Антибойфренд

© Болятко О., перевод на русский язык, 2025

© Издание на русском языке, оформление.

ООО «Издательство «Эксмо», 2025

* * *

Глава 1
Кэрис
Обезьяньи яйца

Скрип кровати был похож на царапанье ногтей по железу. Мой сосед Дикон не часто приводил домой женщин, но когда приводил – черт, он уж точно не сдерживал себя. Он имел их с редкой энергией и неутомимостью.

Сегодняшняя ночь выдалась особенно бурной, и шум, казалось, только усиливался, стоило мне немного задремать. А когда меня что-то разбудит, я потом долго не могу снова уснуть. Матерям предлагают спать, когда спит их ребенок. Так вот, это совершенно невозможно, если в соседних апартаментах живет холостяк.

Комната моей дочери Санни находилась в другом конце квартиры, так что, к счастью, шум, доносящийся из апартаментов 5В, не будил ее. Но спальня Дикона располагалась прямо за стеной моей спальни. Я слышала, как движется кровать, и до меня совершенно явственно долетали все звуки удовольствия – стоны, вопли, вздохи. А в качестве бонуса я чувствовала, как вибрирует стена за моей головой. К несчастью, это было единственным моим участием в сексуальных играх за последний год.

Вы, наверное, думаете, что я должна была постучать в стену, но я чувствовала, что у меня нет права вмешиваться. В конце концов, он был одиноким мужчиной в самом расцвете сил, живущим в собственной квартире. Он имел право заниматься сексом. И он не был виноват в том, что стены у нас такие тонкие.

Все было бы ничего, если бы это быстро заканчивалось. Но он отличался редкой выносливостью. Словно кролик из рекламы батареек «Энерджайзер»!

Я уже говорила, что Дикон был чертовски горячим парнем? Я встречалась с ним мельком всего лишь несколько раз, но мне было трудно не пялиться на его точеное лицо с квадратным подбородком, заросшим элегантной щетиной. И то, что я знала, как он выглядит, не улучшало ситуацию. Да, я была недовольна, но представлять, что происходит за стеной, было не таким уж бедствием. Моего разыгравшегося воображения было достаточно, чтобы я не могла уснуть.

Теперь вам понятно, в какой незавидной ситуации я находилась.

В конце концов все стихло. Скрип кровати и сексуальные звуки сменились приглушенным смехом и разговорами.

Пытаясь снова уснуть, я поклялась себе, что, когда в следующий раз столкнусь с Диконом в коридоре, я тактично объясню ему ситуацию. Он явно не подозревал, что наши кровати находятся так близко друг от друга, ведь он ни разу не бывал в моей квартире. Это будет очень неловкий разговор, но у меня нет выхода. Мне необходимо высыпаться. Я не работала, но уход за шестимесячной дочерью отнимал у меня все силы.

Санни была очаровательным результатом кратких отношений с моим боссом, закончившихся тем, что он вернулся к своей бывшей жене еще до того, как узнал, что я беременна. Обнаружив, что я вынашиваю его ребенка, он не захотел иметь дела ни со мной, ни с ним. Так что я растила дочь практически без какой-либо помощи, за исключением тех денег, которые он присылал мне, когда бывал в настроении. Хочу отметить, что, когда я познакомилась с ним, он уже больше года жил раздельно со своей женой.

Я всегда говорила себе, что выйду на работу, когда Санни исполнится шесть месяцев. Но мы уже дожили до этой вехи, а я все еще не работала. Я скучала по возможности выходить из дому и общаться с людьми, и мне очень хотелось пойти работать хотя бы на неполный день. Но оплачивать няню – проще сказать, чем сделать. Не говоря уже о том, что я не совсем была готова оставить Санни на попечение чужого человека. Но я заставляла себя принять наконец решение, потому что медленно сходила с ума без общения со взрослыми людьми. Интересно, мое желание оставить Санни и пойти работать делало меня плохой матерью?

И даже когда мой любвеобильный сосед не будил меня, этот вопрос не давал мне спокойно спать.

* * *

На следующий день Санни погрузилась в свой дневной сон, который обычно давал мне передышку на полтора часа, а в редких случаях и на три. Это время было для меня единственным грешным удовольствием. Это время я посвящала себе. Поначалу, когда она засыпала, я на маленькую громкость включала передачу «Молодые и беспокойные». Я не была фанатом этого шоу, но оно напоминало о моем детстве, когда я пропускала занятия в школе по болезни, а моя бабушка ухаживала за мной.

Я всегда очень нервничала, оставляя спящую Санни в одиночестве даже на минуту, которой мне хватало, чтобы сбегать за почтой. Так что после обеда я обычно летела вниз по лестнице к почтовому ящику, а потом как можно быстрее неслась обратно. Все это занимало у меня меньше минуты, и я никогда не выходила из дому, не взяв с собой радионяню.

Сегодня, когда я подходила к двери, Дикон выходил из своей квартиры.

– О, привет, Кэрис! Как дела?

Исходивший от него восхитительный аромат заставил мое тело напрячься. Он, как и всегда, был невероятно красив. Сегодня на нем была бежевая замшевая куртка с меховым воротником. Его синие глаза, выделявшиеся на фоне загорелого лица, блестели в свете флуоресцентных ламп над головой. И этот же свет придавал медный оттенок его обычно темным волосам. Он был намного выше меня – около шести футов и двух дюймов по сравнению с моими пятью футами и четырьмя дюймами.

Это был мой шанс поднять вопрос о прошлой ночи. Но теперь, когда он стоял, возвышаясь надо мной, и его мускусный запах щекотал мои ноздри, я не могла найти подходящих слов. Но я была полна решимости объясниться с ним. Сейчас или никогда.

Мой пульс участился. Все еще с трудом переводя дыхание после того, как взбежала по лестнице, я сказала:

– Ну, честно говоря, в ответ на ваш вопрос… Я бы рада была сказать, что у меня все в порядке, но прошлой ночью мне никак не удавалось заснуть. Так что бывало и лучше.

Он нахмурился:

– Мне очень жаль слышать это.

– На самом деле это в некотором роде ваша вина.

Дикон наморщил лоб:

– Моя вина?

– Да. Не знаю, в курсе ли вы, но ваша кровать находится прямо рядом с моей, только через стену. Ваши… упражнения… прошлой ночью разбудили меня. И мне долго не удавалось снова заснуть.

«Бум!»

«Вот так!»

«Я сказала это».

Дикон на мгновение закрыл глаза:

– Черт. Простите. Я не знал, что вы находитесь так близко от меня.

– Да. Это все равно что… быть прямо там, с вами.

– Ну, это было очень невежливо с моей стороны. Мне следовало пригласить вас присоединиться к нам.

«Что?» Мне показалось, что кровь бросилась мне в голову.

Он поднял руки в знак того, что сдается:

– Шучу. Знаете, когда я смущен, я частенько неудачно шучу.

Заправив прядь волос за ухо, я сказала:

– Я знаю, что вы шутите.

– Конечно, шучу. – Он улыбнулся. – Но впредь я буду более сдержанным, теперь, когда знаю, что вы все слышите. Вам следовало бы предупредить меня.

Я склонила голову набок:

– И как бы это выглядело? Не могла же я вломиться в квартиру к голым людям? Я поэтому и завела этот разговор сейчас.

– Вы правы. Но, как я понимаю, прошлая ночь была не единственной, когда вы слышали то, что происходит в моей спальне?

Я опустила глаза:

– Нет, не единственной.

– Вы могли бы постучать мне в стену.

– Я не из тех, кто мешает людям в их… интимных делах. Я просто хочу, чтобы вы ясно представляли себе ситуацию. И давайте больше не будем это обсуждать.

– Может быть, нам стоит договориться о каком-нибудь сигнале?

– Что вы имеете в виду?

– Ну, например, если я вас беспокою, вы громко включаете какую-нибудь песню, чтобы дать мне знать об этом. – Он щелкнул пальцами. – Что-нибудь забавное, типа «Звуки тишины» в исполнении Simon & Garfunkel.

– Невозможно включать что-либо громко, когда спит ребенок.

Улыбка сползла с его лица.

– Видите? Это показывает, насколько я бестолков. Бестолков и виноват, Кэрис. Я постараюсь больше не беспокоить вас.

– Уж расстарайся, жеребец этакий! – донеслось из-за двери одной из квартир.

Мы с Диконом дружно оглянулись. И я заметила, как приоткрылась дверь миссис Винсбангер, чья квартира находилась по другую сторону от квартиры Дикона. Должно быть, старушка подслушивала наш разговор. Она жила одна, и я часто замечала, как она выглядывает из-за приоткрытой двери, шпионя за соседями.

Дикон поморщился:

– Миссис Винсбангер обожает меня.

– Очевидно, я не единственная слышала вчера ваши упражнения, – сказала я.

Он густо покраснел. И меня удивило, что он так смутился. Я думала, он более самоуверен.

– Я передвину кровать к другой стене. Так будет лучше.

– Ну, это было бы здорово, если вас не затруднит.

– Нисколько.

Радуясь, что разговор на эту тему окончен, я с шумом выдохнула:

– Ну, хорошо, не буду вас больше задерживать.

Но Дикон не сдвинулся с места, внимательно изучая мое лицо.

– Вы в порядке?

– Да. А что?

– Вы кажетесь совершенно измотанной.

«Ну, еще бы! Я не спала ночь, пытаюсь успеть сделать как можно больше дел за единственный час в течение дня, когда я свободна, а только что у меня был самый неловкий в моей жизни разговор!»

– Ну, такая у меня жизнь. У меня бывает чуть больше часа, чтобы пообедать и немного отдохнуть перед тем, как моя дочь проснется после дневного сна.

– А-а-а. – Он почесал подбородок. – Сколько ей?

– Шесть месяцев.

Дикон знал, что я мать-одиночка. Однажды он помог мне донести до дома продукты, пока я управлялась с Санни и ее коляской.

Я уже собиралась открыть дверь в свою квартиру, но он остановил меня.

– Вам что-нибудь нужно?

Я не совсем поняла, что он имеет в виду.

– В смысле?

– Ну, что-нибудь из магазина? Может быть… кофе? Я сейчас ухожу по делам, но на обратном пути могу зайти куда-нибудь.

– Это меньшее, что ты можешь сделать, обезьяньи яйца! – крикнула из-за двери миссис Винсбангер.

Она явно продолжала слушать наш разговор.

– Неужели она обозвала меня обезьяньими яйцами? – прошептал он.

И в тот момент я не выдержала. Я залилась смехом, и прошло не меньше минуты, прежде чем я смогла снова заговорить. Дикон тоже смеялся, но, мне кажется, больше из-за моей реакции.

– Понятия не имею, почему она обозвала вас обезьяньими яйцами. Но я уже много недель так не смеялась.

После того как я наконец успокоилась, Дикон повторил свой вопрос:

– Итак, я спросил вас, не купить ли вам кофе или чего-нибудь еще.

Его предложение заставило меня задуматься. Так редко кто-то интересовался, не нужно ли мне что-нибудь. У меня было несколько хороших подруг в городе, но они работали и вели активную светскую жизнь. И они вряд ли могли оказаться рядом среди дня и предложить мне купить что-нибудь в магазине. А учитывая, что в Нью-Йорке стояла поздняя осень, на улице было уже холодно. И нужна была очень веская причина, чтобы вынести Санни на улицу.

Но, честно говоря, мне до смерти хотелось латте из «Старбакса». Люди без детей считают посещение кофейни самым обыденным делом. Но ради этого не стоило тащить Санни на улицу.

– Я бы с радостью выпила ванильный латте из «Старбакса», если вам это по дороге, – сказала я наконец.

– Заметано. – Он улыбнулся. – И все?

– Одну порцию ванильного сиропа было бы чудесно.

– Одну порцию. Понял. Что-нибудь еще?

– Разве этого недостаточно? Это не предмет первой необходимости. Я не должна была грузить вас этим.

– Грузите. Что еще вам нужно? Серьезно. Это меньшее, что я могу сделать после того, как не дал вам спать прошлой ночью.

«Грузите. Ого! Сразу лезут в голову непристойные мысли!»

– Вы не моя нянька.

– Кэрис… – Его голос сделался серьезным, и он медленно и членораздельно произнес: – Что. Вам. Еще. Нужно? Я могу зайти в магазин.

На самом деле было кое-что, что мне было отчаянно необходимо.

– Подгузники? – нерешительно спросила я.

– Хорошо. – Он рассмеялся. – Но вам придется помочь мне с этим. Я никогда в жизни не покупал подгузники.

Но прежде чем я успела сказать ему размер, он протянул мне свой телефон. И я замерла, когда наши руки на мгновение соприкоснулись.

– Наберите ваш номер. Я напишу вам из магазина, чтобы уж точно купить именно то, что нужно.

Я послушалась, а потом вернула ему телефон, снова испытав удовольствие от прикосновения его руки к моей. В моем положении даже такие мелочи имели значение.

Он убрал телефон в карман:

– Что-нибудь еще?

– Нет, пока больше ничего не приходит на ум.

– Хорошо. Если передумаете, дайте мне знать.

– Спасибо. Я, правда, правда очень благодарна.

– Свяжемся позже, – сказал он и пошел по коридору к выходу.

Я стояла у своей двери и смотрела ему вслед. Вид со спины был таким же замечательным, как и спереди. И более того, похоже, Дикон был внутри таким же замечательным, как снаружи.

– Одну порцию, блин! – услышала я голос миссис Винсбангер, после чего она захлопнула свою дверь.

* * *

Сообщение пришло примерно через полчаса.

Дикон: Итак, я в секции подгузников. Здесь огромный выбор.

Я улыбнулась. «Благослови его Господь». То, что мой сексуальный сосед стоит в растерянности в секции подгузников, было и трогательно, и забавно. Какая-нибудь ничего не подозревающая мамочка заработает инфаркт, когда пойдет за подгузниками и наткнется на него.

Кэрис: Подойдут любые подгузники размера 2.

Дикон: «Хаггис» или «Лавс»?

Кэрис: Что дешевле.

Дикон: А какие ей нравятся больше?

Кэрис: Хаха, мы это еще не обсуждали. Она пока не говорит.

Дикон: О! Хорошо.

Кэрис: Но мама предпочитает то, что дешевле.

Дикон: А что вам нравится больше?

Кэрис: Я никогда не сравнивала. Подойдут любые.

Последовала пауза, и я решила, что он уже что-то выбрал. Но потом пришло еще одно сообщение.

Дикон: Ого… вот так поворот сюжета!

Я рассмеялась.

Кэрис: Что?

Дикон: Здесь есть еще и «Памперсы».

Кэрис: Просто выберите что-нибудь одно. LOL.

Дикон: Несколько женщин идут мне на помощь. Они думают, что я в ней нуждаюсь.

«Конечно. Готова поспорить, что их волнуют не подгузники!»

Мне нужно было выбрать что-то, чтобы прекратить его мучения.

Кэрис: «Лавс» замечательно подойдут.

Дикон: Хорошо, я взял.

Кэрис: Спасибо.

Дикон: Что-нибудь еще, раз уж я здесь?

Мне нужны были тампоны и дезодорант, но я не посмела бы послать его за ними.

Кэрис: Нет. Спасибо. Это все.

Спустя несколько секунд он прислал еще одно сообщение:

Дикон: Что такое пипи-типи?

«Боже! Его нужно как можно скорее вытащить из детской секции!»

Я начала писать:

Кэрис: Это нахлобучка на вашу письку.

Дикон: Нахлобучка на МОЮ письку? Вы считаете, что после прошлой ночи она мне необходима?

Я была поражена, что он снова затрагивает эту тему. И еще тем, как безудержно я смеялась в тот момент. Я за этот день смеялась больше, чем за все прошедшие годы. Оставалось надеяться, что я не разбужу Санни.

Кэрис: Это для младенцев мужского пола, чтобы они не писали на людей.

Дикон: А-а-а! Тогда мне не о чем беспокоиться. Я уже давно ни на кого не писаю.

«Вот черт!» Куда заведет нас этот разговор?

Кэрис: SMH^[1].

Дикон: В любом случае непохоже, что у них есть мой размер.

«Бог мой!»

Дикон: Ну, хорошо. Сейчас я точно ухожу отсюда!

Но теперь уже я была на взводе.

* * *

Когда Дикон вернулся через полчаса, Санни еще спала.

Он вручил мне пакет с подгузниками. А в руках у него была картонная подставка с двумя стаканами кофе.

Он протянул мне мой стакан.

– Я взял вам самый большой стакан. Не знаю, может, это слишком?

– Кофе не может быть слишком много. – Я улыбнулась и взяла у него из рук стакан. – Спасибо.

Я подошла к своей сумке и достала кошелек.

Но он остановил меня:

– Ни за что. Я плачу за все.

– Я не могу позволить вам заплатить.

– Просто примите это в качестве извинения за то, что я не дал вам спать прошлой ночью.

– Но я должна заплатить хотя бы за подгузники.

– Нет, не должны.

– Серьезно, я не могу…

– Нет, можете. Я не возьму ваши деньги. Так что уберите кошелек.

Я никогда не умела принимать подарки, но сдалась:

– Хорошо, спасибо.

Я сделала глоток горячего пенистого латте и закрыла глаза. И от удовольствия застонала, возможно, слишком громко.

– Это похоже на те звуки, которые доносились из моей спальни прошлой ночью, – рассмеялся Дикон.

Я чуть не поперхнулась.

Должно быть, я покраснела, потому что он добавил:

– Это слишком?

– На самом деле нет. Я ценю, что вы так легко воспринимаете ситуацию и не считаете меня стервозной соседкой. – Я сделала еще один глоток кофе. – Как вкусно. Я уже давно не пила такого.

– Когда захотите кофе и не сможете выйти за ним, дайте мне знать. Я сбегаю. Кофейня прямо на нашей улице.

Как бы соблазнительно это ни звучало, я не стану в обозримом будущем просить Дикона покупать мне кофе. Больше всего на свете я не хотела показаться навязчивой.

Я прищурилась:

– Почему вы такой милый? На вас нельзя сердиться.

– Я не подозревал, что вам хотелось рассердиться на меня. – Он рассмеялся и огляделся по сторонам. – Ваша дочь еще спит?

– Да. Уже почти два часа, больше, чем обычно. Хотя иногда она может проспать и три. И я очень довольна. Не так часто мне выпадает возможность передохнуть два часа.

– Ну, в таком случае мне лучше не вспоминать об обезьяньих яйцах. Иначе вы начнете смеяться и разбудите ее.

И я снова рассмеялась, прикрыв рот рукой, чтобы заглушить звук.

– О, мой бог, это было так смешно!

– Я уже говорил, что миссис Винсбангер очень любит меня? – спросил он. – И всегда смотрит на меня с презрением и негодованием.

– Вы что, на самом деле видели ее? Я обычно вижу лишь ее чуть приоткрытую дверь, когда она шпионит за соседями в коридоре. Кажется, я видела ее всего раз или два.

– Один раз я пытался помочь ей донести какую-то сумку, но она отказалась и наградила меня самым подозрительным взглядом. Можно было подумать, что я собирался ограбить ее. А я просто хотел помочь. – Он достал телефон. – Давайте поищем.

– Поищем что?

– Обезьяньи яйца. Может быть, я чего-то не понял. – Дикон начал печатать в поисковой строке. – Здесь говорится, что «обезьяньи яйца» – это жаргонное обозначение мужчин, которые из-за раздражений на коже ходят особой походкой, как обезьяны. – Он посмотрел на меня. – Ну и дерьмо. Звучит не так уж приятно. – Он снова перевел взгляд на экран. – Ой! Вы только подумайте! «Обезьяньи яйца» – это еще и несъедобный фрукт, который используют для защиты от насекомых. Он отпугивает пауков.

– Каждый день узнаешь что-то новое, – рассмеялась я.

– Спасибо миссис Винсбангер.

Дикон закатил глаза и убрал телефон.

Черт, у меня уже болели щеки от смеха. Беседа с Диконом заставила меня снова осознать, как мне не хватает общества взрослых людей.

Он взял с подноса свой стакан, и я заметила на его левом запястье татуировку. Мне стало интересно, насколько большой была татуировка. Помимо рисунка, там было какое-то слово, но я увидела лишь конец – «ти». Это что, имя? Рути? Загадка.

У Дикона были большие и самые красивые руки, с яркими венами и грубоватой кожей. Длинные пальцы. Дикон был воплощением мужественности. Я заставила себя отвести от него восхищенный взгляд и сосредоточиться на надписи на стакане, который Дикон держал в руке. Он, похоже, заказал тройную порцию эспрессо без молока. Крепкий напиток для крепкого мужчины.

Он заметил, что я смотрю на его стакан.

– Они неправильно написали мое имя. Бикман. У кого может быть такое имя, черт возьми?

– На самом деле у моего отца, – сказала я, сдерживая улыбку.

– Вы это серьезно?

Улыбнувшись, я покачала головой:

– Нет.

– Ага, Кэрис шутит. Может быть, она не просто ханжа из соседней квартиры.

– Эй! – рассмеялась я.

Дикон подмигнул мне:

– Вы же знаете, что я шучу.

– Ну, я тоже могу похвастать, что мое имя постоянно пишут с ошибкой. По большей части они пишут «Кэрин». – Я пожала плечами. – Такое случается очень часто.

Он посмотрел мне в глаза.

– Кэрис – очень редкое имя. И мне оно очень нравится.

Было что-то в его взгляде. Он фокусировал на вас все свое внимание. И его глаза были похожи на два луча света, которые затмевали весь остальной мир.

Чувствуя, что мои щеки краснеют, я сказала:

– Спасибо. Это валлийское имя.

– Вы валлийка?

– Моя мама наполовину валлийка.

– Это очень красивое имя.

По моему телу пробежали мурашки, словно он похвалил что-то более важное, чем мое имя.

Мои чувства обострились из-за того, что смешались два моих любимых запаха – поразительный запах Дикона и восхитительный аромат эспрессо. И мое тело реагировало на роскошного мужчину, стоявшего передо мной, – того, кто прошлой ночью заставил женщину кричать от удовольствия.

Дикон подошел к дальней стене комнаты. Я с восхищением смотрела на него, а он разглядывал фотографии, стоящие на книжных полках. На большинстве из них была изображена Санни, но он взял в руки одну из моих фотографий. Я замерла, когда он перевел удивленный взгляд с фотографии на меня.

– Вы были балериной?

Я кивнула:

– Да. Была… несколько лет. Но, как видите, больше ею не являюсь.

– Вы были профессиональной балериной?

– Да. Я была примой в балете Манхэттена.

Если и до этого его взгляд казался мне пронизывающим, то он не шел ни в какое сравнение с тем, каким он посмотрел на меня сейчас.

– Вау. – Он снова взглянул на фото. На нем я стояла в позе «арабеск». Он смотрел на фото так долго, что я почувствовала себя неуютно. – Почему вы больше не танцуете?

Я нервно сглотнула, не готовая к такому разговору:

– Я получила травму и вынуждена была завершить карьеру.

Эти слова, произнесенные вслух, оставили привкус горечи у меня во рту.

Дикон застыл, словно был потрясен тем, что случилось со мной:

– Простите. Должно быть, вам пришлось нелегко.

– Да, это было непросто.

Дикон пристально смотрел на меня, и с каждой секундой я все больше чувствовала себя обнаженной.

– Это был самый тяжелый период в моей жизни, – призналась я наконец.

– А что вы делали… потом? Когда уже больше не могли танцевать?

– Я несколько лет работала менеджером в той же компании.

– И что случилось с этой работой?

Я пожала плечами.

– Случилась Санни.

– А-а-а. – Он вздохнул и поставил фотографию на место. – Конечно.

То, что он казался искренне заинтересованным, побудило меня к откровенности.

– Ну, это на самом деле укороченная версия. Более длинная версия включает мои отношения с директором труппы. Чарльз – сын бывшего владельца компании. И он занял эту должность по наследству. Когда я работала на него, он уже жил раздельно со своей женой. И он бросил меня и вернулся к ней, но перед этим я успела забеременеть.

– Вот дерьмо, – сказал Дикон, подходя ко мне.

– Да. – Я выдохнула. – Моя беременность никак не повлияла на наши отношения. И, честно говоря, я в любом случае не приняла бы его назад. У него уже было двое детей, и, хотя он рассказал о Санни своей бывшей жене, теперь снова ставшей настоящей, он предпочел не говорить детям об их единокровной сестре. И попросил не указывать его имя в свидетельстве о рождении.

– И он совсем не поддерживает ее?

– Он время от времени дает мне некоторую сумму. Очень мало, но и это помогает. Я принимаю от него деньги, потому что не позволяю своей гордости ущемлять интересы дочери.

– Ну, с его стороны это подло – не принимать более активного участия в ее жизни.

– Честно говоря, я предпочитаю, чтобы в настоящий момент его не было в ее жизни. Лучше совсем не иметь отца, чем чувствовать себя отвергнутой отцом, которого видишь время от времени.

Он внимательно посмотрел мне в глаза:

– Звучит так, словно вы сами прошли через это.

Каким-то образом это становилось похожим на прием у психотерапевта. Дикон обладал неким качеством, которое заставляло меня чувствовать, что я могу сказать ему все что угодно и он меня не осудит.

– Вы не ошиблись, – сказала я. – Мой отец не часто виделся со мной. – Я тряхнула головой и опустила глаза. – Впрочем, вам нет необходимости выслушивать историю моей жизни. Вы принесли мне кофе. А на большее вы не подписывались.

– Вы шутите? Я ведь сам задаю вам вопросы. Простите за любопытство. – Он сделал глоток кофе. – Надеюсь, вы не обидитесь, если я скажу, что вы всегда меня интересовали – и ваша жизнь, и то, что стало с отцом вашего ребенка. Это меня не касается, но я все равно часто думал об этом.

Я вздохнула:

– Что ж, теперь вы знаете.

– Да.

Дикон улыбнулся.

А поскольку он, казалось, не спешил уходить, я решилась спросить о том, что интересовало меня.

– Ну а что вы? Чем занимаетесь вы, Дикон? Вы родились в Нью-Йорке?

– На самом деле нет. Я родом из Миннесоты. Я переехал в Нью-Йорк из Калифорнии несколько лет назад, потому что хотел сменить обстановку. Но я могу работать в любом месте.

– А чем вы занимаетесь?

– Я разрабатываю интерактивные игры для компании, которая находится в Азии.

– Звучит здорово.

– Это решительно не та карьера, о которой я мечтал, но это интересная работа. Наши приложения очень популярны и приносят хороший доход. Так что это дает мне некоторую гарантию занятости в непредсказуемой индустрии развлечений.

– Значит, вам не нужно ходить в офис?

– Большую часть времени я работаю дома. И лишь иногда хожу в нью-йоркский офис компании на встречи. Головной офис компании находится в Японии.

– Это отличное положение дел.

– Верно. Но иногда дома трудно заставить себя сесть за работу. Я постоянно отвлекаюсь.

– Да. Кажется, как-то днем я слышал, как вы отвлекаетесь.

– Ой! – Он поморщился. – А я-то думал, что хорошо справился с тем, чтобы изменить ваше первоначальное мнение обо мне. Похоже, мне это не удалось.

Я рассмеялась:

– Я пошутила.

Удивительно, как быстро я стала чувствовать себя свободно в его обществе. И мне нравилась его компания.

– В любом случае, – сказал он, – работа на удаленке хороша тем, что можно работать в любое время суток. Так что если я весь день валяю дурака, то могу наверстать упущенное ночью.

– Как здорово иметь такую свободу действий. И я подумала сейчас, что мне стоит тоже поискать похожую работу. Может быть, вы знаете кого-то, кто ищет сотрудников?

– Нет, так сразу и не скажу. Но я буду иметь вас в виду. Какую работу вы ищете?

– Ну, у меня только небольшой опыт в административной работе. Так что, может быть, помощник на удаленке? Однако я готова попробовать что-то новое. У меня степень по общеобразовательным дисциплинам, но я столько лет занималась балетом, что мое резюме очень короткое. Я всегда думала, что буду делать карьеру в балете.

– Конечно, – кивнул он. – Это естественно.

Я принялась крутить в руках зеленую крышечку от своего стакана с кофе.

– Какое-то время отсутствие работы меня устраивало. Я так и планировала, что буду сидеть дома с Санни, но мне кажется, что для моего психического здоровья было бы неплохо уходить из дома пару раз в неделю или найти занятие, которое не вынуждало бы меня покидать дом. Хотя очень сложно найти идеальную работу. И я решительно не готова уходить от Санни пять дней в неделю.

Дикон шумно выдохнул:

– Дети все меняют, верно?

– Да. Совершенно. Эти шесть месяцев прошли как в тумане. Я замкнулась в своем мирке. Но я ни на что не променяла бы все это. Моя дочь для меня все.

– Что ж, на мой взгляд, вы проделали отличную работу. Она выглядит очень счастливым ребенком. Вы хорошая мама.

От его слов у меня сильнее забилось сердце. Кажется, мне никто прежде не говорил такого. Я и сама знала, что каждый день выкладываюсь по полной, но было приятно, что кто-то оценил это.

– Спасибо, Дикон. Вы очень милый.

– Я не часто такое слышу.

Наши глаза встретились. А потом он внезапно посмотрел на свой телефон.

– Ладно, мне следует дать вам насладиться остатком вашего короткого отдыха перед тем, как она проснется.

Я хотела сказать ему, что нет необходимости уходить, но вместо этого произнесла:

– Я рада, что вы кое-что узнали обо мне сегодня. Теперь вы не будете думать, что я всем недовольная ханжа.

– А вы, надеюсь, будете рассматривать меня не только как распутника, живущего по соседству.

– Ну, к этому я еще не готова. – Я подмигнула. – Но мы на правильном пути.

Он рассмеялся:

– Берегите себя, Кэрис. И, если вам понадобится что-нибудь, только скажите слово.

Я подняла брови:

– Какое именно?

Он почесал подбородок.

– Ну, пусть будет… обезьяньи яйца.

Я рассмеялась:

– Отличный выбор.

Когда он направился к двери, я крикнула ему вслед:

– Спасибо еще раз за подгузники и за кофе!

Он обернулся, одарив меня ослепительной улыбкой, от которой у меня заныло сердце.

– Подгузники и кофе. Не могу сказать, что меня когда-нибудь прежде благодарили за такую комбинацию. – Он подмигнул. – Рад быть вам полезным.

Закрыв дверь, я прислонилась к ней, едва не теряя сознание.

«Что происходит, Кэрис?»

«И не думай. Он не согласится иметь с тобой дела даже под дулом пистолета». Просто мое изголодавшееся сердце приняло благотворительный жест мужчины за начало какого-то нереального романа.

Прикончив остатки кофе, я раскрыла пакет, который он принес.

Там было кое-что еще, кроме подгузников.

Маленькая мягкая игрушка. Свинка Пеппа.

И беруши.