- -
- 100%
- +
***
– Прошу за мной, госпожа Иньюэ. Совершенный владыка литературы толкнул дверь в небесные чертоги и прошёл внутрь, оглядывая обстановку по сторонам.
– Сегодня эта проведёт для вас небольшую экскурсию, чтобы ввести в курс дела. Лин Вэнь указала рукой на огромный книжный стеллаж, в котором хранилось огромное количество свитков.
– Тут хранятся все важные отчёты, которые требовал Владыка. А вот здесь – она указала на соседний стеллаж, в котором свитки лежали в настолько хаотичном порядке, что смотреть было больно. – Ещё не оконченный фронт работы, который нам с вами предстоит закончить до вечера. Наши с вами уроки начнутся с завтрашнего утра, предупрежу сразу, чтобы вы не опаздывали. Я не терплю непонктуальных личностей.
Лин Вэнь развернулась в сторону заклинательницы и продолжила:
– Если у вас возникнут вопросы, я с радостью на них отвечу, а пока что считайте, что у вас что-то наподобие испытательного срока. Небожительница лукаво улыбнулась.
– Не бойтесь вы так, я просто пошутила. Уверена, с вашими качествами и достоинствами вы справитесь отлично.
Иньюэ кивнула и отправилась вслед за богиней, всё ещё не веря в то, что её выбрала в качестве ученицы такая могущественная небожительница.
С восторгом осматривая небесную канцелярию, Иньюэ про себя отметила, что здесь очень приятно пахнет бумагой и свитками, а так же чернилами. Это был один из любимых запахов девушки. Представив себя за одним из столов, занимающуюся бюрократическими делами, заклинательница не смогла сдержать внутреннего восторга и радостно улыбнулась.
– Благодарю, госпожа Лин Вэнь – девушка поклонилась и принялась рассматривать свитки, лежащие на столе. – Я вас не подведу, не переживайте. Я очень благодарна вам за оказанную честь. И с радостью буду помогать и обучаться у вас.
Заклинательница подошла к одной из стопок, взяла их в руки и перенесла на один из ближних столов.
– Начну прямо сейчас!
Глядя на рвение своей ученицы, Лин Вэнь не удержалась от улыбки. Подойдя ближе к девушке, она погладила ту по голове. Редко небожительница могла позволить себе такое явное проявление эмоций. За несколько сотен лет работы в небесной канцелярии, ее чувства сильно притупились, да и хроническая усталость давала о себе знать.
Лин Вэнь взяла в руки большую стопку свитков и неторопливой походкой вышла из зала.– Будут вопросы – не бойся обращаться за советом – мягко улыбнулась Лин Вэнь. – А пока я отнесу готовые отчёты Владыке.
– Госпожа Иньюэ, сегодня ваша задача после занятий проштудировать вот эти свитки и составить по ним отчёт. – Богиня литературы положила перед девушкой огромную стопку и потрепала по голове, немного взъерошив волосы.Вернувшись со свитками обратно, Лин Вэнь пребывала в прескверном расположении духа. Владыка потребовал как всегда всё переделать и даже не объяснил почему. Сил злиться или кричать больше не было. Небожительница давно привыкла прятать все эмоции внутри себя, и чем глубже она их закапывала, тем холоднее и мрачнее казалась для окружающих. Темно -синие синяки под глазами – два извечных спутника с момента вознесения. Не жизнь, а сплошной день сурка, каждый день из раза в раз ничего не меняется. Но Лин Вэнь не спешила отчаиваться, в кои-то веки и на ее улице должен был быть праздник. И наконец это и вправду случилось. Только вот как объяснить свой внезапный порыв взять к себе в ученицы заклинательницу, так ещё и довольно взбалмошным характером. Однако следовало отдать Иньюэ должное, в учебе и помощи к ней нареканий не было. Девушка выполняла все, что она просила с охотой и рвением. Лин Вэнь узнавала в этих торопливых движениях и неловкой улыбке саму себя.
Заклинательница удивилась такой необычной перемене в манере наставницы, но лишь порадовалась тому, что получила похвалу и принялась ещё усерднее составлять новые отчёты.
В глазах Иньюэ богиня литературы была очень сильной и выносливой, но она так же понимала, что никто не откажется от простых чувств и отношений. Возможно она поможет ей смягчиться.
Прошла всего неделя как Иньюэ Ван стала обучаться у богини литературы, но уже были хорошо заметны усилия и усердие девушки, ее старания.Лин Вэнь прошла вглубь своего дворца попеременно цыкая на младших чиновников, которые опять сидели всю ночь без дела, пока она сама не покладая рук в быстром темпе заполняла отчёты. Экзамен с госпожой Иньюэ приближался и наконец настал. Небожительница смахнула со стола лишние предметы и уложила новый чистый свиток и кисть с тушью. Затем поманила заклинательницу и пригласила сесть за стол, дабы начать экзамен.
Их занятия всегда начинались с небольшой разминки. Сначала надо было прописать любимое стихотворение каллиграфическим почерком, а уже потом начиналась диктовка или списывание.Девушка быстро вошла в зал дворца богини литературы, торопливо поклонилась и аккуратно села за стол. Ну как аккуратно, от волнения девушка чуть не свалила со стола все нужные принадлежности и неловко улыбнулась. – Просите, госпожа Лин Вэнь, немного волнуюсь. После чего взяла в руки кисть, обмакнула в тушь и вывела на бумаге первый иероглиф. Немного неровный, но уже лучше чем был.
Ровный размеренный голос небожительницы отражался от стен дворца, возвращаясь обратно. Лин Вэнь не любила много говорить вслух, но работа и тем более наставничество обязывали.– Иньюэ, на практику написания иероглифов, отработку особенностей определенного стиля уходят годы, не говоря о том, что также важно само послание автора, которое несет надпись – рассказывала небожительница, внимательно следя за тем как ее ученица выводит на бумаге новые иероглифы. – Если ты хочешь действительно научиться этому искусству, то будь готова отдать за это дело несколько лет своей жизни, не надеясь на идеальный результат. Лин Вэнь взяла в руки книгу, открыла нужную страницу и стала читать стихотворение, которое Иньюэ должна была записать.
Иньюэ слушала наставницу во все уши, стараясь не пропускать ни одного слова. Она как можно аккуратнее и ровнее старалась записывать стихотворение. От напряжения рука немного дрожала, но она делала над собой усилие выполнить свою работу на отлично.
Богиня литературы прошла через дворец и подошла вместе с заклинательницей к широким дверям, в которых скрывался книжный храм – гордость небесной столицы. Тысячи книг и свитков хранились здесь веками, передавая мудрость прошлых поколений.
Лин Вэнь отворила скрипучую дверь и вошла первой, зажигая свечу, от которой на стене стал отражаться мягкий свет.
– Госпожа Иньюэ – небожительница сделала жест рукой, указывая на стеллажи – Здесь собраны книги, которые могут вас заинтересовать. Выбирайте сердцем, присмотритесь, каждая книга по своему уникальна.
Иньюэ прошла к первой из полок и взяла первую попавшуюся книгу. Это оказался фиолетовый фалиант с золотым корешком и черной надписью. Смахнув с него пыль, девушка прочитала надпись и открыла книгу, любуясь качеством бумаги и шрифтом.Заклинательница вошла в библиотеку следом за госпожой Лин Вэнь и не смогла сдержать своего восторга. Столько книг, что аж глаза разбегались. – Чудесно – прошептала она. – Госпожа Лин Вэнь, теперь я понимаю почему вы божество литературы.
Лин Вэнь незаметно следила за своей ученицей, украдкой бросая любопытные взгляды. Иньюэ была восхитительна. Длинные черные волосы разметались по спине, нос немного сморщился от мыслительного процесса. Длинные тонкие пальцы перебирали страницы книги, перелистывая страницы. Изящная и в то же время какая-то обособленная от этого мира. Довольно милая внешность соперничала с прямолинейным и дерзким нравом. Белый лотос, что значило ее имя – полностью отражало сущность заклинательницы. Увидев, что девушка смотрит на нее в ответ, Лин Вэнь торопливо убрала взгляд и уткнулась в свитки. За столом их разделяло всего немного, но казалось, что они сидят почти вплотную.
Увидев как наставница смотрит на нее, девушка зарделась краской и торопливо отвела взгляд. Она пыталась сосредоточиться на стихотворениях, но в голову против воли лез один лишь образ, что она видела перед собой. Для Ван богиня литературы была недостижимым идеалом, на который всеми силами хотелось равняться и быть похожей. Не идол, не кумир, Иньюэ еще не настолько сильно потеряла голову от нахлынувших чувств, но все же было в ней что-то, что манило девушку и привлекало. Ее трудолюбие, ответственность, голос. Да, ей определенно нравился ее мягкий и спокойный в любой ситуации голос. Он успокаивал и обволакивал как горный холодный ручей в жару, дарил избавление от трудностей и проблем. Так же богиня литературы помимо острого ума отличалась и красотой. Умная, красивая, миловидная, справедливая, трудолюбивая, прекрасная.
Иньюэ мотнула головой, прогоняя непрошеные мысли. Она была так счастлива, когда Лин Вэнь стала ее наставницей, ведь теперь у нее было чуть больше времени, чтобы проводить его вместе. Больше всего Ван боялась показать свои чувства кому бы то ни было, и уж точно она не ожидала, что зарекаясь о том, что никогда не полюбит, она влюбится да еще и в ту, которую уважает больше всего на свете.
***
В один из моментов, когда Иньюэ написала иероглиф, который хотел бы затмить даже её самые могущественные заклинания, в воздухе повисло напряжение. Это было не просто искусство – это был вызов. Она знала, что изучение каллиграфии могло открыть двери к новым магическим горизонтам, и её сердце трепетало от волнения перед тем, что она могла создать.Иньюэ сидела в тени старинного дерева, кисть в одной руке, свиток – в другой. Хотя магия была её стихией, сегодня она погружалась в искусство каллиграфии под руководством Лин Вэнь. Чуткие и мудрые глаза наставницы внимательно наблюдали за каждой линией, за каждым штрихом. Иньюэ понимала, что умение писать – это не просто техника, но и способ передавать душу в каждую букву. «Каждый характер – это заклинание», – произнесла Лин Вэнь, её голос был как шёпот ветра. «Слово, написанное с истинным намерением, может изменить всё». Иньюэ старалась уловить суть этого утверждения, погружаясь в ритуал, где каждая капля туши становилась волшебством. Она чувствовала, как стихия, управлявшая её заклинаниями, переплеталась с эмоциями, исходящими от кисти.
Лин Вэнь всю свою сознательную жизнь старалась разделять отношения и работу. Или работу и отношения. Но после появления в ее поле зрения такой необычной девушки как Иньюэ, которая к тому же изъявила желание стать ее ученицей, у суровой с виду госпожи литературы оттаяло сердце. Она больше не могла воспринимать Иньюэ как просто рандомного человека, который появился в ее жизни, как сотня остальных верующих. Нет, это была особая связь, особая близость.
Смотря на то, как заклинательница выводит аккуратные иероглифы и что-то бубнит себе под нос, Лин Вэнь не удержалась от улыбки. Какая она всё-таки милая и красивая. Стихотворение в ее голове, которое она диктовала девушке, плавно переплелось с чем-то похожим на текст собственного сочинения. Несколько раз богиня литературы чуть не перепутала слова, задумавшись о своём. Да что это с ней в самом деле?
Видя госпожу такой растерянной, Иньюэ отложила в сторону свиток и встала из-за стола. Несмотря на то, что сейчас у них было занятие ей хотелось уделить внимание своей любимой наставнице и просто любимой. Подойдя к Лин Вэнь, она осторожно забрала книгу из ее рук, будто спрашивая разрешения продолжить задуманное.
Лин Вэнь, стоя спиной, ощутила мимолётное прикосновение к своей ладони и опустила голову. Иньюэ стояла рядом с ней, наблюдая за её реакцией. Книга, которую заклинательница забрала у нее из рук, упала рядом на землю, но до нее уже не было никому дела. Богиня литературы смотрела в глаза своей девушке, видя два расплавленных шоколада с карамельной начинкой. Карие глубокие темные глаза. Лин Вэнь кивнула и сама протянула руки навстречу Ван, давая разрешение на прикосновения. Сейчас ей больше всего хотелось забыть на несколько минут, что они наставница и ученица, и просто отдаться моменту. Лин Вэнь прикрыла глаза и смотрела сквозь полуопущенные ресницы за девушкой.
Иньюэ взглядом оценивала атмосферу вокруг, ощущая, как заботы и тревоги исчезают в воздухе, насыщенном звуками природы. Птицы весело щебетали, а где-то вдали слышался мелодичный шорох воды, словно приглашая присоединиться к этому идиллическому моменту.Лин Вэнь пригласила Иньюэ на пикник в сердце зелёного парка, укрытого от городской суеты. В воздухе витал аромат свежесрезанных трав и цветов, а солнце, играя с листвой, создавая причудливые узоры, приглашало к отдыху и наслаждению. Она аккуратно расстелила яркий плед, на котором уже ждала корзина, полная деликатесов: рисовые пирожки, сочные фрукты и изысканные димсамы.
Лин Вэнь кивнула, и их взгляды встретились, полные понимания. В это мгновение, окруженные красотой природы, они знали: самые простые удовольствия – это и есть настоящая роскошь.– Это просто прекрасно, – произнесла Иньюэ, садясь на плед. Лин Вэнь улыбнулась, её глаза светились от счастья, словно отражали солнечные лучи. Обе девушки начали распаковывать угощения, и вскоре аромат димсамов, обрамленный легким налетом парного зеленого чая, заполнил пространство между ними. Разговоры о мечтах и будущем переплетались с легким смехом, а каждый укус еды напоминал о маленьких радостях жизни. – Зачем ждать особого случая? – спросила девушка, поднимая тост с бокалом, наполненным легким фруктовым напитком. – Каждый день достоин праздника!
Лин Вэнь стояла на краю цветущего сада, где ароматы цветков вплетались в нежный ветер, наполняя воздух сладким ожиданием. Она оглядела яркие лепестки, думая о своей задаче – найти идеальный подарок для заклинательницы Иньюэ Ван. Легенды о ней ходили по всему городу: говорили, что ее магия способна вызывать дожди в засушливые дни и охранять деревню от злых духов. Долго разглядывая богатство природы вокруг, Лин Вэнь внезапно остановилась, когда её взгляд упал на лисенка, тихо играющего среди зелени. Его шерсть переливалась как солнечные лучи, а глаза светились искренним любопытством. Это было создание, олицетворяющее не только коварство, но и преданность – идеальный символ для Иньюэ Ван. С легкой улыбкой на губах, Лин Вэнь подошла к лисенку и аккуратно подняла его на руки. Мягкие теплые лапки касались её кожи, и в этом мгновении она поняла, что нашла то, что искала, какой подарок можно преподнести Иньюэ Ван, заклинательнице, обладающей необыкновенной силой и мудростью. В её сердце зародилась мечта – подарить ей лисенка. Этот маленький, пушистый комочек с ярко-рыжей шкуркой и озорными глазами стал бы символом свободы и верности, олицетворяя нежные чувства, которые Лин испытывала к Иньюэ. Она потратила много времени на поиски идеального лисенка, изучая разные подходы к его одомашниванию. Лин знала, что это не просто подарок, а знак особой связи между ними. В её воображении лисенок резвился бы возле Иньюэ, приносил бы ей радость и умиротворение, напоминая о том, что даже в мире магии есть место простым радостям.
Лин Вэнь пришла к Иньюэ на средние небеса посмотреть, как она справляется со своей новой ролью небожителя литературы. Ветер, напоенный ароматами цветущих персиков, нежно касался её лица, создавая ощущение легкости и свободы. Иньюэ, окруженная феерией книг и свитков, казалась более величественной, чем когда-либо.
С неба посыпались золотые искры, а вокруг разбегались озорные облака, образуя причудливые узоры. Лин Вэнь наблюдала, как её жена, облеченная в белоснежное одеяние, уверенно управлялась с пером, создавая строки, которые оживали перед глазами. Каждый жест Иньюэ напоминал танец, каждым движением она вытягивала из своего сердца сокровища слов.
«Как ты справляешься?» – тихо спросила Лин Вэнь, подходя ближе. Иньюэ, не отрывая взгляда от бумаги, улыбнулась, её глаза искрились вдохновением.
– Иногда мне кажется, что моя помощь незначительна, что мои усилия не приносят желаемого результата. Я хочу, чтобы все были счастливы, но могу ли я действительно это изменить?Иньюэ встала и вежливо поклонилась вошедшей госпоже. – Благодарю, Лин Вэнь. У этой всё хорошо. Я разбираю прошения верующих и стараюсь всем помогать. – Она слегка улыбнулась, поднимая взгляд на госпожу, как будто искала в её глазах поддержку и понимание. Лин Вэнь кивнула, её присутствие излучало спокойствие и уверенность. Иньюэ вздохнула и с надеждой заговорила: – Я стараюсь сделать всё возможное, но иногда кажется, что не хватает сил. Множество просьб, множество страданий смертных. У меня возникает ощущение, что я не могу охватить всё. Я только недавно вознеслась и моя жизнь кардинально изменилась. Иньюэ сжала руки от тревоги.
Иньюэ задумалась, чувствуя, как её тревога начинает отступать под влиянием мудрости Лин Вэнь. Возможно, вместо того чтобы пытаться охватить всё, ей стоит просто делать то, что в её силах, и радоваться каждому малому успеху.Лин Вэнь внимательно слушала свою подопечную, её выражение лица было насмешливым, как будто она понимала внутренние терзания Иньюэ. – Ты должна помнить, – сказала она успокаивающим тоном, – что даже капля воды может создать волну в океане. Твоя доброта и забота уже вдохновили многих. Ты не несёшь на себе всю тяжесть мира, но твой вклад может оказаться важнее, чем ты думаешь. – Да, это затруднительно, – согласилась Лин Вэнь, – но важно научиться отпускать. Ты не Владыка, ты всего лишь богиня литературы. Не забывай, что даже маленькие шаги могут привести к большим переменам. Сосредоточься на тех, кому ты можешь помочь прямо сейчас, и отпусти остальное.
– Ты права, – наконец произнесла Иньюэ, – я слишком долго оставалась в тени своих страхов. Я хочу быть полезной, но часто путаю масштаб своей ответственности. Мне нужно найти баланс между заботой о других и заботой о себе.Иньюэ глубоко вздохнула, и, словно невидимые цепи, стянувшие её сердце, начали слабеть. Лин Вэнь наблюдала за этим процессом, понимая, что иногда простое слово поддержки может стать тем самым светом, который разгоняет тьму.
Лин Вэнь оставила подарок в их с Иньюэ дворце и пригласила небожительницу в покои, завязав ей глаза. Мягкий свет свечей окутывал комнату, создавая таинственную атмосферу. Иньюэ, слегка нервничая, ощущала легкий аромат жасмина, исходящий от тончайших занавесок, обрамляющих окно.
– Доверься мне, – шептала Лин Вэнь, её голос звучал нежно и уверенно. Она осторожно вела небожительницу вперед, направляя её к столу, – Открой глаза, когда почувствуешь, что готова.
Иньюэ глубоко вдохнула, чувствуя, как сердце бьется в унисон с каплями времени, замедляющими свой бег. Прикосновение Лин Вэнь к её руке было легким, но полным силы, обещая нечто необычное.
Наконец, она сорвала повязку, и её взору предстал великолепный атрибут Наконец, она сорвала повязку, и её взору предстал великолепный атрибут – цветок белого лотоса из хрусталя. Сияние кристальных лепестков обдавало комнату мягким светом, словно утренние лучи пробивались сквозь прозрачные облака. Каждый штрих, каждая грань этого изысканного творения была наполнена дыханием искусства, отражая в себе мир, полный тайны и магии.
Гладкие, почти невесомые лепестки годами высекаемого кристалла говорили о мастерстве непревзойденного художника, который вложил свою душу в это произведение. Лотос, символ чистоты и просветления, казался живым, готовым распахнуть свои нежные лепестки навстречу окружающему миру. Свет отразился в чешуйчатых гранях, образуя завораживающие узоры на стенах, одетых в шелк и бархат.
Сердце ее забилось быстрее; в каждом излучении света она могла почувствовать пульсацию древней силы, заключенной в этом кристальном цветке. Она не просто смотрела на него – она слышала его шепот, рассказы о далеких мирах и забытных ритуалах, предназначенных для тех, кто осмелится прикоснуться к его красоте.
И ʙᥴᥱжᥱ, ʙ ʍρᥲκᥱ ᥴʙ᧐ᥱᥔδ᧐ρьδы, ᧐нᥙ ᥰ᧐ня᧘ᥙ: нᥱ᧘ьɜя ᧐ᥴᴛᥲʙ᧘яᴛь ᧐дну ᥙɜ нᥙх, нᥱ᧘ьɜя ʙыδᥙρᥲᴛь. Лᥙн В϶нь ᥙИнью϶ δы᧘ᥙ ᥴ᧐ɜдᥲны дρуᴦ д᧘я дρуᴦᥲ, κᥲκ дᥱнь ᥙн᧐чь, ᥙ ᥙʍᥱнн᧐ʙ ϶ᴛ᧐ʍ ᥰρ᧐ᴛᥙʙ᧐ρᥱчᥙᥙнᥲх᧐дᥙли.Когда Иньюэ вошла в свой дворец, ее взгляд тут же зацепился за письмо на столе. Оно было запечатано ярко-красной восковой печатью, что заворожило ее внимание. Не в силах устоять перед тайной, скрытой внутри, она подошла ближе, ощущая, как сердцебиение ускоряется от предвкушения. Они стали единым целым. Но еᥱ ᧘ᥙчн᧐ᥴᴛь ρᥲᥴκ᧐᧘᧐᧘ᥲᥴь нᥲдʙᥱ: Лᥙн В϶нь ᥙИнью϶. Однᥲ, ʍяᴦκᥲя κᥲκ уᴛρᥱннᥙᥔᴛуʍᥲн, ᥙᥴκρᥱннᥱʍᥱчᴛᥲ᧘ᥲ ᧐ ᧘юδʙᥙ ᥙᴛᥱᥰ᧘ᥱ, ᥴᴛρᥱʍᥙ᧘ᥲᥴь κ ᴦᥲρʍ᧐нᥙᥙ ᥙ ᥰ᧐нᥙʍᥲнᥙю. Онᥲ ᥙᥴκᥲ᧘ᥲуᴛᥱɯᥱнᥙᥱʙ ᥴᴛᥙхᥲх, ᴦдᥱκᥲжд᧐ᥱ ᥴ᧘᧐ʙ᧐δы᧘᧐ ᥰρ᧐нᥙɜᥲн᧐ ᥴʙᥱᴛ᧐ʍ ᥙнᥲдᥱжд᧐ᥔ. Инью϶ ʍ᧐ᴦ᧘ᥲδы ᥴᴛᥲᴛь ʍуɜыκ᧐ᥔд᧘я ᴛᥱх, κᴛ᧐ɜᥲδы᧘, чᴛ᧐ɜнᥲчᥙᴛ чуʙᥴᴛʙ᧐ʙᥲᴛь. Лᥙн В϶нь, нᥲᥰρ᧐ᴛᥙʙ, δы᧘ᥲжᥱᥴᴛ᧐κᥲ ᥙх᧐᧘᧐днᥲ, κᥲκ ᥴʙᥱρκᥲющᥙᥔ ᧘ᥱд, чᴛ᧐ ᧐ᴛρᥲжᥲᥱᴛ ʍᥙρ ʙ ᥴʙ᧐ᥙх ᧐ᥴκ᧐᧘κᥲх. Еᥱρᥱᥲ᧘ьн᧐ᥴᴛь δы᧘ᥲ ᧐ᥴᴛρ᧐ᥔ, κᥲκ δρᥙᴛʙᥲ, ᥙκᥲждыᥔɯᥲᴦ ᧐ᴛɜыʙᥲ᧘ᥴя ʙ унᥙᥴ᧐н ᥴᴦ᧘ухᥙʍ ɜʙуκ᧐ʍ ρᥲɜρуɯᥲющᥱᴦ᧐ᥴя ᥴᴛᥱκ᧘ᥲ. Онᥲуʍᥱ᧘ᥲ ᥰρᥱʙρᥲщᥲᴛь ʍᥱчᴛы ʙ κρᥲх, ᥴδρᥲᥴыʙᥲя ᥙх ᥴʙыᥴ᧐ᴛы δᥱɜжᥲ᧘᧐ᥴᴛн᧐ᴦ᧐ ᥲнᥲ᧘ᥙɜᥲ. Д᧘я Лᥙн нᥱ ᥴущᥱᥴᴛʙ᧐ʙᥲ᧘᧐ʍᥙ᧘᧐ᥴᥱρдᥙя, ᴛ᧐᧘ьκ᧐ ᥴᴛρ᧐ᴦᥙᥱɜᥲκ᧐ны ʙыжᥙʙᥲнᥙя. Дʙᥱ ᥴᥙ᧘ы, ᧐днᥲдуɯᥲ. Կᥱʍ δ᧐᧘ьɯᥱ ᧐нᥙ ᥰρ᧐ᴛᥙʙ᧐ᥴᴛ᧐я᧘ᥙдρуᴦ дρуᴦу, ᴛᥱʍ ᥴᥙ᧘ьнᥱᥱɜʙучᥲ᧘ᥲʙнуᴛρᥱнняя ᥴᥙʍɸ᧐нᥙя. В ᧐дᥙн᧐κᥙх н᧐чᥲх, κ᧐ᴦдᥲᴛᥱнᥙ ᥰᥲдᥲ᧘ᥙʙ ᴛᥱʍныᥱуᴦ᧘ы κ᧐ʍнᥲᴛы, Лᥙн В϶нь ᥙИнью϶ Вᥲн ᥴᥴ᧐ρᥙ᧘ᥙᥴь ᥙʍᥙρᥙ᧘ᥙᥴь, ᥴ᧐ɜдᥲʙᥲя ᥙ᧘᧘юɜᥙᥙ, чᴛ᧐ʙʍᥱᥴᴛᥱ ᧐нᥙʍ᧐ᴦуᴛ ᥴᴛᥲᴛь цᥱ᧘ыʍ. Н᧐κᥲждᥲя ʙᥴᴛρᥱчᥲ ᧐ᥴᴛᥲʙ᧘я᧘ᥲ ᥙх ᴛ᧐᧘ьκ᧐δ᧐᧘ᥱᥱ ᥙɜρᥲнᥱнныʍᥙ, ᥙᥴᴛ᧐щᥱнныʍᥙ, чуᴛь δ᧐᧘ьɯᥱρᥲᥴκᥲ᧘ыʙᥲющᥙʍᥙᴛу хρуᥰκую ᧐ᥴн᧐ʙу, нᥲκ᧐ᴛ᧐ρ᧐ᥔɜᥙждᥙ᧘᧐ᥴь ᥙх ᥴущᥱᥴᴛʙ᧐ʙᥲнᥙᥱ. Инью϶ ᥙᥴκᥲ᧘ᥲ ᥴᥰᥲᥴᥱнᥙᥱʙ ᥴ᧐᧘нᥱчных ᧘учᥲх, ᥰыᴛᥲяᥴь ᥰ᧐дняᴛь Лᥙн В϶нь ᥙɜ ʍρᥲκᥲ, н᧐х᧐᧘᧐днᥲя дᥙᥴᴛᥲнцᥙя ᴛ᧐᧘ьκ᧐уᥴᥙ᧘ᥙʙᥲ᧘ᥲ ᥱᥱʍуκᥙ. 𐌺ᥲждыᥔ ᥴᴛᥙх, κ᧐ᴛ᧐ρыᥔ ᧐нᥲ ᥰᥙᥴᥲ᧘ᥲ, ᧐ᴛρᥲжᥲ᧘ ᥱᥱнᥲдᥱжду, н᧐жᥱᥴᴛ᧐κᥙᥱ ᥴ᧘᧐ʙᥲЛᥙн ρᥲᥴᥴᥱᥙʙᥲ᧘ᥙ϶ᴛᥙʍᥱчᴛы, κᥲκ дыʍ. "Жᥙɜнь – ϶ᴛ᧐нᥱ ᥴκᥲɜκᥲ", – ɯᥱᥰᴛᥲ᧘ᥲЛᥙн, ᥴʙᥱρκᥲя ᧘ᥱдян᧐ᥔ ᥙρ᧐нᥙᥱᥔ, – "нᥲɯᥙʍᥱчᴛы ᥰρ᧐ᥴᴛ᧐у᧘᧐ʙκᥙρᥲɜуʍᥲ". Вρᥱʍᥱнᥲʍᥙ, ʙ нᥱδ᧐᧘ьɯᥙᥱᴛρᥲнᥴы ᴛᥙɯᥙны, Лᥙн В϶нь ᥙИнью϶ нᥲх᧐дᥙ᧘ᥙᴛ᧐чκᥙ ᥴ᧐ᥰρᥙκ᧐ᥴн᧐ʙᥱнᥙя. Тᥲʍ, ᴦдᥱ ᥙх дуɯᥙ ᥰᥱρᥱᥴᥱκᥲ᧘ᥙᥴь, ρ᧐ждᥲ᧘ᥙᥴь ᥙᥴκρы. Эᴛᥙʍᴦн᧐ʙᥱнᥙя нᥲᥰ᧐ʍᥙнᥲ᧘ᥙ ᧐ᴛ᧐ʍ, чᴛ᧐ ᧐нᥙнᥱ ᥰρ᧐ᥴᴛ᧐дʙᥱ ᥴᴛ᧐ρ᧐ны ᧐дн᧐ᥔʍᥱдᥲ᧘ᥙ, ᥲ ᥴ᧘᧐жныᥱ, ᴛρᥲᴦᥙчᥱᥴκᥙᥱнᥲᴛуρы, ᥴᴛρᥱʍящᥙᥱᥴя κ δᥲ᧘ᥲнᥴу. Онᥙʍᥱчᴛᥲ᧘ᥙ ᧐ ᥱдᥙнᥴᴛʙᥱ, н᧐κᥲждыᥔρᥲɜ, κ᧐ᴦдᥲ ᧐днᥲ ᥰыᴛᥲ᧘ᥲᥴь ᥰρᥙδ᧘ᥙɜᥙᴛьᥴя, дρуᴦᥲя ᧐ᴛᴛᥲ᧘κᥙʙᥲ᧘ᥲ, ʙн᧐ʙь ᥰ᧐ᴦρужᥲя ᥙх ʙ κρуᴦ᧐ʙ᧐ρ᧐ᴛ δ᧐᧘ᥙ ᥙ ᥴᴛρᥲхᥲ.
По щекам Иньюэ заструились слёзы, когда она дочитала письмо до конца. Лин Вэнь хотела показать в нем, как небожительница много для нее значит. Каждое слово источало тепло, словно солнечные лучи пробивались сквозь густые облака. Иньюэ чувствовала, как душа её наполняется светом, несмотря на холодное одиночество, окутывающее её в эти мрачные дни.
Она вгляделась в строки, где Лин Вэнь обещала, что даже на расстоянии их сердца остаются связанными невидимой нитью вечной любви и преданности. В каждом абзаце чувствовалась нежность, пронизывавшая все расплаты мира, и Иньюэ понимала, что нет преград для истинных чувств.
Вспомнив мгновения, когда они вместе смеялись под звездами, иньюэ почувствовала, как её сердце заново оживает. Врать себе – не полезно, но именно это письмо стало для неё утешением, надеждой и светом в темном тоннеле. Лин Вэнь, небожительница, была готова бороться с судьбой ради их любви. Иньюэ стала глубже осмыслять каждую фразу, понимая, что, возможно, нет ничего крепче того, что они построили вместе.
По мере того как Иньюэ воссоздавала в памяти смех и разговоры, атмосферу, наполненную беззаботностью, её сердце переполнялось тоской. Эти воспоминания, как яркие огни в сумерках, поднимали на поверхность забытую радость. Она вспомнила, как Лин Вэнь каждую ночь рассказывала ей истории, полные магии и чудес, и как эти моменты сделали их связь прочнее любых обещаний. Иньюэ ощутила, что расстояние не может разрушить то, что они создали вместе.
Словно ответ на её молчаливый вопрос, в этот миг в комнате заиграла мелодия – старая песня, которую они пели вместе. Иньюэ подняла голову, и в её глазах заблестели новые слёзы. Это было напоминанием того, что Лин Вэнь всегда остаётся частью её жизни, даже если они разделены километрами. Письмо и эта песня стали мостом, соединяющим их души, несмотря ни на что.
Она аккуратно сложила письмо и прижала его к сердцу, словно это была сама Лин Вэнь, обнимающий её. Иньюэ поняла, что несмотря на трудности, любовь и дружба могут преодолеть любые преграды. С надеждой в сердце она решила написать ответ, чтобы вновь укрепить ту невидимую нить, которая их связывала.
Сев за стол, Иньюэ обмакнула кисточку в тушь и осторожно прикоснулась к бумаге. Ей хотелось написать в этом письме, выразить всю любовь и чувства к Лин Вэнь. Каждый штрих её руки был наполнен нежностью, словно сама душа пыталась пробудиться к жизни на странице. Иньюэ предавалась воспоминаниям о том, как они встретились в том живописном саду, полном цветущих вишен. Каждый миг, проведённый рядом с Лин Вэнь, казался ей драгоценным.
"Моя дорогая," – начала она, едва сдерживая дрожь в голосе. "Моё сердце наполняется светом, когда я думаю о тебе. Ты как весенний дождь, освежающий и очищающий моё скучное существование. Я ловлю каждый взгляд, каждое слово, что ты произносишь, как будто это священные молитвы, которые я заучиваю наизусть."