Чужой сценарий

Глава первая

Воздух в редакции пах старым кофе, пылью и тихим отчаянием. Именно в такие дни, когда дождь назойливо барабанил по оконным стеклам, превращая город в размытый акварельный пейзаж, Ксения Колесникова чувствовала себя особенно остро, журналисткой на свалке новостей. Ее пальцы с бешеной скоростью выбивали танец по клавиатуре, закрывая одно за другим вкладки браузера. Скандал с застройкой парка? Уже освещали конкуренты. Развод поп-звезды? Читатели зевают. Депутат-взяточник? Не хватало доказательств, одни анонимные наводки. Сплошная шелуха, информационный шум, который даже нельзя было назвать новостью.

– Колесникова, к шефу! – донеслось из-за стеклянной стены кабинета главного редактора.

Владислав Петрович, мужчина с лицом вечно невыспавшегося бульдога, указывал на разворот свежего номера их же газеты. Статья о новых велодорожках занимала почетное место. Ее статья.

– Ксюш, народ зевает. Рейтинг падает. Мне нужна кровь. Мне нужны эмоции. Мне нужен на первых полосах громкий сюжет, а не социальный репортаж о счастливых велосипедистах – он говорил тихо, но каждое слово било точно в цель. – Ты способна на большее. Где та Колесникова, которая в прошлом году вскрыла схему с тендерами? Та, что не боялась сунуться носом куда не просят?

Та Колесникова сейчас сидела напротив и смотрела на свои руки. Та Колесникова допустила одну ошибку, поверила непроверенному источнику в материале о коррупции в мэрии. Его оперативное опровержение едва не стоило ей работы. Теперь ее звали не иначе как «наша опальная звезда расследований», и каждый ее материал вычитывали под микроскопом.

– Влад Петрович, я в процессе. Ищу зацепки, – попыталась парировать Ксения, чувствуя, как по спине бегут мурашки.

– Зацепки? У меня тут пацан из отдела спорта принес зацепку о договорных матчах в третьей лиге! И она выглядит сочнее твоих велодорожек! У тебя есть ровно сорок восемь часов, чтобы найти что-то, что заставит меня забыть о твоем провале. Или я отдаю этот сюжет ему. Понятно?

Это был ультиматум. Прозрачный и жесткий. Ксения молча кивнула и вышла из кабинета, стиснув зубы. Она прошла к своему заваленному бумагами столу, отодвинула кружку с остывшим капучино и уставилась в монитор. Ее отражение в темном экране выглядело уставшим и потертым. Но в глазах, зеленых и цепких, тлела искра. Искра того самого азарта, что заставляла ее лезть в самые темные уголки города в погоне за историей. Она снова открыла браузер. Соцсети, телеграм-каналы, криминальная хроника, слухи, сплетни. Ничего. Тишина.

– Ну же, – сказала она сама себе. – Должно же что-то случиться. Что-то большое.

Ксения откинулась на спинку стула, заставив его жалобно скрипнуть, и провела рукой по волосам. Нужно было перезагрузиться. Хотя бы на пять минут.

– Эй, Колесникова, не ломай мебель! Бюджет у нас и так дышит на ладан – раздался шутливый голос с соседнего стола.

Это был Толик, IT-гений и, по совместительству, главный по гифкам с котами в их отделе. Его стол напоминал командный центр футуристического звездолета: три монитора, мигающие роутеры, разобранная клавиатура и обязательная банка с пепси.

– Если сломаю, починишь, о великий гик всех времен и народов», – фыркнула Ксения, но уголки ее губ дрогнули в слабой улыбке.

– За пепси и пару сушек сочту за честь. Что-то ты помрачнела. Шеф опять про ту историю? – Толик катался на стуле к ее столу, предлагая банку газировки из своего стратегического запаса.

Ксения взяла банку с благодарностью. Холодок приятно обжег ладонь.

– Не только. Ищет кровь, а я приношу воду. Велосипедисты, Толик! Кому, кроме самих велосипедистов, это вообще интересно?

– Ну, экологам еще. И урбанистам. И ладно, понимаю», – сдался он, видя ее взгляд. – Но ты же знаешь, где рыть. Твои расследования всегда были с перцем.

– С перцем, который потом выходит боком», – мрачно заметила Ксения.

С другого конца зала к ним подкатилась на стуле Лена из отдела светской хроники.

– О, я слышала про «перец»! Ксюш, может, переключишься на что-то повеселее? У меня как раз пара местных блогерш закатила драму в новом клубе. Пластины чуть не повышибали друг у друга из… э-э-э… из причесок. Намолотим хайпа!

Ксения покачала головой, но уже улыбалась по-настоящему.

– Спасибо, Лен, но я, кажется, уже отвыкла от твоего гламурного фронта. Мой удел грязь, подворотни и коррумпированные чиновники.

– Ну, как знаешь. Предложение остается в силе. Драка она ведь тоже, считай, криминал», – с намеком подмигнув, Лена откатилась обратно к своему розовому ноутбуку.

Толик понизил голос.

– Серьезно, Ксения, если что я тут. Базы данных, глубокая паутина, взлом почты мафиози. Ну, ладно, не взлом, но найти что-то, что плохо спрятано, запросто.

– Знаю, Толик. Спасибо. Если будет наводка…

Ксения отхлебнула пепси и снова повернулась к монитору. Она чувствовала себя немного лучше. Эта суета, этот знакомый гул голосов, стук клавиатур, телефонные звонки, все это была ее стихия. Здесь она была дома. Здесь ее ценили, несмотря на все неудачи. Она открыла новый документ и снова уставилась на мигающий курсор. Сорок восемь часов. Сутки, чтобы найти идею. Еще сутки, чтобы ее проверить и написать.

– Ну, хорошо, – прошептала она сама себе, выпрямляясь. – Хочешь кровь? Получишь кровь.

Ее пальцы вновь заскользили по клавиатуре, уже с новым, решительным настроем. Она заново прошерстила все свои старые контакты, чаты, закладки. Она искала не всплывающие новости, а тихий шепот. Намек. Случайную фразу. И в этот момент, словно в ответ на ее решимость, зазвонил ее личный телефон. Неизвестный номер. Обычно она такие не брала. Но сейчас. Сейчас любая зацепка была на вес золота. Ксения отложила банку с пепси, сделала глубокий вдох и нажала кнопку ответа.

– Алло? Колесникова слушает.

– Сестренка, привет! Это напоминание из мира нормальных людей, где у выходных есть планы! – раздался в трубке веселый, до боли знакомый голос.

Ксения непроизвольно скисла.

– Сереж. Привет. Слушай, я как раз на работе, дел…

– Не начинай! – перебил ее брат. – Одно дело – «дело», другое – мое бракосочетание. Ты же в курсе, что оно через три недели? Мама уже неделю как звонит, спрашивает, получила ли ты приглашение и какой размер платья ты теперь носишь. Я сказал, что ты у нас стройная, как кипарис, чтобы она не паниковала.

Ксения с тоской посмотрела на экран.

– Кипарис. Спасибо, выручил. Приглашение получила, конечно. Висит на холодильнике под магнитом «Свободу крокодилу Гене!».

– Так ты будешь моей свидетельницей или как? Я уже все друзьям разболтал, что у меня самая крутая журналистка на районе будет меня под венец провожать. Только, чур, ноутбук с собой не тащить.

– Сережа, я. Блин, я же вроде тебе писала, что уточню по работе?» – Ксения беспомощно провела рукой по лбу.

На другом конце провода воцарилась театральная пауза.

– Ксюх. Ты забыла.

Это было не вопросом, а констатацией факта. Голос брата потерял часть своего задора.

– Нет! То есть да. Прости, совсем вылетело из головы. У нас тут аврал, шеф ультиматум поставил, сорок восемь часов на сенсацию – она замолчала, понимая, что оправдания звучат жалко.

– Понятно, – Сережа вздохнул. – Ладно, я не отстану. Напомню завтра. И послезавтра. Просто дай мне понять, смогу я на тебя рассчитывать или мне срочно просить Саньку с работы. Он, правда, два метра ростом и борода как у гнома, в костюме будет выглядеть своеобразно.

Ксения расхохоталась. Представление было комичным.

– Хорошо, хорошо, замучил ты меня. Завтра. Обещаю, завтра к вечеру будет точный ответ. И да, я буду твоей свидетельницей. Даже если шеф прикажет мне в это время брать интервью у инопланетян в Антарктиде.

– Вот это другое дело! – Сережа снова ожил. – Ладно, не буду отвлекать. Ищи свою сенсацию. Только чтобы про меня потом не написали: «Брат известной журналистки Колесниковой женился в гордом одиночестве, так как свидетельница пропала в погоне за новостями.

– Договорились. Пока, Сереж.

Ксения положила трубку и снова уткнулась в монитор, но теперь на ее лице играла улыбка. Этот звонок стал глотком свежего воздуха, напоминанием, что есть другая, нормальная жизнь, где главные новости – это свадьба брата и размер платья. Но мысль о свадьбе лишь подстегнула ее. Теперь у нее был еще один дедлайн личный. Нужно было быстро найти историю, закрыть ее и с чистой совестью погрузиться в предсвадебную суету. Она с новыми силами принялась листать ленту. И вот, почти сразу, ее взгляд зацепился за едва заметный пост в одном из местных пабликов. Сообщение было смутным, почти конспирологическим: «Двух китов бизнеса видели сегодня у старого особняка на Приозерной. Интересно, кого там на уши поставят? Совещание без лишних глаз?» Сердце Ксении учащенно забилось. «Киты бизнеса»? «Старый особняк»? «Совещание без лишних глаз»? Это пахло чем-то. Возможно, именно тем, что ей нужно. Она уже собиралась показать пост Артему, как телефон снова завибрировал на столе. Снова неизвестный номер. На этот раз звонок был беззвучным, как удав. И от этого куда более зловещим. Брать трубку она не стала.

Глава вторая

Ксения уже потянулась к мышке, чтобы показать Толику подозрительный пост, как дверь в их отдел с грохотом распахнулась. В проеме, запыхавшийся и сияющий, стоял Гоша из отдела политики. Его пиджак был помят, галстук съехал набок, а глаза горели азартом охотника, выследившего редкую дичь.

– Колесникова! Ты здесь! Идеально! – он ринулся к ее столу, сметая на своем пути стопку свежих газет.

Толик поднял бровь.

– Гоша, ты в порядке? Выглядишь так, будто только что убегал от медведя. Или от депутата. Это почти одно и то же.

Гоша проигнорировал его, уперевшись руками в край стола Ксении. От него пахло ветром и дешевым кофе.

– Ксюх, выбрось ты свои велосипеды из головы. Я только что от своего человека. Слушай сюда, это бомба атомная! – он понизил голос до драматического шепота, который был слышен на весь отдел.

Ксения насторожилась. Гоша редко ошибался в своих источниках.

– Какая бомба? – спросила она, чувствуя, как внутри все замирает в предвкушении.

– Панков и Ястребов. Два самых больших паука в этой банке. Они сегодня встречаются. Тайно. Без свит, без всего.

Ксения приподняла бровь.

– И что? Боссы иногда встречаются. Может, сольют друг на друга компромат, может, наоборот, бизнес поделят.

– Не понимаешь! – зашептал Гоша еще тише. – Они смертельные конкуренты. Они друг друга люто ненавидят! Если они садятся за один стол – это не просто бизнес. Это передел всего и вся. Мой человек сказал: это может «перевернуть весь город с ног на голову». Понимаешь? С НОГ на ГОЛОВУ!»

Сердце Ксении заколотилось чаще. Старый пост в паблике мгновенно обрел плоть и кровь. «Киты» оказались двумя самыми влиятельными людьми в городе. И встреча была не «может быть», а точно сегодня.

– Где? – одним словом спросила Ксения.

Гоша ухмыльнулся.

– В старом особняке Полянских на Приозерной. Тот, что заброшенный, с колоннами. Как в готическом романе. Идеальное место для темных делишек. Я собираюсь туда! Представляешь кадры? Они выйдут оттуда вместе и я буду первым, кто их встретит! Это будет главная полоса на месяц вперед!

Он выпрямился, поправил галстук с видом первооткрывателя.

– Подожди, Гош, – Ксения встала. – Ты один? Это же опасно. Если встреча тайная, они вряд ли будут рады прессе.

– Один? Конечно, один! Это моя тема, моя наводка! Я уже такси вызвал, он через пять минут. Просто подумал, предупредить тебя, раз у тебя там с шефом проблемы. Может, и тебе сюжет свалится с неба, пока я главного ловлю

В его тоне сквозило снисхождение. Он уже видел себя героем номера.

– Гоша, это же Панков и Ястребов! – попыталась образумить его Ксения. – Их охрана может просто так не подпустить. А то и хуже.

Но Гоша уже не слушал. Он достал телефон, проверяя, где такси.

– Расслабься, Колесникова. Я журналист, я не враг. Я просто задам пару неудобных вопросов. Это же наша работа, верно?

Он повернулся и почти побежал к выходу, на ходу крича:

– Влад Петровичу от меня привет передавай! Скажешь, что я привезу ему первую полосу!

Дверь захлопнулась за ним. В отделе на секунду воцарилась тишина, нарушаемая лишь гулом компьютеров.

– Ну и ну, – свистнул Артем. – Панков и Ястребов. Это правда бомба. Жаль, Гоша мудак и все лавры соберет один.

Но Ксения не слышала его. Она смотрела на закрытую дверь, а в ушах у нее звенели слова: перевернуть весь город с ног на голову. Что, если Гоша прав? Что, если это и есть тот самый сюжет, который ей нужен? Тот, что спасет ее карьеру. Но что-то грызло ее изнутри. Тревога. Гоша был азартен и не всегда осторожен. А эти люди с ними шутки были плохи. Она резко схватила сумку и куртку.

– Куда ты?– удивился Толик.

– Не знаю, – честно ответила Ксения, на ходу запихивая в сумку диктофон и зарядку. – Но сидеть здесь, пока Гоша совершает глупость и упускает, возможно, главную историю года, я не могу.

Она не побежала, как Гоша. Она вышла из отдела быстрым, решительным шагом. У нее было свое чутье. И сейчас оно кричало, что встреча в старом особняке – это не просто новость. Это что-то большее. И она должна быть там первой. Гоша стоял в коридоре смотря в телефон. Он выпрямился, поправил галстук с видом первооткрывателя, и в этот момент его телефон пронзительно зазвонил. Гоша взглянул на экран и помрачнел.

– Шеф… – пробормотал он и, сделав Ксении знак «подожди секунду», поднес трубку к уху. – Да, Владислав Петрович? Я как раз… Да, понимаю… Сейчас? Но у меня есть… Нет-нет, конечно, я уже бегу.

Он бросил на Ксению взгляд, полный немой ярости и разочарования, сунул телефон в карман и схватился за голову.

– Все пропало! Старина Бульдог вызвал к себе срочно. Какая-то хрень с его любимым интервью, которое кто-то неправильно сверстал. Он будет меня рвать минут сорок, не меньше! Я все пропущу! – он был готов биться головой о стеклянную перегородку.

Ксения почувствовала, как у нее внутри что-то щелкнуло. Судьба сама протягивала ей руку.

– Гоша, слушай, – она схватила его за рукав пиджака. – Это мой шанс. Твой тоже. Шеф мне ультиматум поставил 48 часов на «бомбу». Если я ее не найду, мне конец. Дай мне съездить. Я все отсниму, возьму комментарии, если получится. Все лавры твои. Я только в материале тебя упомяну как источник. Ты же будешь у шефа, у тебя железное алиби на случай, если там что-то пойдет не так. Мы все выиграем. Гоша смотрел на нее, борясь с внутренним конфликтом. Азарт боролся с собственническим инстинктом. Он явно не хотел делиться славой, но и упускать сенсацию из-за дурацкой верстки было выше его сил.

– Только аккуратно, Колесникова, – сдавленно выдавил он наконец. – Это моя информация! Ты ничего не предпринимаешь без моего звонка. Снимаешь, наблюдаешь и все. Поняла? Никакой самодеятельности.

– Честное журналистское», – быстро сказала Ксения, уже натягивая куртку.

– Ладно, езжай,– махнул рукой Гоша, уже поворачиваясь к выходу, чтобы бежать на расправу к шефу. – Только чтоб ни одного моего слова зря не было! И позвони, как только что-то узнаешь!

– Договорились! – крикнула ему вдогонку Ксения, хватая со стола ключи от редакционной машины, которые обычно висели без дела.

Она выскочила из отдела, оставив Толика с открытым ртом.

– Эй, Ксюх! А если это ловушка?– крикнул он ей вслед.

Но Ксения уже не слышала. Она летела по лестнице, ее сердце колотилось от адреналина. Сомнения и страх остались где-то позади. Теперь она думала только об одном: особняк на Приозерной, тайная встреча и история, которая спасет ее карьеру. Она даже представить себе не могла, какую именно «бомбу» ей предстоит найти.

Глава третья

Редакционная «десяточка» с подгуливающей дверью и вечно горящей лампочкой «check engine» рванула с места, едва Ксения вывернула на проспект. Городские улицы сливались в цветной поток, но в голове у нее была только одна точка на карте – старый особняк на Приозерной. Мысли путались. Панков и Ястребов. Вместе. В заброшенном месте. Что они могли делить? Слияние? Поглощение? Или что-то более темное? Слова Гоши «перевернуть весь город с ног на голову» отдавались навязчивым эхом. Рука сама потянулась к телефону, закрепленному на держателе. Нужна была хоть какая-то проверка. Один источник, даже хороший, – это мало. Особенно когда на кону все. Она пролистала контакты и нашла нужный номер. «Михалыч». Следователь Степанов. Не самый высокий чин, но свой в доску, знакомый еще по ее первой громкой статье о контрафактном алкоголе. Он тогда получил повышение, а она премию. С тех пор относились друг к другу с уважением. Она нажала на вызов, включив громкую связь. Трубку взяли почти сразу.

– Ну, здравствуй, пропащая. Год не звонишь, значит, дело есть? – раздался хриплый, прокуренный голос.

– Привет, Михалыч. Скучаю без твоих баек про бандитов-неудачников. Дело может, и есть. А может, и паранойя. Хочу спросить «в тему».

– Задавай вопрос, журналистка. Только смотри, если опять про того вора в законе, который мне как кость в горле, я трубку брошу..

– Нет, не про него, – Ксения ловко перестроилась в ряд. – Скажи, а у вас в органах не витают ли слухи насчет двух больших шишек? Ну, самых больших. Панкова и Ястребова.

На другом конце провода наступила пауза.

– В смысле «слухи»? Что они, наконец, друг друга перестреляют? Так это уже лет пять как народная молва ходит.

– Нет. Слухи, что они могут встретиться. Сегодня. Тихо, без лишних глаз.

Степанов фыркнул. Слышно было, как он зажигает сигарету.

– Ксень, дорогая, ты чего курила? Они друг друга на дуэль вызывали бы, только это не XIX век. Встретиться? Да они на одном благотворительном приеме в одном зале сидеть не будут, организуют так, чтобы между ними либо мэр, либо ползала полиции сидел. Какая встреча? Чушь собачья.

Ксению его скепсис лишь подстегнул.

– А если не чушь? Если у них есть общий интерес, который перевешивает личную неприязнь? Что-то очень большое и очень темное.

– Темное – это по нашей части, это верно, – Степанов сделал затяжку. – Но нет, не слышал ничего. Ни одна моя удочка на хлеб не клюет. А они бы клюнули, поверь. У таких встреч подготовка серьезная, волны идут. Тишина. Значит, ничего нет.

Ксения почувствовала легкий укол разочарования. Но она доверяла своему чутью больше, чем словам даже самого хорошего следователя.

– Ладно, Михалыч, спасибо. Если что-то проскочит – позвонишь?

– Обязательно. Только ты сама-то аккуратней. Если они и встретятся где-то в темном углу, то охрана у них будет серьезная. Не подходи близко, а то засчитают как случайный несчастный случай на охоте. Понимаешь?

– Понимаю, – Ксения сжала руль. – Спасибо за предупреждение.

Она положила трубку. Скептицизм Степанова не охладил ее пыл, а наоборот, добавил азарта. Все думают, что это невозможно? Значит, если это правда, сенсация будет в десять раз громче. Она прибавила скорость. Старый особняк был уже не за горами. Теперь она должна была проверить все сама. Лично. И мысль о том, что охрана может быть «серьезной», лишь заставила ее улыбнуться. Осторожность – это не про нее, когда на кону главная история в карьере. Ксения уже почти свернула на Приозерное шоссе, как телефон снова зазвонил. Все тот же номер «Михалыча». Она нажала на ответ, чувствуя легкое беспокойство.

– Ну что еще? Нашел своего вора в законе? – попыталась она пошутить.

Но голос Степанова был серьезным, без тени былой иронии.

– Слушай, Ксень, а ты чего вообще удумала-то?

Ксения нахмурилась.

– В смысле? Я же сказала интересуюсь. Журналистская работа.

– Брось, не валяй дурака. Ты позвонила не интересуясь. Ты позвонила, чтобы проверить, не висит ли уже на этом месте наряд или прослушка. Я тебя знаю. У тебя в голосе был тот самый подозрительный звонок, который всегда бывает, когда ты лезешь в какую-то жопу.

Ксения промолчала. Степанов был слишком проницательным.

– Где ты сейчас? – спросил он напрямую.

– Еду проверять информацию. – уклончиво ответила она.

– На Приозерную?– в голосе Степанова прозвучала тревога.– Ксения, слушай меня внимательно. Я только что, после твоего звонка, на всякий случай позвонил одному парнишке из экономического отдела. Так, поболтать. Он не в курсе никаких встреч, но сказал одну интересную вещь. Оба твоих «кита» сегодня тихие, как рыбы об лед. Ни телодвижений, ни встреч в расписании. Полное затишье. А знаешь, что это обычно значит у таких людей?

Ксения сглотнула.

– Что они заняты чем-то очень важным?

– Именно. Чем-то, что не афишируется. И если твой источник прав, и они там реально собрались. Ксения, это не уровень «случайного несчастного случая на охоте». Это уровень «исчезновения без вести». Ты меня поняла? Туда лезть не стоит. Ни тебе, ни твоим коллегам. Если что-то случится, мы будем разводить руками и говорить, что ничего не знали. Это не наш уровень..

Ледяная волна пробежала по спине Ксении. Но сейчас было уже не до страха. Слова Степанова лишь подтверждали, встреча действительно должна состояться. И она будет чрезвычайно важной.

– Поняла тебя, Михалыч. Спасибо за заботу.

– Это не забота, это предупреждение! – почти крикнул он в трубку. – Ксения! Не…

Она нажала на красную кнопку, оборвав его на полуслове. Ее руки слегка дрожали, но внутри все горело. Страх был, да. Но его перекрывало жгучее, всепоглощающее любопытство. Степанов боялся. А значит, там и правда что-то большое. Она свернула на грунтовую дорогу, ведущую к особняку. Высокие сосны по бокам сгущались. Телефон снова завибрировал. Степанов перезванивал. Ксения перевела его в беззвучный режим и убрала в карман куртки. Теперь ничто не могло ее остановить.

Глава четвёртая

Предупреждение Степанова повисло в воздухе тяжелым, зловещим облаком. «Исчезновение без вести». Эти слова отдавались в висках навязчивым, тревожным стуком, в такт стучащим по щекам веткам низкорослых сосен. Грунтовая дорога становилась все уже и хуже, превращаясь в две едва заметные колеи в высокой, пожухлой траве. Редакционная «десятка» подпрыгивала на ухабах, скрипела всеми немытыми деталями, но упрямо ползла вперед. Казалось, цивилизация осталась где-то далеко позади, за поворотом. И вот, сквозь частокол стволов, он показался. Особняк Полянских. В сумерках он выглядел еще более мрачным и заброшенным, чем она себе представляла. Массивное, двухэтажное здание в стиле усадебного классицизма, но все его былое величие теперь казало сь злой пародией. Колонны по фасаду были покрыты грязью и следами непогоды, штукатурка облупилась, обнажив кирпичную кладку, похожую на струпья. Кое-где зияли пустые глазницы окон, в других еще сохранились стекла, но они были темными и непроницаемыми, как у мертвой рыбы.

Чердачное окно под самой крышей было разбито, и из него, словно из раны, свисали клочья какой-то темной материи, то ли остатки шторы, то ли гнездо. Роскошный когда-то балкон на втором этаже скривился и просел, грозя обрушиться под весом собственного запустения. Ксения заглушила двигатель. Тишина, наступившая после треска мотора, была оглушительной. Давящей. Ее нарушал лишь свист ветра в соснах да навязчивый скрежет где-то в глубине особняка, вероятно, сорванная ставень или дверь на петлях. Она вышла из машины. Воздух был холодным и влажным, пахнет хвоей, прелой листвой и чем-то еще – сладковатым запахом тления и забвения. Никаких дорогих автомобилей Панкова или Ястребова. Никакой охраны. Ни души.

– Гоша ошибся? Или я опоздала? – пронеслось в голове.

Но журналистское чутье, тот самый внутренний компас, что всегда вел ее к цели, упрямо твердил: нет. Ты там, где нужно. Что-то здесь не так. Она достала телефон. Ни звонков от Гоши, ни сообщений. Только надпись «Нет связи». Идеальное место для секретных встреч. Сердце колотилось где-то в горле. Страх, холодный и липкий, шептал ей сесть обратно в машину и уехать. Вернуться в теплую, шумную редакцию, к Артему и его шуткам. Но любопытство было сильнее. Оно было тем топливом, что всегда гнало ее вперед. Что, если они все еще внутри? Что, если она сможет подслушать? Увидеть? Сделать те самые кадры, о которых мечтал Гоша? Ксения натянула капюшон, засунула руку в сумку, проверяя, на месте ли диктофон и фонарик. Глубоко вдохнула запах опавшей хвои и страха. Решение было принято. Она медленно, стараясь не скрипеть гравием под ногами, двинулась к особняку.

Воздух у особняка был густым и спертым. Пахло не просто сыростью и тлением, а чем-то еще – резким, химическим, сладковато-едким, как будто кто-то недавно жег пластик. Ксения морщила нос, пытаясь определить источник, но запах был разлит повсюду, смешиваясь с ароматом хвои и создавая неповторимый, тревожный букет. Земля вокруг была усыпана мусором: осколки бутылок, ржавые банки из-под консервов, обрывки полиэтилена, поблескивающие на угасающем свете. У подножия одной из колонн валялась куча тряпья, и Ксения невольно поморщилась, представив, что под ней может скрываться. Сомнения накатывали с новой силой.