- -
- 100%
- +
© Дмитрий Верховский, 2023
ISBN 978-5-0056-0280-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
День рождения
Опять всплывашка – календарь —Возникла при наборе даты,Где дни недели – вертикаль,А сетка – это дни, когда тыКогда-то был и не бывал.Без памяти всё просто числа,Без смысла ноль вообще овал,Такого слова нет – «пролистан»К началу всех моих начал,Пример страдательных причастий.Причастный к жизни, я страдал,Любил и был порою счастлив.Но я не помню первый день.Как будто он совсем не важен,Забылся в длинной череде,И даже дата не подскажетВидений чётких. Нет его.Он ноль для остальных значений,Такой-то март, такой-то год.Мой самый главный день рождения.Фонари
Длинная цепочка фонарей,Светлый путь, проложенный в ночи.Ночью и идёшь чуть-чуть быстрей,Как-то больше слушаешь, молчишь.Света очень тонкая вуальНиспадает пологом шатра.Занавесил свет ночную даль,Мир сужая до границ утра.Часто не встречаешь никого,Время, будто соразмерив ход,С тикающей поступью шаговСловно эхо рядышком идёт.Фуксия
Мой дом, мой двор внутри заката,Да вся округа и река!Ле фуксия. Аляповато.Гляжу как в розовых очках.Смотрю – и сам себе не верю,Приятие на грани грёз.Колор волшебный в атмосфере.Страна что под названием Роз.Румяны щёки, сосны, тени.Мир – всеобъемлющий гламур.Петух сейчас под впечатленьемС кокетского раскраса кур.Пурпурно-яркий поздний вечер,Сливаясь в сумрак с темнотой,Как будто западает в вечность.По ощущениям густой,Закат чуть более реальный,Чем уходящий на ночь мир,Чем мы, что скоро уже в спальнеОтгородимся за дверьми.Пускай подольше длится чудо.Чтоб впечатлением полны,Когда уйдём домой отсюда,Смотрели б розовые сны.Губы
Я не буду пить с её лица,Сколько-то воды пусть убежит,Тут без знаков, просто восклицать,Ведь с лица исчезну, чтоб не жить.Нежные касания травы,Словно прядей сбившихся волос.Буду выкинут из головы,Где глаза – озёра. Реки слёз.Губы, не смакуя, поглотятВ рот могилы мой холодный труп,Как же жаль вот так пропасть, хотяЯ и жил за-ради этих губ.Ночь
Послушные полосы трасс,Смерть в повороте руля,Сильном нажатии «газ»,«Тормоз». Рискуешь, руля,И принимаешь тот риск,Смерть. Мир остался извне.Ты над дорогой завис,Словно идёшь по волнеКак «Метеор» или Бог,Режешь дорожную гладь,Будто под брызгами взмок,Нет, не хотя полетать.Верить здесь нужно в себя,Помощь дорожных икон.Встречные фары слепят.Только бы это не сон.Капли сползают наверх,К небу тихонько текут,Дрёма от тяжести век,Плюс сей гипноз и абсурд.Полосы, капли. Не спать!«Спать» – будет здесь ключевымСловом, как слово «кровать»И «полетать». Полетим.Агония
Реальность гуще акварельных красок,Оттенки солнца распаляются в листве,Огонь агонии воистину прекрасен,Здесь смерть приобретает чудный цвет —Но говорю о листьях, не о людях.А сам бы вот остался в сентябре,Без жалости покинув мир, отнюдь, яСчастливо принимаю яркий бредКак сказку. Восхитительны пейзажи,Здесь фон что занавес – всё задом наперёд.Спасибо, Бог, что осень эту зажег,Спасибо, что она потом умрёт.Путёвка в жизнь
Кончается путёвка в жизнь,Донаслаждаюсь мелочами.Всё здесь становится чужим,Но расставаться так печально.Предчувствие. Пред чем «перед»,Перед каким таким вот чувством?Нам неизвестно чувство – смерть.Есть окончание «пусто-пусто»,Которое, как в домино,Игрою стёртая костяшка.И этот камень точно мой,А счёт смотрите по бумажке.Духи
Ты вздрогнешь резко, вдруг,Так прозвучит нежданноИ испугает звук,Не к месту очень странный.То дробно так: тук-тук,То чёткий стук падения,Шагов взволнует слух.Застынешь на мгновение,Ответив тишинойК разрядке обстановки,Спокойней тишь, инойЗвук сделает неловким.Порой такой вот шумТы пропускаешь мимо,Чтоб не тревожил ум,Хоть много объяснимо.Понятное не так,Конечно же, пугает.Невидима черта,Где жизнь не та – другая.Кто смотрит наши сны —Незрительские фильмы,Кому ещё слышныВсе мысли, даже зримы?В конце туннеля дверь,За нею Ангел Ввода,Печатей и Путей,А здесь меж нами бродят,Сейчас вот за спинойНевидимые духи,Пугают, как темно,И их услышишь ухом.Свидетели греховИ прочего на свете,За что в конце вековПридётся нам ответить.Вот на конце иглыСемь ангелов танцует,Так значимо малы.Мы малозначны всуе.Не аллё
Где-то вне зоны покрытияВышек и базовых станций,Там, где на связь, нет, не выйти иРиск оставаться,Тоже есть люди, которыеЛюбят и даже любимы,Судьбы, конечно истории.Жизнь идёт мимо,Жизнь идёт с нимиДнями, своей чередою.Если вдруг трубку не снимет —Дверь вам откроетТот человек, что когда-тоБыл сетевым абонентом,Стёртым контактомКем-то.В Городке
Столь частые стежки дождя,Как будто штопают прореху.За вспышкой бухает, не ждя,Потоки пополняют реку.А капли создают туман,О Волхов шлёпаясь с подскокомИ отдаваясь там волнам,Дождь шелестит камыш, осоку.Играют рыбы. Молния.Вслед гром раскатами рокочет.И пасмурны тона, нея…Неявственно. А сверху мочит.Идёт трескучая гроза.Озон и яркие разряды.Вот снова долбануло за …,За вязами. И снова рядом.А мы купаемся, боясь,Но наслаждаемся природойСквозь эстетическую связь,Как ток проходит через воду.Вторая ударная
Так бездарно уже безударнаяЗахлебнулась кровищей в атаке,Погибает огромная армия,Артиллерия, конница, танкиИ пехота в дырявых шинелях,Пропитавшихся влагой и гарью,В ней всех больше по людям потери,Тех, что рвут на кусочки и жарят.И не кормят, а часто не лечат,Ампутируют ноги пилою,Кто взвалил эту ношу на плечи,Матерится, ну разве не воет.Словно волки в обложенной стае,В жизни, отданной смерти и боли,Воевать уже просто устали,Но не мёртвым же выйти из боя.Их терзают фашистские «клещи»«Между молотом и наковальней»,А мечты про обычные вещи,Про горячую пищу и спальню,Да вообще, что их завтра настанет,Что избегнут и смерти, и плена.Не заботит прославленный Сталин,Не заводит продуманный Ленин.Не нужны обелиски, салюты,Ни цветы, ордена и медали,Лишь бы только не встретиться с Лютой,Разминуться… ну это едва ли,Чтобы враг не добрался до хаты,До квартиры, где будут родные,Без вины умереть виноватым,Будто бросил своих на погибель.Вот отсюда их мужество дратьсяБез еды и патронов, штыками,Сверху бомбами бьёт авиация,Не оставив тут камня на камне,Чтобы спрятаться. Сыплют снаряды,«Вжить» да «вжить» – это дразнятся пули,Вот убили товарища рядом,Пока тёплый, обувку разули.Тяжело на позициях босым,Сапоги уже требуют каши.«Будет лучше, не никнете носом»,«Обопьёмся, на полную чашу».Бор Мясной – щедро сдобренный мясом.Не спасутся под Спасской Полистью,Здесь в «котле» переварятся массойНасмерть павшие. Тонкие листья:Письма «без вести» и «похоронки», —Вероятно, найдут адресатаНа какой-то родимой сторонке,Как прощальный привет от солдата.Привычка
Наверно, привыкаешь ко всему,И к одиночеству на фоне нелюбви.Как говорят, ни сердцу, ни уму,Да вряд ли что-то сможет оживитьУвядшее. И солнца будто нет,Упадок сил, не вызрел хлорофилл,Ему ведь нужен ультрафиолетДля лучшей циркуляции крови.«Любовь» и «кровь» столь близкие слова,Понятна, в общем, их взаимосвязь,Я многое уже позабывал,И даже то, что составляло нас.Такое единенье это Мы,Достаточно себе короткий звук.Мы не рабы любви, немыТем дивным чувством и не вдругМы стали как-то далеки,Привычка может разделятьНа расстояние рукиИ даже пальца. Еръ и Ять.Весна священная
Март или май,Или маемся самиОт часу час, часто не понимая,Как это важно, что мир возрождаетЭта весна.В прошлый четвергДули зимние ветры,В общем, холодные, будто бы мертва,Закостеневшая в твёрдые метры,Спала земля.Мы же ненужные, в общем-то, жертвы,С вывертом вертимсяКак интроверты,В этом миру словно в клетку запертыВ собственном «я».Было и есть. Остаётся священнымТаинством, вещью в себе совершенной,Пусть и привычной, закономерной,Вечно моя.Пустоши
В скором безвременном будущем,Где почему-то безлюдно,Я зову его Пустоши —Мёртвенно-белые дюны,Тёмные-тёмные водыТихи и духом недвижны,Тени по берегу бродят,Кажется лишнейВсякая дума живая,Каждое слово,Непонимаемо напоминаяСнова.Полёт
Жизнь не создаёт резервных копийДля восстановления системы,Без очистки мусора мы копимСтарые ненужности, проблемыИ болячки. Точки для отсчёта,Образы подкидывает память,Помню время частых перелётовНаяву и где-то между снами.СПб—Москва, опять СПб,Пробки, суета аэропортовИ прекрасное, как рай, седьмое небоГолубой бескрайностью за бортом,Да любовь в своём прелюбодействе,«Да», что в пику «нет» так много значит,Эта страсть почти что сумасшествие,Под одеялом на холодной дачеНе могли друг другом надышаться,Согревались общностью дыхания,Там бывало даже минус двадцать,Печь справлялась только утром ранним.Развелись и вместе поженились.Годы счастья, нынче спим раздельно,Чтобы реже мы друг другу снились,Даже с выходных на понедельник.Камлание
Развеяв страхи, сам рождает страх.Огонь, как плоть, отбрасывает тени.То, может, духи пляшут у костра,Где время распыляется в мгновения.Трескучий шёпот – дерево горит,Перед растлением рассказывая тайны,Растение как будто говоритО давних летах, череде летальной.От корней в крону, под корой к корнямСтремятся важные потокиПри жизни. Действие огняТеплом выпаривает соки.В лесу есть тайное дупло,И, растекаясь цепкой мыслью,Покинув временную плоть,Возможно вглубь нырнуть и в выси.На сердце бубен: бум, бум, бум,А с языка хрипит варганно,Во тьму из дум, но наобумЗаброшена петля аркана.О всём и, в общем, ни о чёмЗдесь мыслится, костёр пылает,Как будто разум носит чёрт.Собака, попусту брехая,Боится. Что во тьме ночной?Круг света, оберег священный,Сижу один. Наверно. НоЕдинственный во всей Вселенной.Пустырь
Зимний дым.Кто-то топит углём,Ну а кто-то дровами.Коромысло —Такая качель для воды.Поразмыслю,Качая глубинную память.Запах детства:В трескучий морозЗимний дым.Старый дом,Здесь вся улица тёмные срубы,Он сгорел, меж дворовЗанесённый пустырь,А из труб вырываютсяСерые клубы,По-морозному паром густы.Помню, бабушка ставит опару,Топит печку, чтоб печь пирожки.«Ты бы, внучек, помог что ли старой,Поработал чуток по-мужски,На колонку сходил за водою,Поколол как-то дров колуном.Трудно жить в одиночку, вдовою,Не привыкнуть, хоть умер давноНаш хозяин…»Салфетки с узором,Безделушки фарфора на них.Кружева и старинные шторы,Шкаф, букет из цветов неживых.Всё сгорело,И бабушки нету.Пережив погоревший свой дом,Позабыв напоследок об этом,Как и впрочем о многом другом,ДожилаУ детей приживалкой.Как люблю я морозный тот дым.Всё прошло, и немножечко жалко,Что осталось по жизни пустым.Рябина
Мороженый десерт для снегирей,Их, как синичек, представлять красивей,Чем птиц неярких, здесь, среди ветвей,При скучной зимней перспективе,Где радует лишь свежий белый снегИ солнце редко, вечер звёздный, лунный,Всполохи красок. Только человекВокруг раскрашивает умно,Как вот воображение моё.Так аппетитны с виду эти грозди!А птица в предвкушении поётО яблочках холодных, поздних.С морозов первых стала не горька,Но терпка в сладости та ягода – рябина,И так и просится попасть к моим рукам,Ко рту и брызнуть соком винным.Бесы
Гляжу —и пляшут бесики в глазах,Пишу —и дальше пляшут, но, наверно,Спим вместе, а веселье и азарт —Не только действие сигналов нервных.Так важна демонстрация души,Что эти демоны, эмоции – живые.И странно для других тушитьОгонь внутри, пока нутро не выел.А главный чёрт нашёптывает мнеСлова красивые и фразы, многостишья,Купается в крови, кромешной тьме,Порой шумит. Эй, можно чуть потише!Мир
Однажды не останется детей,Не народятся новые солдаты,Чтоб их убить на N-ной высоте,В какой-то данной местности и дате.Вот наконец придёт победный мир,Где «Нет войне», и кончится обычайСтрелять подобных, заплатив детьми.И только звери выйдут за добычей.Водопад
Упавшая река,Познавшая свободу,Падения полёт,В разорванный рукавПенящуюся водуСтеной текучей льёт.Ревущий водопад —Изломанное русло,Каскад через уступ.Не слышу, виноват,Обычной речи устной,Не понимаю губ.Кому, кого, чего?Вопрос за падежамиЗаглушенный повисИ позабыт легко,Его совсем не жаль мне,Как облетевший лист.Движенье бурных вод,Похоже, бесконечно,И кажется, что жизненный потокНе менее,И вот:Да будет вечным,Презрев текущий рок.МЫль
Как легко всё же звёзды дарить!Почему? Потому что ничьи.Как надолго? До первой зари,В протяжении этой ночи.А на утро в подарок – восходИ алмазные капли росы,Диадема, ну так, в обиход,Золотистых лучей косых.Фонари. Мошкара, с нею пыльОживляют струящийся свет.Я и ты, вместе кто – мы ль?Может, просто отдашься в ответ?Краски
А нарисуй себе и брови, и глаза,Лицо красивое, где губы налитыеНесвойственным им цветом, заВсем этим не узнают: ты ли – или.Отождествление накрашенных людейВ системе светских правил и приличийДля общества – само собою, гдеМеняться для других – обычай.Ты будто беззащитна без одеждИ маски, словно вышла в город голой,А там снуют, суют свой нос промежВсе искушенные, как надо. Мы со школыПриучены: ответ всегда одинЛишь правильный, работать по программе,По расписанию, совсем не как хотим.Ведь каждый —индивидуален.А хочется обратно в детский сад,Как максимум учиться в младшем классе.Противное толкает нас назад,Где раньше был, себя под мир не крася.Ледяной дождь
Полива из сырой глазури —Густое жидкое стекло,Что, растекаясь по натуре,Прозрачной коркою легло.Блестят игрушечно машины,Асфальт, деревья, провода.Вот автор этакой картины —Мороз. Застывшая водаЧиста, как говорят, кристально,И как кристалл она хрупка,Хрустит при сжатии, хрустальныйМир ломок и по черепкам,Того глядишь, ведь разобьётся(Осколки – мелкая слюда)Или полуденное солнцеРастопит чудо изо льда.Человек
Как человек я не плохой,Не в частности, а в полной мере,Во всяком случае, так хо…Хотя бы в это надо верить.В воображаемом кругу,Деля на близких при общеньеИ родственных, я не могуВсем придавать одно значеньеИ реагировать на боль,На горе разных мне знакомых,И потому порою стольЯ безразличен. Самых добрых,Сентиментальных мне друзейЯ выделяю и привечу,Другим, при благости своей,Сочувствую при личной встрече,При всём желании помочь,Объять весь мир, нет, невозможно,Расставшись же, забуду, прочьПлохие мысли, и порожнимЯ буду дальше. Нет, не злой,Хотя порою даже злобаЛьёт с языка, но, Бог с тобой,Обидеть не хочу кого бы.Всё – лишь реакция на жизнь,С её уколами, пинками,Где редок разный альтруизм,Где плоть ранима, ведь не камень.Но всё же я стараюсь житьТак правильно, как мне по силам,Чуть лицемерия и лжи.Хороший? Редко, да, но был им.Колпино
КОЛПИНО-ПИНО – ПИНа КОЛада,Водка и пиво (нет – бутирату!),Может быть, с колой, но без кокоса,Без а-на-наса, меньше вопросовДля протоКОЛа после привода.Карточка, звёзды – цифры ПИН-кода.Выложишь всё, как расКОЛют ПИНками,Вытешут тем на башке, кто упрямей,КОЛ. Это КОЛПИНО – ПИНа КОЛада.КОЛи смешались осКОЛки раскладаЗвуков, слогов смыслового коктейля,Стоит морочиться на самом деле?Воздушный поцелуй
СуществительноеИ глаголВ повелительном наклонении,Наклоняясь же взором в пол,Отдаляю местоимение,Место цели, ну, так сказать,Эти щёки, глаза и уши,Что могу сейчас целоватьЛобызаньем своим воздушным.От груди и по шее к челу,Как трепещущих крылышек мах,Мой невидимый поцелуйЗапорхал наконец на губах,На губах на твоих, на моихНе синхронно пока и раздельно…Неразделенный так и затих.Онпо смыслу должен быть цельным.Ушная раковина
Я, к раковине ракушку прижав,Как будто бы захлопнул этим створы.Скелет наружный, он же кенотаф —Напоминанье грустное о море,Чьё эхо отзывается внутри,Как шум волны или прилива крови,Что, кажется, достигло и ноздри.Мой нос морские нотки ловит.И заливает цвет аквамаринИстосковавшееся нутро,Мерцает блеском из глубин,Стеклянным ярким перламутром.Вот памятник достойный, чтоб почтить,Увековечить мелкого моллюска,Что прожил без прикрас. Почти.С лимоном вкусная закуска.Минутки
Разбросанные стрелочки-минуткиВ нелепом хаотичном беспорядке —Надуло ветром, ветреная шутка,Не штука даже, – семечки крылатки.Вот так, в минутах, пролетело времяА думаем сейчас о каждом часе,Который, оказалось, был потерян.Из семечки ведь может выйти ясень.Не ясно же, конечно, всё, что будет,Тем более, что вовсе не случится.Меня назавтра кто-нибудь разбудит,Крылаток, раз, и расклевали птицы.Товар
Был долгий рост к цветенью, но жЗакончено всё будет резко,Наточен уж садовый нож,Ещё не финиш, только срезка,Приложенные силы, трудНе делают живое вещью,Товаром лишь. Уже идут.И видно, как цветы трепещут.У смерти доброе лицо,Творец свои творенья любит,В миру началом и концомЯвляясь. Трупики их купят.Сегодня
Как помехи на тёмном экране,Раздражающе плотная рябь,Не сказать, что нежданный и ранний,Нежеланная жижа и хлябьЭтот снег, в общем-то, умаляют.Будет грязно. А если мороз?И машины, едя и вихляя,Поколотятся жестью вразнос.Снег ведь что? Ну, наверно, осадки.Осаждает пленённую земь,Ведь зимою он до земи падкий,Чтоб земли и не стало совсем,В смысле видно. Собой подменяяЭту землю, реальность, потомЗаснежится картина иная:Всё в сугробах под толстым пластом.Коктебель
Ложное чувство свободы.В шуме прибоя волнамТелом расслабленным отданВне ощущения дна,Будто оторван от суши,Море, лежу на спине,Между нахлынувшим слушав,Слыша, накрыло и не.Слаженность всех сочетаний,Лунная звёздная ночь,В общем, гармония. РанееБыло ли не было – прочь.Мерно качание моря,Древняя всех колыбель.В память запало, историю.2002. Коктебель.Пианино
Белые, чёрные, чёрные, белые.Пальцы разбросаны, прыгают, бегают,И по костяшкам косточки стукаютМягкой подушечкой, с ритмом и музыкойДоредиезно с бимолью фасольною,Сидо и сидя, играючи сольнуюПартию, линию за партитурою,Форте и пьяно культурного уровня.Выпью, и тянет к каким-то искусствам,Главный мотив, что на сердце не пусто,Раз побуждают к музыке ноты,Два-три, смотри, не совсем уж говно ты.Мыслимое
Я не бывал в полнейшей тишине,Ведь мысли – это тоже звуки.Подобно лопнувшей струне,Подумаешь – «Как тихо!». Хрупкий,Так до конца не понятый покой,Что скорлупа, тотчас же треснет,А мир и тот же, и другой,Ну, как перевранная песня,Звучит иначе. Мысли в темнотеНе только слышны, но и визуальны,Вообразимы тем, но теФантазии вполне реальныДля темноты, для тишины.Они возникнут там, где пусто,Там, где, как думаю, нужны,Сжимая будущее в сгусток,Неплотное сгущая в плоть,Чтоб поскорее бы насталоИли сбылось, как в мыслях, вплотьДо прошлого. И всё сначала.Предвестники
Предвестники – сигналы светофора,Когда на каждом перекрёстке красный,Кому-то продолжительная фора,Кому-то знак, что впереди опасноИ надо задержаться, чтоб минуло,А может для того, чтобы случилось.Погибнуть можно, грохнувшись со стула,И смерть порой значительная милость.События, цепочка происшествий,Когда всё будто вопиет – не надо,Маяк предупреждает бедствие,Ряд – масть пикового расклада.Бывает, что с утра не задаётся,И день, как насморк, побежит насмарку,Достойно отрицательных эмоций,Себя тогда немного жалко.И так бывает: праздник, день рожденья,Казалось, что беды не предвещало,Но просто не заметил. День и…Уже ничто не поменять сначала.Сначала же, конечно, было слово,То слово «Бог» у Бога было, но иИное слово ранит так бедово.Закончится всё, верно, тишиною.Птицы
Птицы в небе, там же звёзды,Для земли они обратны,Небо – это, скажем, воздухВ голубом, совсем наглядно.Воздух ведь содержит воду,Улетают, растворяясь,Птицы в осень, год от года,Возвращаются на завязь.Так, земля сравнима с плодом.Сверху суша словно плесень,Тоже часть живой природы.О природе птичьи песни.Очень редко умирая,Птицы падают не часто,Вместо смерти птичья стаяОстаётся в верхней части.Той, которой мы обратны,Той, что тоже часть пейзажа,И смотреть в неё приятно,Если не темна, как сажа.Калейдоскоп
Пластмасски, стёклышки, осколок монпансье,Которое, видать, не съел,Что находить довольно странноПрилипшим в уголок кармана, —Всё в тубус собранное, чтобРассматривать в калейдоскоп.Пластмасски, стёклышки, точнее, разный сорСоставили цветной узорМозаики. Повторность отраженьяНесимметричности различных положений.Ты будто запускаешь взглядЧерез глазок в заветный сад.Сад распускается, цветёт,Меняется вполоборот.Вот Аленький цветок – сиеВсего кусочек монпансье.Осенённое
Осень, как общность пылающих крон,Словно бы залпы цветного салюта.Кронос – движенье вокруг и урон,В частности, листьев, равно абсолюту.Псевдонаполненность для пустоты,Тело воздушное в листьях объёмно,Красками полны деревья, кусты.Город стоит красотой осенённый.Питеру, в общем-то, осень к лицу,Уличным лицам старых фасадов,Праздник идёт потихоньку к концу.Скоро финал, конфетти листопада.Другие губы
Как будто губы, но другие,Лоскутики цветочной кожи,Открыты свету, как нагие,Развратно нежатся на ложе.Сподобились для поцелуя,Достойные для обонянья,Себя под солнышком балуя,Благоухают в обаянье.Ах эти тонкие изгибы,Вот-вот, и сложатся в бутончик,Мои бы так вообще смогли бы?Проверю нынче, страстной ночью.Влажны и нежны, но прохладны,Хоть снова воспылать мечтают,Пусть не со мною, да и ладно,Их лижет бабочка. Бывает.Звёздная пыль
Безоблачно,И небо тёмным фономДля лучиков булавочных отверстий,Нет, не буквально, просто в смысле – словно.Планеты, звёзды, разные созвездья.В такую ночь нельзя сказать о мраке,Луна блестящая, потёртая монета,И в звёздной пыли ярки зодиакиВо всей красе космического света.Вот невозможно промолчать о пылиМежгалактической, что лезет под диваны,В углы, и там мешаясь с нашей былью,Всем прахом, тленом. Как-то очень странно,Что даже звёзды эти уже в прошлом,Века прошли – не световые лета,Хотя поверить в это очень сложно,Так долог путь космического света.Какие-то взорвались и погасли,Рассыпались в кометы, метеоры,Попадали, кто загадал – тот счастлив,Если успел, сопровождая взором.Другие же досель кружат в пространстве,Златая пыль, песок и самородки,Летят ракеты, ищут дальних странствий,Но в свете звёзд все их пути коротки.Капкан
Ловушки каменных жилищ,Где жить комфортно, но со светом,Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.