Ctrl+alt+love: история одной семьи

«Дима, смотри, – показала она телефон. – Давай поедем сюда».

Дмитрий посмотрел на фотографию. «Это где?».

«Португалия. Лиссабон».

«Это далеко».

«Поэтому и интересно. Мы никогда не были вместе так далеко от дома».

Дмитрий задумался. Они ездили на выходные в Питер, были в Казани на три дня, но заграничное путешествие – это было другое. Это было серьёзно. Это было дорого. Это было захватывающе.

«Когда?» – спросил он.

«В июле? У меня будет перерыв между учениками».

«В июле у меня тоже можно взять отпуск. Сколько дней?».

«Неделю? Десять дней?».

«Десять дней в Португалии, – повторил Дмитрий, и на его лице появилась улыбка. – Хорошо. Поехали».

Они купили билеты на следующий день, до того, как здравый смысл мог убедить их, что это слишком спонтанно, слишком дорого, слишком безумно. Но именно такие решения и делают жизнь интересной.

Июль пришёл быстро. Дмитрий упаковал чемодан с той же методичностью, с которой писал код – всё по списку, всё организовано, всё оптимизировано. Лилия, напротив, запихивала вещи в сумку в последнюю минуту, забывая половину, вспоминая другую половину, переупаковывая всё заново.

«Белочка, мы выезжаем через час, – напомнил Дмитрий, глядя, как она в десятый раз перекладывает одежду».

«Я знаю, я знаю! Я просто не могу решить, сколько платьев взять».

«Сколько у тебя там?».

«Семь».

«На десять дней?».

«Ну, а вдруг?».

«Вдруг что?».

«Вдруг мы пойдём куда-нибудь красивое, и мне нужно будет выглядеть красиво?».

«Ты всегда выглядишь красиво».

«Дима, это мило, но это не помогает мне решить, какие платья взять».

В итоге она взяла все семь.

Перелёт был долгим – почти пять часов с пересадкой. Дмитрий читал книгу о машинном обучении. Лилия смотрела фильм, потом заснула на его плече. Когда самолёт приземлился в Лиссабоне, было раннее утро, и солнце только начинало подниматься над океаном.

Лиссабон встретил их жарой и светом. Город был таким, как на фотографиях в Instagram, только лучше – живой, шумный, пахнущий океаном и выпечкой. Жёлтые трамваи действительно ездили по улицам. Дома действительно были раскрашены в яркие цвета. Люди говорили на языке, который звучал как музыка.

Их отель был маленький, в историческом районе Alfama, с узкими улочками и видом на реку Тежу. Комната была крошечная, но уютная, с балконом, на котором едва помещались два стула.

«Это идеально, – сказала Лилия, выходя на балкон и вдыхая солёный воздух. – Дима, смотри, какой вид!».

Дмитрий вытащил телефон и начал фотографировать. Щёлк. Щёлк. Щёлк.

«Что ты делаешь?» – спросила Лилия.

«Фотографирую. Я хочу запомнить это».

«Ты фотографируешь небо».

«Красивое небо».

«Дима, ты фотографируешь уже пять минут».

«Я хочу поймать правильный угол».

Это стало паттерном их путешествия. Куда бы они ни пошли, Дмитрий доставал телефон и начинал фотографировать. Улицы. Здания. Еду. Море. Птиц. Людей. Тени. Свет. Всё.

«Ты знаешь, что у тебя уже три сотни фотографий? – говорила Лилия на третий день. – Мы здесь только три дня!».

«Я хочу иметь воспоминания».

«Ты не можешь создавать воспоминания, если ты постоянно смотришь через экран телефона».

«Я могу делать оба».

Проблема была в том, что Дмитрий не был фотографом. В половине его фотографий был его палец, закрывающий объектив. В четверти – случайные люди, которых он не собирался фотографировать, но они попали в кадр. В остальных – размытые изображения, потому что он двигал телефоном во время съёмки.

«Дима, – сказала Лилия, просматривая его галерею на четвёртый день, – в этой фотографии только твой палец».

«Я знаю. Я случайно».

«В этой тоже палец».

«Я ещё учусь».

«В этой тоже палец. Дима, у тебя коллекция фотографий твоего пальца».

«Мой палец выглядит хорошо в Португалии».

Лилия засмеялась так сильно, что чуть не упала со стула.

Они исследовали город пешком. Поднимались на холмы, спускались в долины, заблудились в узких улочках Alfama, нашли маленькие кафе, где никто не говорил по-английски, и ели pastéis de nata – те самые знаменитые португальские пирожные с кремом, которые таяли во рту.

«Это лучшее, что я ел в жизни, – сказал Дмитрий после первого укуса».

«Ты так говоришь про каждую еду здесь».

«Потому что каждая еда здесь лучшая, что я ел в жизни».

Они ездили на трамвае номер 28, знаменитом жёлтом трамвае, который проезжал через весь город. Трамвай был переполнен туристами, и они стояли, прижавшись друг к другу, пока трамвай качался на поворотах и подъёмах.

«Если мы упадём, я поймаю тебя, – пообещал Дмитрий».

«А если ты упадёшь первым?».

«Тогда падай на меня. Я буду мягкой подушкой».

На пятый день они поехали в Синтру – город замков и дворцов на холмах. Дворец Пена был раскрашен в красный и жёлтый, как игрушечный замок из детских снов. Они гуляли по паркам, забирались на башни, смотрели на океан с высоты.

«Это как в сказке, – сказала Лилия, стоя на смотровой площадке».

«В сказке с очень уставшими ногами, – добавил Дмитрий. – Мы прошли километров десять сегодня».

«Но оно того стоило».

«Да. Стоило».

Он сфотографировал её на фоне замка. В этот раз палец не попал в кадр, но зато Лилия закрыла глаза в момент съёмки.

«Дима, ты меня сфотографировал с закрытыми глазами».

«Ты выглядишь мирно».

«Я выгляжу как спящая».

«Красивая спящая».

На шестой день они поехали в Кашкайш – маленький городок у океана. Пляж был золотым, вода – голубой, холодной, но освежающей. Они плавали, загорали, строили замки из песка (точнее, Лилия строила, а Дмитрий пытался помочь и разрушал всё).

«Ты не умеешь строить замки из песка, – констатировала Лилия».

«Я инженер-программист, не архитектор песчаных замков».

«Это оправдание для всего?».

«Для большинства вещей».

Вечером они сидели в ресторане на берегу, ели свежих моллюсков и пили vinho verde – молодое португальское вино, лёгкое и игристое. Солнце садилось над океаном, окрашивая небо в оранжевые и розовые полосы.

«Это самый красивый закат, который я видел, – сказал Дмитрий».

«Ты говоришь это каждый вечер».

«Потому что каждый вечер закаты здесь становятся красивее».

«Или потому что ты пьёшь вино».

«Может быть, и это тоже».

Лилия положила голову на его плечо. «Спасибо, что поехал со мной».

«Спасибо, что предложила».

«Я думаю, это наше лучшее совместное решение».

«Одно из лучших. Другое лучшее – это когда я нажал на твой профиль в три часа ночи».

«Это было случайно».

«Лучшие вещи всегда случайны».

На седьмой день случилось происшествие. Они поехали в Белем, район Лиссабона, известный своими памятниками и монастырями. Дмитрий, как обычно, фотографировал всё подряд. Он фотографировал Беленскую башню, монастырь Жеронимуш, памятник первооткрывателям.

«Дима, дай мне посмотреть на фотографии, – попросила Лилия».

Он передал ей телефон. Она начала листать галерею, и её лицо изменилось.

«Дима».

«Что?».

«Половина твоих фотографий – это твой палец».

«Я знаю».

«Другая половина – это размытые изображения».

«Я двигался».

«В трёх фотографиях я вижу только небо».

«Там была птица. Я пытался её поймать».

«Дима, – Лилия начала смеяться, – ты самый ужасный фотограф, которого я знаю».

«Я знаю, – признался Дмитрий, и он тоже начал смеяться. – Я ужасен. Но я пытаюсь».

«Знаешь что? – сказала Лилия. – Давай сделаем селфи. Вместе. Без пальца в кадре».

Они встали перед Беленской башней. Дмитрий держал телефон, вытянув руку. Они улыбнулись. Щёлк.

Когда они посмотрели на фотографию, в кадре был палец Дмитрия, закрывающий половину лица Лилии.

Они смеялись так сильно, что люди вокруг начали смотреть на них странно.

«Я сдаюсь, – сказал Дмитрий. – Я не могу сделать нормальную фотографию».

«Ничего, – утешала его Лилия. – Эти ужасные фотографии – это наши воспоминания. Когда мы будем старыми, мы будем смотреть на них и вспоминать, как ты не мог сфотографировать что-либо без своего пальца».

«Это романтично или грустно?».

«И то, и другое».

На восьмой день они никуда не пошли. Они остались в отеле, заказали завтрак в номер, лежали на кровати и просто разговаривали. Говорили о жизни, о мечтах, о будущем. О том, где они видят себя через год, через пять лет, через десять.

«Я вижу нас вместе, – сказал Дмитрий. – Не знаю, где именно, но вместе».

«Я тоже, – сказала Лилия. – С домом, с семьёй, с жизнью, которую мы построим вместе».

«С детьми?».

«Может быть. Когда-нибудь».

«Сколько?».

«Не знаю. Один? Два? Сколько получится».

«Я хочу быть хорошим отцом».

«Ты будешь. Ты добрый, терпеливый, умный».

«Я не умею фотографировать».

«Это не самое важное качество отца».

Последний день они провели, прощаясь с городом. Гуляли по набережной, ели последние pastéis de nata, покупали сувениры для родителей. Дмитрий купил магнит с жёлтым трамваем. Лилия купила керамическую плитку с азулежу – традиционным португальским орнаментом.

«Мне не хочется уезжать, – сказала Лилия в аэропорту».

«Мне тоже. Но мы можем вернуться».

«Правда?».

«Конечно. Может быть, через год. Или через два. Мы вернёмся, и я научусь наконец фотографировать без пальца в кадре».

«Это амбициозная цель».

«Я люблю амбициозные цели».

В самолёте, когда они летели домой, Дмитрий просматривал все фотографии. Сотни фотографий, половина с пальцем, четверть размытые, остальные случайные. Но в каждой из них было что-то – момент, свет, эмоция. Даже те, где был только его палец, напоминали ему о том, где они были, что они чувствовали.

«Знаешь, – сказал он Лилии, – может быть, эти ужасные фотографии – лучшие фотографии. Потому что они настоящие».

«Ты просто оправдываешься за то, что не умеешь фотографировать».

«И это тоже».

Португалия осталась в их сердцах. Спустя годы, когда они будут показывать эти фотографии друзьям, все будут смеяться над пальцем Дмитрия в кадре. Но для них это было больше, чем просто смешные неудачные фотографии. Это было доказательство того, что они были там вместе, что они смеялись, любили, жили.