Впусти меня в своё сердце

Глава 19. Марина

В ординаторской уже никого нет кроме Максима, он приветливо мне улыбается.

– Привет, решила во вторую смену заступить?

– Почти, а Пётр Семёнович уже ушёл?

– Да, полчаса назад.

– Блин.

– А что ты хотела? У Коримого твоего всё на лад пошло, даже вставал сегодня.

О его похождениях я уже наслышана.

– Уволиться хотела – обессилено опускаюсь в кресло.

Да Зотова, ты даже уволиться нормально не можешь.

– Чего? Тебя Пётр Семёнович что-ли отчитал, за самодеятельность? – удивляется.

– Нет, я сама решила.

– Ты чего это решила?

– Да так, поняла, что не для меня это – тянусь к ручке на столе и листку чистой бумаги – к тому же испытательный срок.

– В один день? Ты с ума сошла?

– Нет, решила вернуться в районную, от меня там меньше вреда пациентам – пытаюсь свести всё на шутку и начинаю писать текст заявления на листе, хотя внутри всё подпрыгивает и совсем не до смеха.

Обнимался с девушкой – голос Ани засел в голове не вытравить.

– Марин, ты, что серьёзно? – Максим подходит к столу и заставляет оторваться от листа, опирается на стол руками и нависает надо мною – после одного дня? Пётр Семёнович наоборот похвалил тебя, что всё-таки вскрыла и промыла ему шов, Марин ты чего?

– Да я по личным причинам – не узнавая свой голос, отвечаю ему.

Мне гораздо легче будет не видеть Руслана каждый день и не испытывать это всё каждый раз при встрече с ним.

– Объяснишь? – не унимается Максим.

Мотаю головой в ответ. Не хочу никому ничего говорить и рассказывать, ведь это только мои чувства и скорее всего не взаимные, раз он с такой лёгкостью переключается с одной на другую.

Не хочу, чтобы Максим видел мои слёзы, которые на подходе, поэтому поднимаюсь из-за стола и выбегаю из ординаторской, не смотря на уговоры Максима.

Закрывшись в кабинке туалета, даю волю накопившемся эмоциям, зачем я только поверила Руслану, зачем привязалась к нему? Ведь я совсем не знаю его. Но его поцелуй сегодня был таким чувственным и нежным, что в голове просто не сопоставляются картинки с другой девушкой. Этого просто не может быть, не может. Как же больно то, понимать, что тебя обманывают, и для него ты являешься одной из многих и совсем не эксклюзив, когда этот человек для тебя является особенным. Дура влюблённая!

Неожиданно в кармане вибрирует телефон, оповещая о сообщении. Достаю телефон, сообщение с незнакомого номера.

«Привет. Как ты себя чувствуешь? Отдохнула? Я очень соскучился. Ты придёшь сегодня? Руслан.»

Соскучился… Сейчас я тебе покажу как я скучала!

Умываюсь холодной водой, пытаясь скрыть следу слёз, но не очень-то выходит. Ладно, пойду как есть, в конце концов я больше не буду с ним видеться и поставлю точку сегодня на всём.

Подхожу к его палате и стараюсь спокойно выдохнуть, ничего не выходит, колотит внутри как ненормальную.

Открываю дверь. Руслан стоит, опёршись о ходунки и что-то смотрит в телефоне на тумбочке.

– Привет – он переводит взгляд на меня и широко улыбается, но через секунду, улыбка стекает с его лица.

– Марин, что случилось? – он медленно шагает ко мне навстречу.

Ты случился в моей жизни. И как теперь всё сказать ему, глядя в его невероятные голубые глаза, которые сейчас полны тревоги и беспокойства.

Глава 20. Руслан

Кое-как отпустил от себя Марину. Она необыкновенная, меня поразило, что она провела рядом со мною всю ночь и большую часть её не спала из-за меня. Беспокоилась и переживала обо мне. От осознания этого становится не по себе. За последнее время я отвык от того, что кому-то до меня есть дело. А Марина не кто-то посторонний, она стала очень близкой для меня за это время. Она спасла меня фактически и уже не один раз.

А как она ответила на поцелуй, м. Я чуть с ума не сошёл от той волны чувств, что накатила на меня после прикосновения с её губами. Нежные, податливые, такие манящие. Она ласково ответила мне от этого ощущения, чуть не задохнулся, её нежность и ласка оглоушила просто. Она необыкновенная.

Она немного смутилась после нашего поцелуя и покраснела. Её реакция вызвала улыбку. Она поражает меня всё больше, такая стеснительная. Поцеловал её в кончик носа, чтобы не стеснялась больше, и она улыбнулась в ответ. Так тепло в груди стало и что-то давно забытое, похороненное всколыхнулось, не давая ровно вздохнуть.

Я отпустил Марину, точнее уговорил её поехать домой отдохнуть. Она и правда выглядела очень уставшей, и я очень рад, что она оставила мне свой номер телефона. Теперь у меня есть незримая ниточка, связывающая нас, и я в любой момент могу услышать её голос, это здорово.

После того как Марина ушла в палату зашёл Пётр Семёнович. Он выглядел очень серьёзным и даже немного озабоченным что ли.

Он осмотрел мою спину, сказал, что хорошо, что шов почистили и пока он выглядит нормально.

После чего он разрешил мне встать, рассказал, как это правильно сделать. Мне так хотелось, чтобы Марина была рядом и увидела, что я уже встаю, но, увы, её не было. Под руководством Петра Семёновича я поднялся, преодолевая боль, опираясь на ходунки. Первый раз получилось неуклюже и больно так, что искры из глаз посыпались. Но я сделал первый шаг. Неуверенный, маленький шажочек, но он получился, ура!

Больно было шов, поясницу, но не ногу. Наконец-то я избавился от этой боли в ноге, операция стоила того. Всё получилось, слава Богу.

Первое, что пришло в голову это позвонить Марине и рассказать ей, обрадовать. Но я тут же себя одёрнул. Она должна отдохнуть. Пусть придёт и увидит меня во всей красе.

Не думал, что столько сил уйдёт на поход по палате первый раз, но это того стоило.

Уставший, но счастливый я уснул, в ожидании, что к обеду Марина вернётся.

Но к обеду она не пришла. Я решил повторить подвиг и встал самостоятельно. Второй раз уже не так страшно и уже привычнее как-то.

Выбрался из палаты и решил немного прогуляться по коридору.

Меня охватывает радость от того, что я снова хожу, это здорово. Неужели я скоро вернусь к полноценной жизни, даже не верится после всего.

Неожиданно вижу в коридоре Лину. На ней лица нет, она плачет и при чём, очень сильно, прикрывая рот рукой. Она меня не видит и идёт, опираясь о стену. Что случилось?

Окрикиваю её, она медленно поворачивается ко мне.

Иду к ней на встречу, видимо резко дёрнулся, спину прострелила боль.

– Что случилось? – спрашиваю её.

Она подхожу ко мне сама, видимо понимает, что мне больно двигаться.

– Всё нормально – пытается сказать спокойно, но я-то вижу.

– Ага, и поэтому ты плачешь?

– Тебе уже можно ходить? – пытается сойти с темы

– Да сегодня попробовал. Так ты расскажешь, в чём дело? – настаиваю.

– Мы с Димой расстались – она плачет, не может нормально говорить даже.

Это же надо было этому придурку, довести девчонку! О чём он только думал, ведь он в кресле, и она его приняла таким, каков он есть, а это дорогого стоит, это ценить нужно, а он?

– Эй – беру её за ручку и тяну к креслам.

Она присаживается. Опускаюсь рядом, кое-как сдерживаюсь, чтобы не вскрикнуть от боли.

– Иди сюда – её нужно успокоить, обнимаю слегка и притягиваю к плечу.

Мне больно поворачиваться, но терпимо пока.

– Тише —успокаиваю и поглаживаю по голове, как она вчера, пыталась мне помочь. Но она отчего-то плачет ещё сильнее. Что он ей наговорил?

– Вот, возьми, это успокоительное – слышу голос медсестры, она вчера мне укол хотела сделать, а Марина её остановила. Ангел хранитель мой. Слава Богу ты появилась в моей жизни.

Медсестра подаёт таблетки и стакан воды мне.

– Спасибо – забираю всё у неё из рук.

– Держи – протягиваю ей стакан.

– Спасибо – она делает несколько глотков воды и прикрывает глаза, тяжело выдыхая.

Вкладываю ей в ладонь пару таблеток.

– Выпей, поможет – уговариваю её.

– Спасибо – она выпивает таблетки

– Что между вами произошло? Было же всё хорошо? – хочу узнать всё же.

– Было. Я и сама не поняла. Он ни с того не с сего сегодня захотел остаться здесь ночевать. А когда я приехала, сказал, что всё кончено. Он наигрался, и я ему противна – она прикрывает лицо руками.

Разве можно так поступать с людьми, которых любишь? Ведь это самое дорогое, что у тебя есть.

– Тебе больно? – обеспокоенно спрашивает, наверное, на лице всё написано.

– Мне? Нет. Я просто представил, каково это было тебе слышать. И это не с того не с сего?

Она кивает.

– А у него с головой всё в порядке?

Поражаюсь ему до сих пор.

– Конечно. Я не знаю, что у него сегодня случилось. Я вообще его дома ждала.

– Странно очень.

– Да ладно, что теперь. Не хочет меня видеть не надо, не могу же я навязываться, если он послал меня.

– То есть?

Послал???

– Он попросил свалить из его жизни и выгнал вон из палаты.

Ну точно не все дома у него!

– Бред. Что-то по любому случилось – пытаюсь понять.

– Мне тоже так кажется или это глупая надежда не знаю.

– Ладно, не переживай, остынет завтра, сам ещё извиняться будет – пытаюсь её ободрить.

– Я не смогу простить ему тех слов, что он мне сказал.

Это, чего же он наплёл ей, что она опять плачет?

– Ну, всё тише – беру её за руку – успокойся – сжимаю её пальчики и вспоминаю, как Марина меня также поддерживала вчера. Маринка, когда же ты уже вернёшься, я уже скучаю.

– Ты сам то как? – наверное, лицо меня выдало.

– Я? Немного шевелюсь, видишь. Мой первый поход и такой удачный, встретил тебя – улыбаюсь.

– Спасибо – сжимает мою ладонь в ответ.

К нам подходит мед сестра.

– Руслан Вам пора на укол, идёмте.

– Да – кивнул ей и отпустил её руку.

Пётр Семёнович назначил витамины и иммуностимулирующие, чтобы быстрее восстановится.

Поднимаюсь с кресла, облокачиваясь о ходунки, и делаю первый шаг.

– Спасибо, что поддержал – она меня останавливает.

– Не переживай так больше – прошу её.

Она наконец-то улыбнулась.

– Пока – подмигиваю ей и иду к медсестре.

– Пока Руслан – она машет мне рукой на прощание.

Почему мы не ценим то, что имеем. Ну, зачем он сорвался на девчонке? Ведь, даже, если настроение ни к чёрту, помню сам в такой же жопе депрессивной находился по поводу инвалидного кресла, но ведь близкие не виноваты в этом. Он радоваться должен, что Лина рядом, а не отталкивать. Ведь одному ещё тяжелее с этим справляться, сам знаю.

Мне ставят укол, и путешествую обратно в палату. Проверяю телефон, вдруг она позвонила или написала? Но в ответ тишина. Наверное, отдыхает. Она и так много времени и сил на меня потратила.

Пару часов проходят в гипнотизировании телефона. Ну позвони мне пожалуйста Марин или напиши, что с тобою всё в порядке. Ну, что ты молчишь?

А вдруг у неё нет моего номера? Она ведь свой оставила и сказала звонить в любом случае.

Решаюсь и пишу ей сообщение «Привет. Как ты себя чувствуешь? Отдохнула? Я очень соскучился. Руслан» Подписываю на всякий случай. Отправляю.

Жду ответ. Сообщение прочитано, но ответа нет. Да что же это такое? Сколько можно издеваться надо мною.

Поднимаюсь с кровати и подхожу к окну. На улице уже смеркается. Неужели ты решила оставить меня Марин? От одной только мысли об этом сердце сжимается. Ведь я же поверил тебе.

Подхожу к тумбочке и ещё раз проверяю телефон. Нет ответа.

Неожиданно распахивается дверь палаты и заходит Марина. Я так рад её видеть, что улыбаюсь, наверное, как дурак, сердце от радости сейчас выскочит, наверное.

– Привет – говорю ей.

Но она чем-то расстроенная и мне кажется, даже плакала

– Что случилось? – не узнаю свой голос и иду ей на встречу, хочу обнять и прижать к себе.

Глава 21. Марина

Руслан, какой он высокий, оказывается. Он медленно идёт мне на встречу, опираясь о ходунки, сильно морщиться. Ему же двигаться больно, не хочу, чтобы он мучился, поэтому иду к нему на встречу сама.

– Что случилась, Марин? – он обходит ходунки, встаёт передо мною, обнимая за плечи, заглядывает в глаза.

Всё что хотела ему сказать, просто вылетает из головы под его пытливым взглядом. Но возможно он так же обнимал и смотрел сегодня на другую девушку. Становится больно от этого очень.

– Ничего страшного – выдавливаю из себя улыбку – ты уже ходишь – немного отстраняюсь от него. Надо держать дистанцию.

– Ну да. Пришлось сегодня встать без тебя, но вроде не плохо, получается – скромно улыбнулся и закусил губу – ты не ответила мне.

Ну что тебе сказать?

– Я рада, что ты ходишь, значит, моя помощь уже не понадобиться.

– Что? – его голос садится.

Он поражённо смотрит на меня, его руки безвольно опускаются вдоль тела, отпуская меня.

– Помощь? – говорит глухо – ты просто помогала мне, как своему пациенту – он отшатывается от меня и хватается за ходунки.

Он очень тяжело выдыхает и с такой силой сжимает поручни, что костяшки его кистей стали белыми. Неужели ему это так неприятно слышать. Он больше не смотрит на меня.

– Наверное, утром, я ещё не отошёл от жара и позволил себе лишне, прости – его голос звучит глухо, он отворачивается от меня.

Это он про наш поцелуй?!

А вот это уже больно! Лишнее значит!

– Наверное, не только со мною ты позволял себе лишнее, во всём жар виноват, да – не могу удержаться и не задеть его – что же ещё, конечно, только с жаром не шатаются по коридорам и не обнимаются, а в постели лежат и восстанавливаются.

Но надо успокоиться и поставить точку – я вообще…

– Что? – перебивает меня и морщится, словно ему очень больно – ты о чём сейчас говоришь?

– Я, да так, не о чём, я вообще попрощаться заходила, я…

– Каком коридоре? О чём ты Марин? – непонимающе смотрит на меня.

Решил скрыть всё от меня отлично.

– Да уже не важно – отмахиваюсь и пытаюсь сохранить равнодушный вид, надо уходить, наверное.

– Ты про Лину, что ли? – вышибает пол из-под моих ног и удивлённо смотрит на меня.

Лина? Это та девушка, что выходила от него вчера. Девушка парня из нашего центра, он же говорил вчера.

– Я не знаю, да хоть про Малину, мне всё равно – поворачиваюсь к двери, нервы уже сдают.

Руслан неожиданно начинает смеяться, так весело. Весело тебе да! Развлекаешься!

Но, почему-то стыдно становится, что так подумала про него так, ведь в глубине души верила, что здесь, что-то не так. Ну почему сначала надумаешь всего вместо того, чтобы просто спросить и поговорить с человеком, с близким и родным.

– Марин – неожиданно обнимает меня за плечи и притягивает к груди спиной – дурочка – говорит на ухо – ты ревнуешь что ли? – мурлычет мне на ухо.

Ты ещё издеваешься?

Пытаюсь отстраниться, но он крепче прижимает к себе и тихо стонет, сжимается весь. Вспоминаю, что ему двигаться то нормально ещё нельзя.

– Руслан, отпусти, тебе резкие движения нельзя делать – пытаюсь оттянуть его руки от своих плеч.

– Нет, мне одну дурочку ревнивую потерять никак нельзя, а это я переживу – крепче обнимает и прикасается губами к моей скуле нежно так, что ноги подкашиваются, прикрываю глаза – нет никого у меня, Марин, только ты.

Его слова рождают тепло в душе.

– А потом скажешь, что это опять бред и жар во всём виноват – не могу удержаться от подкола.

– Прости – утыкается носом в шею и жадно втягивает воздух – я подумал, что не нужен тебе такой.

Чего?

– Ты не пришла в обед, не ответила на смс, сказала, что просто помогала мне, а…а это больно – тяжело выдыхает -я ведь весь день тебя ждал, хотел обрадовать, а получилось. Поэтому я подумал, что для тебя я просто пациент и не более того.

Дурачок. И не останови он меня, наделала бы непоправимого. Потеряла бы его, а он очень ранимый внутри, уязвимый такой. Обидела бы его сейчас очень сильно. Реально ревнивая дура! Почему иногда нами правят эмоции, а не разум.

– Это ты прости меня – поворачиваюсь к нему лицом – ты для меня не просто пациент, ты стал кем-то особенным, очень близким и дорогим. На самом деле я очень боюсь тебя потерять. А сегодня я подумала, что у тебя есть другая девушка, с которой ты обнимался в коридоре.

– Никого у меня нет, Марин – говорит хрипло и легко гладит кончиками пальцев по моей щеке – только тебе есть дело до меня – уголок его губ нервно дёргается, ему очень сложно даются эти слова.

От его слов становится не по себе. Неужели он был так одинок и ему до сих пор так больно от этого.

– У тебя есть я – решаюсь сказать ему.

Он пристально вглядывается в глаза, словно не верит.

– Я хочу быть с тобой – признаюсь ему – прости, что по глупости чуть не ушла. Ты очень важен и дорог для меня – тянусь к его лицу.

Целую его в чуть колючую щёку, он очень напряжён.

– Правда? – его глаза заблестели.

– Ты нужен мне такой, и я не оставлю тебя больше, слышишь – обнимаю его за шею, он рвано выдыхает и обнимает крепче.

– Спасибо – глухо говорит и опускает голову мне на плечо, рвано выдыхая, а у меня сердце сжимается от его слов, насколько же он был одинок.

Глава 22. Руслан

Прижимаю к себе Марину и поверить до сих пор не могу, что она со мною. Она рядом. И ведь чуть не ушла, а я не отпустил. Подумал, что не взаимны мои чувства к этой девушке.

Очень страшно довериться и впустить кого-то в свою душу. Но и быть на расстоянии с Мариной я больше не в силах. Мне хочется прикасаться к ней, ощущать, что она рядом и её прикосновений очень хочется. Она очень нежная и заботливая.

Но ведь она сказала, что зашла попрощаться – доходят до меня её слова. Немного отстраняюсь и заглядываю в её глаза.

– Почему ты сказала, что зашла попрощаться?

– А – она потупила взгляд – я хотела уволиться и даже начала писать заявление.

От её слов в душе всё сжимается. Она же обещала мне два дня ещё и я надеялся, что она передумает.

– Почему?

– Руслан – она тяжело выдыхает – мне не очень понравился здесь коллектив и мне проще вернуться обратно – она отходит немного назад и нервно закусывает губу.

Врёт?

– Но ты же обещала мне и с утра такого настроя у тебя не было?

Становится больно стоять без опоры и поворачиваюсь к ходункам, притягиваю их к себе ближе опираясь.

– Сколько ты уже на ногах? – она хмурится.

Доктора включила и решила не объяснять мне всё?

– Не помню, пару часов может быть. Я не знаю – выходит более резче чем хотел.

– Вернись в пастель, тебе ещё рано так по долгу ходить, и стоять – касается моего плеча, подталкивая к кровати.

Отлично вот и поговорили.

Молча подхожу к кровати. Как же не хочу корячиться при ней, ведь нормально садится, даже нельзя. Неуклюже и неловко, получается лечь в кровать. А правда легче стало, не так всё болит, прикрываю глаза и выдыхаю с облегчением.

Чувствую, что матрас прогибается. Марина присела рядом, ощущаю её даже через одеяло. Укрывает меня и тихо касается плеча, поглаживает. Не хочу открывать глаза, боюсь, опять натолкнутся, на её нежелание мне открыться. Хотя я и сам ей мало, что рассказываю о себе.

– Я хотела уволится сегодня не только из-за коллектива – слышу её тихий голос и открываю глаза.

Она не смотрит на меня, отвернулась и разглядывает пол под ногами.

– Я проспала сегодня почти весь день, а как только проснулась, помчалась к тебе. У меня же не было твоего телефона, и я очень переживала за тебя, тем более ты ничего не писал – она тяжело выдыхает. —А когда пришла, то мед сестра рассказала мне о том, что видела тебя с девушкой, и ты обнимал её.

– Марин – сгребаю её прохладные пальчики в свою ладонь.

Она поднимает на меня взгляд.

– Я подумала, в тот момент, что всё, что произошло утром, для тебя не имело значения, раз ты обнимаешься с другой девушкой.

Да как ей в голову то такое взбрело. Для меня это было очень важным и, наверное, единственным, когда я ТАК боялся не ответа с её стороны.

– Для меня было бы очень болезненным и малоприятным видеть тебя каждый день и лечить тебя. Я бы просто не смогла, поэтому я и решила уволится, правда Максим мне так и не дал дописать заявление.

– И правильно сделал, хоть у кого-то здесь сохраняется холодная голова.

Она недоумённо смотрит на меня, а я поражаюсь, как от недоразумения она чуть не наделала глупостей.

– Марин, почему ты не поговорила со мною сначала, а?

– А думаешь так легко подойти к тебе и обо всём расспросить. Я практически ничего о тебе не знаю. Я не знаю, что ты за человек и насколько искренен со мною! – она поднимается с кровати и подходит к окну, отворачивается и тяжело выдыхает.

Не знает меня! Искренен ли я! А она не видит этого? Не замечает? Не по себе становится от её слов.

– Марин я тебя не обманываю – не узнаю свой голос.

– Я знаю, извини – она оборачивается и подходит к кровати – прости, я не хотела тебя обидеть. И я верю тебе. Просто я боюсь обжечься.

– Я тоже Марин.

– Правда? – отчего-то удивляется.

Знала бы ты как.

От нахлынувших эмоций только могу кивнуть ей в ответ.

– Прости меня – сжимает мою ладонь своими пальчиками – мне очень было плохо от одной только мысли, что у тебя другая, Руслан – в её глазах блестят слёзы.

У меня в груди всё сжимается от её слов.

– Иди ко мне – тяну её к себе за руку.

Она наклоняется и обнимает меня, опуская голову мне на плечо. Притягиваю её ближе к себе.

– У меня есть только ты – целую её в висок – и мне тоже было больно от того, что ты пришла попрощаться – касаюсь губами нежной кожи виска, вкладывая все чувства к девушке – ведь я ждал тебя, потому, что ты стала очень важным человечком для меня. А когда ты сказала о помощи…

– Тише – она приподнимается и кладёт свои пальчики мне на губы не позволяя говорить – не надо. Я тебе не просто помогала, я очень боялась за тебя, потому, что ты для меня стал очень близким.

Близким… Такие странные чувства вызывает это слово в груди.

– Но ты не знаешь меня – до сих пор неприятно от этих слов.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.