Символы смерти

Глава 1: Первая кровь.

Февральская буря обрушилась на Эдинбург с яростью древних богов. Детектив Джеймс Маккензи поднял воротник пальто, пробираясь через внутренний двор университета к зданию археологического факультета. Ветер завывал между готическими башнями, а снег хлестал по лицу, словно пытаясь остановить его. Двадцать лет службы в Скотланд-Ярде научили его не верить в случайности, но то, что он увидел в лаборатории доктора Сары Томпсон, заставило усомниться во всём, что он знал о мире.

Тело лежало в центре просторной лаборатории, окружённое странными светящимися символами. Золотистые знаки пульсировали на стенах, полу и даже на потолке, образуя сложный геометрический узор, который казался живым. Линии переплетались в замысловатые спирали и углы, создавая гипнотический эффект. Сама доктор Томпсон застыла в неестественной позе посреди этого мистического круга, её лицо искажено выражением невыразимого ужаса.

«Что, чёрт побери, это такое?» – прошептал сержант Роберт МакГрат, помощник Маккензи. Молодой рыжеволосый шотландец побледнел, глядя на пульсирующие символы. Его обычная уверенность испарилась при виде этого сверхъестественного зрелища.

«Понятия не имею», – ответил Маккензи, осторожно приближаясь к телу. Его опытный взгляд отмечал каждую деталь. – «Но я знаю, что никто не мог войти или выйти отсюда. Дверь была заперта изнутри, ключ в замке. Окна тоже заперты, а это четвёртый этаж».

Криминалист Фиона Стюарт уже работала возле тела, делая предварительные заметки. Средних лет женщина с седеющими волосами, она видела немало странного за свою карьеру, но даже её профессиональное спокойствие дало трещину.

«Никаких видимых ран, – сообщила она, не поднимая глаз от блокнота. – Нет признаков борьбы или применения оружия. Похоже на остановку сердца, но выражение лица Джеймс, я никогда не видела ничего подобного. Это не просто испуг – это абсолютный, первобытный ужас».

Маккензи подошёл ближе к ближайшей стене, где светящиеся символы образовывали особенно сложный узор. Свет исходил изнутри материала стены, словно знаки были выжжены каким-то невидимым огнём. Когда он протянул руку, чтобы коснуться одного из символов, МакГрат резко схватил его за запястье.

«Сэр, не стоит. А вдруг это радиация или какая-то химия?».

«Разумно», – согласился Маккензи, доставая телефон, чтобы сделать несколько снимков. Но когда он поднёс устройство к символам, экран исказился помехами, а затем совсем погас.

«Интересно. Эти штуки влияют на электронику». Он убрал бесполезный телефон и обратился к Фионе: «Как долго она мертва?».

«Судя по температуре тела, не больше трёх часов. Охранник нашёл её около полуночи, сейчас почти три утра».

Маккензи огляделся по лаборатории. Рабочие столы были завалены артефактами, книгами и фотографиями раскопок. На одном из мониторов застыло изображение каменной плиты, покрытой теми же символами, что светились на стенах. Совпадение? Маккензи не верил в совпадения.

«МакГрат, найди охранника, который её обнаружил. Мне нужно поговорить с ним ещё раз». Он подошёл к рабочему столу доктора Томпсон и начал осторожно перебирать документы. «А также выясни, кто ещё имел доступ к этой лаборатории».

«Слушаюсь, сэр». МакГрат направился к выходу, явно облегчённый возможностью покинуть это жуткое место.

Фиона продолжала осмотр тела. «Джеймс, посмотри сюда». Она указала на руки покойной. «На её ладонях следы какого-то порошка. Золотистого цвета, как эти символы».

Маккензи наклонился ближе. Действительно, тонкий слой блестящего порошка покрывал ладони доктора Томпсон. «Возьми пробы. И сделай это быстро – у меня такое чувство, что эти символы не будут светиться вечно».

Как будто в ответ на его слова, один из символов на дальней стене слегка потускнел. Едва заметно, но Маккензи это не укрылось от внимания.

«Они исчезают», – прошептал он. «Фиона, работай быстрее. Мне нужны все доказательства, какие только можно собрать».

В это время в лабораторию вошёл МакГрат в сопровождении пожилого охранника в мятой форме. Мужчина нервно теребил фуражку в руках.

«Это Дональд Макфарлейн, – представил его МакГрат. – Он дежурил вчера вечером».

«Мистер Макфарлейн», – обратился к нему Маккензи, – «расскажите ещё раз, как именно вы нашли доктора Томпсон».

Старик откашлялся и заговорил с сильным шотландским акцентом: «Я делал обход, как обычно. Около полуночи дошёл до четвёртого этажа. Увидел свет под дверью её лаборатории – это странно было, обычно все уходят к десяти. Постучал, никто не ответил. Дверь оказалась заперта». Он замолчал, потирая лоб.

«Продолжайте».

«Ну, у меня есть мастер-ключи от всех помещений. Открыл дверь и Господи милостивый, я чуть не умер от испуга. Эти светящиеся штуки на стенах, а посреди неё бедняжка доктор Томпсон». Макфарлейн покачал головой. «За тридцать лет работы здесь я многое видел, но такое».

«Вы заметили что-нибудь необычное в поведении доктора Томпсон в последние дни?».

«Ах да, она работала допоздна всю неделю. Иногда до двух-трёх ночи. Я несколько раз заходил проверить, всё ли в порядке. Она изучала какие-то камни, привезённые с раскопок. Говорила, что сделала важное открытие».

Маккензи переглянулся с МакГратом. «Какие раскопки?».

«В Хайлендсе, где-то в районе озера Катрин. Большая экспедиция под руководством профессора Хартвелла. Доктор Томпсон была одним из ведущих археологов команды».

Ещё один кусочек паззла. Маккензи подошёл к монитору с изображением каменной плиты. «А это что за артефакт?».

«О, это та самая находка, которой она так гордилась. Нашли её три недели назад. Доктор Томпсон считала, что символы на камне относятся к неизвестной древней цивилизации. Она собиралась представить свои выводы на конференции на следующей неделе».

Маккензи внимательно изучил изображение на экране. Символы на древнем камне точь-в-точь совпадали с теми, что светились на стенах лаборатории. И с каждой минутой их свечение становилось всё тусклее.

«Мистер Макфарлейн, после того как вы нашли тело, вы сразу же вызвали полицию?».

«Конечно! Первым делом позвонил в службу экстренного реагирования. Потом связался с деканом факультета, профессором Хартвеллом».

«А где сейчас остальные члены экспедиции?».

Охранник пожал плечами. «Понятия не имею. Обычно они работают в разных лабораториях на втором и третьем этажах. Но сегодня никого не видел – видимо, из-за бури все остались дома».

Фиона закончила предварительный осмотр и упаковывала образцы в специальные контейнеры. «Джеймс, нужно срочно переправлять тело в морг. И эти образцы порошка требуют немедленного анализа».

Маккензи кивнул, но его внимание привлёк странный звук – едва слышное жужжание, исходящее от стен. Символы светились всё тусклее, и казалось, что вместе с их угасанием исчезает и этот звук.

«У нас мало времени», – сказал он. «Фиона, возьми максимум образцов. МакГрат, я хочу полный список всех, кто имел доступ к этому зданию вчера вечером. И найди мне профессора Хартвелла – мне нужно поговорить с ним как можно скорее».

Внезапно все символы на стенах вспыхнули ярким светом, заставив всех присутствующих зажмуриться. Когда свечение погасло, на стенах остались лишь едва различимые следы – словно тени от того, что было секунду назад.

«Они исчезают», – прошептала Фиона. «Как будто кто-то стирает улики».

Маккензи почувствовал, как по спине пробежал холодок. За годы работы детективом он привык к странным делам, но это выходило за рамки всего, с чем он сталкивался. Убийство в запертой комнате, исчезающие улики, древние символы Что за силы были в игре?

«Мистер Макфарлейн, – обратился он к охраннику, – вы сказали, что доктор Томпсон работала допоздна всю неделю. А что насчёт других членов команды? Кто-нибудь ещё задерживался?».

Старик задумался. «Ну, доктор О'Коннор тоже засиживался. И профессор Грей – она руководила лабораторными исследованиями. Молодой парень, Дэвид как его фамилия Хартвелл! Внук профессора. Он помогал с каталогизацией находок».

«Значит, целая команда работала над этими артефактами». Маккензи почувствовал, что дело становится всё сложнее. «А где хранятся сами находки?».

«В специальном хранилище в подвале. Климат-контроль, сигнализация, всё как положено для древностей».

МакГрат вернулся с листом бумаги. «Сэр, у меня список доступа. Кроме доктора Томпсон, вчера в здании официально находились профессор Хартвелл до девяти вечера, доктор О'Коннор до десяти, и техник Майкл Брэди работал с оборудованием до одиннадцати».

«Отлично. Мне нужны адреса всех троих. И ещё – где я могу найти профессора Хартвелла прямо сейчас?».

«Он живёт в Морнингсайде, сэр. Я уже связался – он будет ждать вас дома».

Маккензи ещё раз оглядел лабораторию. Без светящихся символов она выглядела обычно, почти скучно. Только странная атмосфера и мурашки по коже напоминали о том, что здесь произошло что-то невероятное.

«Фиона, я хочу, чтобы ты лично проконтролировала все анализы. Если найдёшь что-то необычное – сразу звони».

«Конечно, Джеймс. Но должна сказать – я работаю криминалистом уже пятнадцать лет, и ничего подобного не видела. Такое ощущение, что мы столкнулись с чем-то не от мира сего».

Маккензи хотел было возразить, что не верит в сверхъестественное, но слова застряли в горле. А во что ещё можно было поверить после увиденного?

«МакГрат, едем к профессору Хартвеллу. А потом проверим хранилище артефактов». Он направился к выходу, но у двери обернулся. На месте, где лежало тело доктора Томпсон, остался едва заметный круглый след, словно что-то выжгло пол изнутри.

Буря за окнами усилилась, и казалось, что сам Эдинбург предчувствует грядущие события. Маккензи не знал ещё, что смерть доктора Сары Томпсон – только начало. Древние силы пробудились после тысячелетнего сна, и кто-то решил использовать их в своих целях.

Выходя из здания университета, он бросил последний взгляд на окно четвёртого этажа. На секунду ему показалось, что там снова мелькнул золотистый свет, но это могла быть игра воображения.

Или нет.

Глава 2: Археологи под подозрением.

Дом профессора Хартвелла в Морнингсайде встретил их тусклым светом в окнах и скрипом старых половиц под ногами. Викторианский особняк казался мрачным в свете уличных фонарей, а буря добавляла зловещности этой картине. Маккензи поднялся по ступеням крыльца и нажал на звонок, слушая его протяжный звон где-то в глубине дома.

Дверь открыл высокий седовласый мужчина лет шестидесяти, с усталым лицом и печальными глазами за очками в тонкой оправе. Профессор Дэниел Хартвелл выглядел так, словно постарел на десять лет за одну ночь.

«Детектив Маккензи?» – голос у него был хрипловатый, надломленный. – «Проходите, пожалуйста. Ужасная трагедия Сара была одним из лучших археологов, которых я знал».

Гостиная профессора больше походила на библиотеку – стены от пола до потолка заставлены книгами, на столах и полках расставлены древние артефакты, карты и фотографии раскопок. Горел камин, создавая уютную атмосферу, которая контрастировала с мрачностью происходящего.

«Профессор Хартвелл, – начал Маккензи, устраиваясь в кресле напротив хозяина, – расскажите мне об экспедиции. Когда она началась, кто в неё входил, какие находки вы сделали».

Хартвелл снял очки и принялся протирать их дрожащими руками. «Экспедиция началась в сентябре прошлого года. Мы получили информацию о возможном археологическом объекте в районе озера Катрин от местных жителей. Пастух нашёл несколько каменных фрагментов с необычными символами».

«Кто входил в команду?».

«Помимо меня и покойной Сары, это доктор Майкл О'Коннор – эксперт по древним языкам, профессор Элизабет Грей – она специализируется на доисторических культурах, мой внук Дэвид – он аспирант, помогал с каталогизацией». Хартвелл надел очки обратно. «Также несколько студентов и техников, но основная команда исследователей состояла из нас пятерых».

МакГрат делал заметки, изредка поднимая глаза от блокнота. «А что именно вы нашли? Охранник упоминал какую-то важную находку».

Глаза профессора загорелись – видимо, несмотря на трагедию, тема исследований всё ещё волновала его. «Мы обнаружили руины храмового комплекса, датируемого примерно третьим тысячелетием до нашей эры. Это сенсационная находка для Шотландии – намного древнее Стоунхенджа. Но самое удивительное – каменные плиты, покрытые символами, которых нет ни в одной известной системе письменности».

«Тех самых символов, которые мы видели сегодня в лаборатории?».

Хартвелл кивнул, его лицо омрачилось. «Да, именно они. Сара была одержима их расшифровкой. Последние три недели она практически жила в лаборатории, пыталась найти ключ к их пониманию».

«Расскажите подробнее о ваших коллегах. Были ли конфликты в команде, разногласия?».

Профессор задумался, глядя в огонь камина. «Знаете, детектив, археологи – народ специфический. Мы можем часами спорить о датировке черепка или интерпретации символа. Но серьёзных конфликтов нет, не припомню».

«А лично с доктором Томпсон у кого-то были проблемы?».

«Сара была скажем так, амбициозной. Она хотела опубликовать результаты как можно быстрее, заявить о нашем открытии научному сообществу. Некоторые считали, что она торопится, что нужно провести более глубокие исследования». Хартвелл вздохнул. «Майкл О'Коннор особенно настаивал на осторожности. Он говорил, что эти символы могут быть опасными».

Маккензи насторожился. «Опасными? В каком смысле?».

«Майкл изучал древние культы и ритуалы. По его мнению, символы из нашей находки могли использоваться в магических практиках древних народов. Он считал, что не стоит копировать их или воспроизводить без понимания их истинного значения».

«Интересно. А где сейчас доктор О'Коннор?».

«У себя дома, полагаю. Живёт на Принсес-стрит, над антикварным магазином». Хартвелл встал и подошёл к письменному столу. «Вот его адрес».

МакГрат записал информацию. «Профессор, где вы были вчера вечером после того, как покинули университет?».

«Приехал домой около половины десятого, поужинал, читал. Около одиннадцати лёг спать. Живу один, так что подтвердить это некому». Он посмотрел на детектива серьёзно. «Неужели вы подозреваете меня в убийстве Сары?».

«Пока я подозреваю всех, профессор. Это стандартная процедура». Маккензи встал. «Ещё один вопрос – где хранятся оригинальные артефакты с раскопок?».

«В университетском хранилище. Доступ к нему имеют только члены экспедиции и несколько технических сотрудников. Все входы и выходы фиксируются системой безопасности».

«Нам нужно будет туда попасть».

«Конечно, я дам вам ключи и коды доступа». Хартвелл направился к сейфу в углу комнаты. «Детектив, скажите честно – что произошло в лаборатории? Охранник говорил что-то про светящиеся стены, но это звучит безумно».

Маккензи обменялся взглядом с МакГратом. «Мы пока сами не понимаем, профессор. Но рекомендую вам и вашим коллегам быть осторожными. Возможно, убийца ещё не закончил».

Лицо Хартвелла побледнело. «Господи вы думаете, кто-то из команды может стать следующей жертвой?».

«Не знаю. Но пока мы не поймём, что происходит, лучше никому не оставаться в одиночестве, особенно рядом с артефактами».

Получив ключи и адреса остальных членов экспедиции, детективы покинули дом профессора. Буря немного утихла, но ветер всё ещё завывал между домами, а снег продолжал падать крупными хлопьями.

«Что думаешь, МакГрат?» – спросил Маккензи, садясь в машину.

«Хартвелл показался искренним, сэр. Но то, что он сказал про этого О'Коннора и его предупреждения об опасности это интересно».

«Да. Особенно с учётом того, что мы видели в лаборатории». Маккензи завёл двигатель. «Поехали к доктору О'Коннору. Хочу послушать его теории о магических символах».

Антикварный магазин «Древности Эдинбурга» располагался в самом центре города, в старинном здании на Принсес-стрит. Даже в три утра витрины были подсвечены, демонстрируя коллекцию средневекового оружия, древних монет и загадочных артефактов. Вход в квартиру доктора О'Коннора находился сбоку от магазина.

Майкл О'Коннор оказался полной противоположностью степенному профессору Хартвеллу. Мужчина лет сорока пяти, с длинными чёрными волосами, собранными в хвост, и пронзительными тёмными глазами. На нём была чёрная рубашка и джинсы, а на шее висел амулет из серебра и чёрного камня.

«Детективы? Входите». Его голос был низким, чуть хрипловатым. «Я уже слышал о Саре. Ужасная трагедия, но, боюсь, предсказуемая».

Квартира О'Коннора больше походила на кабинет мага из фильма ужасов. Стены увешаны древними картами, полки заставлены странными артефактами, повсюду книги на латыни, древнегреческом и других малопонятных языках. В воздухе витал запах благовоний и старой бумаги.

«Предсказуемая?» – переспросил Маккензи. «Что вы имеете в виду?».

О'Коннор налил себе вина из тёмной бутылки и не предложил гостям. «Я предупреждал команду с самого начала. Символы, которые мы нашли, принадлежат к очень древней и опасной магической традиции. Их нельзя было копировать, изучать, тем более пытаться воспроизвести».

«Доктор О'Коннор, – терпеливо сказал Маккензи, – я человек практический. Расскажите мне конкретно – что именно, по-вашему, произошло в лаборатории».

О'Коннор отпил вина и пристально посмотрел на детектива. «Вы видели символы на стенах? Светящиеся, живые? Да, я вижу по вашим лицам, что видели». Он встал и подошёл к книжному шкафу. «Эти знаки – не просто письменность древней цивилизации. Это ключи к силам, которые современная наука не признаёт».

«Какие именно силы?» – спросил МакГрат, явно скептически настроенный.

«Силы смерти, детектив. Древние жрецы умели убивать на расстоянии, используя правильную комбинацию символов и ритуалов». О'Коннор достал с полки толстую книгу в кожаном переплёте. «Похожие практики описаны в различных культурах – египетской, месопотамской, кельтской. Но наша находка она старше и мощнее всего, что мы знали раньше».

«И вы серьёзно считаете, что кто-то убил доктора Томпсон с помощью древней магии?».

«А у вас есть другое объяснение тому, что вы видели?» О'Коннор открыл книгу и показал страницу с похожими символами. «Сара не слушала предупреждений. Она была убеждена, что сможет расшифровать символы с помощью современных компьютерных программ. Но некоторые знания слишком опасны для дилетантов».

Маккензи изучил изображения в книге. Действительно, некоторые символы напоминали те, что он видел в лаборатории, но не полностью совпадали.

«Доктор, где вы были вчера вечером между десятью и полночью?».

«Здесь, у себя дома. Работал с переводами». О'Коннор указал на стол, заваленный бумагами с символами. «Пытался понять истинное значение наших находок, пока не стало слишком поздно».

«Кто-то может подтвердить ваше алиби?».

«К сожалению, нет. Я живу один и работаю по ночам. Такой уж у меня характер». Он снова отпил вина. «Но скажите мне честно, детектив – неужели вы думаете, что я способен на убийство?».

«Пока я ничего не исключаю». Маккензи встал. «Но у меня есть ещё один вопрос. Если эти символы так опасны, почему вы продолжаете их изучать?».

О'Коннор усмехнулся. «Потому что кто-то должен понимать угрозу, которую они представляют. И потому что, боюсь, смерть Сары – только начало».

«Что вы имеете в виду?».

«Символы активированы, детектив. То, что произошло в лаборатории, разбудило силы, спавшие тысячелетиями. И тот, кто это сделал, вряд ли остановится на одной жертве».

Выходя из квартиры О'Коннора, Маккензи чувствовал растущее беспокойство. Слова археолога звучали бредово, но после увиденного в лаборатории он не мог просто отмахнуться от них.

«Сэр, – сказал МакГрат, когда они спускались по лестнице, – этот тип определённо странный. И у него нет алиби».

«Да, но это не делает его убийцей». Маккензи остановился на площадке. «Хотя его знания о древних символах могут оказаться полезными, если его теории хоть частично верны».

«Вы же не верите в эту чушь про магию?».

«МакГрат, я видел светящиеся символы, которые исчезли через несколько часов. Видел мёртвую женщину без единой раны, умершую от ужаса в запертой комнате». Маккензи посмотрел на своего помощника серьёзно. «Пока у меня нет лучших объяснений, я готов рассматривать любые версии».

Следующим в их списке была профессор Элизабет Грей. Она жила в Ньютауне, в элегантной квартире на втором этаже георгианского дома. Несмотря на поздний час, она встретила их уже одетая, словно не ложилась спать.

Элизабет Грей была женщиной лет пятидесяти, с короткими седеющими волосами и умными карими глазами. Она выглядела усталой и взволнованной, но держалась с достоинством.

«Детективы, проходите. Дэниел уже звонил, предупредил о вашем визите». Её голос дрожал от сдерживаемых эмоций. «Не могу поверить, что Сара мертва. Мы работали вместе более десяти лет».

Квартира профессора Грей была обставлена со вкусом – антикварная мебель, картины, множество книг, но в отличие от жилища О'Коннора, здесь всё выглядело академично и респектабельно.

«Профессор Грей, расскажите о ваших отношениях с доктором Томпсон».

«Мы были коллегами и я думала, подругами». Элизабет села в кресло у окна, откуда открывался вид на заснеженный город. «Сара была блестящим археологом, но иногда слишком импульсивной. В последнее время она стала одержимой нашей находкой».

«В каком смысле одержимой?».

«Она проводила в лаборатории по четырнадцать-шестнадцать часов в день. Практически не ела, плохо спала. Всё время что-то бормотала о великом открытии, которое изменит историю археологии». Профессор Грей вздохнула. «Я пыталась убедить её притормозить, взять отпуск, но она не слушала».

«А что вы сами думаете об этих символах?».

«Честно говоря, они меня пугают». Элизабет посмотрела на детективов серьёзно. «Я изучаю древние культуры уже тридцать лет, но никогда не встречала ничего подобного. Эти знаки не вписываются ни в одну известную систему письменности или декоративного искусства».

«Доктор О'Коннор считает, что они связаны с магическими практиками».

«Майкл да, он высказывал такие теории. И знаете что? После того, что произошло с Сарой, я начинаю думать, что он может быть прав». Она встала и подошла к книжному шкафу. «Я провела собственное исследование и нашла упоминания о похожих символах в древних кельтских источниках. Они действительно ассоциировались с ритуалами смерти».

«Где вы были вчера вечером?».

«Дома, работала над статьёй. Около полуночи легла спать». Она помолчала. «Алиби у меня нет – живу одна после развода».

«Профессор, были ли в команде конфликты? Возможно, кто-то завидовал успеху доктора Томпсон?».

Элизабет задумалась. «Прямых конфликтов не было, но Дэвид, внук профессора Хартвелла, иногда высказывал недовольство. Он считал, что Сара присваивает себе всю славу открытия, хотя работала не одна».

«Что вы о нём знаете?».

«Дэвид – способный молодой человек, но честолюбивый. Он пишет диссертацию на основе материалов экспедиции и рассчитывал на соавторство в основных публикациях. Сара же планировала опубликовать результаты от своего имени».

«Где его можно найти?».

«У него есть комната в университетском общежитии, но последнее время он часто оставался ночевать в лаборатории. Говорил, что хочет закончить каталогизацию как можно быстрее».

Маккензи почувствовал, как кусочки головоломки начинают складываться в картину, но пока она оставалась неполной и непонятной.

«Последний вопрос, профессор. Кто ещё знал о ваших находках? Публиковались ли какие-то предварительные результаты?».

«Официально – нет. Но в академических кругах новости разносятся быстро. Возможно, коллеги из других университетов что-то слышали». Она задумалась. «Хотя несколько недель назад к нам обращался частный коллекционер. Интересовался, не продадим ли мы некоторые образцы».

«Коллекционер? Как его зовут?».

«Лорд что-то Рэвенскрофт, кажется. Очень богатый и влиятельный человек, собирает древности со всего мира. Мы, конечно, отказались – находки имеют огромную научную ценность».

Ещё одно имя для проверки. Маккензи чувствовал, что дело становится всё сложнее, а количество подозреваемых только растёт.

«Спасибо за информацию, профессор. Рекомендую вам быть осторожной и не оставаться в одиночестве».

«Детектив, – остановила его Элизабет, когда они уже направились к выходу, – найдите убийцу Сары. Но будьте осторожны. Если Майкл прав насчёт опасности этих символов, вы можете столкнуться с чем-то, к чему не готовы».

Уже светало, когда они вышли на улицу. Буря закончилась, и Эдинбург лежал под белым покрывалом снега, мирный и красивый. Но Маккензи знал, что под этой идиллической картиной скрывается что-то тёмное и опасное.