это был период, когда я впервые глубоко осознал академические и пасторские проблемы толкования этой книги в настоящее время. Даниил к этому времени стал мне близким другом. Он многому учил меня и моих слушателей о Боге-Отце, Иисусе Христе и молитве, о будущем человеческой истории и о том, как жить по-христиански. Он впечатлил меня не меньше, чем такие великие пророки, как Авраам, Моисей и Илия. Я не сомневаюсь в том, что он был лидером Божьего народа в изгнании. Но теперь многие современные исследователи утверждают, что книга, которую я так сильно люблю, на самом деле вовсе не об изгнании, а Даниил – это однозначно второстепенная фигура, если вообще был такой человек в Вавилоне. Они считают, что именем Даниил, скорее всего, обозначен некий вымышленный персонаж, придуманный для объединения нескольких ближневосточных легенд.

В связи с этим я должен был разобраться, не обманывал ли я себя и других в отношении пророка Даниила и его книги? Поэтому я вернулся к ее изучению с учетом всех опубликованных критических материалов. Я читал текст книги опять и опять. Это было как посещение старого друга, о котором я услышал странные истории, и наконец убедился в их полной несостоятельности.

Результаты этого нового исследования я и предлагаю читателю. Должен признать, что книга Даниила сама защищает себя от всякой критики даже более убедительно, чем я ожидал. При подготовке своего толкования Книги Пророка Даниила к изданию я вынужден был отложить в сторону большое количество материалов, несмотря на интересные идеи, высказанные в них. Но в то же время я просто не мог рассматривать эту книгу изолированно, вне ее связи с Ветхим и Новым Заветами и исполнением высказанного в ней пророчества в личности Иисуса Христа. Что касается самого Даниила, я опять нашел его в Вавилоне – ведущим упорную борьбу (очень напоминающую борьбу современной Церкви с соблазнами секулярного мира), укрепляющим нашу уверенность и наставляющим нас в истине.

Когда издательство выразило интерес к моей работе, я с радостью дал прочесть редакторам свою рукопись. Они тепло отозвались о ней. Я получил большую помощь от Алека Мотиера, который иногда уточнял мои высказывания, иногда советовал, что именно полезно изложить подробнее и как правильнее расставить акценты. Моя дочь Хезер также немало помогла мне с лексикой, стилистикой и предпечатной подготовкой. Я благодарен Колумбийской теологической семинарии за предоставление мне каникул для написания книги.

Введение[1]

События в Книге Пророка Даниила начинают разворачиваться во время царствования Навуходоносора на вавилонском троне. Вавилонская (Халдейская) династия заменила Ассирийскую в качестве доминирующей силы на востоке Средиземноморья в последней четверти VII в. до н. э. и основательно упрочила свою власть, когда Навуходоносор победил египтян в битве при Кархемише в 605 г. до н. э. В 604 г. до н. э. он унаследовал трон своего отца и продолжил его завоевания. В соответствии с хронологией событий, изложенной в книге Царств, в 587–586 гг. до н. э. он окончательно подчинил Иудею и захватил Иерусалим, угнав в вавилонское рабство большую часть его населения. В Книге Пророка Даниила подразумевается, что было более раннее завоевание Иудеи (ок. 605 г. до н. э.), при котором из страны уже была угнана часть населения, включая самого Даниила (Дан. 1:1).

После смерти Навуходоносора в 562 г. до н. э. его сыновья и внуки проявили свою несостоятельность как правители и в 556 г. до н. э., в результате переворота, на трон взошел не принадлежавший к царской семье Набонид. Его сыном был Валтасар, который правил в Вавилоне от имени своего отца; при нем империю в 539 г. до н. э. завоевали персы, возглавляемые царем Киром. После этого на Ближнем Востоке два века правили наследники персидских царей. Дарий I – исторически наиболее известный из них. Позже, в IV в., Персидская империя была завоевана Александром Великим, который установил греческое владычество над всей территорией в 331 г. до н. э. Через несколько лет после смерти Александра его единое ближневосточное царство было разделено на две части. Династия Птолемеев, названная в честь первого правителя Птолемея I Сотера, управляла территорией Египта, а династия Селевкидов, названная по имени царя Селевка I Никатора, правила в Сирии и Палестине. Между этими двумя царскими домами иногда заключались брачные союзы, иногда их союз разрушали заговоры и предательства. Египетская династия Птолемеев правила до 198 г. до н. э., когда Антиох Великий из династии Селевкидов победил Птолемея V и получил непререкаемое наследственное право на Палестину. Наиболее важное событие, в свете дальнейшей судьбы иудеев, произошло в 175 г. до н. э., когда после некоторой интриги Антиох IV Епифан занял трон Селевкидов. Этому правителю уделено большое внимание в книге Даниила.

В этот исторический период обстоятельства жизни Божьего народа сильно изменились. Как вавилонские пленники Навуходоносора, они должны были жить на чужбине, среди язычников, и при этом оставаться верными Богу их предков, хотя не имели храма и не могли осуществлять положенного жертвоприношения. Даниил и три его друга стали примером того, как верные побеждают враждебные обстоятельства. После вступления на персидский престол царя Кира в 539 г. н. э. некоторые пленники вернулись в Палестину, и число возвращавшихся постепенно увеличивалось. Вскоре Иерусалимский храм, а потом и городские стены были восстановлены. Персидские императоры были в целом расположены к евреям, и возвратившимся людям предоставлялась свобода вероисповедания. Но когда Палестина вошла в Греческую империю, иудеи столкнулись даже с большей угрозой для себя, чем в вавилонском изгнании. Александр Великий желал не только завоевать мир, но также «эллинизировать» его, т. е. подчинить все влиянию греческой культуры. Он запустил процесс эллинизации завоеванного им мира, и тот успешно развивался.

По всей империи распространялись обычаи и религия греков. Греческая культура проникла во все сферы жизни, став универсальной на обширной территории. Влияние греческой культуры прослеживается и в древних религиях Востока, и в эллинистических эзотерических культах.

Многие поколения иудеев успешно сопротивлялись этому влиянию, тем более что в Палестине, при правлении династии Птолемеев, евреям была предоставлена определенная свобода. Но внутри самого израильского общества, особенно среди влиятельных людей, церковных служителей и политиков, т. е. общественной элиты того времени, сформировалась сильная прогреческая партия.

Когда Антиох Епифан получил власть над Сирией и Палестиной, он начал решительную и бесчестную кампанию по эллинизации всего общества, используя подкупы и интриги и беспощадно подавляя любое открытое сопротивление. Об истории его кампании, ее успехах и неудачах, можно прочесть в книгах Маккавеев. Вскоре на пост первосвященника Иерусалима был возведен один из лидеров прогреческой партии Иасон. Этот шаг сопровождался открытием в Иерусалиме школы, где молодых евреев воспитывали как греков. Затем, через интриги и подкуп, пост первосвященника Иерусалима занял Менелай. При нем конфликты и интриги множились, дошло даже до резни на улицах, учреждения сирийского гарнизона в городе и потоков беженцев. В результате был издан царский указ, запрещавший религиозную практику иудеев. Наказанием за нарушение была смерть. Также был издан указ о посвящении Иерусалимского храма Зевсу Олимпийскому, и в 168 г. до н. э. в храме воздвигли алтарь Зевсу, на котором осуществлялось жертвоприношение. Языческие боги должны были повсеместно почитаться; «нечистая» пища стала обязательной для евреев. Указы неукоснительно приводили в исполнение. Было много казней и много мучеников среди правоверных иудеев.

Решительный отпор Антиоху оказали две партии. Партия Маккавеев, под вдохновенным руководством Маттафии, жившего в Модине священника из чреды Иарива, и пяти его сыновей, возглавила вооруженное восстание и вела успешные бои. Другая партия сопротивления называлась Хасидим (благочестивые, или «святые»). Это была партия «отделенных», их политика заключалась в пассивном сопротивлении и абсолютной преданности закону, особенно тем его пунктам, которые казались им наиболее важными, в том числе таким, как запрещение есть определенную пищу. Даже во время массовой резни они не оказывали сопротивления в день субботний и позволяли себя убивать. Эти две партии объединялись на время. Маккавеи приостановили соблюдение субботы в период освободительной борьбы и призывали к тому же членов партии Хасидим. Последние, однако, желали оставаться независимыми и выполнять только волю Бога. Между этими партиями существовали глубокие различия в идеях и взглядах.

Этот период – от 605-го до 165 г. до н. э. – именно тот отрезок истории, о котором автор Книги Пророка Даниила рассказывает подробно. На другие события также есть отдельные ссылки.

Традиционный взгляд на книгу основывается на ее очевидной ценности и подтверждает, что она была написана в Вавилоне неким Даниилом, который являлся эталоном верности, мудрости и благочестия в те времена. Цель книги состояла в том, чтобы показать, как такой человек и его ближайшее окружение победили по милости Божьей во всех испытаниях изгнания; как великие традиции их предков поддерживались строгим благочестием и дисциплиной и как насилие было побеждено верностью, храбростью и мудростью. Надежда на будущее поддерживалась серией откровений, данных Даниилу. Эти пророческие видения очертили трудный и изменчивый путь, по которому будет развиваться мировая история, и предсказали тяжелые времена гонений на Божий народ, которые наступят при более позднем иноземном владычестве. Они также описали беды и конечный триумф Божьих людей в последние дни мира и пришествия Мессии.

Среди ученых, разделявших в основном такой взгляд на книгу, появилось множество разных точек зрения при рассмотрении отдельных деталей. Так, толкователи выражают разные мнения, когда пытаются определить, какая преемственность мировых империй зашифрована в описании различных символов: например, материалов, из которых сделан истукан из сна Навуходоносора, о чем идет речь в гл. 2, или различных зверей, которые следовали в видении один за другим, что описано в гл. 7. Более того, существует несогласие в том, какой богоборческий правитель имелся автором в виду при описании маленького рога, который сместил четыре других рога по мере своего роста до гигантских размеров (7:20). Также наблюдается значительная разница во мнениях о том, подразумевается ли Христос в пророчестве о том, что произойдет в конце «семидесяти седмин» (9:24), и имеется ли резкий переход от описания реального времени правления Антиоха Епифана к отдаленному будущему (11:36).

Сегодня многими принята точка зрения, что Книга Пророка Даниила не могла быть написана в Вавилоне в VI в. до н. э. и что она не может рассматриваться как достоверное историческое описание времен изгнания иудеев. Заявляют, что ссылки писателя на историю вавилонского изгнания ненадежны. Например, предполагается, что книга начинается с ошибочного постулата о ранней осаде Иерусалима на третьем году правления Иоакима в 605 г. до н. э. (1:1). Указывается, что Валтасар не был сыном Навуходоносора и что он никогда не был царем Вавилона, как это следует из библейской истории. Исследователи говорят о том, что в исторических источниках нет никаких свидетельств ни о каком-то Дарии Мидянине, который принял царство после убийства Валтасара (5:31), ни о самой Мидянской империи, расположенной между Вавилоном и Персией, о которой говорится в книге Даниила.

И следует вывод: такие неточности недопустимы для автора, жившего в Вавилоне в VI в.! С другой стороны, утверждается, что, когда дело доходит до описания периода правления Селевкидов в Палестине, ссылки автора становятся более точными, что свидетельствует о его хороших знаниях истории восхождения на престол Антиоха Епифана, его карьеры и политики. Эти аргументы приводят многих ученых к заключению, что книга была написана не в Вавилоне, а в Палестине во времена освободительной войны Маккавеев.

В подтверждение этой точки зрения приводятся и другие доказательства. Утверждается, что если иудей по имени Даниил действительно занимал такой высокий пост в Вавилонской империи в VI в., как об этом сказано в книге, тогда о нем бы упоминалось в пророческой литературе. Однако о человеке по имени Даниил во всем Ветхом Завете говорится только у пророка Иезекииля (см.: Иез. 14:14,20; 28:3), где именем Даниил назван мудрец, который жил в далеком прошлом и был приравнен иудейской традицией к Ною и Иову. Наиболее ранняя ссылка на саму книгу Даниила найдена только в рукописях после маккавейского периода истории.

Лексический анализ текста книги, похоже, подтверждает мнение, что она должна быть написана много позже VI в. до н. э. Использование некоторых греческих слов в тексте дает основание предполагать, что он был написан после завоеваний Александра Македонского, а употребление определенных персидских слов также указывает на время после вавилонского пленения. Более того, вся центральная часть книги написана не на древнееврейском, а на арамейском языке, причем характерном для Палестины II в. до н. э. Отчего, спрашивается, вавилонское пленение иудеев в VI в. до н. э. описано таким языком? Да и древнееврейский язык книги тоже, как предполагается, более поздний в сравнении с древнееврейским языком периода изгнания.

Другие аргументы в пользу более позднего датирования книги основываются на ее месте в иудейском каноне священных книг. В иудейских изданиях эта книга помещена не среди «пророков», а среди «писаний». Это указывает на то, что ко времени написания Книги Пророка Даниила пророческий раздел канона был уже завершен. Эта точка зрения усиливается тем, что книга является типичным, хотя и выдающимся, примером анонимной апокалиптической литературы, которая начала появляться во II в. до н. э. и расцвет которой приходился уже на более позднее время. Считается также, что вера в воскрешение праведников и грешников распространилась уже после вавилонского изгнания евреев.

Те, кто воспринимает эти свидетельства как решающие, утверждают, что Книга Пророка Даниила была оформлена первоначально как трактат, написанный кем-то из партии Хасидим, чтобы напомнить угнетенным соотечественникам, что Яхве, их Бог, понимает их тяжелое положение; чтобы убедить их этой историей в том, что великие люди тоже проходили через такие испытания в прошедшие века и побеждали по милости Божьей; чтобы явить им идеал верности закону и терпеливого перенесения страданий и, наконец, чтобы ободрить их видением того, что Бог контролирует ситуацию и намерен прославить Свой народ. По поводу автора предполагается, что он решил скрыть свое имя и зашифровал свое послание, чтобы оно не было понято преследователями, но так, чтобы его скрытое значение могло быть воспринято людьми, которым оно и предназначалось в помощь. В ответ на возражение, что Сам Господь Иисус признавал Даниила автором этой книги (см.: Мф. 24:15; Мк. 13:14) и что такая гипотеза классифицирует книгу как «подделку», говорится, что приписать собственный труд какому-либо великому человеку, жившему раньше, было известным и уважаемым приемом в дни апокалиптических писаний и что наш Господь намеренно принял определенные ограничения в области Его человеческих знаний о таких вещах.

Наша реакция на такую гипотезу происхождения книги в большей степени будет зависеть от нашего понимания природы Священного Писания. Многие воспримут попытку приписать чью-то книгу другому, более знаменитому, автору не иначе как мошенничество (хотя и по «благочестивому» мотиву). Им представляется, что такая книга в каноне Священного Писания пятнает святость Бога, так же как фактические или исторические ошибки кажутся им несовместимыми с Богом, Который никогда не лжет (см.: Тит. 1:2). Однако не следует спешить с выводами.

Не слишком трудно подтвердить замечание о вавилонском захвате Иудеи в 605 г. до н. э. или историчность Дария Мидянина. На самом деле не приводилось никаких серьезных доказательств того, что такого захвата не было и не было такой личности. Тот же факт, что Книга Пророка Даниила не была упомянута до II в. до н. э., не обязательно свидетельствует в пользу того, что ее раньше не существовало. Мы вполне можем говорить, что автор называл Валтасара сыном Навуходоносора, не имея в виду прямые родственные отношения. Имя Дария Мидянина также могло быть собирательным именем для временных регентов, управлявших Вавилоном до царя Кира. Итак, контраргументы продолжают выдвигаться, но следует понимать, что на нас стараются произвести впечатление их наукообразностью, особенно когда дело доходит до обсуждения возможных периодов времени, когда могли быть использованы и греческие и персидские слова. Что касается языка, то даже некоторые консервативные ученые признают, что какие-то арамейские слова, из использованных в книге, могли быть внесены при дальнейших редакциях, поэтому более поздние тексты, с которыми мы имеем дело, отличаются от первоначальных.

Размышляя о происхождении этой книги, мы должны помнить, что центральная ее тема отличается от темы, заявленной в гипотезе о том, что эта книга – трактат времен Маккавеев, а также учитывать то, что эта книга обладает тематической целостностью, что совершенно не вписывается в эту гипотезу.

Гипотеза о более позднем происхождении, например, не может адекватно интерпретировать первую часть книги. Эта гипотеза ориентируется преимущественно на последнюю часть текста, а «вавилонское» повествование рассматривается лишь в качестве введения, добавленного уже после того, как книга была написана. Утверждается, что рассказы о Данииле и его друзьях не были первоначально тесно связаны друг с другом, что это были истории, известные в Вавилоне, откуда они и просочились в Палестину приблизительно в то время, когда маккавейский автор заканчивал свой труд. Он, согласно этой гипотезе, изменил некоторые детали в рассказах, чтобы они больше соответствовали его цели. Была, например, история о том, как Набонид болел психическим заболеванием 10 лет и его затем излечил еврейский заклинатель. Автор заменил Набонида более известным царем Навуходоносором и так сформировал основу для гл. 4. История о Валтасаре в гл. 5 иногда рассматривается как более поздняя и довольно бессмысленная вставка.

Однако немедленно возникает вопрос: если книга создавалась как трактат с параллельным сопоставлением вавилонского пленения и гонениями в дни Маккавеев, отчего его автор не постарался, чтобы вавилонские рассказы лучше вписались в современную для него эпоху? Отчего он не выбрал более подходящие истории; и если он адаптировал вавилонские истории, почему он не сделал нужные изменения всего текста?

В Книге Пророка Даниила Навуходоносор показан как тот, кто стал доброжелательным, боящимся Бога правителем, готовым слушать слово Бога и каяться. Невозможно представить, что составитель трактата вывел такой образ для ободрения участников восстания, боровшихся за независимость Израиля.

Совершенно очевидно, что гипотеза маккавейского происхождения книги игнорирует целостное единство ее текста. Читая и изучая книгу с первых до заключительных глав, мы обнаруживаем, что она имеет исключительную монолитность. Приверженцы же маккавейской теории считают это единство спорным. Первоначально они делили книгу на две различные части, делая из последних шести глав маккавейское ядро, а первые шесть – вступлением. Но известно, что гл. 7 книги, как и предшествующие ей пять, написана на арамейском языке и тесно связана с гл. 2. В ответ на эту очевидную трудность, было выдвинуто новое предположение, что первоначальный трактат составляют гл. 8–12. Но исследования показывают, что эти последние главы являются дальнейшими вариациями темы, рассмотренной в гл. 7. Кроме того, Даниил в этих последних главах тот же, что и в первых главах.

Когда же признается единство книги, тогда первые главы, которые сами по себе столь живы и глубоки по смыслу и так выразительны в своем послании, определяют толкование остальной части книги.

После знакомства со всей книгой становится очевидным, что она написана, прежде всего, не для тех, кто страдает от жестоких преследований, а, скорее, для тех, кто живет на чужбине. Другими словами, она представляет не маккавейскую, а вавилонскую ситуацию. Для вавилонской ситуации характерны: постоянное стремление к благополучию, насколько позволяют условия; кооперация с властями, насколько позволяет совесть; строгая приверженность традициям, установленным в законе, несмотря на противоборство этому; воспитание преданности вере отцов; гордость национальными религиозными традициями и желание слушать рассказывающих о своих видениях и снах; активное участие в политической жизни и даже принятие высоких постов в государстве. Когда мы открываем так называемые «апокалиптические» главы во втором разделе книги, там также говорится о взаимоотношениях со светским правительством, о важности регулярных молитв и изучения Библии. Это послание не о том, как жить в последние дни скорби, но о том, как жить во времена изгнания, имея трезвый взгляд на вероятность негативного развития событий и работая над тем, чтобы предотвратить, по возможности, такое развитие. Это не похоже на послание, которое кто-то специально написал для людей, живших в дни правления Антиоха Епифана.

Можно предположить, что книга, актуальная тогда, возможно, не была одобрена даже теми, для кого была первоначально написана – ибо сокрыты и запечатаны слова сии до последнего времени (12:9), – но она является истинным словом Бога об израильском пленении на все будущие времена для людей Божьих, которые могут обнаружить себя опять Церковью в пустыне или в изгнании. Книга, написанная в ситуации изгнания, похоже, обрела неожиданную актуальность для Божьих людей в дни Антиоха Епифана. Хотя первоначально и адресованная людям в совсем других условиях, она несла в себе сильную весть ободрения в эти более поздние времена гонений, давала мудрое наставление и убеждала, что Бог контролирует силы, которые, как казалось, доминировали в человеческой истории. Послание было актуально во времена вавилонского изгнания, в период более поздних гонений, осталось актуальным и до наших дней.