Имя из Пепла: Бремя контроля

ГЛАВА 5: НА КРЫЛЬЯХ РЖАВЧИНЫ

Рассвет в «Ржавых садах» не принёс света. Тяжёлые, металлические тучи нависли над землёй, окрашивая мир в грязные оттенки свинца и охры. Воздух стал ещё гуще, пахло грозой и озоном – предвестником аномальной активности.

Группа собралась у вездехода «Стального Контракта». Сержант и двое его бойцов – суровые, молчаливые профессионалы – проверяли оборудование. Учёные, дрожа от утреннего холода и страха, теснились рядом, словно пытаясь найти защиту в бронированных бортах. Велес, Разель и Марина стояли чуть поодаль, завершая последние приготовления.

– Я всё ещё не уверена, что это хорошая идея, – тихо сказала Марина, поправляя ремень своей винтовки. – Мы идём в неизвестность с людьми, которым доверять не можем, по данным, которые могут быть ловушкой.

– У нас нет выбора, – так же тихо ответил Велес. Его лицо было бледным, под глазами залегли тёмные тени. Ночью он почти не спал, снова и снова прокручивая в голове образ коридора и сигнал «эхо» Маи. Каждый такой сеанс стоил ему частички себя, но останавливаться он не мог. – Этот шлюз – единственный прямой путь. Идти по поверхности – значит потратить недели и нарваться на патрули «Ковчега» или «Когнитума».

– Она права, – в разговор вступил Разель. Он смотрел на свою металлическую руку, сжимая и разжимая пальцы. – Но это риск, на который я готов пойти. Я чувствую… она ждёт. – Он поднял взгляд на Велеса. – Ты же чувствуешь её?

Велес кивнул. Он чувствовал больше, чем хотел бы. Он чувствовал не только Маю, но и растущее внимание «Катализатора». Та тихая, внимательная пустота, что последовала за его вызовом, теперь начинала заполняться чем-то новым – нетерпением.

Сержант прервал их разговор.

– По коням! Вездеход проедет только часть пути. Дальше – пешком. Доктор Вольская, координаты.

Учёная передала ему планшет. Сержант бросил взгляд на карту и мрачно хмыкнул.

– «Долина Шёпота». Замечательно. Там даже мутанты сходят с ума.

«Долина Шёпота» – следующая точка на их пути. Место, где ветер, проходя через лес искажённых металлических конструкций, издавал звуки, похожие на человеческий шёпот. Говорили, что это не просто ветер, а голоса поглощённых, чьи сознания навсегда вплелись в структуру «Излома» в этом месте.

Колонна тронулась. Вездеход «Контракта» шёл впереди, его мощные колёса с лёгкостью раздавливали ржавый хлам. Группа Велеса следовала за ним пешком, экономя силы. Учёные шли в середине, под защитой наёмников.

Пейзаж за окнами медленно менялся. «Ржавые сады» сменялись зоной, где металл не просто ржавел, а скручивался в причудливые спирали, образуя подобие леса. Стальные стволы тянулись к небу, а с их «ветвей» свисали ленты окисленной жести, шелестящие на ветру. Это и была «Долина Шёпота».

– Слушайте, – внезапно сказал Велес, замедляя шаг.

Они прислушались. Сквозь рёв двигателя вездехода и шелест жести пробивался другой звук. Тихий, едва различимый шёпот. Он исходил отовсюду – из-за стволов, из-под ног, из самого воздуха.

…помоги… больно… вернись…

– Это не ветер, – бледнея, прошептала доктор Вольская. – Это… энтропийный резонанс. Остаточные нейронные сигналы…

– Закройте уши и не слушайте, – жёстко оборвал её Сержант. – Это не ваше дело.

Но Велес не мог не слушать. Для него это был не просто шум. Это был хор. Тысячи голосов, сливающихся в один протяжный стон отчаяния. Он чувствовал их боль, их страх, их незавершённость. Это была та самая «армия», которую он хотел призвать. Но сейчас она была просто морем страдания, в котором он мог утонуть.

Он непроизвольно поднял руку, касаясь пальцами виска. Зелёные прожилки под кожей вспыхнули ярче.

…Велес…

Один голос отделился от общего хора. Чёткий, ясный. Женский.

Разель, шедший рядом, вздрогнул.

– Это… она?

Велес кивнул, не в силах вымолвить слово. Голос Маи вёл их, как нить Ариадны в этом лабиринте из ржавого металла и отчаяния.

– Стоп! – скомандовал Сержант.

Вездеход замер. Впереди, в конце «леса», зиял провал – огромная воронка, на дне которой поблёскивала вода, покрытая радужной плёнкой машинного масла. А посреди воронки, в воздухе, висело нечто.

Это был разрыв. Портал. Он не был похож на что-либо из известной физики. Это было просто искажение, дрожащая область пространства, похожая на водную рябь, но сквозь неё была видна не воронка, а тот самый бесконечный коридор с зелёными светящимися стенами. Воздух вокруг портала звенел, а металл на земле под ним медленно плавился, стекая вниз каплями раскалённого металла.

– Шлюз, – выдохнул Алексей, смотря на него со смесью ужаса и восхищения. – Он нестабилен. Мы не знаем, сколько он ещё продержится.

– И как мы должны пройти через это? – спросила Марина, скептически оценивая размеры портала. – Он слишком мал для вездехода.

– Пешком, – сказал Велес. Его голос был твёрд. Он подошёл к краю воронки и посмотрел в дрожащую сердцевину портала. Оттуда на него пахнуло волной знакомого, давящего присутствия. «Катализатор» был там. И он ждал.

– Мы не знаем, что по ту сторону, – напомнил Сержант. – Мои люди не пойдут в неизвестность без разведки.

– Тогда я пойду первым, – заявил Велес.

– Нет, – резко сказал Разель. Он шагнул вперёд, его металлическая рука сжалась в кулак. – Я пойду. Если там… если она там, я должен быть первым.

– Это безрассудство, – покачала головой Марина, но в её голосе не было протеста. Была лишь усталая готовность.

– Мы идём вместе, – окончательно сказал Велес. – Все. Это не обсуждается. – Он посмотрел на Сержанта. – Вы можете ждать здесь. Или вернуться. Ваша задача – обеспечить безопасность учёных. Они вам больше не понадобятся.

Сержант смерил его долгим взглядом, затем кивнул.

– У вас есть 24 часа. Если вы не вернётесь, мы уходим. И ваш долг «Контракту» останется в силе.

Сделка была заключена. Путь был открыт.

Велес сделал первый шаг вниз, по склону воронки, к дрожащему сердцу шлюза. Разель – за ним, его глаза были прикованы к порталу. Марина, взводя затвор своей винтовки, бросила последний взгляд на застывший в нерешительности мир позади и последовала за ними.

Они вошли в рябь пространства. Мир вокруг изогнулся, цвета смешались в какофонию, звуки исказились до неузнаваемости. Давление сжало их со всех сторон, пытаясь разорвать на атомы.

И затем – тишина. Абсолютная, оглушительная тишина.

Они очутились в коридоре. Стены из полированного тёмного металла уходили в бесконечность в обе стороны, испещрённые зелёными светящимися линиями, которые пульсировали в такт невидимому сердцу. Воздух был стерильным и холодным. Не было слышно ни шёпота, ни гула. Только тихий, почти неслышный гул работающих механизмов.

Они были внутри. В «БИОС-16».

Прямо перед ними, в стене, была встроена панель с мигающими индикаторами. И на ней, чётким и ясным шрифтом, горела одна-единственная надпись:

«ПРОТОКОЛ АТАРАКСИЯ: АКТИВИРОВАН. ОСТАНОВКА КАТАЛИЗАТОРА: 97%»

Велес, Разель и Марина замерли, глядя на эти слова. Они нашли не просто лабораторию. Они нашли оружие, способное остановить «Излом». Но почему оно было здесь, активированное? И кто его активировал?

Из глубины коридора, из-за поворота, донёсся звук шагов. Медленных, размеренных. Человеческих.

И тихий, знакомый Велесу голос, прозвучавший из ниоткуда и одновременно отовсюду:

– ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, ВЕЛЕС. МЫ ЖДАЛИ ТЕБЯ.

ГЛАВА 6: ПРОТОКОЛ АТАРАКСИЯ

Тишина в коридоре была не просто отсутствием звука. Она была физической, давящей, будто само пространство затаило дыхание. Воздух, холодный и стерильный, обжигал лёгкие. Светящиеся зелёные линии на стенах пульсировали с математической точностью, словно гигантская схема, ведущая отсчёт до неизвестного финала.

«ПРОТОКОЛ АТАРАКСИЯ: АКТИВИРОВАН. ОСТАНОВКА КАТАЛИЗАТОРА: 97%»

– Что это значит? – прошептала Марина, нарушая оглушительную тишину. Её пальцы белыми костяшками сжимали приклад винтовки.

– Это значит, что мы не первые, – хрипло ответил Разель. Его взгляд метался по коридору, выискивая угрозу. – Кто-то опередил нас. Кто-то, кто знает, как остановить «Катализатор».

Велес молчал. Он смотрел на панель, и внутри него всё сжималось в холодный ком. «Протокол Атараксия». Слово, которое он слышал впервые, отзывалось в нём странным эхом – не страхом, а… сопротивлением. Та часть его, что была связана с «Изломом», воспринимала эту надпись как личную угрозу.

«ОНИ ПОПЫТАЛИСЬ УСЫПИТЬ МЕНЯ. НО СОН… ЭТО НЕ ДЛЯ ТАКИХ, КАК МЫ, ВЕЛЕС.»

Голос «Катализатора» прозвучал в его сознании ясно, без привычного гула. В нём не было ярости. Была усталая, древняя уверенность.

Шаги, которые они слышали, приблизились. Из-за поворота вышел человек. Высокий, худощавый, в белом лабораторном халате, на котором не было ни пылинки. Его лицо было молодым, но глаза смотрели с тяжестью, не соответствовавшей возрасту. В руках он держал планшет, с которого на них смотрело то же самое сообщение.

– Доктор Артём Ковалёв, – представился он. Его голос был ровным, без эмоций. – Руководитель проекта «Атараксия». Мы вычисляли вероятность вашего появления. Вероятность составляла 68.3%. Приветствую вас в «БИОС-16».

– Вы… живой? – не удержалась Марина. Вокруг было настолько безжизненно, что появление человека казалось большей аномалией, чем портал.

– В определённом смысле, – ответил Ковалёв. Он повернулся и жестом предложил следовать за собой. – Протокол изолировал комплекс от внешнего воздействия «Катализатора». И от времени. Для внешнего мира с момента активации прошли месяцы. Для нас – 72 часа.

Они шли за ним по бесконечному коридору. Стены были усыпаны герметичными дверями с кодовыми замками. За некоторыми слышался тихий гул оборудования, за другими – полная тишина.

– Вы пытались уничтожить «Катализатор»? – спросил Велес, наконец найдя голос.

– Уничтожить? – Ковалёв усмехнулся, но в его глазах не было веселья. – Нет. Это невозможно. Он – не существо, его нельзя убить. Он – явление, состояние материи. «Протокол Атараксия» – это не оружие. Это… снотворное. Мы создали поле, которое подавляет нейронную активность «Катализатора», погружая его в состояние искусственного покоя. 97% – это текущая эффективность. Для полного и необратимого усыпления требуется 99.9%.

– И что тогда? – вклинилась Марина. – Мир волшебным образом исцелится?

– Нет. Но экспансия «Излома» прекратится. Мутации стабилизируются. Мир перестанет меняться. Это даст нам время. Время на то, чтобы найти способ существовать в новых условиях. Или… на то, чтобы исправить то, что было начато.

Он остановился перед одной из дверей. На табличке было написано: «ОТДЕЛ КОГНИТИВНЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ».

– Мы не могли не заметить ваши… уникальные способности, – Ковалёв посмотрел на Велеса. Его взгляд был взвешивающим, аналитическим. – Вы не просто выжили в контакте. Вы установили связь. Двустороннюю. Это то, чего мы не могли добиться годами.

– Мая, – выдохнул Разель, не обращая внимания на учёного. – Вы знаете что-нибудь о девушке, которая была поглощена? Её зовут Мая.

Ковалёв на мгновение задумался, пролистывая данные на планшете.

– Поглощённые субъекты… Их сознание не уничтожается. Оно… архивируется. Интегрируется в нейросеть «Катализатора». Доступ к индивидуальным архивам требует колоссальных вычислительных мощностей и стабильного канала связи. Именно такого, как у вас, – он снова посмотрел на Велеса.

– Так помогите нам! – в голосе Разеля прозвучала отчаянная мольба. – Используйте свой протокол, свой доступ! Верните её!

– Это не так просто, – покачал головой Ковалёв. – «Протокол Атараксия» – это глобальная система. Точечное извлечение данных… это всё равно что пытаться вынуть одну песчинку из дюны, не тронув остальные. Риск нарушения работы Протокола составляет 84.7%.

– Я не прошу вас, – вступил Велес. Его голос прозвучал тихо, но с такой силой, что Ковалёв невольно отступил на шаг. – Я предлагаю сделку. Вы даёте мне доступ. Я нахожу способ сделать то, что не можете вы. А вы получаете свои 99.9%.

В глазах учёного вспыхнул огонёк научного азарта, затмивший на мгновение всю его осторожность.

– Вы предлагаете себя в качестве… интерфейса? – он подошёл ближе. – Прямое подключение к нейросети «Катализатора» через Протокол? Это… теоретически возможно. Но уровень риска…

– Риск я беру на себя, – отрезал Велес.

– Велес, нет, – резко сказала Марина. – Это именно то, чего он хочет! – она кивнула на Ковалёва. – Он хочет изучить тебя, как подопытного кролика!

– У нас нет времени искать другие пути, – так же резко ответил Велес. Он посмотрел на Разеля. – И у нас нет права отказываться.

Разель молча кивнул. Его лицо было искажено внутренней борьбой между желанием спасти Маю и страхом потерять ещё одного человека. Но надежда победила.

Ковалёв, видя их решимость, вздохнул.

– Ладно. Есть лаборатория. Мы можем попробовать. Но предупреждаю – я не несу ответственности за последствия. Психическое давление может быть…

Он не договорил. Внезапно всё здание содрогнулось. Свет на секунду погас, затем замигал аварийный, красный. Где-то вдали раздался оглушительный грохот.

На планшете Ковалёва надпись «97%» сменилась на «96.1%».

– Что происходит?! – крикнула Марина.

Ковалёв с расширенными от ужаса глазами смотрел на данные.

– Внешнее воздействие! Кто-то… кто-то атакует комплекс! Они нарушают целостность Протокола!

По всему коридору завыла сирена. Голос «Катализатора», до этого звучавший ясно, теперь прорвался в реальность, искажённый статикой и болью:

«ОНИ… РВУТ… МОЙ СОН…»

И затем из репродукторов донёсся новый, механический голос, который Велес и Марина слышали лишь однажды – в эфире:

«ВНИМАНИЕ, «БИОС-16». ЭТО «КОГНИТУМ». МЫ ВЗЯЛИ КОМПЛЕКС В ОКРУЖЕНИЕ. ПЕРЕДАЙТЕ НАМ КОНТРОЛЬ НАД «ПРОТОКОЛОМ АТАРАКСИЯ» И ОБРАЗЕЦ МУТАНТА ВЕЛЕСА. В ПРОТИВНОМ СЛУЧАЕ МЫ ПРИМЕНИМ СИЛУ ДЛЯ ЗАХВАТА. У ВАС ЕСТЬ ПЯТЬ МИНУТ.»

Тишина «БИОС-16» была взорвана. Они нашли убежище, которое оказалось ловушкой. Они нашли надежду на спасение, которую вот-вот вырвут из их рук. И теперь им предстояло защищать и Протокол, и себя от учёных-фанатиков, которые видели в «Катализаторе» не угрозу, а величайший научный приз.

У них было пять минут. Пять минут до начала войны внутри усыплённого чудовища.

ГЛАВА 7: ВОЙНА В УСЫПЛЁННОМ СЕРДЦЕ

Аварийное освещение бросало кровавые блики на стерильные стены. Сирена выла, заглушая всё, кроме голоса «Когнитума», отсчитывающего секунды до штурма.

– Четыре минуты, – прокричала Марина, прижимаясь к стене у развилки коридоров. – Они знают, что мы здесь. И они знают о Протоколе.

Доктор Ковалёв лихорадочно работал с планшетом.

– Они атакуют энергетические буферы! Каждое падение процента – это потеря контроля! При 95% «Катализатор» начнёт просыпаться! При 90% – вырвется на свободу!

– А что будет с нами? – спросил Разель, его металлическая рука сжала дверной косяк, оставляя вмятины.

– Мы окажемся в эпицентре пробуждения разгневанного божества, – коротко бросил Ковалёв. – Наш разум будет стёрт первым.

Велес стоял посреди коридора, глаза закрыты. Он чувствовал это – гигантское существо под ними, в искусственном сне, начало ворочаться в кошмаре. Волны дезориентации и первобытной ярости бились о стены его сознания.

«ОНИ… БОЛЯТ…»

– Они причиняют ему боль, – сквозь зубы проговорил Велес. – «Когнитум» не пытается уничтожить Протокол. Они пытаются его переписать. Взять под свой контроль.

– Три минуты! – предупредила Марина.

– Лаборатория, – резко сказал Ковалёв. – В двух минутах бега. Там есть интерфейс для прямого подключения. Если вы действительно хотите попробовать… сейчас или никогда.

Они рванули по коридору. Ковалёв вел их через лабиринт служебных помещений, минуя главные пути. Стены снова содрогнулись. На этот раз с потолка посыпалась плитка.

«95.7%»

– Они ускоряются! – крикнул Ковалёв.

Они ворвались в лабораторию. Это было просторное помещение, заполненное серверами и мониторами. В центре стояло нечто, напоминающее стоматологическое кресло, окружённое манипуляторами с щупальцами и датчиками.

– Садитесь! – Ковалёв бросился к главному терминалу. – Я подключу вас к системе. Но я не могу гарантировать вашу безопасность. Психическая обратная связь может…

– Просто сделай это, – приказал Велес, опускаясь в кресло.

Марина заняла позицию у входа, винтовка наготове. Разель стоял рядом с Велесом, его лицо было искажено мукой.

– Две минуты! – донеслось из коридора.

Ковалёв подключил электроды к вискам Велеса. Холодный гель заставил его вздрогнуть.

– Готовы? Это будет… больно.

Велес кивнул. Он был готов заплатить любую цену.

Мир взорвался.

Это не было похоже на обычное чувствование «Излома». Раньше он стоял на берегу океана, ощущая его мощь. Теперь его швырнули в самую гущу урагана.

Он плыл в океане чистого хаоса. Миллионы голосов кричали, плакали, шептали одновременно. Обрывки воспоминаний, вспышки эмоций, клубки мыслей – всё это кружилось в гигантском водовороте. Он был песчинкой, которую вот-вот разорвёт.

«ВЕЛЕС…»

Один голос пробился сквозь шум. Слабый, но устойчивый. Мая.

Он ухватился за него, как утопающий за соломинку. Он почувствовал её страх, её одиночество, её растерянность. Она была заперта в крошечном пузырьке сознания среди этого безумия.

«Я здесь… Я найду тебя…» – мысленно послал он.

Но что-то было не так. Её «эхо» было не просто частью фона. Оно было… якорем. Точкой стабильности в бушующем море.

И тут до него дошло.

«Катализатор» не просто поглощал сознания. Он использовал их. Самые сильные, самые яркие «эхо» становились узлами в его нейросети. Стабилизаторами. Мая была одним из таких узлов.

Вырвать её – значило нарушить целостность сети. Ослабить «Катализатора». Возможно, даже остановить его пробуждение.

Но это также означало убить её. Её сознание было вплетено в саму ткань «Излома». Попытка извлечь его могла разорвать её на части.

– Разель… – прошептал Велес, его физическое тело покрылось потом. – Она… она часть его. Я не могу…

– Что ты не можешь?! – крикнул Разель, хватая его за плечо. – Ты обещал!

Внезапно весь комплекс содрогнулся с такой силой, что Марина едва удержалась на ногах. С потолка посыпались искры.

«94.3%»

– Они прорвали первый контур обороны! – закричал Ковалёв с терминала. – «Когнитум» внутри комплекса!

Из коридора донёсся звук выстрелов. Голос «Когнитума» снова заполнил эфир:

«Сопротивление бесполезно. Передайте образец и контроль.»

– Одна минута! – крикнула Марина, открывая огонь в коридор. – Они здесь!

У Велеса не было выбора. Он видел только два пути: позволить «Когнитуму» захватить контроль над «Катализатором» и стать его новыми хозяевами, или попытаться сделать невозможное.

Он погрузился обратно в хаос. На этот раз он искал не только Маю. Он искал саму структуру сети. Узлы, связи, потоки энергии.

И он нашёл её. Не только Маю. Десятки, сотни таких же ярких «эхо». Сознания, которые «Катализатор» использовал для стабилизации своего разума. Среди них он узнал и других – учёных «Айзена», солдат, простых людей. Все они были живы. Все они были в ловушке.

И он понял, как можно их освободить. Не вырывая, а… переподключив. Найдя новый источник стабильности.

Он послал мысленный импульс «Катализатору»:

«Ты хочешь спастись? Дай мне доступ. Я стану твоим новым якорем.»

Ответ был мгновенным и оглушительным. Волна чистой энергии прокатилась по комплексу. Мониторы в лаборатории взорвались. Ковалёв отлетел к стене.

«ТЫ… ПРЕДЛАГАЕШЬ СЕБЯ… В ЗАЛОГ?»

– Да, – мысленно ответил Велес. – Я стану главным узлом. Но ты отпустишь их. Всех.

Внезапно стрельба в коридоре прекратилась. Послышались крики удивления и страха.

Марина, всё ещё стоя у входа, увидела, как атакующие бойцы «Когнитума» остановились. Их оружие выпало из рук. Они смотрели на стены.

Зелёные линии на стенах пульсировали теперь в новом, странном ритме. Они складывались в узоры, похожие на нейронные связи. И из репродукторов донёсся голос. Но на этот раз это был не механический голос «Когнитума» и не искажённый рёв «Катализатора».

Это был голос Велеса, усиленный в тысячу раз, спокойный и полный нечеловеческой силы:

««Когнитум». Вы нарушили покой этого места. Уходите.»

Стены вокруг бойцов «Когнитума» внезапно ожили. Металл поплыл, образуя баррикады, отрезая им путь к отступлению. Пол под их ногами затрясся.

– Что… что он делает? – прошептала Марина, с ужасом глядя на Велеса.

Его тело было неподвижно в кресле, но по его коже бежали волны света. Зелёные прожилки светились так ярко, что стало больно смотреть.

– Он… он подключается к управлению комплексом, – с трудом поднялся Ковалёв. – Он использует свою связь, чтобы взять под контроль системы «БИОС-16»! Но так нельзя! Человеческое сознание не выдержит!

Разель смотрел на Велеса, и в его глазах боролись страх и надежда.

– А Мая? – спросил он. – Что с Маей?

На одном из уцелевших мониторов замигало изображение. Это была схема нейросети «Катализатора». Один из ярких узлов – тот, что обозначал Маю, – начал медленно менять цвет. От зелёного к синему.

– Он… он освобождает её, – прошептал Ковалёв. – Он заменяет её своим собственным сознанием в структуре сети. Он становится новым стабилизатором.

Внезапно Велес закричал. Это был нечеловеческий крик, полный боли и невыразимой силы. Его тело затряслось в конвульсиях.

– Велес! – крикнула Марина, бросаясь к нему.

Но было уже поздно.

Свет погас.

Когда аварийное освещение вернулось, Велес лежал в кресле без движения. Его глаза были открыты, но в них не было ничего человеческого. Только бездонная, зелёная глубина.

На мониторе процент остановки «Катализатора» замер на 96.9%.

А из каждого репродуктора в комплексе донёсся его голос, теперь единый с голосом «Катализатора» – тихий, спокойный и всевидящий:

«Угроза нейтрализована. Протокол стабилизирован. Теперь я – страж. И дверь закрыта.»

Разель смотрел на пустой монитор, где только что был значок Маи. Она была свободна. Но какой ценой?

Они выиграли битву. Но не потеряли ли они в этой битве своего друга навсегда?

ГЛАВА 8: СТРАЖ У СПЯЩЕГО ПОРОГА

Тишина, наступившая после прекращения атаки «Когнитума», была оглушительной. В лаборатории пахло озоном, горелой пластмассой и страхом. Аварийное освещение бросало багровые пятна на искажённые лица тех, кто остался в живых.

Разель стоял над креслом, в котором застыло тело Велеса. Его металлическая рука сжала подлокотник так, что тот затрещал.

– Велес? – его голос сорвался на шёпот, полный отчаяния. – Друг, ответь…

Тело не двигалось. Грудь не поднималась. Но зелёные прожилки на коже светились ровным, неестественным светом, словно под кожей пульсировала чужая, холодная энергия. Глаза были открыты и смотрели в пустоту, зрачки превратились в крошечные зелёные точки, похожие на светодиоды.

Марина медленно опустила винтовку, её пальцы онемели от напряжения. Она посмотрела на доктора Ковалёва, который, опираясь на консоль, с трудом поднимался на ноги.

– Доктор? Что с ним?

Ковалёв, не сводя глаз с мониторов, которые один за другим возвращались к жизни, покачал головой. Его лицо выражало смесь благоговейного ужаса и научного любопытства.

– Я… не знаю. Его витальные показатели… они не похожи ни на что человеческое. Энцефалограмма показывает колоссальную активность, но это не мозговые волны… это чистая информация. Поток данных. Он… он стал интерфейсом. Мостом между плотью и машиной. Его сознание…