Колыбельная для мишки

Глава 7

В воскресенье все нормальные люди спят до обеда. Но на Шейна это правило не распространялось. Наверное, он ненормальный человек, раз в восемь утра уже стоит в туалете и чистит зубы. На минуту он перестал работать щёткой, придвинул лицо ближе к зеркалу и погладил двухдневную щетину. Он не успеет побриться, поэтому весь день будет чувствовать себя так, словно накануне вечером бухал в баре за углом. Шейн любил выглядеть чисто и опрятно, а борода ему не шла. Но делать нечего. Нужно успеть на важную встречу.

На Лондон-стрит было очень уютное бизнес-кафе под названием «Скрытый город», где Фэй О’Киф очень любила устраивать встречи. Там подавали вегетарианские блюда, что её вполне устраивало. Именно в это популярное местечко она позвала Шейна с утра пораньше.

– Прости, что пришлось поднять тебя в такую рань, – извинилась она, как только О’Хэллоран появился перед ней. Ей было непривычно видеть его в джинсах и свитере, да ещё небритым, но комментировать его вид сержант не стала. – Через пару часов уезжаю с друзьями за город. А завтра у меня отгул, сам знаешь. Здоровье тоже нужно поддерживать.

– Я привык, Фэй. У детективов редко бывают выходные. – Он сел. – Так ты поговорила с тем риэлтором?

– Да! Как ты уже знаешь, встречу он несколько раз откладывал…

Фэй прервалась на минуту, так как официант поставил перед Шейном тарелку. Детектив удивлённо посмотрел на официанта, затем на Фей.

– Я заказала тебе сандвичи, – сказала она. – Как ты любишь!

– Предусмотрительно.

– Кушай, кушай. Тебе надо хорошо питаться. А лучше, женись-ка ты уже! Найди себе, наконец, подходящую женщину, которая будет гладить тебе рубашки, убирать в доме, готовить еду и… ну, ты сам понимаешь – здоровье.

– Фэй…

– Помню-помню. Риэлтор. – Она достала свой мобильник из затёртой кожаной сумочки. – В общем, я устала бегать за ним и выпрашивать «свидания», убедила уделить мне время и ответить на вопросы по телефону. Имя риэлтора Джозеф Биг. Вот, слушай, уважаемый главный инспектор.

Беседа по телефону с Джозефом Бигом, агентом по недвижимости риэлторской компании «Лучшие дома»

16 апреля 2025 года, 10.34

Беседу провела детектив-сержант Фэй О’Киф

Ф.О’К.: Мистер Биг, нам нужна информация о бывших хозяевах коттеджа в Клорейн, Майола-стрит, 6.

Дж.Б.: Хорошо, что вы хотите конкретно знать?

Ф.О’К.: Имя хозяина коттеджа. И, если можно, мы хотели бы знать причину, по которой он решил продать дом.

Дж.Б.: Майола-стрит, говорите? [Шуршание бумаг]

Ф.О’К.: Да, мистер Биг. Номер дома – шесть.

Дж.Б.: О, вспомнил! Конечно, человек, который обратился ко мне – Стэн Диллан. Но, к сожалению, он не был владельцем коттеджа.

Ф.О’К.: Кем же он был?

Дж.Б.: Посредником. Он явился ко мне с дарственной.

Ф.О’К.: Но ведь дарственная была с подписью, верно? Вы же заключали договор купли-продажи, и сомневаюсь, что там стояло имя Стэна Диллана.

Дж.Б.: Именно его имя там и стояло. Ему передали этот коттедж. Подарили! А он его продал.

Ф.О’К.: Ясно, мистер Биг. Спасибо за информацию. Если у нас возникнут ещё вопросы, мы с вами свяжемся.

Дж.Б.: Не за что, сержант О’Киф. Всего доброго.

Ф.О’К.: Всего доброго! [Шёпотом] Идиот.

– Думаю, теперь нам предстоит разыскать Стэна Диллана, – заключила Фэй, убирая телефон в сумку.

Шейн допивал кофе.

– Я поручу это дело Галлахеру, – сказал он. – Спасибо, Фэй.

– Для тебя – не жалко!

Шейн вышел из кафе и тяжело вздохнул. Снова тупик. Складывалось ощущение, что это дело никогда не сдвинется с мёртвой точки. Вчера звонил Клайв Дэниел и сообщил, что Анжела снова забилась под лестницей и не желает общаться с Молли. Всё сначала. Замкнутый круг.

Шейну почти сорок лет, у него был отличный послужной список. За долгое время работы в полиции он раскрыл не одно преступление. Но с таким, как дело Анжелы – девушки, таинственно спрятанной под землёй, к тому же выжившей там, он не встречался никогда. Вот, если бы они нашли труп. Его бы давно отвезли на экспертизу, установили бы личность, время и причину смерти, а дальше всё пошло бы как по маслу. Когда инспектор выезжал на вызов, он думал, что дело выеденного яйца не стоит, и он раскроет его в один щелчок. Кто же мог подумать, что ему придётся столкнуться с дикаркой, которая не хочет покидать тот чёртов подвал, к тому же не разговаривает.

В деле есть какая-то прореха. Но Шейн никак не мог нащупать её, он не понимал, что стало причиной такого поведения девушки. Сидя в машине, он смотрел в тетрадь, куда записывал свои наблюдения, с ужасом осознавая, что сейчас там одни вопросы. И к ним добавился ещё один: почему владелец коттеджа решил оформить дарственную на имя Стэна Диллана?

Всё это, конечно, могло бы подождать до завтра, но Шейну не терпелось приступить хоть к каким-то действиям.

Галлахер ответил на телефонный звонок быстро, но голос был сонным, скрипучим.

– Шейн? Который час? Я проспал на работу? – Пауза. – Чёрт, сегодня же выходной! Что случилось, друг?

– Я тут кое-что узнал по делу «девушки из подвала», – спокойно сказал О’Хэллоран. Он даже не думал извиняться, что потревожил коллегу в воскресенье.

– Любопытно, что же?

Шейн представил, как его друг сел в кровати и принялся спонтанно тереть заспанные веки. Эван уже почти седой, волосы начали седеть в тридцать пять. Несмотря на внешнюю весёлость и хорошо развитое чувство юмора, этот человек пережил не самые лучшие времена в своей жизни. Дважды овдовел, и это произошло за короткий отрезок в четыре года. Вторую жену он потерял в тридцать один, после чего больше не женился. Любимые женщины оставили ему двоих детей, которые ходят в школу, имеют свои потребности и кучу проблем. Но на работе Галлахер не показывал своих истинных чувств. Так, иногда, сидя в каком-нибудь баре, он делился с Шейном своими страхами и переживаниями. А что мог посоветовать Шейн – пожизненный холостяк, который не имел в жизни ни одной серьёзной связи? Ничего. Только выслушать.

– Хозяин коттеджа оформил дарственную на некого Стэна Диллана, – рассказывал Шейн. Его глаза были сфокусированы на последнем вопросе, записанном в тетради. – А тот в свою очередь обратился в агентство недвижимости. Джозеф Биг быстро продал дом, и вот результат. Мне нужно, чтобы ты навёл справки и выяснил, кто такой этот Стэн Диллан.

– Ты отдаёшь себе отчёт в том, что этих Стэнов в Лондондерри пруд пруди?

– Чем быстрее мы сдвинемся с места, Эван, тем быстрее покончим с этим делом. Оно меня уже начинает раздражать. – Шейн сделал глубокий вдох. – Пока у нас никаких зацепок. Но я не верю, что девушку заперли в том подвале просто так. Владелец прекрасно знал, кого оставляет за запертой дверью. Он знал, что никто не станет сдвигать старый комод и проверять, есть ли там какая-то дверь, когда будут продавать дом. И он намеренно оформил дарственную, чтобы избавиться от коттеджа и не иметь с ним, а вернее, с тем, что он там оставил, никаких дел. Чтобы его имя нигде не засветилось.

– А Фэй не может залезть в архивы и выведать списки старых жильцов коттеджа с момента его появления?

– Она этим занимается. Но ты всё же займись моим поручением.

– Ты хочешь, чтобы я начал сегодня?

– Я хочу, чтобы сегодня ты знал, что ждёт тебя завтра. Как насчёт пива вечерком в спорт-баре?

Эван усмехнулся в трубку.

– Умеешь ты замять разговор, друг! Ладно, в шесть встретимся на обычном месте.

Убрав телефон с глаз долой, Шейн метнул взгляд на приборную доску. Ещё только десять. Что же ему делать весь день?

Глава 8

Молли не спала всю ночь. Её мучили мысли об Анжеле. Как же так получилось, спрашивала она себя, что она вмиг потеряла доверие девушки? Молли так хотела помочь, и ей казалось, что цель совсем близка. Но последняя соломинка хрустнула. Анжела снова спряталась, и Молли понятия не имела, как быть дальше.

«Всё образуется», – сказал Клайв, когда она рассказала ему обо всём. Но от этих слов легче не стало.

Игрушка для ребёнка не просто забава, это уменьшительная модель окружающего мира, она становится зачастую вместилищем его сильных чувств. Для Анжелы тот грязный мишка – это вселенная, люди, с которыми ей не довелось общаться долгое время, это её свет, которого она не видела на протяжении… скольких дней, месяцев, лет… Любимая игрушка – символ дома, она дарит ощущение безопасности и ассоциируется с родителями, спокойствием, семейным теплом.

Тоби.

У того замызганного мишки было имя. Он много значил для бедной девушки. Но вдруг разум Молли посетил необычный вопрос. Она даже встала с постели и принялась бродить по тёмному дому, рассуждая на эту тему.

– Молодая девушка, – негромко вслух говорила она самой себе. Так ей было легче воспринимать собственные слова, потому что мысли смешивались в густую кашу. – На вид я бы дала ей лет семнадцать-восемнадцать. При условии, что она находится в этом подвале несколько месяцев, может быть, год, то странно видеть такую привязанность к игрушке. Нет, не так. Просидев долгое время в подвале, она, конечно же, могла привязаться к игрушке и сделать её частью своего мира от безысходности. Меня смущает другое… – Молли приложила пальцы к вискам, желая выжать из себя правильный ответ. – Откуда у неё этот мишка? Нашла в подвале? Или… пришла с ним?

– Дорогая, какое это имеет значение!

Молли вскрикнула и обернулась. Сердце бешено стучало, она приложила руку к груди, а увидев мужа, принялась бранить его за то, что так тихо подкрался.

– Прости, – Клайв обнял жену. – Я стоял и слушал твои рассуждения. Не понимаю, почему тебя волнует какая-то замызганная игрушка. Иди-ка ты лучше спать.

– Ты не понимаешь. Это очень важно, и я собираюсь сказать об этом детективу. У мишки вышито имя на одёжке. Это её игрушка. Я не верю, что она его нашла в подвале. Да и откуда там взяться детской игрушке?

– Значит, девушку кинули в подвал вместе с ней. Ничего сложного, Молли, пошли спать.

Клайв уже было довёл жену до спальни, но она вдруг резко остановилась.

– В таком возрасте? Сомневаюсь, что она стала бы гулять с игрушкой в шестнадцать или семнадцать лет.

– Что ты этим хочешь сказать? – устало спросил Клайв.

– Анжела попала в этот подвал ребёнком, вот что!

Всё воскресенье Молли думала об этом. Она не раз брала в руки телефон, чтобы позвонить О’Хэллорану или Орле Лири. Не терпелось рассказать о своих догадках. Её охватила удивительная гордость, и она не пыталась её скрыть. Останавливало лишь чувство стыда и смущения от того, что у этих людей тоже есть своя личная жизнь. Она не могла их побеспокоить в выходной день. Нужно было просто набраться терпения, понедельник уже завтра.

Вычистив дом до блеска и приготовив еду, Молли вышла в сад. Растения должны были привести её в чувство. Но сердце было не на месте, её тянуло в подвал к Анжеле.

Терпения надолго не хватило. Она накормила дежуривших полицейских, затем взяла тарелку сырного супа и пошла вниз. Сначала она хотела оставить суп и уйти, но какой-то внутренний голос просил её остаться.

Молли села на предпоследнюю ступеньку. Свет едва попадал внутрь, а глаза ещё не привыкли к темноте, поэтому она предпочла закрыть их.

– Знаю, ты злишься на меня, – заговорила Молли, веря, что Анжела слышит её, сидя под лестницей. – Я не собиралась отбирать у тебя Тоби. Просто хотела посмотреть на него. Это твой самый лучший друг, да? А у меня тоже в детстве был друг. Его звали Тихоня. Маленькая лошадка, которую папа привёз мне из поездки. У меня больше не было других игрушек. Только Тихоня. И я любила его, никому не позволяла прикасаться к нему. Я любила чесать его длинную гриву, разговаривала с ним, как с живым существом… И даже мечтала, чтобы он однажды ожил и оказался моим принцем, – Молли грустно усмехнулась. – Спала с ним, никогда не выпускала из рук. Но однажды, – голос старой женщины дрогнул, по щеке скатилась слеза, – я проснулась утром, а Тихони нет. Исчез. Мама сказала, что он ушёл, потому что я выросла. И только спустя года до меня дошло, что мама избавилась от Тихони, потому что девочка в тринадцать лет уже должна перестать играть в игрушки. Ни за что и никогда, слышишь Анжела, я не поступлю так с тобой.

Внезапно женщина вздрогнула, почувствовав лёгкое прикосновение к своему лицу. И она заплакала. Запах от девушки шёл омерзительный, но это не волновало Молли. Важнее того, что сейчас произошло не было ничего.

Всё вернулось на свои места. Спустя час Молли пришла за тарелкой и обнаружила, что Анжела съела суп. У девочки хороший аппетит, сделала вывод женщина, а это символизирует здоровье; с каждым днём в этой хрупкой девочке растёт жизненная сила. Молли не верила Орле, когда та предполагала, что Анжела может оказаться больной. Она подвижна и умна. Одно только не укладывалось в голове: если Анжела попала в подвал ребёнком, то как она выжила?

Вечером позвонил Клайв и сказал, что останется в Лондондерри в доме Джошуа, потому что возникли важные дела. Полицейские поменялись, но незнакомых лиц не было. Молли подружилась уже со всеми дежурившими ребятами. Но несмотря на чувство безопасности, Молли не могла уснуть. В конечном итоге, набросив на плечи тёплую шаль, спустилась вниз.

Не зажигая свет, она подогрела воду и сделала себе имбирный чай. Пока пила, смотрела в окно, прикидывала, куда и какие цветы посадит. Луна светила так ярко, что в саду было видно каждое дерево. И это яркое свечение охватило девичью фигурку. Молли думала, что ей показалось и вышла в оранжерею. Но рассмотрев двигающуюся фигуру повнимательнее, женщине стало предельно ясно – Анжела.

В сорочке и с шалью на плечах Молли вышла в сад. Анжела сидела под деревом и ела яблоко. Это сорт зимних яблок и они очень кислые, однако девушка не морщилась и ела с огромным аппетитом.

Она заметила Молли, но не испугалась, не убежала, не отвлеклась от еды.

– Значит, ты выходишь из подвала по ночам, – Молли сказала это в непринужденной манере, как если бы они были мамой и дочкой. – Тебе холодно? Хочешь мою шаль?

Анжела радостно закивала. Тогда Молли аккуратно укрыла плечи девушки шалью, а сама обняла себя руками.

– За меня не волнуйся. Я сейчас лягу под тёплое одеяло и согреюсь.

Молли неотрывно следила за девушкой взглядом. Та доела яблоко почти до самой веточки, вытерла рот подолом грязного платья и встала.

– А те люди из палатки тебя не заметили? – спросила Молли.

Анжела отрицательно покачала головой. Её пальчик показывал в сторону озера. Издалека доносились жизнерадостное кваканье лягушек и крики ночных птиц. Они молчали, наслаждаясь природными звуками, шорохом ветра в ветвях деревьев, лёгкими всплесками воды у берега. Молли ругала себя за то, что совсем не нашла время прогуляться к озеру. Она даже подумала завести собаку, чтобы появилась причина выходить на прогулки.

Анжела вдруг начала показывать Молли на коттедж, мол иди домой, не стой тут.

– Ты хочешь, чтобы я ушла? – удивилась старая женщина. Анжела нахмурилась и слегка толкнула её, что означало «да».

Боясь снова потерять ниточку, Молли послушалась Анжелу и вошла в дом, но не смогла успокоиться. Через несколько минут она сняла сорочку, надела брюки, свитер и отправилась к озеру. Она понятия не имела, что тянуло её к этому месту. Анжела показала на него рукой, и Молли охватило странное чувство. Оно и привело её к берегу, где ветви ивы скользили по воде, а под её шелковистым навесом плавала Анжела. И плавала она хорошо.

От неожиданности Молли застыла как вкопанная, соображая, каким образом Анжеле удаётся не мёрзнуть в ночной апрельской воде. Заметив свою шаль и грязное платье на земле, женщина поняла, что Анжела нагая. Она плескалась, ныряла под воду и выпрыгивала снова с другой стороны, но стараясь не выплывать из-под густых ветвей ивы.

Молли не знала, что делать. Она не могла двинуть ни рукой, ни ногой и стояла как заворожённая, наблюдая за игривыми движениями Анжелы в озере. Фигура её вся была в тени, а на голову сквозь ветки падал бледный свет луны, блеск которого резко бросался в глаза. Если бы полицейские додумались выйти сюда в это время, то как бы она ни пряталась, они смогли бы заметить её.

Когда Анжела выпрямилась, особенно отчетливо обозначились её длинные чёрные волосы и молодая, крепкая грудь.

Она вышла на берег, надела платье, закуталась в шаль и быстро начала подниматься к забору. Молли решила посмотреть, куда Анжела пролезет, чтобы попасть в подвал, но длинная трава и возраст с ревматизмом не позволили угнаться за шустрой девушкой.

Молли сдалась и вернулась в дом.

Утром она проснулась от того, что кто-то карябал ногтями входную дверь. Ей именно так и показалось – ногтями или когтями. Решив, что это кошка или собака, Молли поднялась с кровати с намерением прогнать животное.

Набросив халат, она вышла в коридор, по пути глянула на часы, которые показывали половину шестого. Двор начинал наливаться заревой светильной, что означало – скоро наступит рассвет. А пока пришлось зажечь свет в прихожей, чтобы не споткнуться о нечаянно оставленную под ногами обувь.

Не спросив «кто», Молли смело открыла дверь, ведь она была уверена, что кошка, скребущаяся нагло в дом, сразу же отскочит. Но это была не кошка. На пороге прямо на каменной лестнице сидела Анжела.

Глава 9

Молли набрала номер и долго ждала ответа. А услышав долгожданное «алло», с ходу спросила:

– Софи, милая, Клайв всё ещё у вас?

– Нет, мам, – отозвалась невестка. Софи обращалась к Молли ласково, называя её «мама», ведь у самой матери лет десять как не было. – Они уехали минут пять назад по делам, – сонно произнесла она.

Голос Софи звучал хрипло, Молли понимала, что разбудила её, но ей необходима была помощь. Даже хорошо, что Клайв занят с Джошуа.

– Софи, моя просьба покажется тебе безумной, но мне нужна твоя помощь.

– Что случилось, мам?

Молли понизила голос.

– Значит, слушай…

Спустя полтора часа «ниссан микра» ярко-красного цвета подъехал к дому на Майоли-стрит. Молли наблюдала за тем, как невестка паркуется у ворот, затем идёт по дорожке к крыльцу, поправляя на ходу колготки, что ясно говорило о том, как она спешила, собираясь в Клорейн. Женщина не стала дожидаться звонка, она распахнула дверь как раз в тот момент, когда Софи потянулась к заветной кнопке.

– Спасибо, милая, – с волнением в голосе произнесла Молли, закрывая за невесткой дверь. – Заходи и постарайся не шуметь. Нам нельзя её спугнуть.

– Что она делала всё это время?

– Ничего особенного. Я покормила её, затем развлекала детскими книжками. Ей очень понравились картинки. Она на кухне.

Однако там Анжелы не оказалось. Молли уже было испугалась, что девочка сбежала через окно, и едва не запричитала. Вовремя заприметила её в оранжерее. Это пристройка к коттеджу, выполненная из металлического каркаса и стекла. Фактически это ещё одна комната, которая расширяла площадь дома, ставшая продолжением столовой. Молли пожелала, чтобы зимний сад составлял единое целое с домом. Анжеле приглянулось это место. Она с интересом разглядывала те немногие растения, которыми Молли успела обзавестись со дня въезда в дом. Она щупала бархатные листья эписции, калатеи и необычные разноцветные листочки маранты трёхцветной. Долго разглядывала кустарник кариссы с не очень большого размера плодами, внешне похожими на сливу. Молли не боялась, если Анжела вдруг задумает съесть плод, их можно употреблять в пищу, они обладают отменными вкусовыми качествами. Мякоть, имеющая аромат земляники, очень нежная и сочная. Молли с радостью выращивала бы это дерево в саду, да климат не позволит растению выжить. Анжела долго изучала кустарник, но так и не решилась прикоснуться к плодам.

Софи внимательно следила за осторожными движениями девушки. Иногда Анжела нагибалась понюхать цветок, тогда её длинные сальные волосы падали вперёд и закрывали лицо.

Молли смотрела на девушку, как заворожённая. Ведь теперь, при утреннем свете, смогла как следует рассмотреть её. И первое, на что она обратила внимание: Анжела щурилась и отворачивалась от ярких солнечных лучей, но не боялась света. Она не была грязной и Молли теперь знала почему. Анжела купалась в озере по ночам. Полностью грязь она не смывала, конечно, и неприятный запах чувствовался даже на расстоянии. На ней было надето прямое платье до колен. Подол был неровным, отовсюду торчали нитки. Горловина растянута, а рукава лишь слегка прикрывали локти. Судя по блеклым разводам, платье когда-то было зелёным, но со временем вещь утратила первоначальный цвет, полиняла, и теперь стала грязно-серого цвета.

Взгляд Софи переместился на ноги девушки. Брови взметнулись вверх от удивления. А Молли улыбнулась и объяснила, что Анжела увидела в одной из книг разноцветные носочки, начала мычать и тыкать в них пальцем. Тогда женщина вспомнила, что у неё есть похожие.

– Хочешь такие же? У меня есть.

И Анжела радостно кивнула. Теперь у неё на ногах тёплые носочки.

– Симпатичная девушка, – сделала вывод Софи. – Я бы дала ей лет восемнадцать.

– Мне кажется, ей так и есть. И знаешь, Софи, у неё очень умный взгляд.

– А что у неё в руке?

– О, это Тоби.

Софи состряпала на лице гримасу недопонимания.

– Мишка. Игрушка и лучший друг, – пояснила женщина, затем посмотрела на пакет, который Софи не выпускала из рук, как приехала. – Ты привезла, что я просила?

– Да, здесь платье и нижнее белье. Боялась, что оно может не подойти, но теперь вижу, что мы с ней одной комплекции.

– Вот и замечательно! А теперь нам предстоит сложная работа. Нам следует её помыть и переодеть, но так, чтобы она не испугалась. Во-первых, Софи, будь с ней дружелюбна. Покажи, что ты не враг. А во-вторых, ни при каких обстоятельствах не трогай её Тоби.

Софи вдохнула, затем выдохнула.

– Понятно… думаю.

Молли не сомневалась, что Софи справится с этой задачей лучше, чем кто-либо другой. Даже доктор Лири вызывала опасения. Дочь Тара была слишком шумной, она не смогла бы подойти к Анжеле с осторожностью. Другое дело – Софи.

– Анжела, – осторожно позвала её Молли, при этом широко улыбаясь. – Хочу познакомить тебя с хорошим человеком. Ты разрешишь?

Взгляд испуганной лани метнулся за спину старой женщины, прошёлся по стройной фигуре блондинки в клетчатом пиджаке, который издалека казался великоватым для неё. А всё потому, что Софи была маленького роста, черты лица ее были мелкими и вся она была до смешного непримечательной. Что для Анжелы не имело значения. Важно, с какими намерениями она пришла сюда.

– Это моя невестка Софи, – поймав момент, сказала Молли.

Анжела не побоялась подойти к ней и потрогать волосы. Софи боролась с желанием прикрыть нос ладонью. От девушки омерзительно пахло смесью разных запахов: земли и травы, мочи и немытого тела. Невыносимо и тяжело пахло.

– Привет, – произнесла Софи, выдавив из себя любезную улыбку.

Анжела улыбнулась. Она повернулась к Молли и начала показывать на своё чумазое серое лицо и румяное лицо Софи. Молли сочла это за знак.

– Ты хочешь, чтобы у тебя было такое же чистое свежее лицо?

Анжела не кивала, стояла неподвижно.

– Смотри, какие подарки привезла тебе Софи! – тогда воскликнула Молли, всплеснув руками. А потом они вместе расположились на полу, чтобы показать одежду Анжеле.

Девушка широко улыбалась, притягивая к себе наиболее понравившиеся вещи. Похожая на восьмилетнюю девочку, никогда не видавшую красивой одежды, она то прыгала, то прикладывала к себе кофты и платья.

– Всё это твоё, Анжела. Но надо сначала помыться, – добрым, наставительным тоном сказала Молли.

Её не удивила реакция девушки, когда та с энтузиазмом показывала в окно на маленький кусок озера, проглядывавшийся из-за голых деревьев, а потом имитировала движение руками, как при плавании.

– Не нужно идти далеко. Здесь есть ванна и душистое мыло.

Анжела нахмурилась.

Молли была вежлива.