Глава 1
Один из охотников сидел неподалеку от временной клетки, откинувшись на ствол раскидистого дерева. Своими поблекшими ледяными глазами он рассматривал сгорбившуюся фигуру через тонкие, погнутые полоски железа, кое-где замененные обычными ветками.
Казалось, Сенна никогда еще не испытывала столько эмоций разом за всю свою жизнь. Разочарование, уныние, гнев и тревога клубились в ней опасным коктейлем, который вот-вот мог взорваться и окончательно разбить ее на такие мелкие осколки, что никакой ведьме не под силу собрать. Могильный холод вкупе с крупной дрожью пронизывали каждый уголок ее тела, и она смотрела на свои руки, не узнавая в этих изрезанных, грязных, непослушных отростках воплощение своих ведьмовских сил. Кто бы поверил, что всего пару лун назад она этими самыми руками исцеляла хворых, собирала магические травы, ласкала лесную живность и перебирала по строкам древних книг и фолиантов?
В них не было много грубой силы, но ими же Сенна как-то справлялась с хозяйством своей землянки – на отшибе, очень далеко от города, в котором она появлялась слишком редко, чтобы кто-то мог на нее донести.
«Кто, кто, кто, кто?» – все мысли концентрировались лишь в этот вопрос, на который она не могла найти ответ.
Не зря всякие умники из Коллегии Охотников так усердно присматривались к рыжим пятнам среди горожан, да так усердно, что многие родители порой считали медный блеск на голове новорожденного проклятием или смертельным недугом. Этот признак почти всегда указывал на врожденные сверхъестественные силы у его обладателя.
И Сенна не стала исключением. Этим днем у их добычи волосы были цвета огня и глаза цвета неба.
Она теребила веревку на ногах, лишь чтобы занять свое тело, пока эти мысли сами занимали ее сознание. Тот, кто повязал ее и приволок сюда, посадил в клетку, не был похож ни на кого из ее знакомых. Она не чувствовала от него ничего, с чем бы ей приходилось когда-то соприкасаться. Даже если бы он когда-то общался с ее троюродной бабушкой с десяток лет назад, Сенна бы почувствовала это. Но… Пустота. Человек, повязавший ее накануне, не имел ничего общего ни с кем из ее окружения.
– Тогда почему? – воспаленно задавалась она вопросом, шевеля раскусанными губами, на которых кровь уже давно образовала корочку, и сглатывая то и дело подкатывавший к глотке ком.
Она не могла позволить себе ни разрыдаться, ни сблевать. Только не на глазах у охотника, который то и дело смотрел на нее, как на уже обуглившийся труп. Нет уж, Сенна не могла пасть так низко, особенно если никакой вины за ней не было.
Ну, почти не было…
Охотник обернул разорванную травинку вокруг пальца еще раз, разрывая в новом месте и вместе с тем разрывая поток мыслей Сенны. Темные ресницы над его удивительно льдистыми глазами все же дрогнули, и он со вздохом поднялся, неспешно подходя к жалкой клетушке. Наклонился с улыбкой – по-хищному, так, что та почти не затрагивала глаза.
– Эй, чучело.
Она дернулась и отползла к дальней стене клетки, когда охотник окликнул ее. Что он собирался делать? Его усмешка расползлась чуть шире, пока он разглядывал ее почти вплотную.
Навязчивые хаотичные мысли вспыхнули паникой и заметались еще быстрее, пока дыхание и сердцебиение учащались от подкатившего страха. Воротник ее такой же грязной, когда-то белоснежной расшитой рубахи неприятно надавил на горло, потому что Сенна села и проехалась по ее нижнему краю, пока отползала, и ей пришлось откашляться.
Пальцы охотника зацепили висящий на клетке замок, покрутили, и через секунду он просто сшиб проржавевшие петли сапогом, открыв дверь и все с той же клыкастой ухмылкой, присев на корточки перед ней.