Ctrl+alt+love: история одной семьи

ГЛАВА 8. СМЕШНЫЕ ПРОЗВИЩА ИЗ ЛЮБВИ.

Это началось случайно, как и большинство хороших вещей в их отношениях.

Они сидели в кафе – том же самом кафе, где Дмитрий пролил кофе на себя во время первой встречи – на второй месяц их отношений. Лилия заказала капучино, Дмитрий заказал американо, и они делили между собой круассан, который был слишком большим для одного человека, но идеальным для двоих.

Лилия рассказывала ему историю о своей ученице, восьмилетней девочке по имени Варя, которая постоянно путала английские слова «beach» и «bitch», что создавало комичные ситуации.

«И она говорит мне: "My family went to the bitch last summer", – рассказывала Лилия, смеясь так сильно, что еле могла продолжить. – Я пыталась объяснить ей разницу, но её мама тоже была на уроке и услышала это, и у неё было такое лицо».

Дмитрий смеялся, наблюдая за ней. За тем, как её глаза сверкали, когда она рассказывала истории. За тем, как её руки жестикулировали быстро, энергично, как будто слова сами по себе были недостаточны, чтобы передать эмоции. За тем, как её волосы подпрыгивали, когда она качала головой.

«Ты такая быстрая, – сказал он, когда она закончила историю. – Ты всегда такая быстрая. Ты говоришь быстро, ты двигаешься быстро, ты думаешь быстро. Как белочка».

«Белочка?» – переспросила Лилия, поднимая бровь.

«Да, белочка, – подтвердил Дмитрий, улыбаясь. – Маленькая, энергичная, всегда в движении. Ты прыгаешь от одной мысли к другой, как белочка прыгает с дерева на дерево. И ты такая же милая, как белочка».

Лилия прищурилась, притворяясь обиженной. «Ты только что сравнил меня с грызуном?».

«Белочки – это не грызуны! – защищался Дмитрий. – Ну, технически они грызуны, но они милые грызуны. Самые милые из грызунов. Это комплимент!».

«Хм-м, – протянула Лилия, делая вид, что размышляет. – Хорошо, я приму это как комплимент. Но если я белочка, то ты».

Она посмотрела на него, изучая. Дмитрий сидел расслабленно, откинувшись на спинку стула, одна рука лежала на столе, другая держала чашку кофе. Его движения были медленными, размеренными. Когда он говорил, он делал паузы, обдумывая слова. Когда он ел, он ел методично, не спеша.

«Ты кот, – объявила она. – Большой ленивый кот. Ты двигаешься медленно, ты любишь спать, ты любишь лежать на диване и ничего не делать».

«Я не ленивый! – возразил Дмитрий. – Я просто спокойный. Вдумчивый».

«Ленивый кот, – повторила Лилия с улыбкой. – Мой ленивый кот».

«Моя быстрая белочка, – ответил Дмитрий».

Так это и началось.

В первую неделю они использовали прозвища изредка, как шутку. «Привет, белочка», – писал Дмитрий в сообщениях. «Доброе утро, ленивый кот», – отвечала Лилия.

Во вторую неделю прозвища стали постоянными. Они больше не называли друг друга по именам. Это было всегда «белочка» и «кот».

«Белочка, ты хочешь пойти в кино сегодня?».

«Кот, ты забыл купить молоко, как я просила».

К третьей неделе прозвища эволюционировали. Появились вариации: «моя маленькая белка», «пушистая белочка», «ленивец-котяра», «мой сонный котик».

Друзья начали замечать.

«Почему ты называешь её белочкой?» – спросил Сергей, когда они были на работе, и Дмитрий отправлял Лилии сообщение: «Белочка, я скучаю по тебе».

«Потому что она быстрая и энергичная, как белочка, – объяснил Дмитрий, как будто это было совершенно логично».

«А она называет тебя котом?».

«Да. Ленивым котом».

Сергей покачал головой. «Вы оба странные. Вы знаете это, правда?».

«Мы не странные, – сказал Дмитрий с достоинством. – Мы уникальные».

Маша имела похожий разговор с Лилией.

«Лили, ты только что назвала его котом при мне, – сказала Маша по телефону. – "Мой кот забыл ключи". Я думала, ты говоришь про Ласку».

«Нет, я говорила про Дмитрия, – сказала Лилия. – Он мой большой ленивый человек-кот».

«Это мило? Я думаю? Но также немного странно».

«Всё самое лучшее в жизни немного странное», – философски заметила Лилия.

К четвёртой неделе случилось неизбежное: они начали использовать звуки животных.

Это произошло, когда Дмитрий пришёл к Лилии домой после работы. Он был уставший, измученный долгим днём отладки кода, который никак не хотел работать правильно. Он вошёл в квартиру, снял обувь, прошёл в спальню и буквально упал на кровать рядом с Лаской, который дремал на подушке.

«Мр-р-р, – сказал Дмитрий, протяжно, подражая кошачьему мурлыканью».

Лилия, которая была на кухне, услышала это и засмеялась. Она пришла в спальню и увидела Дмитрия, лежащего на кровати в той же позе, что и Ласка.

«Вы двое идентичны, – сказала она. – Два ленивых кота».

«Мр-р-р, – повторил Дмитрий, закрывая глаза».

«О нет, – сказала Лилия. – Мы не начинаем это. Мы не начинаем говорить звуками животных».

«Чик-чик-чик, – сказал Дмитрий, открывая один глаз и подражая звуку, который, по его мнению, издавали белки».

«Белки не говорят "чик-чик-чик"! – возразила Лилия. – Они говорят ну, я не знаю, что они говорят, но точно не "чик-чик-чик"!».

«Тогда покажи мне, как говорят белки, – вызвал её Дмитрий».

Лилия встала на кровать, сложила руки перед грудью, как лапки, и попыталась издать звук белки. Получилось что-то между писком и щебетом.

Дмитрий взорвался смехом. «Это было ужасно! Это было самое ужасное подражание белке, которое я когда-либо слышал!».

«А твоё мурлыканье было лучше? – защищалась Лилия, но она тоже смеялась».

Ласка, разбуженный всем этим шумом, посмотрел на них обоих с выражением глубокого презрения и ушёл из комнаты, как будто говоря: «Эти люди потеряли последний разум».

С того дня звуки животных стали частью их общения. Когда Дмитрий был уставший, он мурлыкал. Когда Лилия была взволнована, она издавала свой странный беличий писк. Это было глупо, абсурдно, но это было их.

Однажды они были в супермаркете, выбирая продукты для ужина. Дмитрий толкал тележку, Лилия бегала между полками, хватая товары.

«Белочка, нам нужно молоко, – сказал Дмитрий».

«Уже взяла, кот, – ответила Лилия, показывая пакет молока».

Пожилая женщина в проходе услышала это и повернулась к ним с удивлённым выражением.

«Извините, – сказала она. – Вы только что назвали друг друга животными?».

Дмитрий и Лилия обменялись взглядами.

«Да, – сказал Дмитрий. – Это наши прозвища».

«Это мило, – сказала женщина, хотя её лицо говорило, что она думает, что это странно. – Молодёжь сейчас такая креативная».

Когда женщина ушла, Дмитрий и Лилия едва сдержали смех.

«Мы официально стали "той странной парой", – сказала Лилия».

«Я горжусь этим, – ответил Дмитрий».

Прозвища распространились на всё. Дмитрий начал подписывать свои сообщения смайликами кота. Лилия отвечала смайликами белки. Когда они покупали друг другу подарки, это были вещи с изображениями кошек и белок: чашки, футболки, магниты на холодильник.

На день рождения Лилии, который был на третий месяц их отношений, Дмитрий подарил ей плюшевую белку размером почти в половину метра.

«Это ты, – сказал он. – Только в плюше».

Лилия обняла белку и засмеялась. «Она идеальна. Я назову её Дмитрий-младший».

«Но это белка, а не кот, – возразил Дмитрий».

«Да, но она от тебя, значит, она часть тебя, – объяснила Лилия своей безупречной логикой».

Ласка, настоящий кот в их жизни, относился ко всему этому с философским спокойствием. Иногда казалось, что он понимал, что его сравнивают с Дмитрием, и он принимал это как комплимент. В конце концов, кошки – это благородные существа, и быть сравнённым с котом было честью.

Однажды вечером, когда они лежали на диване вместе, смотря фильм (точнее, делая вид, что смотрят фильм, но на самом деле разговаривая), Лилия спросила:

«Ты думаешь, мы всегда будем называть друг друга так? Даже когда состаримся?».

«Я надеюсь, – сказал Дмитрий. – Я надеюсь, что когда мне будет восемьдесят, я всё ещё буду называть тебя белочкой. Может быть, "моя старая белочка"».

«А ты будешь "мой древний кот", – засмеялась Лилия».

«Точно. И мы будем сидеть на крыльце нашего дома, и я буду мурлыкать, а ты будешь пищать, и наши внуки будут думать, что мы сумасшедшие».

«Наши внуки будут правы, – сказала Лилия. – Мы немного сумасшедшие».

«Лучший вид сумасшествия, – согласился Дмитрий».

Они замолчали, слушая диалоги из фильма, который ни один из них не смотрел. Потом Лилия повернулась к нему и сказала тихо:

«Чик-чик-чик».

«Мр-р-р», – ответил Дмитрий.

И они оба засмеялись, потому что это было глупо, потому что это было абсурдно, но потому что это было их, и ничто другое не имело значения.

Ласка, лежащий на спинке дивана над их головами, издал настоящее кошачье «мяу», как будто говоря: «Любители. Вы оба любители в искусстве быть котом».

ГЛАВА 9. ПЕРВАЯ ССОРА.

Это случилось на четвёртый месяц их отношений, в пятницу вечером, когда всё должно было быть идеально.

Дмитрий пришёл к Лилии домой после работы, как обычно. Она готовила ужин – пасту с томатным соусом, простое блюдо, которое она научила его готовить месяц назад, но которое он всё ещё умудрялся испортить, когда готовил сам. На столе стояли свечи, потому что Лилия любила атмосферу. Ласка спал на подоконнике, свернувшись калачиком, довольный жизнью.

«Привет, белочка, – сказал Дмитрий, целуя её в щеку. – Пахнет потрясающе».

«Привет, кот, – ответила Лилия, помешивая соус. – Как день?».

«Обычный. Много кода, много багов, много кофе, – сказал Дмитрий, садясь за стол. – Слушай, я хотел с тобой поговорить о выходных».

«О да? – Лилия повернулась к нему с улыбкой. – Я думала, мы можем съездить в тот парк за городом, о котором ты говорил. Погода обещает быть хорошей».

Дмитрий замер. «Вообще-то у меня другие планы».

Улыбка Лилии слегка померкла. «Какие планы?».

«Сергей организует хакатон в эти выходные, – сказал Дмитрий, и по его тону было понятно, что он пытается звучать небрежно, но знает, что это не пройдёт гладко. – Это большое событие, будет много людей из индустрии, интересные проекты. Он просил меня прийти ещё месяц назад, и я я сказал, что приду».

Лилия отложила ложку. «Ты сказал, что придёшь. Месяц назад».

«Да».

«И ты не подумал упомянуть это мне?».

«Я я забыл, – признался Дмитрий. – Честно, это вылетело у меня из головы, пока Сергей не напомнил мне сегодня. Хакатон в субботу и воскресенье, с утра до вечера».

«Весь уикенд, – повторила Лилия, и её голос стал холоднее».

«Ну, технически да. Но это важно для меня, Лилия. Это не просто тусовка. Это профессиональное событие. Networking, новые идеи, может быть, даже новые возможности для работы».

Лилия повернулась к плите, выключила огонь под кастрюлей. Движения её были резкими, контролируемыми, как будто она сдерживала что-то внутри.

«Понятно, – сказала она».

«Понятно? – переспросил Дмитрий, чувствуя, что это не просто "понятно". – Ты злишься?».

«Нет, – сказала Лилия, и её тон говорил, что да, она определённо злится. – Почему я должна злиться? Ты просто хочешь провести весь уикенд с друзьями вместо того, чтобы провести его со мной. Это совершенно нормально».

«Это не просто "с друзьями", это работа—».

«Это не работа, Дмитрий, – прервала его Лилия, поворачиваясь к нему. – Работа – это когда тебе платят. Работа – это когда ты обязан. Хакатон – это хобби. Это твой выбор провести время там вместо того, чтобы провести его со мной».

«Я провожу с тобой время каждый день! – сказал Дмитрий, и его голос повысился. – Каждый день, Лилия. Последние четыре месяца я видел тебя каждый день. Я не могу один уикенд провести на мероприятии, которое важно для моей карьеры?».

«Конечно, можешь, – сказала Лилия, и её голос был теперь ледяным. – Иди. Проводи время со своими компьютерами и друзьями. Не позволяй мне тебя останавливать».

«Лилия—».

«Ужин готов, – сказала она, накладывая пасту на тарелки с такой силой, что казалось, она хочет разбить их. – Ешь».

Они ели в молчании. Тяжёлом, неудобном молчании, которое повисло между ними, как туман. Дмитрий пытался несколько раз начать разговор, но Лилия отвечала односложно: «Да». «Нет». «Не знаю».

Когда ужин закончился, Дмитрий попытался обнять её. Она позволила, но её тело было напряжённым, негибким, как деревянная кукла.

«Ты правда злишься на меня, – сказал он».

«Я не злюсь, – сказала она, хотя это была очевидная ложь. – Я просто разочарована».

«Разочарована в чём?».

«В том, что я явно не так важна для тебя, как твои хакатоны».

«Это несправедливо, – сказал Дмитрий. – Ты знаешь, что это несправедливо. Ты самый важный человек в моей жизни».

«Но не достаточно важный, чтобы провести со мной выходные».

Дмитрий вздохнул, отпуская её. «Я не могу это выиграть, правда? Что бы я ни сказал, это будет неправильно».

«Тогда не говори ничего, – сказала Лилия».

Он ушёл в десять вечера, и впервые за четыре месяца они не попрощались поцелуем.

Суббота была ужасной. Дмитрий пошёл на хакатон, но не мог сосредоточиться. Каждая строчка кода, которую он писал, напоминала ему о Лилии. Каждый смех Сергея напоминал ему, что он должен был быть с ней, а не здесь.

«Ты в порядке? – спросил Сергей около обеда. – Ты выглядишь как зомби».

«Я поссорился с Лилией, – признался Дмитрий».

«О. Первая ссора?».

«Да».

«Что случилось?».

«Она злится, что я здесь, а не с ней».

Сергей присвистнул. «И ты всё равно пришёл? Смелый парень. Или глупый. Скорее глупый».

«Спасибо за поддержку, – пробормотал Дмитрий».

Лилия проводила субботу дома, яростно убираясь. Она пропылесосила всю квартиру дважды. Она вымыла окна, хотя они не нуждались в мытье. Она переложила книги на полках по алфавиту, что было абсолютно бессмысленно, но помогало не думать о Дмитрии.

Маша позвонила в полдень.

«Лили, что случилось? Ты написала мне сообщение в три часа ночи с фразой "мужчины – это ошибка эволюции". Что Дмитрий сделал?».

Лилия рассказала. Маша слушала, издавая сочувствующие звуки.

«Понимаешь, – сказала Маша, когда Лилия закончила, – я на твоей стороне, конечно. Но он прав в одном: вы действительно проводите вместе каждый день. Может быть, ему нужно немного пространства?».

«Чья ты сторона? – спросила Лилия».

«Твоя, всегда твоя. Но я также думаю, что ты, может быть, немного перереагировала».

Лилия повесила трубку.

В воскресенье ситуация не улучшилась. Дмитрий написал ей несколько сообщений: «Доброе утро», «Как ты?», «Я скучаю по тебе». Она ответила: «Утро», «Нормально», «Ок».

Холодные, односложные ответы, которые говорили больше, чем целые абзацы.

В воскресенье вечером Дмитрий не выдержал. Хакатон закончился в шесть, и вместо того, чтобы остаться на после-пати, как планировал, он сел в машину и поехал к Лилии.

Он приехал в семь, поднялся по лестнице (лифт, как обычно, не работал), постучал в дверь.

Лилия открыла. Она была в домашней одежде, волосы собраны в небрежный пучок, на лице никакого макияжа. Она выглядела усталой.

«Привет, – сказал он».

«Привет, – ответила она, не приглашая его войти».

«Можно мне войти?».

Она отступила, открывая дверь шире. Он вошёл. Ласка посмотрел на него с дивана, и если кот мог выглядеть разочарованным, то именно так он и выглядел.

«Я принёс тебе это, – сказал Дмитрий, доставая из кармана маленький свёрток».

Лилия взяла его, развернула. Внутри была маленькая 3D-печатная фигурка: белочка и кот, стоящие рядом, держась за лапки.

«Я напечатал это сегодня, – сказал Дмитрий. – На хакатоне. Вместо того, чтобы работать над проектом, я потратил два часа на печать этого. Сергей думал, что я сошёл с ума».

Лилия смотрела на фигурку, и её глаза стали влажными.

«Я облажался, – сказал Дмитрий. – Я должен был сказать тебе о хакатоне раньше. Я должен был спросить тебя, не возражаешь ли ты. Я должен был поставить тебя на первое место. Но я этого не сделал, и я сожалею».

«Ты действительно сожалеешь или просто говоришь это, чтобы я перестала злиться?» – спросила Лилия, и её голос дрожал.

«Я действительно сожалею, – сказал он. – Последние два дня были худшими днями за четыре месяца. Я не хочу снова так чувствовать. Я не хочу, чтобы ты была несчастной из-за меня».

Лилия молчала секунду, потом сказала тихо: «Я тоже облажалась. Я была слишком резкой. Я просто я испугалась».

«Испугалась чего?».

«Что ты выберешь работу вместо меня. Что я не достаточно важна. Что это начало конца, – она вытерла глаза рукой. – Мои прошлые отношения закончились именно так. Сначала он выбирал работу, потом друзей, потом других женщин».

Дмитрий обнял её, крепко, и на этот раз она не была деревянной. Она прижалась к нему, и он чувствовал, как она дрожит.

«Я не он, – сказал Дмитрий в её волосы. – Я не твой бывший. Я твой ленивый кот, который иногда делает глупые вещи, но который любит тебя больше, чем любой хакатон в мире».

«Ты действительно любишь меня больше, чем хакатоны?».

«Намного больше. Может быть, даже больше, чем нейросети».

Она засмеялась сквозь слёзы. «Это серьёзно».

«Это очень серьёзно».

Они помирились, как взрослые люди: разговором, объятиями, признанием ошибок с обеих сторон. Потом они заказали пиццу, потому что никто из них не хотел готовить, и смотрели глупую комедию по телевизору, сидя на диване, переплетённые, как веточки дерева.

«В следующий раз, когда у тебя будет хакатон, – сказала Лилия, – просто скажи мне заранее, хорошо? И если это выходные, может быть, я пойду с тобой? Не участвовать, просто быть там. Читать книгу или что-то».

«Ты хочешь прийти на хакатон? – удивился Дмитрий».

«Я хочу быть с тобой, – сказала она просто. – Даже если ты делаешь скучные компьютерные вещи».

«Это не скучные вещи, – начал защищаться Дмитрий, но она поцеловала его, закрывая ему рот».

Первая ссора была закончена. Они пережили её, и каким-то образом это сделало их ближе.

ГЛАВА 10. ПЕРВОЕ ПРИМИРЕНИЕ.

Понедельник утром Дмитрий проснулся с чувством, что мир снова стал правильным. После воскресного примирения они провели вечер вместе, и когда он уходил около полуночи, Лилия поцеловала его на прощание так, как будто последние два дня ссоры никогда не существовали.

Но что-то всё равно беспокоило его. На работе, сидя перед монитором, он не мог сосредоточиться. Строки кода сливались перед глазами. Он думал о том, как Лилия выглядела, когда говорила: «Я испугалась, что ты выберешь работу вместо меня». Он думал о дрожи в её голосе, о слезах в её глазах.

Просто извиниться было недостаточно. Нужно было сделать что-то ещё. Что-то, что покажет ей, что он действительно понял, что он ценит её, что она важнее любого хакатона, любого проекта, любой строчки кода.

В обеденный перерыв Дмитрий вышел из офиса и пошёл в цветочный магазин.

Магазин был маленький, уютный, пахнущий смесью всех цветов мира. За прилавком стояла женщина средних лет с доброжелательным лицом.

«Чем могу помочь?» – спросила она.

«Мне нужны цветы, – сказал Дмитрий, что было довольно очевидно, учитывая, что он был в цветочном магазине».

«Для кого?».

«Для моей девушки. Мы поссорились».

Женщина кивнула с пониманием. «Серьёзная ссора?».

«Средней серьёзности. Но для нас это была первая».

«А-а, первая ссора, – женщина улыбнулась. – Первая ссора всегда самая страшная. Вы думаете, что это конец. Но потом вы миритесь, и понимаете, что отношения могут переживать конфликты».

Дмитрий кивнул. Именно это он и чувствовал.

«Что обычно берут мужчины после ссор?» – спросил он.

«Зависит от серьёзности ссоры, – объяснила женщина. – Маленькая ссора – одна роза. Средняя ссора – букет из пяти-семи роз. Серьёзная ссора – дюжина роз. Измена – две дюжины».

Дмитрий задумался. По этой шкале, его ссора была где-то между средней и серьёзной.

«А если я хочу показать, что я действительно сожалею? Что я понял ошибку? Что я хочу, чтобы она никогда больше не чувствовала себя так?».

Женщина посмотрела на него с уважением. «Тогда вам нужен особенный букет».

Она провела его вглубь магазина, где стояли большие композиции. Огромные букеты, которые выглядели как целые сады.

«Вот этот, – сказала она, указывая на букет из белых и розовых пионов, перемешанных с розами и зеленью. – Это букет "Прощение и новое начало". Пионы символизируют счастье и процветание, розы – любовь».

«Он идеален, – сказал Дмитрий. – Я беру его».

«Это большой букет, – предупредила женщина. – Дорогой букет. Обычно такие покупают после измены или забытого дня рождения».

«Я знаю, – сказал Дмитрий. – Но я хочу, чтобы она поняла».

Женщина упаковала букет в красивую бумагу с ленточкой. Букет был настолько большой, что Дмитрий едва мог обхватить его одной рукой.

Когда он вернулся в офис с букетом, вся команда взорвалась.

«Дима! Что ты сделал? – крикнул Сергей. – Ты изменил ей? Ты забыл её день рождения? Это букет размером с небольшое дерево!».

«Я просто хочу извиниться правильно, – защищался Дмитрий, пытаясь найти место для букета на своём столе».

«Это не "извиниться правильно", это "я украл её машину и продал её", – смеялась Катя. – Дима, это слишком».

Но Дмитрий не думал, что это слишком. Он думал, что это как раз правильно.

В шесть вечера он поехал к Лилии. Букет едва помещался в его машине, занимая всё пассажирское сиденье. Он выглядел как человек, который похитил цветочный магазин.

Когда он поднялся к её квартире, держа букет перед собой (и едва видя дорогу из-за него), он столкнулся с соседкой Лилии в коридоре.

«Боже мой, – сказала женщина. – Кто умер?».

«Никто не умер, – ответил Дмитрий из-за букета. – Это просто извинение».

«За что вы извиняетесь? За то, что сожгли её квартиру?».

«За то, что выбрал хакатон вместо неё в выходные».

Женщина посмотрела на него с недоумением, потом рассмеялась. «Молодёжь сегодня такая драматичная».

Дмитрий постучал в дверь Лилии. Она открыла, и её глаза расширились.

«Дима, что это?».

«Это извинение, – сказал он, протягивая ей букет, который был настолько большой, что ей пришлось взять его двумя руками».