- -
- 100%
- +
Перевод с немецкого Э. Венгерова
© Оформление. ООО «Издательство Перо», 2016
© Венгерова Э.В., 2025
От составителя
Десять лет назад я впервые в жизни попыталась вести дневник. Ничего из этой затеи не вышло. Разве что несколько разрозненных заметок и нечаянно сложившихся виршей. Перечитала их недавно и пришла к выводу, что я воспринимаю жизнь как переводчик Петера Хакса, самого интересного (для меня) немецкого автора. Возможно, кому-то пригодится моя хаксианская «кочка зрения» на информационные поводы перестройки и ковида. Петер Хакс (1928–2003) был убежденным противником воссоединения Германии. Накануне воссоединения он отказался от всех наград, титулов, почетных званий, литературных премий и не стал подписывать коллективных писем либеральной тусовки ГДР. И его подвергли бойкоту как конформиста, русофила и сталиниста.
Хакс умер от одиночества, непонимания и
враждебности окружения. Не прошло двадцати лет со дня его смерти, как выяснилось, что он одинединственный был прав, что объединение Германий чревато исламизацией и третьей мировой. И что вся интеллигенция ГДР, стремившаяся на Запад, оказалась в глубочайшей яме унижения и разочарования.
Переводы его стихотворений выполнены по изданию Peter Hacks. Werke. Berlin, Eulenspiegel Verlag, Bd 1.
П. Хакс
Стихотворения
Перевод Э. Венгеровой
Отечество
Альфреду НоймануКак диамант среди других камней,Или икра среди деликатесов,Или пантера среди всех зверей,Единорог среди болотных бесов,Как дева юная среди старух,Как Грета Гарбо среди прочих шлюх,Так среди стран моя страна блистала.Отчизна, где никто не голодал,Не замерзал и нищеты не знал,Где уважали труд… Тебя не стало.Хочу воздать тебе хвалу и славу,Воспеть твои законы, смысл твой здравый.Здесь тот, кто жаждал знаний, мог учиться,Формировать свой разум, душу, тело.Здесь самый бедный мог наверх пробиться,Здесь женщина права мужчин имела.Страна все суеверья отвергала,В долги влезать достойным не считала.Того, кто помощь у врачей искал,Врачи своим искусством исцеляли.С тем, кто страдал, кто горе испытал,Князь и народ несчастье разделяли.Банкиры нас не смели вынуждатьКрасть у самих себя и банкам отдавать.Отечество вперед смотрело смело.Здесь строил планы весь народ страны.Здесь ощущалась свежесть новизны,Здесь в настоящем будущее зрело.Храня мечту о царстве просвещенья,Моя страна чуралась преступленья.Кремль, Тауэр, Сансуси, Версаль,Вы вправе красотой своей гордиться.Но со Стеной берлинской что сравнится?Не превзойдут ее все света чудеса.Ее ворота, КПП и башниНадежней были, чем ограды ваши.Хотя мне здесь не довелось родиться,Не здесь я был воспитан и взрастал.Я сам решил сюда переселиться,Я сам страну отечеством назвал.И новой родине я преданно служил.И годы зрелые здесь счастливо прожил.Дышать бы здесь до гроба, до могилы…Увы. С могилой все не так судьба решила.Предателям, как и во время оно,Идеи не нужны. Нужны шпионы.Лет двадцать КГБ осуществлялТо, что враждебный Запад замышлял.Страна Советов жизнь нам возвратила.Она же предала нас и сгубила.Но две мои любимые страныИзменой не навек разлучены.Сибирь и Пруссия давно в контакте.Не стоит забывать об этом факте.Меня не греет нынешнее солнце.Отечество мое цветущим садомНе наяву я вижу, не в оконце,Но в прошлое проникшим трезвым взглядом.Моя страна, как древняя Эллада,Прекрасна, и ее оплакать надо.Те, кто страну когда-то создавал,Великой перспективой вдохновлялись.Они ушли, но в памяти остались.Я пару этих строчек написал,Прощаясь с уходящею натурой:Идеей, государством и культурой.Памятник Гейне в Народном парке
Памятник Гейне в паркеПатиной темной покрыт.И только ступня золотится,И палец большой блестит.Когда к нему на колени,Дети взобраться хотят,Они за ступню монументаХватаются и висят.Немецкий народ, поднимайсяДо колен твоих мастеров.Тогда лишь сотрешь ты патинуС золотых поэзии слов.Verbascum densiflorum
Царский скипетр, коровякУкрашал большой овраг.Словно бронза, он сиял,Канделябр напоминал.Ярко-желтые цветки,Изумрудные листки,Семь стеблей одним букетом —Не цветок, а чудо света.И коза сказала с чувством:«Прямо как шедевр искусства!»И сказал козел жене:«Очень жрать охота мне!»Марш
Зонг из пьесы «Битва при Лобозице»
Осталась позадиРодная сторона.Вперед, солдат, гляди,Туда, где ждет война.Мы на твою войнуИдём, как предки встарь.О Пруссии король,Великий государь.По слову твоемуПод грохот канонадМы движемся во тьмуСквозь дым, туман и чад.Там ржавою косойОрудует косарь.О Пруссии король,Великий государь.Должны мы победитьДля пользы короля:Саксонию добыть,Где столько есть угля.Силезию возьмем —А нам что пользы в том?За что нам умирать?Нам на войну насрать.С войны везут меня,И я в гробу трясусь.Из праха вышел яИ в прах я обращусь.Как тысячи других,Погиб я ни за грош.О Пруссии король,Я мертв, а ты живешь.О мертвый мир
Зонг Геракла из комедии «Омфала»
О мертвый мир, ты молча наблюдаешь,Как зло бесчинствует, как святость угасает.Людей на правых и неправых разделяешь,Но их вражда тебя не задевает.Неужто я один борюсь со злом,А всем другим в борьбе не повезло?О мир, ты всемогущ, но равнодушен,И все твои герои безоружны.Любовь и боль
Осень уже началась, уже диссидентская стаяДружно на запад летит, словно косяк журавлей.Как перезимовать? Я дров наломал, чтоб согреться.Если замерзнут мозги, стихи сочинять не смогу.Мысли мои и дела отечеству посвящаю,Все – во благо страны, но страна осуждает меня.Она терпимее к тем, у кого трусливая совесть,Пусть на запад сбегут, меньше будет забот.Только двое в стране разделяют мои убежденья.Это, во-первых, я сам. И моя любовь, во-вторых.Как благодарен я ей. Целуя улыбку любимой,Я держусь на плаву в мире, где места мне нет.Будут ли жить на земле счастливые поколенья?Будет ли их поцелуй горечью не отдавать?Проклятье[1]
Сброд опять против него сомкнулся.Как всегда, он был готов к удару.Но на этот раз он промахнулся.Видно, обломился коготь старый.И вожак вдруг криво усмехнулся,Поднял бровь, а не тирана розгу,Мощный дух в последний раз рванулся,И не выдержали клетки мозга.А они задумали потехуИ в своем привычном пошлом стилеВыставить бессильного генсекаНа посмешище они решили.И напялили ему колпак дурацкий,И халат ему по мерке сшили,В инвалидной фирменной коляскеНа показ картинно усадили.Осмелев, приблизились и встали,Ухмыляясь нагло и надменно.И всю прессу строго обязалиСнимок напечатать непременно.И фотограф с редкостным талантомУгодить старался дилетантам,И глава их не жалел елея,Поздравляя старца с юбилеем.Улыбались лица их овечьи,В объектив попасть стремились взгляды.Каждому себя увековечитьНа победном снимке было надо.Он смотрел на это представленье,Зная цену каждому из стаи.В нем вскипели злость и отвращеньеИ в душе проклятьем тайным стали.– Я на совесть строил это зданье.Несмотря на ваши ожиданья,Не надейтесь, дураки, что скороВы снесете каждый дом и город.Десять лет, а может быть, двенадцатьБудете напрасно вы стараться,Поощряя лизоблюдов новыхИ не находя людей толковых.И усилий ваших не согреетНикакая светлае идея,Ваши не исполнятся обеты,Ложь начнут распространять газеты,Не пересекут страну дороги,Почта будет пропадать в дороге,Лишь гудки, да шорохи, да звоныБудут раздаваться в телефонах,Фабрики развалятся на части,Коль не хватит хоть одной запчасти,И леса от грязи заболеют,И деревья не зазеленеют,И взревет от голода скотинаИли околеет от токсинов.Мертвых жеребят родят лошадки,Мертвых поросяток – свиноматки,Превратятся в жалкие помойкиНедостроенные новостройки.Но потом, на грани разрушенья,Родина начнет восстановленьеИ из пепла возродится снова.Мой фундамент – прочная основа.Он молчал. Была и так понятнаСуть красноречивого молчанья.Шутка перестала быть занятной.Снимок, сделанный по их заданью,Обличал их нелицеприятно.И проклятье профессионалаКак заноза в их сердцах застряло.Жаворонок
Эй, жаворонок, все еще поешь?А мы тебя уже не воспеваем.Но знаю, птица, ты меня поймешь.Ведь ты и я, мы оба, друг мой, знаем,Как силе языка внимают лес и нивы,Как точка в полной пустоте красива.Эй, сосны пьяные[2], вы радуете взор.На кожу ящериц похож коры узор.А как упрямы, своевольны ваши ветки…Поэзия вас замечает редко.А я лишь для того еще живой,Чтоб любоваться вашей кривизной.Вы можете, цепляясь за песок,Под ветром с юга не валиться с ног.Я знаю, вы – созданья непогоды,Вы стойки и горды, вас не страшат невзгоды.Но исключений мода не прощает.Поэзия вас редко замечает.На этом свете вы давно живете,Так что наверняка переживетеПоэтов нынешних пренебреженье.Примите мой привет и восхищенье.Парк весной
Не сдует ветер горькую обидусознанья моего. Давно упалибарометры и уровень мышленья.Листва, едва зазеленев, желтеет.И эти птицы серые, как глинане рвутся вверх, а скачут по камням.И благородство олицетворяетодна лишь тварь – мой карликовый пинчер.Когда скажу себе: Я сыт по горло,сыт под завязку тем, что сыт по горлописать о том, что я по горло сыт?О стихах и временах
По чести, времена не так уж плохи.Но тот, кого бранят, несправедлив к эпохе.А на меня лилась такая грязь…Хвалебная струна на лире порвалась.Сон наяву
Эх, мне булыжником бы статьИ век на улице лежать.Пройдет сто, двести, триста лет,Сюда придет авторитет —Бездарный евнух от искусстваБез совести, стыда и чувства.Споткнется о булыжник он —И сломит шею пустозвон.Стойкость березы
Когда гроза березу хлещет,Береза, как раба, трепещетИ низко голову склоняет,И шею чуть ли не ломает.Зато в хорошую погодуБереза снова величава.Видна германская порода.Какая шея! Браво, браво.Двустишия
Из цикла «Нынешнее время»
Драма
– Как ваша драма? – Моя? О чем вы спросили? – О драме.– Ну, идет как идет. Не хуже – и то хорошо.Наследие прошлого
– Ах, человек одинок и всем недоволен с рожденья.– Нет, я не верю. Во всем социализм виноват.Незнакомое существо
Вечно загадку таит для таланта чья-то убогость.Вечно сфинкса таит для артиста простой человек.Заивлене
Прашу зачислеть в уневирсететИдать степендюю. ОбитурьендНечестная борьба
– Сударь, вы бьете под дых. Почему? – Прошу извиненья.Рад бы честной борьбе, да рост у вас слишком велик.Адский план
Может ли целый народ в каменный век возвратиться?Нет. Но попытка сама дьявольской кажется мне.Шлейермахер[3]
Бога он вздумал искать. И где? В человеческом сердце.В этом месте, увы, Бога никак не найдешь.К восстановлению памятника Фридриху Великому 15.06.1983
Снова кайзер у нас! Как в старое доброе время.
Дрожите, князья, короли! Ликуйте, народы! Ура!
Загрязнение
Род человеческий во власти капиталаПоходит на алмаз в зловонной куче кала.Памятник памятнику[4]
На мраморном пьедесталеВ аллее являлся мнеЧерный красивый Сталин.Я видел его как во сне.Весь город и целый мирСловам о победе внимал.Прусского кроя мундирПравую руку скрывал.Левую с планом сраженьяОн поднял и опустил.План утратил значенье.Герой ратный труд завершил.Смотрел он очень спокойноНа мир, на город, на нас.Смотрелся он очень достойно,Ведь он этот город спас.Никита – невежда, тупицаОтправил его в расход.Дурак желал отличитьсяВ глазах вашингтонских господ.Время сбилось с орбиты.Героев стыдится свет.Прошлое позабыто.В будущем смысла нет.Дыра в истории, пропастьВидна лишь в стихах поэтов.Мир обезумел от пошлости.Дай бог избежать конца света.Э. Венгерова
Вирши в пользу бедных
Элита
Элита
Из цикла «Письма ученому соседу»
Поклоны и приветы, любезный мой сосед,Ну, где твои жилеты? Поплачусь-ка в жилет,Тоскую, как на тризне, на улицу гляжуИ думаю о жизни, и слов не нахожу.Куда спешат людишки, троллейбусы, авто?Ответ искала в книжках, да что-то там не то,Лишь вывески, сияя, кричат мне, что к чему,Быть может, прочитаю и что-нибудь пойму.Пойму, о чем вещают рекламные щиты,На коих расцветают улыбки и цветы:Элитные квартиры, элитные коттеджи,Элитные сортиры, элитные колледжи,Элитные заборы, запоры и карнизы,Элитные сервизы, сюрпризы и круизы,Элитные кровати, кондомы, сигареты,Элитные печати, штампы и конфеты,Элитные диваны, джакузи, краны, ванны,Элитные презенты и абонементы,Элитные продукты, овощи и фрукты,Элитные собранья, тусовки, заседанья,Элитные коктейли, отели и модели,Элитные плафоны, билайны-телефоны,Элитные вагоны, салоны, пансионы,Элитные застройки эпохи перестройки,Элитные услуги, элитный сексапил,Элитные подруги, коль ты виагру пил…Кругом одна элита, все только высший сорт,А улица разбита, тут ногу сломит черт.Пока закон о гимне проходит на ура,Урановых отходов растет-растет гора,Чуть символ или знамя – уж новая заря,А что там будет с нами – всем до фонаря.Как там с бюджетом было? Что строчка, то закон.Но кто бы пособил нам восстановить озон?Элита в двух палатах, и в Смольном, и в Кремле,Но что же депутаты решили о земле?Что о жилье сказали? И о трудоустройстве?Ах, это все детали, напрасное расстройство.Нет у меня тойоты, пежо иль беэмве,И значит, в квотах-льготах я ни бе, ни ме.Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
27 апреля 1971 г. на заседании Политбюро СЕПГ было принято решение о снятии Ульбрихта. Над подготовкой этого свержения с 1964 г. работали Леонид Брежнев и Эрих Хонеккер. Баллада написана в 1983 г., не позднее 17 марта.
2
Немцы называют их желтыми: gelbe Kiefer.
3
Фридрих Даниэль Эрнст Шлейермахер (1768‒1834) – немецкий философ-теолог, Основатель либеральной протестантской теологии.
4
Памятник Сталину в восточном Берлине был установлен 1 августа 1951 г., снесён в 1961 г.