Любовь без слов

Глава 1: Встреча в Шепчущем лесу.

Тишина была его проклятием и его даром одновременно.

Тарен стоял на краю Шепчущего леса, наблюдая, как последние лучи солнца проникают сквозь древние кроны, создавая золотистые столбы света в вечерней дымке. Его правая рука покоилась на рукояти клинка – единственного оружия, доступного тому, кто не может произнести ни единого боевого заклинания. Семнадцать лет молчания научили его читать мир по-другому: чувствовать вибрации земли под ногами, улавливать малейшие изменения в движении воздуха, видеть магию там, где другие слышали лишь слова.

Левой рукой он машинально коснулся татуировок на предплечье. Сложные узоры из рун и символов покрывали его кожу от запястья до локтя – каждый знак был нанесен чернилами, смешанными с его собственной кровью в ночь совершеннолетия. Старый Граем, его приемный отец, называл их "письменами души", но никогда не объяснял истинного назначения.

Шепчущий лес носил свое имя неспроста. Здесь ветер создавал мелодии, способные довести до безумия обычного человека или наделить мага невероятной силой. Для Тарена эти природные симфонии были болезненно прекрасными – единственной музыкой, которую он мог воспринимать без страданий от собственной немоты.

Внезапно лесная мелодия изменилась. Фальшивая нота прорезала гармонию, и Тарен мгновенно напрягся. Его натренированные чувства уловили присутствие чего-то или кого-то неестественного. Рука сжала эфес меча.

Из-за широкого ствола векового дуба показалась девушка.

Она двигалась странно – словно ее ноги едва касались мшистой земли, словно невидимые нити тянули ее вперед. Волосы цвета жидкого золота развевались вокруг лица, хотя ветра не было. Простая дорожная одежда – коричневая туника и темные штаны – не могла скрыть необычную грацию ее движений. Но больше всего Тарена поразили ее глаза.

Глубокого аметистового оттенка, они светились собственным внутренним огнем, словно в их глубинах горели крошечные звезды.

Девушка остановилась в нескольких шагах от него. Улыбка тронула ее губы, и она открыла рот, чтобы заговорить. Вместо слов в воздух поднялись сотни крошечных светящихся созданий.

Мотыльки размером с ноготь кружились вокруг нее, их прозрачные крылышки переливались всеми цветами заката. Они двигались не хаотично – в их полете была четкая цель, словно каждое создание несло частичку мысли.

– Не бойся, – прошептал один из мотыльков, коснувшись щеки Тарена крылышком. Голос был удивительно мелодичным, явно принадлежал девушке, но исходил от крошечного создания. – Я не причиню тебе вреда.

Тарен отступил на шаг, инстинктивно сжимая рукоять меча. За годы скитаний он встречал множество странных магов, но ничего подобного не видел. Он покачал головой и указал на свои губы, затем провел ладонью поперек горла – жест, ставший для него привычным как дыхание.

Облако мотыльков на мгновение замерло в воздухе, их свечение стало ярче. Затем девушка сделала нечто совершенно неожиданное. Она опустилась на землю, скрестив ноги, и протянула ладони вверх. Несколько светящихся созданий мягко сели ей на пальцы.

– Ты не можешь говорить, – сказала она через своих посланников, и в голосе мотыльков не было ни жалости, ни удивления – только глубокое понимание. – Значит, ты поймешь меня лучше, чем кто-либо другой.

Любопытство пересилило осторожность. Тарен медленно опустился на одно колено, не выпуская меч из поля зрения, но демонстрируя готовность к диалогу. Он указал сначала на девушку, потом на себя, вопросительно приподняв брови.

– Меня зовут Люмина, – мотыльки начали выстраиваться в воздухе, формируя светящиеся буквы, которые медленно растворялись в сумеречном воздухе. – А ты – Она замолчала, изучающе глядя на татуировки на его руке. – Ты Тарен Беззвучный, последний из Ордена Немых Магов.

Шок пробежал по лицу молодого человека. Орден Немых Магов был уничтожен за десятилетия до его рождения. Даже Граем знал о древнем братстве лишь обрывочные легенды. Откуда эта странная девушка с мотыльками вместо голоса могла знать правду о его происхождении?

– Не удивляйся, – продолжила Люмина, словно читая вопросы в его глазах. – В моей семье из поколения в поколение передаются истории времен, когда магия не зависела от произнесенных слов. Когда истинная сила исходила из глубины души, а не из красноречия горла.

Она наклонилась вперед, и один из мотыльков сел Тарену прямо на запястье, на сложную руну, которая всегда казалась ему просто красивым орнаментом.

– Знак Безмолвной Силы, – прошептало создание, и его крылышки затрепетали от волнения. – Я думала, эти символы утрачены навсегда.

Тарен посмотрел на татуировку новыми глазами. Граем никогда не объяснял ее истинного значения, говорил лишь, что она поможет, когда придет время. Он поднял вопросительный взгляд на Люмину.

– Каждая руна на твоем теле – это заклинание, – объяснила девушка, и мотыльки засветились ярче, словно отзываясь на важность ее слов. – Твои предшественники не произносили магию – они записывали ее в символах, живущих на их коже. Ты никогда не пробовал.

Люмина не договорила. Мотыльки внезапно задрожали в воздухе, их радужное свечение стало тревожно-красным. Девушка вскочила на ноги, всматриваясь в темнеющую глубину леса.

– Они нашли нас, – прошептали ее крылатые посланники хором, и в их голосах звучал неприкрытый страх. – Охотники за Тишиной они идут.

Тарен поднялся, выхватывая меч из ножен одним плавным движением. Название ему ни о чем не говорило, но каждый инстинкт кричал об опасности.

– Тарен, – Люмина шагнула к нему и коснулась его свободной руки. В месте прикосновения вспыхнула искра – не болезненная, а удивительно теплая, словно их магия узнала друг друга. – Ты должен знать: твоя немота – не проклятие. Это дар, которого они боятся. И теперь, когда мы встретились, когда наши силы соединились.

Ее слова потонули в зловещем шуме, который нарастал в глубине Шепчущего леса. Это не был ветер. Это не была природная музыка. Это было нечто голодное и злое, стремящееся поглотить всякую тишину в мире.

Мотыльки Люмины задрожали и начали гаснуть один за другим, словно их свет высасывала невидимая сила.

– Беги, – прошептал последний уцелевший мотылек, отчаянно цепляясь за плечо Тарена. – Пока не поздно беги.

Но Тарен не собирался бежать. Не теперь, когда он наконец встретил того, кто знал правду о его прошлом. Кто-то, чье прикосновение рождало в нем незнакомые, но сладкие ощущения – словно его сердце впервые за много лет начало петь.

Он развернулся лицом к надвигающейся тьме, поднимая клинок. И тогда произошло чудо.

Руна на его запястье – та самая, которую Люмина назвала Знаком Безмолвной Силы – засияла холодным серебристым светом. Затем ожили другие татуировки: на предплечье, на плече, даже маленькие символы на костяшках пальцев.

За его спиной Люмина тихо ахнула.

– Теперь понятно, – прошептала она, и на этот раз он услышал ее голос не через мотыльков, а прямо в своем сознании, словно она говорила с его душой. – Ты не просто последний из Ордена. Ты тот самый, кого они так долго ищут. Тот, кто может разрушить их власть над магией.

Первые тени показались между деревьями – бесформенные, текучие силуэты, которые, казалось, пожирали сам свет. Тарен крепче сжал меч, чувствуя, как древняя сила пробуждается в его татуировках.

Рядом с ним Люмина подняла руки, и из ее ладоней хлынул поток новых мотыльков – больших, ярких, сражающихся с наступающей тьмой.

– Что бы ни случилось, – прошептала она ему в мысли, – помни: теперь ты не один.

И в этот момент Тарен понял: его жизнь изменилась навсегда. Больше он не был просто немым изгоем, скитающимся по миру в поисках места, где его примут.

Глава 2: Проклятие Академии Звуков.

Тьма поглощала свет мотыльков Люмины одну за другой, но Тарен не отступал. Сияние его татуировок становилось все ярче, и внезапно время словно замедлилось. В его сознании всплыла память – болезненная, как незажившая рана, но теперь необходимая для понимания происходящего.

*Семнадцать лет назад. Королевская Академия Звучащих Искусств.*.

Маленький Тарен стоял в центре огромной аудитории, окруженный взрослыми магами в развевающихся мантиях. Его детский голос – чистый, звонкий, способный творить чудеса – только что исполнил сложнейшее заклинание призыва света. Золотистые сферы танцевали над его головой под одобрительные возгласы преподавателей.

– Удивительно! – восклицал Архимаг Валериус, главный наставник Академии. – В таком возрасте владеть Седьмым кругом магии Этот мальчик станет величайшим из нас!

Но среди преподавателей был один, чьи глаза горели не восхищением, а завистью. Магистр Дрейвен, специалист по запретным искусствам, давно мечтал о признании, которое так легко доставалось талантливому ребенку.

– Позвольте мне провести дополнительный эксперимент, – предложил он Архимагу. – Я хочу измерить истинные пределы его способностей.

*Как же он был наивен*, думал теперь взрослый Тарен, наблюдая, как воспоминания разворачиваются в его сознании. *Как слепо доверял взрослым.*.

Дрейвен отвел его в подвальную лабораторию Академии. Стены были покрыты древними рунами, а воздух дрожал от сдерживаемой магии. В центре комнаты стоял странный кристалл – черный, словно поглощающий свет.

– Это Камень Абсолютной Тишины, – объяснил Магистр, его голос звучал мягко, почти ласково. – Он может усилить твою магию в сто раз. Нужно лишь прочитать одно заклинание.

Пятилетний Тарен кивнул, доверчиво глядя на наставника. Он начал петь – заклинание было сложным, но его детский голос справлялся легко. Слова древнего языка лились, словно ручей, наполняя комнату силой.

И тогда кристалл ожил.

Черные лучи протянулись к поющему ребенку, обвивая его горло словно ледяные пальцы. Тарен почувствовал, как голос начинает покидать его – не просто исчезать, а вырываться прочь, словно живое существо, стремящееся к свободе.

– Нет! – закричал он, но крик обратился в хрип, затем в шепот, затем в абсолютную тишину.

Дрейвен торжествующе смеялся.

– Наконец-то! Теперь твой голос принадлежит мне! Вся твоя сила, весь твой талант!

Но эксперимент пошел не так, как планировал Магистр. Вместо того чтобы передать способности ребенка взрослому магу, кристалл поглотил их, оставив обоих беспомощными. Дрейвен потерял рассудок от ужаса, а маленький Тарен остался с искалеченным горлом и душой, разорванной от потери.

Его нашли лишь через несколько часов – рыдающего без звука в обнимку с потемневшим кристаллом. Дрейвен валялся рядом, бормоча бессвязные заклинания, его разум не выдержал обратного удара запретной магии.

Академия попыталась исцелить ребенка. Лучшие целители королевства склонялись над его кроватью, но их магия была бессильна против проклятия Камня Абсолютной Тишины. Физически горло Тарена не было повреждено – голосовые связки, мышцы, все было в порядке. Но сама способность извлекать звуки исчезла, словно ее никогда не существовало.

– Возможно, со временем – неуверенно говорили целители родителям мальчика.

Но время шло, а улучшений не было. Через год родители Тарена – оба известные маги – не выдержали позора иметь немого сына. Они отдали его на воспитание старому воину Граему, своему дальнему родственнику, который жил вдали от магических кругов.

*Флешбек закончился так же внезапно, как и начался.*.

Тарен моргнул, возвращаясь в настоящее. Охотники за Тишиной приближались, их темные силуэты уже различимы между деревьями. Но теперь он понимал, почему они его искали.

Камень Абсолютной Тишины не просто отнял его голос – он создал пустоту в самой ткани магии. Пустоту, которая могла поглощать заклинания других магов, делая их бессильными. Все эти годы он носил в себе противоположность магии – анти-магию, которая была смертельной угрозой для тех, кто построил свою власть на монополии звучащих заклинаний.

– Тарен! – мысленный крик Люмины вернул его к реальности. – Что бы ты ни вспомнил, используй это! Они почти здесь!

Первый Охотник вышел из тени – высокая фигура в развевающемся плаще, лицо скрыто капюшоном. Вместо рук у него были длинные щупальца из чистого звука, колеблющиеся в воздухе и издающие отвратительную какофонию.

– Найден последний Безмолвный, – прошипело существо голосом, похожим на скрежет стали. – Отдай нам свою тишину, мальчик. Твое существование нарушает гармонию мира.

Тарен сжал меч крепче. Татуировки на его руках пылали теперь холодным огнем, и он впервые почувствовал, что может ими управлять. Не голосом – волей, намерением, чистой силой духа.

Руна на запястье вспыхнула, и из нее вырвалось нечто невероятное – волна абсолютной тишины, которая поглотила какофонию Охотника. Существо пошатнулось, его звуковые щупальца начали распадаться.

– Невозможно! – завизжало оно. – Никто не может.

Но Тарен уже двигался. Граем научил его сражаться мечом, и теперь, когда магия усиливала каждое движение, он превратился в смертоносную тень. Клинок рассек воздух, проходя сквозь тело Охотника словно сквозь дым.

Существо исчезло с протяжным воем.

– Как ты это сделал? – Люмина смотрела на него с восхищением и изумлением. Ее мотыльки снова засветились, танцуя вокруг них защитным кольцом.

Тарен не мог ответить словами, но теперь это было не нужно. Он подошел к ней и осторожно коснулся ее руки. В момент соприкосновения их сознания соединились, и она увидела его воспоминания – детство в Академии, эксперимент Дрейвена, годы молчания и боли.

– О, Тарен – слезы заблестели в ее фиолетовых глазах. – Как же ты страдал.

Но их близость была прервана новым звуком – приближались другие Охотники, больше и сильнее первого. Лес наполнился зловещими мелодиями, от которых вяли листья на деревьях.

– Нам нужно бежать, – прошептали мотыльки Люмины. – Здесь их слишком много. Но я знаю место, где мы будем в безопасности.

Она протянула ему руку, и на этот раз Тарен взял ее без колебаний. Что бы ни ждало их впереди, он больше не был одинок в своем безмолвном мире.

Вместе они углубились в Шепчущий лес, а позади остались лишь тени и эхо разрушенного заклинания.

Глава 3: Тайна мотыльков.

Они бежали сквозь Шепчущий лес, держась за руки, пока преследующие звуки не затихли за спиной. Люмина вела Тарена по едва заметным тропинкам, словно знала каждый корень и камень в этой древней чаще. Ее мотыльки летели впереди, освещая путь мягким радужным светом.

Наконец девушка остановилась у подножия огромного дуба, ствол которого был настолько широк, что втроем не обхватить. В его основании зияла узкая расщелина, почти незаметная в сумерках.

– Здесь, – прошептали мотыльки, устало опускаясь ей на плечи. – Мы будем в безопасности.

Люмина протиснулась в щель первой, Тарен последовал за ней. К его удивлению, за узким входом открылось просторное дупло, стены которого светились естественным фосфоресцирующим мхом. Воздух здесь был теплым и сухим, пахнул древесной смолой и чем-то сладким – медом диких пчел.

– Это мой дом, – объяснила Люмина, опускаясь на мягкий ковер из мха. – По крайней мере, один из них. У меня их много – в каждом лесу, где я бываю.

Тарен сел напротив нее, не сводя глаз с танцующих мотыльков. Теперь, в спокойной обстановке, он мог рассмотреть их лучше. Каждое крошечное создание было уникальным – разные оттенки крылышек, разные узоры, словно каждый мотылек нес в себе отдельную мысль или чувство.

Он указал на них, затем на Люмину, наклонив голову в немом вопросе.

– Ты хочешь знать, как это случилось? – улыбнулась девушка, но в ее улыбке была печаль. – Справедливо. Ты показал мне свою боль, теперь моя очередь.

Она протянула ладони, и несколько мотыльков сели на ее пальцы. В их свете ее лицо казалось еще более юным и уязвимым.

– Я родилась в семье Хранителей Слов, – начала Люмина. – Мой народ жил в горных долинах далеко на севере. Мы были особенными. Наша магия была связана не с произнесением заклинаний, а с сохранением их. Каждое важное слово, каждое забытое заклинание мы записывали в живых свитках – бабочках, которые могли нести информацию через года и расстояния.

Один из мотыльков взлетел и закружился в воздухе, создавая светящиеся символы – древние руны, которые Тарен не мог прочесть, но каким-то образом понимал их смысл.

– Когда мне исполнилось шестнадцать, я должна была пройти Обряд Первого Слова, – продолжила девушка. – Это была традиция нашего народа – молодые Хранители получали способность создавать собственных мотыльков-посланников. Но что-то пошло не так.

Ее голос, доносящийся через крылатых созданий, стал тише, полным боли.

– В ту ночь на нашу долину напали. Не люди – что-то гораздо хуже. Демоны Пожирающего Безмолвия, существа из мира, где нет ни звука, ни света. Они питались нашей магией, высасывали слова прямо из наших душ.

Мотыльки вокруг них потускнели, словно вспоминая тот ужас.

– Моя мать, Верховная Хранительница, попыталась защитить меня. Она произнесла Заклинание Вечного Сохранения – самое могущественное из наших искусств. Оно должно было спрятать меня в коконе из слов, где демоны не смогли бы меня найти.

Люмина замолчала, и Тарен увидел, как слезы стекают по ее щекам.

– Но заклинание было прервано. Мать погибла, не закончив его, и магия исказилась. Вместо того чтобы защитить мои слова, она превратила их в живых существ. Теперь каждый раз, когда я говорю, мои слова превращаются в мотыльков и улетают от меня. Я не могу удержать их, не могу говорить как обычные люди.

Тарен медленно протянул руку и коснулся ее лица, стирая слезу. Она прикрыла глаза, прижимаясь к его ладони.

– Но это еще не все, – прошептали мотыльки. – Проклятие растет. С каждым годом мне становится все труднее контролировать их. Скоро я не смогу говорить вообще – все мои слова станут мотыльками, и я превращусь в живую пустоту.

В дупле повисла тишина. Тарен смотрел на Люмину, и его сердце сжималось от сочувствия. Они оба были прокляты – он потерял голос, она теряла слова. Но разве это не означало, что они могут понять друг друга лучше, чем кто-либо еще?

Он взял ее руки в свои. В момент соприкосновения их кожи воздух между ними засветился мягким золотистым сиянием. Татуировки Тарена отозвались на близость девушки, а ее мотыльки закружились быстрее, создавая вокруг них подобие светящегося водоворота.

– Что происходит? – прошептала Люмина, глядя на магическое свечение с изумлением.

Тарен не знал. Но он чувствовал, как что-то фундаментальное меняется в самой ткани реальности вокруг них. Его немота и ее проклятие может быть, они не случайно встретились? Может быть, их магия была создана для того, чтобы дополнять друг друга?

Внезапно один из мотыльков – самый большой и яркий – опустился на сомкнутые руки юноши и девушки. Когда он заговорил, его голос был не голосом Люмины, а чем-то совершенно иным – древним, мудрым, полным силы.

– Наконец-то – прошептало создание. – Безмолвный и Говорящая встретились. Пророчество начинает сбываться.

Тарен и Люмина переглянулись в шоке.

– Какое пророчество? – спросила девушка.

– То, что хранилось в самом сердце вашего народа, дитя, – ответил мотылек. – Когда придет время великих испытаний, когда магия будет порабощена теми, кто видит в ней лишь инструмент власти, появятся двое. Один, кто потерял голос, но обрел силу тишины. Другая, чьи слова обрели жизнь и волю. Вместе они смогут разрушить цепи, связывающие истинную магию.

Свечение вокруг них стало ярче, и Тарен почувствовал, как древняя сила пробуждается в его татуировках. Но это была не его сила – это была их общая сила, рожденная от слияния противоположностей.

– Но сначала, – продолжил мотылек, – вы должны научиться доверять друг другу полностью. Ваши сердца должны биться в унисон, ваши души должны стать единым целым. Только тогда вы сможете бросить вызов тем, кто охотится за вами.

Создание взмыло в воздух и растворилось в мягких искрах света.

Тарен и Люмина сидели в тишине, осмысливая услышанное. Пророчество, Охотники за Тишиной, их необычные способности – все начинало складываться в единую картину.

– Похоже, наша встреча не была случайностью, – тихо сказала Люмина.

Тарен кивнул. Затем, преодолевая годы одиночества и осторожности, он осторожно обнял девушку. Она не сопротивлялась, прижимаясь к его груди. Вокруг них кружились мотыльки, их свет стал теплее и спокойнее.

Впервые за много лет Тарен не чувствовал себя одиноким. А Люмина впервые почувствовала, что кто-то понимает ее боль.

Снаружи ветер шептал в листве древнего дуба, но в их укрытии царили тишина и покой. Завтра их ждали новые опасности, новые открытия. Но сегодня они просто держали друг друга, двое проклятых, нашедших утешение в объятиях.

Глава 4: Погоня теневых охотников.

Тарен проснулся от легкого прикосновения к плечу. Люмина сидела рядом, ее фиолетовые глаза светились тревогой в полумраке дупла. Вокруг нее кружились мотыльки, но их свечение было приглушенным, осторожным.

– Нам нужно уходить, – прошептали крылатые создания. – Они нашли наш след.

Тарен мгновенно стал бодрым. За годы скитаний он научился просыпаться в полной готовности к опасности. Он поднялся, проверил оружие и вопросительно посмотрел на девушку.

– Не Охотники за Тишиной, – объяснила она, читая его беззвучный вопрос. – Что-то другое. Более древнее и голодное.

Из-за стен дупла доносились странные звуки – не шаги, а что-то вроде шелеста множества крыльев. Но это были не крылья птиц или насекомых. Звук был слишком большим, слишком зловещим.

– Теневые охотники, – сказала Люмина, и в голосе ее мотыльков прозвучал страх. – Они питаются редкими видами магии. Такими, как наша.

Тарен осторожно выглянул через расщелину в стволе дуба. То, что он увидел, заставило его кровь застыть в жилах.

По лесу двигались существа размером с крупную лошадь, но их форма постоянно менялась. Они состояли из живой тьмы, которая то сгущалась в подобие тела, то растекалась щупальцами по деревьям. У них были крылья – огромные, перепончатые, похожие на крылья летучих мышей, но сотканные из самого мрака. А там, где должны были быть глаза, пылали красные угли, жадно сканирующие лес в поисках магической энергии.

Одно из существ остановилось прямо у их убежища. Тарен затаил дыхание, инстинктивно прижимая Люмину к себе. Девушка дрожала, но не от страха – от напряжения магии. Ее мотыльки едва не гасли, стараясь не привлекать внимания хищника.

Теневой охотник принюхался (хотя у него не было видимого носа) и медленно повернул голову в сторону дупла. Красные глаза сузились.

– Тарен, – еле слышно прошептала Люмина прямо ему в ухо, не используя мотыльков. – Когда я скажу, беги. Я отвлеку их.

Он резко покачал головой, крепче обнимая ее. Никогда. Он не оставит ее одну с этими тварями.

Существо сделало шаг к дереву, протягивая щупальце из живой тьмы к расщелине. Еще немного – и оно их обнаружит.

Тарен принял решение. Он высвободился из объятий Люмины, поднес палец к губам, показывая ей, чтобы молчала, и выскользнул из убежища.

Теневой охотник мгновенно развернулся к нему, красные глаза вспыхнули от жадности. Он увидел светящиеся татуировки на руках юноши и издал звук, похожий на довольный рык.

– Редкая магия – прошипело существо голосом, напоминающим ветер в склепе. – Давно не пробовал немую силу.

Тарен выхватил меч, и руны на его коже засияли ярче. Он не мог кричать вызов врагу, но его поза говорила все – он готов сражаться до смерти.

Охотник бросился на него с невероятной скоростью. Тарен едва успел увернуться от удара когтистой лапы, которая расщепила ствол дерева позади него, словно бумагу. Он перекатился, нанося удар мечом по туловищу твари.

Клинок прошел сквозь тьму, не причинив видимого вреда. Но там, где он коснулся, засияли руны на рукояти – древние символы, которые Граем выгравировал много лет назад. Существо взвыло от боли и отшатнулось.

*Магическое оружие*, понял Тарен. *Граем не просто так дал мне этот меч.*.

– Тарен! – крик Люмины заставил его обернуться.

К дереву приближались еще трое охотников, привлеченные магической энергией боя. Девушка стояла у входа в дупло, ее руки были подняты, а вокруг нее кружилось облако мотыльков – но не обычных. Эти создания были больше, ярче, их крылья казались сотканными из чистого света.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.