Амулеты

– Вот этого я больше всего и боялся. Я не хочу, чтобы ты участвовал в этих сражениях! Эти битвы смертельно опасны, если верить словам Иллаев. Это не детские шуточки, а настоящие войны, где погибают.

– Но это наш долг защищать их. Я им обещал, что я попробую одолеть и образумить дедушку, чтобы он остановился и перешел обратно на нашу сторону, на сторону Добра.

Отец задумался. Знал, что со мной спорить себе дороже.

– Ты мне должен пообещать, что ровно через пять дней мы возвращаемся обратно домой. И без всяких «но» и «почему». Договорились?

– Договорились. Я уверен, что и через месяц я буду любить нашу Землю. И ни за что ее не променяю на Иллюзион.

– Это как мираж, только кажется. Я тоже думал, что всю жизнь буду жить у родителей. Но в один прекрасный день я женился. И что теперь? – спросил он и продолжил. – Я забыл дорогу в свой прежний и некогда любимый дом, в котором я провел детство и юность. Теперь мой дом, где живешь ты и моя жена, твоя мама.

– Причем здесь наша семья и семья Иллюзиона?

– А ты подумай? Чем отличается наша семья от их семьи? Чем? – Я покачал головой, не зная точного ответа. – Вот именно. Ничем. Мы друг друга уважаем и ценим, оберегаем и защищаем, любим и сочувствуем? Верно?

– Да. Конечно, – ответил я отцу, понимая, к чему он ведет этот разговор.

– Вот тебе и ответ на твой вопрос. Мы договорились?

– Да. Одну неделю, потом домой. Но мы же потом сможем к ним приходить в гости на пару денечков?

– Как скажешь, – улыбаясь, ответил отец.

– Мы прилетели! Смотрите Бархатных Лес среди бескрайних равнин и огромного сине-голубого моря!

Я был заворожен природной красотой этих мест. Они магнетизировали мой юный взор, которому обычней всего было наблюдать за панорамой безжизненных – мраморных, кирпичных, бетонных – построек, нежели на живописные пейзажи девственной природы. Мы остановились как раз над прозрачным сине-голубым морем, а точнее: на неровном хребте рифов (возможно, это были не рифы).

– Крылатые Лавы, приготовься к спуску в воду! – скомандовал Ганулиус.

– Что? – вскрикнул я.

– К погружению?

– А вы что думали, мы будем искать плоды только в лесных чащах? – спросил Джинни. Мы с отцом кивнули. – А вот и не угадали! – Он засмеялся, и повернул голову к Ганулиусу. – К погружению готов! Начинаю…

– Нет… -

Мы устремились вниз и через мгновение я уже рассекал море со счастливым Джинни, который, вскинув голову вперед, продолжал погружение к илистому дну.

– Открой глаза, – посоветовал мне еле слышимым, булькающим голосом Джинни.

Я открыл глаза и увидел, как волнообразными движениями колыхаются длинная шелковистая шерсть Джинни. Как и миллион зеленых, красных, фиолетовых, иссиня-черных водорослей, в которых плавали мелкие оранжевые существа похожие на земных рыб, которые собирались в огромные косяки, танцующих в вечном танце круговорота. Из илистого дна росли морские деревья, листочки которых светились голубыми оттенками, ибо на них оседали миллиарды светящихся морских светлячков. Также на ветках сидели русалки, поглаживая себе волосы, озорно глядя на нас, и смеясь (так мне, по крайней мере, показалось!). Среди «водного» леса грациозно проплывали огромные существа, глаза которых сверкали добротой и покорностью; они бережно откусывали с деревьев лилово-серые плоды.

– Джинни, давай вернемся назад. У меня заканчивается воздух. Я сейчас умру! – прокричал я что было сил.

– Глупости все это. Предрассудки человеческой жизни. Вон посмотри, твои друзья спустились на дно и преспокойно дышат, пуская пузырьки на поверхность. Они машут тебе.

– Я не могу…-

Я заглотил сладкую воду, почувствовав, как легкие наполняются жидкостью. Я дышал. Дышал в воде. Дышал водой.

– Вот и молодец! – похвалил меня Джинни.

Представьте себе, что я испытывал в тот момент.

Спустя мгновение ко мне подбежали счастливые друзья. Мы начали играть, что-то бормоча нечленораздельно себе под нос, радуясь нашему новому дару.

– Я вижу, вам понравилось в водной галактике. Но прошу вас, просто почувствуйте этот манящий запах божественных ароматов цветов и плодов, растущих под водами Иллюзиона. Никакой тины, металлического привкуса, отвратительных запахов сточных вод, испорченных химическими реагентами. А только аромат и привкус свежих побегов авокадо, спелых почек, длинных водорослей Апогея, благоухающих изумительными запахами свежескошенной травы и сосновой пихты, листочков деревьев Акваулиуса. Вы чувствуете во рту привкус топленого молока и шоколада? – спросил Джиал и посмотрел на наши удивленные лица. Мы напряженно вдыхали сладкую воду в свои легкие и шмыгали носами, чтобы почувствовать запах морской жизни.

То, что говорил Джиал, всё в точности соответствовало. Привкус молочного шоколада и топленого молока во рту, запах и благоухание свежескошенной травы и набухших, словно наступила ранняя весна, почек деревьев и побегов.

– Вы чувствуете?

– Да! – закричала Танечка.

– Тогда идите по направлению к манящему запаху, не останавливаясь ни перед чем. Только будьте осторожны! Ваши помощники Лавы помогут вам! – сказал еле разборчиво Ганулиус.

– Этот ванильно-мускатный запах идет шлейфом от того дерева, где сидят белокурые русалки с рыбьими хвостами, – сказала Таня, посмотрев на Крылатого Лава. – А вы, как думаете?

– Я думаю, что нам нужно проверить! – ответил Лав и припал на желтое дно, поднимая вверх густую пыль, чтобы Танечка забралась на его волосатую спину. – Главное, не потеряй этот бриз, которого я пока, к сожалению, не чувствую. Но я не удивлен. Ведь ваша бабуля Агидель нашла для Иллюзиона тридцать восемь новых плодов и семян, не дав нам умереть в страшные годы засухи.

После мы разделились на пары, исследуя водное пространство, окутанное всевозможными ароматами.

Мы с Джинни направились к святящимся светлячкам, обрамляющим вихреобразное дерево.

Дерево напоминало сладкую воздушную вату, искусно намотанную на белую палочку.

От красоты такого растения я мечтательно и воодушевленно вздохнул, отчего многомиллионный рой светлячков взмыли вверх, оголяя серые, бесформенные ветки, намотанные хаотичным клубком. Светлячки озарили водное пространство ярким голубым сиянием, окутав нас с Джинни в теплые объятия. Мне казалось, я попал в другое измерение – в космическую бездну только вместо небесных звезд нас окружили морские светлячки и Водные Прыгуны, которое представляли собой некое подобие земных ротонов с помесью макропода и сверкающего кашалота в миниатюре. Большая головешка красно-голубого оттенка, значительно уступала в размере малюсенькому тельцу, разукрашенному во множество различных цветов. Особенно выделялись огромные зеленые глаза на большой голове, святящиеся плавники и волнообразные хвосты на теле.

Они еще немного покружились возле нас и уплыли прочь, общим и нерушимым косяком к следующему дереву.

– Внутри этого дерева определенно что-то есть! – сказал я Джинни.

– Насколько мне известно, это дерево не имеет полезных плодов, – ответил учительским тоном Джинни.

– Но я чувствую манящий вкус клубничного мороженого, горького шоколада и еще чего-то такого, что я не в силах описать словами.

– Все-таки удивительный вы народ, земляне! – сказал Джинни, и мы приблизились вплотную к дереву, почувствовав запах свежей смолы. – Вы чувствуете по истине масштабно. По мне тут пахнет только горечью и низиной. Гадость!

– Как можно пробраться внутрь дерева? – спросил я.

– Зачем тебе нужно попасть внутрь этого безжизненного деревца? Поверь мне на слово, что за этой бесформенностью и неуклюжестью скрывается бесплодие и разочарование! – Я его почти не слушал, пытаясь руками отодвинуть плотно запутанные ветки.

– Нет. Ты не прав, Джинни. Разве ты не чувствуешь.

– Честно? Нет! Но готов рискнуть, поверив тебе. Давай я попробую. – Он со швейцарской легкостью и точность проделал для меня отверстие в дереве, в которое я немедленно нырнул.

– Вау!! – не сдержав эмоций, крикнул я.

– Что там? Неужели плоды в форме земного арбуза! – сказал Джинни.

– Ты только посмотри, какая красота внутри этого дерево. Божественно!

Я был внутри дерева, которое мутно сияло зеленовато-розовыми оттенками через толстый слой, переплетенных веточек. Стены были окаймлены пышной разовой лавандой. С потолка свисали еловые веточки, с которых капала свежая смола, пикируя на дно. На дне росла трава, от которой исходил этот дурманящий голову шлейф запахов.

Очень хорошо помню, что сначала я поплыл к еловой веточке, пальчиком подхватил смолу и положил ее в рот и только потом спустился вниз, гладя ладошкой невысокую зеленую поросль. Недолго думая, я дернул за краешек зеленой травы, однако я ничего не вытащил, я был очень огорчен, так как не нашел плод, новый плод, которым бы порадовал Иллаев. Я попробовал еще раз и вновь неудача.

– Ну что, я был прав!? – спросил Джинни, явно довольный моей неудачей и своей победе. – Это бесплодное дерево. Зря потеряли время!

И вот после этих слов я стремглав спустился вниз и начал разгребать руками дно. В нос ударил резкий запах; во рту появилась приторность от сладкой клубники и вязкой горькости шоколада. Я увидел желтую корку плода и закричал от радости.

– Что случилось? Ты что-то нашел! Отвечай же? Я чувствую во рту странный вкус, как будто я съел килограмм банано-ламы, – обеспокоенным голосом спросил Джинни, услышавший мои радостные вопли.

– Я нашел клад. Плод невиданных размеров. Он просто огромен! – прокричал я ему, разгребая землю. – Мне нужна помощь! – сказал я, подплыв к отверстию. – Ты сюда не пройдешь – это точно! А вот мои друзья и Джиал с Ганулиусом вполне протиснуться. Я надеюсь Ганулиус взял свой волшебный порошок, уменьшающий размер плода!

– Я сейчас же их позову! – ответил Джинни и шуточно отдал честь. Повернувшись, он сказал. – Ганулиус всегда берет на охоту свои волшебные зелья и дает его охотникам, чтобы они не загружались во время поисков лишними тяжелыми повозками.

Джинни протяжно завопил сверх-частотным ором, который мощным потоком ринулся по всей водной округе. Буквально, через несколько минут появились остальные охотники за плодами, собравшиеся возле непримечательного дерева.

– Он огромен! – крикнула ошарашенная Танечка, когда увидела мой плод. – Во много раз больше моих плодов!

– Ты тоже что-то нашла? – спросил я у нее.

– Да. Я нашла редкий плод под названием Сениус. Он имеет вкус грецкого и бразильского ореха, только в отличии от этих орехов он сочный и мягкий внутри, с горсточкой косточек, как в винограде.

– Умничка, – похвалил я ее. – Уже не терпеться его отведать!

Таня робко улыбнулась мне.

– Только мы ничего не нашли с твоим папой! – расстроился Владимир.

– Подумайте только, – сказал онемевший от изумления Джиал, глядя то на нас, то на огромный плод. – Это как-никак чудо!

– После стольких веков поисков, мы даже не подразумевали о существовании в этом бесформенном и некрасивом дереве удивительного внутреннего богатства, обходя его, как уродца морских глубин, – изрек из своих уст Ганулиус, не отпуская из виду желтую корочку плода.

– Не зря говорят, что нельзя судить книгу по обложке, – добавил отец, после чего посмотрел на меня. – Ты молодец, сын. Я тобой горжусь.

Я был счастлив от этих приятных и греющих душу слов отца. Я обнял его.

– Ну что, давайте теперь раскопаем его на столько, насколько это возможно.

Мы начали усиленно работать руками, поднимая вверх смог грязи, образовывая внутри дерева некую водно-шламовую пульпу, отчего становилось труднее дышать; легкие начали забиваться пылью. После того, как мы докапали до середины плода, Ганулиус сказал, что этого будет вполне достаточно. Он достал пробирку с волшебным зельем, нажал на верхнюю крышку, снизу посыпался тяжелый золотистый песок и начал оседать на поверхность плода. Он в один миг уменьшился в размерах. Мы с отцом взялись за плод, вытащили его и положили в плетеную сетку.

– Ничего себе плодик! – удивились Крылатые Лавы. – Не повезло тебе, Джинни!

– Не смейтесь! Вам скоро придется тоже тащить на себе этот нелегкий фрукт. Вы просто представьте, сколько таких вихреобразных деревьев в этой в бескрайней водной пучине. Сотни. Тысячи. Миллионы! – чуть не торжественно сказал Джиал. Крылатые Лавы поутихли в гоготе, начав что-то обсуждать.

– Нам пора выбираться наружу, время близится к обеду и отдыху. А нам еще необходимо обследовать участок сухопутной земли, – сказал Джиал.

Поднявшись с морских глубин, мы упали на песочек лучезарного берега, откашливая из легких избыточную кислородсодержащую воду. Нас обдувал легкий ветерок, ласкающий наши мокрые тела приятными нежными прикосновениями, обдувая и наполняя жизнью каждую клеточку организма.

Перед глазами открывался такой же великолепный и сказочный вид – густой ярко-зеленый лес, и кружащие над ним птицы. Ветер, словно ожил, нашептывая нам на ушко какие-то странные, но отчетливые, успокаивающие музыкальные мелодии. Огромные деревья и сучья, лежащие на земле, хрустели от незаметных для нашего глаза движений лесных обитателей, занимающихся своими повседневными делами; где-то кто-то тревожно рычал.

– В лесу нужно держаться вместе. Ибо тут живут опасные хищники. Когда мы вместе они не посмеют на нас напасть, заранее зная исход такого столкновения. Но я думаю, обо всех опасностях вам рассказал Ганулиус, так что не будем повторять одно и то же по несколько раз. Просто будьте осторожны и осмотрительны. – Джиал замолчал и первым сделал шаг в лесные просторы.

– Не отходите от меня, – сказал папа Андрей, обращаясь к нам четверым.

– Хорошо, – в один голос ответили мы.

Глава 6

Все последующие события я помню смутно и неразборчиво. Фрагменты всплывают в моей памяти отрывками – разбросанными пазлами, которые никак не могут соединиться в единую картину тех страшных событий, произошедшие с нами в Бархатном лесу, когда на нас напал хищный Илан, больше похожий на древнего динозавра, вымершего на нашей планете миллионы лет назад. Но о нем позже…

Мы зашли в царство тишины и спокойствия – в живой и прекрасный лес, безмолвие которого нарушали голос ветра и звонкое пение птиц, перелетающих с ветки на ветку. Солнечные лучи просачивались сквозь густые кроны деревья и ложились на неуклюжие кусты, поросшие на земле; кустарники светились толи перламутровым толи ярко-синим цветом. В лесу казалось светло, даже под густой и зеленой занавесой, скрывающей от глаз чистое голубое небо и яркое солнышко.

Бархатные деревья формой и размерами были похожи на обычные земные деревья вроде дуба или сосны. Только вместо зеленых листочков на них росли кудрявые и прямые бархатные локоны, не толщ женского волоска, они колыхались при каждом дуновение летнего ветерка, который разносил ароматы свежести по всему лесу. Густые локоны или, как их называл Джиал, прозрачные лоскута, переплетались между собой, образуя пышные-препышные кроны деревьев.

На земле расстилалась малиновая поляна, состоящая преимущественно из цветов Оранжуса, пахнущих ромашкой, лавандой и эвкалиптом (позже я узнал, что я неслучайно почувствовал эвкалипт). Над поляной кружились волшебное созвездие: стая красивых, разноцветных бабочек.

Я не мог налюбоваться этим замечательным девственным видом Иллюзионской природы и в очередной раз убеждал себя, что попал в сказку; в прекрасный сон. Сон, который перенес меня на миллион лет назад, в те далекие времена, когда природа была еще девственной и благоухала каждой клеточкой своего мировоздания, а воздух был чист и свеж (и никакой загазованности).

– В этом дереве, закутанном прозрачными лоскутами, хранятся плоды Имбила, которые в основном входят в наш повседневный рацион. – Джиал показал пальцем на дерево. – Они полезны и питательны. Достаточно съесть всего одну маленькую дольку Имбила, чтобы наесться досыта. Поэтому этот плод для нас является ценным. Так что сейчас нам нужно напрячь свое обоняние на максимум, чтобы почувствовать аромат эвкалипта. Есть еще один способ охоты на Имбил: плодородное дерево можно определить по нескольким признакам. Запомните, пожалуйста, эти признаки. Если бархат тусклый – значит, это дерево можно смело обходить стороной и переходить к следующему. Таких деревьев мало. Если бархатное дерево завивается по всему периметру в кудрявые локоны – значит, оно не имеет плодов. А если бархатное дерево состоит преимущественно из длинных и прямых малиновых лоскутов – значит, оно плодородное. Вот три основных признака плодородности. Итак, вы готовы?!

– Да, – хором ответили мы.

– Тогда первым пойдет наш герой, Дима, – сказал Ганулиус. – Давай, Дима, веди нас.

– Хорошо. Я постараюсь, – ответил я.

Этот манящий запах эвкалипта я почувствовал, как только мы вошли во владения Бархатного леса. Я остановился и начал внимательно принюхиваться. Я постоял десять-пятнадцать секунд и пошел первым к дальнему дереву, через оранжевую поляну.

Из своих норок из-за моего внезапного вторжения, нарушившего безмолвную идиллию и покой, стали выползать паукоподобные существа с двенадцатью черными ножками, обвивая цветы черно-красной паутиной. В воздух взлетела к сияющим бабочкам красная маленькая мошкара, которая жужжали как земные мухи. Что-то большое выбежало из кустов и удалилось в лес. От неожиданного шума я вздрогнул, и хотел было уже повернуть назад, но почувствовал нежное прикосновение отца, я пошел дальше, ни взирая на внутренний страх. Я думал, что еще чуть-чуть – и кто-то или что-то большое и ужасное выскочит из высоких оранжевых цветков и разорвет меня на куски. Но этого не произошло. Я продолжал идти, ориентируясь на собственное обоняние, которое укажет дорогу.

Подойдя к дереву, в котором, как я думал, есть ценные плоды, я сначала осмотрел его и обнаружил, что одна половина прозрачных лоскутов бархатного дерева закручена в спиральки, а другая – спадает вниз прямыми прядями.

Я растерянно посмотрел на Джиала и Ганулиуса и спросил:

– Я не знаю… Это дерево плодовитое?

– Мы тоже не знаем. По всем признаком, оно может быть как бесплодное, так и богатое на плоды. Поэтому мы сейчас должны довериться твоему острому обонянию и удалиться в густую шелковистую рощу лоскутов.

– Ты уверен, что они там? – спросил Вова.

– Да.

После того, как мы раздвинули прозрачные лоскута бархатного дерева, я буквально на секунду уловил приближение чего-то опасного и ужасного. Но сославшись на очередной внутренний порыв страха и паники, я двинулся дальше, навстречу к монстру – Бартозавраусу.

И вот с этого момента все последующие страшные события я помню либо очень смутно, либо вообще не помню (в основном, о них я узнал уже после схватки с ужасным хищником).

Когда на нас напал Бартозавраус, я шел впереди, поэтому получил первым неожиданный мощный удар по грудной клетке, отчего отлетел на несколько метров.

Я потерял сознания.

Проснувшись, я увидел странную расплывающуюся перед глазами картину. Испуганная Танечка и Владимир возле бархатного дерева сидели, прижимались друг к другу. Не менее испуганные были мой отец, Джиал, Ганулиус и Крылатые Лавы, которые доблестно приняли оборонительную стойку.

Обернувшись, я увидел, как мне навстречу идет серое, могущественное существо, которое издает ужасный вой и крики. Это был огромный динозавр ростом в метра три, уверенно стоявший на двух ногах. Из его огромной челюсти торчали угрожающие желтые клыки, а мощный длинный хвост был окаймлен острыми зубцами.

Бартозавраус размахивать хвостом, обороняясь от полчища незваных гостей на его территории, ударяя поочередно Иллаев и Крылатых Лав, которые усердно хотели повалить противника на землю, но ничего не выходило. Динозавр был непоколебим, уничтожая все на своем пути. Джинни героически налетел на животное, вцепившись клыками в его ногу. Тот взвыл от боли и пришел в необузданную ярость, сбросив с себя Джинни.

Джинни на секунду потерял равновесие и немедленно был за это наказан: Бартозавраус вонзил клыки в его шею. Хлынул фонтан алой крови. Джинни вскрикнул от боли и бездыханно упал на землю.

Я закричал и решил действовать, а не ждать, когда монстр убьет следующего противника. Моего отца!

Я встал с земли, почувствовал боль в груди. Я закашлял и снова упал, устремив свой взгляд на оранжевое поле, на деревянную ветку, заостренную на конце. Взял ее в руки, я поднялся с земли и побежал к противнику, нападающего на Крылатых Лавов, героически обороняющихся и преданно защищающих беззащитных Джиала и Ганулиуса. Лавы потеряли слишком много крови. Как и Бартозавраус, получивших в бою множество различных увечий: из правого бедра и жилистой шеи сочилась алая кровь, один глаз был поражен, несколько острых клыков валяли на земле.

Отец увидев, что я побежал к Бартозавраусу, закричал мне, чтобы я остановился и не делал глупостей.

Я его не слушал.

Я подбежал вплотную к Бартозавраусу и бросил палку в него. На мое удивление, она пронзали его левый глаз. Динозавр, пораженный внезапным ударом, взвыл от боли и отбросил меня хвостом.

Последнее, что я почувствовал перед пробуждением уже в Долине Цветов, это как в тело впиваться острые «каменные» зубчики и я падаю на мягкие цветки, в глазах начинает темнеть, и я засыпаю, видя прекрасный сон, в котором я летаю вместе с бабушкой Агидель в голубом небе.

Три дня я пролежал в лечебной ванне в Долине цветов, чтобы полностью восстановить силы от серьезных повреждений: перелом одного ребра, кисти, проникающего ранение в живот, сотрясения головы. Меня ежедневно смазывали лечебными кремами, приготовленными из листков прополиса, имбера, лавандуса и красночая. После смазывания меня укутывали с головы до ног в огромные листья Пандуса, который восстанавливал утраченные силы.

Остальные участники охоты: папа Андрей, Джиал, Ганулиус, Владимир оклемались за один день, кроме Крылатого Лава моего отца. От потери крови он умер, не долетев до дома. Его похоронили вместе с Джинни. Их проводили в дальний путь – в царство мертвых, как героев, пожертвовавших жизнью ради жизни других. То есть ради нас. Я всегда им буду за это благодарен.

Глава 7

Я проснулся от звонкого колокольчика Ганулиуса.

На четвертый день я полностью пришел в форму, восстановив утраченные силы и энергию, поэтому примкнул к своему скромному отряду охотников, в который входил: я, мой отец Андрей, Владимир и Ганулиус. Тане нельзя было больше ходить на охоту, по наставлению Василиуса и Джиала. Ее приняли в женском обществе, в школе миссис Вандалиусины, обучающей приготовлению кулинарных блюд из принесенных плодов.

Пока я восстанавливал силы, Владимир и мой отец два дня путешествовали в далекие девственные уголки планеты Иллюзион. В первый день они летали за полезными растениями, красными лианами, которые произрастали в самой гуще крапивника. И скажу по секрету, этот поход их нисколько не впечатлил, дабы на следующий день их тела ныли и болели от множественных ожогов, оставленных огненными и свирепствующими листьями крапивы.

На второй день им повезло больше, их отправили в далекую местность за гнилыми плодами в Синие Хребты, которые расстилались на сотни километров. Хребты назывались синими, потому что они всегда полыхали ярко-синим пламенем, почти также как природный газ со смесью технического кислорода.

Вова мне увлеченно и искренне рассказывал об этом на пути к владениям некого Клаусона. Клаусон жил в северной части Долины Цветов, и мы направились к нему за какими-то странными пурпуровыми листочками неизвестного дерева, которые были аккуратно укутаны в мягкую материю.

– …не было четкой границы между небом и землей, – рассказывал Вова. – Все превратилось в единое целое. Высокие горы тонули в небесной безоблачной синеве. Я не мог поверить своим глазам, которые постоянно бегали взад и вперед, искали что-то, что выделялось среди синевы. Но к моему глубокому разочарованию я ничего не нашел. Даже крохотного зеленого листочка, который бы разбавлял вездесущий синий колорит. Ты представляешь, даже деревья с плодами были синего цвета, как и внезапно настигнувший нас лесной зверек.

– Жаль, что я не мог быть с вами в тот день. Как бы мне хотелось увидеть их своими глазами, – сказал я, печально посмотрев на Вовку.

– Даа! А ты знаешь, что я там нашел? Я нашел фрукт огромный, он был большой большо-о-ой. И еще мне пришлось защищаться от врага ловкими движениями рук.

– Ничего, не переживай, Димка! Еще слетаем туда, и ты подивишься неописуемым красотам Синих Хребтов.

– А где Ганулиус? – спросил я.

– Он задержится. Какие-то неотложные дела.

На месте нас уже ждали Крылатые Лавы. Они ходили взад вперед, нервничали и огрызались друг на друга. Увидев нас, успокоились и разразились лучезарными и добрыми улыбками. Собравшись все вместе, мы начали оглядываться в поисках Ганулиуса. Уж было потеряли его, но вдруг раздался где-то позади всех нас его басистый голос: