Доченька от бывшего. Нас (не) вернуть

Глава 6

Алина

Чернов внимательно смотрит на меня.

Я тоже зачем-то останавливаю на нем свой взгляд, хотя нам с Катюшей сейчас нужно бежать без оглядки. Ведь когда он узнает правду, может стать плохо. Плохо нам всем.

Спешу вытолкнуть дочку из палаты, но она, как назло, не торопится возвращаться в коридор.

Ловлю себя на мысли, что за эти годы Артур совсем не изменился. Все та же модельная стрижка, тот же цвет волос. Разве что черты лица стали грубее, но от этого не потеряли свой красоты.

Вспоминаю, как подолгу любовалась им, не веря своему счастью. Хотелось смотреть и смотреть, запускать пальцы в его волосы, нежно касаться колючей щетины на щеках.

Но теперь это все в прошлом. В прошлом, которое я не хочу вспоминать. Которому не место в нашей с Катей жизни. И я не хочу снова все испортить.

– Малышка, пойдем, – прошу доченьку. – Здесь нельзя находиться посторонним, я же тебя предупредила.

– Ну, мааам… – тянет она. – Дверь была открыта, и я просто посмотрела в щелочку.

Снова оглядываюсь на Артура.

Боже! Зачем я это делаю?

Его взгляд заставляет мое сердце ускоряться. Биться так быстро, будто оно вот-вот выскочит из груди.

Я не знаю, как переживу это время, пока буду работать тут. Я не знаю, как смогу сдержаться, чтобы не впасть в отчаяние.

Потому сейчас думаю только об одном: сбежать! Скорее скрыться в коридоре. Не обращать внимание, как уверенный темный взгляд мужчины прожигает во мне дыру.

Даже с этой повязкой на голове он выглядит на все сто. Хозяином себя чувствует. Вот так запросто купил меня.

Я зачем-то опять оборачиваюсь и вижу, как спокойно Артур смотрит на нас. Не отводит взгляда, как я и думала. Внимательно изучает и меня и дочку. С ног до головы. Точно пытается найти ответы, которые мне так не хочется ему давать.

– Мамуль, ну, можно я останусь?! Одной ждать тебя так скучно, – канючит в это время дочь.

– Нет нельзя. Пациентам нужен покой.

– Так это твоя? – неожиданно вступает в разговор мужчина.

– Не ваше дело! – на душе бушуют чувства. Шторм из эмоций, способный снести все на своем пути.

– Красивая. Прямо как мама, – заключает Артур, и его слова делают лишь больнее.

Я очень долго переживала наш разрыв. Справиться мне помогла лишь беременность, моя малышка, что вытащила меня с самого дна.

Я с трудом собрала все осколки своей разбитой души и склеила их, кропотливо соединяя один за другим. Но теперь не уверена, что эти соединения выстоят, не разбив меня вдребезги снова.

Поэтому, пожалуйста, пусть все просто поскорее закончится!

Ничего не отвечаю, потому что не собираюсь участвовать в этом разговоре. Все может зайти слишком далеко. А что, если Артур вспомнит? Вдруг захочет забрать у меня дочку? И он сможет это сделать, потому что в его руках деньги и власть. Огромная власть.

У меня даже мурашки бегут от осознания своих же мыслей. Потому я продолжаю толкать дочь к выходу, тогда, как она не спешит лишаться общества нового знакомого. Особенно, после того, как тот назвал ее красивой.

– А хотите шоколадку? – выныривает откуда-то из-под меня эта хулиганка.

– Очень, – наиграно откликается Артур.

Мне приходится пропустить дочь, что уже тянется к своей маленькой плюшевой сумочке. Не хочу показаться полнейшей истеричкой. Раз уж так, то пусть угостит отца конфетой, и мы пойдем.

Катюшка достает ту самую «Аленку», которую получила в садике вчера.

– А у вас нет аллергии? – вдруг спрашивает она, замирая на расстоянии.

– Да вроде нет, – Артур для большей убедительности пожимает плечами.

Я вижу улыбку на его лице, что адресована моей малышке. Мне и радостно и горько одновременно.

Вдруг представляю, как бы все могло сложиться, не выгони он меня тогда. Как бы эти двое вместе проводили время. Как Артур читал бы дочери сказки перед сном. Особенно ее любимую, про мышонка, выдумавшего себе опасного друга, который потом оказался настоящим, грозящимся съесть его. Как бы Чернов нежно целовал свою принцессу в макушку и гладил по светлым мягким волосам.

Эти мысли вызываю столько разочарования внутри, что едва удается сдержать слезы, внезапно подкатившие к глазам.

Мне жаль, что все так получилось…

– Тогда держите, – Катя уверенно протягивает отцу «Аленку». – А то у моей подруги в садике аллергия, ей нельзя шоколадки. И мама у нее их всегда забирает, представляете?

Стою у выхода из палаты и не знаю, куда себя день.

Если бы только знала, что Чернов еще не перебрался в Москву…

– А твоя мама? – интересуется мужчина, переводя на меня заинтересованный взгляд.

Дочурка тоже поворачивается в мою сторону. Дарит мне улыбку. Искреннюю и чистую.

– Нет, моя мама хорошая. Я ее люблю.

Ком почему-то застревает в горле.

– Пойдем, – кивком указываю дочери на выход.

– Мамуль, ну, можно я останусь? На пять минут?

Глава 7

Артур

– Артур?! – незнакомая девушка входит в палату, оторвав меня от очень важного занятия – подсчета трещин на потолке.

Я закончил на двадцати, но, думаю, к ним прибавилось бы еще штучек пять, если бы идиллию не нарушил этот тонкий голос.

– Слава Богу! Я так волновалась! – с наигранной тревогой на лице дамочка спешит ко мне и усаживается рядом.

– Диана?! – уточняю, предполагая, что эта деланная красотка и есть моя жена.

Деланная – потому что ничего настоящего в ней нет. Губы-бант, очерченные скулы, ресницы до самых бровей, а еще грудь – твердая четверочка, которая, скорее всего появилась в этой палате даже раньше самой Дианы.

И вот смотрю на нее и понять не могу – как такое могло мне нравиться.

– Ты узнал меня, любимый? – прохладный руками незнакомка хватает мое лицо, пытливо заглядывает в глаза и ждет ответа.

– Конечно же, нет! – цежу сквозь зубы и легонько отталкиваю слишком навязчивую девушку.

– А я надеялась, что когда увидишь…

– Не повезло, – развожу я руками.

– Да я чуть с ума не сошла, когда мне позвонили! Думала, тебя переломало всего! Так испугалась… – девушка надувает губы, отчего те становятся еще более неестественными.

А я сижу и охреневаю над собой. Каким местом я себе жену выбирал? Хотелось бы сейчас посмотреть на себя старого и вправить на место мозги.

– А если бы переломался? Приехала бы утки из-под меня выносить? – хмыкаю, примерно представляя ее ответ.

– Артур, ну ты чего? Что такое говоришь?

– Ладно, чего хотела? – интересуюсь, желая поскорее остаться в одиночестве.

Из головы у меня не идет та санитарочка. Вот уж у кого точно все на месте. Все натуральное. Она пока пол мыла, я готов был собственной слюной подавиться, даже несмотря на жуткую головную боль.

Но дело, если честно, даже не в этом. Было что-то еще. Неуловимое, но, кажется, дико важное. Наверное, потому черты ее милого личика так конкретно засели внутри.

– Домой тебя забрать, – отвечает жена. – С клиникой уже договорились, полежишь еще пару дней, а потом дома отдыхать. Ты только не волнуйся, в компании все в порядке, там пока Голубев у руля.

– А кто это? – поднимаю бровь, потому что эта фамилия мне не дает ровным счетом ничего.

– Зам твой. Ты же всегда говорил, что только ему доверять можешь, – напоминает Диана, но для меня яснее не становится.

Но раз уж такое дело, пусть этот Голубев пока посидит за главного. Мне не жалко. Я ведь все равно не помню.

– Но есть еще одно дело, зай, – продолжает моя жена и тянется к папке, которую я только что у нее и заметил. – Нужно документы подписать. Срочно. Это надо было сделать еще пару дней назад. Нотариус ждет.

Девчонка протягивает мне бумаги, но как-то неуверенно. Наверное, хочет чтобы подмахнул не глядя. Но что-то мне подсказывает, что я никогда так не делаю.

– Просто подпиши. И поедем. Выписка готовится, машина ждет.

Беру в руки документы.

Брачный договор.

Серьезно, блин?!

– Это что? – чувствую, как во мне зверь просыпается.

– Брачный договор, – голос девушки чуть срывается, но она старается не показывать виду.

– Это я вижу, – строго произношу. – Нахрен ты мне его суешь?

– Так хотели же переподписать, но не успели, нотариус…

– Ты меня за дурака что ли держишь? – рявкаю, отчего девчонка подскакивает на ноги. – У меня память отшибло, а не мозги! – раздраженно выпаливаю. – Или ты разницы не видишь?

– Артур… честное слово собирались переделывать! Ты новый проект сам утверждал, просто оформить не успели.

– Короче, так, – усаживаюсь поудобнее. Говорить буду четко, чтобы у губастой не осталось никаких сомнений. – Пока память не вернется, я ничего подписывать не буду. Запомни и больше не раздражай.

– Но…

– Без «но». И в Москву я пока не возвращаюсь. Мне тут нормально, поняла?

Диана вздыхает.

А я смотрю на нее и думаю: где были мои глаза?

– А этому своему Голубеву передай…

– Он твой, а не мой… – обиженно бубнит жена.

– Да срал я! Просто предупреди, чтобы пасть на мой бизнес не разевал. Память вернется, и, не дай Бог, мне не понравится то, что я там увижу.

– А у тебя точно память пропала? – сомневается в моей беде Диана. – Ведешь себя так, будто…

– Я все сказал, – предупреждаю ее. – Надеюсь, ты услышала меня, Диана?

– Знаешь что, зай?! Я приду завтра. Ты тут обдумай все как-то. Не знаю, успокоительных попроси. А потом о твоем отъезде мы поговорим снова.

Девчонка еще раз окидывает меня критическим взглядом, после чего выходит из палаты с гордо поднятой головой.

А я снова остаюсь один.

Укладываюсь обратно на постель, подкладывая руки под голову.

Кто же ты такой, блин, Артур Чернов? Не терпится уже с тобой познакомиться.

Оставшийся день тянется бесконечностью. Я все жду, когда в моей палате появится нежная нимфа со сладким именем Алина, которое я выведал у врача еще вчера. Но вместо ее два раза мыть мою палату приходит какая-то бабка.

Тогда я злой несусь прямо в кабинет заведующего, где мне клятвенно обещают, что завтра с самого утра Алина будет в полном моем распоряжении.

Вот только утром ко мне заглядывает совсем другой человек.

– А вы чего тут делаете? – спрашивает девчушка лет пяти, выглядывая из-за двери.

– Лежу. А ты?

– А я стою.

Не знаю почему ее вид вызывает у меня расплывшуюся во все лицо улыбку. Почему-то кажется, что к детям обычно я не питаю каких-то теплых чувств, но здесь вдруг ощутил потребность продолжить общение. Потянуло. Странным образом.

– Иди сюда, – подзываю девочку.

Та сначала оглядывается, а потом все же заходит в палату.

Мелкая она, конечно. Глазастая. Волосики чуть кудрявятся на висках.

– А вы не мой папа? – вдруг спрашивает она, заговорщически сузив глаза.

При этих словах что-то екает внутри. Но я не показываю вида.

– Нет. А что есть такие подозрения? – тоже щурюсь. Эта игра в гляделки мне нравится.

Но ее резко приходится прервать, потому что в палате неожиданно возникает моя Алина.

– Малышка просто обозналась, – она спешит схватить девочку и вытащить ее за дверь.

Глава 8

Алина

– Пойдем, – кивком указываю дочери на выход.

– Мамуль, ну, можно я останусь? На пять минут? – дочка складывает ладошки в молящем жесте.

Она делано надувает губки, как поступает обычно в таким случаях, и трясет передо мной прижатыми друг к другу ладонями.

И это частенько у нее срабатывает, потому что я мягкая и постоянно ведусь, не желая, чтобы мой ребенок расстраивался.

Но сейчас совсем иная ситуация. Кардинально другая.

Я не хочу оставлять ее с отцом, даже учитывая, что Артур ничего не помнит.

А вдруг Катюша привяжется к нему?

Что, если после начнутся ненужные вопросы?

Да и вообще моя девочка разочаруется, как только Чернов укатит в свою Москву.

А он уедет. Обязательно. Скорее всего, за ним пока просто не прислали охраняемый кортеж. Уверена, как только машина будет, мой бывший свалит в туман, потеряв ко мне и моей малышке всякий интерес.

– По-моему, надо соглашаться, – подначивает меня мужчина.

Он крутит в пальцах «Аленку», подаренную дочерью, а смотрит прямо на меня.

– Разберусь без ваших советов, – с раздражением отвечаю ему.

На самом деле, я просто боюсь. И очень. Чувствую, что если Артур меня вспомнит, а это может случиться в любой момент, ничего хорошего из этого не выйдет.

Страшно, что он надумает забрать себе дочь.

Когда-то мы мечтали о малыше, и мне казалось, что, когда узнаем о беременности, не будет никого счастливее.

Артур тогда сказал, что первой, непременно, должна родиться дочка. Он бы назвал ее Катей. «Екатерина Артуровна Чернова. Звучит ведь?» – примерялся он, воображая, что дочь будет обязательно похожа на меня. А после родится и сын. Наследник. А, может, и не один. Но сначала принцесса.

Сказать, что я была вне себя от счастья после таких разговоров – ничего не сказать. Я даже дышать боялась, чтобы не спугнуть эту эйфорию. Будто Камаз с апельсинами перевернулся именно на моей улице.

А в итоге…

В итоге я узнала о том, что беременна, когда вернулась в родной город полностью сломленной. Сидела на унитазе и рыдала. Казалось, что остатки моего мира, еще не добитые расставанием с Артуром, рушатся окончательно.

Я в буквальном смысле видела, как они на моих глазах превращаются в пыль.

И тогда мне стоило огромных усилий собрать все остатки и сказать уверенное «да» своей дочери. «Да» нашей с ней новой жизни. Разве я смогла бы избавиться от малышки? Нет. Никогда.

– Ну, мааамааа… – тянет дочка. – Мне в коридоре весь день тебя ждать? Я ведь устану, – маленькая манипулятора еще сильнее выпячивает губы.

«А за коридор можешь сказать спасибо своему отцу!», – чуть не вырывается у меня. Каким-то чудом выходит сдержать этот порыв.

– Ладно, хорошо! – сдаюсь я в итоге.

Скорее помою тут все, и быстрее мы уйдем. А сейчас только время трачу, вступая в бесполезную борьбу с дочерью.

– А вы почему шоколадку не едите? – интересуется Катюша, но, даже секунды Артуру не дав, переходит сразу к следующему вопросу, который, наверное, кажется ей более важным: – А хотите, покажу свои игрушки?

– В гости меня приглашаешь? – мужчина вскидывает брови. Наверное уже прикидывает, как я приглашу его в свою квартиру.

– Нет в рюкзачке, – Катя поворачивается к нему спиной, демонстрируя поклажу.

– Ого! – слишком неправдоподобно удивляется Артур. – У тебя, наверное, спина устала такую тяжесть таскать?

– Нет. Пустяки! – отмахивается от вопроса дочка. – Они легкие! Вот, хотите, сами посмотрите.

Я мотаю головой, будто сбрасываю наваждение.

Наверное, мне стоит поторопиться, пока память не вернулась к хозяину, и Артур не сложил дважды два, чтобы понять все.

Потому выхожу из палаты, на свой страх и риск оставляя там Катю, и бегу за тряпкой и ведром. Такую скорость я, кажется, не развивала давно.

Жутко нервничаю. Вода наливается слишком медленно. Я нервно стучу себя по бедру ладонью. Надеюсь, я все правильно сделала, позволив Катюше остаться. А то вдруг пока я тут с ведром вожусь, люди Чернова уже увозят мою дочь в неизвестном направлении.

От этих мыслей даже дурно становится. Еще больше ускоряюсь, едва не расплескивая всю воду из ведра на ходу.

А когда возвращаюсь в палату Артура, наблюдаю там интересную картину.

Глава 9

Алина

– Боже, Катюша! – вздыхаю, глядя, как мой ребенок пытается закрепить на макушке у Артура резинку с маленьким красным сердечком.

На нем уже красуются несколько заколок из одного набора, который дочь выпросила у меня в магазине буквально на днях.

Я еще думала, куда такие мелкие можно пристроить, но вот и пригодились, можно сказать.

Эти двое сидят на кровати, точнее, сидит Артур, а дочка стоит, склонившись над головой мужчины и прилагает все свое упорство, чтобы сделать из него «красавца».

– Что, мам? – откликается Катя, но тут же опять высовывает язык, изо всех сил стараясь навести «стильную» прическу.

– Ничего, – вдруг передумываю ругать ребенка.

В конце концов, Артур сам на это согласился. Пусть теперь сидит и терпит. А я не хочу лишний раз вступать с ним в диалог. Помню, слышала где-то, что память в таких случаях может возвращаться, когда пациент видит знакомых людей или предметы, слышит голос родных или какой-то разговор, наталкивающий его на определенные мысли. Так что пусть Чернов просто уедет в свою Москву, так ничего и не поняв.

Принимаюсь за мытье пола. Начинаю с дальнего угла палаты и собираюсь идти в заданном направлении, чтобы только не видеть. Кажется, ему понравилась моя задница? Вот пусть и смотрит.

Дочка спокойно рассказывает Артуру о том, какой он теперь красивый. Мужчина охотно верит, предлагая Катюше добавить ему на голову еще чего-нибудь.

– Так, я в туалет! – громко заявляет Катя. – Только никуда не уходите! У меня есть еще заколки! Мамуль, а где тут туалет?

– В конце коридора есть. Нужно повернуть направо. Справишься?

– Направо?! – дочь морщит носик, вспоминая правила.

– Правая рука – это та, который ты кушаешь.

– А! Поняла! – с воодушевлением отвечает ребенок. – Я сейчас! Быстро!

Малышка убегает из палаты, а обстановка становится напряженной.

Я прямо чувствую, что вот сейчас должно что-то произойти.

В голове почему-то нарастает навязчивый шум, а потом…

Наталкиваюсь на препятствие позади себя.

– Артур… – выдыхаю его имя, стараюсь увернуться.

Он так пахнет…

Я помню его запах. Помню каждое прикосновение. Горячее, жадное. От которого воспламенялась кожа.

Я еще я помню, как плохо было потом. Само ужасное, что только со мной случалось. Самое болезненное.

И я запомнила ту ненависть, с которой мой любимый мужчина смотрел на меня. Жгучую, выворачивающую все внутри меня. Испепеляющую до мелкой серой пыли.

Стараюсь увернуться, но Артур держит крепко.

Его руки уже на моей талии. Ненавистно и так желанно, что хочется задохнуться.

Мне требуются усилия, чтобы оттолкнуть его.

Высвободиться.

Сделать шаг назад.

Он просто не понимает!

Не знает всего!

Но стоит только вспомнить, как все изменится… Артур не захочет меня видеть.

– Ты знаешь, как меня зовут? – с удивлением интересуется мужчина.

Понимаю, что совершила ошибку, но спешу быстро исправить ее.

– Вся больница знает. Артур Чернов – бизнесмен из Москвы. Богатенький Буратино, и многие бы хотели… – недоговариваю. И так ясно. – Советую присмотреться к местным медсестричкам.

Он слишком близко.

Черт возьми!

Больше не удерживает, но я будто ощущаю его руки на своем теле.

– Я уже присмотрелся, – плотоядно разглядывая меня, сообщает Артур.

Мне нужно бежать!

Боже, я хочу убраться отсюда!

Делаю шаг назад и неуклюже задеваю ведро с водой.

Оно опрокидывается, заливая несвежей водой половину палаты. А я сама чуть не падаю, но вовремя оказываюсь подхваченной сильными руками Артура.

Близко.

Очень.

Слишком!

И смотрит прямо в глаза, оживляя в один миг все потаенные воспоминания.

– Красивые сережки, – вдруг произносит Артур.

– Могу подарить, если так нравятся, – трезвею я и снова пытаюсь высвободиться из его рук.

Позволяет.

Прикосновения так и горят на коже.

– И если ты решил подкатить ко мне через дочь – то разочарую, но это так не работает. И сними уже эти нелепые заколки! – на эмоциях выпаливаю. – И просто оставь нас в покое!

Из моих глаз, наверное, уже давно стреляли бы молнии, если бы такое было возможным. Но все, что мне остается – это вести невидимую борьбу с ситуацией, которая у нас сложилась. Расскажешь кому, ведь и не поверят.

– Глаза у тебя знакомые, – задумчиво выдает Артур.

Стараюсь быстрее спрятать свой взгляд. Нечего ему смотреть! Не надо вспоминать!

– Ой, мама, ты что воду пролила? – на пороге палаты появляется Катюшка. Она взволнованно смотрит на лужу, что медленно разливается по всей палате.

– Да, есть немного, – пожимаю плечами. – Но я сейчас все уберу. А ты пока собери свои заколочки. Пять минут прошло, и нам пора уходить.

Дочь глубоко вздыхает.

– А мне так хотелось еще немного поиграть… – жалуется она.

– В другой раз, – отрезаю я. Теперь буду непреклонна. Слабина может сыграть с нами злую шутку.

– Ну вот, – малышка обиженно надувает губы. Но теперь этот прием не срабатывает.

Я принимаюсь скорее собирать расплескавшуюся воду с пола, а Катя нехотя стаскивает с головы отца заколки.

– Приходи еще, – подбадривает он ее. – И вообще, я думаю, мы еще увидимся сегодня, ведь у твоей мамы нет другой работы.

Я просто проглатываю эти слова. Понимаю, Артур говорит так специально, хочет подчеркнуть, что я теперь у него в рабстве, а руководство больницы всю эту фигню поощряет.

Обидно, несправедливо, но я справлюсь.

– Доброе утро, милый, – слышу приторно-сладкий женский голос.

Поворачиваю голову на источник звука, и вижу ее.

Девушка тоже меня замечает, отчего вдруг резко меняется в лице.

В отличие от Артура, она меня узнала.

Глава 10

Алина

– Малышка, пойдем, – зову дочь, протягивая ей руку.

Я как раз успела собрать всю воду с пола. Это хорошо. Можно поскорее убраться отсюда.

Девушка провожает меня и дочку презрительным взглядом. Правда, смотрит только на меня. На маленькую Катю не обращает никакого внимания.

Все долгие шесть лет я не интересовалась личной жизнью Чернова. Не личной тоже.

Я попыталась максимально оградить себя от стресса. Это было особенно важно во время беременности, которая далась мне тяжело, если честно. Беспокойство и воспоминания не давали мне спокойной жизни.

Три раза я лежала на сохранении в местном роддоме, потому что стресс провоцировал неблагоприятные последствия.

Но никак не получалось забыть Артура, выкинуть его из головы. Да и как это сделать, когда под сердцем носишь его кровиночку?

Мысли избавиться от малыша у меня не было никогда. Как только тест показал уверенные две полоски, я уже знала, что оставлю ребенка. Он ведь ни в чем не виноват. Беременность – дар свыше, данный не каждому, да и разве смогла бы я решиться вырезать из себя свою родную кроху?

Я выдохнула, утерла слезы и улыбнулась новому миру. Пусть он и вовсе не улыбался мне.

«Добро пожаловать, малышка!», – сказала я тогда еще незаметному животику и нежно погладила его ледяной от волнения ладонью. «Я буду любить тебя за двоих», – добавила после, сглотнув болезненный комок, дерущий горло.

Потому я и дала себе зарок не следить за жизнью Артура. Знала, что если хоть раз забью в поисковике его имя – пути назад не будет. Лишь испорчу все, окунусь в прошлое тогда, когда настала пора строить новую счастливую жизнь.

Только без него.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.