Пролог.
Венеция всегда была городом отражений. Отражений в каналах, в витринах магазинов, в глазах влюблённых туристов. Но никто не подозревал, что в этом городе существуют отражения, которые показывают не то, что есть, а то, что могло бы быть.
В одном зеркале город никогда не опускался в лагуну – его башни тянулись к небу, не угрожаемые водой. В другом Венеция стала подводным царством, где люди дышали жабрами и передвигались на дельфинах. В третьем – город парил в воздухе, поддерживаемый гигантскими воздушными шарами и механическими крыльями.
Сначала Джулия думала, что это художественные фантазии мастеров прошлого. Пока одним дождливым вечером не увидела, как из зеркала вышла женщина в платье дожессы и заговорила с ней на старовенецианском диалекте.
– Signora professore, – сказала незнакомка, – finalmente qualcuno può vederci. – Госпожа профессор, наконец-то кто-то может нас видеть.
С того момента жизнь Джулии перевернулась. Она поняла, что зеркала – не просто отражающие поверхности, а окна в альтернативные версии Венеции. Версии, где история города развивалась по-другому.
И что самое странное – жители этих альтернативных Венеций знали о существовании других версий своего города. Более того, они отчаянно нуждались в помощи.
*Полгода спустя после событий в Новом Амстердаме*.
– Сводка за неделю, – сказала Мария Ван Остен, подходя с планшетом. – Семнадцать новых запросов о помощи. Мир, где время идёт задом наперёд. Реальность, где все города летают. Вселенная, где люди превратились в растения.
– А ресурсы?
– У нас двести тридцать активных Хранителей в семидесяти мирах. Пятьсот добровольцев. Сто двадцать химер в техническом корпусе.
Эмма кивнула, изучая данные. За полгода их небольшая команда энтузиастов превратилась в настоящую межмировую организацию. Академия межмировых исследований готовила специалистов. Корпус химер обслуживал порталы. Команды разведчиков исследовали новые реальности.
Но чем больше миров они открывали, тем больше становилось проблем.
– А дети-разведчики? – спросила она.
– Ян, Тереза и остальные вернулись из Мира Кристаллических лесов. Там удалось восстановить связь между разумными кристаллами и людьми. Но Ян говорит, что видел странные знаки.
– Какие знаки?
– Символы, которые появляются в разных мирах. Всегда в местах, связанных с межмировыми порталами. Как будто кто-то оставляет послания.
Эмма нахмурилась. В последние недели поступало много сообщений о загадочных знаках в различных реальностях. Пока никто не понимал их значения.
– Показать нужно Томасу, – решила она. – Может, его технический отдел найдёт закономерность.
В Дом между мирами вошёл капитан Винтерс с группой новичков – молодых людей из разных миров, которые хотели стать Хранителями.
– Как дела с подготовкой кадров? – спросила Эмма.
– Желающих много, но не все понимают серьёзность работы, – ответил Якоб. – Некоторые думают, что межмировые путешествия – это развлечение.
– А Анна? Как она справляется с программой обучения?
– Отлично. Бывшая мэр оказалась прирождённым педагогом. Её курс "Этика межмирового вмешательства" пользуется популярностью.
Эмма улыбнулась. Четырнадцатилетняя Анна нашла своё призвание в обучении других быть ответственными за судьбы миров.
В этот момент в воздухе появился экстренный портал, из которого выскочила Софи.
– Эмма! – воскликнула девочка. – Срочное сообщение от профессора Джулии Росси из Венеции!
– Из какой Венеции?
– Из нашего мира. Италия. Она говорит, что обнаружила систему зеркал-порталов, которая связывает множество версий Венеции. И что эта система разрушается.
Эмма взяла сообщение и быстро его прочитала:
Уважаемые коллеги из Службы межмировой помощи,*.
*Обращаюсь к вам по рекомендации профессора Кейзер из Праги, которая слышала о вашей работе.*.
*В Венеции обнаружена система зеркал-порталов, существующая предположительно с XVI века. Через них осуществляется связь между как минимум семнадцатью альтернативными версиями нашего города.*.
*Проблема: система даёт сбои. Зеркала трескаются, порталы закрываются, альтернативные Венеции теряют связь друг с другом. Жители этих миров просят о помощи.*.
*Особенно критическая ситуация в Венеции-под-водой – там начинается кислородный кризис. И в Летающей Венеции – антигравитационные машины выходят из строя.*.
*Прошу прислать команду специалистов как можно скорее.*.
*Профессор Джулия Росси, Венецианский университет.
Эмма закончила читать и посмотрела на карту миров. Венеция светилась жёлтым – проблемная зона, но не критическая. Видимо, профессор Росси ещё не знала о существовании системы межмировых кризисов.
– Когда пришло сообщение?
– Час назад. А полчаса назад пришло второе.
Софи протянула ещё одно послание:
Ситуация ухудшилась. Три зеркала разбились полностью. Венеция Паровых машин и Венеция Ледяных каналов отрезаны от системы. А из Подводной Венеции прибыли беженцы – они говорят, что их мир тонет. Срочно нужна помощь!
Эмма быстро думала. Венецианский кризис звучал серьёзно, но у них было полдюжины других критических ситуаций.
– Мария, кого можем отправить?
– Команда Блума занята стабилизацией Мира Паровых машин. Макс с техниками работают в Реальности обращённого времени. Берта и её химеры восстанавливают порталы в Кристаллических лесах.
– А дети-разведчики?
– Только вернулись из месячной экспедиции. Нужен отдых.
– Тогда я сама поеду, – решила Эмма.
– Одна? Это нарушение протокола безопасности.
– Не одна. С кем-то из опытных Хранителей.
– Я могу поехать, – предложила она. – У меня есть опыт работы с зеркальными аномалиями.
– А что с вашими исследованиями?
– Это может подождать. А вот тонущие миры – нет.
Эмма кивнула. Лиза была одним из самых опытных специалистов по межмировым аномалиям.
– Хорошо. Берём минимальный набор оборудования и отправляемся в Венецию.
– В какую? – уточнила Мария.
– Сначала в нашу, базовую. Встретимся с профессором Росси, изучим ситуацию, а потом решим, как помогать альтернативным версиям.
Эмма подошла к стене, где висели портреты всех спасённых миров – своеобразная галерея достижений Хранителей. Сорок три успешные операции за полгода. Но с каждым новым спасённым миром появлялись новые вызовы.
– А что если мы не справимся? – тихо спросила Софи. – Что если задач больше, чем мы можем выполнить?
– Тогда научимся справляться лучше, – ответила Эмма. – Или найдём больше помощников.
– А если помощников недостаточно?
– Тогда – Эмма помолчала, глядя на карту миров, где мерцали сотни точек, – тогда сделаем всё, что сможем. И будем надеяться, что этого хватит.
Она взяла свой кристалл памяти, который за полгода работы Хранителем стал ярче и сложнее. Теперь он не просто показывал правильный мир, а служил ключом к бесконечности реальностей.
– Лиза, готовы к поездке в город каналов и тайн?
– Готова. Хотя у меня предчувствие, что венецианские зеркала покажут нам больше, чем мы готовы увидеть.
– Почему?
– Потому что зеркала – это всегда правда. А правда о множественности миров может оказаться страшнее, чем мы думаем.
Эмма активировала портал в Венецию. За мерцающим проходом виднелись знакомые очертания каналов, мостов, древних зданий. Но теперь она знала: этот знакомый город скрывает целую систему альтернативных реальностей, каждая из которых может нуждаться в помощи.
– Поехали знакомиться с венецианскими тайнами, – сказала она и шагнула в портал.
За её спиной оставался Дом между мирами, где продолжали гореть сигналы тревоги от десятков нуждающихся в помощи реальностей. Но впереди ждала Венеция – город, где каждое отражение могло оказаться дверью в новый мир.
Город, где история межмировых связей началась, возможно, столетия назад.
Город зеркал, которые отражали не только свет, но и саму суть реальности.
В венецианском palazzo XV века, в комнате, которой не было ни на одной карте, семнадцать зеркал одновременно потемнели. А потом в одном из них – том, что показывал Подводную Венецию – появились трещины.
Время для спасения города на воде истекало быстрее, чем предполагали даже самые пессимистичные прогнозы.
И Эмма Ван Дер Берг, одиннадцатилетний детектив из перевёрнутого мира, была единственной, кто мог предотвратить катастрофу, способную разрушить не один город, а всю систему венецианских реальностей.
Глава 1. Город тысячи отражений.
Венеция встретила Эмму Ван Дер Берг и доктора Лизу Мейер не совсем обычно для туристического города. Вместо привычной толчеи гостей и зазывал гондольеров площадь Святого Марка была почти пуста, а те немногие люди, что спешили по узким улочкам, избегали смотреть в воду каналов.
– Странно, – заметила Лиза, поправляя рюкзак с межмировым оборудованием. – Для июля здесь слишком тихо.
Эмма кивнула, доставая портативный анализатор реальности. Прибор сразу же начал пищать, показывая множественные аномалии.
– Посмотрите на показания, – сказала она. – Уровень искажений пространства в три раза выше нормы. А временные потоки они не стабильны.
– Как будто само время здесь течёт по-разному в разных местах.
– Именно. И ещё – Эмма нахмурилась, изучая данные, – здесь зарегистрировано слишком много людей для такого пустого города.
– Что вы имеете в виду?
– Датчики показывают присутствие около ста тысяч человек в радиусе двух километров. Но мы видим от силы несколько десятков.
Лиза остановилась и огляделась по сторонам.
– Значит, остальные где-то в другом измерении?
– Или в другой версии города, которая накладывается на эту.
Их размышления прервал звук быстрых шагов. По мостику Риальто к ним приближалась молодая женщина лет тридцати в деловом костюме, но с растрёпанными волосами и встревоженным выражением лица.
– Вы из межмировой службы помощи? – спросила она, не дожидаясь представления.
– Эмма Ван Дер Берг, координатор операций. А это доктор Лиза Мейер, специалист по пространственным аномалиям. Вы – профессор Росси?
– Джулия Росси, да. Спасибо, что так быстро приехали. Ситуация ухудшается каждый час.
Профессор привела их через лабиринт узких улочек к Дворцу дожей. Эмма заметила, что по дороге они ни разу не встретили туристов – только местных жителей, которые торопливо проходили мимо, стараясь не глядеть в сторону каналов.
– Люди боятся воды? – спросила она.
– Боятся отражений, – поправила Джулия. – Три дня назад Марко Контарини, местный гондольер, увидел в канале своё отражение, но не обычное. Отражение показывало его как дожа в костюме XVI века. А когда он нагнулся ближе к воде, отражение протянуло к нему руку.
– И что случилось?
– Марко исчез. Просто растворился в воде. А через час его увидели на Piazza San Marco – но в одежде дожа, говорящего на старовенецианском и не признающего никого из знакомых.
Лиза остановилась.
– Его заменил двойник из альтернативной реальности?
– Похоже на то. И таких случаев уже семь за последние три дня.
Они вошли во дворец через служебный вход. Джулия провела их по коридорам, явно избегая главных туристических маршрутов, и наконец остановилась перед неприметной дверью в подвал.
– Комната была обнаружена случайно, – объяснила она, открывая тяжёлый замок старинным ключом. – Во время реставрационных работ строители пробили стену и нашли помещение, которого нет ни на одном плане здания.
Они спустились по каменной лестнице. В подвале их встретил удивительный свет – не электрический, а какой-то переливчатый, живой. Источником света служили семнадцать зеркал различных размеров и эпох, расставленных по периметру круглой комнаты.
Эмма ахнула. Каждое зеркало показывало не отражение комнаты, а совершенно другую версию Венеции.
В первом зеркале город стоял не на воде, а на твёрдой земле, его башни были выше, а улицы шире. Во втором – Венеция была полностью затоплена, люди передвигались на лодках между верхушками зданий, а некоторые дышали под водой. В третьем зеркале город парил в воздухе, поддерживаемый гигантскими воздушными шарами и механическими крыльями.
– Семнадцать разных Венеций, – прошептала Лиза.
– Семнадцать альтернативных историй одного города, – уточнила Джулия. – И все они существуют параллельно с нашей. А зеркала служат каналами связи.
Эмма подошла к одному из зеркал – тому, что показывал подводную Венецию. В глубине отражения она видела людей с жабрами, плавающих между затопленными палаццо.
– А что случилось с системой?
– Смотрите, – Джулия указала на несколько зеркал. – Эти три уже треснули. Связь с соответствующими мирами прервана. А вот это.
Она подвела их к зеркалу, показывающему ледяную Венецию, где каналы замёрзли, а дворцы покрылись инеем.
– Это зеркало темнеет. Видите? Изображение становится всё более тусклым.
Действительно, картинка в зеркале была блёклой, словно кто-то убавлял яркость на старом телевизоре.
– А жители альтернативных Венеций знают о проблеме?
– Ещё как знают! – Джулия подошла к центру комнаты, где на полу были выложены какие-то предметы. – Они передают послания через зеркала.
Эмма рассмотрела предметы внимательнее. Это были записки на разных языках, свёрнутые в трубочки и перевязанные лентами.
– *Помогите! Наши антигравитационные машины ломаются!* – прочитала она одну записку. – *Воды становится всё меньше, мы задыхаемся!* – другую. – *Лёд не тает уже три месяца, город замерзает!*.
– Получается, проблемы в системе зеркал влияют на сами альтернативные миры? – поняла Лиза.
– Именно. Каждая Венеция получает что-то от других через зеркала. Подводная – кислород из надземной. Летающая – гравитационную стабильность от наземной. Ледяная – тепло от южной версии. Это экосистема взаимопомощи.
– И если связь прерывается.
– То каждый мир начинает умирать.
В этот момент одно из зеркал – показывающее Венецию, построенную из стекла и хрусталя – вспыхнуло ярким светом. Из его поверхности появились руки, а затем из зеркала выступила фигура женщины.
Это была дама в платье XVIII века, но её кожа была прозрачной, как стекло, а волосы переливались всеми цветами радуги.
– Signora professore, – обратилась она к Джулии на мелодичном итальянском с незнакомым акцентом, – questi sono i nostri salvatori? – Госпожа профессор, это наши спасители?
– Sì, sono qui per aiutare, – ответила Эмма на своём школьном итальянском. – Да, мы здесь, чтобы помочь.
Стеклянная дама улыбнулась.
– Меня зовут Кристина ди Мурано, – сказала она, переходя на английский. – Я представляю Стеклянную Венецию. Наш мир сделан из живого хрусталя, но кристаллы теряют свою жизненную силу. Если связь между мирами прервётся полностью, наш город рассыплется в прах.
– А вы можете выйти из зеркала? – удивилась Лиза.
– Только на короткое время. И только потому, что грань между мирами истончается. Но это опасно – чем тоньше граница, тем легче она может порваться окончательно.
Эмма достала свой кристалл памяти и поднесла его к зеркалу. Кристалл засветился, реагируя на энергию портала.
– Можете рассказать, что происходит с системой зеркал?
– Кто-то или что-то нарушает баланс, – ответила Кристина. – В последние месяцы мы чувствуем присутствие чужой силы. Она пытается стандартизировать все наши миры.
– Стандартизировать?
– Сделать одинаковыми. Убрать различия между версиями Венеции. Превратить семнадцать уникальных городов в семнадцать копий одного.
Эмма и Лиза переглянулись. Это звучало знакомо – очень похоже на то, что пыталась сделать система Доктора Табулы полгода назад.
– У этой силы есть имя?
– Они называют себя Коллектив Единства. И говорят, что различия – источник хаоса и страданий.
В этот момент в комнате раздался треск. Ещё одно зеркало – показывающее Венецию паровых технологий – покрылось паутиной трещин.
– Мы теряем ещё один мир! – воскликнула Джулия.
– Сколько времени у нас есть, пока система не рухнет полностью? – спросила Эмма у Кристины.
– При таких темпах разрушения не больше трёх дней. А потом все семнадцать Венеций будут отрезаны друг от друга навсегда.
– А что случится с жителями миров, которые не могут существовать без поддержки других?
Кристина опустила голову.
– Подводная Венеция задохнётся без кислорода. Летающая упадёт без гравитационной стабилизации. Ледяная замёрзнет. Огненная сгорит. Миллионы людей в разных версиях нашего города погибнут.
Эмма изучала зеркала, пытаясь понять логику системы. Каждое отражение показывало не просто другую версию города, а другую возможность человеческого развития. Мир, где люди научились дышать под водой. Мир, где победили гравитацию. Мир, где приручили огонь. Мир, где подружились со льдом.
– Это же лаборатория человеческих возможностей, – поняла она. – Каждая Венеция исследует определённый аспект того, на что способно человечество.
– И кто-то хочет закрыть эту лабораторию, – добавила Лиза.
Кристина кивнула.
– Коллектив говорит, что эксперименты опасны. Что людям нужна стабильность, а не бесконечные возможности развития.
– И где сейчас этот Коллектив?
– Не знаем точно. Но их влияние исходит отсюда. Из вашего мира. Они используют базовую Венецию как точку доступа ко всем остальным.
Эмма подошла к Джулии.
– Профессор, в городе есть места, где в последнее время происходили странные события? Где люди вели себя слишком одинаково?
Джулия задумалась.
– Теперь, когда вы спрашиваете да. Район Castello. Там в последний месяц открылись несколько новых отелей, и их персонал они все абсолютно вежливые, абсолютно эффективные, абсолютно одинаковые. Туристы говорят, что чувствуют себя неуютно рядом с ними.
– А владельцы отелей?
– Странная компания. *Единство Групп* называется. Никто не знает, откуда они взялись, но у них большие деньги.
Эмма кивнула. Начинало складываться понимание ситуации.
– Лиза, нам нужно разделиться. Вы остаётесь здесь, изучаете зеркала, пытаетесь понять, можно ли стабилизировать систему технически.
– А вы?
– Иду в район Castello знакомиться с "Единство Групп". Если Коллектив использует наш мир как базу операций, нужно найти их штаб.
– Это может быть опасно, – предупредила Кристина. – Коллектив не любит тех, кто задаёт вопросы.
– Тогда буду осторожной с вопросами, – улыбнулась Эмма. – Профессор Росси, можете меня проводить?
– Конечно. Но сначала хотите увидеть кое-что ещё?
Джулия подвела Эмму к последнему зеркалу – самому большому, стоящему в глубине комнаты. В отличие от других, оно показывало не альтернативную Венецию, а пустоту. Серое, мутное ничто.
– Что это?
– Восемнадцатое зеркало. Оно появилось три недели назад. И с тех пор все проблемы усилились.
– А что оно показывает?
– То, что должно стать с Венецией, если Коллектив Единства добьётся своего. Мир без различий, без индивидуальности, без жизни.
Эмма посмотрела в мутное зеркало и содрогнулась. В серой пустоте иногда мелькали силуэты людей – одинаковых, безличных, движущихся синхронно, как роботы.
– Версия Венеции без души, – прошептала она.
В этот момент из зеркала донёсся голос – холодный, механический:
– Скоро все неэффективные варианты будут устранены. Останется только оптимальная реальность. Приготовьтесь к интеграции.
Кристина быстро отступила к своему зеркалу.
– Они знают, что вы здесь! Нужно торопиться!
И исчезла в стеклянной поверхности.
Эмма понимала: время для неторопливого расследования закончилось. Коллектив Единства активизировался. И если они не остановят разрушение зеркальной системы в ближайшие дни, семнадцать уникальных версий человеческой цивилизации исчезнут навсегда.
– Профессор, – сказала она решительно, – ведите меня к этим отелям. Пора познакомиться с нашими противниками поближе.
– А если это ловушка?
– Тогда мы попадём в неё с открытыми глазами и планом выхода.
Они поднялись из комнаты зеркал в яркий венецианский день. Но теперь Эмма знала: за каждым отражением в каналах может скрываться целый мир, полный людей, которые нуждаются в её помощи.
И где-то в этом городе каналов и тайн притаились те, кто решил, что человечеству хватит одной версии реальности.