Глава 1
Два водянисто-голубых глаза смотрели на меня с яростью, обещая все кары мира и персональное утопление на дне морском в придачу. Качественное и со знанием дела. Потому что вот это пылающее ненавистью чудовище, от которого я пятилась по каменистому берегу, – водоплавающее. Что, впрочем, не мешает ему с легкостью догонять свою жертву на суше.
Плезиозавр. Теперь я знала, как называется этот вид динозавров. Огромная рептилия с ластами вместо ног и хищной головой на длинной шее. На суше я однозначно быстрее, но истина в том, что бежать мне некуда. Всей суши крохотный кусочек камня, громко именуемый островом. Ну какой же из него остров? Так, торчащий из воды валун…
– Убью! – предупреждали страшные в своей враждебности глаза.
Ласты шлепали по камню. Серебристо-голубая с переливами туша надвигалась с неумолимостью неуправляемого локомотива. Оскаленная морда ощерилась двумя рядами острых, заточенных под разделку морских гадов зубов в жуткой и многообещающей усмешке.
Что он собрался со мной сделать? Утопить? Разорвать на части? Съесть? Боюсь, даже если огласят весь список вариантов, мне не понравится ни один из них.
На очередном шаге назад нога неожиданно соскользнула, и я едва удержала равновесие, взмахнув руками. Каких камней нет в море? Правильный ответ – сухих. Я наступила на мокрый и оттого склизкий, а это плохо. Потому что это означало, что остров закончился, и за спиной лишь океан. Огромный, как сама планета, и равнодушный к чужим страданиям.
Паника подкатила к горлу, тугим комком сдавливая дыхание. Я обернулась, на миг взглянула на воду, и эта безбрежность, синяя бесконечность затопила мое сознание…
– Девушка! Девушка! Придите в себя! Да очнитесь же!
Обеспокоенный голос словно пробивался сквозь плотную вату в ушах и начинающую рассеиваться в голове муть. Видение с динозавром растворилось кошмарным сном, оставляя колотящееся в ужасе сердце и почему-то непонятное чувство вины.
Я все-таки потеряла сознание? Последнее, что помню – накатывающие волны панической атаки и голубовато-прозрачную воду бассейна с отчетливо просматривающимися квадратиками плитки на дне. Вот на дно смотреть точно не стоило. И вообще на воду. А если подключить здравый смысл и мозги, нельзя было даже приходить в этот бассейн.
– Очнулась! – послышался выдох облегчения, а взгляд сфокусировался на склонившемся надо мной светловолосом парне. Тренер и спасатель городского бассейна "Водник", имени которого я так и не удосужилась узнать. – Девушка, вы как себя чувствуете?
И тут он осекся, разглядев несостоявшуюся утопленницу как следует.
Узнавание оказалось взаимным.
– Опять ты? – охнул парень. – Это ты, да? Та самая, которая в том году так же пыталась зайти в воду и так же бухнулась в обморок?
Ну да, в прошлом году была я. И в позапрошлом. И каждый год с тех пор, как мне исполнилось восемнадцать, и на каждый мой приступ больше не требовалось вызывать родителей. Просто он работает в бассейне всего года два и не в курсе предыдущих эпизодов.
Да-да, я упорная. Или упоротая. Неистребимая оптимистка, свято верящая, что однажды наступит тот счастливый день, когда наконец-то сумею одолеть самый жуткий и отравляющий страх своей жизни.
– Ты хоть предупредила бы, что опять лезешь в воду, чтобы я подстраховал. Или морально подготовился… – возмутился спасатель.
– И что бы это изменило? – пробормотала я, внутренне сгорая от стыда. Может, и правда, надо было предупредить? Но я была уверена, что справлюсь. На этот раз. Психолог обещала!
К тому же, я специально выбрала момент, когда спасатель находился максимально близко к лесенке и спускающейся по ней в воду девушке в зеленом купальнике. Так, на всякий случай. И ведь оказалась права! Даже захлебнуться не успела.
– Ты понимаешь, что могла удариться головой? – продолжал выговаривать мне парень. Крепко же он испугался. – О лесенку или бортик!
Я представила. Брр… А ведь и правда. Мне крупно повезло, что паническая атака и последующий обморок захватывают меня уже при вхождении в воду. Обычно это происходит, когда я погружаюсь примерно по пояс. Иногда успеваю зайти по грудь.
– Я думала, на этот раз обойдется, – призналась я.
– Думала она… – передразнил тренер. – И сочувственно добавил. – Фобия?
Я кивнула. И торопливо пояснила, чтобы он совсем не посчитал меня идиоткой с полностью атрофированным инстинктом самосохранения.
– Я даже к психологу ходила! Она и посоветовала проверить на деле, насколько получилось проработать мои страхи.
– Смени психолога, – фыркнул парень, поднимаясь на ноги и подавая мне руку. – И бассейн – на будущее.
***
Моему страху лет девятнадцать. Всего на пять меньше, чем мне самой. Вот и получается, что воду я боюсь почти всю свою сознательную жизнь. Досадная неприятность для жительницы города, раскинувшегося по двум берегам одной из крупнейших рек страны. Некрупное, но вполне купательное озеро в нашем районе я обходила по большому кругу. Спасателей там не водилось от слова "совсем". Аквапарк тоже был под запретом. Не хотелось устраивать переполох, пугать ни в чем не повинных посетителей и напрягать персонал.
Бассейн оставался последней надеждой хоть как-то изменить отношение моего травмированного мозга к большой воде.
Как же хорошо, что в городе он не единственный.
Идея со сменой уже психолога была, может быть, и логичной, но весьма несвоевременной. На днях я потеряла работу и больше не могла позволить себе не только психологов получше и поэффективнее, но и психологов вообще. Придется пожить со своей фобией еще какое-то время.
Интересно, почему во время обмороков мне продолжает являться тот серебристый плезиозавр? Детали видения каждый раз отличаются, искажаются по мере отдаления по времени от того давнего несчастного случая, но в целом сюжет не меняется. Маленький остров посреди океана и злой доисторический динозавр, пытающийся меня сожрать.
Полчаса спустя, когда я медленно брела по улице в сторону дома, позвонила Таня, моя текущая подруга. Текущая, потому что обычно подруги рядом со мной не задерживаются. Те, которые именовались таковыми по праву высиживания общих горшков в детсаде, давно исчезли из моей жизни и памяти. Школьные годы с завидной регулярность подбрасывали то один, то другой варианты, но с такой же легкостью спустя год или два перекидывали казавшихся закадычными подружек другим нуждающимся в их внимании. В студенчестве я уже сама ни с кем не сближалась, прекрасно понимая, чем всё закончится. Так к чему тратить время и душевные силы на людей, которые вскоре потеряют ко мне интерес?
Порой мне казалось, что я для всех какая-то… лишняя, что ли?
С Таней мы случайно подружились около года назад на одной из моих прежних работ. Неугомонная и деятельная девушка немногим старше меня не потерялась даже после того, как я уволилась. С ней было легко и весело, однако неумолимый опыт подсказывал, что сюжет нашего общения близится к своему привычному финалу. Но пока она оставалась рядом и для временной подруги знала обо мне, наверно, чуть больше, чем мне бы того хотелось.
– Ну как, Еська? Получилось? – с нетерпением спросила Танька, едва я приняла звонок.
– Если ты о том, как я напугала спасателя и едва не утопилась, то да, получилось всё просто на высшем уровне, – с иронией отвечала я.
– Ну вот, – разочарованно выдохнула подруга. – А я надеялась… Жаль, что не получилось пойти с тобой. Поддержка бы не помешала.
– Ты работаешь, – отмахнулась я. – Всё норм. А я специально выбрала это время, чтобы в бассейне было как можно меньше народа.
– Слушай, это же "Водник"? Я там была. У них та-а-акой классный симпатяга-спасатель, – мечтательно произнесла в трубку Таня. – Это его ты напугала?
– Его, – покаялась я с тяжелым вздохом, вновь мысленно переживая те несколько минут позора.
– Только не говори, что не познакомилась! Это же был просто шикарный повод! Я уже представляю, как мужественный мускулистый парень кидается в воду, чтобы спасти тонущую прекрасную деву. А дева – не будь дурой – благодарит героя за спасение и дарит ему…
– Тогда я дура, – усмехнулась я в ответ, не давая фантазиям подруги уйти в любимом ею эротическом направлении. – Единственное, на что меня хватило – это трусливо и поспешно сбежать из этого бассейна куда подальше.
Таня многозначительно и красноречиво посопела в трубку.
– С тобой всё ясно, – подвела она итог. – Помрешь старой девой.
– Кстати, он меня узнал, – хихикнула я. – Прикинь, как я впечатлила бедного парня своими обмороками, что он вспомнил меня даже через год.
– Ты безнадежна, Еся. Слу-у-ушай… А давай я тебя кое с кем познакомлю? Есть у меня на примете один замечательный мужчинка…
– У тебя настолько замечательная работа, что ты от скуки решила поиграть в сваху? – развеселилась я.
Свести меня с очередными "милыми", "симпатичными", "замечательными" парнями пытались все, кому не лень. С какого-то момента я даже перестала сопротивляться и позволяла добровольным свахам развлекаться как им вздумается.
Вот только бессмысленное это занятие.
– Я серьезно! – кинулась защищать свою инициативу Таня. – Он классный! И вы с ним друг другу очень подходите!
– Он тоже слегка чокнутый на всю голову с аквафобией в анамнезе? – невинно уточнила я.
– Тьфу на тебя, – психанула подруга. – Я тут стараюсь, для нее, между прочим. И ничего ты не чокнутая. Подумаешь, в речку войти не можешь. И нафиг она нужна? Я была на днях на пляже, там мусор кругом и бухие весь берег заняли. Так что ничего ты не теряешь.
– А это уже мне решать, – с улыбкой ответила я. – Ладно, пока, я почти до дома дошла.
К тому же, пришла мне в голову одна слегка чокнутая мысль. И ее следовало обдумать.
"У тебя два варианта проверить, насколько мы проработали с тобой твой страх", – сказала мне на последнем во всех смыслах сеансе психолог. – "Сходить в бассейн, пока он не закрылся на лето. Или на то место, с которым связана твоя психотравма".
Бассейн, конечно, был поближе и безопаснее. Но даже он не сработал. Фобия, как оказалось, и не подумала поддаваться лечению. Но что, если я и в самом деле вернусь туда, откуда всё началось?
И посмотрю своему кошмару в глаза?
Глава 2
Это случилось жарким июльским днем, в который единственными бедами должны были стать обгоревшая на солнце кожа или солнечный удар от перегрева.
Но произошло кое-что пострашнее.
Я едва не утонула.
Сама я тот день не запомнила. То ли была слишком мала, то ли из-за пережитого стресса загнала травмирующее событие глубоко в подсознание. Настолько глубоко, что психолог так и не сумела вытащить подробности наружу, как ни старалась.
Но кое-что я знала со слов родителей.
К гибели маленького ребенка едва не привела обычная семейная поездка на отдых к небольшому озеру. В тот год мы еще жили в другом городе, расположенном по соседству с теперешним. Чистое прозрачное озерцо на его южной окраине с уютными крохотными пляжами пользовалось у жителей огромной популярностью. Вот и наша семья наведывалась туда в те редкие моменты, когда выходные обоих родителей и теплая солнечная погода совпадали.
Так было и в тот раз.
Как ребенок оказался в воде один, без присмотра, для меня до сих пор загадка. Мама рассказывала, что они с папой услышали мои крики и наперегонки сразу же бросились в воду. К счастью, от берега я оказалась недалеко, на приемлемой глубине для взрослого. Но не для пятилетней малышки. Родители вытащили меня из воды, плачущую и что-то бормочущую про динозавра. Тогда странным фантазиям напуганного ребенка никакого значения не придали. Жива, и слава Богу. А потом детская психика легко справилась со стрессом, постепенно всё забылось, будто ничего и не было.
Пока при следующей поездке к озеру я внезапно не закатила истерику, отказываясь даже близко подойти к воде.
С тех пор панический страх перед водой стал частью моей жизни. А жуткий разъяренный динозавр – частью снов.
Уже позже, в школе, когда мы проходили всякие доисторические и ископаемые времена, я случайно обнаружила точно такую же рептилию на картинке в учебнике и узнала, что водоплавающая древняя тварь с длинной шеей и ластами вместо ног называется плезиозавром.
Так мой страх обзавелся именем. А я – недоумением, откуда в голове пятилетнего ребенка возник образ вполне себе реальной, но никогда не встречающейся в современной жизни рептилии. Мама, впрочем, убеждала меня, что связью "динозавр – большая страшная вода" мой мозг обзавелся из-за имевшейся у меня в то время детской игрушки, маленького динозаврика с лапками-ластами. Но я точно уверена – игрушечного динозавра мне подарили позже и именно с целью побороть фобию, принявшую такую вот неожиданную форму. «Смотри, совсем не страшная зверюшка, да?»
Психолог уверяла, что морской динозавр – визуализация моего страха перед открытым водным пространством. И предлагала весь дом обклеить всевозможными изображениями древней рептилии, дабы "привыкнуть и подружиться". Одно время и пару съемных квартир назад я так и делала. Но жилье менялось так часто, что мне быстро надоело каждый раз обвешивать по новой, а потом собирать по всем помещениям картинки и мягкие игрушки, которые, к слову, нисколечко не помогали. Напротив, каждый раз, наталкиваясь взглядом на обтекаемые тела плезиозавров, я вздрагивала и напрягалась. Вместо "привыкни и подружись" добавлялось плюс сто очков к стрессу и расшатанности нервов.
Поможет ли, в таком случае, поездка к источнику моих страхов? Или станет только хуже?
Если задуматься, я давно хочу куда-нибудь съездить. Хоть куда, лишь бы просто сменить обстановку. Очередная работа, нелюбимая и скучная, канула в прошлое, поставив мне кучу свободного времени и немного подкопленных финансов. Надолго этих денег, конечно, не хватит, но ведь всегда можно трудоустроиться опять, верно? Сколько раз я уже так делала…
С съемной квартирой тоже можно с легкостью проститься. Я их меняю чуть ли не чаще, чем работу. Что ж поделать, ненавижу надолго оставаться на одном и том же месте. Постоянство и однообразие угнетает, портит настроение. Тяготит. А порой накатывает что-то такое, неподвластное мне, стихийное, безотчетное, подступает к горлу, туманит голову, заставляя бросать всё на свете и искать новое, рваться к переменам, пытаться повернуть свою жизнь на сто восемьдесят градусов.
Вот как сейчас. Чувствую, уже подступает это щемящее чувство, когда хочется рвануть, не задумываясь, не глядя, куда именно. Просто броситься в океан неопределенности и неизведанного.
И я откинула последние сомнения.
В принятом решении само сложное – это сообщить о нем родителям.
– Есения, что случилось? – сухо спросила мама, взяв трубку.
Неизменный мамин вопрос при любом моем звонке. Почему-то она уверена, что позвонить просто так ее дочь не может. Только если произойдет что-то нехорошее, неправильное. Возможно, потому что нет между нами той самой пресловутой связи матери и дочери, как не было никогда особой любви.
– Мам, помнишь, я чуть не утонула в пять лет?
– Нашла, что вспоминать, – в голосе мамы появилось недовольство. – Лучше расскажи, почему ты опять уволилась? Снова началось?
Подробностями своей трудовой деятельности я с мамой не делюсь с тех пор, как меня отправили во взрослую жизнь, а попросту говоря, выгнали из дома в свободное плавание. Но всякий раз, стоило мне уволиться, она каким-то образом об этом узнавала, резко вспоминала о своем родительском долге в части воспитания и топила в озере нравоучений.
– Ма-а-ам! Ну, с чего ты взяла… – попыталась я откреститься от очередных нотаций. Наивная…
– Есения! Это уже не смешно! Ты уже взрослая и должна быть благоразумной. Но твой несерьезный подход к жизни и работе меня убивает! Вот дочка Нины Васильевны в твоем возрасте уже построила карьеру, в банке работает, стабильная зарплата и отличные перспективы стать начальником! Вот что у меня за "перекати-поле" родилось? В кого ты такая?
Я вздохнула.
Этот вопрос стабильно задавался примерно половину моей жизни. С того времени, когда неожиданно для всех я сорвалась путешествовать по стране. Автостопом. Без гроша в кармане, без паспорта и вещей. В ту пору мне едва исполнилось тринадцать лет.
Позже, когда меня нашли и вернули домой, я не смогла внятно объяснить, почему так поступила. Дома было всё в порядке. Никаких нерешаемых проблем, обид или "мама, папа, вы меня не понимаете!" Я была на редкость "легким" подростком, добрым, неконфликтным и без особых гормональных бурь.
Просто в тот день на меня впервые накатила жажда путешествий. Новые неизведанные края манили со страшной силой. Оставаться дома и ходить в школу, как все нормальные дети, стало невыносимым.
Однажды тем, в кого я такая, заинтересовался и отец. Только совсем по другому поводу. Его напрягал не ветреный, по выражению мамы, характер дочери, а цвет глаз. Зеленый, такого редкого оттенка, который не встречался в родне по обе стороны генеалогического древа, что позволило отцу заподозрить маму в нечестной игре. Помню в своем детстве разборки и постоянные ссоры, гневные мамины возражения и слёзы. И отца не смущало даже мое несомненное сходство с ним. А ведь чертами лица, формой рук и ног с поправкой на женственность я точно была обязана ему. Волосы же, длинные густые, светло-русые, достались уже от мамы.
Удивляли всех только глаза.
Пока кто-то из пожилых родственников не вспомнил, что когда-то давно, в едва ли не доисторические времена, он встречал то ли дальнюю тетку, то ли многоюродную сестру с точно таким же оттенком глаз. И пусть она не являлась моим прямым предком и, кажется, вообще не оставила детей, но этого хватило, чтобы отец успокоился и перестал донимать маму глупыми обвинениями.
– А ведь Оксанка-то была, как ваша Еся, такой же характер непоседливый, – посмеялся тогда спасший наше семейство от развала родственник. – Тоже не могла усидеть на месте. Всё ей куда-то надо было. Порой пропадала на месяцы, не слуху, ни духу от нее. Пока не пропала совсем. А ведь молодая еще была, жить бы ей да жить. Где ж теперь ее могилка, кто знает…
Мама про непоседливую родственницу запомнила и при любом удобном случае в назидание ветреной мне ставила ее печальную судьбу в пример.
– Когда ты за ум возьмешься, Еся? Сколько можно менять работы и жилье? Вот чего тебе неймется? Что за шило в попе? Подруг и тех нет постоянных! А парни? Вот дочка Ольги Ивановны уже замужем! Хорошего парня, между прочим, отхватила. С квартирой, машиной и доходной работой! А ты хоть с кем-нибудь встречалась? Нет! Всё принца какого-то ждешь! Пока клювом прощелкаешь, всех нормальных парней разберут! Эх, – вздохнула мама горестно, что было верным признаком конца нотаций. – Вот что мне за дочь непутевая досталась?
Всё, мама высказалась, успокоилась, теперь можно и поговорить.
– Мам, работу я найду, отличную. Не волнуйся. Попозже. Мне сейчас надо кое-куда съездить. Там и поищу.
– Куда съездить? – пасмурным голосом произнесла мама. – Куда тебя опять понесло?
– В мой родной город.
Повисло молчание. Мама обдумывала информацию.
– Зачем?
– Я… хочу посмотреть на то озеро.
Задавать тот же вопрос повторно мама не стала. Но он явственно повис между нами.
– Мам… Я вот что хотела узнать. Можешь подробнее рассказать, что тогда случилось? Я же вообще ничего не помню.
– Зачем? – всё же не удержалась, спросила она. – Это давно в прошлом, к чему тебе вспоминать?
Про психолога она не знала, и посвящать в эту страничку своей биографии родителей я не спешила. Не хотела их волновать или выслушивать очередные нравоучения. О моих страхах мама давно не спрашивала, и по умолчанию считалось, будто они исчезли.
– Ностальгия, – нашлась я, понимая, что объяснение так себе. – Я просто хочу посмотреть на родные места, где мы побывали в моем детстве. Заодно и к озеру съездить. Но хотелось бы знать, что там со мной произошло.
Мама задумалась.
– Да я сама уже не особо помню. Столько лет прошло. Мы загорали на берегу. Ты вроде была с нами. Ты же всегда такая послушная была, хороший ребенок. Тебе ясно сказали, никуда от нас не отходить. Чего тебя понесло в воду, понятия не имею. Вот и результат – чуть не утонула. Хорошо хоть кричала, мы с отцом услышали и вытащили. Там в воде почти никого не было, такие же детки на мелководье, никто из взрослых бы не успел. Ты почему-то на глубине была, как оказалась там, вообще не понятно. Даже нам с отцом по шею было, а плавать ты никогда не умела.
Вот как? И правда, загадка.
– Может, я на матрасе туда уплыла?
– Какой матрас? Не было у нас матраса. И круга спасательного тоже. И чужие рядом не плавали.
– А динозавр?
– Ты про него еще не забыла? – изумилась мама. – Хотя ты долго про него болтала. На том озере даже рыба почти не водилась, какие уж динозавры. Что-то придумала себе от страха, потом кошмарами мучилась. Он еще снится тебе?
– Нет, – соврала я и поспешно свернула разговор.
Что ж, мама предупреждена, пора приниматься за сборы.
Поездка мне предстояла в практически незнакомый город, хоть я там и родилась. Мы переехали из него, когда мне исполнилось лет шесть. Поэтому ни город, ни само озеро я не помнила. Можно было, конечно, съездить туда и раньше, все-таки родина, и находится не далеко. Но… Засевший в глубине души страх делал этот город единственным во всем мире, куда я ни за что и ни при каких обстоятельствах не хотела бы попасть.
И вот, кажется, пришло время, когда придется.