- -
- 100%
- +
Глава 1
В гостиной, помимо Дианы, находился высокий мужчина в неброской, но явно дорогой и качественной одежде. Помнится, во время последнего нашего разговора отец обмолвился, что хочет меня кое с кем познакомить. И намекнул, что новый знакомый сыграет в моей жизни очень важную роль.
Шагая к центру огромной гостиной, я внимательно изучала незнакомца. Цепкий взгляд стальных глаз, темные брови вразлет, высокий лоб, прямой нос с едва заметной горбинкой, острые скулы, недовольно поджатые губы – явно возмущен моим откровенным изучением его персоны – гладко выбритый волевой подбородок и светлые волосы, аккуратно зачесанные назад.
Я даже руки в кулаки сжала, чтобы унять неуместный зуд от желания растрепать его прическу, а то слишком уж все идеально. Скользнула взглядом от широких рельефных плеч к мощному торсу, угадывающемуся под слоями одежды, потом опустилась еще ниже, к узким бедрам и крепким ногам, выгодно подчеркнутым тканью штанов. Впрочем, думаю, дело тут было совсем не в штанах. На этого что ни нацепи – все равно будет выглядеть шикарно.
Закончив осмотр, я поразилась коварству своего родителя: против такого жениха и возразить-то нечего. Но мне не хотелось ничего, кроме как сообщить, что договорные браки уже лет как пятьсот не практикуются и послать всех к демонам. Ну не люблю я, когда мне что-то навязывают. Не люблю! Отец называет это бунтарским духом, а Диана врожденной вредностью.
Остановившись у стола, я перевела взгляд на любовницу отца и приветственно кивнула. Она ничуть не изменилась за то время, что мы не виделись – такая же изящная и ухоженная, только взгляд стал другим. Сейчас в нем не было даже намека на притворную радость от встречи со мной.
–Знакомься, Эбигейл, это лир Аррон Алистер, твой телохранитель, – представила мне мужчину Диана, и я едва не поперхнулась вдохом.
То есть, не жених? Я облегченно выдохнула, но почти сразу осознала, что радовалась зря.
В смысле, «телохранитель»? Он похоронит мое тело в случае, если очередная выходка будет стоить мне жизни? Или будет таскаться за мной повсюду, постоянно путаясь под ногами? Такого счастья нам не надо, спасибо.
К тому же, мужчина мне понравился и не был виноват в том, что у меня тяжелый характер, поэтому я подумала, что мне стоит избавить его от такой участи, как постоянное пребывание в моей компании. Так сказать, по доброте душевной решила сделать хорошо и приятно нам обоим.
Дорога была долгой и порядком меня утомила, поэтому я решила сразу обозначить свою позицию, не размениваясь на положенные этикетом расшаркивания.
–Я не нуждаюсь в услугах телохранителя, – обратилась я к женщине, а потом перевела взгляд на господина Алистера. – Вы уволены.
–Это последняя воля твоего отца, – с нажимом произнесла Диана и окинула меня тяжелым взглядом. – Если в тебе осталась хоть капля совести, ты не посмеешь оспорить его решение.
Я уже набрала в грудь побольше воздуха, чтобы высказать свое мнение о том, у кого из нас двоих эта самая совесть хотя бы имеется в наличии, но тут до меня дошел смысл фразы «последняя воля». Так вот, почему он сам меня не встретил.
Меня как обухом по голове ударили, и я опустила ресницы, чтобы скрыть вспышку силы, которая всколыхнулась и попыталась прорваться наружу. Медленно выдохнула, пытаясь взять себя в руки. Как сквозь толщу воды до меня донесся мягкий баритон блондина:
–… так что с этой минуты я буду вас охранять.
–Сочувствую, – обронила я, развернулась и покинула гостиную.
Моя комната находилась на втором этаже, и весь путь я пыталась осмыслить то, что недавно сказала Диана. Не получалось. Я не то, что осознать, я даже поверить в это не могла. Папы больше нет. Может, это какой-то глупый розыгрыш? Может, я неправильно истолковала ее слова?
Перед дверью я остановилась и тупо уставилась на позолоченную ручку. Мгновение спустя на нее опустилась широкая ладонь, и дверь открылась. Я медленно перевела взгляд на телохранителя. Он все это время шел сзади, а я даже не заметила.
–Мне кажется, вы слишком превратно истолковали слово «всюду».
–Вовсе нет, – ответил мужчина. – Я сейчас осмотрю комнату, потом вы сможете пройти.
–Это моя комната. Мой дом. Мне не может здесь угрожать опасность, – произнесла я тоном «для слабоумных».
Блондин закатил глаза и вошел. Я сразу проследовала за ним. Мужчина бросил на меня осуждающий взгляд, потом окинул помещение острым взглядом, пустил быстрое сканирующее заклинание, удовлетворенно кивнул и обернулся ко мне:
– Принимая во внимание то, как погиб ваш отец, не могу с вами согласиться.
Погиб. По телу прокатилась волна мурашек. Магия взбунтовалась с новой силой. Ответить я не смогла. Просто кивнула и указала на дверь.
–Мне нужно еще осмотреть ванную и гардеробную.
Честное слово, я еле сдержалась от того, чтобы вышвырнуть наглеца из комнаты заклинанием. Нельзя. На мне печать. Никто не должен знать, что она не работает.
–Подите вон, – рыкнула я, когда блондин закрыл дверь ванной и обернулся ко мне.
Он сверкнул глазами, но покорно вышел. Кажется, я его раздражала. Но мне было плевать. Сейчас главное предотвратить срыв. Это будет сложно, потому что ничего, кроме как отпустить контроль над эмоциями, мне не хотелось.
Я опустилась на ковер, задрала форменную рубашку и пробежалась пальцами по рисунку, расположенному в районе солнечного сплетения. Печать, которая удерживает необузданную магию. Когда ее на меня накладывали, я успела слегка вмешаться в процесс, и теперь завершающий узелок заклинания легко развязывался. Точнее, почти всегда отсутствовал. Я запирала в себе магию сама, только в критические моменты, вот как сейчас.
Прикрыв глаза, я нащупала нити внешнего круга и потянула за них, соединяя концы и замыкая печать.
Закончив, я утерла пот со лба и помассировала зудящую печать. Ее может сорвать, если поток магии будет сильным. У меня так уже случилось один раз, но никто не пострадал – это происходило в школе, где все было увешано поглощающими магию щитами. Сейчас все было иначе. Мне нужно как можно скорее куда-то «слить» силу, так как она вряд ли успокоится сама.
Сделав пару глубоких вдохов, я поднялась и прошла к двери. Телохранитель на диво недобросовестно выполнял свою работу – в коридоре было пусто. Может, получится по-тихому сбежать из дома?
Когда я уже почти натянула на себя черную рубашку с вышивкой по вороту и черные узкие штаны, в комнату, коротко постучав, вошла Диана.
–Эби, нам нужно поговорить, – ее чарующий голос был полон печали.
–Не сейчас, – процедила я, засовывая ноги в высокие сапожки на шнуровке.
Она не соизволила поставить меня в известность, когда погиб отец, а я должна теперь с ней разговаривать? Кстати, а когда он погиб? Судя по тому, что глаза у женщины не заплаканные, не два и не три дня назад. Я выясню все подробности. Потом.
–Я думала, ты все знаешь.
–Диана, – рыкнула я. – Определение «учебное заведение закрытого типа» не наводит тебя ни на какие мысли?
–Ты что, пойдешь веселиться, как ни в чем не бывало? – наконец, спросила она, наблюдая за моими сборами.
–Не твое дело, – отрезала я, накинула на плечи плащ и вышла в коридор.
Телохранитель нарисовался уже во дворе, когда я и вправду начала верить в то, что у меня получится избавиться от его общества. Молча помог мне взобраться в седло, потом грациозно взлетел на своего скакуна и поинтересовался, куда мы едем.
К его счастью, мужчина не стал высказывать свое мнение по поводу трактира, который я собиралась посетить, спокойно выехал на дорогу и не сказал мне больше ни слова. Я тоже не горела желанием общаться, даже не высказалась по поводу того, что меня окутала сфера защитного заклинания.
–Здравстуйте, лира Моргалис, – поприветствовал меня охранник у входа.
Алистеру пришлось вытерпеть сканирующее заклинание и сдать оружие. Я мысленно присвистнула и покачала головой. Не удивлюсь, если ушлый телохранитель умудрился оставить что-то при себе.
–Мне как обычно, Лайз, – сообщила я, плюхаясь за стойку, и обернулась к Аррону. – Хочешь чего-нибудь выпить?
Мужчина ожидаемо скривился и сообщил, что он при исполнении. Я пожала плечами и принялась ждать. Хозяин сегодня здесь, ему уже наверняка обо мне доложили.
–Крошка Эби! – меня сдернули с высокого стула и сжали в объятиях.
Я едва не опрокинула на себя большую глиняную кружку с темным напитком. Эдвин и сам не выглядел взрослым – скорее, даже, наоборот, но на самом деле он был в несколько раз старше меня, поэтому я и прощала ему «крошку». Ну и потому, что мы были довольно близкими приятелями.
– Давненько ты не радовала нас своими визитами.
–Но сегодня ваше везение закончилось, – гаденько ухмыльнулась я и смачно чмокнула Эдвина в щеку.
Смазливый красавчик скорчил рожицу и притянул меня к себе поближе. Естественно, он сразу оценил мое состояние и понял, зачем я приехала.
–А я ведь совсем недавно косметический ремонт сделал, – словно ни к кому не обращаясь, сообщил он.
–Слушай, Эд, я уже больше не могу терпеть, – прошипела я мужчине на ухо и, заметив внимание телохранителя, уже громче добавила. – Соскучилась, сил нет.
Была вероятность, что Аррон меня с Эдом никуда не отпустит. Я, честно говоря, очень сильно этого опасалась, так как уединиться с этим красавчиком мне было жизненно необходимо. Но Алистер вообще вел себя на удивление тихо. Он почти слился с окружающей обстановкой и ни слова не сказал мне, когда мы с парнем направились к лестнице, ведущей на второй этаж. В мою голову закралась робкая мыслишка о том, что телохранитель не так прост, как кажется, а еще знает что-то, чего не знаю я. Это раздражало.
Эд запер дверь и привлек меня к себе. Разорвать печать, которая уже начала нещадно жечься, на этот раз оказалось очень просто. Я потянулась к губам парня, вдохнула искорку его магии, позволяя ей сплестись с бушующим во мне потоком, и выдохнула ее обратно, медленно отпуская силу. Мужчина едва слышно застонал, запуская пальцы мне в волосы и сдавливая затылок.
Очень хотелось выплюнуть все разом, но какое-то время я держалась. А потом, когда, как мне показалось, основная часть уже вылилась, окончательно расслабилась, полностью отпуская контроль. Магия хлынула потоком, Эд сжал меня крепче и пошатнулся, продолжая, впрочем, жадно пить мою силу. Я вцепилась в плечи парня, не давая ему отстраниться или случайно разорвать контакт. Прецеденты уже случались – я разнесла весь кабинет и вынесла двери с окнами, не помогли даже встроенные заклинания.
Наконец, мой резерв полностью опустел, и мы оторвались друг от друга, тяжело дыша. Я тут же сползла на пол, так как ноги не держали. В теле поселилась предательская слабость. Слегка пошатывающийся Эд добрел до своего стола, выудил из ящика бутыль и протянул мне. Стабилизатор.
–Я не хочу, – вяло сообщила я, запрокинув голову к склонившемуся надо мной парню.
Он тряхнул головой и жадно отпил сам. Потом поднес горлышко к моим губам и насильно влил напиток в рот, зафиксировав для надежности мой затылок.
–Эд, ты паразит, – откашлявшись, сообщила я.
–В противном случае по твоему состоянию всем стало бы ясно, чем мы тут с тобой занимались, – развел руками красавчик, усаживаясь в кресло.
По телу медленно разливалось обманчивое тепло. Напиток нормализовал работу организма, стабилизируя эмоциональный и магический дисбаланс. Вскоре от моей апатии не останется и следа, а что я буду вести себя так, будто нахожусь в состоянии легкого алкогольного опьянения – так какое же лекарство без побочных эффектов?
–А я не хочу ничего чувствовать, – медленно произнесла я, массируя печать. – Я не знаю, как все это пережить.
–Подожди, когда ты приехала?
–Сегодня.
–Тебе не сообщили, – понял Эдвин.
Я покачала головой и запустила пальцы в волосы.
–Тогда тем более нельзя прятаться за безразличием. Тебе надо это пережить и отпустить, Эби, – серьезно сказал мужчина, глядя мне в глаза.
–Тогда расскажи мне, – твердо попросила я, – а то я ведь так толком ничего и не поняла.
–Если коротко, то экипаж твоего отца взорвался во дворе вашего дома. Он погиб на месте, щиты не спасли от перегрева. Но твой отец умудрился оставить для тебя кое-что. Кристалл с записью. Думаю, тебе его если не отдадут, то хотя бы запись покажут. Я дам контакты следователя, который ведет дело.
Потом мы смотрели запись с магического кристалла, сделанную месяц назад. Месяц, подумать только. Я целых тридцать дней прожила в счастливом неведении.
–Твой резерв очень сильно вырос за последний год, – сообщил мне Эдвин, когда я уже собралась уходить. – Я насытился. Вкус-с-сно, – он блаженно закатил глаза, но потом продолжил нормальным тоном. – Будь осторожнее с магией, если что, ты знаешь, где меня найти. Не тяни до последнего.
–Да уж, мне повезло, что когда-то я решила устроить погром именно в твоем трактире, – фыркнула я, открывая дверь.
–Ты знаешь, что твой… сопровождающий – из Разящих? К тому же, у него имеются определенные особенности. Регенерат, если я не ошибаюсь. И маг очень высокого уровня. Так что не пытайся его обдурить, будешь выглядеть глупо. И печать советую привести в нормальное состояние.
Помещение ему нужно было проверить. Гад. Что он успел там навертеть, пока я глазами хлопала? Я мысленно выругалась, завязала силовую нить печати и захлопнула дверь.
Отличное у меня окружение. Сирена, высший энергетический вампир, теперь вот элитный телохранитель из разряда неубиваемых. И выглядят же многие как люди, заклинаниями маскирующими пообвешаются, поди разберись, кто есть кто.
Сегодня выступал полуэльф. Этот менестрель был мне знаком, поэтому я без зазрения совести плюхнулась на скамью с ним рядом и попросила исполнить что-нибудь более душевное и менее веселое. Тот кивнул и провел пальцами по струнам лютни, вызывая тягучие, глубокие звуки.
Я какое-то время молча слушала и пила свой настой из трав и ягод с капелькой меда. Ягоды были кислыми, а травы – горькими и терпкими, но результат смешивания меня вполне устраивал. Напиток слегка обжигал горло и оставлял на языке едва различимую горечь, но никакого опьяняющего эффекта не оказывал. Я вообще алкоголь не употребляю. Вредно для здоровья окружающих.
–Что тебе сыграть? – негромко поинтересовался Таль, завершив очередную песню.
Я неопределенно передернула плечами.
–Я же вижу, что тебе хочется, – он начал перебирать струны, безошибочно угадав мое настроение.
Не то, чтобы у меня был великолепный голос. До Дианы мне было еще дальше, чем до достижения контроля над собственной магией, но слушать вполне можно, особенно, если у меня хорошее настроение. А вот если я пою, когда мне плохо, то становится плохо всем. Потому что с голосом я выплескиваю накопившиеся эмоции. Честно, открыто, прямо. И песни я выбираю соответствующие.
–Посетителей жаль, – пояснила я, оглядывая полупустой зал. – И тебя.
За то, что я делилась с Эдом своей магией, мне было позволено в его заведении творить все, что вздумается. Так что вампир мне ничего, кроме «спасибо» не скажет. Где еще такой мощный источник энергии найдешь, причем, добровольно отдающий силу? Но сегодня все слишком плохо. Не припомню, чтобы мне когда-нибудь было так паршиво.
–Тебе это нужно, – мягко сказал парень, продолжая наигрывать мелодию.
Эти песни исполнял на празднике Ночи один заезжий бард. Я не все приняла, но меня зацепило, хоть в них и было, на мой прежний взгляд, много грусти, боли, жестокости. А сейчас это было то, что нужно.
Каждый переживает песню по-своему, пропускает ее через себя и заставляет звучать так, как он чувствует. Я отставила кружку, поднялась и кивнула Талю.
Ну вот и все, конец игре:
Сгорают двое на костре,
А я смотрю на них в надежде видеть истину.
Над плотью, что уже мертва
Взлетают искрами слова,
Но я же, право, никогда не верил в мистику.
Но казнь окончена, и вот
Уходит с площади народ,
Он завтра вновь себя вернет к своим занятиям.
Да это все, но как мне быть,
Ни днем, ни ночью не забыть:
Летит из пламени костра мне вслед проклятие.
Я пела, а перед глазами стояла запись с кристалла. Полыхал экипаж, пламя взметалось ввысь, клубы дыма застилали небо, и я горела. Я сгорала там, вместе с ним…
И длится день, давая свет,
Но смерти матерный акцент
Теперь все время слышу я в любой мелодии.
И тонет в ужасе душа,
И сухо крыльями шурша
Ко мне подходит не спеша моя агония.
Таков уж, видно, жребий мой,
Нет сил смеяться над судьбой,
Я отлученным был, и стал сегодня проклятым.
Тебя отправил я на смерть,
Чтоб самому в огне гореть,
Но я сгорать уже устал, глотая горький дым…
(с) Канцлер Ги «Ну вот и все, конец игре»
Я чувствовала себя виноватой. За то, что не научилась держать в узде свою силу, не смогла стать достойной преемницей, не оправдала надежд. За то, что не смогла быть рядом.
Я пела, пела и пела. Перед глазами вставали картины прошлого, подсвеченные пламенем, наши ссоры и разговоры по душам, редкие встречи. Мыслями я была далеко, я забыла о том, где нахожусь и о том, что меня слушают люди. Я просто пыталась избавиться от боли и горечи, засевших в душе.
Наконец, я поняла, что пора заканчивать. Последний куплет был произнесен хриплым шепотом и поставил точку в моей исповеди. Я обвела зал шальным взглядом и с изумлением заметила слезы на лицах некоторых из присутствующих. Склонила голову и спустилась с небольшого возвышения, которое заменяло здесь сцену. В следующее мгновение ноги подкосились, и я рухнула на пол.
Точнее, почти рухнула: меня подхватили сильные руки. Подняв глаза, я с изумлением встретилась взглядом с лиром Арроном, про которого успела забыть. Да уж, воистину, память девичья. Я хихикнула и обвила его шею руками, потому что ноги не держали.
Алистер подался вперед, и я запрокинула голову, глядя в глаза цвета грозового неба. Сильные руки прижимали меня к горячему телу, ноздри мужчины едва заметно трепетали, будто он к чему-то принюхивался.
–Позвольте полюбопытствовать, дорогой телохранитель, как называется то, чем вы сейчас занимаетесь? – хрипло спросила я.
–А на что похоже? – темная бровь взметнулась вверх. Видимо, он был удивлен тем, что я могу связно разговаривать в таком состоянии.
–На харассмент.
–Что?
–Поведение личности, причиняющее неудобство или вред другой личности, нарушающее неприкосновенность ее частной жизни, – сообщила я и добавила для ясности. – Домогательство, проще говоря.
–Даже не мечтайте, – рыкнул мужчина мне на ухо. – Мы сейчас с вами, юная лира, отправимся домой…
–Но я не хочу домой, – капризно заявила я, пытаясь высвободиться из тисков.
–А вас никто не спрашивает, – отпускать меня не спешили, напротив, целеустремленно волокли к выходу, а когда я начала сопротивляться, бесцеремонно закинули на плечо.
–Тебе повезло, что моя магия запечатана, – доверительно сообщила я мужчине на ухо. -Поставь меня. Поставь, я сказала!
Я брыкалась, молотила кулаками по широкой спине и грозила своему телохранителю различными карами. Случайно выбила ногой поднос с пустой посудой из рук подавальщицы и едва не угодила пяткой по магическому светильнику на одном из столиков.
Алистер что-то невнятно побормотал, нажал несколько точек на моем теле, и я почувствовала, как оно предает меня. Руки и ноги безвольно повисли, отказываясь повиноваться. Демон, да я пошевелиться не могу!
–Ты что сделал, изверг? – взвыла я. – Как у тебя рука вообще поднялась? Да чтоб тебе…
И тут я с ужасом поняла, что из моего рта не вырывается ни звука. На этот раз мужчина использовал банальное заклинание. Что обидно, очень простенькое, но я, в силу своего состояния, защититься не смогла. Позор мне. В мыслях промелькнула картинка: отец неодобрительно качает головой. Опять взгрустнулось.
Ночной воздух окутал меня прохладой, по телу пробежали мурашки. Я поморщилась. Алистер усадил меня на своего скакуна, а сам устроился за моей спиной. Меня затошнило. Я снова поморщилась и злобно сверкнула глазами, так как никаким другим способом выразить свое отношение к ситуации была неспособна. Мы ехали медленно, но меня все равно немного укачивало. Моя лошадь послушно плелась рядом.
Я ощущала, как к телу постепенно начинает возвращаться чувствительность и думала о том, что скажу этому… телохранителю, когда он вернет мне дар речи. Сделать это самостоятельно не представлялось возможным: дурацкая печать не давала воспользоваться магией. Которой во мне сейчас оставались жалкие крохи. Можно, конечно, было эту печать снять, но я даже в своем нынешнем состоянии понимала, что это глупо – мне ведь ничего не угрожает, потерплю. Я мысленно одарила сидящего за моей спиной мужчину парой ласковых фраз, но он, естественно не проникся.
Наконец, я почувствовала, что оцепенение, сковывающее тело, полностью спало, медленно пошевелила пальцами ног, затем рук, потом размяла кисти и облегченно выдохнула. Промычала что-то невразумительное и царственным жестом указала на свое горло. Верни как было, мол.
–А ты будешь себя хорошо вести? – раздалось над самым ухом.
Я даже рот приоткрыла от такой наглости. Что ему не понравилось? А, бедняжка просто не знает, как выглядит мое плохое поведение. Я сочувствующе вздохнула.
–Я так понимаю, это отрицательный ответ? Тогда сиди так, – и он поудобнее перехватил мое опасно накренившееся тело.
Я сложила пальцы одной руки в неприличный жест, который девушкам моего положения даже знать не полагается, другой похлопала по обвивающей меня руке, привлекая внимание, и продемонстрировала мужчине получившуюся конструкцию.
–Сиди смирно, мы уже скоро приедем… принцесса, – последнее слово он произнес так, будто это было оскорбление.
Мужчине повезло, что он сидел сзади и не видел всей гаммы эмоций, отразившихся на моем лице. Так меня называл папа. Только ему это было позволено. И звучало прозвище ласково, нежно, и я сразу понимала, что, несмотря на все наши недомолвки и ссоры, отец меня любит. А этот… этот… да как он посмел вообще? Еще и с такой интонацией!
Из седла я вылезла самостоятельно, проигнорировав протянутые ко мне руки. Да я теперь не то, что прикасаться к нему, я теперь разговаривать с ним не буду, вот! По крайней мере, в ближайшее время.
Появившуюся в коридоре Диану я тоже проигнорировала, хотя возможность говорить этот вредитель вернул мне, как только я вошла в дом. В комнате я молча разделась и упала на кровать, накрывшись одеялом с головой. Какое-то время просто лежала и молча сопела, потом не выдержала и высказала в потолок все, что я думаю о своем новом сопровождающем. Получилось на удивление коротко и емко: «Гад бессердечный». Даже проклятия никакие на его блондинистую голову не наслала. Потому что я незлобная, а не потому что устала. Глаза закрываются.
Утро началось… просто началось. Я открыла глаза и уставилась в окно, за которым виднелся кусочек ясного неба и залитые солнцем верхушки деревьев. Но сегодня хорошая погода не могла повлиять на мое настроение. Стабилизатор подействовал как надо, поэтому чувствовала я себя вполне неплохо. Физически. Морально я была подавлена.
Посмотрев в висящее над раковиной зеркало, я с силой провела ладонями по лицу и растянула губы в улыбке. Вышло натянуто и неестественно. Нужно взбодриться. Я влезла в ванну и решительно открыла кран с холодной водой. С потолка хлынул ледяной поток, и я, хоть и была к этому готова, не смогла сдержать душераздирающего вопля, плавно переходящего в ультразвук.
Не прошло и двух секунд, как дверь в ванную распахнулась, ударившись о стену, и внутрь ворвался мой телохранитель. Я настолько опешила, что даже орать перестала. На нем были низко посаженные штаны и… все. Мужчина, бегло осмотрев комнату и сообразив, что никто меня убивать не собирается, стремительно двинулся в мою сторону, а я… я застыла, разглядывая его идеально вылепленный торс и крепкие руки.
Про ледяную воду вспомнила только тогда, когда Алистер ее выключил. Я сглотнула и перевела глаза вверх, запоздало залившись краской. Руки сжала в кулаки, подавив порыв прикрыться. Он уже все увидел, демонстрировать еще и свою неловкость я не собиралась.
–Вы забыли, как настраивать температуру воды, лира Моргалис? – спросил мужчина, глядя мне четко в глаза.
–Подите вон, – да, я была неоригинальна.
Как только за Алистером захлопнулась дверь, я закрыла лицо руками и села в ванную. Полную ледяной воды, естественно. Вздрогнула, но не произнесла ни звука, просто молча вынула пробку. Демоны, ну почему я все время попадаю в такие идиотские ситуации?
Активировав встроенное в ванну испаряющее влагу заклинание, прелесть которого заключалась в том, что оно срабатывало и у неодаренных магией тоже, стоило лишь нажать нужный камушек на панели, я дождалась, пока высохнут волосы и завернулась в махровый халат. Заявляться в таком виде на кухню не позволяли приличия, а позавтракать было нужно, хоть и не хотелось – у меня сегодня много дел, нужны силы.