Похищение любви

Глава I. Незнакомец

– Вау! Ника! Клевые джинсы! – восхищалась Светка, оглядывая со всех сторон новые джинсы Вероники.

– Ну что ты около меня кругами ходишь! – нахмурилась девушка и, оправив кофточку, подошла к своей парте.

В класс вошла Маша Ларионова. Увидев Нику, она немного прищурилась и на весь класс сообщила:

– О, Кристиан Диор специально для нашей Вероники джинсики прислал! Эксклюзив! Но не отчаивайтесь, господа – вы еще сможете через годочек приобрести их на распродаже!

Вероника вышла в коридор и встала у окна. Она так и будет стоять одна, пока Люся не придет. Ее стройная, чуть сгорбленная фигурка, казалась такой потерянной одинокой в шумном школьном фойе. Проходящий мимо Рустам Боровский пристально посмотрел на Веронику и демонстративно отвернулся. С тех пор, как девушка отказалась встречаться с Рустамом, он перестал с ней здороваться и всем своим видом показывал, что Вероника для него не больше, чем разодетая кукла. А каким он был галантным и внимательным, когда они шумной школьной компанией ходили в кино или кафе. Но у Вероники даже в мыслях не было, что Рустам пытается клеить ее. Казалось, что между ними завязалась хорошая крепкая дружба парня и девушки, что они понимают друг друга с полуслова. А самое главное, Рустам еще с восьмого класса встречался с Машей Ларионовой, школьной красавицей и заводилой. Так что признание молодого человека, что он давно хотел бы «сблизиться» с Вероникой, застало девушку врасплох. Естественно, она отказала. А как еще она могла поступить? Даже представить страшно разъяренную Марию, у которой кто-то «посмел» увести парня.

Мысли с неимоверной скоростью проносились у нее в голове. Ника пыталась поймать хоть одну из них, подумать о чем-то определенном, но ничего не получалось. Обида, досада, недоумение – все спуталось в какой-то клубок отрицательных эмоций. «Ни к чему мне выяснять отношения. Унижаться до оправданий я не собираюсь, – думала гордая Ника. – Когда-нибудь все это пройдет».

Стильные наряды Вероники вызывали зависть «подруг» и восхищение парней.

Но у ее отца – Игоря Сергеевича – был свой бизнес, и девушка могла себе позволить одеваться по моде.

– Ну что, видели нашу королеву красоты? Делает вид, что это она не для Рустама так вырядилась? – сплетничала в раздевалке Машка.

– Да брось ты, Маш, – пыталась защитить одноклассницу Наташа Еремина. Она его к себе на километр не подпускает. Не нужен ей твой Боровский.

– Ха! Не нужен! Да она просто меня боится, – парировала, раскрасневшись Мария. – Знает, что я не позволю ей себя унижать!

Ника знала, что ее никто не поймет, и поэтому никому не доверяла. Все считали ее богатой гордячкой. Но это было не так. Или не совсем так. У девушки были причины не доверять окружающим. Она уже не верила льстивым словам.

Вероника зачитывалась стихами Лермонтова, увлекалась историей Древнего Египта, любила театр. Она и сама иногда писала стихи. Но рано или поздно сжигала эти мысли и чувства, перенесенные на бумагу. «Бумага все стерпела», – думала она, глядя на догорающую в камине тетрадку.

«Как часто мне приходится разочаровываться в людях», – думала Ника, стоя у окна в школьном коридоре.

Вдруг она услышала позади себя торопливые шаги, а затем веселый голос Люси:

– Вероничка, ты чего нос повесила? Жизнь прекрасна во всех своих проявлениях! Даже в контрольной по алгебре!

Вероника обернулась. Как же изменилось ее лицо! Даже не очень наблюдательный человек заметил бы это. Взгляд стал мягче, улыбка – теплее, и все высокомерие куда-то пропало. У Люси были светлые кудрявые волосы и озорной вздернутый носик, усыпанный милыми маленькими веснушками. Люсю нельзя было назвать худенькой, но вся ее ладненькая аккуратная фигурка в обтягивающих брючках казалась какой-то невесомой, наверное, из-за необыкновенной парящей походки. Люся в отличие от слегка флегматичной Вероники была просто комком энергии. Неугомонная хохотушка и болтушка, она частенько становилась объектом нападок учителей, но они моментально смягчались, как только Люся выходила к доске. Ведь училась девочка просто великолепно. И при этом тянула весь класс, виртуозно подсказывая ученикам, стоящим у доски, и решая за всех на контрольной задачки по алгебре.

– Да я тебя пока ждала, взгрустнула немного.

Люся внимательно посмотрела на подругу и сказала:

– Машка настроение подпортила? Не бери в голову! Она просто завидует тебе, вот и бесится.

– Не она одна завидует.

– Да, действительно. Но ничего! Это их проблемы. Пусть они сами их и решают, а ты не загружайся!

Повеселевшая Вероника с подругой вошли в класс.

Вероника села за свою парту и услышала где-то позади себя шепот:

– И все-таки зря ты так! Неплохо она одевается, – голос принадлежал однокласснице Наташе.

– Ну конечно! В тех магазинах, где она отоваривается, можно и из пугала принцессу сделать, – распалялась Маша.

– Маш, ну зачем ты так? Ведь для этого еще и вкус иметь надо. Да и потом, почему мы все только на ее наряды смотрим? Зависть – нехорошее чувство. Я вот, например, даже не знаю, какой у нее характер.

– А кто завидует? Мне все равно, как она одевается. Она у меня чуть парня не увела! Вот тебе и характер.

«Думайте, что хотите, – решила Вероника. – Правильно Люся говорит: „Ваши проблемы – вы их и решайте“. Для меня важнее, что обо мне думают близкие мне люди – родители и Люся. А остальные – не важно. Сколько людей, столько и мнений».

Когда все уроки закончились, Люся предложила:

– Ник, а давай в воскресенье в парк сходим? Прогуляемся, отдохнем.

– Я «за» обеими руками и ногами, – согласилась Вероника.

Люся была лучшей и единственной подругой Вероники. Вместе они прогуливались после школы по парку, ходили на дискотеки, готовили домашние задания и просто часами проводили за задушевными разговорами, и, конечно, как и все старшеклассницы, мечтали о принцах. Люся – девушка из небогатой семьи, нигде и никогда не позволяла Нике платить за себя, дорогие подарки не принимала.

– Я не хочу, чтобы наша дружба касалась таких банальных вещей, как деньги, – обычно говорила она. – Наша дружба – это святое.

Ника при этих словах молча кивала.

Наступило воскресенье, и девушки отправились в парк. Апрельское солнце светило как-то особенно ласково, согревая своими лучами все живое. Весна была любимым временем года Вероники.

– Знаешь, – сказала она Люсе, – весна – это здорово! Все как будто оживает, просыпается. Даже камни, даже асфальт! И эти лужи мне настроение поднимают! Правда!

Подруга улыбнулась.

«Какая же она веселая, жизнерадостная сейчас, – думала Люся. – Совсем не такая, как в школе».

Подруги гуляли, наслаждаясь каждым мгновением и улыбаясь всему миру. Вдруг Ника увидела ЕГО. Ей навстречу шел высокий парень в синих рваных по моде джинсах и с рюкзаком на плече. Молодой человек не был красавцем, но внимание девушки привлекли темные волосы и бездонные серые глаза. Короткая непослушная челка падала на высокий лоб, а лицо было задумчивым и каким-то отрешенным. Казалось, он не замечал того, что на улице весна, что погода просто великолепна. Его волновали другие, более глобальные проблемы.

– Вероничка, шею сейчас свернешь, – раздался откуда-то издалека голос Люси.

Словно очнувшись, Ника схватила Люсю за руку и побежала за незнакомцем. Но он растворился в толпе, словно призрак.

– Может, объяснишь, что происходит? – Люся остановилась. – Мы от кого-то убегаем или кого-то догоняем?

– Мы? Не знаю… – Вероника смотрела вокруг невидящим взглядом. – Где же он?

– Кто?

– ОН!!!

Ника рассказала Люсе о таинственном незнакомце, после чего подруга робко предположила:

– А может, тебе померещилось?

– Нет, нет и еще раз нет! Я видела его, как тебя сейчас.

– С той лишь разницей, что я сейчас здесь, а он пропал.

Вернувшись домой, Вероника все еще думала о видении в парке. «Что это со мной? Рванула за ним, как сумасшедшая!» – Удивилась своему поведению Вероника.

«А если бы догнала? – с ужасом подумала она. – Что бы я ему сказала? Наверное, он принял бы меня за ненормальную!» При этой мысли сердце Вероники тревожно сжималось, но от этого было почему-то приятно.

Ника сделала уроки и легла спать. Ночью девушке приснился странный сон: она в воде, пытается плыть, но ничего не получается. Ноги и руки, словно чужие, не слушаются ее. Ника понимает, что тонет. Но вдруг какая-то неведомая сила тянет ее вверх. Вероника видит, что крепко держит за руку незнакомца. Но сейчас он ей казался таким близким. Вероника верила, что он ни за что не разожмет руку, и она так и будет стремиться вверх к едва различимому свету где-то вдали. Вероника проснулась от неясного шума.

– Приснится же такое, – пробурчала она, ворочаясь в кровати.

Девочка прислушалась. В коридоре громко шептались родители.

– Неужели ты и на отдыхе не можешь не работать? – Вероника узнала голос мамы. – Хотели же Веронике Индию показать. В крайнем случае, давай поедем в Турцию. Из-за твоих дел нам придется валяться в Сочи на пляже.

– Ну, дорогая, – уговаривал жену Игорь Сергеевич, – это нужно для дела. Мне необходимо провести переговоры в Краснодарском крае.

Вероника улыбнулась про себя. Конечно же, отец сможет убедить маму поехать вместе в Сочи.

Больше в ту ночь девушка не спала. Мысли о приближающихся школьных каникулах приятно волновали. Образ незнакомца становился каким-то призрачным и нереальным, и Вероника уже сомневалась, видела ли она его сегодня, или это было просто ее разыгравшееся воображение.

Глава II. Море, солнце, пляж…

– Неужели каникулы? Люсь, мне не верится. Кажется, только вчера первое сентября было, – удивлялась Вероника по дороге домой.

– Ага. Итоговые контрольные мы с тобой хорошо написали. Теперь три месяца можно про школу и не вспоминать.

– Люсь, а ты куда-нибудь поедешь или дома будешь во время каникул?

– Я к бабушке в деревню поеду. Она приболела немного, одна с хозяйством не справится.

– А большое хозяйство? – поинтересовалась Ника.

– Две коровы, куры и утки. Еще кот с собакой.

Ника задумалась. После нескольких минут молчания она вновь заговорила:

– А у нас на даче нет ни коров, ни коз, даже кошки нет. Папа считает, что на даче надо отдыхать. Именно поэтому под его руководством там отстроили коттедж и посадили всевозможные сорта роз. А мне, если честно, всегда хотелось жить в простом деревянном доме с огромным крыльцом и чердаком под крышей.

– А вы Лорда не берете с собой на дачу? Я думаю, это персидское чудо с радостью бы розы понюхало.

– Он жуткий лентяй и, услышав слово «ехать», впадает в панику. Да и простужается часто.

– А у тебя на лето какие планы?

– Мы с родителями едем в Сочи. У папы там какие-то деловые встречи назначены.

– Но ты не пропадай, звони!

Когда Вероника пришла домой, в прихожей ее встретила кухарка Ольга Ивановна:

– Умница наша из школы пришла! Ну, теперь хоть в каникулы отдохнешь. И не вздумай опять книжки читать! Только зрение над ними и портить. Вон ты как похудела-то от этой учебы! Целыми днями уроки делаешь, совсем на улице не бываешь.

Глаза Ольги Ивановны светились добротой, и ее ворчание Нику только смешило.

– Ты кушать-то будешь? Я сегодня твой любимый пирог с ливером испекла.

– Конечно, буду, только переоденусь сначала.

Школьница ушла в свою комнату.

Комната Вероники Винглинской была ее маленьким миром. Девушка сама продумывала каждую деталь интерьера, все было обустроено исключительно по ее вкусу. На стенах висели репродукции картин Айвазовского, на полу лежал огромный синий ковер, а на полках – очень много книг. Отдельное почетное место занимала коллекция ракушек, привезенных со Средиземного моря. Напротив шкафа с одеждой висело большое зеркало. Иногда Вероника подолгу смотрела в это зеркало, находя все новые и новые изъяны во внешности (которые в большинстве своем являлись лишь плодом ее воображения).

«Ну что такое „русые волосы“? – думала она, с грустью смотря на свое отражение. – И не блондинка, и не брюнетка. Лучше бы они были огненно-рыжими. Хоть какая-то определенность. А нос? Буратино отдыхает».

Такой самокритичности способствовало лишь плохое настроение. В основном же девушка любила себя такой, какая есть.

Лицо Вероники обрамляли длинные русые волосы, а из-под черных ресниц на окружающих смотрели бархатные карие глаза. Нос, губы и брови были не идеальными, но сочетались настолько гармонично, что многие считали девушку просто красавицей.

Войдя в столовую, Ника почувствовала аппетитный запах обеда. Ольга Ивановна, понизив голос (хотя в доме, кроме нее и Вероники, никого не было), спросила:

– Я случайно услышала, – при этих словах девушка улыбнулась, – что вы едете в Сочи, но ведь за границу же хотели ехать. Почему Игорь Сергеевич и Елена Анатольевна так резко передумали?

– У папы там дела какие-то. Но я совершенно не расстраиваюсь. Если папа так решил, значит, это действительно необходимо.

– Да, конечно, не надо из-за этого грустить, детка. Море-то, оно ведь везде одинаковое. Вода – она и в Африке вода!

Вероника знала, что кухарка частенько подслушивает разговоры хозяев, но не осуждала ее за это. «У каждого свои недостатки, – рассуждала она. – Тем более, за пределы дома никакие разговоры не выходят. И со времен работы в этом доме Ольги Ивановны никогда ничего не пропадало». Родители придерживались той же точки зрения.

Вечером Вероника впала в глубокую задумчивость. Сначала она переживала, что долго не увидит Люсю, но потом утешилась мыслью, что всегда сможет ей позвонить: «Не в каменном веке живем. Хотя, мне все равно будет ее не хватать». Взгляд девушки случайно упал на семейную фотографию, сделанную в Испании: «Какие мы тут счастливые! И папа с нами. Мама тогда настояла, чтобы он оставил все дела дома. Было так весело и интересно».

Вероника не заметила, как в комнату вошла мама. Женщина подумала, что дочь расстроена сменой планов на лето и, присев рядом на диван, крепко обняла Нику:

– Солнышко, не расстраивайся. На следующий год в Индию поедем, – пыталась Елена Анатольевна взбодрить дочь. – Папе необходимо встретиться с партнерами по бизнесу. Мы должны с пониманием отнестись к его работе.

– Да я и не расстраиваюсь. Я просто хотела, чтобы папа тоже отдохнул. Нельзя так много работать.

Мама только вздохнула: «Я и сама понимаю, что нельзя. Но как это объяснить Игорю?»

Через неделю семья Винглинских была уже на пути из аэропорта в санаторий. «Интересно, – думала Вероника, – мне там понравится? Может быть, у меня появятся новые друзья. А вдруг я встречу там классного парня, и он влюбится в меня?» Девушка надеялась весело провести время и ждала приключений.

Великолепие санатория Нику не удивило. Она уже привыкла, что в номере душ – французский, мебель – итальянская, и только отношение ко всему этому чисто русское.

У Елены Анатольевны все дни отдыха были расписаны по минутам: маникюр, педикюр, массаж, солнечные ванны. А Игорь Сергеевич постоянно вел какие-то переговоры, назначал встречи. Их дочь была предоставлена сама себе.

Первое, что услышала Вероника утром – голос отца, говорящего по мобильному телефону:

– Да. Да, вы совершенно правы. Я думаю, опасаться не стоит, так как в прошлом месяце уровни продаж превзошли все ожидания. В этом месяце мы, конечно, с вашей помощью побьем все рекорды. Да. Да. Я предлагаю сегодня в 22.00. Где вам будет удобнее. Хорошо, мы придем с супругой.

Когда девушка встала, номер был пуст. Она не спеша умылась, позавтракала и решила отправиться на пляж.

Подходящий наряд она подбирала довольно долго: «Клевые брючки, но ноги в них какими-то толстыми кажутся. А эти шорты коротки до неприличия. Может, надеть парео? Да нет, полпляжа это наденет». После долгих раздумий она все-таки выбрала брючки. Заплетя в косу длинные русые волосы, девушка пошла на пляж.

По дороге она любовалась синеющими вдали горами, что были окутаны какой-то таинственной дымкой. В них было что-то загадочное, волнующее сердце. «Я обязательно там побываю», – решила для себя Ника.

Девушка остановилась, не доходя до пляжа, и обратила свой взгляд на линию горизонта. Она могла бесконечно наблюдать, как волна разбивается о край берега и снова уходит в синюю даль, встречая там другую волну. Солнце, подобно искусному художнику, рисовало разноцветные блики на глади воды. В тот момент Веронике захотелось стать русалкой и уплыть далеко-далеко. Горячий песок побережья обжигал ступни, солнце ярко светило на безоблачном небе, а шум моря казался самой лучшей музыкой. Такой успокаивающей и такой манящей.

Вдоволь поплавав в соленой воде, Ника вернулась в номер.

На следующий день Вероника решила поехать на экскурсию.

Маршрут она выбирала довольно долго. Названия экскурсий будоражили воображение: «33 водопада», «Адская гора», «Подводный мир Краснодарского края». Впрочем, относительно подводного мира вопрос не стоял: Ника панически боялась погружений с аквалангом, и дайвинг в ее понимании был самым экстремальным видом спорта. «Нырять на небольшой глубине – это здорово, – рассуждала она. – Но погружаться на несколько метров… Мало ли что может случиться».

В итоге Вероника решила поехать в Абхазию и полюбоваться озером Рица.

Группа вместе с экскурсоводом – высокой женщиной с крашеными красными волосами – ехала в комфортабельном автобусе. Женщина постоянно что-то бубнила в микрофон, но Ника ее не слушала. Она бы даже уснула, если бы автобус не ехал по горному серпантину. Как же захватывало дыхание, когда они проезжали по узкому мосту через пропасть! Горы словно раздвинулись, уступая кому-то дорогу. При взгляде вниз была видна лишь огромная черная щель, а до ушей проезжающих доносился шум течения бурной реки.

По дороге Ника любовалась пальмовыми аллеями и цветущими магнолиями. Озеро, которое и являлось целью поездки, поразило своей красотой всех. Оно спряталось от посторонних глаз среди гор, боясь показать свою красоту людям, но его все же нашли. Необычайно чистая и холодная вода была результатом таящих на вершинах снегов.

На обратной дороге Вероника почувствовала приятную усталость и незаметно для себя задремала. «Как жаль, – думала она, засыпая, – что поехали одни взрослые. Даже поболтать не с кем было».

Неделю девушка ждала приключений на пляже санатория, но ничего не происходило. Она пыталась познакомиться со своими сверстниками, но все они оказывались какими-то скучными и не поддерживали разговор, если его тема не касалась их самих. «Вот зануды, я туда больше не вернусь», – подумала Вероника, сидя вечером в кафе.

Как-то раз она позвонила Люсе и, услышав ее заразительный смех и веселую болтовню, приободрилась. Но потом вновь впала в уныние.

Все надежды на незабываемые каникулы рушились, как замок из песка, накрытый волной.

Глава III. Неожиданная встреча

На следующее утро, проснувшись, Вероника обнаружила в номере родителей: «Странно. И почему все в номере? Обычно они уходят очень рано». Она с радостной улыбкой пожелала всем доброго утра. Нике казалось, что она уже успела соскучиться по родителям за время отпуска, ведь видела их так редко.

Когда Вероника вышла из душа, ее родители пили кофе на веранде.

– Ник, ты кофе будешь? – спросила улыбающаяся мама.

– Ну да, выпью чашечку. А вы…

– Мы тоже пьем кофе.

– Да нет, вы…

– Что «мы»?

– Вы останетесь? Пожалуйста, скажите, что мы все целый день будем вместе!

– Да, этот день я проведу только с вами, – сказал Игорь Сергеевич, сдерживая улыбку.

Вероника, не скрывая радости, обняла строгого отца.

– Пап, только пообещай, что ты мобильник отключишь!

– Ну, не знаю… – Елена Анатольевна удивленно подняла вверх соболиные брови. – Ну, хорошо, отключу.

Заказав завтрак в номер, семья начала обсуждать планы на день.

– Давайте в теннис поиграем! – предложила Ника. – Или в волейбол на пляже.

– А может, лучше, в ресторанчике посидим? – Маме явно не хотелось прыгать под палящим солнцем.

Игорь Сергеевич предложил программу, устраивающую всех:

– Пока не так жарко, поиграем в теннис. Потом на катере покатаемся. Ну а вечером можно и в ресторане посидеть, отведать грузинской кухни.

Такое предложение всех устраивало, и мать с дочерью отправились выбирать наряды для игры в теннис.

После игры все чувствовали себя уставшими и решили немного отдохнуть в номере.

– И все-таки, пап, ты классно играешь! А мама! Мам, как ты отбила эту подачу! Это войдет в историю мирового тенниса. – Ника, конечно, подозревала, что папа нарочно не отбивал мамины подачи, но все равно хвалила маму. Вон она как расцвела от похвалы!

– А как она на корте смотрелась! – подхватил папа. – Без сомнений, самая красивая женщина в мире спорта. И в мире вообще.

Елена Анатольевна почувствовала себя абсолютно счастливой и уже не жалела, что согласилась играть.

Отдохнув, семья Винглинских отправилась кататься на катере. Как же всем было весело! Отец Вероники то замедлял скорость, то неожиданно быстро разгонял катер. Потом они просто купались в море. Как же счастлива была Вероника, потому что вся семья в сборе, и они так здорово проводят время!

Вечером Игорь Сергеевич и Елена Анатольевна с дочерью стали собираться в ресторан. Вероника долго крутилась у зеркала, выбирая платье, и, наконец, остановила свой выбор на светлом бежевом платье с золотистой отделкой. Волосы она подняла вверх, закрепив заколкой в виде морской звезды. Завершали наряд золотистые босоножки. Девушка нанесла на ресницы два слоя черной туши, а на губы – блеск кофейного цвета.

Спустившись к машине, Ника восхитилась нарядом матери. На ней было надето платье яблочного оттенка с открытой спиной. Оно выгодно подчеркивало изумрудные глаза молодой женщины. Игорь Сергеевич, как обычно, был в строгом костюме.

Блюда грузинской кухни понравились Нике своей необычностью.

– Вкусно? – спросил папа, наливая себе и маме красное вино.

– Очень! – ответила дочь, пробуя какое-то овощное блюдо с непонятным названием.

В ресторане играла приятная музыка, и родители даже немного потанцевали.

Когда все вернулись в номер, Игорь Сергеевич грустно заключил:

– Как жаль, что этот день заканчивается. Завтра у меня снова дела. Снова встречи с неинтересными, скучными людьми, снова надо будет стараться всех в чем-то убедить.

Отец чмокнул Нику в щеку и пожелал ей спокойной ночи. Но девушка долго не могла уснуть. Она еще переживала впечатления прошедшего дня и сожалела о том, что ТАКИМИ дни бывают нечасто. «Интересно, а если бы у папы было больше свободного времени, – думала она, – мы бы проводили его так же? Наверно, да. Хотя тогда бы мы с мамой привыкли к такому празднику, и было бы уже неинтересно. Но этого не будет. А все-таки прикольно сегодня было», – подумала она, уже засыпая.

Проснувшись утром, Вероника с грустью подумала, что идти ей некуда: «Снова на пляж санатория? И все будет, как позавчера. И так же будет сегодня, завтра и послезавтра. Если я, конечно, туда пойду. А я не пойду. Мне такой отдых не нужен. Даже и поболтать-то не с кем».

Веронике неожиданно пришла мысль пойти на обычный городской пляж. «Там, наверное, повеселее будет», – думала она.

Городской пляж удивил девушку своей многолюдностью. Не менее удивительным было и то, что этот кусок побережья был каменистым. Вероника осторожно ступала по камням, стараясь не замечать боли в ступнях. «Назад я не пойду, – решительно думала она. – Если уж пришла, буду загорать и купаться, а к камушкам ноги постепенно привыкнут».

На пляже действительно яблоку негде было упасть. Все шезлонги были заняты, и, найдя свободное местечко, Ника расстелила полотенце прямо на земле. Девушка оглянулась вокруг: и в воде, и на суше было полно народу всех возрастов. Дети плескались в воде среди разноцветных надувных кругов, взрослые же катались на катамаранах или просто валялись на пляже. Где-то слышался голос с явным акцентом: «Горячие хачапури, горячие хачапури!» Голос становился все ближе и ближе, и местный торговец, подойдя прямо к Нике, предложил:

– Дэвушка, пакупай хачапури. Вкусные, горячие. Па-акупай!

– Нет, спасибо, – ответила девушка, заметив грязные руки продавца.

Усевшись поудобней, Вероника начала наносить на кожу солнцезащитный крем. Вдруг ее словно ударило электрическим током. Сердце тревожно сжималось, и от этого было не страшно, а почему-то приятно. «Какое-то странное и знакомое чувство, – подумала она. – Что со мной происходит?» Она посмотрела на набегающую волну, и вдруг так неожиданно нахлынули воспоминания. Люся, воскресенье, парк, солнце, лужи, парень с рюкзаком в «рваных» джинсах. Веронику охватила паника: «И почему я сейчас все это вспомнила? Зачем? Что со мной происходит?»