- -
- 100%
- +
Привыкнув к тому, что боль можно разделить, но не найдя того, кто готов это сделать, человек иногда начинает делить ее насильственным путем. Он ищет виноватого. Мы можем увидеть, что другой пытается причинить боль нам, потому что ему так проще встретиться со своей болью. Он боится остаться со своей болью один на один. Такое не редкость. И это тоже никого не спасает.
4. Сострадание. Не страдание вместе или вместо. Нет. Сострадать – это значит быть рядом, прикасаться к боли, наблюдать, видеть чувства и переживания, признавать их и давать им место. Но не быть ими захваченным. Оставаться устойчивым, когда на тебя надвигается цунами, которое уничтожает других. Спокойно стоять, когда под другими земля рушится и люди проваливаются в тартарары. Наблюдать и исследовать то, что происходит. Не надеяться на какие-то правила или шаблоны, реагировать не из страха или вины, а поступать в этот момент так, как велит сердце. Довериться себе. Сердце подскажет.
Это как поймать ребенка, который споткнулся. Нас никто никогда этому не учит. Но если мы присутствуем и открыты, то в нас рождается импульс и мы что-то такое делаем, подхватываем ребенка и удерживаем его. В метафоре «выпрыгнувшего из окна» – изучать падение. Изучая падение, мы узнаем, что такое гравитация. Только изучив гравитацию, человек смог придумать парашют, создать дельтаплан и самолет, отправиться не в падение, а в полет. Только изучив что-то, мы сможем с этим как-то безопасно быть.
Я много чего знал про слезы. Про слезы радости или злости, отчаяния или умиления. Я знал, что плакать полезно, так выходит напряжение, которое копится внутри. И совсем недавно был период, когда я переживал очень сильную боль. Вдруг у меня появились другие слезы, незнакомые. Так я узнал, что есть слезы тщетности. Это были они. Тщетность – это не согласие с тем, что происходит, но принятие факта того, что не все в моих силах. Это не значит, что я отступлю или сдамся, но это значит, что я не всесилен. Я буду продолжать делать то, что считаю ценным, и буду плакать, признавая, что не могу справиться со всем. И слезы будут признанием, что даже если у меня не получится, то это не убьет меня, не обесценит того, что я делал. Неожиданно именно это и дало силы прожить очень не простой период моей жизни. Я благодарен за этот подарок.
О других поговорили. Теперь к вопросу, а что же делать нам, когда нам больно. Тут четыре варианта. Выбирайте.
1. Отрицать, игнорировать. В этом нам помогает алкоголь, наркотики, бесшабашное поведение и пр. Еще можно окружить себя «друзьями», которые будут говорить: «Забей, не парься, забудь». Это не сработает, боль вернется.
2. Начать срочно что-то исправлять. Через злость, агрессию. Приговаривая: «Ах, они так со мной, да я им…, да я их…». Искать инструменты. Слушать советы друзей вроде: «Найди себе другую девушку, получше», «Лучше погрузись в работу, хоть польза будет», «Будь жестким/мягким/решительным/осторожным и пр» и т.д.. Или как в ветхом завете: «Око за око, зуб за зуб». Не работает это все.
3. Искать того, с кем можно разделить. Подарить часть своей боли кому-то. Чтобы не было так страшно или так яростно. Это немного облегчит страдание, но не избавит от него. Это истощит другого и разрушит в итоге наши с ним отношения. Несмотря на то, что другой на самом деле может быть готов откликнуться и вовлечься, это его опустошит. Он выгорит. Хреново будет уже всем.
4. Искать другого, в ком можно отразиться как в зеркале. Искать зеркало, в котором можно будет увидеть себя и свою жизнь. К кому можно будет подойти очень близко, когда хочется разглядеть что-то незаметное. Или отойти подальше и увидеть широкую панораму своей жизни. Того, кто сможет быть рядом столько, сколько надо. Того, кто не побоится разрушиться и не будет избегать нашей боли. Того, кто сможет смело посмотреть на нее и исследовать ее, не отводя своих глаз, вместе с нами. Того, кто сможет прикоснуться, не погружаясь. Быть рядом, не вовлекаясь. Кто не будет брать ее или проживать ее вместо нас. А в идеале, мы можем стать таким человеком-зеркалом для самого себя. Но это очень трудно.
В моей истории я остался с болью один на один. Не убежал от нее в алкоголь. Не прятался от нее в других отношениях. Я заставил себя изучать ее. Понять ее реальные причины. Осознать то, из чего она состоит. Это было очень тяжело. Иногда хотелось на стены лезть. Через некоторое время я понял, что иначе смотрю на жизнь и окружающих меня людей. Мое отношение к себе и своей жизни тоже изменилось. Появилась глубина и способность оставаться открытым и искренним. Была поставлена мощная прививка против иллюзий. Появилось больше сил для встречи с реальностью, какой бы она ни была. Хотелось жить именно своей жизнью и делать то, к чему лежит душа. Появилось позволение говорить «нет», когда чувствовал, что «не мое», без объяснения чего-либо и оправданий. Я изменился.
Боль соединила меня с моей собственной жизнью, убрав из нее второстепенную шелуху и обнажив то ценное, что в ней было.
Глава 10. Чувство доверия
История «Свет в конце туннеля»
Как-то летел в Сыктывкар из Москвы. Вообще от многочисленных полетов по стране сложилось устойчивое впечатление, что у нас, куда не летишь, все равно через Москву. Даже если желаемый пункт назначения вообще в другой стороне. И вот самолет Ту-сколько-то. Старенький. На иллюминаторах занавесочки на веревочках. Пассажиры тремя рядами впереди подзывают стюардессу. Просят о чем-то. Оказывается, хотят пересесть по причине того, что на них капает сверху. Ну, вот правда, самолет на высоте 10 000 метров, а внутри салона на пассажиров капает. Чем не причина пересесть? Приглядываюсь, а над ними полка для багажа зачем-то перемотана скотчем. Видимо, в целях гидроизоляции. Просят пересесть на пустые кресла рядом с аварийным выходом. Странная в целом ситуация. Еще страннее ответ стюардессы. Она скептически отнеслась к идее пересесть ближе к аварийному выходу. Потому что оттуда дует. Сильно. Холодным воздухом. Из вариантов посидеть до посадки под дождем или быть сдутыми в аварийный выход, пассажиры выбирают грибной дождик. А вот зонтиков в самолете не нашлось.
Разговорился с соседкой. Она летела в родной Сыктывкар. Последние несколько лет жила в Швейцарии. Думаю, ничего себе возвращеньице. Рассказывает о жизни на родине. Между делом спрашивает, видел ли я пилота. Признаюсь, что нет. Она с улыбкой погружается в воспоминания. Оказывается, они раньше были знакомы. Не близко, но вроде как в одной компании друзей вращались. Пил он с ее слов много и жестоко по отношению к своему организму. А вот теперь пилот самолета. Закодировался, наверное. Оставалось только довериться судьбе, пилоту и самолету, что мы успешно приземлимся. Внутренний голос подтверждал, что все будет хорошо.
По возвращении из очередной насыщенной командировки мной было принято решение застраховать свою жизнь. Много разных знакомств, много разных событий, мало ли что. А ведь семья, дети, хочется хоть в чем-то подстраховаться.
Знакомая работала в одной европейской страховой компании. Обратился к ней. Получил направление на мед. осмотр. Это правильно, надо представлять с кем имеешь дело. А то вдруг я завтра кончусь. Одни убытки.
Прохожу врачей. Страховая и правда европейская, с ее направлениями как-то удается избегать очередей. В одном из кабинетов сажусь на что-то вроде велотренажера. Грудь вся в прилепленных датчиках. Выполняю команду крутить педали изо всех сил. Кручу, что есть мочи. По команде прекращаю крутить. И… Падаю с этого велосипеда на пол без сознания. У меня остановка сердца. Далее все как по сценарию. Свет в конце тоннеля. Там какие-то люди меня встречают. Мы о чем-то разговариваем, не спеша обмениваемся мнениями, дискутируем. А несколькими мирами ниже, три переполошенных врача пытаются привести меня в сознание. Прихожу. Вижу лица в цвет халатов. Как потом рассказали датчики, которыми я был увешан как новогодняя елка, резко упало давление. Как только я перестал крутить педали. То ли это реакция на резкую остановку после мощной нагрузки. То ли аллергия на приказы и команды. Получаю еще одно направление. К кардиологу.
В течение нескольких недель прохожу всякие обследования. С ворохом результатов и прочей сопроводительной документацией попадаю в кабинет главного областного кардиолога. Из разговора с ним я узнаю несколько важных вещей. То, как точно называется мой диагноз. То, что такой же диагноз в позапрошлом году был поставлен трем молодым парням. То, что в прошлом году их осталось двое. А в этом году вообще всего лишь один небо коптит. Остальные не коптят. Звучит это категорически.
Не скрою, иногда чувство юмора отказывает. Накатывает что-то властное, древнее, леденящее. Оно чем-то липким залазит за шиворот. И зачем-то начинает обдувать холодным воздухом. В жаркие день еще ничего, а во все остальное время как-то напрягает и заставляет ежиться. Сверяюсь с доктором. Есть ли какие-то способы продления долголетия? Но так, чтобы из реальности. Т.е. без живой воды и молодильных яблок. Говорит, что, конечно, есть вариант. Настойчиво предлагает мне сделать операцию и поставить кардиостимулятор. Это что-то вроде батарейки, которая будет запускать сердце в случае чего. Предлагает посмотреть каталог с ценами, который лежит на столе. Вот так обыденно. Каталог. С картинками и ценами. Прямо передо мной на столе. Наверное, молодой Дарт Вейдер чувствовал что-то подобное в самом начале. Подумаешь, немного апгрейда. Тут железяку воткнем, тут провода подключим, здесь орган заменим. Доктор вещает что-то оптимистичное. Если коротко, то его основная мысль звучит так: «Не ссы». Сижу, листаю каталог, не ссу, почти.
Спрашиваю про ограничения. Говорит, что надо рамки в аэропорту проходить как-то аккуратно. А то вдруг стимулятор перемкнет и сработает не так. Впрочем, многое от цены аппарата зависит. Оно понятно, надежность и безопасность стоит дорого. В разы дороже, чем ненадежность и небезопасность. А еще надо забыть про спорт. Прогулки в парке еще можно. Секс лучше лежа на спине. Также можно шашки и шахматы. При условии, что не буду волноваться и фигурки с доской будут легкие. И в таком режиме до конца жизни.
Кладу каталог на стол. Говорю спасибо за аудиенцию. В голове случился винегрет. Пошел думать. Он искренне советует думать не долго. А то мало ли чего.
Звоню своей знакомой из страховой компании. Честно сообщаю о результатах мед. осмотра. Она честно говорит, что с такими результатами рекомендуют страховать не жизнь, а место на кладбище. Короче, добавляет позитива в общую картину.
Дня три читаю что-то по этому поводу в интернете. Вспоминаю, что, и правда, не мог последние пару лет даже километр пробежать в хорошем темпе. Начиналось головокружение, зеленые мухи перед глазами летали. А несколько раз даже во время секса приходилось как-то сбавлять накал и натиск. В целом мысли совсем не оптимистичные, скорее 50 оттенков мрачного.
Психика отечественного предпринимателя и психолога вещь пластичная и жизнеспособная. Иначе, как бы я вообще дотянул до сего момента? Я уже умел прислушиваться к себе и доверять внутренним подсказкам. Сверяюсь с тем, как во мне отзывается идея апгрейда, ощущаю стойкое неприятие и чувствую отторжение к предложенному варианту. Внутренний голос говорит: «Не сейчас, может быть позже, но не сейчас». Возвращается доверие к своему организму и уверенность, что он не подведет, если о нем заботиться по-человечески. Не первое место выходит мысль, что моя жизнь зависит не от этой батарейки. На следующей встрече с кардиологом спокойно отказываюсь от операции и стимулятора. Он слушает меня и прощается. Именно прощается. Совсем.
А я иду и записываюсь в спортзал. Ровно через полгода, ровно за полчаса, пробегаю ровно пять километров. Спокойно схожу с беговой дорожки и иду подтягиваться, отжиматься и железяки ворочать.
В самом начале тренировок было непросто. Несколько раз после выполнения какого-нибудь упражнения оставался лежать. Чтобы не пугать инструктора делал вид, что ленюсь. Хотя на самом деле просто не мог встать. Но внутренний голос настаивал на продолжении и увеличении нагрузки. Мне кажется, инструктор догадывалась, что происходит что-то странное. Иногда ее лицо принимало выражение похожее на начинающуюся панику. Но так как я все равно вставал и продолжал заниматься, скоро она к этому стала относиться проще. Наверное, стала доверять. А может, думала, что это одна из моих особенностей выполнения упражнений или последствие легкого помешательства. Хотя как-то раз, посмотрев на меня попристальнее, молча принесла мне очень сладкого чаю и настояла, чтобы я его выпил. Приятно, когда о тебе заботятся красивые девушки.
Через некоторое время случайно встречаю главного областного кардиолога. Он меня узнает. Удивляется нашей встрече. Спрашивает: «Поставил?». Я отрицательно мотаю головой. Он недоверчиво хмыкает и идет дальше заниматься своими делами. Душевный человек. А я почему то думаю, что очень правильно сделал, что доверился внутренним ощущениям и не согласился на операцию. Не знаю почему, нет объяснений.
Вскоре позвонила моя знакомая из страховой компании. Сказала, что вышла новая программа страхования жизни и проходить мед. осмотр не обязательно. По параметрам я прохожу. Поэтому можно страховаться. Прислушался к внутреннему голосу, тот промолчал, что ж, пусть тогда решает ум. Ум подсказал застраховаться.
Доверие.
О чем нам говорит чувство доверия?
Чувство доверия может быть направлено как по отношению к чему-то условно вовне: людям, событиям, вещам, процессам и т. д. Так и по отношению к тому, что условно внутри нас или является нашей частью: тело, разум, руки, «внутренний голос», интуиция, психические процессы и т. п.
Доверие – это переживание ожидания верности того, на что оно направлено, и ожидания подтверждения наших представлений об этом. В данном случае понимаем верность как синоним преданности, неизменности или приверженности.
Можно сказать, что мы доверяем другому человеку когда:
1. Мы чувствуем контакт с ним. Его цели, мотивы и интересы открыты нам и мы видим, что они совпадают с нашими. Хотя в некоторых случаях можно и без совпадения, достаточно просто отсутствия противоречий.
2. Готовы положиться на его верность. На его верность своему слову, нам, идее, логике, семье, родине, партии, выбору или чему-то еще, что имеет определяющее значение в конкретных обстоятельствах.
3. Находим его достаточно умным, надежным, сильным или еще каким-то, каким важно, чтобы он был в конкретных обстоятельствах. Ожидаем, что именно так он и проявится, когда будет нужно.
Если чего-то из приведенного списка нет, то и доверия, скорее всего, не случится. Поэтому спокойствия в этих отношениях тоже не будет.
Доверие в отношении того, что находится условно внутри нас или является нашей частью, тоже состоит из похожих компонентов:
1. Мы надеемся, что там «за нас». Казалось бы странным допустить что то, что находится внутри нас или является нашей частью, может быть «не за нас», а то и «против нас», но и такое случается. Мы можем подозревать свои способности, свою интуицию, здоровье, ум, внутренний голос, даже руки и ноги в неверности. Иногда встречаются люди, которые называют свои части или то, что внутри, предателями и рассказывают яркие истории об обманах и изменах.
2. Мы рассчитываем, что нас не подведут. Что в нужный момент получится опереться на этот внутренний ресурс. Как бы ни казалось парадоксальным, но даже будучи полностью уверенными, что «там полностью за нас», мы можем предполагать, что в какой-то конкретной ситуации внутренний ресурс может нас подвести. Чувство юмора может отказать, блестящий ум впасть в ступор, натренированная рука вывихнуться, хорошее настроение пропасть, горло пересохнуть и т. д.
3. Мы надеемся, что этого ресурса окажется достаточно для решения поставленных задач и преодоления возникших трудностей. Если цели воспринимаются как очень амбициозные, а задачи чрезмерно трудными, и все это впервые, то, даже веря, что «там за нас», что включатся по максимуму, что сделают все возможное и не подведут, мы все равно можем сомневаться. Можем сомневаться в том, что хватит сил, что будет довольно выносливости, что окажется достаточно сообразительности и пр.
Если хотя бы один компонент не будет нас удовлетворять, то доверие не появится.
Чувствуя доверие, мы можем спокойно сделать шаг навстречу чему-то новому. Это не значит, что будет легко и просто, что не будет трудностей и проблем, что мы застрахованы от ошибок, но это значит, что это будет достаточно безопасно и в итоге приведет нас к желаемому результату.
А если доверие подтвердится, то родится твердая уверенность.
Чувство доверия указывает нам, что мы можем твердо опереться на то, чему доверяем.
ПРАКТИЧЕСКИЕ ВЫВОДЫ
Для того, чтобы доверять другому человеку или миру в целом, мы должны чувствовать устойчивый контакт с ними на глубоком уровне. Если в этом контакте мы почувствуем достаточно открытости, близости, верности, устойчивости и доброжелательности, то это поможет родиться доверию.
Если мы не чувствуем доверия к человеку, то можем исследовать наши с ним отношения и наши представления о нем. Между нами есть открытый и близкий контакт? Чего не хватает? Он не «за нас»? Он может нас подвести в какой-то конкретной ситуации? У него недостаточно тех ресурсов, которые необходимы? Ответив на эти вопросы, мы поймем, что именно вызывает сомнение. Далее можем строить отношения, принимая в расчет увиденное и понятое.
Моя история была про доверие своему внутреннему голосу. В этом месте коллеги психологи, психотерапевты и психиатры могут заочно поставить мне диагноз «слуховые галлюцинации». Ничего страшного. Перефразируем старый анекдот по этому поводу. У мужчины спрашивают: «Вы слуховыми галлюцинациями страдаете?». Он отвечает: «Нет, что Вы! Я ими наслаждаюсь!».
В психологии уверенно используется понятие «бессознательное» – это совокупность психических процессов и явлений, не входящих в сферу сознания человека, то есть в отношении которых отсутствует контроль сознания. Это значит, что мы не можем их полностью понять и изучить. Утверждается, что «бессознательное» взаимодействует с нашим сознанием, в том числе с помощью снов. А они с разной частотой и яркостью случаются у абсолютного большинства людей. Так почему бы не предположить, что способом взаимодействия может быть «ответ, пришедший из внутреннего мира», после того, как мы долго озадачены каким-то важным для нас вопросом.
Наблюдая за феноменом «внутреннего голоса» или «интуиции», я нашел существенное отличие от «голоса разума». Мне кажется, иногда мы можем путать то, что подсказывает нам интуиция, и то, что мы думаем в процессе размышления. В моем опыте «интуиция» это всегда емко, целостно, лаконично и нередко парадоксально и метафорично. А «от ума» это последовательно, развернуто, аргументированно, схематично и всегда логично.
Если спросить «голос ума», например, так: «Скажи, пожалуйста, почему ты мне это посоветовал?». То мы получим развернутый, последовательный ответ с аргументами и контраргументами, выводами и рекомендациями, возможно с приведением альтернативных вариантов.
Если спросить «внутренний голос», например, также: «Скажи, пожалуйста, почему ты мне это посоветовал?». То мы получим ясный и прямой ответ: «Потому что гладиолус!» или никакого ответа вообще. Он просто не будет вдаваться в дискуссию, оставив за нами выбор, прислушаться к подсказке или нет.
Все это я пишу не для того, что призвать игнорировать «голос разума». Отнюдь! Его нужно слушаться, особенно в ситуации когда «голос интуиции» молчит.
В своем личном опыте я глубоко доверяю своему «внутреннему голосу», хотя признаю, что не всегда слушаюсь и поступаю согласно подсказкам. Чаще всего я его игнорирую или просто не слышу, когда прерывается контакт с внутренним миром, когда я суечусь, спешу, попадаю под влияние других людей, зацикливаюсь на чем-то или просто очень устал.
Тоже самое с доверием другим людям. Если я чувствую, что доверяю человеку, то готов открываться, сближаться, реализовывать какие-то совместные проекты. Если же доверия нет, то чтобы не говорил «голос разума», какие бы доводы и аргументы он не приводил, то я скорее вежливо откажусь от сближения и совместных дел.
Более 10-ти лет назад я доверился «внутреннему голосу», который подсказал мне вместо согласия на операцию отправиться в спортзал. Периодически прислушиваясь к себе, я чувствую, что идея поставить кардиостимулятор не перечеркнута полностью, просто не сейчас.
Помимо занятий в спортзале, я плаваю в бассейне, играю в настольный теннис. Зимой катаюсь на коньках, беговых и горных лыжах. Летом велосипед и ролики. Могу спокойно пробежать 10 км и потом пойти подтягиваться и отжиматься, при этом не потерять на следующий день способности самостоятельно ходить. Могу взять жену на руки и подняться с ней по лестнице на 8 этаж. Вот только в сексе ничем кардинальным не прирастаю. Хотя с другой стороны, звание «мастер спорта по камасутре» мне тоже никуда не уперлось.
Глава 11. Чувство уверенности
История «Про посредничество»
Один из моих друзей, собственник бизнеса, попал в непростую ситуацию. Его проект прогорел. Наемный директор принял ряд неверных решений. Теперь проект должен контрагентам несколько миллионов, правда, рублей. Все равно неприятно. Не все люди способны держать удар особенно в ситуации, когда они на самом деле сделали ряд ошибок. Директор оказался в состоянии «морально размазанный по тарелке». Надежды, что он как-то будет способен урегулировать ситуацию, утонули в болоте его скорби и печали. Собственник был полностью погружен в другие проекты, в которых деловая репутация имела весомое значение. Работал над заключением серьезного контракта. Соответственно ситуацию с долгами разруливать надо, да вот некому.
В доверительной беседе, за чашкой чая, он рассказал о своих трудностях. Мы вместе поразмышляли о том, что полезно было бы сделать в этой ситуации. И родилась идея – нужен независимый и профессиональный представитель. Нужен человек, который уверенно возьмет на себя функцию переговорщика и выступит от лица собственника. Задача состояла в том, чтобы до заключения важного контракта деловая репутация собственника оставалась белоснежной. Пробежавшись по списку наших общих знакомых, которые могли бы выступить искомой роли, мы неожиданно остановились на мне.
Задача показалась любопытной. С одной стороны, нельзя было допустить обращение кредиторов в суд. С другой стороны, противопоказано было их обращение за поддержкой к теневым структурам. Мне предстояло удерживать их в довольно узком коридоре решений, по которому предстояло идти с ними рука об руку в течение ближайшего квартала, а может и полугода. Вот сейчас красивая метафора про «рука об руку» получилась, да?
Я был уверен, что все получится и согласился на участие в этой авантюре. Сохраняем его репутацию, он подписывает контракт, я выхожу из проекта. Если долги до конца не будут погашены, то этим займется уже кто-то другой.
Начиная что-либо, подумай, как ты это будешь заканчивать. Мне предстояло длительное время находиться в тесном контакте с двумя десятками очень разных людей. Они справедливо испытывали сильные чувства в диапазоне от негодования до ненависти. Накал страстей определялся величиной долга. А также невнятностью комментариев полученных ими ранее от отстраненного директора. Поэтому я обеспечил себя придуманным именем, а также телефоном и симкой, которые планировал выкинуть по завершении дел. Плюс зарегистрировал дополнительный электронный почтовый адрес для переписки.
Взяв у бывшего директора контакты, я обзвонил всех кредиторов и сообщил, что теперь по всем вопросам обращаться ко мне. В целом они обрадовались, что теперь нашелся человек, с которым можно о чем-то разговаривать и который всегда будет отвечать на входящие звонки. Они грустили от того, что мой предшественник был доведен до такого состояния, что боялся брать трубку и уже долгое время игнорировал собственный телефон. С радости они начали орать на меня, наезжать, угрожать и ругаться матом. Отстраненный директор как-то упоминал, что уже не раз получал угрозы физической расправы в свой адрес. Однажды ему даже шины прокололи. Хотя это запросто могли сделать те, кому не нравилось, как он паркует машину.
С особо радостными и возбужденными кредиторами вопрос корректности общения ставился ребром моментально. Сухо, холодно и внятно я проговаривал: «Бизнес – это риск. Вы захотели заработать большую маржу, приняли ряд решений и проиграли. Это Ваша ответственность. Так бывает. Я сам не раз также ошибался и прогорал. Сейчас контактное лицо я. Если вас это не устраивает, то я вычеркну Вашу фамилию из списка контактов и не буду Вам больше никогда звонить. С другими кредиторами я буду вести переговоры по закрытию долга, а про Вас забуду ровно через 3 секунды. Скажите прямо сейчас, как мне поступить?». В 100% случаев ор прекращался, контрагент становился вменяемым и готовым к диалогу.