Про хвост

Пролог

Все началось с того, что Ху Яо сказал, что будет занят.

Очень-очень будет занят – ведь господин Шан Шень Лю доверил ему важную миссию – он будет управлять уборкой перед большим праздником.

Сюань Сян засмеялась.

Ху Яо с серьезным-пресерьезным видом кивнул:

– А вы как думали? Мне, существу низшему, и потому недостойному лицезреть Самого Небесного Императора, доверили такую честь!

– О, да! – сказала Линкиу, – такая честь, такая честь…

Сюань Сян была в облике лисы, и потому ее смех звучал как звонкое тявканье. Но ее отлично поняли.

В конце концов, и Ху Яо, и Линкиу тоже были лисами.

Сюань Сян со свойственной ей едкостью восхитилась искусством Ху Яо в обращении с метлой и лопатой.

Разумеется, Ху Яо тявкнул в ответ, хоть и был в человеческом обличьи – о том, что, мол, увы, как низшему существу, ему приходится выгребать за великим и многомудрым Шан Шен Лю лопатой продукты его многомудрости…

Лисы посмеялись.

А на другой день в Нижние ворота въехала небольшая цистерна.

Распорядитель Двора удивленно спросил у рослого мужчины, что управлял автомобилем, кто, мол, распорядился…

Но мужчина предъявил целую пачку бумаг – квитанцию об оплате, свидетельство о регистрации клининговой компании “Чистое небо”. Цистерна оказалась огромным сверхмощным высокотехнологичным пылесосом, а в кабине, кроме водителя, сидел Ху Яо.

Он почтительно поклонился Распорядителю Двора:

– Я взял на себя смелость нанять эту штуку… Но если вы предпочитаете традиции, и хотите лично мести метелками…

Ху Яо снова поклонился.

Распорядитель глянул на квитанцию об оплате и заворчал:

– Ну, не дурак ли ты, лис? – сказал он строго. – Зачем же ты заранее расплатился?

Ху Яо развел руками.

– Что поделать? Так срочно и так далеко ехать согласились только эти… а они работают только по предоплате.

– Надеюсь, траты согласованы с Шан Шен Лю… – проворчал Распорядитель Двора и умчался прочь – дел было невпроворот.

Внутри высокотехнологичного пылесоса не было никакой высокой технологии. Там, в темноте и тесноте сидели две лисы и лежал небольшой тяжелый бочонок с водой.

– Любезная госпожа Линкиу, – сказала Сюань Сян, – ваши хвосты так пышны и прекрасны! Но совершенно неуместны у меня в носу.

– Что поделать, госпожа Сюань Сян, – ответила Линкиу, пытаясь повернуться. В бочке было тесно и неудобно. – Нам, низшим существам, приходится порой претерпевать разные невзгоды. И хвосты в носу – не самое ужасное. Ваши великолепные хвосты почти попали мне в зубы, но я терплю, и тем страданием преобразую свои грехи в добродетели.

– Воистину, вы великолепно добродетельны, – согласилась Сюань Сян.

И тут наконец, бочку открыли.

– Быстро, пока никто не видит, – сказал Ху Яо тихо и тут же пошел прочь.

Водитель достал маленький, компактный пылесос и принялся аккуратно и быстро пылесосить многочисленные статуи на аллее Седьмого Шага.

Обе лисы выбрались из тесной бочки и тут же поднялись изящными девушками.

Сюань Сян послала водителю воздушный поцелуй.

Линкиу развернула и свернула шелковый веер, украшенный туманными лисами и журавлями.

Ху Яо с поклонами и множеством почтительных слов отправился встречать магов и монахов, пока две лисы быстро тенями метнулись от повозки прочь.

Использовать иллюзии, любимое оружие лис, здесь было невозможно – Обитель Лотоса была хорошо защищена от подобной магии. В конце концов, Алый Лотос был организацией, что противостояла козням различных волшебных существ. Волшебная полиция, защита магов от магов же, содержание в узде многочисленной нечисти…

Так что, приходилось полагаться на скорость лап и скрытность. На осторожность и тишь…

И лисы снова обернулись.

Лисы охотились, как охотятся их дикие родственники в лесах и степях по всему миру.

Лапки ступали неслышно. Тонкие носы чутко ловили запахи, уши чутко ловили звуки…

А сами лисы…

Спустя час высокотехнологичный пылесос выехал из Нижних ворот тем же путем, каким и въехал.

В его цистерне все было по-прежнему, только бочонок стал другим…

***

А еще через три часа…

На возвышении вспыхнули огни.

Взвыли трубы, ударил гонг.

На огромном троне появился Сам.

Небесный Император – огромный мужчина в зеленом и голубом халате, расшитом нефритом. В высокой шапке с большой сверкающей жемчужиной.

Глаза его светились внутренним светом. Его борода развевалась под ветром…

Рядом с ним стоял невысокий старик с еще более длинной бородой, в одеяниях цвета грозового неба – серых и черных…

Шан Шен Лю с почтительным поклоном поднес большую чашу с вином.

Император принял, поднес к губам.

На его лице мелькнуло что-то похожее на удивление. Потом на гнев. Потом он глянул на старика.

Тот глянул в чашу, поднял брови. И вдруг засмеялся.

Император засмеялся тоже, и протянул чашу Шан Шен Лю.

Мастер Алого Лотоса удивленно смотрел на все это, но когда ему подали чашу, быстро и молча заглянул внутрь.

Его лицо побагровело а глаза выпучились от гнева.

В чаше была обычная вода.

Император хлопнул по плечу Шан Шен Лю.

– Лисы, – сказал он, – порой бегут сразу по многим следам.

Старик рядом кивнул.

– Подавайте сласти, – сказал он. – Не стоит портить праздник сразу всем.

Шан Шен Лю еле досидел до конца пира.

Унижение, невероятное унижение перед лицом Высочайшего Лица, жгло и терзало его…

Но он не мог оставить пир, и с вежливой улыбкой предавался беседе с господином Инлуном и порой ловил на себе насмешливо-снисходительные взгляды Императора.

***

Ху Яо отпил из своей чаши и передал ее Линкиу.

Та улыбнулась.

– В ЮАР я пила вино посуше, – сказала она.

– Традиция, – ответил Ху Яо, – Императору подносят сладкое вино, чтоб год был слаще.

Линкиу засмеялась.

– Что же означает, если Императору поднесут воду? – сказала она.

– Год будет годом очищения, – предположила Сюань Сян и приняла чашу от Линкиу. Отпила. – Я почти уверена, что мы, как низшие существа, куда больше достойны такого вина. Его ведь стыдно подавать Великому Императору!

– Вы совершенно правы, – подхватила Линкиу. – Сладкое, слабое… Во Франции делают куда лучше. Или в Австралии!

– Очищение от традиций? – предположил Ху Яо. – Вода, поданная Императору, символизирует это?

– Брат мой, – сказала Линкиу, – быть может, вам стоит вместе с нами на время покинуть эту страну? Боюсь, ваш патрон не поймет нашего юмора.

Ху Яо покачал головой.

– Шан Шен Лю, конечно, вздорный старикашка, – сказал он серьезно, – но что он мне сделает? Поругает? Я чую, что я нужен ему… понадоблюсь, и скоро. И уезжать сейчас… будет неправильно.

– Это в тебе императорское вино пробудило способности к прозрению? – спросила Сюань Сян.

Ху Яо только пожал плечами и допил из чашки.

– Откровенно говоря, – сказал он, – Вино дрянь. Только и радости, что символ.

Остальные лисы согласно кивнули.

В стороне совершенно одурманенный водитель цистерны дремал, лежа прямо на земле. Ему снилась госпожа Сюань Сян в самом откровенном наряде…

1

Ночь.

В маленьком домике темно, в темноте видно лишь как движутся тени.

– Господин великолепен в своем неистовстве, – слышен нежный женский голосок.

– Иди сюда, – отвечает хриплый мужской голос.

Снова качаются тени. Скрипит мебель, слышен глухой удар.

– Не уходи, – требует мужчина.

Женщина смеётся.

Тени.

Движение, дыхание, глухой удар.

– Господину следует быть осторожнее, – в женском голосе слышна лёгкая насмешка.

– Вот я тебя сейчас! – отвечает мужчина.

Движение. Быстрее и быстрее, тени пляшут, пляшут…

В темноте блестит длинное стальное лезвие.

Женщина ахает, но не понять, чего в ее голосе больше – настоящего испуга или насмешливой издевки.

Мужчина хрипит.

Опять удар, глухой и сильный.

– Господину следовало бы охотиться днём, когда он…

Женский голос прерывается на середине слова. Глухой удар, теперь к этому звуку добавляется влажный всхлип.

– Ага! – мужской голос сочится яростным торжеством.

– Вы так неосторожны, господин, – в женском голосе к прежней насмешке прибавилось немного страха. И немного ярости. – Вы чуть не поранили меня.

– Я чую твою кровь, тварь! – мужчина почти рычит.

Снова движение, лёгкое, почти неуловимое.

Снова удар, на это раз сопровождается хрустом.

Окно дома звенит, стекло вылетает, когда тяжёлый стальной меч перерубает раму.

– Ах, господин, вы споткнетесь, – женский голос сочится злобной издевкой.

– Не уйдешь! – рычит мужчина, и тут снова глухой удар – на этот раз похожий на звук падающего тела.

В окно выскакивает тень – крупная лисица, падает на три лапы, хромает прочь. За ней, как знамёна, развеваются пять хвостов.

В домике слышна возня, мужчина кричит что-то совсем непонятное, и из окна скользит вслед за лисой тень, чернее самой ночи.

В доме наступает тишина.

Вокруг наступает тишина – стихает ночной ветерок, замолкают ночные птицы. Потом в тишине слышен отчаянный крик – высокий, пронзительный, совершенно не человеческий.

Мужчина вываливается из окна, падает на четвереньки, пытается подняться. Хрипит, кашляет, наконец, встает в полный рост.

***

Плача было не слышно, но он был. И от этого на лице Ху Яо сквозь обычную внимательную почтительность проступало что-то другое. Страх.

И слова, и тон его отличался от обычного. Вместо вежливости, скрывающей насмешку, голос выдавал сейчас резкость и даже злобность.

Линкиу пропала.

Линкиу рыдала, и ее плач отчётливо слышали ее ближайшие друзья.

– Я непременно должна убить, – сказала Сюань Сян. – Мне нужно это сейчас, просто чтобы немного…

– Озвереть окончательно, – закончил Ху Яо. – Ты отлично знаешь, что это путь к Зверю. А сейчас нам нужна голова, а не челюсти.

Сюань Сян качнула головой а неопределенном жесте – то ли соглашаясь, то ли сомневаясь. Но после короткого молчания сказала:

– Бедняжки… Как они без меня?

Сделала театральную паузу, но Ху Яо не переспросил. Тогда Сюань Сян пояснила сама:

– Я оставила своих любовников. Всех троих. Чтоб ненароком не убить их. Но они, бедняжки…

Ху Яо кивнул:

– Госпожа Сюань Сян, вы не назвали их своими зайками? Вы так взволнованы…

– Ах, вы же знаете, – начала было Сюань Сян, но вдруг заплакала.

В ее слезах не было ни капли наигрыша, это было некрасиво и жалко.

Она стонала, тявкала по-лисьи и скулила.

Ху Яо молча смотрел. Потом добавил тихо:

– Меня изгнали. Старый хрен Шан Шен Лю оторвал мне хвост и выгнал. Я не могу привлечь магов, не могу просить защиты…

– Я… я сама пойду и… – в лице Сюань Сян проступило отчаянная злоба. Оскалились мелкие зубки, сморщился носик, изящно уложенные волосы растрепались.

– Не вздумай! – голос Ху Яо стал строгим, но в нем слышался настоящий ужас. – Если я буду слушать плач не только сестры, но и твой, я просто сойду с ума!

– Но надо же что-то делать! – Сюань Сян вдруг перестала плакать и схватила Ху Яо за руки. Заглянула ему в лицо требовательно и строго. – Я должна! Ты не можешь, тебе оторвали хвост, но я-то могу!

Ху Яо кивнул.

– Иди, конечно, иди. Но не спеши, – сказал он. – Там, где попалась одна лиса, может угодить в ловушку и другая. Иди осторожно, со страховкой. А я…

Он вздохнул и откинулся назад. Посмотрел по сторонам, и лицо его на мгновение стало угрюмым и мрачным.

– Шан Шен Лю оборвал мне хвост и с позором выгнал, – сказал Ху Яо. – Но Лотос – по прежнему стоит на страже покоя граждан. Я столько времени готовил для Шан Шен Лю разные документы, переводил для него то и это, ездил по всему миру… Хвост мне оборвали, но моя дипломатия никуда не делась! Я подам жалобу в Лотос – мою сестру захватил какой-то магический маньяк.

Сюань Сян скривилась.

– Думаешь, поможет? – сказала она со скепсисом.

– Сразу, конечно, нет, – ответил Ху Яо. – Но ты не представляешь, какие там хитросплетения законов и инструкций. Гуще самого густого леса, темнее безлунной полночи. Непременно не один, так другой сотрудник поможет нам. А я уверен, что нам с тобой не получится даже подойти к тому месту, где держат Линкиу. А вот человек наверняка, сможет.

Сюань Сян покачала головой.

– Я ничего не понимаю в этих тропах. Но ты прав, идти следует осторожно. Пожалуй, стоит позаботиться о прикрытии.

***

Ху Яо достал телефон. Самый обычный смартфон, никаких наворотов. Перебрал в памяти имена.

Много имён. Сила лиса – в общительности. В обаянии.

Если вежливо улыбаться, никакие чары и не нужны. Ну, разве только самую малость.

И сейчас нужно было выбрать того человека, который мог бы помочь. И ещё – что он захотел помочь.

Ху Яо мысленно перебрал своих подруг. Обратиться к мужчине ему и в голову не пришло – он ведь был лисом.

Чэнь Сюэ? Не годится. После расставания с Ху Яо она вышла замуж, и не захочет иметь никаких дел с лисом.

Ян Цзыси? Может быть, но она легкомысленна… на помощь побежит сразу же, но разболтает все подругам…

“В тайный поход не выходят с гонгами и флейтами, – подумал Ху Яо. – Цзыси не годится…”

Чжан Сяоюй… серьезная девушка, но слишком молода. Ее способности велики, но когда ещё раскроются… а сейчас нужны…

“Так, стоп! – подумал Ху Яо, – Лучше задуматься с другой стороны. Кто мне нужен? Мне нужна опытная, умелая, прожженная стерва, почти как Сюань Сян, но открытая. Потому что играть в эти танцы с заигрывание у меня сейчас нет никакого настроения.”

Он прикрыл глаза и наугат прокрутил список контактов и ткнул пальцем в экран смартфона. Открыл глаза.

– Отлично! – произнес он вслух и улыбнулся по-лисьи.

Лю Фан… сколько же лет прошло?

Семь? Десять?

Сейчас она уже серьезная дама, а была смешливой девчонкой. Гадалка, ясновидица, знаток древних текстов…

Нет, пожалуй, прошло больше десяти лет.

Лю Фан набрала опыта и седины в висках, немного жира на животе и боках… Старость не украшает людей, и жестока к самым красивым девушкам.

“Пятьдесят, – вдруг понял Ху Яо. – Прошло пятьдесят с чем-то лет, с тех пор, как Лю Фан качалась на качели, а я чертил для нее огненные цветы в воздухе… с тех пор, как она смеялась, и поток ее силы тек рекой… из которой я едва смел отчерпывать по капле…”

Ху Яо никогда не длил отношения с людьми – это опасно. Романтика, вспышка, любовь… Сила течет, люди всегда так щедро разбрасывают свою силу.

Но потом – объяснение, порой слезы. Обиды. И расставание. Редкие встречи, как с чужими: “Привет, – Привет…”

Иначе – болезнь, боль… может быть и смерть. Ху Яо предпочитал вдыхать аромат множества цветов, но не срывать их.

“Лю Фан – идеально, – подумал Ху Яо. – Капля романтичных воспоминаний, немного ностальгии по старым добрым временам… и верный союзник обеспечен!”

Ху Яо нажал вызов и стал ждать.

– Добрый день! – почему-то ответил мужчина.

– Здравствуйте, – Ху Яо немедленно призвал свой самый дипломатичный тон. – Приношу свои извинения за беспокойство, но мне необходимо поговорить с госпожой Лю Фан…

– Она умерла, – коротко ответил мужчина.

Ху Яо вдруг почуял странный запах. Не настоящий, но от разговора пахло чем-то… более сложным. Он пока не мог понять, что это.

– О, какая жалость, – сказал он вслух. Голос немедленно стал печальным, из него буквально текло теплое сочувствие и горе. – Когда это случилось?

– Вчера.

И мужчина оборвал вызов.

Ху Яо откинулся на спинку стула.

На его лице медленно разлилась злая хищная улыбка.

“Не может быть, чтоб это было не связано, – подумал он. – Лю Фан, Лю Фан… умерла вчера. А позавчера Линкиу попала в ловушку… и теперь это убитый горем парень не хочет со мной общаться… но клянусь своим хвостом – захочет!”

Тут Ху Яо вспомнил, что хвостов у него теперь намного меньше, чем прежде, но даже это не испортило его настроение.

Охота началась.

2

Сюань Сян скользила среди теней, а тени скользили вокруг и сквозь нее.

Она слушала и нюхала, она шла через тот лес, который шумит в сердце каждой лисы… и через этот же лес она слышала плач и стоны Линкиу.

Своей почти-сестры.

И шла на голос.

Когда голос стал отчётливее, Сюань Сян пошла медленнее. Чем ближе, тем опаснее.

“Где попала в ловушку одна лиса, – говорил Ху Яо, – легко попадется и другая!” – и Сюань Сян опасалась.

Звуки… запахи… тени и шорохи, шаги и шепот…

Тени…

Сюань Сян остановилась.

Принюхалась.

Озеро, пахло свежей водой. Песком. И… кажется, цветы… орхидеи…

Рядом с тем местом, где сидит Линкиу растут цветы. Но…

Сюань Сян снова осторожно огляделась.

Тени, запахи, шорохи… Линкиу плачет где-то близко, но окликнуть ее нельзя. Сейчас она здесь не сама, а только мыслью, тенью.

Нужно понять, где это находится физически. Куда следует прийти потом лично – в веере хвостов, прихватив с собой очарованных людей…

Сюань Сян задумалась, что сказал бы этот маг, что пленил Линкиу, если б к нему явилась бы полиция. А это ведь совсем легко устроить – полицейские тоже люди. Так же легко поддаются очарованию лис…

Она представила себе пять рослых крепких парней. Они взламывают дверь небольшого сарайчика, и видят…

Видят…

Сюань Сян увидела маленький сарайчик, и Линкиу на полу, и иероглифы на шёлке.

Иероглифы сплетались в образы, и Сюань Сян увидела строгого высокого старика с длинной бородой. Он грозно смотрел на нее и держал в руке огромную алебарду-гуаньдао. Алебарда не двигалась, но бубенцы на обухе звенели, и от этого звука Сюань Сян вдруг почувствовала нестерпимую слабость.

“Где попала в ловушку одна лиса…” – вспомнила снова Сюань Сян и бросилась прочь.

Тени, тени, земля бьет по лапам, воздух легонько шевелит шерсть, словно сама ночь гладит лису… но не убежать – впереди снова грозный старик. Сверкает алебарда, звенят бубенчики.

Сюань Сян на миг замирает, потом снова прыгает назад и тут же влево. Хвосты взмахивают, разбрасывают кругом иллюзии. Десятки лис бросаются бежать, десятки лис скулят в ужасе, но старик не верит. Он грозно хмурится на ту, единственную, что была настоящей. На Сюань Сян.

Сюань Сян оскалилась.

Алебарда сверкнула.

Сюань Сян поняла, что погибла, и твердо решила, что напоследок хотя бы покусает мерзкого старика.

“Духи вряд ли ставят прививки от бешенства, но в случае со мной, тебе стоило бы!” – крикнула бы ему Сюань Сян, если б могла говорить в этом облике.

***

Милая девушка остановилась в отеле и повесила табличку “не беспокоить”.

Ван Хиань и не стал бы беспокоить, но из номера послышался странный стук, а потом то ли стон, то ли скулеж.

Он работал здесь носильщиком и уборщиком, а в свободное время запоем читал все подряд.

Недавно ему попался толстый том ужасов, и он увлеченно читал…

Так что, можно сказать, что Сюань Сян спас Стивен Кинг.

Потому что, когда Ван Хиань услышал странные звуки из закрытой комнаты, он подумал не о необычных сексуальных играх, а о том, что милая девушка повесилась в номере.

Он не задумываясь открыл дверь универсальным ключом и заглянул.

– У вас все… – “в порядке”, – хотел договорить он, но уже увидел, что в порядке не все.

Девушка была на полу, и выглядела так, словно с ней случился припадок. Ее крутило, она билась с кем-то невидимым, по-звериному скалилась и одновременно рычала и скулила и плакала.

Из одежды на ней был только тоненький халатик, и в другое время Ван Хиань, может, и полюбовался бы на полуобнаженную красотку, но сейчас нужно было срочно что-то делать.

“Эпилепсия? – подумал он. – Кажется, надо ее удержать, чтоб не покалечилась…“

В этот момент девушка, словно в подтверждение, изо всех сил ударила кулачком куда-то перед собой и попала по ножке стула.

Ван Хиань присел рядом и попытался схватить девушку…

Она попыталась вывернуться, словно опытный борец, и Ван Хиань прижал ее к себе плотнее, просто чтобы удержать ее.

Девушка с неожиданной силой вдруг сама вцепилась в него. Ее глаза вдруг открылись.

– Держи меня, – прошептала она так, будто падала в Бездну, и единственное, что удерживало ее, это объятия Ван Хианя…

И в этот миг он и сам поверил в это.

Дальше…

Ван Хиань не любил потом говорить об этом.

Но вспоминал часто со смесью странного удовольствия, стыда и даже немного страха.

Девушка впилась в его губы поцелуем, девушка прижалась к нему своим полуобнаженным телом, и он сам не понял, как вышло, что он оказался обнаженным.

Это было почти изнасилованием, Ван Хиань не понимал, не успевал понять, все смешалось.

Дыхание, движение, жар. Ощущение тонкой кожи под ладонями и коготки девушки на спине. Яростное возбуждение, движение и ритм. Оглушающее вожделение и поднимающийся откуда-то из глубины его сознания странный страх…

Словно сам Стивен Кинг пришел и подсказал: “Парень, так не бывает! Это чары, это магия, она попросту пожирает тебя!”

И в самом деле, ощущение было такое, словно с каждым движением Ван Хиань отдавал незнакомке что-то… чего обычно он не чувствовал, но накатывала слабость и дурман.

Ван Хиань попытался даже бороться, но казалось, было поздно – девушка стала сильной и уверенной, а он, напротив, ослаб и в глазах его плясали разноцветные огни.

И вдруг все кончилось.

Он лежал на полу совершенно без сил, а прямо перед ним были босые ступни незнакомки.

– Ха, парень, – сказала она, – ты зашел очень вовремя! Но кажется, мы с тобой немного увлеклись.

Ван Хиань попробовал глянуть выше, вдоль стройных ног незнакомки… но в глазах было темно, качались какие-то рыжие пятна.

– Ты чего вломился? – спросила девушка как ни в чем ни бывало. – Я точно помню, что повесила табличку “не беспокоить!”

– Я… я думал… – прошептал Ван Хиань, – я думал, тебе плохо…

– А теперь плохо тебе, – в голосе незнакомки было насмешливое равнодушие, но она присела рядом.

Тонки пальцы пробежали по груди, по животу…

Она что-то надавила, мгновенная острая боль прошла по всему телу, но сразу же стало легче дышать.

– Лежи, герой, – сказала девушка.

Встала, отвернулась, пошла к столу.

Ван Хиань все ещё не мог подняться, зато теперь видел отчётливо – за спиной незнакомки покачивались знамёнами рыжие пушистые хвосты.

– Лиса? – прошептал он.

– А ты ещё не понял? – сказала незнакомка, но тут же подняла ладошку, словно останавливая дальнейший разговор.

Она взяла со стола самый обычный телефон и позвонила.

Ван Хиань попытался сесть, и у него это получилось.

– Привет, бесхвостый, – сказала тем временем лиса. – Я сходила, и что ещё важнее, я вернулась.

Она выслушала ответ.

Ван Хиань глянул в сторону двери и увидел, что ее нет. Совсем. Ровная стена, ваза с сухими цветами, небольшая кушетка с шелковыми подушечками…

– А… – растерянно выдохнул Ван Хиань, и лиса оглянулась.

– Ой, это я нечаянно, – сказала она и кушетка исчезла. А вместо нее появилась дверь. Даже приоткрытая, Ван Хиань не закрыл ее, когда входил.

– Ты только не убегай сразу, – сказала лиса, – я хотя бы иголки вытащу.

Ван Хиань посмотрел на свой живот и увидел несколько тонких металлических игл, торчащих из его тела.

– Да, тут у меня человек, – сказала лиса в телефон. – Представляешь, пришел на помощь, вытащил, чуть не погиб в зубах чудовища!

Ее голос стал драматичным и выспренным, словно она выступала в театре. И ещё на ней появились одежды – роскошные одеяния знатной дамы… может, даже принцессы.

“Какого чудовища? – удивился Ван Хиань, – там не было никакого чудовища?”

Он не решился задать вопроса, но собеседник лисы, кажется, спросил то же самое.

Потому что лиса засмеялась, некрасиво и грубо, словно затявкала по-лисьи и ответила:

– В моих. В моих зубах. Чем я не чудовище?

Лиса оглянулась на Ван Хианя и подмигнула ему.

– Ладно, я побежала, – сказала она в телефон и отложила его.

– Парень, у тебя машина есть? – спросила она.

Ван Хиань кивнул прежде, чем понял, к чему это идёт.

3

Ху Яо положил телефон и задумался. Сюань Сян, кажется, вполне справляется здесь. И без хвостов он будет ей скорее обузой, чем помощью.

Она девочка умная, осторожная, и в ловушку не полезет.

“Второй раз, – мысленно хмыкнул лис. – Один-то раз она уже туда влезла. Хорошо, попался этот… человек.”

Он отметил, что за весь разговор Сюань Сян ни разу не назвала этого типа “зайкой”.