Шоу бизнес. Книга вторая

Подпольный цех

Ростов-на-Дону, март 1988 года. Три часа ночи.

Подвал бывшего овощехранилища на окраине города дышал сыростью и гнилью, словно живое существо, доживающее последние дни. Или рождающееся заново – трудно сказать, где кончается агония старого и начинается муки родов нового. Низкие своды, покрытые известковой побелкой времён Хрущёва, местами осыпались, обнажая красную кирпичную плоть стен – кирпичи ещё царские, клеймо «Асмоловъ и Ко, 1913». Империя рухнула, СССР загибался, а кирпичи стояли. Вечные, как сама Россия.

В углах собиралась паутина времени – толстая, пыльная, похожая на серую вату, которой затыкали щели в окнах коммуналок. Пауков давно не было – сдохли от химии, которой травили крыс. Крысы тоже сдохли, но запах остался – сладковатый, тошнотворный, въедливый. Здесь, в этом подземном царстве, где когда-то хранили картошку и морковь для всего Пролетарского района, теперь рождалась новая эпоха – эпоха пиратского звука, подпольного капитализма, музыкальной революции.

Воздух был густой, почти осязаемый – можно было зачерпнуть ладонью, как кисель на поминках. Пахло адской смесью: горелая пластмасса китайских кассет, канифоль от паяльника, машинное масло от дек, дешёвые сигареты «Прима», портвейн «777», мужской пот страха и азарта. Этот запах въедался в одежду, в волосы, в кожу, проникал в лёгкие, в кровь, в душу. Домой приходили, пропахшие подпольем насквозь – жёны морщились, дети пугались, соседи догадывались, но молчали. В Ростове все что-то мутили – кто цветмет сдавал, кто джинсы перешивал, кто валюту менял. Подпольный цех был почти респектабельным бизнесом на этом фоне.

Вдоль стен выстроились в ряд кассетные деки – целая армия музыкальных рабов. Китайские – дешёвые, ненадёжные, как обещания Горбачёва. Корейские – чуть получше, но тоже барахло. И несколько японских – трофеи с таможни, доставшиеся через третьи руки за безумные деньги. «Sony», «Panasonic», «Sharp» – имена, звучавшие как заклинания, как названия далёких планет, где люди живут в будущем.

Сотни магнитофонов мигали красными и зелёными огоньками – новогодняя гирлянда в аду. Каждый работал на своей скорости, каждый со своим ритмом. Вместе они создавали гипнотическую симфонию механического труда. Щелк-щелк-щелк – кассеты переворачивались автоматически, как покойники в гробах, когда им снятся кошмары. Жжж-жжж-жжж – моторчики наматывали плёнку, километры магнитной ленты, на которой записана новая история страны. Время от времени что-то щёлкало не так, скрипело жалобно, застревало с хрустом – и тогда Витек бросался к проблемному аппарату как фронтовой хирург к раненому.

Витек – Виктор Семёнович Прохоров, если официально, но здесь все были на «ты» и по кличкам. Двадцать восемь лет от роду, но выглядел на все сорок, а чувствовал себя на шестьдесят. Жизнь в подполье старит быстрее зоны. Худой как узник Освенцима – рёбра можно было пересчитать через футболку. Руки тряслись от постоянной работы с мелкими деталями и передозировки кофеина – третьи сутки без сна, кофе уже не помогал, приходилось жевать растворимый «Нескафе» прямо из банки, запивая тёплым портвейном «Агдам», который почему-то называли «жидкостью для снятия лака».

Он склонился над паяльником, пытаясь припаять отвалившийся контакт на плате. Японская плата из магнитофона «Technics» – произведение искусства, которое пытались скопировать китайцы и получили уродца. Капля олова дрожала на жале паяльника, грозя упасть мимо и закоротить соседние дорожки.

– Стой, проклятая, стой… – бормотал Витек, придерживая плату пинцетом, купленным в ветеринарной аптеке. – Ну давай же, родная, не подведи. Ты же японка, а не китайская подделка. У тебя должна быть честь…

В прошлой жизни – до подполья, до перестройки, до всего этого безумия – Витек был инженером на заводе «Россельмаш». Делал комбайны для уборки того, чего в стране становилось всё меньше – хлеба. Зарплата сто восемьдесят рублей, премия раз в квартал, путёвка в Сочи раз в пять лет. Стабильность. Предсказуемость. Медленное умирание.

А потом началась перестройка. Завод встал – заказов нет, денег нет, смысла нет. И Витек ушёл в подполье. Стал доктором для больных магнитофонов, хирургом электроники, некромантом, воскрешающим мёртвую технику.

Рядом с ним, за соседним столом, заваленным кассетами, сидел Павел – Пашка-Меломан, как его звали в подполье. Двадцать лет, студент политеха, официально – будущий инженер-строитель, неофициально – фанат русского рока, способный по первым трём аккордам узнать любую песню «Кино», «Наутилуса» или «Аквариума».

На голове у него были наушники размером с консервные банки – «Электроника ТДС-7», гордость советской промышленности, если не знать, что внутри стояли динамики от списанных вертолётных шлемов. Павел раскачивался в такт музыке, которая гремела в его ушах. Голова моталась как у припадочного на дискотеке, нога отбивала ритм о бетонный пол, пальцы барабанили по столу, усыпанному кассетами.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.