Томские трущобы. Человек в маске. В погоне за миллионами
- -
- 100%
- +
…Они обменялись рукопожатиями…
– В чем дело, добрейший Рудольф Карлович? – начал Загорский, усаживаясь против своего собеседника. – Вы, кажется, не совсем здоровы, – продолжал он, вынимая портсигар. – У вас такой нехороший вид!
Действительно, Кравер был желт, как лимон. События той памятной ночи и потеря денег сильно подействовали на беднягу. У него разлилась желчь, да и вообще чувствовал себя неважно.
– Скажите лучше, как я еще жив! – с горечью отозвался Кравер, нажимая кнопку звонка.
– Я вас не понимаю, – пожал плечами Загорский.
Кравер начал было рассказывать, но в это время к их столику подошел лакей.
– Что вы съедите? Я ограничусь яйцом всмятку и бульоном. Нужно держать диету. Я положительно нездоров! – Кравер сделал невинную гримасу.
– Я закажу лангет… Соус пикан, понимаете?..
Лакей молча поклонился.
– И дайте мне полбутылки лафита.
– Слушаю-с.
– Вы не можете себе представить, что с нами случилось на заимке у этого Ковригина, когда вы уехали в город… – начал Рудольф Карлович, морща свой длинный нос.
– А именно?
Кравер подробно рассказал, с некоторыми даже преувеличениями, историю дерзкого нападения, жертвой которого сделался он и другие на заимке Ковригина.
– Ваше счастье, что вы уехали в Томск и избежали общей участи! – так закончил свое повествование Кравер.
Легкая ироническая улыбка скользнула по лицу Загорского.
– Ну я-то, положим, мало чем рисковал: ведь карманы мои были уже опустошены раньше, и никем другим, как вами, многоуважаемый!.. Скажите же, однако, как вам удалось освободиться?
– Мы пролежали до утра. Продрогли до последней степени… К нашему счастью, из города приехал кучер Ковригина с письмом от его супруги… Он нас и освободил. Караульный оказался также связанным. Остальная дворня мертвецки пьяна, ничего не помнит – очевидно, их одурманили…
– Ловко сделано! И следов никаких нет?
Кравер махнул рукой:
– Точно сквозь землю провалились! Но довольно об этом: неприятно даже вспоминать! Пригласил я вас сегодня, чтобы потолковать о важном деле…
Кравер понизил голос до шепота…
Глава 30. Вино, карты и женщины
– Предстоит случай хорошо выиграть!
– Где? – спокойно спросил Загорский, небрежно стряхивая пепел папиросы.
– В Томск приехал один богатый подрядчик с Забайкальской дороги – страстный игрок. Игру ведет большую… Говорят, что проездом, в Красноярске, он в три дня оставил в клубе семнадцать тысяч! – многозначительно шептал Кравер, перегибаясь через стол.
– Верны ли эти данные? – задумчиво покачал головой Загорский.
– За достоверность сказанного ручаюсь головой! – воскликнул Кравер и, опять переходя на полушепот, пояснил:
– Меня познакомил с ним Сашка Фальцвейн. А Сашка, как вам известно, не ошибается в людях: нюх имеет!
– Располагает ли он, этот ваш подрядчик, в настоящее время крупной суммою?
– Фальцвейн не далее как вчера видел у него бланк перевода на двадцать тысяч рублей. Чего ж вам более!?
– Гм… Вы не знаете, зачем он приехал сюда, в Томск?
– Закупить лошадей для своих работ. Вот на этой-то почве я и познакомлю вас с ним: вы ведь знаток лошадей и можете дать полезный совет!
– Что ж, познакомьте! Но, как вы предполагаете, где устроить игру?
Кравер помолчал, потер переносицу и, пытливо смотря на Загорского, начал:
– Видите ли, дорогой мой Сергей Николаевич, можно было бы, конечно, ввести его в клуб, но это будет противоречить моим планам. Мне хотелось бы устроить игру домашним образом… Играть мы с вами будем в компании! Вы понимаете?
Загорский ничего не ответил на это и принялся за поданный завтрак.
– Нужно только суметь втянуть его в игру! – таинственным шепотом заметил Кравер.
– Но у меня нет сейчас достаточной суммы свободных денег. За последнее время я ужасно проигрался! – отозвался наконец Загорский, отпивая глоток вина.
– Сложимся с вами по тысяче. На первый раз будет довольно!
– Хорошо! Однако прежде чем толковать о деталях, я хотел бы лично увидеть этого господина. Ваш Фальцвейн, может быть, что-нибудь напутал!
– Кончайте ваш завтрак и едем к нему…
– К кому?
– К Шельмовичу, так фамилия подрядчика… Он обещался ждать меня до двух часов дня.
– А где он остановился? – полюбопытствовал Загорский, вынимая из жилетного кармана зубочистку.
– В номерах… Недалеко отсюда – на Обрубе!
– Едемте, у меня здесь лошадь!
Они расплатились за завтрак и вышли из гостиницы…
Быстрый иноходец в две минуты доставил их до меблированных комнат, где квартировал «подрядчик» Шельмович, с которым наши читатели уже знакомы по предыдущим главам романа…
– Однако! – поморщился Загорский, втягивая носом кислый воздух темного коридора. – В какой помойной яме живет этот ваш знакомый!
– Экономия, батенька, свойственная всем коммерческим людям! – отозвался Кравер…
В знакомом уже нам номере их встретил господин Шельмович, одетый на этот раз в модный элегантный смокинг и белый жилет. Черный шелковый галстук a la Онегин был защиплен громадным поддельным бриллиантом. Такие же камни сомнительного происхождения украшали крючковатые пальцы мнимого подрядчика.
– Прошу, господа! – приветствовал он гостей, делая театральный жест.
– Я давно уже жду вас, многоуважаемый Рудольф Карлович! – продолжал Шельмович. – Отчего вы не пожаловали раньше – к завтраку?
– Позвольте вам представить моего друга, – Сергей Николаевич Загорский!
Лицо Шельмовича озарилось приятнейшей улыбкой, точно он увидел нечто давно жданное и горячо желаемое.
– Очень, очень рад! – протянул он Загорскому обе руки. – Будем знакомы! Шельмович, Исай Яковлевич!
Загорский холодно ответил на рукопожатие и молча уселся на предложенный стул.
Шельмович волчком заметался по комнате.
– Я так рад видеть вас! Скажите, чем вас угощать? Вы курите? Вот не угодно ли – сигары… Рекомендую – настоящие манильские! Только во Владивостоке можно достать такие сигары. В Петербурге, у Фейка, надо заплатить сто рублей за ящик, и то получите худшего качества!
– О, не беспокойтесь, пожалуйста! Мы только позавтракали… – заметил Кравер. – Вот, – продолжал он, – мы вчера говорили с вами, Исай Яковлевич, относительно выбора лошадей… Мой друг большой знаток в этом деле и, наверное, не оставит нас своим советом!
Шельмович даже руками замахал:
– Что вы! Что вы! Разве я смею злоупотреблять любезностью господина Загорского!?
– Это меня не затруднит! – поклонился последний…
– Можно войти? – послышался в это время за дверью женский голос.
Шельмович стремительно бросился к двери.
– Прошу прощенья, господа! – отнесся он к своим гостям.
– Войдите, пожалуйста!
Дверь открылась… На пороге комнаты показалась Катя в длинном меховом манто и дорогом боа… Сзади ее смущенно улыбалась молоденькая девушка, одетая просто, даже бедно…
– Боюсь, что мы не вовремя! – окинула присутствующих пристальным взором Катя. Глаза ее на минуту остановились на лице Загорского, который бесцеремонно рассматривал спутницу Кати…
«Какое странное сходство!» – подумала Катя.
– В таком случае мы зайдем потом! – обратилась она к Шельмовичу.
– Как вам будет угодно! Пожалуйте! – любезно улыбнулся тот.
Он вышел проводить девушек…
– Вы не теряете времени! – многозначительно произнес Кравер, когда хозяин вновь вернулся в номер.
– Вино, карты и женщины! – деланно рассмеялся Шельмович. – Моя слабость!
– Кстати, о картах! Не приедете ли вы сегодня ко мне вечерком? Составим игру, – подхватил Кравер.
– Ах, пожалуйста! Я очень благодарен за приглашение! По вечерам я положительно умираю со скуки! – поспешил согласиться Шельмович.
…Обменявшись еще несколькими незначительными фразами, гости откланялись.
– До вечера! Я вас жду! – еще раз напомнил Кравер…
– Вы куда? – спросил он Загорского, выходя на крыльцо.
– Домой! – кратко ответил тот, усаживаясь в санки.
Кравер в свою очередь взял извозчика…
Домой однако Загорский не поехал. Он, проехав улицу, велел вновь вернуться в номера…
Шельмович встретил его любезной улыбкой, но Загорский огорошил сразу:
– Я вас знаю! Не пробуйте увернуться! Кравер собирается обыграть вас, как богатого подрядчика; на самом же деле вы – шулер и аферист! Молчите, говорят вам! Я не буду вам мешать. Можете обчистить Кравера как липку! Я требую от вас одного…
– Именно? – пробормотал Шельмович.
– Та девушка, которая приходила к вам сейчас, молоденькая, должна быть моя! Понимаете?
– Но как же, однако? – слабо протестовал Шельмович.
– Ни слова больше! Я догадываюсь: вы хотели купить ее, как свежий товар. За вами и раньше эти дела водились… Согласны ли вы уступить ее мне?
– Хорошо… Пусть будет так!…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. НА ПУТИ К ВИСЕЛИЦЕ
Глава 1. Под вой метели
Глухая зимняя ночь… Улицы города занесены снегом и тонут в темноте.
Снежная пурга проносится над спящим городом, поет однообразную унылую песню… Жутко… Страшно в такую ночь выходить на улицу…
…Бум, бум, бум… – слабо раздаются сквозь шум непогоды удары колокола.
Бьет полночь.
В одной из самых глухих улиц города тянется занесенный снегом пустырь. Посередине его черный флигель. Из двух окон верхнего этажа ложится полоса света. Для того, кто захотел бы попасть в это уединенное жилище, два освещенных окна среди мрака бурной непогожей ночи служили бы прекрасным маяком.
Заглянем под кровлю флигеля.
Большая мрачная комната с обвалившейся штукатуркой не имеет никакой мебели, за исключением деревянной скамейки и колченогого стола, на котором горит свеча, воткнутая в пивную бутылку. Сквозь разбитые и заклеенные окна тянет струйка холодного воздуха и колеблет пламя свечи, отчего по стенам комнаты и на потолке дрожат причудливые тени.
В комнате двое: громадный широкоплечий мужчина со зверским выражением лица, кривой на один глаз, и наш старый знакомый – Сенька Козырь.
На столе перед ними стоит наполовину распитая бутылка «монопольки», лежат черный хлеб и огурцы, завернутые в бумагу. Собеседники выпивают прямо из горлышка, строго соблюдая очередь, и разговаривают вполголоса.
– Двенадцать часов пробило! – сосчитал Козырь, уловив чутким ухом удары колокола на церкви женского монастыря, который был невдалеке от этого дома.
– Полночь… Стало быть, скоро придет, – заметил рябой верзила.
– Ну и погодка же: того и гляди крышу своротит…
– Самый сибирский буран!
– Это нам на руку: все обходные теперь забились в будки.
– Давай выпьем, что ли? – предложил Козырю его товарищ.
– Тяни – твоя очередь, – отозвался Сенька.
Гигант не заставил себя просить два раза. Обхватив своей громадной рукой бутылку, он жадно сделал два больших глотка, крякнул и сплюнул.
– Я, брат Сенька, пред серьезным делом завсегда выпиваю, – пояснил он, – потому с угару-то много способнее!
– Это ты правильно! – согласился Сенька, в свою очередь прикладываясь к бутылке. – Ежели человек малость навеселе, каждое дело лучше идет.
– А давно уж мне не приходилось в «глухую»-то работать (грабеж, заканчивающийся убийством жертвы), – добавил гигант, методично, не торопясь разжевывая хлеб.
– Может, и так дело обойдется: насухую! – высказал предположение Козырь.
– Ну, вряд ли… Ведь сам старик у себя в кабинете спит. Услышит нас, проснется…
– По мне – это еще лучше: по крайности, все следы заметешь. Свидетелей не оставишь! Ежели говорить по правде, так я ведь и в Сибирь пришел из-за этого самого. Молод был, глуп. Взяли мы это у нашего барина шкатулку с деньгами, а самого не тронули. Ну, а он после и доказал.
Разговор двух приятелей был прерван сильным стуком в дверь где-то на нижнем этаже.
– Ступай! – поднялся со скамейки Козырь. – Должно, пришел! Пойти отворить, а то старуха спит, чай…
Он вышел из комнаты и через некоторое время вернулся в сопровождении Сашки Пройди-Свет. Последний был одет в темное теплое короткое пальто, все запорошенное снегом. Голова его была закутана в башлык. Войдя в комнату, он отряхнул снег и проворчал, развязывая концы башлыка:
– Ну, ночка! Черт бы ее побрал! Ветер так и режет, снегу намело прямо по колено!
– Выпей с холоду-то! – предложил Козырь.
– И то, надо выпить, – взялся Александр за бутылку. – Прямо невозможная погода!
Отпил, поперхнулся и закашлялся.
– Кто-то торопится, – усмехнулся Козырь.
– Нам надо торопиться, ребята, – начал Александр. – Собирайтесь-ка, в добрый час! Ты, Филька, – обратился он к мрачному верзиле, – захватил все с собой?
– Все взял!
– Так одевайтесь же!..
Филька и Козырь начали одеваться с нервной торопливостью людей, жизнь которых складывается из ряда опасных приключений.
Одевшись, Филька сунул себе за пазуху необходимые принадлежности ночных громил: связку отмычек, «вертун» (небольшой коловорот), «змейку» (тоненькая пилка). Козырь захватил железный ломик – «фомку» – и холщовый мешок.
– Револьверы у вас заряжены? – осведомился Пройди-Свет.
Козырь утвердительно кивнул головой.
– Имейте в виду, что к ним можно прибегнуть только в крайнем случае: не надо производить шума. В случае, если придется старика разбудить, так ты, Филька, его тихим манером, понимаешь?
Филька сделал выразительный жест рукой.
– И не пикнет!
– Ну, айда, ребята!
Громилы поодиночке спустились по скрипящей лестнице и, разбудив хозяйку квартиры, велели ей запереть за ними двери.
Снежная пурга засыпала им глаза, едва они вышли из сеней.
– Ну, в такую погоду добрый хозяин собаки на двор не выпустит! – поежился Козырь от резкого порыва ветра.
– Шагай, ребята, смелей! – бодро крикнул Пройди-Свет и, подавая своим товарищам пример, мужественно двинулся в темноту ночи, не обращая внимания ни на снег, ни на ветер… Три черных силуэта бесшумно и зловеще скользили вдоль пустынных улиц.
Холодная метель заметала их следы, кидала в их лица острые жгучие снежинки…
– Ох, не приведи господь крещеному человеку в такую непогоду в дороге быть! – пробормотал Сенька, надвигая на уши шапку.
– Сгинешь ни за понюшку табаку.
Тот, кто случайно услышал бы этот короткий разговор, никогда бы не подумал, что это говорят люди, идущие на убийство.
– Остановись тут, на углу, – скомандовал Пройди-Свет Козырю, когда они достигли цели своего путешествия.
Дом, куда намеревались проникнуть наши герои, стоял на углу двух улиц, людных и оживленных днем и совершенно пустынных ночью. В доме, очевидно, все спали крепким сном, так как ни одно окно не было освещено. Оставив Сеньку на «стреме», Пройди-Свет и Филька поднялись на парадное крыльцо и быстро, не теряя времени, приступили к взламыванию двери. Для этой цели каждый из них вынул по коловороту. Провертев четыре дырочки, они запустили пилку и выпилили в двери квадратное отверстие.
Операция эта заняла не более 20 минут. Затем Александр просунул в это отверстие руку и снял дверной крюк.
– Шагай за мной, – прошептал Сашка, входя первым в темные сени.
Глава 2. Зверское убийство
Сенька Козырь, после того как его товарищи, взломав парадную дверь, скрылись в сенях, последовал их примеру.
– Запри дверь, – шепотом приказал Пройди-Свет.
Дверь была заперта. С улицы никто бы не заметил, что в сенях хозяйничают громилы.
Сашка вытащил из кармана небольшой электрический фонарик с запасной батареей, нажал кнопку и осветил сени. Расположение дома было ему известно заранее. Осторожно, чтобы не поднимать шума, громилы прошли в глубь сеней. Здесь было окно, выходящее из прихожей, защищенное двойной рамой. Размеры окна были достаточны для того, чтобы пролезть человеку.
– Действуй! – приказал Пройди-Свет.
Филька достал из-за пазухи несколько правильно обрезанных листов сахарной бумаги, смазанной медом. Быстро, привычными движениями, налепил один кусок бумаги на стекло и нажал ладонью. Стекло бесшумно лопнуло и было вынуто из рамы. То же самое повторил Филька еще и еще раз, пока рама не была освобождена от стекол.
Этот прием на языке мошенников обозначается термином “смирить стекло”.
После того как стекла были вынуты, Фильке не стоило большого труда отогнуть гвозди и вытащить раму. Такая же операция была произведена и со второй рамой…
Путь для разбойников был открыт.
– Прыгай! – повелительно шепнул Александр.
Филька быстро и бесшумно проскользнул в прихожую. Его примеру последовали и те двое. Теперь они стояли посреди прихожей, из которой вели во внутренние комнаты три двери, сейчас запертые.
Александр закрыл фонарь, и они остались в темноте.
– Тихо!.. Надо оглядеться.
– Все спят, кажись!
Действительно, в доме царила глубокая тишина. Очевидно, хозяева спокойно спали, не тревожимые мрачными предчувствиями. Прошло несколько минут, пока глаза громил свыклись с темнотой.
– Идем! – чуть слышно прошептал Пройди-Свет и первый двинулся вперед. Он осторожно отворил дверь и на минуту прислушался. Ни один звук не доносилось из глубины комнат.
– Оставайся здесь… будь наготове! – шепнул на ухо Козырю Пройди-Свет. – Осторожнее, Филька!
Ощупью, затаив дыхание, они пробрались через залу и остановились перед дверью, ведущей в кабинет хозяина. Александр тихо нажал дверь; она оказалась незапертой.
Громилы вошли в кабинет и притворили за собой дверь. Александр вновь нажал кнопку. Свет электрических лучей прорезал темноту. Прямо против двери стоял большой письменный стол орехового дерева. Вся обстановка кабинета: мягкая мебель, обтянутая черным сафьяном, тяжелые бархатные драпри, дорогой пушистый ковер, застилающий почти весь пол комнаты, – все говорило о богатстве хозяина этого кабинета. Последнее подтверждалось еще и тем, что в углу стоял железный несгораемый шкаф… Головой к шкафу на мягком турецком диване спал сам хозяин. Лица его не было видно из-под одеяла.
– Спит? – спросил глазами Филька.
Пройди-Свет сделал шаг вперед, насторожив слух.
Но, должно быть, сон хозяина был чуток, потому что в это самое время он зашевелился под одеялом.
– Кончай! Живо! – шепотом приказал Сашка, высоко поднимая над головой фонарь.
Филька рванулся вперед и навалился всем своим громадным корпусом на несчастную жертву. Все было кончено без борьбы, в несколько секунд…
– Готов! – прохрипел Филька, выпрямляясь во весь рост.
Ни один мускул не дрогнул на лице Александра, он только слегка нахмурил брови…
– Теперь за дело, – и, поставив на стол фонарь, Александр подошел к дивану.
– Где же у него ключ-то? – запустил он руку под подушку.
– Да вот ключи, – увидал Филька на стуле, стоящем около дивана, целую связку ключей. Тут же лежали портсигар и спички.
– Эти ключи от стола… Открой ящики, нет ли там денег или драгоценных вещей!
– Вот он, ключ от шкафа, – продолжал Пройди-Свет, вынимая из-под подушки кожаный бумажник и раскрывая его.
– Черт побери! Наверное, механизм с секретом… Придется тогда повозиться!
Он не без волнения ощупал шкаф, ища рукой кнопку, при нажатии которой открывалась пластинка, закрывающая замочную скважину.
– Ага, вот она! – довольным тоном прошептал Александр, найдя требуемое.
Пластинка с легким металлическим звоном отскочила в сторону. Два полных оборота ключа, три полуоборота, еще нажатие кнопки – и дверца шкафа открыта.
– Посвети, мне Филька!
Тот оторвался от своего занятия – разборки содержимого ящиков стола, взял фонарь и подошел к шкафу.
– Отпер? Ловко!
– Выше поднимай фонарь! Поверни влево! Вот так!
Внутренность шкафа была разделена на правильные клетки. Преступникам сразу же бросился в глаза объемистый портфель, лежащий в одном из отделений.
– Ну-ка, что здесь такое? – прошептал Александр, открывая портфель.
– Векселя, расписки… Ненужный бумажный хлам! – отбросил он портфель.
– А вот здесь, кажется, деньги? – достал Александр толстую папку, аккуратно перевязанную шнурком. В его руках запестрела кучка банковых билетов.
Глаза Фильки блеснули алчным огнем.
– Поди, тыщ десять будет! – крякнул он.
– Именные! – злобно швырнул от себя пачку Александр, внимательно рассмотрев билеты.
– С ними никуда не сунешься: сразу погоришь.
Филька ожесточенно выругался. Наконец были найдены и наличные деньги, около трех тысяч рублей.
– Маловато, черт его побери! А в столе ты ничего не нашел?
– Вон там мелочью несколько рублей, да часы золотые, – ответил Филька.
– Забирай все! Айда теперь!
…Громилы быстро вышли из кабинета.
– Ну что, как? – тихо спросил их Сенька, все время стоявший на карауле в прихожей.
– Шагайте… – шепнул Пройди-Свет, не отвечая на вопрос.
Обратно они вышли через дверь , осторожно затворив ее за собою.
…Прежде чем отворить парадное крыльцо, Пройди-Свет некоторое время выждал, не раздастся ли шум в комнатах. Но было тихо… Убийство и грабеж были произведены настолько быстро и бесшумно, что никто из домашних не слышал ничего.
– Ну ты, Филька, иди направо, а мы с Козырем – прямо домой! – распорядился Александр, когда они очутились на улице…
… Метель продолжала бушевать, вздымая столбы и кружа их вдоль улицы…
… Преступники разошлись в разные стороны…
… Пурга замела их следы…
Глава 3. Дуван
Было еще темно, когда Александр и Сенька Козырь добрались до своей “штаб-квартиры”. За дорогу они порядочно перезябли, но были тем не менее в хорошем расположении духа.
– Ни одна собака не встретилась! – довольным тоном произнес Козырь, очутившись в полнейшей безопасности под гостеприимной кровлей уединенного флигеля.
– Черт побери! Здесь холодно, как в сарае, – повел плечами Александр, разматывая башлык, – зажги-ка свечу, Козырь!
Сенька чиркнул спичкой. Робкое трепещущее пламя оплывшей свечки озарило мрачную комнату.
– Как-то дойдет Филька? – подумал вслух Пройди-Свет. – Как бы не нарвался!
– Ну, не таковский парень… – уверенным тоном заметил Козырь, садясь на скамейку.
– Эх, пуста! – с сожалением пробормотал он, кивая на бутылку. – Хорошо бы хватить малость с холоду.
– Постой, у меня, кажется, есть водка, – вспомнил Александр и, вынув из кармана ключ, отворил висячий замок, которым была заперта дверь в следующую комнату.
… Минуту спустя он вышел оттуда, держа в руках оплетенную соломой бутылку.
– Коньяк есть… Важно теперь выпить! – и он сделал несколько глотков из горлышка.
– Тяни, – предложил он Козырю, передавая ему бутылку. Тот поспешил воспользоваться приглашением.
– Ну крепкий, дьявол. Ажно искры из глаз посыпались. Почем бутылка?
– Три рубля…
..Начинало светать. Окна, занесенные снегом, смутно забелели. Метель не прекращалась и надоедливо выла в трубе.
Наконец явился и Филька. Весь запорошенный снегом, сердитый и усталый, он, войдя в комнату, с сердцем бросил мешок с инструментом и озлобленно выругался:
– Все глаза повыхлестала чертова пурга! Ишь вы, никак, греетесь! – усмотрел Филька своим единственным глазом заманчивую бутылку.
Не ожидая ответа, он подошел к столу и одним приемом опрокинул в себя не менее стакана коньяку.
– Что, благополучно дошел? – спросил его Александр.
– Надо бы лучше, да некуда! – хриплым простуженным басом ответил Филька, отворачивая полу азяма и доставая кисет.
– На улице теперь ни одной души нет! – добавил он, с наслаждением затягиваясь едким махорочным дымом.
– Ну, теперь давайте, ребята, "дуванить" (производить дележку), – предложил Александр, вынимая пачку кредитных билетов. Деньги были тщательно пересчитаны. Оказалось всего три тысячи сто семнадцать рублей.
– Ну, а вещи? – обратился Александр к кривому верзиле. Филька вынул золотые часы, портсигар и еще три рубля деньгами.
– Вот! – заявил он.
– Значит, деньгами 3120 рублей! – считал Александр.
– Из них третья часть атаману, – продолжал он, отсчитывая нужную сумму. – На нас троих остается 2080 рублей. Это будет по… 693 рубля… Целковый еще казенный остается…
Козырь и Филька молчали, напрягая мозг, высчитывая свой "заработок".
– Ну, я вам дам сейчас по шестьсот рублей для ровного счета, а остальные пусть за кассой остаются. Согласны?
– Ладно… чего там толковать! – ответил Козырь, беря свою часть денег и бережно завертывая их в носовой платок.
Филька тоже изъявил согласие.
– Что же касается вещей, то стоимость их мы разделим после продажи! – закончил Александр.
– Я вам, ребята, не буду повторять о необходимости на некоторое время избегать кабаков и тому подобных мест. Сами знаете, как это опасно теперь!
– Чего там! Об этом не сумлевайся: нешто впервой! – заметил Филька.