Томские трущобы. Человек в маске. В погоне за миллионами

Глава 18. Западня

…Залетный удивленно посмотрел на Егорина.

– Кто он?

Егорин протянул ему визитную карточку и глухо произнес:

– Читай!…

На куске бристольского картона с золотым обрезом шрифтом рондо значилось:

«Василий Иванович Рогов», а ниже, в углу карточки: «г. Иркутск».

Залетный недоуменно крякнул и вопросительно взглянул на Егорина:

– Это тот самый?

– Да…

В комнате наступило молчание…

– Прямо голова идет кругом… Ничего сообразить не могу, – начал Егорин, вновь осматривая таинственное послание. – Явное дело – это все он, «Человек в маске», орудует. Што ему от меня надо?! Не понимаю!..

– Пойдешь в театр-то? – спросил Залетный.

Егорин помолчал и отрицательно покачал головой:

– Н-нет… Да и зачем идти? Попадешь еще в ловушку, пожалуй: черт его знает, что у него на уме!

Залетный прошелся по комнате, потер поясницу и нерешительно начал:

– А что, если нам самим попытаться поймать его?

– Как это так?

– Да очень просто… Стой, дай подумать. Надо все взвесить хорошенько!

– Верно, Артемий, тряхни мозгами, авось что и выйдет! – поддакнул Егорин.

Сам он был положительно ошеломлен. Мысль, что таинственный неуловимый его соперник действительно силен и непобедим, мучила Егорина.

– Вот что я надумал, слушай: в театр ты сам не ходи, а пойду я. Так или иначе узнаю, кто будет ждать тебя в ложе № 6, и выслежу его до квартиры… Понял?

– Што ж, действуй – это ловко придумано! – согласился Егорин.

План действий, выработанный бывшим сыщиком, был, действительно, и прост, и вместе с тем мог дать хорошие результаты.

– Деньги у тебя еще остались на расходы-то? – осведомился Егорин.

– Деньги есть. Оденусь вечером поприличнее, и в театр. Должен тебе сказать, Кондратий Петрович, что я на ассигнованные тобою пятьдесят рублей приобрел, между прочим, на толкучке черную пару самого фешенебельного покроя. Удовольствие это мне стоило одиннадцать рублей, а вещь, как видишь, пригодилась.

– Вали, вали, Артемий! Уж я на тебя надеюсь.

– Дай мне на всякий случай билет-то, – добавил Залетный.

– На, возьми!..

Егорин протянул ему билет.

– Ну, пока до свидания! Завтра утром я зайду, расскажу о результатах…

– Ладно, буду ждать!..

Егорин проводил Залетного до кухни и еще раз напомнил ему об обещанных пяти тысячах рублях в случае удачного исхода.

Залетный распростился и вышел.

Егорин возвратился в комнату, присел к столу и глубоко задумался. В такой позе его застала жена, придя узнать о времени обеда.

– Чай, пора на стол собирать? – спросила она.

Егорин только с досадой отмахнулся и ничего не ответил.

Анфиса Семеновна даже обиделась на такое невнимание.

– Чего сидишь, как статуй какой?! Ладно, што жена дура попалась: я по хозяйству, я и в лавке день-деньской… Тьфу! – и она сердито хлопнула дверью.

Егорин молчал.

..................................................

Часов около восьми вечера подъезд городского театра был ярко освещен. Из темноты ночи то и дело подъезжали экипажи всевозможных родов, начиная закрытыми колясками томской буржуазии и кончая обшарпанными дрожками ночных ванек. Два околоточных надзирателя, имея в своем распоряжении несколько человек городовых, энергично водворяли порядок среди съезжающихся экипажей…

По тротуару чернели кучки пешеходов. Около театральной кассы была настоящая давка.

Одним словом, открытие зимнего сезона, в смысле сбора, было вполне удачным…

Залетному пришлось долгонько-таки ожидать своей очереди у кассы, хотя пришел он рано: было еще лишь полчаса восьмого. Наконец дошла и до него очередь. Он спросил билет в сталь. Дешевых билетов уже не было, и Залетному пришлось заплатить два рубля за стул девятого ряда.

Раздевшись у боковой вешалки, Залетный вынул из кармана маленькое зеркальце, пригладил волосы и тщательно нафабренные усы и оправил галстук. В своей черной паре, в манишке, приглаженный, с чисто выбритыми щеками, Залетный был вполне приличен и производил впечатление отставного чиновника, живущего на пенсию. Предъявив контролеру свой билет, он прошелся по коридору и поднялся затем в бельэтаж. Ему попадались навстречу, обгоняли его разряженные, шумящие шелковыми платьями дамы, корректные мужчины в наглухо застегнутых сюртуках – публика лож. Залетный скромно сторонился, держась по возможности в тени. Он поравнялся с ложей № 6. Дверь этой ложи была наглухо закрыта.

«Очевидно, еще никого нет, – подумал Залетный, – хотя странно, сейчас начнется спектакль, музыка уже кончила играть… Пройдусь немного по коридору, подожду еще…»

Но напрасно ждал Залетный, весь первый акт проходив около дверей заветной ложи. Никто не показывался.

«Что за черт, неужели я проворонил? – недоумевал Залетный. – Не заметил, как в ложу вошли, или, быть может, она пуста, и таинственный корреспондент, любезно приславший билет, не заблагорассудил явиться лично?!»

Громкие аплодисменты, долетевшие из зала, показали, что первый акт кончился. По коридору вновь двинулась публика.

Залетный удвоил свое внимание, не спуская глаз с интересующей его ложи… И вдруг, к великому удивлению Залетного, дверь ложи отворилась и оттуда вышел высокий представительный господин средних лет, с густой черной бородой, в темных очках. Выйдя, он повернул направо, вниз – к буфету. Шел он спокойно, не торопясь, видимо, не подозревая, что за ним следят. Залетный без труда догнал его и, спускаясь рядом по лестнице, успел хорошо рассмотреть внешность незнакомца. Судя по костюму последнего, черному сюртуку из модного шевиота, темно-серым брюкам английского покроя и по лакированным ботинкам, он принадлежал к числу людей из общества. Далее Залетному бросилась в глаза бриллиантовая булавка, искрящаяся на черном галстуке незнакомца из ложи № 6.

«Да, видно, парень не из простых – икряной!» – подумал Залетный, оценив по достоинству его внешний вид. Такое убеждение еще более укрепилось в Залетном, когда он по окончании спектакля увидел дорогое пальто демисезон, в которое облекся незнакомец. Залетный поджидал его около выхода. Для старого сыщика ничего не стоило выследить свою жертву, тем более что тот совершенно не обращал на окружающих внимания. Выйдя, он громко крикнул извозчика, уселся в крытую пролетку и приказал извозчику:

– Трогай! Прямо!

Залетный успел, однако, заметить номер экипажа и, в свою очередь, взяв извозчика, поспешил вслед за уехавшим. Миновав две-три улицы, преследуемый остановил своего возницу, расплатился и далее пошел пешком. Его примеру последовал и Залетный. Он шел шагах в двадцати сзади, зорко всматриваясь в темноту и нащупывая револьвер, взятый на всякий случай.

…Улица была пустынна…

Все спало мертвым сном…

Вдруг Залетный почувствовал на своей шее железные тиски чьих-то рук; чей-то властный голос раздался над самым ухом:

– Молчи! Не то – пришью!..

Глава 19. Томский Шерлок Холмс в опасности

«Попал, – промелькнуло в голове нашего злосчастного сыщика. – Конец твоим земным странствиям!»

Он даже и не попробовал сопротивляться.

– Завяжи ему глотку, да покрепче! – скомандовал вполголоса один из нападавших. Другой (их было двое) быстро исполнил его приказание. Рот Залетного был крепко стянут какой-то тряпицей.

– Надевай теперь мешок! – продолжал суровый повелительный голос.

На голову Залетного накинули нечто вроде колпака, чем лишили его возможности что-либо видеть.

– Слушай, – еще раз предупредили Залетного, – если тебе дорога жизнь, помни одно: молчи и не сопротивляйся! Иди, куда тебя поведут!

Вздох облегчения вырвался из груди Залетного. Он понял, что люди, подкараулившие его, не хотят его смерти.

«Только бы живу остаться», – думал Залетный, покорно передвигая ноги, слегка подталкиваемый в спину чьим-то крепким кулаком.

Перед этим его тщательно обыскали, отобрали револьвер, но не взяли кошелек. Последнее обстоятельство окончательно успокоило Залетного.

«Не простые, стало быть, громилы… Должно быть, это из его шайки», – начал понимать Залетный.

– Ну, шагай шире. Не бойся, не споткнешься! – поощрял Залетного его невидимый конвоир.

Они подошли к экипажу, стоящему за углом улицы, в переулке.

На козлах его чернела молчаливая фигура кучера. В глубине пролетки сидел тот самый незнакомец, которого выслеживал Залетный.

– Сцапали? – спокойно спросил он у подходящих сообщников.

– Готово дело! – ответил один из них.

– Свяжите ему руки!

– В один момент! Ну-ка, кавалер, пожалуйте ваши лапки.

Залетный беспрекословно подчинился этому приказанию. Ему завернули руки за спину и крепко связали их бечевкой.

– Подсадите его в пролетку, – нетерпеливо крикнул господин, сидящий в экипаже.

– Поскорее вы возитесь!.. Время идет…

Залетный был поднят, как перышко, рослым широкоплечим парнем и грубо втолкнут под верх пролетки.

Экипаж занырял по грязи.

Чужая крепкая рука плотно обхватила Залетного за талию.

В рытвинах и на поворотах, при каждом сотрясении экипажа Залетный беспомощно мотался из стороны в сторону. Голова его стукалась о зад пролетки. В висках стучало… Дышать было под колпаком трудно.

Сколько времени продолжалось это утомительное для Залетного путешествие, он определить точно не мог. Также не имел он представления и о том, куда, в каком направлении его везут. Смутно только соображал, что едут они, часто меняя улицы.

Наконец пролетка остановилась.

Сильные руки вынули Залетного из экипажа и поставили на землю. Злополучный помощник Егорина даже шатался от утомления.

«Вот влопался в кашу! Дернула меня нелегкая связаться!» – упрекал себя Залетный, весь разбитый и полузадохнувшийся.

– Шагай за мной! – последовало новое приказание.

Залетного повели в дом. Он смутно слышал стук отпираемых дверей, бряцание засовов, неясные сдержанные голоса…

– Шагай осторожнее – здесь лестница! – предупредили Залетного.

Он медленно передвигал ноги, ощупывая ступеньки, поддерживаемый за руки.

Насчитал шестнадцать ступенек…

Еще раз хлопнула дверь.

– Сними с него колпак! – расслышал Залетный.

Яркий свет при быстром переходе из темноты ослепил на минуту его глаза.

Наконец, когда первое резкое впечатление сгладилось, он увидел себя стоящим среди большой, богато убранной комнаты.

В углу пылал камин, бросая слабый красноватый отблеск на громадную медвежью шкуру, разостланную на полу.

На письменном столе горела лампа под голубым абажуром. Другая лампа бра, с белым матовым колпаком, на резной ореховой подставке, освещала какую-то картину в массивной позолоченной раме.

На стенах комнаты, оклеенных дорогими атласными обоями, было развешано самое разнообразное оружие, начиная с тунгусской рогатины и кончая винтовками Винчестера и Зауэра. Искусно препарированное чучело орла широко раскидывало крылья над мягким турецким диваном, стоящим у противоположной стены комнаты…

Не успел еще Залетный разглядеть все подробности обстановки, как сзади него, от двери, послышались быстрые легкие шаги.

Залетный обернулся…

– «Человек в маске»! – прошептал он.

Пред ним стоял стройный молодой человек выше среднего роста, одетый в черную австрийскую куртку и лакированные ботфорты. Волосы его были низко подстрижены; высокий белый лоб прорезала упрямая складка. Вся передняя часть лица незнакомца была скрыта черной бархатной маской. Он молча прошел к камину, пододвинул кресло и, спокойно усевшись, продолжал хранить молчание. От его пристального холодного взгляда, от зловещей тишины, царившей в комнате, Залетному сделалось жутко.

Лицом к лицу с тем темным таинственным врагом, против которого и он, и Егорин были совершенно бессильны, находясь в его полной власти, бывший сыщик чуть ли не в первый раз за всю свою жизнь понял, как опасно шутить с огнем…

– Ну, – заговорил наконец незнакомец, – как вы себя чувствуете?

Голос его звучал насмешливо.

Залетный хотел ответить, но язык не повиновался ему. Все его тело сотрясала быстрая лихорадочная дрожь…

– Надеюсь, вы здоровы? – иронически улыбнулся загадочный хозяин. – Как вам понравился сегодняшний спектакль?..

– Пощадите! – еле смог выговорить Залетный.

– Как здоровье моего уважаемого друга – Кондратия Петровича?

– Богом клянусь – не по своей воле шел… Человек я маленький…

– Отчего это он не воспользовался моим приглашением и не приехал в театр?

– Нужда заставила… Простите! – бормотал Залетный, робко переступая с ноги на ногу.

– Слушай же, любезный, – резко переменил свой тон «Человек в маске», – теперь, надеюсь, и ты, и Егорин будете вполне уверены, что бороться вам со мной не под силу. Не так ли?

– Да я же говорил Егорину, что все равно ничего из наших розысков не выйдет…

– Говорил… Что он думает?

– Денег-то ему жалко…

– Гм, денег! А головы ему своей не жалко?

– Про себя скажу, что я, если прикажете, с этой минуты ваш слуга до последнего издыхания!..

– Слуг у меня, любезный, и без тебя много!

– Заслужу, постараюсь!

– Передай ты от меня Егорину мое решение: хочет он деньги иметь, пускай вступает в мою организацию, не хочет – значит, останется в дураках. Но за мной пусть лучше не следит и бороться со мной не пытается. Я отлично знаю, что у него большие связи среди «фартовой» публики, но у меня тоже есть люди. В огонь и в воду пойдут, только прикажи.

– Обидно ему покажется под началом-то быть…

– Зато выгодно!.. Мы с ним в союзе такие дела можем делать, что всю Сибирь в руки возьмем. Понял?

– Я в точности передам Егорину ваши слова. Думаю, что он больше кочевряжиться не станет, – почтительно ответил Залетный.

«Человек в маске» встал, прошелся по комнате и, после некоторого раздумья, закончил:

– Сейчас тебя увезут обратно. Дом, где мы теперь находимся, не должен знать никто – и поэтому тебе опять завяжут глаза. Вам не нужно искать меня – пусть только Егорин, в случае согласия, завтра в час ночи ожидает меня у себя в квартире. Я приду. Условным сигналом должна служить лампа на окне, выходящем к Томи. Понял!?

– В точности все передам…

«Человек в маске» позвонил.

Явился рослый парень.

– Завяжите ему глаза и увезите его, как вам приказано, – указал он на Залетного.

Глава 20. Или я, или никто!

Теперь мы должны вернуться к Пройди-Свету и его пленнице. Мы оставили их, если помнят наши читатели, в тот момент, когда пролетка, управляемая Сенькой Козырем, была уже у ворот дома Загорского.

– Приехали, краля моя! – повторил Александр спокойным тоном человека, уверенного в своей победе. – Запирай ворота, Панфилыч!

Пролетка остановилась у заднего крыльца…

– Распряги лошадей, Семен, – продолжал Александр, – экипаж вкати в каретник, а ты, красавица моя, – он легко поднял на руки похищенную девушку, – пойдем со мной!

– Здесь тебя давно ожидают. И комната тебе, и все приготовлено!

Девушка молчала, тяжело дыша, но уже не сопротивлялась, точно сознавая всю бесполезность дальнейшей борьбы.

– Посвети мне, Панфилыч! – крикнул Александр, поднимаясь со своей дорогой ношей на крыльцо.

Старик-дворник, успевший закрыть ворота, подошел, держа в руках небольшой фонарик.

– Идите, идите, – пробормотал он, заходя в сени и освещая путь. Пройди-Свет быстро, точно не чувствуя тяжести живой ноши, шагал за Панфилычем, идущим впереди. Они поднялись по лестнице, вошли в верхний этаж и, пройдя ряд пустых комнат, остановились перед запертой дверью.

– Отворяй! – кратко приказал Александр, опуская на пол порывисто дышащую девушку.

Щелкнул замок, и дверь была открыта…

– Зажги огонь, старина!

Панфилыч, ворча что-то про себя под нос, скрылся в темной комнате, оставив свой фонарик около порога.

…Прошла минута… две…

Вдруг темноту комнаты, на пороге которой стоял Александр, сменил нежный голубой полусвет, точно кто-то невидимый вверху под потолком зажег электрический фонарь, скрытый цветным абажуром…

– Входите, красавица! – обернулся Александр к девушке. – Эта комната отведена вам.

Пленница смело перешагнула порог и глухо, насколько ей позволял шарф, окутывающий всю нижнюю часть лица, спросила:

– Зачем вы привезли меня?

– Зачем привезли?.. А это уж ты спроси у того, для кого мы тебя привезли, а не у нас! – спокойно ответил Александр, осматривая помещение: все ли в порядке.

Комната была большая, обставленная богатой мебелью, застланная пушистыми коврами. В углу стояла роскошно убранная кровать…

Пленница вздрогнула при последних словах Пройди-Света, сделала слабую попытку двинуться вперед, но остановилась и молча смотрела на него, точно переживая сильное волнение…

– Так вот, голубушка, послушайте, что я вам скажу: сейчас мы вас оставим здесь – в этой комнате. Не глупите и не пробуйте убежать. Окна снаружи закрыты ставнями; дверь тоже будет заперта! И не кричите зря – горлышко только свое надорвете. Все равно услышать никто не может. Если вам понадобится что, то нажмите эту кнопку, и явится вот сей старик, – Александр кивнул на Панфилыча, – приказывайте ему что угодно! Здесь вы – полная госпожа! А потом явится ваш барин, вот у него вы и спросите, зачем вас сюда привезли! Дайте, я помогу развязать ваш шарфик – больше он не нужен…

Развязав девушку, которая в это время повернулась к нему спиной, точно пряча свое лицо, Александр пошел к двери.

– Ну, не скучайте – барин, наверное, скоро явится! – сказал он, уходя…

Вслед ему раздался звонкий серебристый смех…

– Ха, ха, ха! Давно ли ты, Саша, друг мой сердечный, сделался комиссионером по части живого товара?

Пройди-Свет быстро обернулся, услыхав знакомый голос:

– Что такое!? Кто это говорит?

Девушка стояла к нему лицом, вся освещенная светом, падающим сверху, и продолжала звонко смеяться.

– Катя!? Ты ли это!? – вскрикнул пораженный Александр, узнав в своей пленнице свою же любовницу – ту самую Катю, которая уже неоднократно являлась в разных ролях в предыдущих эпизодах нашего романа.

– А ты думал – кто? Думал, и впрямь выкрал для своего «барина» – невинную девочку! Эх, Александр, какими делами ты стал заниматься!

Пройди-Свет, справившись со своим изумлением, полувосхищенно, полусердито спросил:

– Но как же ты все это подстроила?

Катя подошла к нему и, ласково обвив его шею руками, прошептала:

– Голубь ты мой, если бы я тебя не любила, то и не замечала бы за тобой… И горюшка бы мне было мало, с кем ты живешь, куда ходишь!

– Догадалась, стало быть, зачем я спрашивал про ту девчонку? – тихо произнес Александр, слегка отстранясь от Кати. Она заметила это движение и, видимо, обиженная, отошла в сторону.

– Не много ума надо было, чтобы догадаться! Недаром ты, когда она последний раз к нам заходила, помнишь, ты тогда сидел в зале, все время на нее глаза пялил!

– Ладно… говори дальше!

– Что ж дальше? Потом она сама мне сказала, что видела тебя в Никольской церкви, у всенощной. Тогда я догадалась, что ты следишь за ней.

– Приревновала, значит? – усмехнулся Александр.

Лицо девушки потемнело. Она судорожно сжала свои руки.

– Не смейся, Александр, разве ты не знаешь, как я люблю тебя! – вырвалось из уст Кати после некоторого молчания.

– Но я все-таки не пойму, как это вышло, что мы захватили тебя вместо той. Ведь старуха-то ее была в церкви?..

– Мать ее была, а с ней, вместо дочери, пошла я… потому что я догадывалась, что именно сегодня ты сделаешь попытку похищения.

– Стало быть, ты обо всем предупредила их?.. – поднялся Александр.

– Ну да… Не могла же я молчать, раз дело… Но что это с тобой?! Саша, Саша, что ты!.. – девушка бросилась вперед и испуганно упала на колени, протягивая руки, точно защищаясь от смертельного удара… Лицо Александра побледнело от глубокого волнения. Глаза его горели мрачным огнем… руки дрожали… Но он победил себя.

– Ну, вставай… Видно, не пришел еще твой час! – тяжело вздохнул он. – Никогда ты, Катерина, не была так близко к смерти, как сейчас.

– Разве ты ее так сильно любишь, что убить меня хотел? Так убивай… если можешь! – Девушка гордо выпрямилась, откинув голову.

Она была прекрасна в этом порыве, как живое воплощение обманутой любви и мрачной решимости…

– Зачем ты ломала эту комедию и дала себя привезти сюда?

– Затем, что я хотела узнать, что у тебя на уме… И если б ты обнаружил так или иначе, что привез меня для себя, то… – голос девушки перешел в глухой страстный полушепот, – я бы поступила… вот так! – В ее руках блеснуло дуло револьвера… – Помни, что или я, или никто!

Глава 21. Полночный гость

…Залетному вновь завязали глаза и вывели его из комнаты.

«Слава Богу, дешево отделался!» – подумал экс-сыщик, широко вздохнув холодным ночным воздухом, когда его вывели на двор. Здесь ожидал крытый экипаж, на козлах которого сидел молчаливый возница, флегматически покуривающий трубку…

– Ну, садись, что ли! – грубо проворчал конвоир Залетного. – Возись тут с вами… тьфу!

Залетный молча повиновался приказанию.

Они выехали со двора и опять заныряли по рытвинам, часто сворачивая с улицы в улицу.

Прошло не менее как полчаса, когда экипаж наконец остановился.

– Вылазь и уноси ноги подобру-поздорову!..

С глаз Залетного сняли повязку и довольно бесцеремонно вытолкнули его из пролетки…

Пока Залетный успел оглянуться кругом, привезшие его уже скрылись за поворотом улицы. Залетный не сразу узнал, где он находится, так было сильно пережитое им волнение. Он пошел наудачу прямо и, встретив объездного, медленно ехавшего по середине улицы, спросил:

– Эй, дядя! Это какая улица будет?

Объездной остановил лошадь, пристально посмотрел на Залетного и не спеша ответил:

– Какая улица? Это Московский тракт будет… Али ты нездешний?

Залетный даже свистнул от изумления.

«Вот куда завезли! Теперь до квартиры-то придется пошлепать… Ежели к Егорину идти, – неудобно ночью весь дом булгачить. Нет, уж лучше пойду восвояси. По крайней мере, высплюсь хорошенько!» – и Залетный, поблагодарив объездного, пустился в путь..

....................................

Треволнения, пережитые Залетным за прошлую ночь, и сильная усталость дали себя знать. Несмотря на порядочную дозу алкоголя и шестичасовой сон, Залетный проснулся, чувствуя себя положительно разбитым…