ПРОЛОГ: ЭХО ПРОШЛОГО.
Прага, Институт паранормальных исследований.
15 марта 2030 года, 23:47.
Элена Новакова никогда не верила в предчувствия. За сорок лет жизни, из которых двадцать были посвящены изучению паранормальных явлений, она научилась отличать интуицию от суеверий. Но сегодня, стоя у окна своего кабинета на десятом этаже Института и глядя на ночную Прагу, она не могла избавиться от ощущения, что время вокруг неё сбивается с ритма.
Город выглядел как обычно. Огни Карлова моста отражались в темной воде Влтавы, туристические автобусы везли поздних гостей по мощеным улочкам Старого города, а где-то в районе Вацлавской площади молодые одаренные практиковали световые фейерверки под присмотром инструкторов из Института. Пять лет прошло с окончания Войн миров, и человечество наконец научилось жить в согласии с теми, кто обладал паранормальными способностями.
Все было нормально. Слишком нормально.
Элена провела рукой по седеющим волосам – в сорок она выглядела старше своих лет, что неудивительно после всего пережитого. Сначала борьба с Маргарет Блэквуд и её попытками поработить людей с даром. Потом вторжение атлантов и битва за свободу человечества. Сейчас она была директором Глобального совета одаренных, координировала работу 127 филиалов Института в 78 странах мира.
Мирная жизнь, – подумала она с горькой усмешкой. – Кажется, я забыла, как это бывает.
За спиной раздался тихий скрип открывающейся двери. Элена не обернулась – по звуку шагов поняла, что в кабинет входит Анета. Бывшая ученица стала её заместителем и самым близким доверенным лицом.
– Элена, – голос Анеты звучал встревоженно, – у нас проблема.
– Какого рода? – спросила Элена, все еще глядя в окно. В отражении стекла она видела молодую женщину со стопкой документов в руках.
– Временного рода. Буквально.
Теперь Элена обернулась. За годы работы в Институте она слышала доклады о самых невероятных паранормальных явлениях, но тон Анеты заставил её насторожиться.
– Объясни подробнее.
Анета положила документы на стол и включила голографический проектор. В воздухе возникла трехмерная карта мира, покрытая пульсирующими красными точками.
– За последние сутки зарегистрированы 347 случаев временных аномалий в 52 странах. Люди внезапно постареют на десятилетия за считанные секунды, потом возвращаются к исходному виду. Здания исчезают из одного места и появляются в другом. Некоторые люди утверждают, что помнят события, которые должны произойти только завтра.
Элена изучила карту. Аномалии были распределены по всему земному шару без видимой закономерности.
– А у нас есть теории?
– Доктор Кржиж считает, что это связано с повышенной активностью людей с даром предвидения. Возможно, массовые попытки заглянуть в будущее создают напряжение в как он выражается "темпоральной структуре реальности".
– А ты что думаешь?
Анета помолчала, подбирая слова:
– Я думаю, мы имеем дело с чем-то гораздо более серьезным. Элена, покажи мне свои руки.
Элена удивленно посмотрела на неё, но протянула ладони. Анета взяла её правую руку и внимательно изучила.
– Этого шрама вчера не было, – сказала она, указывая на тонкую белую линию на запястье.
– Какого шрама? – Элена посмотрела на собственную руку. Шрам действительно был, но она отчетливо помнила, как получила его в детстве, упав с велосипеда. – Анета, этот шрам у меня уже тридцать лет.
– Нет, – твердо сказала её заместитель. – Вчера, когда мы обсуждали отчеты из Токио, я обратила внимание на твои руки. Никаких шрамов не было. Но сейчас ты помнишь, что он у тебя с детства, верно?
Элена кивнула, чувствуя, как холодок пробегает по спине. Воспоминания о том, как она упала с велосипеда в семь лет и разбила запястье, были абсолютно ясными и детальными. Она помнила, как мама обрабатывала рану, как заживала царапина, как образовался этот шрам.
– Кто-то изменил прошлое, – прошептала она.
– Именно к такому выводу я и пришла.
Элена подошла к сейфу за картиной Муха и ввела код. Внутри, среди других документов и артефактов, лежал Ключ Силы – или то, что от него осталось после финальной битвы с атлантами. Металлический артефакт треснул пополам, но все еще сохранял способность резонировать с паранормальными энергиями.
Взяв обломки ключа в руки, Элена попыталась настроиться на временные потоки. То, что она почувствовала, заставило её отшатнуться.
Время вокруг неё двигалось не равномерно. Где-то оно ускорялось, где-то замедлялось, а в некоторых точках образовывало петли. Словно кто-то перематывал гигантскую пленку туда-сюда, создавая хаос в последовательности событий.
– Элена, есть еще кое-что, – сказала Анета, доставая из папки пожелтевший лист пергамента. – Это появилось у меня на столе час назад. Просто материализовалось из воздуха.
Элена взяла пергамент и замерла. На нем был текст, написанный знакомым почерком – её собственным. Но чернила были явно старинными, а сам пергамент пах веками.
"Элена из рода Новаков, директор Института будущих дней,.
писано в лето от Рождества Христова 1347, месяца марта, дня 15-го.
Пишу тебе из времен Черной Смерти, когда чума косит Европу, а люди с даром укрываются в монастырях и замках. Я есть ты, но не та, что читает сии строки. Я – Элена, которая была заброшена в прошлое Хранителем Времени и прожила здесь семь лет.
Знай: грядет величайшая из бед. Хронолог пробуждается, и нити времени рвутся. Он полагает, что люди с даром – ошибка истории, которую должно исправить. Каждый день он стирает из времени тех, кого считает аномалией.
Не ищи меня в прошлом – я уже мертва, убита чумой в 1349 году. Но знания, которые обрела, оставляю тебе.
Ищи остров, которого нет на картах, но который видят все, кто обладает даром видения. Координаты: там, где встречаются слезы Посейдона с песнями сирен.
Береги Ключ Силы. Даже сломанный, он единственный способ войти в Храм Времени.
Твоя во времени,.
Элена из рода Новаков"
Под текстом была печать – та самая, которая хранилась в семейном архиве и которую видели только члены её рода.
– Это невозможно, – выдохнула Элена.
– Но это есть, – ответила Анета. – И знаешь что самое страшное? Полчаса назад я проверила исторические архивы. В хрониках 1349 года действительно есть упоминание о женщине по имени Елена, которая пришла в Прагу из "далёких земель" и лечила людей "наложением рук". Она умерла от чумы в том же году и была похоронена на кладбище, которое сейчас находится под зданием нашего Института.
Элена опустилась в кресло, пытаясь осмыслить происходящее. Письмо от самой себя из XIV века. Изменения в собственном прошлом. Временные аномалии по всему миру.
– Анета, – сказала она, поднимая взгляд, – свяжись со всеми региональными координаторами. Немедленно. И подними архивы всех древних семей. Нам нужно найти любые упоминания о Хронологе.
– Уже делаю. Но есть еще одна проблема.
– Какая?
– Томаша нет в здании уже два дня. Но все сотрудники клянутся, что видели его сегодня утром на совещании.
Элена почувствовала, как реальность начинает рассыпаться вокруг неё. Томаш был её ближайшим другом и заместителем уже десять лет. Но сейчас, пытаясь вспомнить его лицо, она обнаруживала в памяти странные пробелы.
– Покажи мне записи с камер наблюдения за последние три дня.
Анета активировала еще один проектор. На экране появились кадры коридоров Института. Элена видела себя, сотрудников, студентов но Томаша нигде не было.
– А теперь покажи расписание совещаний.
В документах Томаш значился как участник всех встреч за последнюю неделю. Его подпись стояла под докладами, его комментарии были в протоколах. Но на видео его не было.
– Он существует в документах, но не существует в реальности, – прошептала Элена. – Кто-то стирает его из истории по частям.
В этот момент в кабинете материализовалась третья фигура – полупрозрачная, мерцающая, но узнаваемая. Томаш, только выглядел он измученным и постаревшим на годы.
– Элена, – сказал он голосом, который доносился словно издалека, – у тебя мало времени. Хронолог уже начал стирать ключевые моменты истории. Скоро он доберется до момента твоего рождения, и тогда.
Фигура начала растворяться.
– Томаш! – крикнула Элена, вскакивая с кресла. – Как тебя найти?
– Ищи в промежутках между секундами – голос становился все тише. – Береги Семь Семей только вместе можете остановить.
Он исчез, оставив после себя только слабый запах озона и ощущение пустоты.
Элена и Анета смотрели на место, где только что был Томаш.
– Что это было? – спросила Анета.
– Временной осколок. Часть Томаша, которая существует между прошлым и будущим, – Элена взяла обломки Ключа Силы. – Анета, отмени все мои встречи на завтра. Мы летим в Грецию.
– В Грецию? Зачем?
Элена показала на письмо из прошлого:
– Искать остров, которого нет на картах. Там, где встречаются слезы Посейдона с песнями сирен. Если моя средневековая версия права, именно там мы найдем ответы.
– А что если это ловушка?
– А что если это единственный способ спасти время от окончательного разрушения?
За окном кабинета пражская ночь внезапно сменилась днем, потом снова стала ночью, потом опять днем – словно кто-то перематывал пленку туда-сюда. На несколько секунд в небе появились два месяца, потом они слились в один.
– Ладно, – сказала Анета, хватая свою куртку. – Но если мы застрянем в каком-нибудь веке, из которого еще не изобрели самолеты, я буду очень недовольна.
Элена в первый раз за день улыбнулась:
– Обещаю, что если мы застрянем в прошлом, я научу тебя ездить верхом и стрелять из лука.
– Прекрасно. А ты научишься ткать и варить похлебку.
Они направились к выходу из кабинета, но у двери Элена остановилась и обернулась. На её столе лежал еще один предмет, которого там не было минуту назад – древний компас, стрелка которого указывала не на север, а постоянно крутилась, словно пытаясь найти направление во времени.
На компасе была выгравирована надпись на древнегреческом языке: "Χρόνος είναι κύκλος" – "Время есть круг".
– Кажется, нас ждут, – тихо сказала Элена, беря компас.
Когда они покидали здание Института, Элена бросила последний взгляд на ночную Прагу. Интуиция подсказывала ей, что, вернувшись, она может не узнать этот город. Или вообще его не найти.
Где-то в складах времени Хронолог продолжал свою работу по "исправлению" истории, стирая аномалии и парадоксы. А человечество, не подозревая об опасности, спокойно спало, не зная, что каждое утро может оказаться совсем не таким, какого они ожидают.
Началась война с самим временем.
И Элена Новакова снова оказалась в центре битвы за будущее человечества.
Только на этот раз ставкой было не просто выживание – ставкой была сама возможность существовать в истории.
ГЛАВА 1: ОСКОЛКИ ВРЕМЕНИ.
Лондон, район Кэнари-Уорф.
16 марта 2030 года, 14:30.
Самолет приземлился в лондонском Хитроу под дождем, который, казалось, не прекращался уже несколько веков. Элена смотрела в иллюминатор на серые облака, затянувшие небо, и не могла отделаться от ощущения, что что-то в этом пейзаже не так. Дождь был обычным, здания аэропорта стояли на своих местах, люди спешили по своим делам с зонтами и в плащах.
Но воздух воздух пах не современностью, а чем-то древним. Камнем, ладаном, временем.
– Вы хорошо выглядите для человека, который не спал всю ночь, – заметила Анета, собирая документы в сумку.
– Спасибо за ложь, – ответила Элена, поправляя темные очки. Зеркало в самолетном туалете показало ей лицо усталой женщины с глубокими морщинками вокруг глаз и первыми седыми нитями в каштановых волосах.
За ночь, пока они летели из Праги, мир изменился еще больше. Анета получила семнадцать экстренных сообщений от региональных координаторов Института. Временные аномалии усиливались и учащались. В Токио группа туристов вошла в современный отель, а вышла из традиционной японской гостиницы эпохи Эдо. В Сиднее оперный театр на полчаса превратился в первобытный лес. В Каире исчезла одна из пирамид Гизы, но все археологические справочники продолжали утверждать, что их по-прежнему три.
Но лондонский случай был особенным. Не просто аномалия, а что-то, что требовало личного присутствия Элены.
Они вышли из аэропорта и сели в заказанное такси. Водитель – обычный пожилой англичанин с седыми усами – бросил взгляд в зеркало заднего вида:
– Куда едем, леди?
– Кэнари-Уорф, угол Хартер-стрит и Колумбус-авеню, – ответила Анета, сверяясь с планшетом.
Водитель нахмурился:
– Странно. Я сорок лет езжу по Лондону, но такого адреса не помню.
– GPS покажет, – предположила Элена.
Мужчина включил навигатор. Устройство помолчало несколько секунд, потом женский голос произнес:
– Маршрут построен. Собор Святого Хрисанфа на пересечении Хартер-стрит и Колумбус-авеню. Время в пути – двадцать три минуты.
– Собор? – переспросил водитель. – Я же говорил, что никакого собора там нет хотя постойте.
Он замолчал, по его лицу пробежало выражение растерянности, словно он пытался вспомнить что-то важное, но воспоминание ускользало.
– Да, конечно, – сказал он наконец. – Собор Святого Хрисанфа. Красивое старинное здание. Мой дед еще рассказывал, что его прадед помогал строить этот собор в в каком году это было.
Элена и Анета переглянулись. Водитель говорил так, словно пытался вспомнить детали сна.
Дорога до Кэнари-Уорф заняла действительно двадцать три минуты, но каждая минута была странной. Элена видела в окнах обычные лондонские улицы, но время от времени на долю секунды мелькали другие картины. Средневековые повозки вместо автомобилей. Люди в исторических костюмах. Здания, которых не должно было быть.
– Видишь? – тихо спросила Анета.
– Вижу. Прошлое и настоящее накладываются друг на друга.
Такси остановилось перед зданием, которое заставило Элену выйти из машины с открытым ртом.
Перед ними стоял готический собор XIV века – массивный, величественный, с высокими шпилями, уходящими в серое небо. Темный камень стен был покрыт резьбой, изображающей святых и фантастических существ. Огромные витражи окон переливались всеми цветами радуги, несмотря на пасмурную погоду.
Но самое поразительное – собор стоял между современными небоскребами из стекла и бетона, словно его просто вставили в XXI век из далекого прошлого.
– Сколько с вас, леди? – спросил водитель, но голос его звучал отстраненно.
Анета расплатилась, и такси уехало. Они остались одни перед невозможным зданием.
– В моих данных об этом районе такого собора нет, – сказала Анета, проверяя планшет. – Но GPS показывает, что он здесь всегда был.
Элена достала обломки Ключа Силы. Металлические фрагменты мгновенно нагрелись в её руках и начали слабо пульсировать.
– Здесь сконцентрирована огромная временная энергия, – сказала она. – Словно это место – точка пересечения разных эпох.
К ним подошел мужчина лет шестидесяти в твидовом пиджаке, с планшетом и профессиональной камерой.
– Извините, вы туристы? – спросил он с типичным оксфордским акцентом. – Я доктор Реджинальд Фостер, историк из Королевского колледжа. Провожу документирование собора для архива.
– Собор действительно старинный? – осторожно поинтересовалась Элена.
– О да! – глаза Фостера загорелись. – Собор Святого Хрисанфа – один из лучших образцов английской готики XIV века. Построен в 1347-1351 годах по заказу некоего богатого мецената, имя которого, к сожалению, не сохранилось в записях.
1347 год. Элена вспомнила письмо от самой себя из средневековья.
– А много ли документов сохранилось о строительстве?
– К сожалению, очень мало. Большинство записей погибло во время чумы 1348-1349 годов. Но есть интересная деталь, – Фостер наклонился ближе, словно собирался поделиться секретом. – В одной из хроник упоминается женщина, которая якобы предсказала точное место для строительства. Звали её как же Елена, кажется.
– Елена? – переспросила Анета.
– Да. Странная история. Говорили, что она пришла из далеких земель и обладала даром предвидения. Именно она указала место, где должен стоять собор, сказав, что "здесь пересекаются пути времени".
Элена почувствовала озноб, не связанный с лондонской погодой.
– А можно посмотреть собор изнутри?
– Конечно! Я как раз заканчиваю фотографирование интерьера. Фрески совершенно уникальные – ничего подобного в английской готике нет.
Они вошли в собор, и Элена остановилась как вкопанная.
Внутри было прохладно и тихо, как и положено в старинном храме. Высокие своды терялись в полумраке, цветные блики от витражей играли на каменном полу. Но главное – это были фрески на стенах.
Огромная роспись покрывала всю восточную стену собора, изображая сцены которые Элена узнала.
В центре композиции стояли семь фигур в белых одеждах, каждая держала в руках светящийся предмет. Фигуры были изображены с поразительной детальностью, и Элена с ужасом узнала лица.
Это были она сама, Луиза Делакруа, Исаак Голдберг, Хиро Танигути, Сара аль-Захра, Карлос Мендоса и Оливер Хоторн. Представители Семи Семей, но в средневековых одеждах.
– Поразительная работа, не правда ли? – сказал доктор Фостер. – Художник явно был гением. Лица написаны так реалистично, словно он рисовал с натуры.
– А кто этот художник?
– Неизвестно. Подписи нет, записей не сохранилось. Но техника уникальная для XIV века – слишком совершенная.
Анета подошла ближе к фреске и указала на детали:
– Элена, посмотри на предметы в их руках.
Элена всмотрелась. Семь фигур держали артефакты, которые она узнала – это были артефакты Семи Семей. Ключ Силы в руках её средневекового двойника выглядел целым, не расколотым.
– Доктор Фостер, – сказала Элена, стараясь говорить спокойно, – а есть ли в архивах упоминания о том, кем были эти семь человек?
– Ах, это местная легенда! – историк оживился. – Говорят, это были семь мудрецов, которые пришли в Лондон во время чумы, чтобы защитить город от "злых духов времени". Якобы они провели какой-то ритуал в этом соборе и исчезли.
– Исчезли?
– Ну, умерли, конечно. Чума не щадила никого. Но местные жители верили, что мудрецы не просто умерли, а как бы это сказать растворились во времени, чтобы когда-нибудь вернуться.
Элена подошла к фреске еще ближе. В углу композиции, почти незаметно, была изображена фигура в темном капюшоне с косой в руках. Не символ смерти, а что-то другое.
– А эта фигура?
– А, это Хронос – древнегреческий бог времени. Довольно необычно видеть языческое божество в христианском храме, но художник, видимо, был человеком широких взглядов.
Хронос на фреске был изображен не как старец с косой, а как могущественное существо, контролирующее потоки времени. В одной руке у него были песочные часы, в другой – что-то похожее на свиток с написанными именами.
– Доктор Фостер, – Анета указала на свиток, – можно разглядеть, что там написано?
Историк достал увеличительное стекло:
– Имена, кажется. На латыни. Видите "Elena de Novak", "Ludovica de Gaul", "Isaac de Judea" Странно, эти имена очень похожи на современные.
Элена почувствовала, как реальность начинает расползаться по швам. Она смотрела на фреску XIV века, которая изображала её и её друзей с поразительной точностью.
– Доктор Фостер, а когда вы в последний раз были в этом соборе?
– Вчера. Я приезжаю сюда каждый день уже неделю для работы над каталогом.
– И вчера фрески были такими же?
– Конечно. А почему вы спрашиваете?
Анета показала ему планшет с спутниковыми снимками:
– Потому что неделю назад на этом месте был пустырь.
Доктор Фостер посмотрел на снимки, и выражение его лица изменилось. Растерянность сменилась испугом, потом – ужасом понимания.
– Это невозможно, – прошептал он. – Я помню я помню, как приезжал сюда в детстве с отцом. Мы кормили голубей на площади перед собором. Это было в 1975 году.
Но тут же его лицо снова стало спокойным, словно кто-то стер воспоминания и заменил их другими.
– Простите, что это я говорю. Конечно, собор всегда стоял здесь. Мой дед еще рассказывал.
– Доктор Фостер, – Элена положила руку ему на плечо, – когда вы родились?
– В 1967 году. А что?
– А в каком году мы сейчас живем?
– В 2030-м, конечно. Хотя хотя почему-то кажется, что должен быть 1348-й Нет, что за глупость.
Мужчина схватился за голову, его сознание явно боролось с двумя противоречивыми наборами воспоминаний.
– Что со мной происходит? – пробормотал он. – Я помню две разные жизни одновременно.
Элена достала обломки Ключа Силы. Фрагменты артефакта светились все ярче в присутствии собора.
– Анета, нам нужно провести полное сканирование этого места. И связаться с остальными представителями Семей.
– Уже делаю, – Анета быстро набирала сообщения на планшете. – Но у нас проблема. Луиза не отвечает уже шесть часов. Последнее сообщение от неё пришло из Парижа, где она исследовала появление средневекового монастыря на месте Эйфелевой башни.
– А остальные?
– Исаак сообщает о странностях в Нью-Йорке. Статуя Свободы иногда превращается в статую древнеримской богини. Хиро пишет, что в Токио половина города время от времени становится самурайской крепостью.
Доктор Фостер, все еще держась за голову, подошел к ним:
– Простите, но я должен спросить. Вы вы те самые люди с фрески, правда?
Элена посмотрела на него внимательно. В глазах историка читалось не безумие, а понимание.
– Что заставляет вас так думать?
– Потому что у меня в кармане лежит это.
Он достал сложенный лист пергамента, явно древний, но прекрасно сохранившийся.
– Этого письма у меня не было утром. Оно просто появилось, когда вы вошли в собор.
Элена развернула пергамент. Текст был написан на средневековой латыни её собственным почерком:
"Доктору Реджинальду Фостеру, хранителю знаний,.
Когда придет женщина с ликом моим, но из времени грядущего, передай ей сие послание. Собор есть ловушка и одновременно ключ. Хронолог использует его как якорь для изменения истории.
В крипте под алтарем сокрыт фрагмент Времени – кристалл, который позволяет видеть все возможные варианты прошлого. Но береги себя, ибо каждый взгляд в кристалл меняет смотрящего.
Знай: я оставила в стенах собора послание для семей. Найди семь камней в основании колонн. Когда они засветятся одновременно, откроется путь к истине.
С надеждой на встречу вне времени,.
Елена из рода Новаков, год Господень 1348"
– Крипта, – сказала Элена. – Нам нужно найти крипту.
Доктор Фостер кивнул:
– Я знаю, где она. Но туда никого не пускают – слишком опасно.
– Опасно в каком смысле?
– Люди, которые спускались туда, возвращались изменившимися. Некоторые утверждали, что прожили в крипте целые годы, хотя отсутствовали всего несколько минут.
Элена взяла Анету за руку:
– Мы спускаемся. Доктор Фостер, вы можете нас проводить?
– Могу, но вы уверены? После того, что происходит с моими воспоминаниями, я боюсь, что крипта может окончательно свести с ума.
– Сумасшествие – меньшая проблема, чем уничтожение времени, – ответила Элена.
Они прошли к алтарю. За ним, скрытая в стене, была небольшая дверь, которую можно было легко не заметить. Доктор Фостер достал старинный ключ:
– Этот ключ передается от одного хранителя собора к другому уже семьсот лет. Никто не знает, кто его сделал.
Дверь открылась, и из проема повеяло холодом и запахом времени – не плесени или сырости, а чем-то неопределимым, что можно было ощутить только интуитивно.
– Последний раз спрашиваю, – сказал доктор Фостер. – Вы уверены?
Элена посмотрела на фреску, изображающую её и её друзей в средневековых одеждах, потом на обломки Ключа Силы в руках.
– Я уверена, что у нас нет выбора.
Они начали спускаться по каменным ступеням в глубину собора, туда, где время текло по своим законам, а прошлое и будущее существовали одновременно.
Каждый шаг вниз был шагом навстречу тайне, которая могла либо спасти человечество, либо окончательно разрушить последние барьеры между эпохами.
А где-то в складках времени Хронолог продолжал свою работу, стирая из истории тех, кого считал аномалиями. И с каждым мгновением граница между реальным прошлым и искаженной историей становилась все тоньше.