- -
- 100%
- +
– С вами точно всё в порядке? Я начала варить новое лекарство, оно должно помочь восстановить силы.
– Со мной всё хорошо, просто голова закружилась с непривычки, – торопливо ответила Тан Хуа.
Она мастерски скрывала дрожь в голосе, привыкнув обманывать людей для Дун Луна, но если бы Лю Сюэци заглянула под одеяло, то увидела бы отчётливый отпечаток страха на лице девушки.
– Хорошо, тогда отдыхайте. О, вы можете беспрепятственно осматривать первые два этажа, но я попрошу вас не заходить дальше. Третий этаж отведён под массивы, поддерживающие барьер вокруг дворца, а на четвёртом находятся покои господина. С пятого этажа открывается красивый вид, но сейчас он используется в качестве кладовой и там довольно сильный беспорядок, а следующие два этажа давно никем не убирались, и я не уверена, что вам не станет плохо от скопившейся пыли.
Тан Хуа быстро согласилась не ходить туда, куда не следует, и вскоре Лю Сюэци ушла. Оставшись в одиночестве, девушка ещё долгое время обдумывала дальнейший план действий.
Раньше, услышав о возможности обследовать такое необычное место, Тан Хуа радовалась бы, словно маленький ребёнок. Но сейчас у неё не было никакого желания рассматривать вещи и картины, разбросанные по коридорам. Единственной целью девушки был побег, и она не собиралась терять время впустую.
Когда Лю Сюэци вернулась с миской горячего лекарства, Так Хуа уже взяла под контроль выражение своего лица, и, спокойно поблагодарив духа, выпила отвар.
– Он немного горький, но хорошо пополняет силы, – мягким голосом произнесла Лю Сюэци.
Каждое её движение было выверенным и элегантным. Если бы не состояние кожи, Лю Сюэци могла бы сойти за молодую госпожу какого-нибудь знатного или богатого рода. В определённый момент Тан Хуа захотелось расспросить её о прошлом, но девушка сдержалась, понимая, что это может спровоцировать духа. Кроме того, люди и духи шли разными путями, и даже если человек был любопытен или сочувствовал духу, ему не следовало лезть не в своё дело.
– Сегодня я закончу дела раньше и смогу составить вам компанию, если захотите прогуляться вокруг дворца. Однако завтра мне придётся ненадолго покинуть вас, чтобы обработать замоченные шкуры.
Тан Хуа согласно промычала. Лю Сюэци, привыкшая за последние дни к неразговорчивой гостье, не нашла в её поведении ничего странного. Забрав пустую миску из-под лекарства, она ушла, чтобы заниматься травами в саду.
Вновь оставшись в одиночестве, Тан Хуа лежала и набиралась сил. Она не думала, что дух давал ей что-то странное вместо лекарств – за эти дни девушка по достоинству смогла оценить знания Лю Сюэци. Возможно, хозяин Дворца Тысячи Лиц каким-то образом сдерживал необузданную сторону духа, что было на руку Тан Хуа.
Оценив улучшение собственного состояния спустя несколько часов, девушка решила воспользоваться случаем и сбежать, как только Лю Сюэци завтра отправится обрабатывать шкуры. Однако прежде ей нужно было узнать, как выбраться из озера.
– Вот этот проход, – Лю Сюэци указала на левый коридор у стены с масками, – он ведёт к крыльцу. Оттуда дорога сама приведёт вас к поверхности. В прошлый раз вы упали прямо посреди сада – это должно быть очень больно.
Пока Лю Сюэци сочувственно вздыхала, Тан Хуа запоминала дорогу. К счастью, дух был довольно услужливым, так что, как Лю Сюэци и обещала, они вдвоём прогулялись вокруг дворца.
Снаружи здание выглядело настолько великолепным, что достойная резиденция Дун Луна показалась Тан Хуа лачугой. Воистину, в строительство этого шедевра было вложено целое состояние.
Свет барьера окружал дворец сверху и по бокам, создавая иллюзию искажённого золотистого неба. Стоя у окна, можно было поучаствовать себя в ловушке, однако если ступать вниз по главной лестнице, то путь будет волшебным образом расчищаться, углубляясь всё дальше в неизвестность. Это было удивительное и волнующее зрелище, но Тан Хуа была слишком занята мыслями о побеге, чтобы оценить его.
Когда с прогулкой было покончено, Лю Сюэци закрылась в спальне. Тан Хуа какое-то время молча рассматривала сложные узоры на двери внутренней комнаты, а потом всё же легла отдыхать. Ей нужно было как можно лучше восстановиться за эту ночь.
Свет барьера всегда был одинаковым, и вода в озере, находящемся в лесной глуши, тоже не меняла оттенок в разное время суток, из-за чего невозможно было определить, день снаружи был или ночь. Однако привычки тела было не так просто обмануть, и, закрывая глаза, Тан Хуа наверняка знала, что сейчас над Юанем нависли сумерки.
***
Ночь прошла без сновидений. Проснувшись, Тан Хуа умылась водой из таза, который принесла Лю Сюэци, а затем спокойно приняла предложенное лекарство.
– Спасибо.
Лю Сюэци нежно улыбалась, из-за чего трещинки в уголках её губ становились всё глубже. Тан Хуа внутренне вздрогнула от этого зрелища, но не от отвращения, а от жалости. Эта женщина… наверняка при жизни она была любима. А теперь она вынуждена жить здесь и прислуживать странному человеку, предпочитающему прозябать на дне Ледяного озера. Впрочем, в этом месте каждый цунь14 был пропитан духовной энергией, так что имей кто-нибудь другой подобную возможность, то не отказался бы от такого жилища.
– Если вам что-нибудь будет нужно, можете просто взять это во внутренней комнате. Я оставила немного еды и чая на случай, если вы проголодаетесь, так что не будьте вежливы, если почувствуете голод. Чай из листьев, выросших в этом месте, может показаться слишком горьким, но он прекрасно бодрит тело и дух. И не беспокойтесь, что он остынет – я оставила гореть лампаду с маслом бурого зверя, так что она будет поддерживать нужную температуру до моего возвращения.
Тан Хуа поблагодарила Лю Сюэци, после чего та ушла работать. Оставшись одна, девушка тут же налила себе чай, чтобы с его целебными свойствами дольше продержаться на ногах.
– Какой горький!
Едва не подавившись, Тан Хуа тут же заела чай сладкой выпечкой. К счастью, вкус фруктов частично перебил горечь, иначе девушке сложно было бы справиться с полной чашкой.
Быстро закончив есть, Тан Хуа покинула комнату и спустилась вниз. Танцующие львы приветствовали каждое её движение, будто радуясь возвращению гостьи, но внимание Тан Хуа было приковано не к ним, а к стене за колоннами. Она успела подумать об этом вчера: Лю Сюэци сказала, что маски способны скрыть даже запах человека, полностью заменив личность на новую. При этом единственным неприятным последствием было то, что на носящего маску могли нахлынуть некоторые эмоции усопшего.
– Если я просто появлюсь в городе, то недолго пробуду среди живых, – прошептала себе под нос Тан Хуа, постукивая большим пальцем о мизинец.
Она колебалась, поскольку знала, что маски были сотканы из душ мёртвых, но, с другой стороны, прекрасно понимала, что подобную возможность упускать нельзя.
В результате, когда её рука дёрнулась, несколько масок, включая ту, которую девушка рассматривала на днях, отправились в широкие рукава аккуратно зашитого голубого платья.
В следующее мгновение дворец задрожал. Тан Хуа покачнулась, а затем бросилась прочь. Она поняла, что её действия не остались незамеченными, и не хотела встречаться с загадочным хозяином Дворца Тысячи Лиц.
Выбежав на улицу, Тан Хуа бросилась вперёд. Она бежала так быстро, что не успевала увидеть то, что было впереди. К счастью, Лю Сюэци не обманула её, и в какой-то момент Тан Хуа обнаружила, что находится в знакомом лесу. Обернувшись, девушка бросила взгляд на Ледяное озеро, от которого шёл густой белоснежный пар, а затем продолжила бежать в прежнем направлении. Когда в поле зрения остались только ветви деревьев и очертания корней, девушка вдруг остановилась и бросила на землю одну из масок. Это было привычкой, выработанной годами выполнения воровских заданий: убегая, оставлять ложный след.
Бросив одну маску на землю так, будто она случайно там оказалась, Тан Хуа протоптала дорожку следов, ведущую в самую гущу леса, а затем аккуратно вернулась назад и лёгкими шагами побежала в другом направлении. Девушка знала, что не сможет совсем не оставить следов, но этот трюк, как минимум, должен был выиграть ей время. А потом… она уже растворится в толпе незнакомцев.
***
В тот момент, когда пол и стены дворца задрожали, мужчина, спавший на четвёртом этаже, открыл глаза. Словно статуя, ожившая от чужого вмешательства, он нахмурился; в карих глазах засверкали мелкие частицы золота.
Быстро поднявшись с кровати, мужчина направился вниз, где столкнулся с Лю Сюэци. В отличие от прежнего нежного и ласкового облика, сейчас она куда больше напоминала разъярённого духа, и на светлой потрескавшейся коже виднелись ярко-синие вены.
– Господин Ван Бо15, пока вы спали, сюда попал человек, и я…
Не дав Лю Сюэци договорить, Ван Бо приложил два пальца к её лбу. Синие вены исчезли вместе с частью особенно глубоких трещин. Вернувшись в прежнее состояние, Лю Сюэци заплакала. Увы, духи не имели возможности лить слёз, поэтому женщина могла только жалобно хныкать.
– Господин, она… украла… это всё моя вина…
Ван Бо кивнул и тут же ушёл. Ему не было нужды слушать историю дальше, ведь он отчётливо ощущал духовный след каждой маски, находившейся вне стен дворца.
4 睁眼说瞎话
Врать с открытыми глазами 16
Оказавшись в лесу, Ван Бо внимательно осмотрелся и пошёл по следам воровки. Отдалившись от озера, он заметил впереди духа. Невысокого роста, со скрюченной спиной и морщинами на обвислой коже, он казался случайным путником, оказавшимся здесь. Однако в лесу, наполненным кровожадными зверями и духами не могло появиться обычных прохожих.
Ван Бо уверенным шагом подошёл к старику и заметил, как в складках на лице и руках у него уже начали появляться трещины.
– Это не игрушка для детей, – произнёс Ван Бо глубоким тихим голосом.
Дух, прежде не замечавший чужого присутствия, резко поднял глаза на незнакомца. Фиолетовые глаза мерцали в темноте, и во взгляде старика ясно читалась боль.
– Отдай это мне, пока не поздно, – сказав это, Ван Бо положил ладонь на лицо старика.
Ухватившись пальцами за кожу, он резко оторвал маску от лица духа. В следующую секунду раздался громкий крик.
– А-а-а, плохой, больно, больно! – громко завывал призрачный ребёнок.
Ван Бо тут же закрыл ему рот ладонью, чтобы больше не слышать этих отвратительных звуков.
– Это так ты благодаришь за спасение? Ещё немного, и этот старик поглотил бы тебя, чтобы стать сильнее. Разве ты ещё не понял?
Призрачному мальчику было около пяти лет – точного возраста он и сам не знал. Его одежда выглядела старой и рваной, волосы были растрёпанными и неаккуратными. Ребёнок едва знал, как разговаривать, но, услышав, о чём говорил Ван Бо, он тут же перестал плакать и ответил:
– Спасибо.
Ван Бо согласно хмыкнул, словно именно так всё и должно было быть с самого начала, а затем спросил:
– Как давно ты её надел?
Мальчик подумал, а затем показал три пальца.
– Три минуты?
Дух яростно закивал.
– Как давно ты в этом лесу? Как ты здесь оказался?
Ребёнок был явно удивлён вопросами. Сначала он неуверенно покачал головой, но затем остановился и сказал:
– Я не помню. Я спал, а потом… просто очнулся в лесу. О! Там, где я проснулся, стояли каменные звери. Но они были такими страшными, что я ушёл оттуда. А потом я увидел эту маску…
Ван Бо тяжело вздохнул, после чего приложил два пальца ко лбу, чтобы разгладить появившиеся морщинки.
– Возвращайся к тем статуям и ничего не бойся. Скоро тебя вернут в то место, где ты должен быть.
Мальчик глупо кивнул, а затем направился прочь. Ван Бо посмотрел на маску старика, которую держал в руке, а затем переместил взгляд в сторону, где находился его дворец. Недовольно что-то буркнув, он вдохнул запах древесины клёна и надел маску на лицо.
Высокая фигура начала уменьшаться в размерах, и прямая осанка вскоре стала крючковатой. Красивый молодой мужчина с тёмными вьющимися волосами превратился в ничем не примечательного лысеющего старика, и даже незамысловатая одежда, которая раньше подчёркивала стройный силуэт, стала выглядеть на новом человеке немного несуразно.
Приложив левую руку к груди, Ван Бо закрыла глаза и послал мысленный сигнал во Дворец тысячи лиц. К счастью, он находился недалеко, а потому мог связаться с Лю Сюэци подобным образом. В противном случае, ему пришлось бы возвращаться на дно озера, чтобы попросить её уладить дело с маленьким духом.
«Лю Сюэци, мне нужна твоя помощь. Похоже, в барьере возле статуй вновь образовалась брешь, и сюда занесло дух мальчика. Он всё ещё может вернуться назад, помоги ему найти то место, где барьера нет».
Закончив, Ван Бо открыл глаза и направился в сторону Юаня.
***
Тан Хуа потребовалось много времени, чтобы выбраться из леса. К тому моменту, как она оказалась в городе, девушка уже выбилась из сил. Тан Хуа думала, что не встретится ни с одним духом или кровожадным зверем, если будет двигаться достаточно быстро и незаметно, но вскоре она поняла, что ошиблась.
Сначала её преследовал огромного размера бурый зверь. Острые клыки и зубы, окроплённые чьей-то кровью, то и дело оказывались у Тан Хуа за спиной, и ей пришлось истратить все запасы глазного порошка, чтобы оторваться от этого кошмара.
Обычно, когда девушка надевала повседневное платье, то брала с собой вышитый мешочек. Он не привлекал к себе внимание и казался совершенно безопасным, чем пользовалась Тан Хуа, храня там порошок, раздражающий глаза. Конечно, этим средством нельзя было полностью вывести врага из строя, но маленького трюка было вполне достаточно для того, чтобы опытная воровка могла сбежать. До сих пор Тан Хуа нечасто применяла это средство, но на людях оно действовало безотказно, и даже щепотки в воздухе иногда хватало для того, чтобы отвлечь противника. Теперь же девушка была вынуждена потратить всё без остатка для того, чтобы ненадолго сбить с толку страшного зверя, и это не могло не пугать.
После побега от бурого зверя, силы Тан Хуа заметно истощились, и она решила замедлиться, сконцентрировавшись на том, чтобы не шуметь и не оставлять следов. Однако стоило только девушке сбавить темп, как она встретилась с двумя духами. Завидев Тан Хуа, они будто с цепи сорвались, и принялись преследовать её, хищно сверкая фиолетовыми глазами.
– По сравнению с Лю Сюэци они – монстры… как я вообще сумела от них оторваться, – пробормотала девушка себе под нос, сидя в маленьком ветхом храме.
Тан Хуа действительно думала, что погибнет. Она использовала все силы, чтобы добраться до города, где могла бы найти убежище. К счастью, на окраине находился храм, построенный ещё во времена основания Юаня. Сейчас по соседству никто не жил, поэтому половицы здесь наполовину прогнили, а крыша прохудилась, но, видимо, это место ещё обладало силой, помогающей отгонять духов. Побродив вокруг храма и не обнаружив следов Тан Хуа, духи наконец ушли, дав девушке возможность вздохнуть спокойно.
После побега всё тело болело, но Тан Хуа могла терпеть, за что мысленно поблагодарила Лю Сюэци и её чудесный сад трав. Достав из рукава маски, девушка покрутила их в руках, а затем выбрала одну и надела на лицо.
Копна чёрных волос тут же окрасилась сединой и свернулась в аккуратную причёску из кос, лицо пожелтело и покрылось пятнами. Морщины, дряблая кожа и огромная бородавка над губой – теперь Тан Хуа полностью стала другим человеком.
Однако с внешними изменениями пришли и внутренние: в тот момент, когда её облик изменился, девушка ощутила наплыв чужих эмоций. Они были подобны яростному смерчу, уничтожающему всё на своём пути. Обида, боль и страдания буквально пронзали душу Тан Хуа, и она ничего не могла с этим поделать.
Спустя какое-то время злость духа утихла, и девушка смогла осознать, что только что произошло. Тан Хуа не получила от старушки каких-то ценных воспоминаний, имя или историю жизни. Всё, что передал дух – это самые сокровенные эмоции, переполнявшие её настолько, что после смерти она не смогла обрести покой. Тан Хуа прочувствовала каждый миг боли и отчаяния, который пережила пожилая женщина, и невольно ощутила родство с духом.
Предательство со стороны Дун Луна выжигало душу Тан Хуа живьём, и она не знала, куда деться от этой злобы и боли. Если бы она была воином, мастерски управляющим духовной энергией, или хотя бы сильным духом, то девушка могла бы явиться к обидчику за местью. Однако Тан Хуа не умела драться, а ещё она прекрасно понимала, что бывший жених не оставит от неё целого тела, если узнает, что она всё ещё жива.
Эта смесь горечи, утраты, боли, злости и желания отомстить странным образом резонировала с эмоциями духа, обращённого в маску, поэтому принять их для Тан Хуа в конечном итоге оказалось куда легче, чем она думала.
Украв у соседей женское платье, которое те повесили на заднем дворе сушиться, Тан Хуа вернулась в храм и переоделась, завязав прежний наряд и заколку в узелок. Затем она скорректировала своё выражение лица и походку, после чего отправилась в центр города.
***
Днём Юань всегда был очень шумным: причудливые вывески лавочников, изысканные гостиные дворы, чайные, из которых доносился дивный аромат, а также множество торговых караванов, привлекающих целые потоки покупателей – это место недаром называли неофициальной столицей континента.
Раньше Тан Хуа любила слиться с толпой, чтобы понаблюдать за жизнью обычных людей и послушать сказителей. Это добавляло в её жизнь красок, которых в последние годы сильно поубавилось.
Неожиданно вспомнив о брате, баловавшем её в детстве и потакавшем всем капризам, Тан Хуа скривила губы. Глаза покраснели, готовые вот-вот разразиться слезами.
Поняв, что что-то не так, Тан Хуа резко взяла себя в руки и сдержалась. Она никогда не позволяла себе печалиться напрасно, и Цзян был бы недоволен, увидев её зарёванное лицо спустя столько лет. Медленно проведя рукой по щеке и смахнув несуществующую слезу, девушка прошептала:
– Ты сильно на меня влияешь, бабуль.
В это время на центральной площади гастролирующая труппа давала представление за пару монет. Тан Хуа привычным жестом стянула кошелёк с пояса какого-то повесы, а затем заплатила представителю актёров.
– Итак, сегодняшнюю историю мы покажем вам впервые! Это будет представление о великом объединении, о высшей чести и славе!
Зрители принялись перешёптываться, обсуждая тему постановки. Трое богато выглядящих мужчин громко усмехнулись:
– Я-то думал, об этом ещё никто не знает, а о нас уже легенды слагают!
– Ха-ха, молчи давай, испортишь людям сюрприз.
– Сюрприз? Какой ещё сюрприз? Рано или поздно мы бы стали союзниками – об этом известно даже на окраинах континента.
Тан Хуа не повернула головы, чтобы посмотреть на этих громко лаявших собак. Одних слов и самоуверенного тона хватило, чтобы опознать в мужчинах членов Звёздного альянса. Девушка не собиралась портить себе настроение, наблюдая за их лицами, поэтому всецело сконцентрировалась на представлении.
Как и говорили те трое, постановка действительно касалась Звёздного альянса и Дун Луна. О банкете по случаю объединения сил Тан Хуа узнала ещё до того, как сбежала из резиденции, но она не думала, что бывший жених подкупит труппу, чтобы изложить свою версию событий. Однажды девушка уже слышала о том, что Дун Лун использовал необычные методы для укрепления своих позиций среди народа, но только теперь она лично с ними столкнулась.
– Но духи уничтожили мою семью, мой город!
Актёр, исполнявший роль Дун Луна, очень старался передать всё его отчаяние и боль при разговоре с одним из трёх глав альянса, Ма Бинем17, которого играл юноша с накладной бородой и усами. В целом постановка казалась неплохой, но Тан Хуа было безумно скучно наблюдать за этим явным притворством. Девушка внутренне насмехалась над текстом спектакля, ведь она знала, что на самом деле именно Ма Бинь привёл своих людей на порог дома Дун Луна, уничтожив весь город под прикрытием борьбы со свирепыми духами. Это было так удобно: стоило им убить кого-то, и они могли сказать, что человек был кем-то одержим.
– Один из них сильно переигрывает, в то время как другой даже не знает толком текст. Неужели это так интересно? – вдруг раздался тихий голос за спиной у Тан Хуа.
Она рефлекторно обернулась и встретилась взглядом со сгорбленным стариком. После секундного замешательства, девушка сделала два шага назад и резко бросилась наутёк. Старик погнался за ней, но Тан Хуа оказалась проворнее: добравшись до сцены, возле которой столпилось больше всего людей, она намеренно толкнула нескольких людей, в результате чего недовольные зрители начали отвечать друг другу тем же, создавая хаос. Кто-то отлетел в сторону и ударился спиной о деревянный столб, на котором висело знамя альянса с тремя кругами на зелёном фоне. Столб накренился и упал прямо на сцену, перепугав актёров.
Тан Хуа было непривычно убегать от кого-либо в другом облике, поэтому она отбросила притворство и двигалась на пределе сил. К счастью, старик быстро исчез из её поля зрения, а встревоженная толпа не обратила внимания на странное поведение пожилой женщины.
Скрывшись в переулке, Тан Хуа перебралась на другую улицу, где зашла в магазин с одеждой. Быстро купив там самое красивое из имевшихся платьев на украденные ранее деньги, девушка спряталась во дворе дома, где отсутствовали хозяева, и, закрывшись в дровянике, сбросила маску и сменила наряд.
– Снова пришлось бежать, – ворчала Тан Хуа, пряча прежнюю одежду за поленьями.
Она не знала личность старика, но всё равно сбежала, ведь именно это лицо совсем недавно украшало стену дворца под Ледяным озером. Тан Хуа подозревала, что её могут найти, но не думала, что это случится так скоро. Конечно, также существовал крошечный шанс того, что Тан Хуа обозналась, и старик просто решил поговорить с ней, но в таких вопросах лучше было проявить больше осторожности, чем потом жалеть о сделанном выборе.
– В худшем случае, этот человек может знать все лица на стене. Если снова попадусь, просто выброшу их.
Тан Хуа было не впервой убегать, поэтому она была уверена в своих способностях. Возможно, в мире и существовали воры лучше неё, но она не собиралась с ними встречаться.
Покинув чужой дом незамеченной, Тан Хуа вернулась на оживлённую городскую улицу. В противовес прошлому образу, эта девушка была прекрасна, словно распустившийся цветок, и каждый изгиб её тела был привлекательным. Нежное розовое платье подчёркивало красоту кожи и пухлых губ, которые так и напрашивались на поцелуй.
В отличие от старушки, которая умерла с обидой и злостью на другого, эта девушка оплакивала собственную судьбу, чувствуя смесь жалости к себе и опустошения. Тан Хуа предположила, что дух мог быть невесты на выданье, которую хотели разлучить с возлюбленным, из-за чего их обоих ждал трагичный конец.
Прогулявшись вдоль торговых прилавков, Тан Хуа остановилась там, где продавалась косметика. Она купила то, что, как ей казалось, могло подойти молодой невесте, а затем нашла место, чтобы прихорошиться и сменить причёску. Так она хотела попробовать сбить с толку старика, если окажется, что он опознал её по лицу. Обычно Тан Хуа старалась действовать незаметно, но иногда самым безопасным местом являлось то, к которому были прикованы все взгляды, поэтому на этот раз она решила сделать себя неотразимой.
– Братец, ты слишком баловал меня, – с тоской в голосе произнесла Тан Хуа, прежде чем убрать маленькое старое зеркальце в свёрток из платья. – Теперь, когда тебя нет, что проку от твоих подарков?
Чувство опустошения было настолько подавляющим, что какое-то время девушка молча просидела на месте с печальным выражением лица. Если внутренний огонь старушки Тан Хуа могла использовать как стимул к действиям, то душа невесты была оковами, лишающими руки и ноги свободы.
К счастью, такое сильно влияние было временным, и спустя некоторое время состояние Тан Хуа в большей степени нормализовалось. Она аккуратно поправила платье и направилась к ближайшему постоялому двору.
Честно говоря, у Тан Хуа не было готового плана. Слишком многое случилось за последние дни, и девушке нужно было привести мысли в порядок. Конечно, она хотела бы сделать судьбу Дун Луна несчастной, но главным приоритетом оставалась её собственная жизнь, поэтому для начала Тан Хуа решила найти себе жильё.
Владелец постоялого двора был так очарован хрупкой печальной красотой перед собой, что дал Тан Хуа большую скидку, а затем лично отвёл в ресторан напротив, который также являлся его собственностью.
Заказав несколько разных блюд и немного перекусив, девушка повернулась лицом к окну, через которое стала рассматривать лица прохожих. Тан Хуа меланхолично раздумывала над своими дальнейшими действиями и планами на жизнь, когда место рядом с ней кто-то занял.